Рубикон

I came here with a load And it feels so much lighter Now I've met you And, honey, you should know That I could never go on without you Green eyes (c) Coldplay

Малфой оказался настоящим книжным червём. Он оккупировал библиотеку Блэков и вытащить его оттуда Гарри было всё труднее и труднее. Пару раз пришлось разложить Драко там же, на журнальном столе. Он громко ругался, потому что узкая столешница больно впивалась острыми краями в спину, а потом так же громко стонал, до синяков вцепляясь в сильные плечи. Гарри нависал сверху, смотрел в искажённое экстазом лицо, вылизывал искусанные губы. Серебряный диск раскачивался на его шее от каждого глубокого толчка. Потом за этим столом Драко не мог нормально работать. Гостиницу они всё-таки нашли — маггловскую, дешёвую, на окраине Лондона. Вернее, нашёл Малфой, а Гарри совершенно не понял его выбор. — Я могу оплатить нам что-то приличное, — сказал он, проходясь по номеру. В целом тут было на удивление чисто и опрятно, если не заглядывать под кровать. — Я похож на того, у кого нет денег? — натурально оскорбился Драко. — Поттер, моему отцу принадлежит значительная часть гостиничного бизнеса в Лондоне, и все отели, как ты понимаешь, высокого класса. — Маггловского бизнеса? — изумлённо перебил Гарри. — Именно, — кивнул Драко. — Странно, что тебя это удивляет. Люди — это деньги, а много людей — это много денег. А магглов, как ты, надеюсь, догадываешься, чуточку больше, чем магов. — Люциус же ненавидит магглов! — И как одно мешает другому? — не понял Драко. — Я тебе секрет открою, большая часть прибыли всех древних родов от магглов. Поттер, бизнес — это бизнес. Там, где делаются деньги, ненависть, кровная вражда и вся подобная муть не работают. И возвращаясь к нашему первоначальному разговору — я не могу с точностью сказать, какие именно отели принадлежат отцу, и мне совсем не хочется в один прекрасный день наткнуться на него. За границу Лондона я прыгать не хочу — эти перемещения отслеживают, сам знаешь. Гарри скинул мантию и ботинки, завалился на кровать, устраивая руки под головой, и уставился в потолок. Драко машинально посмотрел туда же, но ничего дельного там не показывали. — Мерзость, — изрёк Гарри. — Что именно? — уточнил Драко, раздеваясь и растягиваясь рядом. — Если не устраивает гостиница, я поищу другую. — Меня устроит, если ты переедешь ко мне, но это не устроит твоего отца, верно? — Гарри повернул голову, протянул руку к лицу Малфоя, погладил две острые морщинки, резанувшие между бровей. — Гарри, — Драко прикрыл глаза, дурея от внезапной ласки, — как-то летом ты обещал неудобных вопросов не задавать. Я был бы тебе за это всё ещё благодарен. Пальцы Гарри проскользнули по тонкому носу, к губам, оттянув нижнюю, спустились на шею, обхватив плотно и сильно. Кадык под ладонью дёрнулся. Гарри ослабил хватку, выдрал Драко из остатков одежды, расстегнул свою ширинку и спустил штаны с бельём под задницу. Драко на секунду испугался, что его сейчас трахнут прямо так, но это же был, мать его, Поттер. Он и в злой ярости не пожалел смазки и подготовки. Драко, заведённого и мокрого от пота, сильные руки усадили верхом и плавно, но непреклонно, опустили на член. Оставалось только задыхаться в чужой и собственной смеси любви, ненависти и острого возбуждения. — Здесь хоть простыни меняют? — спросил Гарри, убирая палочкой все последствия с них обоих. В голосе было обречённое смирение. Ну, хоть так — решил Драко и не удержался от шпильки: — Почаще тебя, Поттер. *** Оккупация библиотеки принесла свои плоды: в конце февраля Драко обнаружил скрытую полку с несколькими действительно опасными книгами. Опасными не в тех руках, конечно. По-хорошему, всё это богатство надо было сдать в Отдел Тайн, но кто добровольно пойдёт на такую глупость? Драко откопал в одной из книг создание весьма полезного артефакта. — Что за артефакт? — спросил Гарри, мешая Драко разбираться в мудрёном латинском диалекте нетерпеливыми поцелуями в шею. Шея неизбежно покрывалась красными засосами. Драко пытался недовольно отстраниться, но кто бы ему дал? На что он вообще рассчитывал, лёжа обнажённым в кровати, прижимаясь своей прекрасной задницей к голому бедру Гарри? Ну не книжки же читать, в самом деле? — Распознаёт магию, даже если не было проявлений. Полагаю, так от рождённых сквибов избавлялись. У него малый радиус действия, сам понимаешь, это тебе не магический выброс улавливать. Но если повесить их, скажем, во всех маггловских приютах, то можно будет распознавать магов до первого проявления силы. — Как правило, в дома дети попадают именно после первого проявления, — заметил Гарри, переходя от поцелуев к едва ощутимым укусам. Мысли в голове Драко растекались, как подогретое желе по тарелке. — Как правило — да, — прохрипел Драко, откладывая от греха подальше весьма ценную книгу, — но исключения… Чёрт, Поттер, сильнее! Гарри послушно впился зубами сильнее в подставленную шею. Изучение артефакта пришлось отложить на потом. *** Рядом с Гарри заниматься чем-то серьёзным было нереально. Он даже на людях умудрялся отключать Малфою голову и включать кое-что другое, и Драко ловил себя на преступной мысли: он абсолютно ничего не имел против. Это то, что давало жить, чувствовать, любить. И малодушно не отвечать на вопрос, чем это всё закончится. Драко всё-таки продрался через хитросплетения древнего языка и понял, что артефакт будет вполне ему по силам. Это похлеще, чем придумывать и воплощать в реальность самые сложные зелья. Ранним мартовским утром, не выспавшийся, но до чёртиков довольный Драко дописывал схемы, когда в окно стукнулась министерская сова. Официальное письмо обрадовало, что зелье для Бена прошло все тесты с положительными результатами. Драко хотелось лететь к Поттеру с отличными новостями, но тот пропадал на очередной смене и обещал вернуться лишь к ночи. Если вообще вернуться. От одного упоминания о работе Гарри Драко зверел, но сделать с этим ничего не мог. Поттер жил своей работой. Вариантов кроме смирения не было. Драко ушёл в лабораторию, привычно забивая свободное время варкой зелий — простых, получавшихся на автомате. Никто не знал, но он поставлял свою продукцию в аптечную лавку на Косой Аллее. О прибыли, конечно, речь не шла: ему слишком нравилось то душевное равновесие, которое всегда появлялось при кропотливой работе и при продолжении дела, которым когда-то занимался Северус. Именно в эту лавку он поставлял свои блестящие зелья. Было бы логично наладить поставки и с Мунго, но Драко хотел просто варить, а не снова увязать в бюрократических проблемах. Ему и так хватало. Нарцисса появилась бесшумно. Драко понял, что не один, только уловив лёгкий запах её духов. — Ты изменился, Драко, — мягко улыбнулась она, подходя ближе и наблюдая за работой сына. — В лучшую или худшую сторону? — рассеянно спросил Драко, плотно заливая воском целый ряд стеклянных флаконов. — В лучшую. В самую лучшую! Я так счастлива, Драко, потому что вижу, как ты счастлив, — Нарцисса порывисто обняла его, и шею обожгло мокрым. Драко еле успел отставить в сторону горячий воск. — Твой проект с Гарри Поттером, наши наконец-то начавшие улучшаться дела. Я… ты не представляешь, Драко, ты просто не представляешь, что я… как я… Драко опешил от неожиданного порыва матери. Она всегда была собрана и спокойна, и последнюю её эмоциональную вспышку Драко видел после того, как его и отца освободили из-под следствия. — Мама, пожалуйста, не надо, — Драко обнимал её, хрупкую и тонкую, чувствуя, как в горле предательски сдавливает. Он из года в год ждал и надеялся, что эхо войны когда-нибудь прекратит их преследовать. Он бы многое отдал за это. — Прости меня, — прошептала она, отстраняясь, и смахнула слёзы со щёк. — Иногда кажется, что больше нет сил. Но вот я вижу, тебя — таким радостным, каким ты был в детстве, и ты не представляешь, насколько я счастлива, — она снова улыбнулась, мягко тронула Драко за плечо. — Сегодня у нас обед. Будут гости, важные гости. Я прошу тебя подготовиться и к двум часам быть в большом зале. *** Драко не хотел никаких обедов, пусть и с важными людьми. Наверняка новые партнёры по бизнесу. С некоторых пор они прибавились, и Люциус активно привлекал сына и передавал ему часть обязанностей. Если обед общий, значит, в этот раз стоит ожидать чего-то подобного. Впрочем, до вечера было ещё достаточно времени, а партия зелий была уже сварена, упакована и отправлена по нужному адресу — можно было пересидеть встречу и сбежать к Гарри. От колкой радости дурацкая улыбка не желала слезать с губ — таким Драко и спустился в большой зал ровно в назначенное время. Парадная мантия не требовалась, поэтому он ограничился белой рубашкой и чёрными брюками. В зале уже были родители, оживлённо приветствовали гостей. Эти гости не были ни новыми, ни будущими партнёрами по бизнесу — Драко это понял так ясно, как и то, зачем сюда были приглашены и этот чопорный мужчина, и его жена, такая же чопорная и отстранённая, и их дочь. Дочь на удивление оказалась робкой и улыбчивой. Или это момент первой встречи так на неё подействовал? — Драко — это Астория Гринграсс. Астория — это Драко. От утренней радости не осталось и следа. Протянутая рука юной мисс Гринграсс была узкой и прохладной. Драко легко коснулся чуть подрагивающих пальцев губами. Внимательные голубые глаза были огромными и прозрачными. В них можно было утонуть, и Драко уже чувствовал, как захлёбывается. — Очень приятно, — собственный голос показался совершенно чужим. Воздух из комнаты как будто весь выкачали — голова пошла кругом. Как там Поттер говорил? Породистую лошадь себе выбираешь? Лошадь действительно была породистой: светловолосой, красивой, родовитой. Что ещё можно было желать? В случае Драко — ничего. Абсолютно ничего. Он хотел встать из-за стола, извиниться, разбить все грёбаные иллюзии этих грёбаных планов и больше никогда о них не слышать. Особенно — не видеть Асторию. Никогда больше. Но мать была так счастлива сейчас, а отец так спокоен и расслаблен. Как Драко мог? Не после того, через что они прошли вместе, не после того, как еле собрали себя и друг друга по кускам. Драко сидел с приклеенной на губах улыбкой, ради приличия ковырялся вилкой в тарелке, прикладывался к бокалу с вином. Он находился под прицелом нескольких пар глаз: одних — заинтересованных, вторых — препарирующих, третьих — одобряющих, и четвёртых, самых ненавистных, — полных отвратительной надежды. Возможно, встреть Драко Асторию до этого лета — всё было бы совсем по-другому, и где-то на самом дне души Драко понимал, что она тут совершенно ни при чём, но лавина злости, которая била из него, грозила размазать её по стене. На этой непродолжительной встрече никто ни о чём не спрашивал и не обещал — просто беседа как будто давно хорошо знакомых людей, экскурс по прошлому Драко и Астории под просмотр так кстати оказавшихся здесь альбомов с фотографиями. Когда гости ушли, сопровождаемые Нарциссой, Драко всё сидел перед развороченным нутром фотоальбома и с давно опустевшим бокалом. Надо было встать и написать Гарри, что сегодня они встретиться не смогут. Соврать что-нибудь о причине. — И что с ней не так? — резкий голос Люциуса заставил вздрогнуть. Драко не стал делать вид, что не понял вопрос. — Всё так. Это действительно хороший… вариант, — Драко хотел сказать «хорошая девушка», но вышло так, как вышло. Оставалось только надеяться, что этот «вариант» не будет его. — Лучший, — поправил Люциус. — Тогда что не так с тобой? — Я просто оказался не готов. Люциуса ответ не устроил. От его пристального взгляда хотелось сбежать. — У тебя кто-то есть? Драко как кипятком окатили. Он сам не понял, как сумел ничем не выдать себя и ровно ответить: — Нет, я постоянно работаю. Люциус кивком указал домовику на бутылку вина. Драко чувствовал, что с большим удовольствием накачался огневиски и хотя бы в этот вечер больше ни о чём не думал. — И ночами? Вино встало поперёк горла. Драко судорожно хватал ртом воздух. Люциус всё так же припечатывал совершенно ледяным взглядом. Казалось, воздух звенел от бешеного напряжения. — Ты хорошо подумал, прежде чем решил прервать род? — Многие заводят детей на стороне, — тихо ответил Драко. — Магглы, — скривился Люциус. — Тебе отлично известно, что только магический брак, заключённый по всем канонам, даст сильного наследника. У тебя будет сын, Драко. Твоя плоть и кровь. Только он сможет продолжить два древних магических рода. Драко молчал. Он всё это знал, и от этого было слишком больно и слишком страшно. Они с Гарри так мало успели вместе. Да они вообще ничего не успели! Если бы у них было время: год, два — они бы обязательно осточертели друг другу, рассорились и расстались. Кто-то настойчивый твердил в голове, что это всё враньё, и скорее небо упадёт на землю, чем они разбегутся. Как можно уйти от того, в ком вся жизнь? Люциус поднялся из-за стола, резко чиркнув стулом по полу. — Астория обладает весьма важными качествами. Важными для тебя, разумеется: скромность и покорность. Она не будет задавать вопросов, если ты вдруг решишь работать по ночам, — грубо выделил он последнее слово и добавил: — Скажешь мне, когда я смогу обрадовать Нарциссу. Может, тогда она сможет стать хоть немного счастливее и перестать постоянно пить успокоительные. Тяжёлая дверь с треском захлопнулась. Драко был абсолютно пустым. Наверное, так и ощущают себя после поцелуя дементора. Он шёл по коридору, методично отсчитывая шаги до собственной спальни. Магический брак… да, тут всё предельно ясно. Сильный наследник — вроде, и тут без подвоха. Невеста чистокровная… да, да, тут тоже вроде всё понятно… но почему-то совсем непонятно. Мысли текли белым полотном сквозь сознание. Интересно, если их не останавливать, может, всё в конце концов само решится? Драко зашёл в спальню, запер дверь всеми известными заклинаниями, выговаривая их медленно, почти по слогам. На составление письма для Гарри с извинениями о невозможности вечерней встречи он потратил полчаса. На полу вокруг стола множились комки бумаги с неудавшимися строчками. Наверное, стоило не изводить пергамент, а править заклинанием? Главное одно — в таком виде нельзя появляться перед Гарри, он сразу всё поймёт, и тогда… не сегодня, он будет думать об этом не сегодня. Драко отправил письмо, выпил двойную порцию зелья сна без сновидений и отрубился на нерасстеленной кровати. *** Вставать не хотелось. Это было похоже на какой-то барьер: если встанешь, надо что-то решать и делать. Поэтому Драко просто лежал в кровати и курил, стряхивая пепел на белые простыни. Он никогда не позволял себе курить даже в комнате. Привычный мир трещал и с грохотом рассыпался. Утро неотвратимо перетекало в полдень, а пачка сигарет так же неотвратимо заканчивалась. Последний окурок отщёлкнул от пальцев и брызнул искрами по полу. Прокрастинация ещё никому и никогда не приносила пользы. Нарцисса пила чай на кухне. Она была такая радостная и безмятежная и так мягко улыбалась, что все слова застряли у Драко в горле. От её же слов замутило: — Драко, она замечательная девочка. Встретьтесь вдвоём, пообщайтесь. Она активно занимается благотворительностью, у неё свой фонд помощи тем, кто получил магические травмы! Она спрашивала у меня о твоём детском доме, она... — Он не мой, — тихо поправил Драко. — Он наш. Наш с Поттером. — О, дорогой, конечно, он ваш, — Нарцисса отставила чашку, спустилась с высокого стула и крепко обняла сына. — Я уверена, она захочет помочь в вашем нелёгком деле. И Гарри Поттеру она очень понравится. «Это вряд ли», — мучительно подумал Драко, на секунду представив, что Гарри сделает с ними обоими, если узнает. Когда узнает. Отчаяние липкой жижей растеклось по венам. — Сходите с Асторией куда-нибудь. Хочешь, я закажу вам столик в кафе? Я знаю хорошее место на Косой Аллее. «Нет, — твёрдо решил Драко, — никаких кафе, ресторанов, прогулок в людных местах. Только не с ней». — Я думаю, наш сад больше подойдёт, — помедлив, сказал Драко, ставя последнюю точку в приговоре. — Твои камелии все в цвету. Нарцисса разжала объятья, отступила на полшага, мягко провела ладонями по плечам сына. — Это замечательная идея! Камелии в этом году действительно прекрасно цветут. А в дальней части парка вот-вот распустится мимоза! Драко только вымученно кивнул. Большего ему не осталось. *** — Малфой, ты дома? — донеслось из гостиной, выдирая Драко из зыбкого сна. Он пришёл в поместье Блэков ранним вечером, очень надеясь, что никого, кроме Гарри, здесь сегодня не будет. Драко залез в кровать, разложил вокруг себя схемы с созданием артефакта и листы письма с подтверждением удачных испытаний зелья для Бена. Начать нужно с этого. Если начать с другого... где-то на этой мысли Драко и отрубился, вымотанный до предела. — Спишь? — Гарри ввалился в спальню, сбрасывая на ходу мантию и ботинки, бесцеремонно смахнул на пол бумаги и запрыгнул на кровать, придавливая своим весом зарывшегося в одеяло Драко. — Я скучал. Его губы были сухие и горячие. От него пахло улицей и немного потом. Он был уставший и такой родной, что сердце Драко больно стучало где-то в горле. Сказать он так и не смог. Ни в этот день, ни в другой. Он ещё никогда не чувствовал себя такой мразью. … Дни летели слишком быстро. Глупо было надеяться, что Гарри ничего не заметит. Но он не задавал вопросы, лишь однажды приложил Драко лопатками о стену: — Малфой, да что с тобой происходит! Это было в тот день, когда Драко пришёл с фотосессии с Асторией, на которой настоял отец. Газета должна была выйти через две недели. Драко готов был выть и лезть на стену. Предложить Гарри роль любовника с каждым прошедшим днём казалось всё глупее и абсурднее. — Мне нужно уехать на неделю. Бизнес требует моего присутствия. Гарри нахмурился. Поверил или нет — не разобрать. — Далеко? — Во Францию. Потом в Италию. — А Люциус? — с сомнением спросил Гарри. — Отцу запрещён выезд из Британии, так что этим занимаюсь я. — Что-то серьёзное? — Не думаю, но ехать надо. Это было правдой. Хотя Драко планировал ехать летом, когда зацветут виноградники в Лионе, а в Римини начнётся курортный сезон, но находиться здесь он больше не мог. Он хотел свалить вместе с Гарри хоть куда-нибудь. Не думать и не вспоминать ни о чём самые последние дни. Их дни. — Езжай со мной. Ты говорил, у тебя есть отпуск. — И что я там делать буду, пока ты работаешь? Драко пожал плечами: — Кататься со мной по виноградникам, пить вино и валяться на пляже. В Лионе красиво, тебе понравится. — Хм, звучит заманчиво, — протянул Гарри и провёл языком по губам Драко, ловя короткий выдох. — Что ещё я там буду делать? — Я тебе пару экскурсий организую — походишь в музеи. Тебя больше археология или искусство привлекает? Гарри зарычал, до боли стискивая задницу Драко и разворачивая к себе спиной. — Хорошо, хорошо, свожу тебя в оперу! Двигался Гарри резко, сильно, впечатывая Драко грудью в стену, крепко придерживая одной рукой за бёдра, другой — за плечо. Стоя было страшно неудобно, но на полу ещё хуже, а до кровати целых пять шагов. — Уговорил, — горячо выдохнул Гарри в самое ухо, размазывая сперму Драко по его вздрагивающему животу. — Тогда завтра в отдел международного сообщения настраивать портключ. *** Лион в начале мая был жарким и солнечным. В самом городе задерживаться особого времени не было, поэтому Гарри пришлось остаться без экскурсий, о чём он нисколько не сожалел. Зато перед ним были открыты все винодельни Божоле, принадлежавшие Малфоям. Драко безуспешно пытался рассказать о бесконечном количестве сортов винограда, видов вина, их вкусовых оттенках и винном этикете. Драко произносил Beaujolais на французский манер и страшно кривился от грубо-английского «Божоле» в исполнении Поттера. Гарри послушно кивал, запивая молодое красное Beaujolais Nouveau элитным белым Beaujolais Crus. Благородные, медовые, смородиновые, сладкие, терпкие и ещё дюжина заковыристых оттенков вин мешались на языке, отключали голову и включали режим подвигов. Гарри где-то раздобыл лошадей и соблазнил уже изрядно пьяного Драко прокатиться по извилистым дорожкам ослепительных виноградных полей. Ветер трепал их волосы и тонкие мантии, кони неслись быстрым галопом по бескрайним просторам. Мелькала сочная весенняя зелень, согнутые спины редких работников, коричневые крыши маленьких деревушек и блики солнца в узких ручьях. Синее небо казалось бесконечным. Неизвестно каким по счёту похмельным вечером Драко сообщил: — Переговоры неожиданно закончились раньше. Когда они вообще успели начаться, Гарри так и не уловил, пьяный туман последних дней выбора не оставил. — Насколько раньше? — лениво спросил он и приложился к бутылке, обходясь без посредников в виде бокала или хотя бы стакана. — Да на два дня. Встреча в Римини шестого, а сегодня третье. Что делать будем? — А что можно? — Ну-у, — протянул Драко, прикидывая варианты, — можем остаться здесь, ещё есть винодельни, где нас не было. Можем прыгнуть в Римини, поваляться на пляже. Адриатика холодная пока, но позагорать можно. — Нет, — скривился Гарри, ещё раз отхлебнув из бутылки, — только не виноградники, я за эти дни столько вина выпил, что до конца года хватит. На пляж тоже не хочу — я не буду два дня из твоих трусов песок вытрясать, чтобы трахнуть. — Никакой романтики, — вздохнул Драко, отбирая бутылку и выливая на язык последние капли,— тогда сам думай. Гарри думал не долго — переместил Драко в город, затащил в сувенирный магазин, откопал там карту Европы. — Так, мы вот здесь, верно? — он тыкнул пальцем в Лион. — А нам надо… — он прочертил криво-пьяную линию до Венецианского залива, силясь отыскать точку с нужной надписью. Драко накрыл его руку своей и определил в нужное место: — Вот сюда. Римини. — Миль четыреста получается, — прикинул Гарри. — За два дня и доехать успеем, и по пути в городах погуляем. Переночуем в Трурине. — Турине, — поправил Драко и подозрительно спросил: — И на чём ты ехать собрался? — На машине. — Маггловской? — градус подозрительности дополз до отметки «критический». — Ага. Напрокат возьмём. Завтра пораньше выдвинем. Соглашайся, Малфой, когда мы ещё так с тобой покататься сможем? Выбор между песком в трусах, пьяным Поттером и сомнительным маггловским средством передвижения был не самым заманчивым, но искать другие варианты не хотелось. В конце концов, в компании Поттера он жаждал быть где угодно, и прокатиться с ним по Франции и Италии... Почему бы и нет? Пьяные лошади обошлись же без травм. Ранним утром следующего дня идея перестала казаться здравой. Драко сидел в машине и недоумённо пялился на круглые шкалы с цифрами, кучу кнопок и рычагов. — Ты управлять то этим всем умеешь? — сомнительно спросил он. Гарри плюхнулся на водительское место, зачем-то понажимал педали и покрутил руль. — Не дрейфь, Малфой, меня учили лучшие. Он вставил ключ в замок зажигания и повернул — мотор мягко заурчал. Драко непроизвольно вцепился пальцами в кресло. Гарри положил одну руку на руль, вторую на рычаг скоростей и забубнил себе под нос, комментируя все свои действия: — Левую ногу на сцепление, правую — на газ. Газ же в центре? Сцепление выжал, первую включил, и теперь пла-авно тронулись. Но плавно никто не тронулся — машина дёрнулась, но как стояла, так и продолжала стоять. Драко очень надеялся, что она так и не поедет, и они проведут эти два дня в каком-нибудь другом месте. Гарри чертыхнулся, проделал ещё раз все озвученные манипуляции, но эффекта опять было ноль. — Да что за! — он стукнул кулаками по рулю и утреннюю тишину взорвал раскатистый ор клаксона. Он судорожно оглянулся и остановился взглядом на ещё одном рычаге. — Точно! Ручной тормоз! Машина наконец-то поехала и под офигевший взгляд владельца проката врезалась аккурат в задний бампер рядом припаркованного пикапа. — Кто были эти лучшие, Поттер! — закатил глаза Драко, вылез из машины, взмахом палочки возвращая фары и решётку радиатора на место. Памяти владельца также потребовалась коррекция. — Близнецы Уизли, — ничуть не смутившись, ответил Гарри, давая задний ход и теперь уже без последствий выруливая со стоянки. — Прыгай, Малфой! Приключения нас ждут! Драко очень доверял Поттеру, поэтому, чтобы они не разбились с ним на хрен, на всякий случай наложил на машину все знакомые защитные заклинания. … До Турина было часов пять езды — торопиться было некуда, поэтому они решили притормозить на середине пути, в городке Шамбери. Он лежал в долине, окружённый Альпами. Заснеженные вершины гор терялись в белой облачной дымке. Дорога спускалась вниз, в каменные просторы старинного города. — Красота! — завороженно протянул Гарри и метнул взгляд на Драко. Тот во все глаза смотрел сквозь лобовое стекло на развернувшееся великолепие. Они прогулялись по старому городу, зашли в кафедральный собор. Высота каменных сводов и красота огромных разноцветных мозаичных окон поражала. Гарри проверил акустику, получив порцию недовольства прихожан. На обед Драко заказал всё разнообразие морепродуктов из меню, Гарри же сморщил на это нос и ограничился традиционным луковым супом и багетом с сыром. От лягушачьих лапок и вина отказались оба. Широкая магистраль летела мимо горных хребтов и железнодорожной полосы, иногда прыгала в короткие туннели, иногда проносилась по высоким мостам. Гарри вёл спокойно и уверенно. Драко не мог оторвать взгляд от его рук, которые то сжимали руль, то рычаг скоростей. В какой-то момент Гарри перехватил пальцы Драко, опустил на гладкую кожаную ручку и придавил своей ладонью сверху, плавно переключая скорости. В открытые боковые окна врывался свежий ветер, трепал волосы — тёмные и светлые. — У нас же есть магнитола! — осенило Гарри, и он потыкал в кнопки на панели. Из динамиков донёсся прерывистый хрип. — Радио тут не работает. Малфой, покопайся в бардачке, там кассеты могут быть. Поймав недоумённый взгляд, Гарри наклонился к Драко и дёрнул у его коленей ящик, не забыв при этом проехаться ладонью по бедру. Драко задался вопросом, когда Поттер решит опробовать не самые удобные сиденья машины — и тут же залился краской. Гарри бесстыже облизнулся и ответил на незаданный вопрос: — Успеем. «Бардачок» был действительно полон кассет. Драко перебирал их, вслух зачитывая разнообразные названия малознакомых французских групп. — Дрянь, — вынес вердикт Гарри. — Ну, тут ещё есть какой-то Coldplay, — сказал Драко, рассматривая единственную не французскую кассету с невразумительным серым очертанием женской шеи и части лица на белом фоне обложки. Во всяком случае, Драко оно казалось женским. — О, вот это отлично! Давай сюда, — Гарри воткнул кассету в магнитофон и нажал на «плей». И это действительно оказалось отличным: незатейливые и спокойные гитарные переборы и безмятежный голос вокалиста — лучший вариант для такой дороги. Драко особо не разбирал слов песен, пока в какой-то момент не уловил фразу «зелёные глаза». Он вслушался в текст: Я пришел сюда с грузом на сердце, Но теперь он стал гораздо легче, Ведь я встретил тебя. И, милый, ты должен знать, Что я никогда не смогу жить без тебя. Зелёные глаза... Зелёные глаза... Голос пел под аккомпанемент неторопливого кантри. На Драко разом обрушилось всё: отчаяние, безнадёжность, страх и тёплая, сладкая, как карамель, слабость. Слёзы обожгли веки, но, слава Мерлину, так и не потекли. Гарри следил за дорогой и не видел, как Драко часто смаргивает предательскую влагу. — Говорят, солист написал эту песню своему гитаристу, — заметил Гарри, перематывая трек на начало и снова включая. — Наверное, гитарист того стоил, — ровно сказал Драко, безуспешно стараясь не запоминать слова. — Наверное, раз он признался ему со сцены. — А если бы он не хотел со сцены, чтобы все знали? — резче, чем хотелось, спросил Драко. Гарри повернул голову и окинул его странным взглядом. — Значит, у него были на то веские причины,— помедлив, ответил Гарри и свернул на узкую просёлочную дорогу, припарковавшись в тени раскидистого платана. — Ну что, на заднем сиденье или на капоте? Драко нервно сглотнул. И там, и там хотелось до безумия. … В Турин они въехали под вечер: помпезный город, с широкими улицами, залитыми жёлтым светом старинных уличных фонарей. Он резко отличался от казавшегося сейчас скромным и тихим Шамбери. Громкая итальянская речь добавляла экспрессивной атмосферы. Обогащать культурную программу и искать работающие вечером выставки и музеи не хотелось, поэтому они бродили вдоль широкой набережной, поужинали в первом приглянувшемся кафе и сняли рядом отель на ночь. Утром из окон номера Гарри разглядел киноафиши и спросил: — Ты когда-нибудь был в кино, Малфой? Драко отрицательно покачал головой. — Прекрасно, значит, сегодня будешь! — обрадовался Гарри и заказал в номер завтрак: крепкий кофе и полюбившуюся им вчера пасту. — Заклинание помнишь для понимания языка? — спросил он, мечась по номеру в поисках одежды. — Как я, по-твоему, с французами общался? — ответил вопросом на вопрос Драко, снимая собственный носок с плафона люстры. Как-то они явно переборщили вчера, о чём говорила ещё и саднящая от засосов шея. И не только шея. — Я думал, ты язык знаешь. — Не настолько хорошо, чтобы разбираться во всех наречиях. … Гарри разглядывал киноафиши и никак не мог определиться с выбором. Драко своими советами только мешал. — О, смотри, прикольный длинноволосый мужик с мечом. А за ним кто? Слушай, на Дамблдора похож! — ухмылялся Малфой. — Это Гендальф. И это третья часть фильма. Надо сначала первые две посмотреть, а то не поймём ничего. — Да по картинке вроде всё понятно. Кучерявый по центру геройствует, девка ушастая в мужика с мечом втрескалась, а тот старый беловолосый за всех всё решает. Гарри видел только первую часть, но Малфой был недалёк от истины. Этот фильм он твёрдо решил смотреть один, а то кое-кто своими едкими комментариями всё испортит. — А эти? — спросил Малфой, рассматривая троицу в чёрных очках и в наглухо застёгнутых чёрных же одеждах. — Смотри-ка, тот, что в центре наверняка герой, да ещё и брюнет в очках. Только он красавчик горячий — а так бы один в один ты получился, — ехидно скалился Малфой, явно напрашиваясь на что-нибудь нехорошее. Например, на смачный шлепок по заднице. — Ладно, не хочешь — как хочешь, — притворно обиделся он, потирая ушибленное место. — Я бы сходил вот на это, — Гарри кивнул на плакат с симпатичным, но слегка педиковатым пиратом на первом плане, — но сеанс будет только вечером, так что не вариант. Так что мы пойдём на фильм о любви. — Поттер, я тебе не девка, чтобы меня на подобное водить! — возмутился Драко и попытался выкинуть всученные ему билеты. — Влюбись в меня, если осмелишься? Это что за название такое? Он ещё и французский? Поттер, только через мой труп! Ряд Поттер выбрал самый последний, и Драко ловил на себе заинтересованные взгляды собратьев по несчастью. Вопросы все отпали, когда он сообразил по отсутствующему подлокотнику между пар кресел, для кого, собственно, эти места и мстительно решил, что Поттеру тут не обломится. Пусть мучается, раз такой умный. Но Гарри был с этим категорически не согласен, но все попытки снять с Драко штаны закончились неудачей, и он обиженно уставился в экран, пытаясь понять, что там происходит. Фильм неожиданно оказался затягивающим, и уже через пять минут Гарри офигевал от количества безумных идей, приходивших в чумные головы двум малолеткам. — Смотри, прям как у нас с тобой в школе. Сделал пакость — передал шкатулку очерёдности другому, — ехидно прошептал Малфой. — Ага, только шкатулку ты, по ходу, зажимал у себя. — Да брось, — фыркнул Малфой, — пару раз она и у тебя побывала. Чем дальше шёл фильм, тем сильнее Гарри казалось, что его затягивает в мир двух психопатов. Малфой поначалу пытался комментировать происходящее, но потом умолк. А ближе к концу сделался мрачным и отрешённым. На финале он только хмыкнул, поднялся со своего места и быстро покинул зал, едва зажегся свет. Гарри протолкнулся сквозь немногочисленную толпу. — Малфой, стой! — окликнул Гарри его и догнал на улице. — Ты чего? — Ничего. Пойдём собираться, нам надо выезжать. Драко был зол. Гарри вздохнул и притянул его к себе: — Это просто фильм. Ну, встретились два идиота, поломали жизнь друг другу. — Друг другу!? — возмутился Драко и напрягся в сильных руках. — Да они всем вокруг жизнь поломали! Поттер, он женился, завёл детей и бросил их, стоило ей поманить пальцем! И показано это, как будто так и надо! Это так любовь работает? Это муть какая-то. Два мудака. Я бы их не только бетоном залил. Когда они вернулись в номер, Драко всё ещё кипел от злости. Гарри обречённо сказал: — Надо было трахнуть тебя на последнем ряду. — Можешь сделать это здесь, — бесцветно отозвался Драко. — Здесь я тебя уже трахал, — вздохнул в притворном разочаровании Гарри. — Но... — он окинул Малфоя оценивающим взглядом с ног до головы, — мы можем заняться кое-чем ещё. Гарри надвигался на Драко, как огромный, дикий, изголодавшийся кот. Драко отступал спиной вперёд, пока не врезался лопатками в стену. Гарри навис сверху — разгорячённый, совершенно шальной — подхватил Драко под задницу, закинул длинные ноги к себе на бёдра. «Что это за долбаное кое-что ещё такое, когда у обоих ширинку рвёт от возбуждения?» — судорожно прикидывал варианты Драко, теряя голову от тесной близости. — Чем? — наконец простонал он, задолбавшись ждать ответа, выгибаясь, притираясь членом к паху. Дурацкий фильм тут же вылетел из головы. Гарри дёрнул его на себя, прихватил зубами за нижнюю губу, прикусил — совсем не больно, но чувствительно — и выдохнул в приоткрытый рот: — Мы займёмся любовью. Драко тряхнуло, будто в него зарядили усиленным Ступефаем. Поттер не должен был этого говорить — не здесь, не сейчас, не ему. Драко же на хрен сломает всё, если Поттер продолжит или, что ещё хуже, скажет то, что они так ни разу друг другу и не сказали. Драко оторвали от стены, перехватили поудобнее и перенесли на кровать, потому что тот, кто это делал, не умел копаться в чужой голове и понятия не имел, что там творилось. Гарри целовал его — так мягко и глубоко, как никогда до этого. Он был неспешным и выматывающе нежным: расстёгивал пуговицу за пуговицей, вылизывая и зацеловывая открывающиеся острые ключицы, соски, резко сокращающиеся мышцы на животе. А ещё он говорил — нёс всякую чушь о том, какой Драко красивый, нежный, добрый, славный. Безбожно врал, в общем, методично разламывая Драко на куски. Брал он его неторопливо, плавно, вынимая заодно и душу. Драко стонал, метался, чувствуя, как жарко и мучительно его заполняет внутри, как сладко ноет в паху, где горячая ладонь медленно двигается и как жжёт в груди, потому что кроет пониманием, что только так — правильно. — Ещё, Гарри, быстрее... — Драко выгнулся, теснее прижимая колени к чужим бёдрам, принимая невозможно глубоко — как в последний раз. Гарри сейчас было так много и, одновременно, так мало. — Не-ет, — фыркнул он, слизывая капельку пота с бешено бьющейся жилки на виске, — сегодня только так. Но он соврал — сорвался на последних секундах, ускорился, выдирая из Драко и себя самого последние силы и, кончая, простонал во взмокшую шею: «Как же я тебя...». *** До Римини они доехали глубокой ночью, потому что дорога была утыкана городками, по каждому из которых хотелось прогуляться. Гарри даже пожалел, что у них был всего один день. Болонью — красивый город с красными черепичными крышами — Гарри решил обязательно посетить отдельно. И обязательно с Малфоем. Проездом бывать в таких местах ему казалось кощунством. Они остановились не в самом Римини, а рядом, в курортном городке Гаттео-а-Маре, в отеле на побережье. Драко ранним утром — не выспавшийся и хмурый — сбежал на работу, а Гарри, преступно долго провалявшись в кровати, выбрался на улицу, на пустынный пляж. Туристический сезон пока не открылся, но песок был уже заставлен разноцветными широкополыми зонтами. Вода была холодной, но Гарри всё равно мужественно искупался, потом долго лежал под тёплыми солнечными лучами, где его и нашёл Малфой. У того было немного времени на обед и быструю прогулку до местной достопримечательности — моста самого Юлия Цезаря. В кафе заказать что-то кроме морепродуктов было нереально. Гарри давился, Драко кайфовал. Мост великого Юлия Цезаря возвышался над узкой речушкой, которую Гарри легко перепрыгнул. Он стоял на другом берегу, мокрый по колено, и протягивал руку Драко. — Малфой, ты что там встал, иди сюда. — Ноги промочить не хочу, — на автомате ответил Драко и вдруг чётко увидел всё будто со стороны: их обоих по разным берегам и чёртов Рубикон между ними. А ещё Драко понял, что Поттер никогда не слышал про эту реку. Может и к лучшему. — Ты же маг. Высушишь за минуту! Гарри улыбался. Река шумела, извивалась, ударялась о камни и брызгала во все стороны ледяными каплями. Драко смотрел в зелёные, сияющие глаза. Он дёрнулся было вперёд, но, словно оступившись, резко шагнул назад. — Гарри, я не могу… я вспомнил, мне надо назад, несколько вопросов к встрече не готовы,— улыбка вышла вымученной и жалкой. Гарри легко перескочил обратно. — Ну да, мы же сюда не отдыхать приехали, — проворчал он, подхватил Драко под локоть и потащил в сторону отеля. — Пошли, трудоголик. Никаких вопросов и объяснений — это то, что хотелось больше всего. Последний день. У них оставался чёртов последний день. Днём позже, когда Драко вернулся домой, отец сообщил, что тираж газеты готов к выпуску. А на следующий день, ранним утром, в постели дешёвого номера лондонской гостиницы Драко, как заведённый, твердил про себя: «Вот сейчас… ещё минуту — и скажу». Он тянул время, как мог, изводился, не слыша, о чём треплется Поттер. Драко протянул к нему руку и сжал тёплые пальцы, повернул голову и пропал в глубине зелёных глаз. Гарри замолчал, посмотрел вопросительно. Драко придвинулся, повёл губами по мягким губам, толкнулся языком в рот, поймал ответный напор и почувствовал разливающуюся под рёбрами панику. Губы разомкнулись, Драко ощущал кожей сбивчивое дыхание и жар чужого горячего тела. Потом, наконец, собрался, откинулся на подушки, и повисшую тишину резануло двумя словами: — Я женюсь.