лис и пёс

Пару часов решали, пускать ли трюк с сиськами на сцену, в итоге пришли к тому, что против Рифа сойдёт. Руслан был резко «за», а Дима как-то слабо сопротивлялся. Дима вообще старался не спорить, не его это территория — баттл. Он больше творец: шуршит своими исписанными листками, перебирает струны, наглаживает изгиб гитары. Романтик и к тому же, не самый разговорчивый. Руслан всё понять не мог, что в нём конкретно не так. Даже когда Дим вёл его пьяного, и рука скользнула под распахнутую ветровку, прошлась по животу, по бокам, а потом всю дорогу Дима держал его, как бабу, за талию. Даже тогда подумал, что показалось, померещилось — мало ли заглючило с перепоя. А потом всё яснее стало. Взгляды, переписки, руки там, где не просили. Руслан как-то жалел его поначалу, думал прояснить всё, раскидать так, как видит, или может, ждать, пока сам поспеет. Все мозги себе вытрахал, а потом забил, успокоившись Диминым бездействием. Не стоило. Тот взял и полез, а Руслан взял и не отказался. Целовались. Врать, что не понравилось, бесполезно, потому что правда натягивала ткань его джинсов. Было классно, но не настолько, чтоб из штанов выпрыгивать. Руся притормозил, и его мужская гордость не пострадала. Распрощались тогда спокойно, хоть и натянуто. По-хорошему, надо было устроить разбор полётов, но из-за косяка оба были слишком высоко, чтобы базарить за отношения. Закрыл дверь, поставил на плиту картошку, подрочил. На следующий день списались как ни в чём не бывало. Наблюдать за метаниями Димы было странно и немного весело, пока общение не начало идти с пробуксовкой. Какое-то время получалось не замечать: ну, стали реже видеться, ну и ладно. Это ж не значит, что Дим его избегает, не по пятнадцать лет всё-таки. Клуб сегодня полупустой, потому что все инсташкуры, малолетки и брюхастые мужики с цепями остались за дверью. Движ исключительно субкультурный, Фишер обещал BPM зарубу с местным свежачком. Рекламный ход — так себе, пришли только те, кто всегда приходили. Пересеклись с Ваней, пожали руки, разговорились. Потом подошёл к диджею, попросил сменить трек, выбирали вместе из сотки ремиксов тентасьёна — ничего достойного. Было откровенно тухловато, вместо шумной рнб-шной толпы наблюдались какие-то жалкие человеческие залысины, не к кому было приткнуться. — Не подскажешь, где Дима найти? — интересуется, возвращаясь под мягкий бок к Ване. Тот что-то увлечённо перетирал со смутно знакомым пацаном. Пару раз вместе тусили, но по имени всё же не помнил. Они тоже здороваются за руки. — Дома, наверное. Я хуй знает, — Ваня обводит взглядом реденький людской частокол, — но здесь его нет, видимо. — Ой, блять, — Руслан закатывает глаза, осознавая. Пиздец, Дима — Королева Драмы. В итоге остался с Ваней и, как оказалось, Костиком. Нормальный пацан, выпили, в инсту друг другу добавились, он и на лайки не жадный, и на выпивку. Домой пришёл поздно, из открытой форточки сладко тянуло сиренью, колыхалась весенняя листва. Упал на кровать в одежде, но сообщения всё-таки чекнул. Чаты, чаты, Антоха, девки. Дима, блять, хоть бы член свой скинул, а то ведь ничего. Ничего. Белое солнце отлипло от горизонта. Было светло и лениво. Шторы не спасали от полуденных лучей, экран был тёмным, а крики Влада Зайкова клонили его в сон. Дим сидел рядом угрюмый и сосредоточенный. Если бы у Забайкалья была человеческая версия, то она бы так и выглядела. Руслан устроился удобнее, положив под голову мягкую, потрёпанную не одним поколением игрушку, прикрыл глаза. Дима на него смотрел. Руслан это кожей чувствовал, каждой клеткой, но когда распахнул веки, тот снова буравил взглядом экран. Долбаёб. Просто, блять, дол-ба-ёб. — Заебали твои пиздострадания, Дима. Лицо попроще сделай. И сопли подотри. Дим замер, будто по затылку ударили. Нажал на паузу. — В смысле? Руслан махнул рукой, изобразив на лице гримасу. Брови поднялись вверх в остром изломе, мол говорить с тобой нечего, музыкант. Заебал. — Это хуйня, Дим. Крышка ноутбука закрывается, сам ноут Дима аккуратно убирает в сторону. Напряжение густеет в кисель, и по нему спокойно можно доплыть на лодке до кухни. Тишина становится громкой. — А что делать предлагаешь? Мне тебе шоколадки дарить? — Ты чё несёшь? — Руслан подпирает кулаком подбородок и смотрит испытующе и серьёзно, как утомлённый ответом экзаменатор. Ну скажи уже что-нибудь в тему. Скажи что-нибудь, блять, нормальное. — Всё, я домой, в общем. — Может расскажешь, нахуя ты в Питер собрался? — Руслан вопросом пробивает в десятку. Дима мешкает: — А хуй тебе не пососать? — Ты же хочешь. Дим поднимается на ноги, топая к выходу. Руслан идёт за ним, чтобы открыть ему дверь или чтобы остановить. Диму, кажется, трясёт, а Руслан не ведёт и бровью. Дзен Антона передался ему года полтора назад, и с тех пор мирские трудности перестали его заботить. На пороге позвал его пару раз по имени, потом развернул к себе, перехватив руку выше локтя. Грубые пальцы сжали, чуть ли не продырявив кожу, с той силой, что имеет на него претензии. Стояли так примерно минуту. — Ты так хуёво подкатываешь, Дим, это пиздец. Он уже собирается отпустить его, разжать пальцы, но в голове что-то туго поворачивается и щёлкает, как тумблер. Твою мать. Смыкаются зубья капкана, Руслан добровольно в него попался. В памяти всё ещё тлеют призрачные ощущения чужой тяжести на себе, губ, ладоней и всего, блять, остального. В тёмной комнате уголёк заряженного бланта, слепые шарящие прикосновения и своё утробное «слезь». Он смотрит на Дима неверяще, бегая взглядом от глаз до губ и обратно. Неужели влип? Они шумно дышат, сверлят друг друга взглядами. Кожа опасно обтягивает костяшки, между бровей пролегает грубая морщина, что-то внутри трясётся от нетерпения, низко рычит и клацает зубами. Руслан толкает его к двери, сжимает плечи и соединяет их рты, стукаясь с ним зубами, прижимается ближе. Это сила, которая прожигает их обоих в попытках стать снова целой. Ёбанный фейерверк. Дим собирает его волосы в пригоршню, направляет, притягивает к себе. Жёсткое мужское тело, крепкие кости и такой напор, что мысли больше не успевают. Всё без затей, но тело реагирует однозначно. — Учись, — шумно выдыхает ему в висок. Нужно было разойтись по разным углам, но ладони лишь мягко скользят по коже. — Ладно, — Дим напрягает скулы и смотрит на тень, которую они отбрасывают. — Что теперь делать будем? «С этим», — повисает между ними двумя. Руслан подцепляет ногой табуретку и тяжело на неё опускается. — Ну… — слова приходят в самый последний момент. — Давай попробуем. Дим смотрит на него сверху вниз, потом вздыхает и вслед за ним садится на корточки. — Что попробуем? Руслан улыбается. — Всё. Дим толкает его в плечо и наконец-то смеётся.