Алмазная пыль

Весна 1989. — Постарайтесь подружиться, ладно? Мама и тётя Холли неловко переглядываются и улыбаются. У тёти Холли улыбка какая-то странная, но это понятно, потому что вся ситуация странная. Джоске тупо моргает, ещё и ещё — вдруг на десятый раз до него дойдет, что перед ним стоит его племянник, и их только что представили друг другу. Они с Джотаро ровесники, но при этом он — сын сестры Джоске, которая намного старше: ему пять, а ей... Ой, много раз по пять. Ну, про сестру мама с папой ему всё как-то да объяснили, Джоске вроде бы понял. Осталось этого Джотаро понять. Тот смотрит на свою маму, как бы советуясь с ней, и та легонько подталкивает его вперед. — Пойдем в м-мяч играть! — выпаливает он Джоске в лицо. Глаза у Джотаро яркие-преяркие: такие же, как у него. — П-пошли... Он едва успевает согласиться: Джотаро тут же мчится прочь, на улицу, и жестом зовет его с собой. Мама кивает Джоске. Наверное, они с тётей Холли не хотят, чтобы их взрослые шушуканья на кухне кто-то подслушивал, или у них какие-то дела. Папа — и тот весь в делах с тех пор, как вернулся из Египта в Морио, чтобы проведать заболевшую Холли. Она уже выздоровела: как потом оказалось, вместе с сыном переболела примерно той же лихорадкой, что и Джоске. Он слышал, что тётя Холли шептала Джотаро нечто вроде: «он спас нас троих», но не совсем понимал, о чем речь. И всё-таки любопытное совпадение: его страшная и неизвестная болезнь закончилась с появлением отца. Мама объяснила, что он долгие годы не мог их навещать, но Джоске на него не обижался. Казалось, что это Куджо могут обидеться на Джоске или на маму. Она и папа что-то натворили, и из-за этого на папу кричала женщина, которая несколько раз звонила ему. Но с Джоске тётя Холли была очень вежлива, хотя с ним она только сегодня познакомилась. А вот маму она встречает уже не впервые. Общались они как-то напряженно, но это же ничего страшного, правда? С новыми знакомыми всегда так. Джоске и сам ощутил этот напряг, когда остался вдвоем с Джотаро. Он всё прижимал к груди мяч, как сокровище, новенькое и блестящее, и был весь какой-то тихий, застенчивый, но старался улыбаться Джоске: будто понимал, что ему тоже неловко. Джотаро свернул по каменистой дороге в тени деревьев и отвел его на детскую площадку недалеко от их дома. — Вот, пришли! — Он оборачивается к Джоске. — Умеешь в мяч играть?! — Ну да... Разве там сильно уметь надо? Джотаро замирает, и по лицу видно, что он не то растерялся, не то крепко задумался. Джоске вообще показалось, что он думал о чем-то всю дорогу сюда, но не решался об этом сказать. Он же не думал о чем-то плохом..? Мама и папа Джоске ведь точно сделали что-то плохое. Даже если взрослые говорили про это только между собой, а перед ними улыбались и переводили тему, всё равно было ясно: что-то не так. Может, Джотаро тоже об этом думал, или ему рассказали больше. — В общем, такая игра: «Вода, земля, воздух». Я тебе буду бросать мяч, а ты называй животных, которые живут на земле, в воде или по воздуху летают. Кто больше всех вспомнит — тот выиграл! Начинаем с воды! — Э... — Акула! — громко кричит Джотаро и бросает в него мяч. Джоске едва успевает его поймать. — Ч-черепаха! — орет он с перепугу и кидает мяч обратно, как будто избавляется от чего-то мерзкого. Джотаро аж смущается от его крика. В эту игру он явно много раз играл, и животных знал куда больше: называл их почти без раздумий, а Джоске иногда стоял и мычал с минуту, но не собирался сдаваться. Вскоре Джотаро стал каких-то совсем страшных рыб вспоминать, о которых Джоске слышал впервые, а он в ответ бросался названиями этих... зверей, живущих и в воде, и на суше — считается же? Земноводные, во. Один раз Джоске делает неловкий бросок: мяч улетает чуть ли не на другой конец площадки, далеко за спину Джотаро, но тот быстро подбегает к нему и молниеносно приносит обратно. Так молниеносно, что Джоске удивляется. — А ты чего такой быстрый? — Не знаю, — отвечает Джотаро. У него даже не сбилось дыхание, но щеки немного раскраснелись, и влажные темные кудри липли ко лбу: это из-за игры в мяч. Джоске, наверное, и сам выглядел не лучше. — Дедушка говорит, что это я в него, и мне надо бегом заниматься. — Папа занимался бегом? Он не рассказывал. — Да, у него куча историй, как он от кого-нибудь убегал... Спроси, он с радостью расскажет. А ты каким-нибудь спортом занимаешься? — Неа, — пристыженно отвечает Джоске. Он слышал, что ребята постарше ходят в кружки и секции, но сам о таком не думал. Ну, в мяч ему играть нравилось, да и в другие игры тоже. Мама и дедушка часто с ним играли и гуляли. А спорт ему никакой особо не нравился, но мама говорила, что спорт — это важно, люди от него становятся здоровые, красивые и радостные. Как Джотаро, наверное. — Ну привет, бегунчик. — Из-за спины Джоске раздается противный командный голос, и Джотаро вздрагивает. Джоске оборачивается и видит трех мальчишек на голову-две выше них: должно быть, им лет десять или двенадцать. Лица у них злые и наглые. — Эй, Куджо, а мячик-то новенький? Мы твой старый вчера просрали. Точнее, уже наш, хы, — гогочет второй мальчишка с кривой губой. Самый низкий из них поддакивает: — Походу он за месяц мамке так и не пожаловался! — Уходите, — отвечает Джотаро на удивление твердым для тихони голосом, — с вами играть не будем. — На вас нам как-то похер. — Главный из ребят пожимает плечами. — Лучше мячиком поделись, а? — Не говорите такие плохие слова... — бормочет Джоске, и его рука сжимается в кулак. Джотаро знает этих гадёнышей, и они уже не впервые у него что-то отбирают? Всё из-за какого-то мячика? Вот не верится, что они его у своих мам попросить не могут. Им просто нравится обижать тех, кто слабее, а таких паршивцев Джоске ненавидит сильнее всего. Рядом с двором его дома похожие увальни сновали. — Ой, кто это у нас такой приличный нарисовался? Куджо дружка завел? — Я его дядя! — А? — спрашивает кривогубый. Он придвигается к Джоске так близко, что почти ржет ему в лицо. Изо рта у него пахнет какой-то невкусной едой. — Прикол. А чё не тётя? Кривогубый нависает над Джоске, чтобы отвлечь, но он слышит, как двое других ребят заходят к нему за спину и пристают к Джотаро. Тот пятится назад, прижимая мяч к груди. — Б-Бежим, Джоске! — Да не поможет! Сколько ещё ты будешь это терпеть?! На миг Джотаро застывает от его слов, и главный вместе с низким тут же этим пользуются. Они снова пытаются отобрать мяч, но Джотаро ускользает — Джоске кажется, что сейчас он убежит далеко-далеко, а этим отморозкам будет лень догонять его из-за пустяка, но Джотаро не бежит: только смотрит на него и жестами показывает, что им надо уйти. Уйти-то можно, Джоске и от хулиганов на своей площадке уходил. Загвоздка в том, что они возвращаются. — Раз ты такой быстрый, позови... — Джоске не хотелось говорить про маму или папу при этих подонках, а то ещё засмеют, — позови мою сестру! — О-о-ой, а сестру вы когда успели завести? Под девчачьей юбкой прятаться будете? — Если сестра симпотная, пускай зовут, чё. — Да щас, она ж на него похожа, наверное. А ты глянь, какое у него гнездо на башке. Тело будто током прошибло. Током, который уничтожает в нем остатки страха. Можно покушаться на чертов мяч, но не на память о человеке, который спас Джоске жизнь. Его кулак врезается в чью-то скулу. Джоске не знает, в чью, и в ответ его толкают, хватают, сдавливают, но ему всё равно — в ответ он брыкается и ударяет снова, быстро и точно. Его бьют двое: кривогубый оказался самым трусливым и делал вид, что стоит на стреме и подбадривает товарищей. Бьют они не так уж больно, потому что наверняка понимают, что им не нужны проблемы. Главный пытается повалить Джоске на грязный песок, а низкий хочет поставить ему подножку. Он не падает. Его удерживают чьи-то руки, крепкие как у него, но призрачные — они обнимают со спины и ставят на ноги. Джоске думает, что его схватил Джотаро, но оборачивается и видит рядом с собой розовое привидение в броне: доспехи у него сияют ярко, как алмаз. Джоске пугается его едва ли не больше, чем хулиганов, а те не понимают, чего это он кричит на воздух. Хулиганы его больше не бьют — кто-то бьет их вместо него, но Джоске всё ещё чувствует, как его кулаки ударяются о чужие тела. Слышно, как ребята падают на песок, и кто-то орет в приступе гнева, раздавая тумаки налево и направо, а Джоске не может понять, кто это: их двое. Потом он поднимает голову и видит Джотаро рядом с таким же привидением, только фиолетовым. Оно тоже нанесло пару ударов. — В-Валим от этих бешеных! Подавитесь своим мячом! Главарь с прихвостнями вскакивают и мчатся прочь на подкашивающихся ногах, а Джоске стоит и не двигается. Привидение смотрит на него такими же круглыми и яркими глазами, как у него. Как у Джотаро. Мяч падает на песок. Рука резко хватает Джоске за плечи. — Т-ты тоже его видишь?! — спрашивает Джотаро, заглядывая ему в лицо, и фиолетовое привидение повторяет за ним: заглядывает в лицо привидения Джоске. — Да! — испуганно орет Джоске. — А ты моего видишь?! — Вижу... — Джотаро сглатывает и таращится на привидений. — У меня р-раньше были воображаемые друзья, но не такие реальные... Он будто продолжение меня! — Это какой-то... волшебный рыцарь? Он защитил нас? — Ры-кто? — Рыцарь. Это такой западный самурай... только выглядит по-другому. — А-а-а... А твой р-рыцарь похож на звёздочку! Стоило Джоске сказать это, как привидение Джотаро встрепенулось и указало на себя пальцем, будто спрашивая, о нем ли речь. Джотаро шарахается от него, как от демона, и прячется за спину Джоске. — Нет, у меня какой-то злой дух! Он весь темный! — Да нет же, посмотри, у него в волосах звёзды... И глаза красивые, как у тебя... Только через секунду Джоске задумывается: может, Джотаро его слова смутят, но он не может отвести взгляда от удивительных существ, которые парят перед ними в воздухе. На них с неба будто только что свалились два непонятных, но очень интересных подарка. Джоске пробует мысленно приказать что-нибудь своему привидению, и оно двигается в точности так, как он хочет! А общаться с ним можно, как с воображаемым другом? Раз он кричал, то и разговаривать умеет, просто молчит?.. — Ора? Джотаро своего привидения почему-то страшно пугается, даже подходить к нему не хочет — и ещё сильнее пугается, что оно говорит. — Демон! Не должно так быть, Джоске, мы не могли их придумать! Я же вижу твоего рыцаря! — Но твой «рыцарь»... тоже защитил тебя. — Да это ты нас спас, а он н-ничего не сделал... распугал всех одним своим видом! Теперь уже Джоске оборачивается к Джотаро и берет его за плечи. Тот пытается спрятать лицо, но Джоске подходит всё ближе: не позволяет ему убежать. Губы у Джотаро дрожат, взгляд бегает. Вдруг он дергается, будто его сдавили, и растерянно пялится за спину Джоске. Они видят, что розовый рыцарь обнял фиолетового. — Ч-чего?! Как будто это меня обнимают! Он тоже мое продолжение? — Вот видишь, они тоже дружить хотят... как я с тобой. Ой... не слишком нагло прозвучало? Джотаро всё же поднимает на него взгляд и шмыгает носом. — Ну... Д-Давай дружить, Джоске. — Давай, а-ха-ха! Мы прям уже команда! — Он задорно хлопает Джотаро по плечу и вспоминает: вроде как он его племянник, а не соседский мальчишка. Это так странно — подружиться с родственником, которого видишь впервые. — У него звёзды в волосах, говоришь?.. — Джотаро присматривается к своему рыцарю, но не решается подойти ближе. А Джоске почему-то видит эти звёзды так явно, будто стоит напротив фиолетового привидения: розовый рыцарь словно видит за него. — Ага. — Джоске улыбается. — Давай придумаем им имена? Я бы твоего так и назвал: Звёздочка. — З-Звёздочка? А у тебя... — Джотаро сглатывает и застенчиво отводит взгляд, будто Джоске улыбнулся слишком самодовольно. Боится, что не придумает ничего классного? — А у тебя — Алмаз, потому что его броня вся в алмазах. — О-о-о, я тоже заметил! Безумный алмаз. — А почему безумный? — Ну знаешь, как в мультиках про супергероев. Там в имени всегда два слова! Он же этих гадов колотил как безумный. — А-а-а... я тоже хочу второе слово... — Он всё же подходит к своему привидению, потому что уже понял: оно совсем не страшное. Джоске это очень радует. — Платиновая звезда. — Пла-какая? — Платина — это такой очень прочный металл, но цвет у него серебряный, как у звёзд. Джоске немного переживал, что Джотаро стесняется его... а сейчас и сам стесняется того, что не знает таких умных слов. Но Джотаро ему расскажет, правда? Он на зазнайку непохож. — А платина прочнее алмаза? — По-моему, нет... но всё равно очень прочная. — Тогда надо будет как-нибудь сравнить, кто из них сильнее, а-ха-ха! Или в мячик с ними поиграть! — Точно... — Как думаешь, а взрослым про них можно рассказать? — Мама говорила, чтобы я не пугался, и что я могу видеть всякие странности из-за того, что переболел... Она так сказала, когда я однажды увидел, что у неё по спине ползет лоза. Тоже ненастоящая, как наши рыцари. Джоске многозначительно замычал в ответ, а через пару секунд услышал, как вместе с ним мычит кто-то ещё. Они снова взглянули на своих рыцарей: те сидели в одинаковых задумчивых позах, как у монахов, и очень серьёзно мычали вместе с Джоске. Когда они с Джотаро это увидели, всех пробрал хохот. Вместе они решили, что ещё немного поиграют вчетвером в мяч, а потом пойдут домой и расскажут мамам про радостное событие: сегодня они завели новых друзей. *** 1999. То ли Джотаро показалось, что напавший на него отморозок не до конца получил по заслугам, то ли решил выпендриться перед Джоске, потому что тот как раз подоспел к грандиозному концу драки. Он просто взял и плюнул побитому парню в лицо, будто и сам принадлежал к таким же отморозкам. Джоске не оценил. Ну, Джотаро себя иногда называл отморозком, но Джоске-то знал, в чем подвох. Он-то помнил, как Мистер Главный Отморозок Школы однажды расплакался в детстве, когда подумал, что Джоске сломал его велосипед, и такую сложную конструкцию его станд не починит; как он поначалу прятался за его спину и всерьёз думал, что если Джоске его дядя — значит, он старше и сильнее, просто выглядят они на один возраст; как он в тайне радовался поцелуям тёти Холли и постыдно нежился в её объятиях, а десять лет спустя орал: «Захлопнись!», если Джоске вспоминал об этом. А Джоске эти крики и грубости давно не смущали. В них даже было что-то очаровательное, и он обожал напоминать Джотаро об этом. Да, даже сейчас, когда он стоял весь такой грозный на заднем дворе школы, возвышался над поверженными врагами, сжав окровавленные кулаки, в нем все ещё было что-то от ребёнка, но уже не ранимого и застенчивого, а измотанного и подпорченного миром. Это всегда видела тётя Холли, и со временем это научился видеть Джоске. Джотаро пытался отдышаться и смотрел на него в упор: ждал, что Джоске скажет на всё это. Наверное, его это забавляло, потому что Джоске каждый раз на такие сцены реагировал по-разному. То расспрашивал, что случилось, то сразу смотрел на побитых как на дерьма кусок, если всё было ясно с первого взгляда; то ругал Джотаро за избиение невиновных, то сам присоединялся к показательной расправе над подонками. Сегодня вот не успел. Джотаро всех отметелил до него, никого ему не оставил. У него в последнее время такой пунктик: он вроде как пытался Джоске от всего и ото всех защитить, хотя он отнюдь не неженка, и сам защищал Джотаро не реже. Откуда вдруг такая сверхзабота — неясно. Поэтому Джоске поддразнивал его за это: вдруг Джотаро выйдет из себя и что-нибудь обличающее да ляпнет. Иначе не разобрать, что у него в голове. (В своей голове бы для начала разобраться и понять, почему его сверхзабота не злит, а... смущает и радует? Что за фигня?) — Ну? — спрашивает Джотаро, когда не дожидается ответа. За его спиной всё ещё виднеется станд. Джоске просто улыбается им обоим во весь рот. — Отлично поработал, Звёздочка, — говорит он и с удовольствием наблюдает, как лицо станда на миг загорается восторгом от похвалы — Джотаро тут же бурчит и отзывает его. Как так, его заслуги обесценили. Стандом он пользовался только в случае, если силы были неравны. — Star Platinum, а не «Звёздочка», — по привычке поправляет он. — А ты кончай опаздывать на стычки. — Ты же вроде сказал, что и в одиночку их раскидаешь? — И раскидал, — Джотаро пожимает плечами. — Но было не так весе... Он замирает — тоже по привычке — когда к нему приближаются, и руки Джоске накрывают его разбитые костяшки. Поверх них ложатся ладони Crazy Diamond. Когда-то Джоске лечил его по-другому: сам никогда не касался больного места, трогал только руками станда, и всё. Когда это в последний раз было, и с каких пор всё иначе — не помнит. Пока он проверяет, где ещё мог пораниться Джотаро, тот бормочет под нос «спасибо». Его исцеленная рука скользит у рта. Кто угодно бы решил, что он просто вытирает кровь на лице, но Джоске знает, что Джотаро на миг прижал зажившие костяшки к губам, будто в благодарность — или не только. Такое уже было, но Джоске лишь недавно начал замечать эти странные жесты: за Джотаро и за собой. Пускай кое-что он забыл, пускай где-то недосмотрел, но это ничего страшного. Самое важное — всегда рядом с ним, хотя оно и скрыто за обманчиво грубой наружностью.