Мечта на двоих

На следующее утро Миша проснулся с ужаснейшим похмельем. Он лежал на диване в гостиной и не мог сфокусировать взгляд на часах, висящих на стене около входа на кухню. Телефон он где-то вчера проебал и всё, что помнил с вечера, был их поцелуй. Миша попытался встать и, вроде, вышел на финишную прямую, но тут же с грохотом и криком полетел назад на диван. «Блять, нахуй встал» На шум прилетели с кухни Апостол с Кондратием. Их лица надо было видеть. Не потому что они выражали что-то необычное, а потому что Мишель не мог их рассмотреть из-за головокружения. -Всё в норме?-задал вопрос один из стоящих парней. -Ебать, я не могу сконцентрировать ни на чём зрение.- сказал, потерев переносицу, Мишель. -Мда,-процедил по мнению Миши Апостол,-тот бокал был лишним. Кондраш, принеси аспирин. -Сколько?-уходя, спросил Кондратий. -Таблетки две. Муравьёв сел рядом с лежащим Мишей. Он не считал, что самое время разговаривать о вчерашнем поцелуе. Сейчас были вопросы и посерьезней. -Есть хочешь? -Как собака. -Уже лучше. Серёжа встал с корточек и посмотрел в лицо Мише. Маленький беззащитный воробушек. Почему воробушек? Серёжа и сам не знал, ему просто нравилось называть Бестужева воробушком. Через час после двух таблеток аспирина Мише стало лучше и он смог встать и разглядеть время на часах. 14:37. Удивительным это Рюмину не показалось и он пошёл на кухню. Он упал на рядом стоящий стул. Жрать хотелось безумно, чего угодно, но желательно в больших количествах. Миша никогда не понимал своего отца, который, приходя с работы, в шутку говорил «Бросьте в меня кусок мяса и отойдите». Теперь понимал. Кондратий поставил на стол яичницу и кофе. На кухне было всего два человека, помимо Миши: Кондратий и Серёжа Апостол. Трубецкой, как самый трезвый, проснулся около одиннадцати утра и пошёл в магазин за какой-то едой, помимо яиц из деревни, которых в огромном количестве дала Кондратию Бабушка из деревни. А Паша спал, он выпил больше всех и страшно представить, что же будет, когда он проснётся. Как же вовремя Миша вспомнил, что у него вечерняя смена в Кафе. Проклиная свой график работы, он отправился в ванную «навести марафет» или если быть точнее, стереть следы пьянки с ебальника. Когда Миша выходил из душа, его чуть не сбил с ног Пестель, уж очень Паше хотелось встретится с белым другом. «Апокалипсис начался» только и пронеслось в голове Мишеля. Допив свой кофе, Миша схватил рюкзак, попрощался с ребятами и направился на работу. Голова раскалывалась ужасно. Таблетка от головной боли, которую дал му перед выходом Кондратий, не помогала. Только теперь к нему пришло ещё и чувство тревоги. Миша не придал ему значения и вошёл в Кафе. Сегодня он стоял у кассы. В его работу входила оплата заказов, консультация по выбору в меню и передача официанту заказов, а главное- улыбка. К концу рабочего дня чувство тревоги увеличилось. И Мишель понял почему. Дверь Кафе распахнулась и в неё вошёл Николай Романов. Миша тут же шмыгнул под стол, за которым оплачивал заказы. Написал Кате (девушке, с которой работал) быстрее подойти к кассе и не задавать вопросов. Девушка увидела его, но не подала виду. Приняла заказ и указала на единственный свободный столик в конце зала. Миша переполз в подсобку и объяснил удивлённой Кате, что студентам в его универе нельзя работать во время обучения на курсе, а человек, у которого она принимала заказ- его ректор. Она понимающе кивнула и обещала сказать когда Романов уйдёт. В остальном всё прошло, как обычно. Он доработал смену, закрыл кассу и направился в общежитие. * * * В это вечер в Морском было шумно. Их смена была посвящена книгам. Каждый отряд должен был выбрать отрядную книгу. У седьмого исторического отряда была выбрана книга «Бесы» Достоевского. Вожатые были в шоке, но никто не возражал. Сначала хотели взять «Так говорил Заратустра» Ницше, но тут были против вожатые. Ребятам нужно было выбрать одного человека из отряда, который немного расскажет о книге и потом будет оценён среди капитанов. Тем самым человеком оказался Ипполит, он и предложил «Бесы», как отрядную книгу. Что его выбрали, Муравьёв узнал последним (чай в автомате сам себя не купит, тут уж извините). Настя предложила свою кандидатуру для написания небольшого сценария. Съёмки были назначены на время после тихого часа. -Он тебе нравится?-спросила одна из девочек в комнате Насти. -Кто?-Настя читала какую-то книгу и не сразу подняла глаза на собеседницу. -Ипполит. Наконец Настя оторвала глаза от текста и вопросительно посмотрела на девочку. -Ты так за ним бегаешь, как собачка.-прыснула девочка. -Во-первых, я за ним не бегаю. Во-вторых, я не могу сказать точного ответа, - Настя с прищуром посмотрела на штору, потом на собеседницу, одна из привычек Насти,- он неплохой парень, с ним интересно разговаривать. Он отлично разбирается в истории и литературе девятнадцатого века, а это моя любимая темя.-она улыбнулась девочке.- к прочему, у нас скоро историческая битва по тому же веку, я могу узнать от Ипполита много нового. Настя хорошо умела врать. Раньше она играла в театре и, как видите, не безуспешно. Ей нравился Ипполит, только признаваться в чувствах мальчику, которого знала меньше недели, ей казалось глупостью. -Врёшь ведь.- девочка встала с кровати.-Только ему ты не нравишься, ему нравлюсь я,- и указала большим пальцем на себя,- и сегодня на дискотеке я это докажу! -Пожалуйста,-спокойным тоном ответила Настя,- не претендую. Настя уткнулась обратно в книгу. Ей и вправду было не нужно его признание. Ей просто не хотелось терять дружбу с интересным человеком. После тихого часа они сняли всё, что требовалось и даже отправили в сроки. Темнело рано, им ещё предстоял путь до спортивного зала. Вожатые разрешили одеться в свои вещи. Почти все девочки одели платья и юбки, но Настя оделась, как обычно: чёрные джинсы и широкая белая рубашка, цепочка, кольца и элегантные лакированные ботинки. Ипполит даже не смотрел на других девочек. Самой красивой для него была Настя и он был намерен пригласить его на медленный танец. Сначала была дискотека для старших отрядов. Зал был большой, но народу было не очень много. Первое время играли заводные треки и в центре танцевали вожатые и некоторые дети. Настя была не из стеснительных и отрывалась вместе с вожатыми, но стоило только диджею в громкоговоритель сказать, что сейчас будет медляк и мальчики приглашают девочек, Настя отошла поодаль от центра зала. Она приготовилась смотреть на своих соотрядников. В глубине души ей даже было обидно, что Ипполит не пригласит её на танец. В это же время, пока он искал Настю, чтобы пригласить её на медленный танец, к нему липла та самая девочка. Она просто не отставала от Ипполита. Но удача была на его стороне и он увидел Настю в толпе. Она сидела на трибуне и смотрела куда-то в центр зала. Она была особенно красива в свете ультрафиолетовой лампы. Ипполит подошёл к ней и она поднялась с места. -Насть,-Ипполит потёр затылок,- ты не хочешь потанцевать? Из-за громкой музыки ему пришлось перейти на крик. -Хочу,- чуть слышно произнесла Настя. Её не было слышно Ипполиту,- очень хочу. Последнюю фразу она произнесла громко, чтобы перекричать музыку. Они вышли в центр зала и стали танцевать что-то похожее на вальс и неумелые движения обезьян в зоопарках, но их это не сильно волновало. Вокруг будто перестала играть Музыка, перестали существовать люди. Они смотрели друг другу в лицо и наслаждались моментом. Это было волшебно. Дискотека кончилась около семи часов вечера и они отрядом шли на ужин. В самом конце строя шли Настя с Ипполитом. Они говорили про поэзию. Настя вспоминала какие-то стихи, а Ипполит подхватывал. Иногда путали строчки или вспоминали частушки и в такие моменты весело смеялись. Они быстро поели и вышли на улицу. Ипполит подвёл Настю за руку к автомату и предложил ей выбор. Ей было слишком неловко и он купил чай, который она чаще всего покупала, и протянул ей. Настя робко поцеловала Ипполита в щёку, положила в карман куртки чай и быстро ушла в корпус. Ипполит остался стоять в ступоре, потирая щёку рукой и задавая в голове лишь один вопрос: Что это было?!