Король и королева Скеллиге

      Впервые Хьялмар чувствует эту вещь, когда удар меча проходиться не в щит как он ожидал, а по его ногам. Боль заставляет его упасть на колени и выронить щит, перед глазами мелькнул подол знакомого пальто и следующий удар приходиться в плечо с ее не женственной ноги. Керис опрокидывает его на спину и приставляет острие меча к горлу, она дышит так, словно победила дракона, а не старшего брата в дружеской схватке. Некоторые воины на арене даже начали хлопать в ладоши, представляя сколько они заработали на ставках в битве между этими двумя.        Холодный чуть обледенелый камень пола захватывает тело, и сын Краха коченеет как новорожденный младенец на морозе, а над ним возвышалась Керис с мечом в руках и отдышкой. На фоне серых облаков и ряби падающего снега, она выглядела воистину красиво и воинственно. С красными от азарта битвы щеками, с вспотевшими ладонями, что крепко ухватились за рукоять меча и яркими карими глазами их матери. Грудь ее поднималась и опускалась, глаза горели азартом и жаждой победы, которая она вкушала словно гарпия мужскую плоть. Из ее губ вырывается дымка дыхания на морозе, а плечи расслабляются и меч она конечно же убирает. То как ее коса перекидывается с плеча на спину, а сомкнувшейся в улыбке губы и потрясающая точеная фигура. Снежная тишина покрывает весь мир, оставляя только ее фигуру с довольным выражением лица и карими как земля глазами.       Сердце стучит так быстро, словно Хьялмар доживает последний секунды своей жизни перед встречи с предками и друзьями, что пали в битве. Тело застыло в пространстве и для него не существовало ничего вокруг, кроме его внезапной влюбленности и Керис, для которой ничего не изменилось. Мир вокруг замер и только снег падал и оседал на его рыжей бороде и ее не менее огненных волосах и пальто. Серые глаза брата были полны любви, заботы, пусть даже его действия и дурные юношеские поступки с этим рознились. Керис хмыкает, делает глубокий вдох и протягивает Хьялмару руку, словно зовя к нормальной жизни обратно, поизносит.       - Ты проиграл.       И Хьялмар понимает, что его мир никогда не станет прежнем, в его жизни наступил Рагнарёк, никакие боги не страшны, в отличие от нее. Протягивая трясущейся от чувства и ощущений руку, чтоб схватить сестру за ладонь и подняться с холодной отрезвляющей поверхности. Сын Краха понимает, что тепло ее ладоней обжигает и от этого становиться страшно, ведь такой теплоты и возбуждения он еще никогда не испытывал. Керис довольна, как девчонка улыбается и упархивает с тренировочной площадки, оставляя его наедине со своим осознанием и пустой головой, мысли в которой просто не могли собраться в один единственный правильный вывод. Друзья бьют по спине, трясут за плечо и спрашивают, как он мог проиграть девчонке. А он шипит на них и напоминает, не девчонке, а сестре и сам ужасается своему голосу.       Это происходит с периодической постоянностью. При их встрече с глазу на глаз, сердце замирало и казалось, что его мучали судороги и какой-то демон внутри груди резал его изнутри тупым ножом. Тело не слушалось, язык немел, а мысли разбегались в разные стороны и Хьялмар напоминал не сына Ярла, а влюбленного мальчишку с неудовлетворенной потребностью в сексе. Не ведомый ранее страх и ужас, при взгляде в глаза сестры, сковывал тело и опускался куда-то вниз к животу, в пах. Если они пересекались в общем коридоре, Хьялмар разворачивался и бежал, не сказав и слова, оставляя Керис в раздумьях и догадках, что она могла сделать не так. Если Крах садил их по разные стороны от себя на пиру, Хьялмар пил так, словно кого-то хоронил и не смотрел на Керис, стараясь с той и не разговаривать.       Перемены замечают не все и даже отец игнорирует эту странную ситуацию, ведь они особо и не общались на людях. Особенно остро страдает от перемен Керис, пытаясь вывести брата на откроенный разговор и понять, где и что она сделала не так. Не ужели, она смогла его обидеть за их долгую жизнь, ранить его чёрствые чувства и засесть обидой так глубоко, что брат стал ее игнорировать. Она пыталась поговорить, но делала все только хуже и накидывала в его яму еще больше песка, плотно укореняя влюбленного человека в своем омуте. Стоило ей схватить Хьялмара за руку, как тот словно испугавшись, вырывал запястье и бежал к себе в спальню без объяснения причины. Прячась от мира за дубовой дверью и предаваясь греху шепча одно лишь её имя. Похабные мысли так и пьянили, то, чего не должно быть и не сбудется никогда. А в голове, каждый раз, «Ты проиграл» шепчет ее голос, когда на ладони остаются блеклые капли спермы «Ты проиграл» шепчет кто-то на ухо. И Хьялмар бьется головой об дверь, даже не пытаясь найти выход, потому что такого не было.       И все же, они дети Ярла, что хотят быть у трона и имеют на это право, как и все остальные в зале героев. Хьялмар готов отдать Керис трон за даром, но из вредности и «Доказать» самому себе, что он еще не до конца принадлежит ей, идет на великана ведя за собой верную дружину. А Ссстра, словно чувствуя и читая его мысли, навязывается следом. И видят боги, он готов прикончить Виго на месте, за то, как тот ласково и аккуратно прикасается к ее запястьям, за то, как убирает прядь рыжих волос за ухо и шепчет ей какие-то вещи возле виска еле касаясь волос губами. Они флиртуют на виду у всех и ни у кого нет никаких претензий, кроме одного воина буравящего их гневным взглядом через пламя костра. Грудь раздирает ярость огня, а белая ревность застилает глаза и Хьялмар кидается к ним, хватая сестру за руку и силой оттаскивая ту в сторону, подальше от воинов.       - Ты ведешь себя, как портовая шлюха!       Кричит он так, что слышит его не только дружина, но и сирены на другом конце острова. Отрезвляет от ярости пощечина, на удары Керис никогда не скупилась, но чтоб вот так ради унижения, было впервые.       - Совсем мозги отморозил? – Керис делает шаг назад обойдя шокированного Хьялмара добавляет – Мне тоже нужна мужская ласка и внимание, если ты не знал.       «Ты, только, моя», вертеться на языке, но Хьялмар не позволяет себе произнести это в слух. Он не позволяет себе многого, к примеру заявить на весь свет о своей похоти, о своей нежной любви, к родному и близкому человеку. Брат не может прижать сестру к дереву и показать, как сильно он сходит по ней с ума, как сильно ему нужна именно ее ласка. К Сестре так не прикасаются, не целуют, не занимаются сексом. Когда Керис скрывается за разрушенной стеной, он трет щеку куда пришелся удар и понимает, что это первое прикосновение Керис за этот проклятый месяц и оно… возбуждало…       Следующие пару дней Хьялмар с открытым ртом тихо кончает в руку с мыслями о том, как бы она била его по лицу и медленно опускалась на его член, позволяя в себя кончить. Он вытирает семя об штаны и руками выдирает пряди волос от собственного бессилия и омерзения. Завтра она просит его отвезти на Спикероог и не говорит зачем, Хьялмар почему-то бездумно соглашается и ему кажется, что та голова великана, демонстративно брошенная к ее ногам, лишь мелочь. Он готов не то, что уступить ей трон, о готов умереть, лишь бы она жила и не знала о его страданиях и похабных мыслей.       - Погода нам благоволит, солнце и не единого облачка на небе – Керис улыбается и приставив ладонь к лбу смотрит за горизонт – По какому течению доберемся быстрее?       - По тёплому – Хьялмар отвязывает лодку от пирса и садиться за весла – Выйдем из бухты и вниз по течению, ветер северный, думаю в час уложимся.       Течение делает свое дело, а ветер бьется в парус, лодка идет легко, по волнам через рябь, мимо китовых хвостов что плещутся о водную гладь. Солнце пригревает и Керис блаженно раскинувшись на носу лодки расстегнула пальто, затем рубаху и оголила ключицы, подставляясь солнцу. Ее рука свисала за борт и касалась холодного моря, а на лице играла блаженная улыбка спокойствия и удовлетворения от жизни. Хьялмар, что уже давно отложил весла и вел лодку через румпель, не мог отвести глаза от представленной картины.       Ее кожа никогда не была загорелой, она была молочной сколько он ее помнил, с редкими шрамами, полученными в детстве. Один из них был под грудью, Хьялмар точно помнит, как она упала с лошади и поранилась об острие собственного меча. А на правой ключице была родинка, даже три, только две чуть ниже, чем то, что сейчас мог увидеть Анкрайт. Ее руки никогда не касались его так нежно, как она сейчас прикасается к морю, и то отвечало взаимно обволакивая ее ладонь. Море словно игралось с ее пальчиками, изредка обдавая прохладой и само запястье. И сейчас, она казалось прекраснее любых служанок или привезенных рабынь с большой земли. То, как играли лучи солнца на ее лице с веснушками с прикрытыми глазами и легкой улыбкой, Хьялмар запомнит на всю жизнь и на удивление, в этом не было похоти. Керис казалась умиротворённой и не чувствовала никакого дискомфорта или секса между ними и Хьялмар ей завидовал. Он тоже так хочет, как раньше, как было.       Все происходит слишком быстро, сирена просто выныривает из воды и распахнув свои огромные кожаные крылья хватает Керис за руку утягивая ее за собой в море. Хьялмар не успел сообразить, что именно случилось, и лишь на рефлексах бросился за борт, быстрее перебирая руками, чтоб ухватить сестру за ногу и вытащить из ее сапога нож. Сирена тащила их на дно, и нужно было действовать быстро, так как Керис не успела набрать воздуху в легкие. Один удар в хвост и тварь с визгом отпускает добычу, уносясь глубоко во тьму. Хьялмар хватает Керис под грудь и гребет вверх, чувствуя, как горят легкие от недостатка кислорода.       Еще больше у него горит сердце от страха, когда Керис бес сознания повисает в его руках и Хьялмар стынет от страха. «Ты проиграл» кричит кто-то в голове и он в панике переворачивает девушку грудью на колени и кулак ударяет по спине «Проиграл» Смеется кто-то в голове красивым голосом монстра «Проиграл» шепчет ему голос отца, и еще ярче ему слышится ее голос «Проиграл»… Еще один удар и тело на коленях содрогается, кашлем отхаркивая воду из легких.       - Тварь – Сквозь хрипы выдает Керис и упираясь ладонями в бедро брата привстает – Откуда только взялась.       - Ты в порядке? – Хьялмар ощупывает ее руки, за которые схватила сирена, опускает ладони на ее щеки и прислоняется лбом к лбу прикрыв веки – Я так испугался, хвала богам, ты жива.       - Всё в хорошо, дай мне минутку.       Керис снова повисает на его ногах вытянув руку с ссадинами от когтей вперёд, она кашляет и дышит с хрипом, пока Хьялмар гладит ее по спине и чуть ли не плачет. Боль в горле с примесью соленой блевотины першит на языке. Глаза отказываются фокусироваться на мелочах и все что сейчас может видеть Керис, это расплывчатую рубаху своего брата. Потом она немного привстаёт, чтоб снять тяжелое промокшее пальто давящую на грудь и сковывающее тело. Оставаясь в одних штанах и расстёгнутой рубахе, что открывало декольте, сестра ложиться Хьялмару на колени и закрывает глаза, вдыхая полной грудью. Слабость все еще не отпустила и Керис позволяет солнцу и времени сделать ее мокрую одежду чуть более сухой. Ей легко и просто, почему-то не страшно, хоть и побывала на волосок от смерти всего пять минут назад.       - Боюсь себе представить, что было если бы я одна отправилась к Удальрику, - Керис закрывает ладонью глаза и улыбается, Хьялмару так легче, когда она не смотрит на него – Даже тела бы не осталось, сожрали как свинью на верителе.       Теплота родных рук от живота поднимается выше и Керис не придает этому никакого значения, пока та же рука не опускается ниже, словно приглаживая живот. Брат никогда не был с ней ласков, он заботился, защищал, мог обнять и зарыться лапой в волосы, но никогда не прикасался так, словно она хрупкая девочка. Керис списывает это на шок, ведь на его глазах чуть не умер близкий человек и ему тоже страшно. Им обоим нужно прийти в себя и доплыть до острова.       Паника приходит после сирены, именно сейчас, когда Керис лежит на его коленях и с улыбкой молчит, подставляясь солнцу и греясь в его лучах. Хьялмар даже не замечает, как осторожно гладит ее впалый живот с мышцами пресса. Она всегда тренировалась на износ, теряя сознания, желая доказать, что лучше его, лучше любого мужчины на Скеллиге. А потом, он скользит рукой выше, по груди, заставляя слегка шокированную Керис открыть глаза и только она хотела спросить «Что ты делаешь?» как эта рука легла ей на затылок и Хьялмар поцеловал ее в губы, легко, еле прикасаясь и упираясь носом в щеку.       - Что ты делаешь?       Всё-таки спрашивает Керис прямо в поцелуй и только ухудшает ситуацию, так как в рот ей проникает язык и не остаётся уже никаких сомнений или помутнений. Это не галлюцинация от соленой воды, это не солнце голову напекло, это Хьялмар жадно прижимает ее к себе и целует. Целует так, словно с того света вернулся только ради этого момента, наслаждаясь, поглощая, вникая в суть момента и растворяясь в нем. Керис упирается ему в плечи и отстраняется, пытаясь найти в влюбленных глазах хоть какие-то признаки колдовства или галюценогеновой дремы. Но там нет ничего, лишь расширенный зрачок и глубокое дыхание раздирающее гулко стучащее сердце. Большой палец ладони гладит Керис по щеке и губам и Хьялмар смотрит так, словно собирался умереть завтра и хочет быть счастливым. Как будто пытался надышаться перед смертью.       Море вокруг убаюкивает лодку, больше ничего и никого, вода спрячет все от всех. Погладит, растворит, Хьялмар умоляет ее и зарывается рукой в волосы не так как раньше, а с любовью и заботой, но Керис отстраняется. Она в отличие от брата не ждет, она спрашивает сразу.       - Зачем?       В ее голосе проскальзывает страх, в этом нет ничего не удивительного. Хьялмар ее прекрасно понимает и уже чувствует эту стену, что возникает между ними железным навесом. Не притронешься, не посмотришь, не поговоришь. Теперь она будет избегать его компанию намеренно.       - Прости – Шепчет мужчина и закрывает лицо руками, пытаясь спрятаться от мира и самого себя – Этого больше не повториться, обещаю.       Керис отворачивается, запахивая грудь рубахой, теперь ей казалось, что что-то изменилось безвозвратно. Но ведь раньше, Хьялмар мог спокойно смотреть на нее обнаженную. Она могла снять перед ним рубаху и остаться в одной повязке, и он никогда бы не сделал замечания или отвернулся смущаясь. Это что-то было новым. Граница между мужчиной и женщиной, которые те перешагивали ради любви и постели, ее никогда не было и сейчас была прочерчена.       - Я скажу Елессе, чтоб она старалась лучше.       - Она больше не моя рабыня, стражник взял ее в жены,. – Хьялмар трет глаза пытаясь размазать слезы и спрятать их от себя, моря и Керис – Давай больше не будем об этом говорить, обещаю, это не повториться. Прости. Это все солнце, голову напекло.       Керис ничего не отвечает, но она садиться рядом с братом и берет его за руку, не смотря в глаза. Они сидят так еще около получаса, взявшись за руку и вокруг было только море. Солнце было в полудне, когда они добрались до клана Броквар. Ярл встретил их на троне без приветственных слов, голова его повисла на шее и из рта стекали слюни на грудь, безумие захватило его тело. Но Керис уже знала, как помочь, проезжавший мимо ведьмак подсказал ей способ избавить их друга от страданий.       Трон – это цель, которая была у всех со смерти короля. Керис хотела быть лучше, сильнее каждого на этом острове, подчинить каждого. И для этого ей нужна слава, подвиг, чтоб каждый ярл выкрикнул ее имя. Но сейчас, после этого странного поцелуя и сирены, Керис задумалась о другом. О банальной любви, счастье и семье. Стоя над колыбелью с сыном Удальрика, что появился на свет четыре месяца назад, Керис мечтала об обычном.       - Ребенок, пожалуй, лучшее, что может случиться с людьми - Керис тянет к младенцу руку и тот хватает ее за пальчик, больше рефлекторно, чем по желанию, но этого достаточно чтоб вызвать в девушке улыбку – Ты как считаешь, Хьялмар?       Вздрогнув от прямого вопроса, мужчина подходит к сестре ближе и смотрит на улыбающегося ребенка. Маленькое заплененное создание, похожее на человека лишь строением тела, смотрела на них серыми как лед глазами.       - Фрея ко мне не пришла. – Добавляет Керис не дождавшись ответа, и улыбка ее не сходит с лица – У меня не будет детей, Мышовур сказал, что это не лечиться.       Комната наполняется молчанием вновь и Хьялмар казалось перестал дышать, он не знал. Свечи дрогнули от в темной комнате, за стенами завыли волки, а Хяльмар стоял возле Керис и чувствовал горе. Он смотрел на неё, чей палец обхватил младенец и ее счастливую улыбку. Ее бледные как у утопленника губы дрогнули в этой темноте, освещенной лишь свечами, а на глазах полные счастья появились слезы. Здесь, у колыбели, они были как будто вместе, счастливы, без секса, без родственных связей, с чужим ребенком. Младенец угукает и Керис улыбается еще сильнее, продолжая.       - Поэтому, если ты решишься поцеловать меня снова, не бойся заходить дальше – По ее щекам пробегает первая слеза и Керис улыбнувшись хлюпает носом – Мы ничего не потеряем, только, давай спасем Удальрика, даже не ради трона – Керис вытирает слезы и показывает второй рукой на младенца - А ради него, не могу представить, что наш Крах был бы умалишённый.       И тогда он впервые обнимает ее ни как сестру, со смехом и уверенностью в хорошем будущем, а как женщину, которую хочет защитить и дать всё самое лучшее. Хьялмар почему-то думает, что к этому и должно было прийти. Словно, боги привели их сюда. К колыбели чужого ребенка, чтоб сказать друг другу простые и важные слова. Он целует ее в лоб и заправляет волосы за ухо, глядя в глаза произносит.       - Я люблю тебя. – И целует, уже без страха быть отвергнутым, легко аккуратно – Люблю, честно, больше жизни.       - Знаю, Хьялмар – Она отвечает и улыбнувшись обнимает, прижимаясь к плечу – Давай спасем ярла и вернемся домой.       И дома все развернулось банально предсказуемо, так как Хьялмар этого хотел и как представлял. Даже лучше. Потому что тепло ее тело можно было сравнить лишь с адом. Грудь разрывало от эмоций и жажды, которую было сложно утолить. Бархатная кожа, покрывающая тело воина, покрытая редкими шрамами и волосами, контрастировали с его уродством. Одинаково рыжие волосы и столь похожие лица в поцелуе, наверное, смотрелись мерзко и их обоих это не волновало. Керис отдавалась ему так, как не одна рабыня или служанка в замке. Она брала столько, что в нем не оставалось ничего. Похоть была утолена лишь с разу, от поцелуев и ласк, оставляя время и ночь полной любви.       Керис уснула на его груди с улыбкой, а Хьялмар не спал до рассвета, любуясь ей и наслаждаясь прикосновением тела к телу. Завтра, его выберут королем и первым делом он объявит свою королеву. На зло богам и отцу, на зло каждому в этом мире. Он заявит о ней на мир и никому больше Керис не достанется.