Holding hands

— Прекрати, — разносится смазанное посреди тихой комнаты. Комфортное, осторожное молчание уже давно залегло между ними, потому Тэхён лишь поднимает на его лицо непонимающий взгляд. — Прекратить что? Я даже не начинал, — он насмехается, наблюдая за тем, как глубокая складка проседает меж бровей Юнги, а его губы поджимаются. Он знал, прекрасно понимал о чём речь, но даже не догадывался, что старший заметит его взгляд. В конце концов, он был занят какими-то своими делами, то и дело разминая плечи. В номере ненадолго снова повисает тишина, в которой Юнги, очевидно, разрывался между опциями «съязвить Тэхёну» и «послать Тэхёна». Не то чтобы хоть одна из них ему симпатизировала. А вот Тэхён — очень даже. — Ты глазеешь. Я не могу сконцентрироваться, пока ты так смотришь, — Юнги выбирает настойчиво не смотреть ему в глаза, чем Тэхён нагло пользуется, наблюдая, как кончики ушей старшего медленно, но верно краснеют. — О, да ладно. Я ведь смотрю даже не на тебя, — он легко смеётся, когда Юнги тяжело вздыхает и наконец поднимает на него взгляд: немного нахмуренный, немного смущённый. — У тебя что, какая-то гиперфиксация? Прекрати терроризировать меня тем, что пялишься на мою грудь, в конце концов, она тоже часть меня. Он скрещивает руки поверх причинного места, отчего та самая грудь сжимается ещё сильнее, а мышцы на его руках кажутся ещё объемнее. О, ради всего святого, Тэхён просто слишком взбудоражен, чтобы воспринимать такие жесты мирно. Он любит Юнги, любит его тело, так что конечно он будет смотреть на него. Даже если единственное, куда он глазеет — его грудь. — Нет у меня никакой… что бы там ни было, — он слушал не очень внимательно зная, что Юнги ругается ради приличия, и на деле ничего против не имеет. Тэхён ведь даже не приставал к нему, а чужой взгляд и проморгать можно, пока ты пялишься в свои бумажки да экраны. — Я всегда на тебя смотрю, но, раз сегодня выдалась такая возможность, конечно я буду туда смотреть. Возможность, на деле, выдалась до смешного глупая: на Юнги просто футболка, которую он заказал в интернете, до сих пор толком не зная своих размеров. И, на Тэхёнову потеху, она оказалась меньше, чем хотелось бы старшему. «Тогда сними её, — бесстыдно выдаёт тогда младший, говоря уже тогда скорее не с Мином, а с его торсом. Он сказал это не думая: околдованный видом тесно расположившихся грудных мышц своего товарища, он едва ли отдаёт отчёт в своих действиях. Юнги на это только фыркает. — Да ладно, чего я там не видел, — Тэхён уже было тянет к нему руки: то ли потрогать, то ли снять злосчастную кофту, но его руки быстро останавливают, и Юнги уходит заниматься своими делами». Тэхёну ничего не остаётся, как сидеть рядом и наблюдать за тем, как Юнги, его прекрасный милый Юнги, носитель не менее прекрасных сисек, проводит время, не обращая на него никакого внимания. Оставляя его наедине со своими мыслями, что только и были наполнены тем, как бы добраться до такого сокровища. Не то чтобы это и вправду было проблемой: Юнги всегда разрешал себя касаться, но Тэхёну почему-то хотелось поёрничать. Хотелось так показать, что он действительно желанен, и ещё немного подразнить хёна, чтобы посмотреть, как мило он злится, хмурится и краснеет, что сейчас у него отлично получается: кончики ушей его уже красные, а губы сжаты в тонкую полоску. Юнги ничего не отвечает на его предыдущее замечание, но Тэхёна это ни капли не расстраивает: он готов стараться сколько угодно, чтобы потом старший, закатив глаза и тяжело вздохнув, резко притянул его к себе за грудки, грубовато поцеловал его. Лишь потому, что раздражён, но раздражение это пройдёт с наспех стянутой маленькой футболкой, и уж тогда Тэхён намилуется. Ну а пока: — Нет, серьёзно. Почему, когда ты начал качаться, единственной вещью, которая от этого выросла, стала твоя грудь? Твоя спина ещё не болит от ежеминутного перенесения тяжести? — он всё гнёт свою, пока Юнги смотрит на него сконфуженно, точно не зная, что ответить. — Она же даже не женская, — тупо отвечает хён. — На то ты и мужчина, — не менее тупо возражает младший. — Мужчина, которого я безгранично люблю, а ещё мужчина, который запрещает мне глазеть на его грудь. Юнги на это только закатывает глаза, вздыхает, но ничего не предпринимает. Его брови уже мягче, но лёгкая тень недовольства всё же осталась лежать мелкой складкой меж них. — Нет, серьёзно. Тебе не тяжело? Я мог бы подержать их. Уверен, они едва поместятся в мои ладони. — Они не настолько большие. — Хочешь проверить? — с наигранным энтузиазмом Тэхён легко, но ощутимо поддевает футболку Юнги, оголяя только его живот. Мин остаётся не впечатлён. Он опускает края своей футболки на место, снова поднимая потяжелевший взгляд на Тэхёна. От такого вида у младшего сводит пах, но он не собирается ничего с этим делать, по крайней мере сейчас. — Ты, кстати, знал, что они потряхиваются, когда ты куда-то спешишь? Серьёзно, я заметил это на концерте в ЛА, когда между мной и твоим прекрасным телом была всего тоненькая маечка, которая ни разу не скрыла того, как… — Я понял, — перебивает его Юнги. Тэхён, доселе потерявшийся в своих воспоминаниях и теперь почему-то смотревший на свои ладони, которые застыли в держащей что-то позе, недоуменно взглянул на хёна. Такое поведение ему чуждо, и он редко перебивает кого-то и хамит, даже если ему сильно надоесть. Но, стоило младшему бросить беглый взгляд на хёна, как всё стало ясно: причиной такого поведения стало далеко не раздражение, а простые Тэхёновы слова, что теперь едва заметно виднелись розовыми щеками на Миновом лице. На такую реакцию Ким только довольно хмыкает, решая занять на своё законное место: поняв, что, отвлечённый, хён ближайшее время не сможет заниматься своими делами (только Тэхёном — он главное его дело), парень устраивается головой на коленях Юнги, теперь глядя на него снизу вверх. И не упуская возможности снова подшутить над ним: — Вау, с этого ракурса они кажутся ещё больше. Они почти закрывают мне обзор на твоё великолепное лицо, вот потеря! — конечно, он преувеличивает, но, когда тянет руки вверх, чтобы обласкать лицо хёна, тот в ответ только прикрывает свою грудь рукой: то ли прижимая её к себе для лучшего обзора, то ли пряча от загребущих рук младшего. Оба варианта на деле были значительной потерей для него. — У тебя действительно какое-то помешательство. Что, если я подумаю, что всё, что тебе во мне нравится — мои сиськи? — Юнги выглядит ни разу не печально, говоря это; он веселится, теперь, кажется, не меньше младшего, и это точно идёт против его плана. — Я в восторге от каждой части твоего тела, дай мне каждую, и я залюблю её до смерти, — взбудоражено выдаёт Тэхён и смеётся со скривившегося вмиг лица старшего. — Но каждый день я выбираю себе новую цель для поклонения, я просыпаюсь и думаю: «Хм, сегодня у меня настроение подрочить на сиськи Юнги, пожалуй, пойду подомогаюсь до него». Он всё так же улыбается, когда Юнги притворно кривится в отвращении, будто это не он две недели назад по пьяни пытался пить соджу с Тэхёновых ключиц, оправдываясь отсутствием посуды в доме. Соджу он, конечно, всё же выпил, но потекло оно тогда куда видело, а видело, судя по всему, далеко, потому как… Ну, ладно. Если Тэхён продолжит рефлексировать по всему горячему, что из себя представляет Юнги, то предстанет перед хёном возбудившимся от одного вида его груди идиотом. Что, конечно, тоже немаловероятно, но он бы предпочёл оставить себе хоть немного уважения. Хотя о каком уважении идёт речь, пока он так канючит по груди старшего. — Ну и что ты хочешь от меня? — вздыхает Юнги, всё же кладя руку ему на голову. На лоб, скорее, чтобы то ли закрыть глаза, то ли заткнуть рот, но Тэхён таким проявлением внимания оказывается доволен. — Ну, много чего. Хочу отдохнуть на твоей груди, чтобы ты снял футболку, попрыгал, а ещё посмотреть, как они выглядят, когда ты лежишь на спине, пока я… — Тэхён не успевает договорить: широкая ладонь, греющая его лоб, тут же приземляется ему на рот, нагло затыкая. Юнги выглядит более раздражённым, и обречённо прикрывает оттого глаза, только выдыхая: — Ты что, перегрелся? Или давно не дрочил? Будто тебе снова 15, — Тэхён чувствует, как рука на его губах тяжелеет, немного сжимаясь вокруг его лица, и он едва сдерживает себя, чтобы не вскинуть довольно брови, снова ляпнув что-то кинковое. Он промолчит. Пока что. — Ты никогда не узнаешь о том, каким я был в 15. Да и тогда у меня не было такого прекрасного триггера, что бродит вокруг со своим великолепным телом и ворчит по любому поводу. Юнги на это, кажется, ничего отвечать не собирается, только вздыхает тяжело и об Тэхёна же вытирает руку, которую тот обслюнявил, пока говорил с ним. На некоторое время они снова затихают, думая каждый о своём, пока Мин спокойно не изрекает: — Прыгать я не буду. До Тэхёна смысл услышанного доходит не сразу, а, как только он понимает, к чему это было, взбудоражено подрывается, от чего наклонившийся к нему Юнги едва не получает по лицу: — Значит, со всем остальным согласен? — младший смотрит на него воодушевлённо, довольно даже, едва ощутимо напирая. — Что?! — только и может, что вскрикнуть, Юнги перед тем, как его нагло припечатывают к кровати. Одна из рук Тэхёна неприятно упирается в зажившее уже плечо, но всё, что он может — недоуменно глядеть на Кима, который уже внаглую дёргает за края чужой футболки. Юнги даже не сопротивляется: только лениво поднимает руки, когда футболка поднимается достаточно высоко, чтобы младший мог стянуть её. И, как только он остаётся без неё, Тэхён лишь жалобно скулит, жадно рассматривая его. Честное слово, будто впервые его таким видит. — Ты всегда выглядишь так… — Ким делает паузу, чтобы снова рассмотреть Юнги: со взбившимися волосами, лёгким румянцем и красными кончиками ушей, он лежит, прижатый к кровати Тэхёновым весом. Такой великолепный, с мягким не рельефным животом и аккуратным зажившим шрамом на левом плече. С отменными, первоклассными, развалившимися в стороны… Он снова выпускает вымученный стон прежде, чем опуститься лицом на чужую грудь, поддерживая её своими руками и издавая только неразборчивые довольные звуки. Он слышит, как спокойно бьётся сердце Юнги, хоть его дыхание и кажется сбитым. Слышит также, как тяжело старший вздыхает после этого, укладывая ладонь на Тэхёновы плечи. — Сколько ты там сейчас весишь? — тихо спрашивает он, и его голос отбивается в грудной клетке, ритмично вибрируя. Ким может отлично это слышать. — О боже, хён, это самый нетактичный вопрос который ты мог задать, — ноет парень, безуспешно пытаясь ущипнуть старшего за сосок. — Зачем тебе такая здоровенная грудь, если ты не можешь удержать на ней вес моего тела? Юнги хмыкает. — Так это её миссия? — Очевидно? — Тэхён отвечает ему таким же тоном, вздёргивая бровь. Юнги, вероятно, этого заметить не может, поэтому только бездумно похлопывает его по спине, неважно справляясь с весом, обрушившимся на него. Но младшему такое времяпровождение по душе, потому он снова издаёт нечленораздельные довольные звуки и сжимает Юнги сильнее. — Серьёзно, я в раю. Мне нужно купить годовой абонемент сюда. Или платить аренду, — он глупо хихикает с собственной шутки, пока Мин снова вздыхает. Тогда Тэхён сжаливается, и наконец убирает большую часть веса с тела страдающего старшего, переведя вес на ноги, которыми он опирается по обе стороны от бёдер Юнги. Они оказываются очень близко, что можно считать довольно интимным, особенно когда старший опускает тёплые ладони на Тэхёнов зад. На это он только хихикает, борясь с внезапно нахлынувшим желанием укусить Юнги за самое причинное место, в данный момент служащее ему подушкой. Осознавая, что за такие фокусы его едва ли похвалят, — скорее выпроводят пинком под зад, — Тэхён отрывается от своего райского местечка и кратко целует Юнги в его шрам. Он не раз говорил, что его плечо давно зажило, и теперь вовсе не болит, но младший ничего не может поделать с тем, чтобы осторожно накрыть рельефность своими губами, чувствуя, как едва ощутимо дёргается тело Мина под ним. — Неожиданно, — объясняется старший с лёгкой беззлобной улыбкой, когда его рука взмывает вверх, осторожно приземляясь в волосах Тэхёна. — Будто мне снова пропустили ток через плечо. — Вот как теперь ощущаются мои губы, — игриво хихикает на это младший, поднимаясь выше на локтях, приближаясь к лицу старшего. Теперь они казались куда ближе, и Тэхён мог чувствовать, как жужжит тело Юнги под собственным, а насмехающееся его дыхание разбивается об Кимову же кожу. — Как ток? — Хочешь проверить? — смеётся Юнги перед тем, как притянуть младшего к себе, чтобы их лица столкнулись, застыв где-то в поцелуе. Неторопливом, самостоятельном, не требующем ничего после себя. В котором Тэхён не может перестать улыбаться и хихикать в Миновы губы, нависая над ним. Перенося вес на одну руку лишь для того, чтобы фривольно сжать чужую грудь, из-за чего Юнги начинает раздражённо фырчать и кусаться, заставляя Тэхёна наконец оторваться от него. Отстраниться и, недолго думая, легко укусить за столь манящую светлую кожу, отчего старший дёргается, всё же отвешивает Киму пинок. Ему не мешает даже то, что Тэхён буквально находится на нём, и, конечно, получая такой удар, младший неосознанно подаётся вперёд, снова сталкиваясь лицом к лицу с раздражённым Мином. Он не может не улыбнуться ему, глядя на чужие хмурые брови. — Это твой новый метод заигрывать со мной? — бубнит он, неосознанно сжимая руку в чужих волосах сильнее, отчего Тэхён борется с клокочущим желанием снова сказать что-то пакостное. От мысли о том, какой злой тогда был бы хён, Ким тихо хихикает, за что снова ощущает, как растёт натяжение в его волосах. — Ах, ну хён! — всё же не выдерживая, ноет Ким и дует губы. Юнги на это только хмыкает, кажется, прекрасно понимая суть претензии. — Прекрати, если ты не собираешься… — Прекратить что? Я даже не начинал, — он насмехается, наблюдая за тем, как глубокая складка проседает меж бровей Тэхёна, а его губы поджимаются. Он знает, прекрасно понимает о чём речь, но всё же не может налюбоваться надутым лицом Тэхёна, который явно не ожидал, что получит в ответ такое же отношение от Юнги. Он наверняка рассчитывал прийти, позлить немного хёна и, довольный, потрахаться, но у Мина на этот счёт другие планы. Он садится, отчего сталкивается с удивлённым Тэхёном лицом к лицу, прижимает его ближе к себе, поддевая чужой подбородок указательным пальцем и любовно выдыхая точно в губы: — Побаловались и хватит, — мурчит Юнги, с упоением глядя, как Ким дуется ещё сильнее, и вскоре оказывается заменён на планшет, что теперь, вместо него, торжественно покоится у старшего на ногах. — Ты серьёзно будешь работать, пока…? — он активно пытается описать ситуацию руками, пока Мин молча наблюдает за его жестикуляцией. — Пока они на свободе?! Он кажется Юнги раздосадованным, раздражённым даже, и, как бы забавно ни было за этим наблюдать, его вполне можно понять. На секунду старший даже порывается вернуть всё обратно, но в итоге только вздёргивает бровью: — Да? Они не мешают мне. Он упивался секундами недоумения на лице Тэхёна, наблюдая, как быстро его потерянное лицо обретало всё более и более раздражённые черты, пока Ким не выдал: — Ладно! И, злобно фыркая под Миновы смешки, не стал наспех стягивать одежду. Швыряя футболку куда-то далеко, а вслед за ней — и нижнее бельё со спортивками, оставаясь полностью нагим. И, не глядя на подавившегося собственным смехом Мина, только отворачивается от старшего, хватая телефон. Чтобы, вывалив свой зад напоказ, ядовито прошипеть: — Мне он тоже не мешает. Что же. Планшет, кажется, всё же стоит отложить.