Я спою, и тебе, возможно, станет легче

      Несколько десятков метров ниже уровня моря. Было темно, не считая фонарей подводной лодки. На улице ночь, однако здешний животный мир до сих пор бодрствовал. Для многих, если не для всех, путешествие под водой оказалось первым в жизни.       Обсуждений последующих планов пока не было — и слава богу! —; всем сейчас хотелось хоть как-то передохнуть. Постоянные сражения, где бы они ни находились, сильно изматывали как юношей, так и взрослых членов их компании.       Какёин всего несколько недель знаком с семьей Джостаров, но каждый раз диву давался: семья их была явно при деньгах, притом огромных. Да что там! "Огромных" — слово еще тихое. Приобрести довольно дорогую машину, купить лодку, еще и такую огромную, оплатить гостиницу (несколько! Дорогих!), а еще самолёт... Что ж, живя он обычной жизнью, со своей семьей, о таком бы и мечтать не смог.       Хотя, честно сказать, огромная стоимость всего этого не обеспечивала их хорошую защиту. Буквально ведь даже под водой достали. Норияки не жалел вообще. Не жалел, что встретился с семьей Джостаров. Не жалел, что отправился вместе с ними. И не жалеет, что продолжает участвовать во всём этом.       У него уж точно были причины быть тут. Да, не одна, но и среди них тоже была главная.       Пока Какёин исследовал все в главном помещении и варил кофе для всех, Польнарефф никак не мог успокоиться — уж таким он был активным и шумным человеком. В итоге все дошло до того, что тот попросил осмотреть всю подводную лодку. А что? Абдул ведь упоминал, что она для богачей, значит, тут наверняка есть что-то интересное!       Взрослые, немного рассудив (точнее, даже не думая), отпустили их, поскольку, в любом случае, им плыть долго. Да и вражеского станда тут быть не может — ну, так они думали —, вот на том вопрос и решился.       Джозеф и Абдул сейчас оба смотрят по направлению их пути, что-то обсуждая, даже не обращая внимания на юношей. Джотаро, пользуясь моментом, быстро и тихо проходит к Норияки, становясь позади него и практически невесомо проводя пальцами по позвоночнику. Парень наклоняется и почти в самое ухо шепчет тем самым низким, серьезным голосом, от которого плывут уж точно все девушки школы: "Здесь наверняка есть спальни". Какёин слегка поворачивает голову в сторону Куджо, когда тот распрямляется. Его слова не звучат, как предложение, намек или вопрос. Он точно и прямо утверждает: мы пойдем и отлучимся. А Какёин и не против.       Норияки громко говорит взрослым, что они также пойдут осмотрятся, и Джозеф лишь машет рукой, мол "да-да, идите уже". Парни продвигаются по железному коридору, и Джотаро берет любителя вишен за руку, отводя в сторону. Он помнит, в какую сторону ушел Польнареф, потому направился в противоположную, чтобы не столкнуться.       И теперь, по мнению самого низкого здесь, началось самое веселое — поиск чего-то, напоминающей комнату.       Сначала ничего не венчалось успехом: они попадали то в подобие подсобок, то в какие-то другие комнаты, не интересующие их. Но — слава богу! — наконец-то дошло до небольшого коридора, где были только большие комнаты, явно созданные для... большого мужского веселья с огромным количеством женщин.       Какёин ловко проходит в одну из них, пока Джотаро закрывал на замок дверь. Чтобы им точно не помешали.       Норияки садится на край широкой кровати, элегантно закинув ногу на ногу и откинувшись немного назад, на руки, расположенные сзади. И выжидающе смотрит на темноволосого.       На губах легкая улыбка, а глаза немного щурятся. В комнате лишь приглушенно-оранжевый свет, и стоявший сейчас перед ним парень выглядел особо привлекательно. Какёин позволяет себе насладиться видом Джотаро, у которого вечно такой холодный взгляд и чертовски горячее тело. Что же, что же думал Бог, создавая его?       Впрочем, Джотаро тоже разрешает себе немного времени, чтобы обвести взглядом сильное, немного низкое тело с такой слишком соблазняющей талией, которую хотелось сжимать и целовать-целовать-целовать. Фигура Норияки всегда напоминала ему песочные часы, а школьная форма, уж сильно облегающая парня, лишь это подчеркивала. И каждый раз, когда Куджо смотрел на него, были только две мысли: обнять и защищать либо хорошенько того отыметь. Но, как бы то ни было, ему каким-то образом удавалось совмещать.       Джотаро вплотную подходит к сидящему парню. Он ставит одно колено на кровати рядом с Норияки, чтобы наклониться к тому.       Поцелуй получается немного грубым — Какёин знает, что на другие парень не особо способен, да и не против —, глубоким и слишком интимным. Уже почти как на рефлексе Норияки начинает играть с чужим языком, заводя партнера больше. Он позволяет себе сжать чужие бедра, пальцами начиная играть в той области, временам заползая под темную футболку. Джотаро лишь выдыхает в чужие губы; прелюдия всегда принадлежала Какёину.       Немного запыхавшись, юноша лежал сейчас на спине и наблюдал, как Куджо устраивается между его ног. Они снимают лишь нижнюю часть одежды, ибо времени на одевания у них потом не будет.       Секс выходит в какой-то степени быстрым, немного агрессивным — вот тут Норияки, как бы ни возникал, а отговорить Джотаро быть хоть немного сдержаннее не мог, но и сказать, что ему не нравится тоже —, и, когда послеоргазменное состояние уже прошло, а дыхание хоть немного восстановлено, Джотаро ложится рядом с Какёином и потеплевшим взглядом смотрит на него.       Куджо все еще тяжело дышит, смотрит-смотрит, и, утыкаясь носом в чужую шею, обвивает руками талию Норияки, прижимает к себе крепко, по-собственнически, словно понимал, что может потерять того.       Какёин приобнимает за шею, запускает руки в лохматые черные пряди волос и целует, легонько и чувственно, в висок парня, устраиваясь удобнее.       Сейчас им было, честно говоря, все равно на врагов, которые все же могли бы проникнуть на борт, на предстоящие битвы и путешествия. Сейчас они лишь знали, что есть друг у друга, и связь, настолько интимная и близкая, будет идти вместе с ними, связывая судьбы воедино.