Темное пророчество

— Нет! Отпусти меня! — закричала Гермиона, вырываясь из цепких рук мужчины. Он резким движением отшвырнул девушку от себя. Потеряв равновесие, она ударилась спиной о край парты и свалилась на пол. В порыве отчаяния Гермиона почти не почувствовала боли. Рвано дыша, выпрямилась и резко развернулась. Возьми себя в руки, черт возьми! Мысленно приводя сердцебиение в норму, а разум — к здравому смыслу, Гермиона воинственно посмотрела на мужчину. Он не спеша сделал шаг вперед. — Можешь попробовать сопротивляться — не люблю слишком покорных. Их не за что наказывать, — хищно обнажив зубы, оскалился мужчина. Внутри забила крупная дрожь, под ложечкой настырно поднывало, а память услужливо подкидывала худшие воспоминания в ее жизни. Не отводя взгляда от мужчины, Гермиона оглянулась в поисках того, чем можно было бы защититься. — Иди сюда! — неожиданно заорал мужчина, взмахнув хлыстом. Едва успев увернуться, Гермиона мгновенно отскочила в сторону. В попытке обойти парту, она не успела отойти на достаточное расстояние, и самый кончик хлыста прошелся по спине, рассекая мантию с блузкой. Девушка пронзительно вскрикнула и выгнулась дугой. Со злым огнем в глазах она развернулась, схватила стул и, зарычав, бросила его в мужчину. Тот небрежно отмахнулся от него и вновь замахнулся хлыстом. Гермиона успела пригнуться под парту, и ее не задело. — Я не рассчитывал в прятки играть, — недовольно сказал мужчина. — Депульсо! Парта разлетелась в щепки, и Гермиона едва успела отскочить назад. Но не успела она подняться, как толстая волшебная веревка из кончика волшебной палочки сомкнулась кольцом на ее шее. Пожиратель дернул девушку назад, и Гермиона упала на пол, ударившись спиной и затылком. Она бы и хотела, чтобы сознание уплыло в темноту, но как назло, голова нещадно трещала, а невозможность дышать лишь добавляла градус страха к уже охватившему ее отчаянию и безысходности. Схватившись руками за веревку, Гермиона пыталась расслабить давление на горло. Она не успела поймать момент, когда тиски на шее расслабились, и Гермиона глубоко и рвано вдохнула кислород. — Инкарцеро! — раздался голос мужчины. Руки Гермионы обвили волшебные путы, туго связав запястья вместе. Вокруг лодыжек и голеней также появились магические веревки, пресекая любые попытки к движению. — Нет, нет! Черта с два, ублюдок! — истошно закричала Гермиона, пытаясь принять сидячее положение и отползти назад. Мужчина подошел к ней и жестко пнул по ногам. Гермиона резко подтянула их к себе и замерла. Склонившись над девушкой, он вновь улыбнулся той самой кровожадной улыбкой, от которой пробегал мороз по коже. — Ты пожалеешь об этом, ублюдок, — зло выплюнула Гермиона, лихорадочно оглядываясь в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы ей помочь. Но вокруг были только большие предметы, которые она не смогла бы левитировать с помощью невербального Акцио. — Хм, а я вижу, тебе знакома подобная ситуация, — словно что-то осознав, произнес мужчина. — Неужто такую милашку уже секли и раздвигали ноги? Она резко вскинула подбородок. — А ты из тех ничтожеств, кому женщины по собственной воле не дают? Опрометчиво. Было очень опрометчиво говорить такие дерзкие слова, но Гермиона никому не позволит унижать ее достоинство. Тем более, как она все еще помнила, она находилась в теле чистокровной Аманды Селвин. — Малфой никогда не давал разрешение избивать и насиловать чистокровных, — добавила Гермиона, видя, как глаза мучителя наливаются красным от гнева, а лицо покрывается багровыми пятнами. — Когда он узнает, ты пожалеешь об этом! Пожиратель глухо засмеялся. — Не думаю, малышка Селвин. Твой папаша достаточно провинился, чтобы Малфой даже внимания на тебя не обратил. А может, — его взгляд опустился ниже, прошелся по всему девичьему телу и вернулся обратно к глазам, — он даже сам присоединится. Гермиона, опешив, широко открыла глаза. Пожиратель наклонился к ней и, схватив за связанные запястья, дернул на себя. Развернувшись, он трансфигурировал из напольной железной вешалки металлическое кольцо, и прикрепил его к стене. Снова дернув на себя, он толкнул Гермиону к стене и зафиксировал руки сверху, привязав к кольцу. Она пыталась сопротивляться: дергала руками, ногами, извивалась, словно змея, но что были женские усилия против мужчины и магии? Пожиратель отошел на несколько шагов назад, любуясь собственной инсталляцией. Взмахнув палочкой, он рассек мантию и белую рубашку, и они тряпьем упали к ногам девушки. Она стояла перед ним в одной юбке, с оголенной грудью и вставшими от холода и ужаса сосками. Отчаяние, словно морская пучина, накрыла Гермиону с головой, и она, быстро мотая головой, сильно зажмурилась. И закричала. Закричала истошно, протяжно. Закричала так, как не кричала никогда, срываясь на писк, оглушая своим криком себя и его. Безысходность требовала выхода, а отчаяние разрывало душу. А спустя мгновение стало тихо. Голос пропал как в известной маггловской сказке о русалочке. Только вот Гермиона ничего не получила взамен. Она открыла глаза и посмотрела в полные злости и недовольства глаза Пожирателя. — Чертова голосистая сука, — прохрипел он. — Я научу тебя тишине. Преодолев между ними расстояние в два шага, он схватил ее за распущенные волосы и рывком развернул лицом к стене. Уткнувшись лбом в каменную стену, Гермиона боялась дышать. Каждый вдох — рваный, как и тряпье, что лежало у ее ног. Она молилась всем богам, которых знала. В голове возникла мысль, что экзекуция может состоять только из порки, и это было бы благом для нее. Но затем она вспомнила плотоядный взгляд Пожирателя, и ее последняя надежда рухнула. Он собирается иссечь ее, а потом изнасиловать, пока она будет истекать кровью. Кровожадный, больной ублюдок. Превозмогая страх, ставший уже почти перманентным, Гермиона почувствовала в себе полыхающий уголек злости на него. Отчаяние — плохой советчик. Пусть он изрешетит ее спину, но дальше она не позволит ему зайти. — Надо было всю вашу семейку в Азкабан засадить. Яблоко от яблони… Удар хлыста прошелся по обнаженной спине неожиданно. Обжигающая боль настигла Гермиону внезапно, и она выгнулась дугой, словно пытаясь убежать. Сжав челюсти до боли в зубах, она зажмурилась. Но не успела привыкнуть к этой боли, как следом пришелся второй удар. Он ощущался еще острее, и Гермиона беззвучно застонала сквозь стиснутые зубы. Что-то теплое потекло вниз по позвоночнику. На третьем ударе Гермиона резко открыла глаза и, уже не сдержав стона, вновь беззвучно заскулила. Перед глазами плавали мушки, концентрация рассеялась. Боль от хлыста заставляла терять сознание: руки уже онемели, ноги подкашивались. Но нет, она не потеряет сознание, нет… Удар. Удар. Удар. — Что, дрянь, не нравится?! Была бы сговорчивее, может я был бы более снисходителен к тебе, — злорадно усмехнулся Пожиратель. По спине тонкими ручейками стекала теплая кровь. Сначала она согревала оголенные участки, но потом стала обжигать. Рассеченные раны болезненно пульсировали, всю спину жгло так, словно к ней поднесли горящий масляной факел и заживо поджаривали. Гермиона не знала, как долго это длилось. Она не считала. Но когда ее онемевшие руки культей упали вниз, она поняла, что сейчас последует следующий этап. Не сумев удержаться на ногах, она рухнула на пол, но тут же постаралась подняться, прижимая руки к груди. — Ну-ну, чего же ты такую красоту прячешь? — его голос вдруг резко стал тише и, на удивление, мягче. Одной рукой он обнял Гермиону за талию, а другую положил на девичье полушарие, сильно сжав. Из последних сил она постаралась вырваться, оттолкнуться от него. Его руки сильнее сжались на ее теле, и Гермиона, осознавая, что последует дальше, развернулась к нему лицом. Взглянув в ненавистные глаза насильника, она схватила его за голову и большими пальцами впилась в его глаза. — Аа-а-а, сука! — заорал Пожиратель. Он наотмашь ударил рукой по рукам девушки, а следом кулаком по лицу. От такой силы Гермиона отлетела в сторону и упала на пол. — Да из тебя дурь еще выбивать и выбивать, — вновь злобно прошипел он и стал надвигаться на нее. — Гермиона, нет! — вдруг раздался голос со стороны двери. Гермиона и Пожиратель обернулись в сторону неожиданного гостя. — Акцио палочка! — выкрикнул Пожиратель, и древко полетело точно ему в руку. — Экспульсо! — выкрикнула появившаяся в дверном проеме Ева. Заклинание попало ему прямо в ногу и скосило мужчину. Он упал на пол, но сдаваться не собирался. — Петрификус Тоталус! — вновь закричала Ева, но Пожиратель с легкостью отбил заклинание. — Остолбеней! — выкрикнул он. Ева пригнулась, сделала кувырок вперед и оказалась неожиданно близко к мужчине. Тот криво поморщился от боли в раненой ноге. Вновь выставив палочку, он нацелился на Еву, но та с прыжка бросилась на него и повалила на спину. Гермиона не увидела тот момент, когда волшебная палочка Евы превратилась в острый нож. Она высоко занесла руку и с размаху всадила лезвие Пожирателю прямо в глотку. Тот только успел открыть рот, глаза его удивленно широко раскрылись. Он хватал воздух ртом, не в силах больше сделать ни вдоха. Пальцы руки медленно разжались, и древко упало на каменный пол, покатившись в сторону. Густая кровь заструилась ручьем из горла Пожирателя. Когда девушка вытащила нож из раны, та забила мелким фонтаном, пузырясь. Ева вновь высоко занесла руку и нанесла очередной удар уже по груди насильника. А затем еще один, и еще, и еще. Она стала наносить хаотичные удары по телу Пожирателя с необычайно дикой скоростью и кровожадностью, словно ее целью было изрешетить все тело, не оставляя цельного места. Это было похоже на приступ, в который впала девушка. Она не замечала, что все ее лицо уже забрызгано чужой кровью. Скривившись в брезгливой, злой гримасе, она продолжала наносить удар за ударом, словно забыв обо всем на свете. — Ева, — позвала ее Гермиона, но девушка не отзывалась. — Ева, остановись, хватит! Он уже мертв! — громче воскликнула Гермиона, подойдя на шаг ближе. Девушка нанесла последний удар, на мгновение замерла, а затем вытащила нож из груди Пожирателя. Гермиона вдруг увидела мимолетную улыбку на губах девушки. Безумную и пугающую. А может, Грейнджер просто показалось. Ева перевела взгляд на истекающую кровью Гермиону. — Жаль умер быстро. Не заслужил, — зло выплюнула Ева, вновь посмотрев на мужчину. Встав с него, она хладнокровно вытерла лезвие об его мантию и подошла к Гермионе. Они обе стояли в крови, только Гермиона — в своей, а Ева — в чужой. Из порванной губы и сломанного носа сочилась кровь, пачкая подбородок Грейнджер. Она рвано дышала, прижимая руки к оголенной груди. — Гермиона… — прошептала Ева, протягивая руки к подруге. Она попыталась обнять Гермиону, но исполосованная спина ее остановила. — Твою мать, вот же ублюдок! Ева вновь метнула взгляд в Пожирателя, и в глазах ее отразилось жгучее презрение. — Я… Я в порядке, — прошептала Гермиона, обхватив себя руками. Она посмотрела на мертвого Пожирателя: наверно странно, но Грейнджер не почувствовала ни капли сочувствия к нему. Он заслужил каждый удар, что нанесла Ева. В этом была стопроцентная уверенность. Но вот неприятный осадок от чрезмерной жестокости подруги остался. Гермиона не стала на этом заострять внимание: Ева спасла ее. — Ни черта ты не в порядке, — покачала головой Ева, снимая с себя мантию. Она накинула ее на плечи Гермионы и аккуратно застегнула на единственную пуговицу у шеи. — Как ты узнала, что я здесь? То есть… Прости, я… О, Мерлин, Ева, ты спасла меня! — хрипло сказала Гермиона. Она прижалась к подруге и уткнулась в плечо, громко всхлипнув. — Весь Хогвартс просто кричит о произошедшем инциденте! Ты заступилась за кого-то, и тебя решили наказать вместо нее, — пояснила Ева. Затем чуть отстранилась и начала рыться в сумке. — Гермиона, мы выбрали не совсем удачную кандидатуру для тебя, — достав зелье из сумки, она протянула Грейнджер. — На, выпей срочно. Гермиона подняла на нее удивленный взгляд. Взяла склянку с зельем и сделала глоток. — Я начала подозревать еще на лекции. Малфой проявил странный интерес к Аманде, — кивнула Гермиона. Ева коротко кивнула. — Именно. Оказывается, отец Аманды сидит в Азкабане. Он отказался присягать Малфою на верность. Ее и мать пощадили. Странное милосердие со стороны Малфоя, даже не пойму, чем обосновано, — повела плечом Ева, вновь вернувшись взглядом к мертвому Пожирателю. Кровь все еще густо вытекала из горла, образовывая бордовую лужу. Она с едва скрываемым благоговейным удовольствием наблюдала эту картину. — В любом случае, сейчас семья Селвин хуже прокаженных, поэтому с Амандой никто и не общается. — Нужно что-то решать с этим. Сегодня же встречусь с Отто. Черт, в Хогвартсе умер один из последователей Малфоя! Все указывает на меня, Ева, — покачала головой Гермиона. Гермиона попыталась подняться и почувствовала, как кружится голова. — Нет, подожди, — остановила ее Ева. — Никто не видел, как я сюда вошла. А у меня еще осталось Оборотное. Гермиона смотрела на нее с несколько долгих секунд, пытаясь понять, к чему она клонит. — У тебя есть идея? — Я могу выйти из класса под его обличием, — Ева кивнула в сторону Пожирателя. — Пусть все увидят, что он ушел из замка. Ты останешься собой, спокойно выйдешь и пойдешь в Больничное Крыло. — Ты права. Выйдет странно, если Аманда внезапно исчезнет после наказания. Будет лучше, если все увидят, что я достойно его вынесла. Гермиона вдруг подумала о Драко. Пожиратель говорил, что Малфой бы присоединился к нему в подобном развлечении. Но Гермиона не верила. Она хорошо знала Драко. Да, у них были моменты, когда он брал ее насильно, но Грейнджер знала — ему было не менее больно, чем ей тогда. Вся боль, что происходила между ними, всегда была взаимна. Драко же не насилует для удовольствия. Грейнджер вновь попыталась встать. — Мне срочно нужно в Больничное Крыло, Ева, — сказала Гермиона, запахиваясь в мантию. — Я бы проводила тебя, но… — она перевела взгляд на труп. — Я дойду сама, не переживай, — Гермиона прижалась к Еве в подобие объятий, насколько позволяла исполосованная спина. — Теперь ты — моя спасительница, — сквозь нахлынувшие слезы улыбнулась Гермиона и потуже запахнулась в мантию. Вытерев лицо, насколько позволяли раны, она взяла палочку, сумку и медленным шагом вышла в коридор. *** Драко нашел. Не так сложно было найти нужное заклинание, как заставить его работать. В Запретной секции хранилось множество книг по Темной магии. Также, как и в Мэноре. В поисках заклинания для создания маячка, Драко вдруг ощутил острый приступ ностальгии по дому. Сейчас ему некогда заниматься поиском и освобождением Малфой-Мэнора, но когда он закончит с крестражами, то обязательно вернет себе дом. Выгонит крыс, спрятавшихся там, и вернется в родовое поместье. А пока — крестражи. Драко провел необходимый ритуал над медальоном, и проверочные заклинания показывали, что медальон рабочий. Но Драко отчего-то не видел эффекта. А как он должен был себя проявить? В книгах не было сказано. Схватив в руку медальон, парень сосредоточился. Из украшения исходила магическая энергия. Она резонировала с его собственной, но присутствие более мощной силы он не чувствовал. Решительно встав из-за стола, Драко решил, что нужно пройтись по школе. Возможно, башня, которую ему выделили, находилась слишком далеко от крестражей. Волдеморт был выпускником Слизерина. Рассуждая логически, имеет смысл начать поиски в подземельях. Быстро пробежав вниз по винтовой лестнице, Драко свернул прямо к гостиной Слизерина, но внезапно замер. Странное чувство тревоги охватило его. В коридорах было холодно и зябко. От каменных стен веяло едва уловимой сыростью, но не этот запах учуял Драко. Это был запах, заставляющий все его рецепторы трепетать в предвкушении, а десны над клыками — чесаться. Кровь. Свежая, человеческая кровь. С ярко-выраженным металлическим привкусом, густая и тягучая. Драко тряхнул головой, прогоняя инстинкты хищника и включая голову. Откуда столько человеческой крови в школе? Он недоуменно нахмурился. Ведомый любопытством и необходимостью разобраться, он глубоко вдохнул в себя запах. Уловив направление, Драко отправился в сторону подземелий. Сейчас лекции, коридоры пустынны. Драко размашистым шагом шел вперед, чувствуя все более насыщенный запах. Он свернул за угол и в него внезапно кто-то врезался. — Эй, — воскликнул Драко, схватив девушку за плечи. Она пошатнулась, и он придержал ее от падения. — Ауч, — хрипло воскликнула она, но голову не подняла. — Простите, — пролепетала девушка, пытаясь обойти его. Но Драко отчетливо чувствовал яркий запах свежей крови от нее. Она фонила ею почти также, как свежий труп. Он недоуменно нахмурился. — Стоять, — властно сказал Драко, схватив девушку за плечо. Она протяжно застонала, но все равно резко дернулась, пытаясь вырваться. Он не отпустил, но его рука сползла ей на предплечье. Мантия на животе разошлась и Драко мельком увидел бледную кожу, измазанную красным. Девушка развернулась к нему, также не поднимая головы, и сильнее запахнулась в мантию. Драко сжал руку и вдруг почувствовал, как липнут друг к другу пальцы. Опустив взгляд, он увидел след свежей крови на своей руке. Он навис над ней, крепко схватил ее за подбородок и заставил поднять голову. — Аманда Селвин? — Драко ошарашенно смотрел на распухшую губу, из которой сочилась кровь, и разбитый нос. Он осмотрел каждый сантиметр лица девушки, остановившись на ее глазах. В которых не было ни капли покорности, что звучала в ее «Простите». — Что с тобой случилось? Гермиона резко дернула головой, вырывая свой подбородок из его рук. — Спроси своих ублюдочных последователей, Малфой! — зло выплюнула она. — Или ты спешил присоединиться? А может, продолжить начатое?! — Что ты себе позволяешь, ненормальная?! — выпрямился Драко, смотря на нее сверху вниз. В ней было столько злости на него лично, что он опешил. — Я не имею никакого отношения к тому, что с тобой произошло! Гермиона зло прищурилась. Она сделала шаг назад, а затем развернулась, чтобы убежать. — Стоять, я сказал! — Драко схватил ее за мантию и дернул на себя. Мантия легко выскользнула из слабых рук Гермионы и разошлась в стороны, оголяя тело девушки. Яркий шрам на правом подреберье сразу бросился в глаза Драко, но больше его внимание привлекла мантия на спине, вся промокшая в крови. — Ты полуголая, избитая, идешь по школе. Мне странно, что я должен напоминать тебе об этом, но я — Лорд магической Британии. И если я спрашиваю, — его голос приобрел стальные нотки, — ты должна отвечать. Что произошло? Гермиона дрожащими руками запахнулась в мантию, бросив враждебный взгляд на Драко. — Меня наказали. Один из тв… ваших. — Что ты натворила? — продолжал допрос Драко. Гермиона крепче сжала губы, раздумывая над ответом. Внезапно она почувствовала легкий толчок в голове. Похоже, Драко надоело допрашивать, и он решил сам посмотреть. Представив в голове стену, а за стеной — Аманду, смотрящую на себя в зеркало, она направила все силы на защиту от легилименции. Спустя несколько мучительных мгновений давление прошло. Гермиона подняла на Драко прищуренный взгляд и увидела в его глазах… Удивление. И недоверие. Оба понимали, что он пытался проникнуть к ней в разум. Оба понимали, что ему не удалось. Гермиона ощутила легкий подъем настроения, словно это был маленький триумф, ее победа над самим Драко Малфоем. — Я заступилась за девушку, и он выбрал вместо нее — меня. И наказал, — уже тверже ответила она. — Кто — он? — Понятия не имею. Он не представился перед тем, как пороть, — саркастично ответила Гермиона. — Мой Лорд, мне бы в Больничное Крыло. Если, конечно, вы не настолько голодны, чтоб дать смерти все же настигнуть меня. Глаза Драко полыхнули огнем. Никто не смел так открыто ему дерзить, особенно на тему вампиризма. Глубоко вздохнув, Драко продолжал сверлить ее взглядом. Что-то скрывала эта девка. То ли слишком умная, то ли слишком дура — так себя вести с ним. Драко откровенно не мог понять, что именно она могла скрывать. Но интерес к ней взлетел непомерно высоко. Сложив руки на груди, Драко чуть прищурился. Он медлил, испытывая ее. — Помимо порки он тронул тебя? — спросил Малфой. — Нет. Драко кивнул. — Можешь идти. — Благодарю, мой Лорд, — скривила брезгливую улыбку девушка и присела в подобие реверанса. Издевается. Подчистую. Смотря девушке вслед, Драко задавался вопросом, какого хрена он ей это позволил? Потерев пальцы рук, он вновь ощутил липкое чувство засыхающей крови. Он выставил руку вперед и задумчиво уставился на нее. Драко не был голоден. Что именно побудило его сделать следующее — не знал сам. Повинуясь порыву, он медленно, словно завороженный, поднес руку ко рту и провел языком по обагренной кровью ладони. *** Что, черт возьми, было у него в руках?! Что. Было. У него. В руках? Тонкая посеребренная цепочка, на которой явно висело какое-то украшение. Медальон? Разве медальоны носят в руках? Вот так вот, просто? Гермиону одолевали сумбурные мысли, складываясь в логическую цепочку. Она не помнила, чтобы Драко носил медальон. Что, если это крестраж?! Что, если он уже нашел крестраж? Грейнджер словно окунули в ледяную воду. Озарение догадки ослепляло. Неужели, она не успела, и Драко уже на шаг впереди? Черт возьми, да он всегда на шаг вперед всех. То, что ее восхищало в нем, сейчас неимоверно пугало. Затея начать поиски со Слизнорта с треском провалилась. У нее больше нет времени на расследование. Остается не так много вариантов. И единственный из них — сам Драко. Из больничного крыла Гермиона отправила Отто патронуса о необходимости срочной встречи. Мадам Помфри требовала объяснений, откуда такие раны, но, когда услышала, что это связано с подчиненным Лорда — умолкла. Гермиона как раз и предпочитала молчать. Справедливость уже свершилась, руками Евы. Ей несказанно повезло, что она пришла за ней. Раздумывая над случившимся, Гермиона почувствовала усилившуюся привязанность к подруге. Они спасли друг другу жизни, рискуя своими. Это поистине бесценно. Но мысли вновь и вновь возвращались ко встрече с Драко. Когда она уже, наконец, научится держать себя в руках рядом с ним? Если бы Гермиона не была в состоянии аффекта, встреча с Драко наверняка выбила бы ее из колеи. Хотя куда еще больше. Едва не пережив очередное изнасилование, она силой воли заставляла себя забыть это и думать о действительно важном — крестражи и Драко. Был ли он виноват? В его глазах она увидела удивление и озабоченность. Интересно, он бы разобрался с Пожирателем, если бы тот остался жив? С легким злорадством Гермиона подумала, что да. Он так смотрел на нее… Гермиона никогда не понимала, о чем именно думал Драко. Наверно поэтому и ошиблась в нем, поверив лишь словам. Он же не изменил себе: попытался забраться в голову, не получив сразу ответа. Но она не позволила. Вновь улыбнувшись, Гермиона почти ощутила сладкий привкус победы над Драко. Ее маленькая личная победа. И вновь их противостояние, даже когда она в другом обличии. Хм, а Драко действительно заинтересовала Аманда Селвин, или он бы повел себя так с любой? Астория настырно искала его внимания, но Драко оставался глух к ее попыткам. Гермиона почувствовала сильный укол ревности. Как к Астории, так и к Аманде. И откуда в ней столько ревности? До встречи с Драко она даже не подозревала о наличии таких сильных чувств. И будь судьба на ее стороне, она дала бы им шанс. Но все сложилось совершенно иначе — они враги и борются друг против друга. Более того, Гермиона все же не забыла, что ее чуть не лишил жизни Блейз. Сердцем она не хотела верить в то, что это был приказ Драко. Но умом она понимала маловероятность обратного. «Драко — опасен. Он — враг», повторяла Гермиона себе. Отчего-то стало тягостно на душе и грустно. Но это ее выбор. Осознанный и разумный. Не то, что ее глупое сердце. *** — Ты знал?! — накинулась на Отто Гермиона сразу, как только он показался в переулке. — Что? О чем ты? — недоуменно вскинул бровь Отто. Он сразу напрягся. — Селвины — в опале у Малфоя! Ты подставил меня, — сказала Гермиона, прищурившись. Она откровенно блефовала. Она не знала. Но интуиция не переставала говорить ей, что что-то не так с Отто, даже после проверки Веритасерумом. Было важно, что он ответит, и как ответит. Глаза Отто широко раскрылись. Неподдельное удивление отразилось на его лице, но Гермиона не позволяла себе верить в то, что видела. Возможно, он просто хороший актер. Как и положено шпиону. Затем Отто слегка прищурился, сложил руки на груди и чуть подался вперед. — Что у тебя с лицом? — А ты как думаешь? — отзеркалила его позу Гермиона. — Малфой в Хогвартсе! Он ищет крестражи в замке! Это уже меняет наши изначальные планы, особенно после случившегося! — Да что случилось, ты мне хоть расскажи, прежде чем кричать! Малфой уже в Хогвартсе?! Это он тебя так? То есть, Аманду Селвин? — он недоуменно свел брови на переносице. Протянул руку, чтобы дотронуться до лица девушки, но Гермиона дернула головой в сторону, не позволяя. — Нет, не Малфой. Но это из-за него. Ты когда досье проверял, неужели там не было написано, что отец Аманды в Азкабане? — Гермиона не отводила взгляд от Отто, выискивая малейшее проявление лжи. — Что? Нет, что ты, конечно, нет. Их семья занимается антиквариатом из поколения в поколение… — он на мгновение умолк. — Ты хочешь сказать, что Малфой недавно засадил отца Аманды в Азкабан? Гермиона молчала, исподлобья смотря на Отто. — Подожди, и из-за этого тебя избили? — скривился Отто. — Не совсем из-за этого, — глубоко вздохнула Гермиона. — Но была бы я не Аманда Селвин — обошлась бы меньшими травмами. Я просила слизеринку, Отто, чтобы избежать гонений и пересудов! А теперь весь Хогвартс шепчется о том, как наказали Аманду! И еще — это не она сама ни с кем не общается — ее просто все избегают! — О, черт… С кем ты столкнулась? Забини? — поджав губы, спросил Отто. — Не знаю его, — отвела взгляд Гермиона. — Но видела однажды на вечеринке у Малфоя. Больше не увижу. В глазах Отто промелькнуло удивление, быстро сменившееся серьезностью. — Прости, Гермиона, я правда не мог знать. Возможно, досье были устаревшие и их почему-то не обновили. С другой стороны, это неудивительно, ведь в Министерстве полнейшая перестройка: многих сняли с должностей, а некоторые должности все еще пустуют. Каждый Лорд все делает под себя, — он развел руками. — Благо, ты хотя бы легко отделалась. — Легко? — вскинулась Гермиона. — Отто, если бы не Ева… — покачала головой Гермиона. — О, эта сумасшедшая все же пригодилась, — сдержанно улыбнулся Отто и подался вперед, притягивая девушку к себе. — Ауч! Спина! — воскликнула Гермиона, отстраняясь. — О, черт, — выругался парень и тут же отстранился, сочувственно посмотрев на девушку. — Я клянусь, что не знал о том, что случилось с Селвинами, и ни за что не подставил бы тебя под удар. — Я на это надеюсь. Все же мы преследуем общие цели, — серьезно отозвалась Гермиона, хмуро смотря на парня. — И не только из-за общих целей, Гермиона, — сказал Отто, бросив на нее многозначительный взгляд. — Ох, самое главное же! — воскликнул он, разряжая уже ставшую некомфортной обстановку. — Зелье. Он достал из сумки несколько флаконов и мешочек. — Может, найти другую девушку? — Нет, это вызовет подозрения. Настоящая Аманда не будет помнить то, что с ней произошло за эти дни и может дать понять Малфою, что что-то не так. Но у меня возникли некоторые сложности. Отто вопросительно посмотрел на Гермиону. — Помнишь, ты лечил меня после стычки с Забини? — Да. Гермиона, что была в обличии Аманды, расстегнула мантию и вытащила из-за кромки юбки блузку. Не заботясь о том, как это выглядит, она задрала одежду, оголяя участок с ярко-выраженным алым шрамом. — Смотри. Он остается даже после превращения в Аманду. Ты знаешь, отчего это может быть? Отто сосредоточенно уставился на шрам, а затем провел рукой по выпуклости. — Вот так новость. Никогда подобного не встречал. — А тебе приходилось много Оборотного пить? — усмехнулась Гермиона, запахиваясь обратно. — Не знаю, с чем это может быть связано. В принципе, не так важно, это не опасно. Но все же Оборотное работает странно. Может, это из-за того, как ты лечил меня? — Возможно, Гермиона, ведь я не знал, какое заклинание Забини применил к тебе. Лечил всем подряд. — И каким-то образом сделал магический шрам, — выдвинула теорию Гермиона. — Ладно. Не шрам главное. Меня не узнают. Боюсь, что мы опоздали, и крестраж уже у Малфоя. — Что?! — воскликнул Отто. В его глазах отразился страх с неприкрытым удивлением. — Я не уверена, но при последней нашей встрече я видела у него в руках какой-то медальон. Он держал его в руке, — показала Гермиона, — как что-то важное. И не носил на шее, как украшение. — Нужно срочно это выяснить! — Отто был не на шутку взбудоражен, но Гермиона понимала его состояние. Она точно также знала, чем это им грозит. Проигрышем, откуда нет возврата. — Именно поэтому я и сказала, что первоначальный план пошел под откос. Думаю, лучше будет следить за Малфоем. И выкрасть медальон. Отто задумчиво поджал губы. С несколько долгих мгновений он молчал. — Справишься? — наконец, с сомнением спросил он. — Справлюсь. У меня просто нет другого выхода. — Есть план? — Очень расплывчатый, — хмыкнула Гермиона, криво улыбнувшись. Она уже знала, как будет действовать. От пришедшего в голову плана она ощутила легкую дрожь, как предвкушение чего-то хорошего и, одновременно, страшного. — Что ж, надеюсь ты знаешь, что делаешь, — просто сказал Отто, не задавая лишних вопросов. Он уже понял Гермиону: если она сразу не ответила, значит расскажет позже. Сложив зелье и мешочек с волосами девушек, Гермиона попрощалась с Отто и направилась обратно в замок. Немного успокоившись, что Отто на ее стороне, она взглянула на наручные часы. До ужина оставались считанные минуты. И ей нужно на него успеть. Что бы ни случилось, Аманда Селвин все также студентка Слизерина. Стоило Гермионе войти в Большой зал, как все взгляды устремились на нее. Грейнджер даже не нужно было выдавливать из себя игру, и стараться быть настоящей высокомерной Амандой. Она так чувствовала себя. Себя выше других. Все еще способная дать отпор, имеющая верных друзей, кто защитит, а не предаст. В этом Гермиона чувствовала свою силу перед теми, кто сейчас молча сидел и как крыса наблюдал за ней: жива или сдохла. Выпрямив спину, она горделиво прошла к началу стола, за которым сидели чистокровные. Никто не осмелился сказать ей хоть слово. Гермиона ждала, вся кипела от гнева на несправедливость мира, в который превратилась магическая Британия под правлением узурпатора. Как она вообще могла поверить Драко, что он будет другим? Она бросила взгляд на преподавательский стол. Объект ее раздумий сидел в центре стола на своем месте и о чем-то непринужденно общался с Тони. Гермиона пристально смотрела на него несколько долгих мгновений, но он словно не видел ничего, что было дальше их стола. Отвернувшись, Гермиона взглядом отыскала Еву. Та сидела в компании девушек, улыбалась и разговаривала как ни в чем не бывало. Невероятно. Несколькими часами ранее эта миловидная девушка хладнокровно убила взрослого мужчину, а сейчас улыбается так, словно все в порядке. Драко — будто и не видел избитую, истекающую кровью студентку в коридоре. А она сама — словно ее и не пороли до потери сознания. Мир, в котором они живут — театр абсурда. Все делают вид, что все нормально. Мир кривых зеркал: мир сплошной лжи и притворства. — Простите, мистер Малфой, — вдруг донеслось до слуха Гермионы. Она резко повернулась в сторону преподавательского стола и увидела Асторию. Та волнительно перебирала пальцы, всем видом выказывая смущение. Драко осекся и вопросительно выгнул бровь. — Да, мисс Гринграсс? — Мистер Малфой, у меня возникли вопросы по домашнему заданию, и я бы хотела обсудить с вами практическую часть. Не уделите мне время? Ее голос звучал так громко, что и остальные преподаватели обернулись к смелой студентке. Затихли голоса и за общими столами: студенты удивленно воззрились на Драко Малфоя, ожидая его реакции. Гермиона замерла. Так откровенно, как приставала к Драко Астория, еще никто не приставал! Волна возмущения поднялась в груди Гермионы, ревность и злость охватили ее. Она хотела отвернуться, чтобы не видеть эти жалкие заигрывания, но тут она увидела взгляд Драко. Он пристально смотрел на Асторию. Его глаза прошлись от ее лица, ниже, по всему телу и вновь вернулись к лицу. Он исследовал ее так, словно оценивал. Оценивал?! Спустя несколько долгих, бесконечно мучительных мгновений, Драко, наконец, ответил: — Хорошо, мисс Гринграсс. Я буду рад помочь вам завтра после уроков, — сдержанно, слегка надменно и бесконечно властно. — Благодарю, мистер Малфой! — обрадовалась Гринграсс и, склонив голову в знак благодарности, поспешила на выход из Большого зала. Гермиона чуть не задохнулась от охватившей ее злости. Она не смогла сдержаться и окинула Драко гневным, полным злости и раздражения взглядом. К ее несчастью, Драко, словно почувствовав ее взгляд, в этот же момент посмотрел прямо на нее и заметил брошенный в его сторону злой взгляд. И лишь приподнял бровь в удивлении. Сердце ее забилось в два раза быстрее. Она резко отвернулась, испугавшись, что выдала себя откровенными эмоциями. Разве смела Аманда Селвин так смотреть на Лорда? Аманда — нет, а вот Гермиона — да. Она хотела уже уйти, как вдруг раздался звенящий звук ложки по железному кубку. — Гхм-гхм, — привлекла внимание к себе Амбридж. Она выпрямилась и обвела всех студентов своими маленькими глазками. В зале и так было тихо, но стало просто как на кладбище. — Попрошу минуточку внимания, — пропищала она. Глубоко вздохнув, Гермиона вновь повернулась к преподавательскому столу. Она хотела посмотреть на Амбридж, но ее глаза сами метнулись к Драко и вновь столкнулись с его взглядом. Насмешливым и будто… Понимающим? Гермиона почувствовала, как ее охватил жар. Она приложила руку к щеке, успокаивая холодными ладонями, перевела взгляд на Амбридж, сгорая от внезапно повысившейся температуры тела. — Как всегда было принято в Хогвартсе, — продолжила Амбридж, — накануне Рождества проходит Рождественский Бал. Мы не будем изменять традициям и в этом году. И комендантский час будет перенесен на два часа позже! — сказала она это радостно, будто отменила контроль вовсе. Возможно, она ожидала громогласное «ура», но все хранили молчание. — В следующую пятницу состоится бал! Наш Лорд, мистер Драко Малфой, вместе со своими подчиненными, окажет нам честь своим присутствием, — она повернулась в сторону Драко. — От лица всей школы я благодарю Вас за внимание, проявленное Хогвартсу! Мы ценим Вашу заботу о будущем поколении и безмерно благодарны Вам за то, в каком мире исконно волшебных традиций живем. Драко небрежно кивнул в знак благодарности за столь приторную речь, и не проронил ни слова. Амбридж одарила всех своей мерзкой фирменной улыбочкой и села обратно на стул. Как только студенты вернулись к своим тарелкам, Гермиона схватила сумку и как ошпаренная выбежала из Большого зала. Прекрасно. Рождественский бал. Теперь еще и платье покупать. Какое платье, какой бал, когда на кону стоят крестражи и будущее магической Британии?! С ума сойти.