10.
Интересно путешествовать по незнакомым местам пешком. В любой момент можно свернуть на загадочную тропинку, вскарабкаться по обрыву, ощутить под ногами каждый метр новой земли. Иное дело автомобиль. По-прежнему можно остановиться в понравившемся месте, выбрать дорогу из множества. Но всё, что между дорогами, уже остаётся «за кадром», становится плоскими декорациями на заднем плане. Поезд оставляет нам практически одни лишь декорации. Это уже не столько путешествие, сколько способ добраться из точки А в точку Б за разумное время. Но тем не менее: видно, как сменяются за окном пейзажи, на остановках по коридору ходят местные жители, предлагая странно выглядящую еду и сувениры. Самолёт, пожалуй, самое незрелищное средство передвижения. Сел в кресло, несколько часов полюбовался белым ковром облаков в иллюминаторе и вышел за тысячи километров от места взлёта. Всё просто. Но ни один земной транспорт в этом плане не сравнится с телепортом. Перемещение практически мгновенно, зато увидеть невозможно вообще ничего. Тишина и абсолютная тьма на те несколько секунд, пока магия Хранителя врат протаскивает тебя изнанкой мира, чтобы выкинуть в назначенном месте — будь то городская площадь, тронный зал замка или гуща сражения в богами забытой локации. Несколько синхронных прыжков привели нас в Шуттгарт, откуда Асгенару предстояло отправиться на восток уже в одиночестве. Мы попрощались с магом, искренне пожелали удачи в предстоящих столичных делах, и он растаял в воздухе. Талиэль тихонько вздохнул, будто физически ощутив лёгший на его плечи груз ответственности: теперь он оставался нашим единственным проводником в этом мире. — Ну что, молодёжь, — бодро сказал Берхайм, — времени у нас ещё как минимум сутки, а если портаться без передыху, до острова доберёмся за полчаса. Предлагаю сейчас долететь до Руны и хорошенько погулять по окрестностям, да и сам город посмотреть. Потом, может, ещё где-нибудь задержимся по дороге. Как вам такое предложение? — Поддерживаю, — сразу сказал я. Когда ещё представится такая возможность побродить по реальному Адену! Талиэль нахмурился, но аргументов против не нашёл и тоже кивнул: — Согласен. Ещё четыре прыжка — калейдоскоп темноты и света, стоп-кадры транзитных городков. Запомнился здоровенный тотемный столб в двух шагах от гейткипера, увешанный жуткими масками самых причудливых расцветок и форм. Совсем недалеко отсюда начинались владения орков, и влияние их культуры в близлежащих землях было достаточно велико. Пожалуй, не стоит забывать предупреждение Асгенара о неспокойном нраве представителей этой расы… Прибыли. Руна. Вот это да! Многоголосый гомон. Резкий свежий ветер, несущий запахи моря, рыбы и дыма. И невыразимое ощущение огромного, живущего своей кипучей непонятной жизнью средневекового города. — Господа? — голос откуда-то со стороны. Оборачиваюсь, срочно пытаясь сориентироваться в обстановке. Так. Рядом — мои спутники, за нами — стена, под ногами — гладкий камень, этакий тротуар, приподнятый над уровнем земли. Прямо — солидных размеров площадь с хаотично перемещающимся народом. Слева, на том же возвышении, а точнее, в его центре — женщина-гейткипер. На нас она абсолютно не обращает внимания. Справа… Справа пятеро стражников в серых доспехах и с алебардами. Похоже, к нам обращался их командир — вот он, чуть впереди остальных. — Господа путешественники, — с лёгким нажимом повторил он. — Позвольте узнать, кто вы и по какому делу прибыли в город. Во дела. А ну как документы потребует? У нас ведь ни удостоверений личности, ни всяких там виз и дорожных грамот. А без бумажки, как известно, ты букашка. Несуществующее лицо в лучшем случае и бомж-шпион-преступник — в худшем. Вспотев от напряжённой умственной работы, я машинально расстегнул тулуп: столица Элмора, конечно, не курорт, но всё же здесь намного теплее, чем в Ланске. Из-под добротной гномьей одёжки показалась чёрно-белая магическая роба. Стражники как по команде уставились на меня и сменили выражение лиц со скучающе-нагловатого на почти вежливое. Талиэль, сообразив, что отдуваться за всех нас придётся ему, вышел вперёд и сообщил: — Мы маги гильдии Орена. Возвращаемся с севера домой, в городе не задержимся. Стражник ещё раз пробежался по нам глазами, счёл ответ правдоподобным и кивнул: — Въездная пошлина — триста аден. Имейте в виду, если соберётесь остаться больше чем на два дня, вам необходимо будет отметиться в гильдии магов. — Мы уедем раньше, — сказал Берхайм, вручая стражу порядка требуемую сумму. Тот пожал плечами и выдал нам небольшие медные таблички с выгравированной розой — гербом Руны. Видимо, они и были разрешением на кратковременное посещение города. Я почувствовал слабую магию, исходящую от табличек: подделать их было почти невозможно. Серьёзно тут относятся к вопросам иммиграции, ничего не скажешь. — Добро пожаловать в Руну, — привычно попрощался стражник. Берхайм кивнул и с невозмутимым видом двинулся вперёд, прямо через площадь. Нам с Талиэлем ничего не оставалось, как последовать за ним, надеясь, что бишоп знает, куда идёт. Впрочем, всё оказалось просто: он свернул в ближайший переулок и с облегчением переоделся, убрав тулуп в сумку. Я также избавился от зимней одежды, накинув вместо неё свой серый плащ. Талиэль с одобрением кивнул и заметил: — Господин Берхайм, вы бы тоже лучше в одной мантии не ходили. У нас не принято её носить как повседневную одежду, это привлечёт лишнее внимание. — Какой я тебе «господин», — фыркнул бишоп. — А плаща у меня всё равно нет. — Возьмите мой. — Талиэль порылся в своём рюкзаке и выудил серебристо-голубую накидку, отдалённо напоминающую плащи королевских мушкетёров. — Спасибо, — удивился Берхайм, — А что мешает носить робу, то есть мантию, постоянно? Не пойму. — Это… как доспех для рыцаря, — улыбнулся эльф. — Мантию надевают, только когда предстоит бой или другое серьёзное дело. Ну, иногда ещё на торжественные приёмы. А занашивать её просто так — излишняя роскошь. — Логично, — слегка сконфуженно признал Берхайм. — Ладно, пойдёмте прогуляемся.11.
Начать мы решили с цитадели — внутренней, особо защищённой части города, стоящей на высокой скале. От районов попроще её отделяло ущелье шириной метров тридцать и глубиной под сотню — естественный оборонительный ров. Мы подошли к каменному парапету, ограждающему эту пропасть, и заглянули вниз. Там, далеко под нами, холодные волны лениво плескались в несокрушимых гранитных стенах. Ровно гудел ветер, сильно пахло йодом и солью. — Впечатляет, — выразил общую мысль Берхайм. — Талиэль, наверх свободно можно подняться? А то что-то стражники на мосту на нас подозрительно смотрят. — Не знаю, — смутился эльф. — Я здесь раньше не бывал. — Ладно, сейчас проверим. Опасения бишопа оказались не напрасны: едва мы ступили на мост, нам навстречу шагнули два человека. Доспехи их были явно получше, чем у обычной городской стражи, да и вооружены они были мечами вместо алебард. Ещё двое таких же гвардейцев с луками в обманчиво-расслабленных позах замерли на середине моста. — Куда направляетесь? — неторопливо спросил один из подошедших. — Мы хотели бы подняться к храму, — вежливо ответил Берхайм. Гвардеец быстро обежал нас глазами и пришёл к верному выводу: — Вы, наверное, не местные? Сожалею, но сейчас цитадель закрыта для посторонних. — А что-то случилось? — Пока мы здесь, всё в порядке, — уклончиво ответил гвардеец. — Если вам нужно обратиться к жрецам, есть церковь Эйнхасад в двух кварталах отсюда — вон, видите шпиль? Мы повернули головы в указанном направлении. Над крышами и вправду виднелась золотая игла. — Благодарю, — кивнул Берхайм, разворачиваясь прочь от моста. «Ты что, и правда к жрецам собрался?» — удивился я. «Нет, конечно. Раз не пускают наверх, давай просто сделаем круг по городу, потом посмотрим гавань и полетим дальше.» — Годится, — вслух ответил я. — Что годится? — переспросил Талиэль. — А, прости. Мы решили сделать круг по городу, потом в порт и на этом экскурсию закончить. Ты не против? — Когда вы успели это решить? — недоуменно поднял брови эльф. — Только что. В мысленном разговоре. — Вы умеете общаться мысленно?! «Опять раньше времени светишь наши возможности» — укоризненно подумал Берхайм и отвернулся, предоставив мне объяснять Талиэлю особенности приватного чата. Чем дальше мы шли вдоль набережной, если так можно назвать тротуар у края пропасти, тем более бедными и запущенными казались дома. Чаще стали попадаться низкие каменные постройки без окон; рядом с ними лежали штабеля деревянных брусьев, пирамиды камня и кирпича. Похоже, нас занесло в самый дальний, промышленный район города. Люди и гномы в грязной рабочей одежде подозрительно косились на троицу непонятных пришельцев. Всклокоченный мальчишка метнулся куда-то в переулки, бросив на дороге деревянную фигурку страйдера. — Пошли-ка обратно. Не нравится мне здесь. — И правда. Давай вон туда… Мы бродили по Руне уже больше часа, не думая об усталости. Столица Элмора поворачивалась к нам то одним, то другим боком — грязь и нищета окраин с кривобокими хибарами, ладные кварталы мастерового люда, массивные стены гномьих банков, бесчисленные лавки, таверны и магазинчики. И видимая практически из любой точки цитадель, величественно вознёсшаяся над городом. Многоярусные стены, за ними — десятки прилепившихся к склону изящных домиков из белого камня и острая зеленоватая макушка скалы на самой вершине. Наконец, широкий извилистый круг был завершён. Мы вернулись на центральную площадь, прошли ещё немного и по широкой, но почему-то немощёной дороге стали спускаться к гавани. Навстречу низкорослые мохнатые лошадки с натугой тащили гружёные подводы. А впереди уже виднелась тёмно-синяя морская даль и высокие, в ажурном переплетении такелажа, мачты кораблей. — Вот это да, — впечатлённо пробормотал Талиэль, когда мы, пробравшись через пёстрое и разноголосое скопище людей, вышли к самым причалам. Берхайм проницательно глянул на него: — Ты раньше не бывал у моря? Эльф только кивнул, продолжая с восхищением рассматривать гавань и корабли. Руна по праву могла гордиться своим портом: ровные каменные плиты под ногами, веер основательных причальных стенок и молов, деревянные журавли погрузочных кранов… Слева от нас виднелось устье крупной реки — надёжная водная дорога в глубь континента. У причалов стояло семь или восемь крупных кораблей, по-видимому, выжидающих благоприятной погоды: сейчас море было неспокойно, по нему бежали довольно высокие волны с белыми барашками пены. Ну, а небольших рыбацких судёнышек было вообще не сосчитать. Один из кораблей — судя по всему, торговый — стоял под разгрузкой. Я с удивлением отметил, что среди грузчиков, таскающих по сходням тяжёлые мешки, ящики и бочки, большинство принадлежит к расе орков. Были, впрочем, и люди, и гномы, и даже один сородич Талиэля. — Довольно странно видеть зелёных на такой работе. Они же вроде гордые? — осторожно спросил я у эльфа. — От нищеты ещё не за то возьмёшься, — философски ответил он. — В последние несколько лет они стали бежать из своих лесов и наниматься к людям. На тяжёлые работы их охотно берут. — Ну и ну… — А давайте ресторанчик какой найдём или таверну, — неожиданно подал идею Берхайм. — Кушать уже хочется.12.
Подходящее заведение нашлось лишь после долгого изучения окрестностей порта. Нет, кабаков и таверн там хватало, но в нашем бишопе внезапно проснулся тонкий ценитель элморской кухни. Ему хотелось найти непременно такое местечко, чтобы не сидеть рядом с пьяными матросами (с чем мы были полностью согласны), чтобы там подавали именно местные блюда (тоже можно понять), чтобы это был не чересчур элитный и дорогой ресторан (там не та атмосфера) и чтобы при всём этом имелся ещё вид на море! Правда, когда мы перешагнули порог ресторанчика «Горбатая рыба», то вынуждены были признать, что искали его не зря. Небольшое аккуратное здание стояло на крутом склоне мыса, частично даже нависая над ним. Весь второй этаж представлял собой огромную застеклённую веранду. На стенах висели чучела здоровенных рыб, канаты, завязанные хитрыми морскими узлами, и прочая атрибутика. Мы выбрали местечко в углу, так что вид открывался сразу в две стороны: на море и обрывистый противоположный берег реки с густыми елями наверху. Пока Берхайм разбирался с заказом (мы решили довериться его вкусу), моё внимание привлекла громкая беседа за соседним столиком. Как я понял, один из двух сидящих там людей был местным работягой, второй — его товарищем-моряком, только что вернувшимся в Руну. Местный рассказывал последние новости: — Слышь, чего ещё скажу! Два дня назад в верхнем храме помер кто-то из жрецов. Ну, казалось бы, дело житейское, похоронили и забыли. Ан нет — набежали туда и маги, лизоблюды придворные, и тайная служба, всё чего-то расследуют. Цитадель до сих пор закрыта, не пройти! — Да ну? — хрипло удивился моряк. — Ну! Ходят слухи, — рассказчик слегка понизил голос, — что помер тот жрец не своей смертью. А в комнате его нашли непонятные арты… арте… — Артефакты? — Во! Знал, что тебя умными словами не проведёшь, голова! За то и выпьем, — неожиданно подытожил местный. Послышался стук сдвигаемых кружек. Через минуту человек удовлетворённо рыгнул и продолжил: — Ну так вот, значит, артефакты эти нашли. Говорят, маги до сих пор не могут разобраться, для чего они нужны. Про язычников каких-то поминали, про подземное капище… В общем, дело тёмное. Я уж и сундуки на всякий случай собрал — а ну как полезет нечисть прямо из цитадели? — Не полезет, — буркнул моряк, — Если твои маги сами её не вызовут себе на головы. Был у меня один такой на корабле, кудесник, за ногу на рею… Попали как-то в штиль возле Глудина — говорю ему, можешь ветер вызвать? Могу, говорит! Руками помахал, пошептал чего-то. И что ты думаешь, за ногу на рею, через пять минут налетела буря — паруса в клочья, троих смыло за борт, насилу вообще на плаву остались. — И чего? С кудесником-то чего стало? — жадно спросил второй. — А мы его за ногу и на рею, — невозмутимо объяснил моряк. — Наливай! Подошла официантка с нашим заказом, стала составлять с подноса разнокалиберные тарелки. А вместе с ней, вальяжно помахивая хвостом, к нам приблизился здоровенный желтовато-серый котяра. Скорее даже целый манул: ростом девушке почти по колено, пушистый до полной шарообразности, с толстыми лапками, широко расставленными короткими ушами и суровой мордой. Усевшись у моих ног, он поднял жёлтые глазищи и требовательно уркнул. — Это кто? — шёпотом спросил я Талиэля, с восхищением рассматривающего зверюгу. — Элморская кошка, — так же тихо ответил он. — Они живут в глубине здешних лесов. Не представляю, как удалось его приручить. Я осторожно протянул руку к царственному коту, но тот моментально прижал уши и выразительно зашипел, показав солидные зубки. Официантка, уже собираясь уходить, с улыбкой посоветовала: — Он очень любит рыбу. Если дадите кусочек, возможно, он разрешит себя погладить. К счастью, жареную рыбу в числе прочего Берхайм заказал. Я отломил от своей порции соответствующий размеру кота «кусочек» и протянул ему. Зверь с достоинством почавкал, облизнулся и вдруг вытянулся вверх, поставив передние лапы мне на колени. Несколько секунд мы смотрели друг на друга в упор, причём я готов был поклясться, что в глубине топазовых глаз мерцают магические огоньки. Потом кот слегка отвернулся и милостиво позволил почесать себя за ухом. Длинная шерсть была мягкой, чистой и ухоженной. — Смотри-ка, ты ему понравился, — с ноткой зависти сказал Берхайм. — Я вообще с кошками хорошо лажу, — признался я, поглаживая «манула» по спинке. Тот искоса глянул на меня, решил, что хорошего понемножку, спрыгнул на пол и величественно удалился к лестнице. — Говорят, встретить такого зверя — к удаче, — улыбнулся Талиэль, принимаясь за еду. Я последовал его примеру, отдавая должное здешней кухне. Наваристый суп из какой-то мелконарубленной морской твари вроде кальмара, несмотря на подозрительный вид, оказался выше всяких похвал; остальные блюда тоже не подкачали. Через полчаса наша троица сыто отдувалась, допивая последние глотки травяного чая — похожего на тот, что мы пробовали дома у Чейси, но всё же имеющего свой неповторимый аромат. — А мне тут нравится, — заявил Берхайм. — Угу. — Нет, я в том смысле, что вообще нравится. Я б тут поселился. Серьёзно. — Ты что, не хочешь вернуться? — недоверчиво спросил я. — Не знаю… Дома меня особо никто не ждёт. Всё равно уже года полтора числюсь в пропавших без вести, — усмехнулся бишоп. — Ну… Как минимум надо сперва разобраться с этим заговором. А то поселиться выйдет очень ненадолго. — Разберёмся, — согласно кивнул Берхайм. — Для того мы и здесь. Ладно, пойдёмте, что ли? Мы расплатились, спустились вниз и вышли под оранжевые лучи неспешно клонящегося к закату солнца.