8.
Плохо помню, что было дальше. Перед глазами плавали чёрные круги, окружающее сделалось плоским и нереальным, как декорации дешёвого триллера. Я не мог и предположить, что удар судьбы окажется настолько жестоким: в считанные минуты погибли сразу двое самых близких мне людей в этом странном мире. Несмотря на то, что Тень приучала к постоянным боям, до сей поры мне не приходилось по-настоящему терять друзей. Вокруг метались сопартийцы; Берхайм, пытаясь что-то сделать, склонился над телом Лайны — и бессильно уронил руки, когда оно растаяло в воздухе. Словно сквозь вату донёсся крик Шамира: — Время! Фиа, вытаскивай нас отсюда! Party Recall! * Взвились столбы белого сияния, отрезая испятнанный кровью подвал проклятого замка. Остаться бы здесь, раствориться в тёплом свете вне привычных измерений, навсегда… Кто-то крепко ухватил меня за плечи и встряхнул так, что лязгнули зубы. Это немного помогло; клубок мятущихся мыслей на время забился в дальний угол сознания. Проморгавшись, я обнаружил перед собой физиономию Шамира, светящуюся какой-то неуместной радостью. — Корран! Да соберись же! Смотри! Куда смотреть? Что вообще может теперь случиться? Ну, Годдард. Бегают какие-то игроки, они всегда тут бегают. Закоулок. Стена. Глянцевый отблеск в густой тени… Навстречу, под лунный свет, шагнула высокая фигура в чёрных доспехах. — Рамиро?! Тёмный молча заключил меня в объятия, хлопнул по спине. Сказал как всегда лаконично: — Держись, не опускай руки. Пусть Расмус с Хардином пожалеют, что всё это затеяли. — Слава Шилен или ещё не знаю кому, что хоть ты жив, — сипло пробормотал я. — Я тоже рад, — грустно улыбнулся Рамиро. — Ладно, полетели на остров, пока нас тут не накрыли. К Ильтериону вместе со всеми я не пошёл: не было сил сейчас строить какие-то планы, участвовать в обсуждениях… Требовалось сперва самому осмыслить произошедшее. Извинившись перед соклановцами, я свернул с тропы, ведущей к нашему подземному убежищу, и зашагал в сторону моря. Ночной лес таинственно шумел, ухали над головой невидимые птицы. Временами я замечал мелькающие в кустах пары огоньков: здесь водились оборотни-вервольфы. Правда, нападать они не спешили — возможно, чуяли, что добыча им не по зубам? Свежий ветерок холодил голову, нашёптывая что-то успокаивающее, но мне сейчас было не до того, чтобы прислушиваться к голосам элементалей. Я всё глубже проваливался в гибельный водоворот собственных мыслей, ускоряя и ускоряя шаг. Непокорная ветка хлестнула по лицу; я вцепился в неё, как во врага, рванул… И едва не полетел с невысокого известнякового обрыва. Лес подходил здесь к самому берегу моря. Внизу притаилась кромешная тьма, наполненная бесконечным плеском и шелестом волн. Переведи взгляд чуть дальше — и вот перед тобой чёрная атласная простыня, усыпанная живыми блёстками. Валяйся сколько хочешь: она тянется до самого восточного горизонта, над которым уже пролегла палевая полоска — первая предвестница зари. Я сел на край обрыва, свесив ноги, и замер. В голове бушевала раскалённая буря; ядовитые, изматывающие мысли неслись по роковому кругу, как бешеная собака, вцепившаяся в собственный хвост. «Лайны больше нет, всё кончено. А ты, дурак, ещё сомневался в Ланске, хочешь ли её видеть. Теперь ты знаешь ответ. Ничего не изменить. Ничего не исправить. Слишком привык к игрушечному миру? Или к тому, что боевая магия решает любые вопросы? Каким вообще местом ты думал?! Тянул столько времени, а она всё это время провела за решёткой в подвале. Какой после этого реакции можно было от неё ожидать? Думал, бросится на шею такому спасителю? Или просто был уверен, что она никуда не денется? Что имеем — не храним, да? Нет, не может быть, чтобы всё так закончилось. Ни слова не сказали друг другу… Ведь можно было бы всё объяснить, она поняла бы, я уверен! То, что произошло — неправильно, так не должно быть! Какая теперь разница — должно, не должно… Это случилось, смирись. Смерть живущих необратима. Хочешь — стучи головой об дерево, хочешь — утопись прямо тут, хочешь — сожги Годдард вместе со всем Реалом. Это ничего не изменит. Ни-че-го.» — Смерть живущих необратима, — тупо повторил я. Стоп. Необратима? Расмус. Расмус вернулся из мира мёртвых!9.
— Я знаю, что делать! — с порога заорал я, вихрем ворвавшись в келью. — Вообще-то мы и так обсуждали, что теперь делать, но будем рады тебя выслушать, — деликатно отозвался Ильтерион среди настороженного молчания остальных. — И прими мои соболезнования… — Какие соболезнования! Я знаю, как воскресить Лайну! Соклановцы загудели, недоуменно переглядываясь. Отшельник шагнул ближе и мягко взял меня за плечо. — Корран, тебе нужно отдохнуть. Ночь выдалась тяжёлая. Поспи, а после поговорим, хорошо? Так, нужно остыть. Ещё немного, и все решат, что у меня на нервной почве поехала крыша. — Ильтерион, погодите… Послушайте все! — как мог спокойно сказал я, хотя внутри всё кипело от жажды деятельности. — Я в своём уме, просто есть идея. Все помнят историю Расмуса? Ну? Он же воскресился после дуэли с Вороном! Сперва как призрак, а потом и по-настоящему! Понимаете? — Теперь понимаем, — кивнул Шамир. — Только есть проблема. Насколько я помню твой рассказ, воскрешённый Расмус одним своим видом пугает до мокрых подштанников. Какие-то нехорошие изменения с ним произошли, так? Ты ведь не хочешь, чтоб Лайна стала такой же? — Зараза… — я передёрнулся, вспомнив Затерянное плато. — Но принципиальная возможность воскрешения существует, — задумчиво сказал Рамиро. — Так, может, найдётся и более подходящий способ? — Погодите, мы же вроде другое обсуждали, — вклинился Бройд, озадаченно сопя. — Как мир спасать и всё такое. Я, конечно, только за, если удастся её вернуть, но… — На месте Коррана я тоже думала бы не о мире, — тихо сказала Фиа. — А ты? Я бросил на неё быстрый взгляд. Девушка снова устроилась рядом с рыцарем Шилен, но если раньше это вызывало лишь улыбку, то теперь… Тень сильно меняет людей. Сказались ли страшные минуты, когда мы были почти уверены, что Рамиро погиб, или вообще всё пережитое, но за ночь Фиа будто повзрослела на несколько лет. Если она по-прежнему стремится быть с Рамиро вместе, теперь у неё появится шанс. Гном крякнул и замолчал, уставившись в пол. Я, чувствуя, что народ колеблется, повернулся к отшельнику с отчаянной надеждой: — Может быть, сейчас ещё не поздно! Пока есть хоть небольшая возможность… — Кстати говоря, — вдруг добавил Берхайм, обращаясь к стиксовцам, — Если миры сдвинулись один раз, заперев вас в Тени, могут сдвинуться и второй. Я бы на вашем месте не стал особо рассчитывать на бессмертие. А нам с Корраном оно и так не грозит, — усмехнулся бишоп. — Так что способ воскрешать живущих может пригодится кому угодно из нас. Соклановцы заёрзали и выжидательно уставились на Ильтериона. Берхайм незаметно подмигнул мне — мол, дело в шляпе. Я благодарно кивнул в ответ. Отшельник помолчал, собираясь с мыслями, и медленно произнёс: — С потусторонним миром общаются некроманты, культисты Шилен и в какой-то мере тёмные эльфы. Первые нам не подходят, вторые — свихнувшиеся фанатики, третьи… Тёмные есть тёмные. Вам, землянам, сложно это понять, но с ними лучше не иметь дел без крайней нужды. Однако, видимо, придётся, — он вздохнул. — Я отправлюсь к тетрарху Тифиэлю. Узнаю, насколько серьёзно он воспринял моё письмо, и постараюсь выяснить что-то о воскрешении. Но чудес не ждите! — повысил голос Ильтерион. — Шансы, что он согласится делиться секретами своей расы, очень малы. — Вы вроде бы говорили, что в Тени не можете далеко уходить от кельи? — осторожно спросила Фиа. — Поэтому я пойду в реальном мире, — ответил отшельник. — Но мне понадобятся средства на услуги Хранителей врат. Тогда, если всё пойдёт нормально, вернусь к сегодняшнему вечеру. — Об этом не беспокойтесь! — заверили мы хором. — Надо же использовать преимущества знакомства с живущими, — хмыкнул отшельник, принимая монеты. — Ну, а вам пока стоит отдохнуть. Комнаты в вашем распоряжении. Последнее замечание было очень кстати: адреналиновый всплеск ночной вылазки угас, и я почувствовал, что просто неимоверно хочу спать. Остальные, судя по всему, мыслили в том же направлении; кое-кто откровенно зевал во весь рот. Ещё минут пятнадцать сонной суеты ушло на попытки с относительным комфортом разместиться на ограниченной площади: спать в лаборатории никто не захотел. Наконец, все улеглись, и келью наполнило тихое посапывание, разбавленное художественным храпом гнома. Из своего угла в свете единственной оставленной свечи я видел, как отшельник, накинув дорожный плащ, шагнул к выходу. Оглянувшись на нашу разношёрстную компанию, он на мгновение задержался, потом решительно перешагнул порог и исчез. — Лёгкой дороги! — шёпотом сказал я и с облегчением провалился в глубокий беспробудный сон. Там меня ждала тёплая и ласковая, как августовское солнце, улыбка Лайны.10.
Просыпаться не хотелось, но, разлепив глаза, я обнаружил, что и так встаю едва ли не последним из соклановцев. В келье стояла духота, лицо и одежда были мокрыми от пота. На соседней скамье с осоловелым видом тёр виски Талиэль, остальные о чём-то вяло спорили у стола. — С добрым утром… — пробормотал я. — Как спалось? — Кошмары снились, — морщась, ответил эльф. — Кровавый дождь, черви гигантские… Похоже, Тень на меня плохо влияет. — Недостаток кислорода на тебя влияет. Будь другом, кинь какую-нибудь заморозку на помещение, а? А то как в парилке. — А мне вообще бред какой-то снился в кислотных тонах, — сообщил подошедший Бройд. — Вроде играю в Линейку, но проф почему-то меньше десятка, а эльфы — розовые и пернатые, как кукабарры. Представляешь картинку?.. — Местную траву, что ли, на ночь курил? — неуклюже пошутил я. — Иди ты, — отмахнулся гном. — Кстати, сейчас три часа дня, если тебе, конечно, интересно. — Сильны мы дрыхнуть. — Угу. — А о чём Шамир и остальные спорят? — Да думают, чем заняться сейчас. Одни хотят устроить реаловцам очередную диверсию — вроде как для этого мы и здесь. Другие говорят, что совать руки в осиное гнездо — себе дороже, особенно если перед этим ты его хорошенько пнул. Тем временем Шамир хлопнул ладонью по столу и отрезал: — Хватит демагогии! Сегодня ночью нас было восемь против четырёх реаловцев, и то потеряли человека! То, что Рамиро сейчас с нами — чудо! Я уж не говорю о том, что Лайну не спасли. О чём вообще разговор, какие диверсии при таком раскладе?! У нас сейчас только Корран да Берхайм имеют серьёзные скилы — раз, пати не сыграна — два, шмотки… Ну ладно, шмотки сойдут для сельской местности. — К чему ты клонишь? — К тому, что пока ты спишь, враг качается. Поэтому делаем так: до возвращения отшельника никаких резких движений в сторону Реала. Сейчас собираемся и идём в МоС**, и чтоб каждый до вечера две новые способности освоил! Вопросы? — У меня скорее предложение, — Бройд выскочил вперёд, азартно сверкая глазами. Насколько я знал нашего крафтера, это означало, что его обуял демон созидания. — Пати у нас магическая, верно? Я вам там нафиг не сдался. Шамир, дай клановые ресурсы, а? Есть идея! От возбуждения гном едва не подпрыгивал на месте. Похоже, «идея» пришла ему в голову только что — а значит, была свеженькой, с пылу с жару, и ощутимо припекала седалище. — Ресурсы? — удивился Шамир. — Сколько нужно? И каких? — Давай всё, что есть! — выпалил Бройд. — Зачем?! Там на пару ИК сетов хватит! — Да кому эти сеты сейчас нужны, сам подумай! Другая игра идёт, забыл? Совсем другая. — Ладно, — решившись, махнул рукой клан-лидер. — По дороге зайдём в ВХ. Что делать-то собрался? — Устроить реаловцам джихад, вьетконг и полный гоминьдан! — объяснил гном и добавил уже серьёзно: — Потом расскажу, когда готово будет. — Тогда уж «покажу», — хмыкнул Шамир. — Ладно, все готовы? Пошли! В подземном Монастыре безмолвия — том самом, где когда-то оборонялись сторонники святой Солины — водятся толстые злые мобы, а также ещё более толстые и злые орки-дестроеры под фулбафом. Им тут удобно таскать и фармить паровозы: собрал мобов с комнаты, привёл в угол и окучивай пикой всех сразу. Мы вежливо пробегаем мимо рычащих и грохочущих орков в поисках свободного места. Лишний раз бодаться с игроками за комнату ни у кого желания нет: почти все, кто здесь качается — члены достаточно серьёзных кланов. Сгонишь одного, прибежит целая пати отстаивать авторитет, так и завязнем в бессмысленных драках. Поиски увенчались успехом. В библиотеке — огромном помещении с потолком высотой метров двадцать и книжными полками до самого верха — всё же отыскался незанятый угол. Здесь мы и устроили себе тренировку. Берхайм сразу как-то очень естественно оказался в роли наставника саппортов — Марка и Фиа, а вот мне учить было практически некого. Для Талиэля не существовало нашей проблемы ограничения рамками скилов — он-то учился магии по-настоящему. Вместо десятка вызубренных заклинаний он владел общими принципами управления стихией воды, которые позволяли почти как угодно трансформировать отпущенную ему силу. Что касается файтеров, то им я, не будучи знатоком боевых искусств, просто не мог посоветовать ничего дельного. В общем, мы с эльфом переглянулись и просто пошли отстреливать мобов, прикрывая друг друга: правильное взаимодействие в бою тоже требовало подготовки. — Фиа, не спи! Видишь, Коррана поцарапали — подхиливай. — Ой! Я привыкла по полоскам хп ориентироваться, а тут же не видно… — Меньше на Рамиро засматривайся, будет видно. Эх, молодёжь… — И ничего я не засматриваюсь! Рамиро снимает с меня прицепившегося моба, Талиэль сковывает его ледяной коркой. Со стороны подскакивают ещё двое — согбенные уродцы с металлическими посохами в руках. — Ассист. — Корран, что значит «ассист»? Я не всегда до конца понимаю вашу речь… — А ну, расступись! Клан-лидер с разгона врезается в свалку, два меча в его руках напоминают лезвия электрической мясорубки. Монахи неуклюже пытаются попасть в бешеного блейддансера, промахиваются, разлетаются в стороны. Куча-мала опасно приближается к книжным полкам… — Шамир, стой! Поздно. Один из ударов случайно перерубает деревянную опору. Многометровый стеллаж издаёт зловещий хруст и величественно, как тонущий «Титаник», начинает рушиться прямо нам на головы. — Атас!!! Сверху, в клубах вековой пыли, сыплются центнеры манускриптов, фолиантов и инкунабул. Ставя рекорд по бегу на короткие дистанции, я вижу, как пытающихся подняться с пола мобов накрывает книжным градом, а ещё через пару секунд обломки стеллажа с жутким грохотом увенчивают их могильный курган. С противоположной его стороны на творящийся разгром взирают круглые глаза соклановцев. Минуту изумлённого молчания прерывает Берхайм, потирая ушибленную отлетевшей книгой ногу: — Знаешь что, Шамир! Иди-ка ты… В дровосеки! _________________________________________________________________ * Party Recall — скил, телепортирующий всю пати в ближайший город. ** МоС — Monastery of Silence, локация в Элморе.