"Арсенал военной академии"

      Не видя ничего перед собой, Се Сян взлетела по лестнице общежития и захлопнула за собой дверь в комнату, еле переводя дух. Он видел… видел ее голой? Так и знала, что ничем хорошим поход в общий душ не кончится. И ведь надо было, чтобы принесло именно его, этого злополучного соседа! От стыда теперь хоть под землю провались! Се Сян металась по комнате из угла в угол, нервно ероша мокрые волосы. Мало того, что Гу Яньчжэнь увидел ее обнаженной, судя по довольной физиономии, он еще и разглядел ее во всех подробностях. Озноб охватил Се Сян, по спине побежали мурашки. Ей хотелось одновременно и плакать от обиды, и кричать от бессилия. Ком подкатил к горлу, и Се Сян прерывисто всхлипнула. Другая часть ее сознания бесстрастно отметила, что она не может определить, на кого больше злится: на извращенца-соседа, который узнал ее тщательно охраняемую тайну, или на саму себя, подставившуюся так легкомысленно. Неторопливо шедший следом Гу Яньчжэнь, улыбаясь, заглянул в комнату и собирался было что-то сказать, но увидев состояние соседки, тихо присел на кровать, выжидательно глядя на нее и не снимая мокрой одежды. Ему сразу стало как-то неловко, и зашарив взглядом по комнате, он наткнулся на кружку с водой, одиноко стоящую на тумбочке. Мягко улыбнувшись, от чего на щеках появились милые ямочки, он осторожно протянул ее девушке: – Ты… попей сначала… Се Сян сжала кружку руками. Вода давно остыла, ведь она налила ее еще до похода в душевую. Собравшись с духом, она подняла глаза и пристально всмотрелась в лицо соседа, словно пытаясь прочитать его мысли. Занервничав от тишины и ее внимательного взгляда, Гу Яньчжэнь заерзал на кровати: – Остыла? Давай я налью горячей – девушкам не стоит пить холодную воду. Эта фраза резанула слух, но помогла сбросить оцепенение. Се Сян с грохотом поставила кружку на стол, расплескав воду. – Когда ты узнал?!! Се Сян выпалила, как выстрелила, но парень готов был ответить. Он будто выдохнул с облегчением. Неторопливо снял мокрое пальто, устроился поудобнее на кровати, облокотившись на валик из одеяла и подперев щеку рукой и серьезно, без улыбки ответил: – Давно. На светском ужине семьи Шэнь в резиденции Баньшань. Я был свидетелем инцидента на втором этаже. Я сидел в кресле, в дальнем углу. Эм… ладно, ты чего? Что за выражение лица? Это была случайность. Гу Яньчжэнь нахмурился и поднял одну бровь. Он был недоволен реакцией Се Сян, даже зол: – Это не я должен сейчас оправдываться. Не я пробрался в военную академию, притворяясь парнем. А ведь мы встречались раньше. Кроме того, я не знаю, с какими намерениями ты подселилась ко мне. – Гу Яньчжэнь притворно прикрылся ладонями, прям как она сама недавно в душевой. – И даже после этого я не выдал твоего секрета. Разве это не достойно благодарности? Опешив от такой трактовки событий, Се Сян ошарашенно указала на себя: – У меня… Намерения… По отношению к тебе?.. – Да не смущайся так. – Сосед небрежно взмахнул рукой. – Поверь, было столько девушек, что строили мне глазки и пытались сблизится. Я уже привык к этому, но признаться честно, немногие переходили таким решительным действиям, как ты. Конечно, ты все это время стойко притворялась, будто равнодушна ко мне, я все понимаю. Играешь в эдакую недотрогу, девушки любят использовать подобные методы. – Гу Яньчжэнь игриво взглянул на нее, собственная речь его раззадорила, и он не заметил изменений в эмоциях собеседницы. Се Сян, коротко и зло рассмеявшись, зашагала по комнате, высматривая что-нибудь потяжелее. Взяла книгу с полки, покрутила ее, взвесила, положила на место. Ухватилась за швабру, одиноко стоявшую в углу, примерилась к ней, но подумав, что «оружие» слишком легкое, поставила обратно. Вдруг, словно что-то вспомнив, резко развернулась и скрылась в ванной комнате. Счастливый Гу Яньчжэнь, не обращая внимания на эти странные передвижения, продолжал довольно толковать: – Но на самом деле, тебе не нужно было идти на такой риск. Можешь прямо сказать здесь и сейчас, что ты хочешь получить от меня. Конечно, я не могу обещать серьезных отношений, я имею ввиду брак, семейные отношения. Мы же в академии и надо быть осторожными… А? Се… Се Лянчэнь! Ты чего? Поставь, она же тяжелая. В это время Се Сян с жутким грохотом вытащила из ванной железную напольную вешалку примерно на голову выше ее. Поравнявшись с соседом, она подняла ее и замахнулась, но Гу Яньчжэнь легко уклонился от удара, мгновенно отпрыгнув к двери. Распахнув ее, он выбежал в коридор с криками: – Помогите! Кто-нибудь! Убивают! Курсанты уже давно привыкли к дракам и ссорам между этой странной парочкой и поэтому не спешили на помощь, оставив Гу Яньчжэня на произвол судьбы. Уворачиваясь от ударов маленькой воительницы, сосед отступал спиной к лестнице. Споткнувшись, он начал заваливаться назад, отчаянно вскрикнув и замахав руками, пытаясь восстановить равновесие. Вовремя среагировав, Се Сян ухватила Гу Яньчжэня за рубашку, но не удержалась сама, так как вес падающего почти вдвое превышал ее собственный. Они оба с грохотом скатились с лестницы. Приземлившись внизу, парочка кубарем покатилась дальше, крепко сплетясь в двусмысленной позе. Они продолжали ссориться и драться, не замечая боль от ударов и толпу зевак вокруг. Наконец, устав и запыхавшись, перемазанные пылью забияки затихли, тяжело дыша. Но и не подумали расцепить «объятий», а зло пялились, пытаясь прожечь друг друга взглядом. Вдруг в поле зрения Се Сян появилась изящная женская туфелька на высоком каблуке. Подняв голову, она увидела испуганное лицо Цюй Маньтин. – Вы ребята… Ах! Здание общежития вздрогнуло от звонкого вопля звезды. Это уже было что-то новенькое, и любопытные курсанты тут же облепили лестницу. Перед ними предстала живописная картина: на полу Се Лянчэнь, лежащий в объятиях Гу Яньчжэня, и стоящая над ними и вопящая во все горло Цюй Маньтин. Се Сян, густо покраснев, попыталась ретироваться, но нахал Гу прижал ее к себе еще крепче. Ей ничего не оставалось, кроме как закрыть лицо руками и уткнуться парню в грудь, чтобы спрятаться от насмешливых взглядов однокурсников. На этот раз ей нечем было оправдаться. На самом деле Цюй Маньтин пришла к Гу Яньчжэню с серьезным делом. Недавний взрыв во временном госпитале наделал много шума в городе. Сплетни продолжали ходить и множиться. Хотя Шэнь Тинбай и принял меры, чтобы сместить фокус внимания газет, но слухи никуда не исчезли. Настоящие преступники больше себя никак не проявили, но находясь в тени, в любой момент могли нанести сокрушительный удар. Тем не менее, честное имя главы Торговой палаты Шуньюаня нужно было очистить полностью, чтобы это не повлекло проблем в будущем. Для этого Цюй Маньтин задумала провести концерт-встречу с высокопоставленными горожанами, пригласив туда же и газетчиков. Однако враг не дремал, и как только звезда принялась за подготовку, враги сделали свой ход. На отель «Парамо», где планировалось мероприятие, было совершено нападение. В банкетном зале мебель была разбросана и разбита, посуда и приборы безнадежно испорчены, повара и официанты госпитализированы с ранениями разной степени тяжести. Автомобиль, перевозивший провизию, костюмы и реквизит, перевернулся. Груз был полностью уничтожен. Японцы педантично выполнили свою работу, и от осознания этого было просто невыносимо. Но приглашения были уже разосланы, поэтому нужно было вылезти из кожи вон, но вечер провести. Шеф-повара нашли. Продукты закупили лавках у местных торговцев. Танцоров согласились заменить ученицы школы Синьхуа, с которыми по просьбе Цюй Маньтин договорилась Сяо Цзюнь. Оставалось найти официантов… Где еще можно сразу найти столько молодых мужчин, как не в военной академии? Поэтому им выпала эта великая честь. Звезда лично попросила курсантов об одолжении, а раз речь шла о брате их товарища, Шэнь Цзюньшаня, и настоящем патриоте, никто и не подумал отказать. Гу Яньчжэнь и Се Сян с товарищами заранее пришли в «Парамо», следом повара и торговцы с провизией. Вскоре подошли ученицы Синьхуа. Все дружно взялись за работу под чутким руководством Цюй Маньтин, и меньше чем за десять минут беспорядок в зале исчез без следа. Как раз подоспели работники соседних ресторанов с посудой. В урочный час тяжелые резные двери банкетного зала распахнули свои объятия, и из шикарных автомобилей начала высаживаться элита и знаменитости Шуньюаня, поражая воображение пышными нарядами и сверкая драгоценностями. Зал заполнил приглушенный шум разговоров, смех и веселье. Выкроив момент, Се Сян одетая в форму официанта, затащила подругу в тихое место, где вкратце рассказала утренние события. – Что?! Он знает, что ты девушка? – заверещала Сяо Цзюнь услышав новость. Молниеносно зажав ладонью рот подруги, Се Сян воровато огляделась и не опускала, пока не убедилась, что их никто не слышит. – Ты можешь кричать тише?! – Кхм, – Сяо Цзюнь прочистила горло, сверкая глазами, – В любом случае, скоро каникулы, а значит вернешься в Пекин к родителям и просто останешься там. Настолько кардинальное решение проблемы Се Сян даже не рассматривала. От неожиданности она опешила, глаза округлились, горло пересохло. – Как я могу это сделать? Нет, я не брошу военную академию. Сяо Цзюнь, видя решительный настрой подруги, занервничала: – Но ты же сама сказала, что тайна раскрыта. Как ты сможешь там остаться? Се Сян не знала, как объяснить свое решение, свою уверенность. Она подумала: «Только он знает мою тайну, я просто знаю, что он не выдаст её никому». Сяо Цзюнь тяжело вздохнула, нежно ткнув подругу в плечо: – Эх, ты действительно так сильно веришь в Гу Яньчжэня? А ведь он печально известный бабник, к тому же из богатой семьи, да еще и чертовски хорош собой. А ты безродная, если западешь на него, поверь – настрадаешься! – Подруга сердито нахмурилась, для убедительности помахав пальцем перед лицом Се Сян. – Ч-что?!! О чем ты вообще? Не неси ерунды! – Се Сян аж задохнулась от возмущения. Лицо тут же стало пунцовым. Стиснув зубы, она закрыла холодными ладошками горящие щеки. В этот момент с кухни позвали официанта, облегчению Се Сян пришлось спешно заканчивать неприятный разговор. Она одернула жилетку и выбежала в коридор, но прежде чем скрыться из виду, обернулась и прошипела: – Говорю тебе, не выдумывай! Провожая взглядом подругу, Сяо Цзюнь громко вздохнула. Неудивительно, что Се Сян сегодня странная – просто и ее настигла весенняя лихорадка. На кухне, повар показал Се Сян на большой мешок с мусором: – Выбрось его в бак, что стоит в переулке. Се Сян кивнула и отправилась выполнять поручение. Когда она выходила из переулка, ее ослепил свет автомобильных фар, следом раздался пронзительный визг тормозов. Видимо, на мокрой дороге водитель слишком резко затормозил, машина потеряла управление и ее юзом несло прямо на девушку. Внезапно другой автомобиль выскочил из переулка и резко затормозил прямо перед Се Сян, тем самым заблокировав путь неуправляемому авто. Машины столкнулись с диким скрежетом. В автомобиле, который только что встал между Се Сян и неизбежной гибелью, сидел Шэнь Цзюньшань. Он с трудом выбрался из машины и повис на двери, шатаясь и чуть не падая. Се Сян бросилась к нему, чтобы помочь. – Как ты? Парень, поморщившись, покачал головой, и показал рукой на другую машину, прося проверить ее. Се Сян коротко кивнула и подбежала к ней. Открыв дверцу, она резко отшатнулась, потому что водитель просто вывалился на мостовую. Посередине его лба красовалась ровная дырочка пулевого отверстия. Но на заднем сиденье завозились и послышались слабые мольбы о помощи. Это был Чжан Хаожань, сын главного редактора газеты «Миньдо» Чжан Юйчжи. Его лицо залило кровью. Се Сян помогла пострадавшему выбраться из искореженной машины. Кто бы мог представить, что противник настолько беспринципен, что попытался убить еще и единственного сына недавно погибшего Чжан Юйчжи. – Осторожнее, обопритесь на меня. – Они вошли в здание через черный ход, а потом через кухню направились в главный зал. Из-за случившегося они опаздывали, и начальник полицейского управления капитан Хэ уже заканчивал свою проникновенную речь. Обеспокоенный взгляд Цюй Маньтин блуждал по залу, пока не наткнулся на вошедших. Она незаметно кивнула Се Сян, и та поспешно вывела пострадавшего на сцену. Хаожань, одетый в траурные одежды, неподвижно стоял на сцене. Бледный до синевы, он всматривался в лица сидящих, и постепенно в зале воцарилась тишина. Из-под повязки на голове, наспех сделанной Се Сян, по щеке стекала кровь, руки и лицо были покрыты мелкими царапинами, словом весь его вид указывал на то, что юноша только что чуть не лишился жизни. – Добрый вечер, я Чжан Хаожань, – парень запнулся, – сын Чжан Юйчжи… Как вы знаете, мой отец скончался. Я пришел сюда прямиком из траурного зала. Клянусь именем отца, что все что скажу сейчас – чистая правда. Если хоть одно сказанное мною слово будет ложью, пусть мой отец не найдет упокоения на том свете! Эти слова вызвали бурную реакцию у собравшихся. Все были курсе слухов, что редактора Чжана убили за несговорчивость в отношении Шэнь Тинбая. Как тогда этот мальчишка может обелять убийцу своего отца? Возможно ли, что Шэнь Тинбай действительно невиновен? – Несколько дней назад, за ужином, в ночь перед ужасным событием отец рассказал мне о его встрече с господином Шэнем, президентом Торговой палаты Шуньюаня… Чжан Хаожань подробно передал все, что он услышал от отца. Перед лицом множества репортеров, то и дело ослепляющих вспышками фотокамер, людей, открыто осуждающих его, он вел себя спокойно и уверенно. Его глаза смотрели прямо, а голос звучал сильно и громко: – Я пришел сегодня, сюда, чтобы утешить душу отца. То, о чем я сейчас рассказал – чистая правда. И пусть небо и земля станут свидетелями этого. Последние слова молодой человек произнес в полной тишине, и вдруг зал взорвался громкими аплодисментами. Стало понятно, что убеждать больше никого не надо. Это сражение было выиграно Шэнь Тинбаем. Показания Чжан Хаожаня, дополнившие рассказ капитана полиции Хэ о расследовании убийств, стали неопровержимым доказательством невиновности молодого господина Шэнь. Цюй Маньтин, выглядевшая сегодня ярко, но изысканно, подошла к стойке микрофона. В заключение она сказала сдержанную короткую речь, но видно было, что звезда очень довольна, когда она торжественно закончила: – Там, где существует справедливость, зло не сможет победить! И снова аплодисменты накрыли зал. Официальная часть закончилась и началась невидимая подготовка к банкету. Се Сян наконец с облегчением выдохнула. Ей показалось, что с выхода на сцену Чжан Хаожаня и до сего момента, она не дышала, чутко впитывая каждое слово. Выйдя из зала, она огляделась и начала расспрашивать друзей о Шэнь Цзюньшане. Он нашелся в коридоре недалеко от кухни, где сидел, безучастно привалившись к стене и опустив раненую руку. Се Сян предложила перевязать его, поблагодарила за спасение и посетовала, что он опять поранился из-за нее. Но лицо Шэнь Цзюньшаня осталось все таким же равнодушным, будто ни ее слова, ни рана не трогали его.