Зарисовки Иккстрид

***

      На Пандоре полно народу тусуется со всех планет. Коренных жителей тут — кот наплакал.       Джек Фрост вот припёрся с Райза, большой планетки на Андромеде. Его друзья: Рэй по кличке «Банни» и Тилль по кличке «Песочник» тоже оттуда, хотя ещё раньше жили на Артемиде, соседней планете.       На Пандоре эти трое тусуются потому, что тут лагерь для подростков открыли. Тут и стрелять живность можно, и археологией позаниматься, природу поизучать. Но чаще всего сюда едут стрелять.       Пандора — планета туристов. Тут куда ни глянь, везде приезжие с митсубиси, шкодами, ситроенами в форме банок, от них несёт травами и дохлыми кикиморами. Это крысы переростки такие. Их-то как раз-таки все и стреляют.       У Джека машины нет, как и у его друзей, зато есть пушки. Привезли с собой, родители у них хоть и за права животных топят, ружья с пистолетами нашли.       На Пандоре резко заактивничали кикиморы и скагги: крысы и собаки мутировавшие. Их развилось настолько много, что это даже стало опасностью для некоторых жителей, живущих на краю городов. Поэтому министр туризма ввёл что-то в роде акции: каждый, кто приедет на Пандору, должен убить хотя бы одну тварину. Или ту или другую. Выгодно, потому что и природе помогут, и деньги получить можно. Всех не переубивают, потому что твари размножаются каждый день, причём в несусветных количествах.       Джек старательно изучает в книжке своего отца какие-то его заметки о скаггах: куда стрелять, когда охотиться на них надо, режимы их сна, где ошиваются. — Ну всё, брат, харэ уже возиться, пошли тёлочек искать. — Как же ты затрахал со своими тёлочками, Рэй, — бурчит угрюмо Джек, всё смотрит в книгу, щурит глаза, разглядывая нарисованное криво-косо существо. — Тилль уже тусуется, общается. Вот, времени не теряет… Ты в курсе, что мы пойдём на скаггов только через неделю? — Чего?! — Вожатый сказал. Нас учить стрелять будут сначала. — Я и так умею. — Ну мало ли, ты умеешь. А кто-то, понимаешь ли, нет! — Вот же падлы… Тогда чего я маюсь-то? — Не знаю, чего ты маешься, погнали!       Тилль, поджарый брюнет, играл с девчонками в волейбол на песочке, смеялся, шутил. Он с другими какими-то парнями им проигрывал, так некстати. Джек наблюдал за этим со стороны и диву давался: как можно было проиграть таким худеньким красоткам? Хотя, силы в них было, наверное, немерено. — Кстати, братка, тут это, оружейник есть. Ты говорил у тебя с затвором проблемы, — говорит Джеку Песочник, — Он починит! — А, вы про Икки? Да, он вообще такой молодец, он тут уже не первую смену, сколько его вижу, всегда за делом! — лепечет какая-то блондиночка с зелёными глазками и длинными волосами. — Ну, раз вы настаиваете, — улыбается Джек. Он пошёл за своим прикладом.       Джека послали в большую мастерскую с красной крышей. Вдалеке сверкала неоновая красная вывеска в форме шестерёнки. Где-то там внутри гонялся какой-то парень с протезом вместо правой руки. Около мастерской стояли две девушки, они о чём-то между собой тихо разговаривали. — Дамы, а не подскажите, здесь оружейник тусуется? — вклинивается ловко Фрост. — Да, здесь… — говорит брюнетка с зелёными глазами, — А тебе зачем? — Приклад вот, понимаете ли, накрылся пиздой во время полёта. Ой, простите, сломался, — улыбается Джек. Блондинка с голубыми глазами серьёзно оглядела его. — Знакомый у тебя вид… — недоверчиво говорит она. Джек улыбается. — Мы с тобой уже, кажется, пересекались, не? На Форуме Доловена, помнишь? На Эклиптике? — А, это ты, — щёлкает она пальцами, — Джек, да? — Агась. А ты Астрид. — Вот уж не ожидала тебя тут встретить… Какими судьбами? Захотел помочь нам решить проблему резкого роста популяций скаггов и кикимор? — наконец-то улыбнулась блондинка. — Типо того. — Я, пожалуй, пойду, — тихо говорит брюнетка, собирается куда-то уходить. — Встретимся у нас, Хедер, — говорит ей Астрид. — Хорошо.       Джек смотрит вслед брюнетке, оглядывает её с головы до ног, и так два раза. — Твоя подруга? — Угу. — Она тоже отсюдова? — Недавно сюда переехала. Она с Райза. — А, землячка выходит… Иронично, — усмехается Джек, — Ты, по-моему, тоже переехала? — Да, — согласно кивает Астрид, — Я с Прометеи. — Ну и хорошо. К людям поближе. — Это точно.       На глаза наконец показывается оружейник: худой парнишка с красиво забранными назад каштановыми, немного даже рыжими, волосами, в тёмной майке-алкоголичке, с завязанным на поясе жёлтом жилете, с тёмным протезом вместо правой руки, да и часть левой ноги тоже была в виде дугообразного прикольного протеза с кучкой проводов. В руках он держал какой-то небольшой аккумулятор. — Ваша отремонтированная зарядка для телефона, миледи, — улыбается он миленько, протягивает девушке зарядку. Она отдаёт ему, видимо, замену. — Ты ещё и зарядки чинишь что ли? — удивляется Джек. — Я во всём вожусь, в чём приходится. Мне за это платят, — ухмыляется Иккинг, глядя на незнакомца, — А у тебя, видно, с прикладом что-то? — Да вот, рухлядь, блядь, дедовская. Херли попёр — не знаю. Отец говорит действенная, против скаггов-то. — Возможно, не проверял, — кивает Иккинг, мельком смотрит на оставшуюся стоять Астрид, — Давай гляну.       Иккинг ловко вертит в руке приклад, протезом ловко двигает затвором. Хмурит брови, щурит глаза, поджимает губы в трубочку. На лице Астрид появляется неестественно широкая улыбка, она прикрывает её ладошкой, продолжает наблюдать за оружейником. — Ну да, есть чёт такое… — Судя по тому, как ты ловко им шаркаешь туда сюда, — Джек ладонью стучит по кулаку, будто бы делает вид, что шоркает бабу, — Что кажется, будто всё в порядке. — Он клацает нехорошо, видно, грязь какая-то. Почистить надо, — словно не слышит Иккинг, разглядывая приклад, — Ты тут первый день? — Да. — Через неделю отдам, как раз к первой охоте на скаггов. — Чё так долго-то? — Знаешь, у меня тут очень много заказов, за пушки я берусь в последний день, — поясняет серьёзно Иккинг, — Извини, конечно, если ты хотел птиц пострелять или с кем-то на вендетту сходить, но раз ты здесь, то понимаешь, что дело это непростое. Я тут один на всю округу. — Да лан тебе, не кипятись так. Я ж по дурости спросил, не хотел задеть, понимаешь ли, — извиняется Джек. Иккинг облегчённо вздыхает. — Ты бы знал, сколько за день я выслушиваю. Ко мне каждый день приходит один чувак и требует с меня его ебучий Браунинг, который только на помойку отдать можно. Я бьюсь над этим задохликом, реанимирую из могилы уже пятые сутки, а он всё приходит: «Ну когда ты мне уже его починишь?» Да никогда, блядь, отъебись, оставь меня в покое, бога ради, — эмоционально восклицает Иккинг. Астрид на это сочувственно смеётся. — Всё так плохо? — Тут туго с трудовыми договорами, — признаётся Иккинг, — На работу сюда именно могут устроиться только коренные жители Пандоры. — Такие как ты типо? Ты пандорец? — Да, — улыбается Иккинг, — В девятом поколении. У моей семьи репутация хорошая, меня и устроили по упрощённой форме. Но оружейников тут маловато. Коренных жителей именно. Им пора уже менять эти свои старые порядки, жить невозможно… — Ты именно прям оружейник? — Можно и так сказать, — мило улыбается Иккинг, облокачивается о стойку, протезом почёсывает себе правый висок, — Я вообще в колледже учусь на военного инженера, у меня тут практика проходила на одной из смен, ну, во мне заметили потенциал, пригласили на работу. Работаю вот. Сюда все ломятся, да им отказывают. Мне лишь остаётся молиться богам, чтобы мне хоть когда-нибудь привели уже кого-нибудь в оружейную и помогли разобраться со всеми этими пушками да зарядками с телефонами. — Ты вообще спишь? — вдруг усмехается Джек. — Немного, но да. Четырёх часов хватает. Мне на днях обещают дать отгул денька на три, чтобы расслабился как следует. Хоть сейчас и самый приток туристов… Тем более подростков в лагеря. Но пушек рабочих у нас больше, чем не рабочих, так что… Всё путём, живём помаленьку. — Вечный оптимист, — улыбается Астрид. Джек заметил как у Иккинга слегка алеют щёки, тот коротко посмеивается на это, всё не прекращая миленько улыбаться. Прямо солнышко. — Куда деваться? Не помирать же от депрессии. Тут слишком весело, чтобы грустить о таких вещах. — И то правда. Тут вообще Рай на земле. Куда ни глянь — деревья красивые, небо красивое, птички поют, море плещется… Хорошо тут жить, а, пандорец? — улыбается Джек. — Иккинг, — качнул головой оружейник, — Относительно неплохо. Бесит только погода. То в жар, то в холод бросает. Не успеваешь убрать одни вещи, достаёшь другие. Помню, одним летом мороз ебанул в минус двадцать. И снег пошёл с градом. — Слышала. В новостях говорили, — согласно кивает Астрид, — У многих машины убиты были вусмерть. — Не то слово! Моему отцу еле покрыли все расходы! А у нас ведь обычный седан, не джип даже! Такой скандал был, у-у-у-у, смерть! Моему соседу не заплатили за убитый джип ни гроша, он в суд подавал, бунтовал люто, мы его еле угомонили! — выразительно глядит на собеседников Иккинг, из-за того, что протез его руки двигался, он издавал прикольные пощёлкивающие звуки, тихие такие, даже приятные на слух.       Так троица и болтала о разном, пока Иккинга не позвал какой-то мужик, вошедший внутрь мастерской. — Приятно было поболтать, э-э-э… — Джек. Джек Фрост, — парень салютирует рукой. Иккинг салютирует ему в ответ и скрывается. Джек и Астрид идут в сторону одного из корпусов. — Милый он, да? — тихо спрашивает Астрид. — Ну, прикольный он. С ним интересно болтать… Мне вот что интересно, откуда у него протез этот? — Он в аварию попал где-то три года назад. — А ему сколько сейчас? — Шестнадцать. Мы тут все ровесники. — Ого… Не повезло ему. — Зато круто выглядит, — улыбается Астрид. Джек щурится, глядя на неё. — Ты запала на него что ли? — ухмыляется Фрост в своей привычной манере. — Тише ты, блин! Услышит ещё! — сразу запаниковала девушка. — А чё? Ему, может, ты тоже интересна. Он рядом с тобой это, краснеет даже. Сегодня же первая тусовка, затусишь с ним вместе, пообщаетесь. — Мы и так хорошо общаемся… — Вы давно знакомы? — Полгода может где-то. — Ну вот. Чего дрейфить-то, ёптить? Быка за рога и вперёд! Я слыхал пандорцы те ещё мачо! Небось сам подойдёт и с тобой замутит, вот как пить дать! — Не знаю даже, — застеснялась Астрид, глазки забегали, щёчки покраснели. — Чего ты не знаешь? Не знаешь, что надеть? Надевай лучшие шмотки и блистай! — всё говорит Фрост. — А ты тот ещё сводник, а, Фрост? — А то. Я устрою тут всем Санту Барбару, ёпта, — хохочет Джек.       День прошёл незаметно, и на городишко в центре Пандоры быстро наступил вечер. В лагере вечерами устраивали концерты и всякие представления, выступали артисты различных величин.       Джеку это было чуждо. Он не тусовщик, далеко не такой, каким кажется на первый взгляд. Но друзья у него те ещё оторвы, а без них он никуда. Потому на первый вечер он пошёл как на ковровую дорожку: нашёл нормальную рубашку, погладил её, побрызгался одеколоном и пошёл искать места.       В толпе невольно замечает пандорца. У него же столько дел, что он тут забыл? Или ему уже дали выходной? Джек ловко так подсаживается к нему. — Пришёл девок клеить? — шепчет он в ухо Иккингу. Тот дёргается, аж подскакивает на месте. — Напугал, блин… Нет… Просто посмотреть, — говорит он. — Аську пришёл клеить, знаю я всё, хе-хе. Я вас, потенциальных Донжуанов, за километр вижу, глаз-алмаз, шуры-муры. — Очкуры, блядь, — краснеет Иккинг, косится по сторонам, — Ты откуда вообще... — Говорю же, я очень внимательный. Ты, я гляжу, тоже принарядился. Классные джинсы, где надыбыл? — В магазине, где ещё… — Латексные? Братанчик, ты прям пахнешь сексом, всё серьёзно? — лыбится Джек во все зубы, дёргает бровями. Иккингу рядом с ним становится немного некомфортно, — Я с Аськой знаком, она хороша. Львица, сиськи — во, попка отличная, прям на пять с плюсом. Отличный выбор, чувак! — Ты заткнёшься или нет? — выразительно смотрит на Джека Иккинг. Он готов ему врезать, это видно по немигающему взгляду, будто в душу… — Да лан-лан, всё, успокоился… Я ж как лучше хочу… Я это, по секрету… Она тоже неровно к тебе дышит. Зуб даю. — Знаю я без тебя, — вздыхает Иккинг, — У меня из-за этой работы всё никак нет времени с ней поговорить… — Но тебе дали выходной-то? — Да. Две недели отгул. — Круто… Получается, приклад я теперь на руки получу хер знает когда? — Нет, почему. Мне замену нашли. Может уволюсь… Посмотрим, короче. Приклад твой будет готов через неделю. Тебе скажут, я всё записал. — Вот и отличненько, — потёр ладошки Фрост. В далеке он замечает Астрид, что искала кого-то глазами, — Ну, я погнал, вон твоя львица, помахай ей что ли.       Джек быстренько ретируется в сторону, находит своих друзьяшек и примыкает к ним. Около часа все сидят и смотрят какие-то представления, но потом наступает дискотека. Джек глазами ищет свою давнюю знакомую и пандорца. Находит: тусуются около пирса, говорят о чём-то. Он держит её за руки, что-то лепечет, она ему всё кивает и кивает, улыбается так лучезарно и мило.       Заиграла какая-то прикольная композиция, все как-то странно закачались, Джек тоже невольно зашатался туда сюда, справа налево, всё смотрит на эту странную парочку, будто ждёт чего-то.       Наконец видит, как Астрид обнимает Иккинга, прямо кидается на него, висит на нём недолго, следом прикасается к его губам. Джек, довольный собой и подругой, да заодно и этим пандорцем, странно задвигался, начал двигать руками и телом, отстраняется неспеша куда-то в толпу, запел вместе с красивым женским голосом: — Мало-мало-мало-мало-мало огня. Я хочу ещё немного больше…