Тебе всё шуточки?

Будильник в половине шестого утра звенит для неё каждый день. Она настолько к этому привыкла, что даже не кричит на него и не кидает его в стену. Примерно с покупкой нового девятнадцатого будильника пришло осознание того, что раннего подъёма ей не избежать. Смирилась. Всё как по сценарию – каждый новый день не приносит в её жизнь ничего нового. Только танцевальный зал дарит спокойствие её душе. Сотни людей ей завидуют, а ей всё надоело настолько, что тошнит уже от этой огромной кровати, квартиры, личного повара, уборщицы и ещё толпы остальных людей, которых к ней приставил отец. Мистер О'Нил — владелец крупной строительной компании в Нью-Йорке, которая сотрудничает с самыми важными людьми города. Он всегда мечтал, чтобы дочь пошла по его стопам, но Сару не интересует категорически ничего, кроме танцев. Но дочь единственная, любимая, поэтому скандалов по этому поводу не было. Не хочет — не надо. Отец Сары всё ещё надеется, что будущему мужу дочери будет интересен строительный бизнес. И он такого мужа ей старательно пытается найти. В свои двадцать два года Сара добилась огромных успехов. Огромных танцевальных успехов. Множество выигранных конкурсов, баттлов, фестивалей – полки шкафа уже ломятся от кубков, медалей и прочих наград. Бальные танцы для Сары как смысл жизни, она проводит в зале сутки напролет, только бы не идти домой в эту ненужную ей роскошь. На столе уже стоит завтрак, повар всегда готовит его к самому пробуждению Сары, а после удаляется, чтобы не надоедать своим присутствием – на этом настоял отец. Овощной салат, овсяная каша и никакого масла, хлеба и прочих вредных продуктов. Сара соблюдает режим более чем хорошо. Питается правильно, никаких вредных привычек не имеет, а спать ложится в девять вечера, чтобы к чёртовым пяти тридцати всё-таки чувствовать себя спортсменкой, а не разбитым корытом. Завтрак, контрастный душ, удобная одежда, спортивная сумка, лёгкий макияж, обязательный пучок из волос – и Сара спускается на подземную парковку, где её уже ждёт автомобиль с личным водителем. Мистер Скотт работает водителем Сары уже больше года, отец Сары очень долго подбирал человека, которому бы он смог доверить возить свою любимую и единственную дочь. Частенько хотелось, чтобы он на пару недель вообще забыл о существовании дочери, не звонил, не присылал бы платья для очередного вечера каких-нибудь богатеньких шишек, не присылал бы этого чертова повара. Как он выглядит вообще? Или может это женщина? Вообще нормально, что с четырех утра у Сары на кухне хозяйничает человек, которого она в глаза не видела? К слову, когда Сара возвращается с тренировки вечером — ужин уже стоит на столе. — Доброе утро, мистер Скотт, — улыбается Сара своему водителю. Взрослый мужчина лет пятидесяти, с которым Сара видится чаще, чем с кем-либо, кроме своего партнёра Джона. С водителем она везде, хотя частенько она была бы не против прогуляться пешком, но: "Дорогая, ты и так много танцуешь, береги себя, мистер Скотт будет ждать тебя, как обычно." Как обычно. Вот это "как обычно" немного сидит в печенках. Всё по полочкам, всё идеально, без единой ошибки и без лишнего шага. — Здравствуй, Сара, — улыбается водитель, — в студию? — Конечно, Джозеф, как обычно. Как обычно. Вот танцевальная студия, это единственное "как обычно", которое Сара бы не меняла. Да и наверное, если сейчас отец от неё отстанет, уволит всех людей, что работают на него для Сары, ничего не изменится. Сара так же будет вставать в хреновы, чтоб их, пять тридцать утра, так же будет правильно питаться, весь день проводить в зале и ложиться спать в девять вечера. Она так привыкла, и по-другому сама уже вряд ли сможет. Даже её лучшая подруга Адель уже смирилась с тем, что видятся они единственный раз в месяц, когда организм Сары отказывается танцевать. — Мистер О'Нил сказал, что завтра какой-то очередной приём, Сара. Пока ты будешь танцевать, мне нужно будет уехать за платьем и договориться со стилистами на завтра, хорошо? На-до-е-ло. — Конечно, Джозеф. Эти приёмы, что больше напоминают смотрины, Саре и вовсе поперёк горла, честно признаться. От этих шуточек, вроде: "О Боги, Том, какая у тебя красивая дочь! Вот бы моему сыну такую жену" , просто до тошноты мерзко. Дайте ведро, куда блевать? Но она снова наденет платье, каблуки, сделает прическу и макияж, натянет улыбку и будет ходить по залу под руку с отцом с выражением лица: "Простите, но вы меня бесите". Зал всегда встречает Сару тишиной и спокойствием. Для девушки это место силы, умиротворения, творчества. То место, где она принадлежит самой себе, и делает то, что она хочет. Сара занимается здесь около шести часов в день, несколько раз в неделю ещё занимается с детьми. И делает она это явно не ради денег. Просто хочется побольше времени проводить так, как она любит, а не так, как любит её отец. После развода с мамой Сары, тринадцатилетнюю девочку было решено оставить с отцом. Ну, честно признаться, никто и не сомневался, что решение суда будет именно таким, с его-то связями и деньгами. Маргарет О'Нил вышла замуж второй раз и родила ещё одного ребёнка. Живут они с семьёй тоже в Нью-Йорке, и Сара с ними прекрасно общается, хоть и видятся они редко. Ну, Сара со всеми видится редко. — Доброе утро, О'Нил, — зевает Джон, еле перебирая ногами в сторону раздевалки. — Доброе утро, Холл. Опять гулял всю ночь? — смеётся Сара, — ты в таком состоянии на поддержках меня не уронишь? — Хоть раз ронял? — Ни разу за шесть лет. — Ну вот и всё. Я скоро, — он шутливо отдал честь и скрылся за дверью мужской раздевалки. Шесть лет назад, когда Саре было шестнадцать, её партнёр по бальным танцам, с которым она была в паре больше десяти лет, решил уйти из спорта. Было сложно, были слёзы, были долгие поиски. Но потом появился Джон. Такая язва, с которым до ужаса сложно, но в то же время до смерти просто. Они никогда даже не задумывались о том, чтобы стать парой вне танцевального зала. Они как брат и сестра, а иногда как злейшие враги. Но так, как Сара доверяет Джону, она не доверяет больше никому. Она не боится делать с ним поддержки, когда он не спал всю ночь, гулял и пил. Или после болезни, когда его организм вполне может быть ослаблен. Да хоть над пропастью пусть её держит — совершенно не страшно, на самом деле. — Я готов, — бурчит Джон, выходя из раздевалки, — командуйте, товарищ хореограф. — Ой, ну тебя. Как на тебя, такого язву, вообще девчонки ведутся? Не понимаю. — Так я с ними не такой! Я хороший, практически джентльмен. — А я, значит, не заслужила такого обращения? — удивляется Сара, включая музыку в музыкальном центре. — Не-а. — Засранец! Давай шене по диагонали, потом растяжка, джентльмен, блин. — Кстати, Сара, мне нужно будет несколько выходных, ладно? — Без проблем, мне как раз завтра не до тренировки..., — вздыхает Сара, уже мысленно подготавливая себя ко всему этому шикарному ужасу.

***

Чёрное элегантное платье в пол с длинным рукавом, V-образным глубоким декольте и разрезом до середины бедра село на Саре идеально. Тонкий металлический пояс шикарно подчеркивал идеальную осиную талию, а черные лодочки на высоком каблуке удлиняли и без того модельные ноги девушки. Лёгкий низкий пучок, ровный пробор и в меру яркий макияж — Сара готова идти с отцом на собрание богатых и ещё более богатых людей. Ну, это как называла сама Сара, конечно же. Смотреть на взрослых мужчин, рядом с которыми идут пышногрудые девицы с лицом "Я правда его люблю в свои восемнадцать" не было никакого настроения. Сара готова идти с отцом внешне, но внутренне она хочет только сбежать подальше от всего этого дерьма. Мистер Скотт останавливает машину у шикарного высотного здания, у дверей которого девушку уже ждёт отец в компании какой-то парочки, о которых Сара ну только что прямо думала. "Интересно, а если в её губы вставить иголку, сдуются?" — думает Сара, когда подходит к отцу и приветливо целует его в щеку, стараясь улыбаться парочке чуть менее наигранно, чем хочется. — Дочь, выглядишь просто великолепно. И ведь правда. Сара в своем аккуратном платье со своей небольшой грудью и натуральными губами выглядит в разы лучше каждой силиконовой куклы в тоннах страз, что присутствуют на... празднике? Чёрт, где они вообще? — Спасибо, пап. Твой выбор платья, как обычно, идеален. Как обычно. Как обычно, идеальное платье отправится в шкаф, ко всем остальным идеальным платьям, так идеально выбранными её отцом. И-де-аль-но. На-до-е-ло. Вот бы не идти сейчас медленным шагом с отцом под руку, а станцевать бы страстную румбу. Вот бы не улыбаться им всем сейчас, не стоять бы по струнке, а сесть на стул и выдохнуть, сгорбив спину. Но нельзя. Ведь всё должно быть идеально. И Сара настолько к этому всему привыкла, что даже если бы сейчас здесь выступала рок-группа, она бы всё равно мило улыбалась и по привычке бы ставила ноги в третью классическую позицию. — Сара, познакомься, — говорит отец, когда они подходят к очередной группе людей, распивающих напитки у небольших фуршетных столиков, — это Аарон Хилл, мой, вернее наш, будущий партнёр. У него сеть развлекательных центров по Нью-Йорку, мы станем застройщиками для новых центров в других городах. Нам. Наш. Тьфу. Сара никогда не считала этот бизнес семейным и никогда не вникала в дела отца. Что-то там, вроде как, принадлежало ей, но максимум, что она делала — ставила подписи там, где просил отец. — Приятно познакомиться, мисс О'Нил, — улыбается этот Аарон и аккуратно целует Саре костяшки пальчиков. — Мне тоже. Сара улыбается, а так смешно в душе. Стоит молодой мужчина, из-под воротника рубашки виднеется краешек татуировки, что явно занимает огромную часть на его теле. Молодой, красивый, а тоже ведётся на всю эту чушь, улыбается и руку целует. Они что, в восемнадцатом веке, в конце концов? Три часа мыслительного процесса о том, сдуются ли всё-таки губы этих дам, если их проколоть, или нет, и наконец-то её встречает её любимый кожаный салон Мерседеса. Туфли тут же отправляются на пол, и Сара залезает на заднее сиденье с ногами, облегчённо выдыхая. Так не поступают леди? Ой, вообще плевать, она и не претендует на эту роль. И не успела машина ещё тронуться, как задняя дверь открывается и на неё устремляется удивлённый взгляд карих глаз отца и голубых какого-то кудрявого мужчины. — Эм... Простите, я просто.., — смущается Сара, медленно опуская ноги с сиденья. — Ничего страшного, — смеётся мужчина, — мы всё понимаем. — Сара, выйди на минутку, я забыл тебя кое-кому представить. И как же надоели эти представления, как же хочется уже домой в свою надоевшую, любимую, самую лучшую огромную кровать с пятнадцатью подушками и любимым сиреневым пледом. Уже чёртовых десять часов, Сара бы уже час спала, что за несоблюдение режима вообще? Ещё и шампанского пришлось добрых два бокала выпить, чтобы не выделяться на фоне этих заносчивых миллионеров. — Простите мне эту нелепость, — говорит Сара, подходя к отцу и ещё паре каких-то мужчин. — Ну, что вы, — из всей компании к ней подходит молодой человек лет двадцати пяти, берёт её ручку и оставляет на ней невесомый поцелуй, — то, что вы, девушки, столько времени проводите на каблуках — поистине подвиг. Приятно познакомиться, Сара, меня зовут Роб, но можно просто Вишня. Сара хохотнула. Вишня, серьезно? Среди всей этой "шикарности" и просто Вишня? Но зачем им пришлось так срочно знакомиться? — Очень приятно. — Сара, мы с отцом Роба хотим, чтобы вы познакомились поближе. Вы бы хорошо смотрелись вместе. Простите, что?