Замри, умри, воскресни

      Мори сидел за барной стойкой в Люпине и смаковал вино из стоявшей перед ним бутылки. Она была практически пуста и какая по счету, он уже не помнил. Сегодня был его день рождения. Он скромно отметил его вместе с Коё и Элис в своем кабинете, распив бутылку красного вина из запасов Озаки, и накормив девочку разными сладостями. А потом сбежал от них, отпросившись погулять. Идея снять Люпин на весь вечер ему очень понравилась, этот бар давно был для мафии как конспиративный. Теперь можно было посидеть одному и отдохнуть от дел, слушая тихую ненавязчивую музыку.       Когда перед ним оказалась бутылка Монополи, сердце пропустило несколько ударов. Неужели Чуя нашел его и опять случилось что-то, что требует его присутствия в главном офисе. Он медленно повернул голову и, увидев Фукудзаву, расслабленно выдохнул. — С днём рождения, Мори! — Спасибо. — Странно, что в такой день ты пьешь один и не в своем любимом кабинете? — Да, надоело как-то всё. А потом… я знал, что ты придешь, — Огай ехидно улыбнулся. — А если бы я не пришел? — Юкичи облокотился спиной на барную стойку. — Я бы позвонил сам… чуть позже. — И был бы совсем пьяный? Мы столько лет с тобой знакомы, а ты все не можешь побороть этот порог и позвонить первым, — серьезно заметил эспер. — Ты же знаешь… все время кажется, что я навязываюсь. — Кому, мне? С ума не сходи, — его большая ладонь легла на изящную кисть Мори. — Юки…чи, — Огай повернулся к Фукудзаве и потерял даже дар речи, когда понял, что тот склоняется над ним, чтобы поцеловать.       Они так страстно прильнули друг к другу, как изголодавшиеся по любви и вниманию люди. Мори запротестовал первый. — Мы в общественном месте, здесь нельзя так себя вести. — Ты же снял его для себя?! — Ну и что. Я не хочу, что бы работники этого заведения плохо о нас подумали. — Что за детский лепет?! — Юкичи прижал руку Огай к своему сильно бьющемуся в груди сердцу. — Пойдем, проводишь меня, так быстро стемнело, — страстно прошептал Мори. — Ты уверен, что хочешь туда? Там не только стемнело, но ещё и похолодало. — Вот как раз и согреешь меня своими поцелуями, — он поднялся со стула и потянул Фукудзаву к выходу. — Ай-яй, Мори-сан! — тот еле успел схватить принесенную им бутылку.       Они вышли на улицу. — Хорошо! — воскликнул босс мафии, — Идём, тут недалеко мост есть, на воду посмотрим. — Не знал, что ты у меня такой романтик.       Юкичи взял Мори под руку и они размеренно пошли по тротуару. Мимо проезжали редкие запоздавшие машины, что до людей, то кроме них никого не было видно. — Ты рад, что я сейчас с тобой? — тихо спросил Фукудзава. — Конечно, да, — прижимаясь сильнее к старому другу, ответил мафиози, обмениваясь с ним тёплым взглядом.       Они зашли на мост и пошли вдоль резных перил на самую его середину. Огай повернулся к Юкичи и, прильнув к нему, погладил рукой по мягкой ткани зелёной юкаты, скрывавшую грудь Серебряного Волка. — Ты же на воду пришел посмотреть, а глаз не отрываешь от меня. — Ты моя вода, Фукудзава. Обними пожестче, хочу твои руки на своем теле ощутить, — прошептал Мори и поцеловал развязно, с ходу углубляя поцелуй.       Он не мог себя больше сдерживать. Его голова поплыла, как только он увидел перед собой главу ВДА и теперь было не понятно, толи это вино взыграло, толи он с ума сошел. Юкичи поставил бутылку подальше на парапет, его руки проникли под плащ и он сжал Огай до боли в своих объятиях, до болезненного стона в поцелуй. — Так, любимый? — спросил Фукудзава, когда Мори решил передохнуть. — Да, любимый. Хочу тебя, возьми меня, — страстно шепчет мафиози на ушко детективу. — Без подготовки? Да я порву тебя, Огай, — он поднимает его на руки, — Давай до отеля, сделаем все красиво… Бутылку возьми, специально для тебя выбирал. Чуя Осаму посоветовал. — Ты же видишь, я не дотерплю до отеля, — Мори забирает свой подарок с парапета, — Здесь недалеко съёмная квартира мафии. Пойдем туда? У меня и ключи есть. — Спланировал уже все? Так и скажи, — нахмурился Серебряный Волк. — Не сердись, любимый, тебе там понравится. — Ну, хорошо, — Огай продиктовал адрес и Юкичи на руках понес его туда.       Перед подъездом он опустил его, и они зашли в дверь рука об руку. Поднялись по стареньким ступеням на третий, последний этаж и там Мори открыл ключом одну из квартир. Оказавшись внутри, он включил свет и закрыл входную дверь. И тут же Фукудзава прижал его к ней лицом, плащ полетел на пол вместе с шарфом. Огай томно охнул, а детектив расстегнул пуговицу на брюках мафиози и застёжка на ширинке скользнула вниз. Мори не стал сдерживать сладкого стона, когда по его члену прошлась крепкая рука Юкичи, он как кот прогнулся в спине. И почувствовав вторую руку на своей оголенной ягодице, замер в предвкушении двойной ласки. — Ноги расставь пошире, мой босс! — О, моя любовь, для тебя все, как скажешь! — шепчет Огай, расставляя ноги, хотя ему и показалось, что долго так он не продержится, они разъедутся под ним, все же выпил он сегодня не мало. Фукудзава отметил что, задница у Мори достаточно упругая, для его возраста. — А ты молодец, держишь себя в форме! — Я стою во главе организации, с меня пример берут. Как тут не следить за тем, как выглядишь?! — Ну, конечно, — Юкичи тепло улыбнулся, и начал потихоньку растягивать друга, одновременно лаская член.       Мафиози стало жарко, то ли от вина, то ли от горячих прикосновений детектива. Он начал расстёгивать свою рубашку, опираясь на дверь одной рукой. Фукудзава не спешит доставить удовольствие, чему Мори был ужасно рад. Ему хотелось долгих отношений, поцелуев, объятий. Он мурлыкал словно кот, которого давно не ласкали и улыбался, чувствуя на своей шее возбужденное дыхание Серебряного Волка.       Пуговицы поддавались легко, а вот стянуть рубашку с плеч никак не удавалось. В конце концов, Огай спустил ее с одного плеча, а потом оголил и другое. Не успел он убрать волосы с шеи, как Фукудзава обжёг ее горячим поцелуем, прикусывая легонечко зубами. — Не смей мне метку ставить, Элис увидит, будет скандал! — Специально оставлю, — смеётся детектив. — Фукудзава-Доно! — возмущённо произносит Мори, а самому до чёртиков приятно. «Ставь, не слушай. Пусть видит, что не только она имеет надо мною власть».       Наконец Огай ловит кайф от двойного оргазма и его стон разлетается по всей квартире, приятно лаская слух Фукудзавы. — Оооо! Теперь войди в меня! — нетерпеливо требует Мори, прижимаясь спиной к груди друга. — Нет, любимый! Теперь твоя очередь доставить мне удовольствие, — строго намекает детектив, — Давай, развлеки меня.       Огай поворачивается к нему удивленный. — Разве ты ещё не возбудился? — спрашивает он капризно-развязным тоном.       Его руки пробегают по ткани юкаты в поисках завязок, он находит их ниже талии чуть сбоку. Развязывает и раздевает Юкичи, а потом прижимается к его обнажённому горячему телу. — О, Юкичи, ты не представляешь, как мне сейчас хорошо. Только от того, что ты рядом. — Зубы мне не заговаривай, — серьезно говорит Серебряный Волк, а самому слова Мори, как бальзам по сердцу, — Давай на колени, мафиози! Не томи.       Огай возмущённо рычит, но на колени опускается. Он понимает, Фукудзава перестраховывается, не хочет брать его сильно возбуждённым членом, боится порвать. Хотя, он бы от эксперимента не отказался.       Мори уже и не помнит, когда последний раз занимался этим. Размер у Юки большой, что приятно возбуждает. Он берет в рот головку и начинает ласкать ее языком, посасывает слегка, а потом делает движение вперёд. Детектив смотрит на него сверху вниз, ему импонирует, что такой человек, как Огай находится сейчас в полной его власти и делает ему минет. Волосы босса мафии как вороново крыло, ни одного седого волоска. Фукудзава понимает где-то в глубине души, что ближе и роднее человека на земле у него нет. Ну, возможно только Рампо и Акико, хотя к ним он относится как к детям. Мори же это его вторая половинка, недаром учитель поставил их в пару. — О, мой любимый! — выдыхает он и для него это не просто слова, ни Огай, ни Фукудзава не привыкли бросаться пустыми фразами.       Мори понимает, что его действия очень нравятся Юкичи и прибавляет темп, чтобы снова перетянуть ласки на себя. Когда мужчина изливается в него, мафиози сам призывно стонет, чтобы получить похвалу за свое усердие. Глава ВДА помогает ему подняться с колен, берет на руки и, целуя влажные губы, несёт на кровать. Там тела мужчин сливаются в одно, они страстно целуются, ласкают друг друга руками, прижимаясь как можно ближе. Но вот Огай оказывается сверху, он оглаживает достоинство Фукудзавы и насаживается на него. — Мориии! — рычит Ючики и за бедра тянет его вниз, углубляя проникновение.       Мафиози стонет прогибаясь в спине. — Люблю тебя, Фукудзава! До чего же хорошоооо! — Звонил бы почаще, было бы ещё лучше.       Огай только скулит на это, наслаждаясь приятной болью, блестя своими красными довольными глазками.       Удовлетворившись сексом, они собираются спать в объятиях друг друга. Мори ставит будильник на семь часов утра и просит детектива разбудить его, так как боится не проснуться. Фукудзава соглашается, а сам втайне от любимого выключает его совсем.

***

      Мори проснулся от незабываемого аромата кофе, которое умеет готовить только Серебряный Волк. Взглянул на будильник и прокричал, чтоб было слышно на кухне. — Как ты посмел позволить мне проспать?       Юкичи появился в комнате, одетый в юкату, с небольшим подносом в руках. — Твой утренний кофе, Огай. — Спасибо, а то голова просто раскалывается. — С прошедшим! — присаживаясь на кровать рядом с другом, говорит Фукудзава. — Да. В этот раз я хотя бы помню, чем мы занимались. — Вот это ты выдал сейчас! Хочешь сказать, что предыдущие наши встречи ты не помнишь совсем? — Догадывался о них по боли в заднице. Знаешь, просыпаться одному в постели после ночи любви как-то некомфортно. — Прости, Мори. Я раньше работу ставил выше наших отношений. Больше я так поступать не буду. — Рад это слышать, — проговорил мафиози, отпивая кофе, — Кстати, с чего такие перемены? — С того, что я, наконец, решил отойти от дел. — Что? — Огай чуть напитком не поперхнулся. — Пора передавать агентство в более надёжные руки. — С ума сошел? Кому ты собираешься его отдать? Дазаю? Куникиде? — Куникида достойный приемник, я считаю. — Даже после того, как он упустил Гоголя? — Парень изрядно посидел у него на хвосте и порядочно потрепал ему нервы. Теперь он будет знать, что с ВДА дел лучше не иметь. — Твоя позиция мне ясна, — Мори обиженно отвернулся. — Я бы очень хотел, чтобы мы ушли вместе, — спокойно объясняет детектив. — И кому, по-твоему, я должен оставить свой пост? — Глупый вопрос. Конечно, Накахаре. Или ты ему не доверяешь? — Он ещё слишком юн, чтобы стоять во главе организации. — Ничего. Когда-нибудь придется начинать. А потом, Дазай поможет ему в управлении, объединив своим умом оба наших ведомства. — Юкичи, прости, но сейчас я не готов пойти на такой шаг, — Огай глотнул ещё кофе, — Мафия мое детище. Ты же знаешь, сколько сил я в нее вложил, а ты хочешь, чтобы я ее доверил детям. — Кого ты детьми называешь? Двойной чёрный? Смеёшься Мори. У них вовсю смена уже подрастает. Сам видишь, скоро вместо одного полноценного дуэта, будет два. А как сплотились ребята, защищая Накахару от беды! Заметь, без нашего руководства.       Мафиози только фыркает в ответ. — Боишься доверить организацию насовсем, доверь на время. Уйди в отпуск и дай им самим поработать… Может, поспорим, кто быстрее за советом обратиться? Мои или твои? — Тут и спорить не надо, — улыбается Огай, — это будет Куникида. — Сравнивать свои ощущения с ощущениями более опытного эспера, я считаю это неплохая черта, — отвечает на это Фукудзава. — Угу! — смеётся мафиози. — Огай, прекрати меня саботировать! — Это ты прекрати подбивать меня на сумасбродство! — Мори ставит пустую чашку на поднос.       Он поднимается с постели и подходит к креслу, на котором заботливо сложена его одежда. Берет рубашку и замирает, когда детектив, обнимает его со спины и обжигает шею горячим поцелуем. — Куда-то собрался? — В свой кабинет… Уже пора. — Никуда не пойдешь. Я не отпущу тебя, — Фукудзава прижимается к ягодицам мафиози и тот чувствует через ткань юкаты его вставшее достоинство. — Твое предложение мне очень лестно, Фукудзава-Доно, — улыбается Огай, — Но я действительно должен идти. — Ты в этом твердо уверен?       Голос главы агентства такой приятно хриплый, его пальцы при этом ласково касаются члена Мори, заставляя последнего томно промычать. — Знаешь, способ твоих уговоров противозаконен, — скуля, жалуется мафиози, чувствуя на своей шее теперь не только поцелуи, но и легкие укусы. — В каком документе ты это вычитал, скажи, пожалуйста?       Серебряный Волк заставляет его прогнуться в спине и чтобы не упасть, Огай опирается руками о спинку кресла. Он чувствует, что Юкичи уже обнажен и головка друга трётся о его колечко мышц, а рука сильнее сжимает член. Детектив дразнит Мори и тот снова жалобно скулит от возрастающего желания. — Хочешь меня, мой босс?! Тогда останься со мной, — шепчет Фукудзава, легонько толкаясь. — Хватит издеваться надо мной, любимый! Возьми меня, после поговорим, — томно вздыхает мафиози. — Хорошо, ловлю тебя на слове.       Он входит в тело резко и до конца, Мори ещё больше прогибается в спине и громко вскрикивает. Тело покрывается мурашками, но ненадолго. Быстрый темп проникновений кидает в жар, заставляя стонать от наслаждения. Огай глубоко и неровно дышит, губы Фукудзавы обжигают кожу плеч, он кусает в изгиб шеи и плеча, мафиози снова вскрикивает. В глазах слезы, хочется кончить, но рука детектива на члене не позволяет, сдерживая. Стоило только Юкичи убрать руку, как Мори выпустил сперму, пачкая рубашку, висящую на спинке кресла под его руками и сложенную на сидении одежду. «Умник! Специально так сделал, чтоб я не смог уйти».       Волк сильно сжимает руками бедра босса мафии и начинает двигаться в нем с ещё большим усердием. Огай стонет, но отпустить его не просит. Рука Фукудзавы возвращается на его член и начинает водить по нему. Мори чувствует, как потом покрываются их тела, как с хлюпающем звуком входит в него Юкичи, потому что внутри него сейчас жарко и влажно. Детектив утыкается носом в шею друга, целует спину. Огай не выдерживает и снова кончает, крепко сжимая в себе член Фукудзавы. Тот кончает вслед за Мори и выходит из него, возбуждённо дыша. Мафиози скидывает свою одежду с кресла, поворачивается к детективу и, обнимая его, прижимается грудью к груди, ощущая биение чужого сердца. — Сумасшедший! — шепчет он ему, обжигая ухо горячим дыханием. — Как и ты, — улыбается Волк.       Огай заставляет его сесть в кресло и устраивается у него на коленях, прижавшись спиной к груди. Юкичи властно обнимает руками, а Мори в ответ запускает свою в его серебряные волосы и прижимаясь губами к шее с силой кусает. — Ам… — детектив терпит, понимая, что тот решил отыграться за все.       Босс чувствует железный привкус крови на своих губах и начинает языком зализывать рану. — Теперь ты тоже мой, официально. — Останешься? — хрипло уточняет Фукудзава. — Куда ж я теперь денусь?! Затраханный и без одежды. — Вот телефон, звони, — Юкичи со стола подаёт Мори его сотовый. — Добился своего и рад теперь? — в ответ слышит «Угу!» — Ну, погоди у меня… Да, Чуя. Это Мори. Очень удачно день рождения вчера отметил, не в состоянии пока работать. Принимай все дела на себя, комитет и Дазай тебе в помощь. Фукудзава не против, если что, — Волк кивает в подтверждение и видит перед своим носом кулак мафиози, — На пару недель остаёшься за старшего. Будут вопросы, звони.       Огай сбрасывает звонок, нервно сжимая телефон в руках. — Ты великолепен, мой босс! — Юкичи берет его за подбородок и поворачивая лицом к своему лицу, целует в губы.       Тот не сопротивляется, только пересаживается боком, чтобы было удобней, одной рукой обнимая детектива, а второй проводя по его щеке. — Что теперь? — Займемся друг другом. — А если им нужна будет помощь? — Поможем. Мы же не на Северном полюсе и из Йокогамы уезжать не собираемся. — А я не против уехать куда-нибудь с тобой. В Европу или Америку… В Индию хочу и в Египет! — Мори! Какой ты лёгкий на подъем! Утром никуда кроме работы не хотел, а теперь не остановить. — Постой, а Элис я как скажу? — Мори смотрит немного растерянно, хлопая большими черными ресницами. — Так и скажешь, что мой теперь, — поглаживая друга, говорит Фукудзава, — Мы итак этого момента долго ждали. Должна она понять, все же это твоя способность… А потом, если куда поедем, ее с собой возьмём. Ведь ей тоже на мир поглядеть захочется. — Хорошо, уговорил, мой любимый, — томно вздыхает Огай. — Ты тоже… мой, — сильнее прижимает его к себе Юкичи и снова целует.