Шанс

Полгода спустя

Они жутко торопятся. Глеб напяливает брюки, путаясь в штанинах, и использует стену в виде опоры. Оттягивает тугой воротник кристалльно-белой рубашки и часто дышит. Депо, который носится из комнаты в комнату, создавая лишнюю суету, как раз проходит мимо с охапкой подарочной бумаги в руках. Пристально сканирует его взглядом на протяжении двух секунд. — Голубин! Мы же договорились: серые брюки. Не эти блядские чёрные. Серые! — шипит он, поджимая губы. — Да что не так с этими? Я их-то еле нашёл, — надрывно стонет уже уставший блондин. — Не хочу, чтобы все пялились на твою задницу, как в прошлый раз. Поэтому нет, никаких чёрных джинс. — Ну, малыш, — парень плавно укладывает ладони чужие плечи. — Мы опаздываем, и у нас нет времени и вообще… — Снимай, — непоколебимо продолжает Артём, буквально пригвождая его глазами к полу, несмотря на всю разницу в росте. — Заставишь меня? Глеб против воли расплывается в наглой усмешке. Мужчина качает головой, на миг прижимаясь к горячим губам. Шлёпает его по заднице и уходит с громким «Переодевайся!». Где-то на кухне начинает трезвонить телефон. Юноша кривится и стаскивает плотную рубашку, едва не разрывая на ней все пуговицы. Плетётся обратно в спальню и замирает у открытого шкафа, из которого шмотки уже почти наружу валятся. Вета игриво вьётся под ногами. Он приседает на корточки, умиротворённо запуская пальцы в мягкую белую шерсть. Из коридора слышится раздражённый голос шатена. Градус напряжения подскакивает выше. Они собираются на день рождения Тусиной. Федя снял дом где-то за городом для всей компании и заморочился с каким-то сюрпризом, поэтому все должны приехать в определённое время. Сладкая парочка сегодня слишком долго валялась в кровати, переговариваясь полушёпотом, щекоча друг друга и обнимаясь с собакой. Вернулись в реальность, только когда позвонил друг с неутешительным «Ну что, выехали?». Шатохин нелепо ойкнул, тут же зажав рот ладонью блондину, который испустил отчётливый смешок. Промямлил что-то про сильные пробки и принялся наводить шороху по квартире. Глеб не такой. В быту он оказался куда более спокойным и рассудительным, чем партнёр. Никогда не спешил и не суетится. Если опаздывал, то просто забивал болт. Все думали, что это Депо должен его уравновешивать, но по итогу это работало в обратную сторону. Артём здорово помогал ему во время приступов, которые уже давно перестали случаться. Терапия в сочетании с нужными препаратами смогли наладить нервную систему Голубина и научили его лучше справляться с агрессией. Он до сих пор помнит, как младший подошёл к нему как-то после завтрака и с очень смущённым видом пролепетал что-то вроде «Я хочу познакомить тебя с отцом», тщательно пряча глаза. Шатохин жутко опешил, но согласился без раздумий. Конечно, они ему не сказали. Отношения парня с родителями медленно приходили в норму, но всё ещё были на достаточно холодном уровне без особой эмоциональной близости. Шатен невольно способствовал этому, внутренне по-тихому презирая мужчину за то, что тот испортил сыну всю жизнь. Раньше он никогда не замечал в себе подобного. Но с Глебом сработал странный инстинкт. Хотелось опекать и охранять его от всего мира, совершенно наплевав на все правила. Но они были, и их всё-таки приходилось придерживаться. Поэтому для всех, кроме десятка близких друзей, они были парой хороших друзей, которые живут вместе по причине удобства. Выгодное соседство. Каждый раз, слыша это, Голубин упрямо фыркал, что вся выгода заключается в классном утреннем минете. Они на удивление легко сошлись. Даже слишком легко. Все вокруг пророчили, что они протянут месяц на инерции хорошего секса, а после разбегутся, не выдержав давления со стороны друг друга. Депо безучастно кивал и предлагал устроить ставки, зная, что друзья проиграют. Но вот прошло полгода, а они до сих пор словно на стадии бешеной влюблённости, которую обычно испытываешь в самом начале. В животе порхают дурацкие бабочки, сердце заходится ускоренным ритмом от трепета при одном только взгляде или запахе. Блондин, живущий в квартире старшего почти всё это время, размеренно перебирает вещи в шкафу, пытаясь найти что-то подходящее. Его вежливые просьбы накануне были жестоко проигнорированы, поэтому сейчас вся его шея разукрашена фиолетовыми следами ночной любви. Давно сложившаяся компания Шатохина быстро приняла его в свои ряды, закрыв глаза на тот факт, что парень когда-то был в статусе пациента. Они подружились, без проблем обнаружив точки соприкосновения. И, вроде, в этом нет ничего такого. Егор или тот же Федя кучу раз натыкались на парочку во время предварительных ласк. И они все уже точно привыкли к этим отчётливым засосам на шее и ключицах Артёма или Глеба, которые они оба демонстрировали, не особо скрываясь. Но ему всё равно почему-то неловко. Терзало желание оставить что-то для себя, только для своих глаз. Шатен был настолько соблазнительным и природно очаровательным, что юноша постоянно давил в себе маниакальное «Хочу, чтобы он принадлежал только мне». Шатохин ловит себя примерно на таких же ощущениях. Это всё очень странно. Иногда он лежит ночью в его объятиях, вслушивается в тихое сопение, концентрируется на тяжести ладони Глеба на своём животе и не может поверить, что это действительно происходит. Насколько это было удачным совпадением? Тот спонтанный звонок Ракитина с просьбой забрать пациента. Этот надменный оценивающий взгляд парня на первом сеансе, фальшивые улыбки и ни слова правды. Как всё привело к счастливым отношениям? Обычно в такие моменты блондин щёлкает его по носу и ласково шепчет на ухо, опаляя кожу дыханием: «Спи, глупый. Я слышу твою панику даже отсюда». Нежно целует в плечо, на миг цепляя зубами, и притягивает к себе ближе. Конечно, он знает. Голубин чувствует чужие сомнения на каком-то запредельном уровне, потому что и сам периодически испытывает нечто похожее. Накатывает ощущение страха. «Я всё проебу, я потеряю его, я сделаю что-то не так и всё испорчу». Каждый, кто когда-либо был в отношениях, знаком с этим чувством. Будто держишь в руках хрупкую вазу из ценной коллекции какого-то японского императора тринадцатого века. Переживаешь за каждый шаг и бережно относишься ко всему. Зачастую их приводит в себя Макс. Как человек, который провёл бок о бок с Голубиным несколько лет и весьма неплохо его изучил, он видит всё в истинном свете, не отрицая степени изменений друга. «С вами всё в порядке, вы идеальные, вы можете остаться вместе и до шестидесяти». Ровный, взвешенный тон его голоса вселяет такую уверенность, что блондин сразу как-то выдыхает и украдкой сжимает ладонь приятеля. Его жизнь настолько сильно поменялась в лучшую сторону, что он и правда боится накосячить. Ведь нет никакого опыта. Это, по сути, первые серьёзные отношения юноши, поэтому он и тыкается в них, как слепой котёнок, чаще всего действуя по наитию и ориентируясь на немые подсказки Депо. Зеркалит его поведение, адаптируя под себя. Каждый из них проходит через череду разговоров с самим собой, а после друг с другом. Они честно выясняют свои лучшие и худшие качества, обговаривают собственные реакции на всё происходящее и стараются нащупать тот идеальный вариант их совместной жизни, который будет комфортен обоим. Мужчина через силу сдерживает своего внутреннего психотерапевта и пытается не анализировать партнёра, особенно во время незначительных ссор. Не лезет под кожу с неудобными вопросами, не добивает его морально. Позволяет разобраться с эмоциями самостоятельно. Глеб глушит в себе накатывающую из ниоткуда агрессию и навязчивое желание разъебать всё вокруг, едва что-то идёт не так, как он хотел или предполагал. Учится более толерантно воспринимать чужую позицию, старается слушать и понимать. Они помогают друг другу в период трудностей, удерживая на плаву, в рамках необходимой сознательности. Шатохин отслеживает количество алкоголя в крови парня, а тот, в свою очередь, учтиво толкает его в бок, когда он начинает перебарщивать с нравоучениями в адрес друзей. Лекции в универе, прогулки с Ветой, совместные обеды возле офиса Артёма, готовка старшего по рецептам из разных кухонь мира, ленивые просмотры сериалов и сногшибательный секс на всех ближайших горизонтальных поверхностях — это рутина, к которой юноша настолько привык, что уже не мыслит жизни без неё. — Надеюсь, что ты готов, — в спальню залетает шатен, очевидно нервничающий ещё больше. — Мы должны были выехать полчаса назад, Федя мне голову оторвёт! — Ну ты же там наплёл ему про плотное движение, расслабься, — убийственно спокойным голосом выдаёт Голубин, стягивая узкие чёрные джинсы. — Ага, он, по-твоему, совсем долбоеб? По картам пробки на один балл, — огрызается Депо, поправляя на нём рубашку. — Люблю, когда ты такой нервный. Сразу становишься ещё более сексуальным. В зелёных глазах блондина появляются знакомые дьявольские всполохи. Самоуверенность льётся через край. Красноречивый намёк понятен без лишних слов. Мужчина тяжело сглатывает. — Нет, даже не думай. Мы правда опаздываем, — особенно выделяет он голосом. — И вообще это некрасиво… — Боже, в первый раз что ли? — лукаво улыбается парень, наступая. — Никто даже не удивится. — Глеб, нет, я не могу сейчас… — Глеб, да, — ухмыляется тот, уже зная, что победил. Толкает Артёма лопатками к дверце шкафа и требовательно целует, тут же сталкивая языки. Скользит ладонью по плечам и торсу, накрывая пах. Десяток секунд, которые растягиваются в мини-бесконечность, — и старший протяжно стонет прямо в чужой рот. Слабый треск ткани, неразборчивые маты и звон от мелких пуговиц на полу — Голубин не церемонится и не тратит драгоценное время на осторожность. Последние свободные секунды уходят на то, чтобы дверь закрыть, лишь бы Вета опять не помешала. Час спустя они, наконец, объявляются в доме, успевая опередить приезд Насти на пару минут. У Депо опухшие губы и хриплый, сорванный голос, у блондина — лихорадочный румянец, довольная усмешка и парочка новых засосов. — Так где там пробки, говоришь, были? На Лиговке? — предельно невинным тоном интересуется Егор, протягивая другу банку пива. Тот забавно морщится и разводит руками, понимая, что его раскусили. Легко находит глазами своего парня, наблюдая, как тот оживлённо болтает с Давидом и Сеней, показывая что-то на мобильном. Ловит ощущение дежавю. Будто это уже было, будто так было всегда, и присутствие здесь Глеба абсолютно естественно. — Спасибо, — дрогнувшим голосом роняет Артём, моментально встречая непонимающий взгляд Тейпа. — Спасибо, что поверил в меня, в нас с ним, и не стал мешать. — Да я бы и не… — Нет, правда. Это ведь из-за тебя. Одна твоя дурацкая просьба — и вот сейчас у меня есть всё, о чём я только мечтал. — Не передумал ещё? — осторожно бормочет Егор, доверительно склоняясь поближе. Мужчина мотает головой, нервозно закусывая нижнюю губу. Шальной блеск в глазах почти невозможно скрыть. Друг одобрительно хлопает его по плечу и отходит, уступая место блондину. — Отчитали тебя уже или обошлось всё? Шатохин задорно улыбается и мягко соединяет их губы, через пару секунд уже привычно исследуя чужие дёсна. Глеб быстро принимает правила, властно обхватывая за шею и совершенно не стесняясь окружающих. Позже Депо вместе со всеми кричит поздравления в честь подруги и радостно хохочет, параллельно вспоминая, где именно в спальне лежит бархатная коробочка с кольцами и аккуратно сложенные билеты до Амстердама на двоих. — Ты видел, что нарисовал ей Федя? Она ревела от счастья, — обращается к нему Голубин, сам со слезами на глазах от накативших эмоций. — Я люблю тебя, — выпаливает Артём совершенно невпопад, покрепче сжимая родные худые плечи, привставая на цыпочки.