Ревность

-Хорошо что ты пришёл, мы как раз начинаем.Бро! Акааши! Познакомьтесь с моим учеником! Хината Шое, первогодка Карасуно.- к Хинате тут же подошёл Бокуто. — Хэй! Меня зовут Бокуто Котаро! 3 год старшей Фукурадане. А на какой ты позиции? Ты мелкий, скорее всего либеро? — активно размахивая руками и широко улыбаясь проговорил Котаро. А Шое, если честно, немного расстроился, но все же он немного виновато улыбнулся и закинув руку на затылок сказал        — Я центральный блокирующий… Бокуто удивленно уставился на рыжего знакомого и еще раз его оглядел, искренне удивляясь, как он вообще начал играть в волейбол. Ситуацию спас Акааши, который подошел сразу после своего семпая и ждал своей очереди представиться.       -Меня зовут Акааши Кейджи, второй год Факурадене, связующий и его вице-капитан, — Кивнув на Бокуто спокойно сказал Кейджи и пожал руку Шое, которая была немного меньше его собственной руки.  — Ну раз познакомились предлагаю начать тренировку. Я, Лев и Хината на блоке, а вы, бро, атакуете, окей? — Встав около сетки сказал Куроо, предвкушая хорошее времяпровождение.  — Конечно, бро, — громко, как всегда сказал Бокуто и пошел на другую сторону, а за ним Акааши. Так и началась их тренировка.Когда Акааши подал мяч Бокуто, который сразу прыгнул вверх. И какого же было их удивление, когда Хината прыгнул так высоко, что его ладони были на одном уровне с ладонями Куроо и Льва. Мяч был блокирован, но сейчас Бокуто это волновало не так сильно, он сначала с расширенными глазами смотрел прямо на Хинату, а Кейджи со своим непробиваемым лицом. Куроо был доволен шокированным лицом друга.  — Вау! Это потрясно! Ты так высоко прыгнул, поэтому ты центральный блокирующий, — начал кружиться вокруг мальчика блондин, чем напоминал самого Хинату. Когда Бокуто успокоился, они продолжили. Они играли еще около 40 минут, когда Лев начал ныть что устал. — Хината, ты что, монстр? Как ты можешь спустя столько времени выглядеть как огурчик? — свалившись на пол спросил голубоглазый блондин, пив воду и вытирая лицо полотенцем. Хината встал рядом, а Куроо с Акааши принимали подачу Бокуто.  — Ну если так посмотреть, то один путь до школы и обратно уже небольшая тренировка, — спокойно сказал Шое. Потом он рассказал про свой путь до школы и обратно и Лев, явно посочувствовав креветке и не упустив шанс его потискать, сгреб его в обьятия и начал усиленно обнимать. Хината был прижат лицом в широкую грудь и не мог сказать ни слова, не то что выбраться. Через пять минут эту картину застал Бокуто и, воскликнув, сразу побежал спасать от удушения кохая. За ним сразу побежали и орущий Куроо, угрожающий насилием полукровке со злым лицом. Лев, увидев приближающуюся угрозу, быстро встал и начал убегать от двух злых семпаев. Пока его внимание было обращено лишь на двух волейболистов, Акааши выдернул из его хватки явно начавшего выпускать дух Шое и по матерински его обнял, прижимая к себе, но давая достаточно пространства, чтобы рыжик пришел в себя. Он зло посмотрел на тормознувшего дылду, который заметил пропажу, но на него тут же набросился Куроо, а Бокуто смотрел со стороны и чуть не валялся на полу от смеха. Когда Хината пришел в себя, он поднял голову и встретился с внимательным взглядом Кейджи. Немного посмотрев в его глаза, он перевел взгляд на губы и резко покраснел, поняв, что руки у Акааши немного холодные, даже несмотря на тренировку, а Акааши, умилившись такой картине, тоже еле заметно покраснел, но из рук приманку Карасуно не выпустил и продолжал всматриваться в его черты лица: большие глаза, щеки и длинные ресницы. Поняв, что откровенно пялится, отпустил Шое и отойдя на шаг немного нагнувшись спросил:  — Ты как? Все нормально? Пришедший в себя Хината хотел было сказать " Нет, ничего нормального», но вместо этого, ярко улыбнувшись, сказал:  — Да.Спасибо Акааши-сан, — после, повернув голову в сторону других, заметил идущего впереди Бокуто, который начал сразу ходить вокруг Шое смотря на наличие повреждений, попутно спрашивая, все ли нормально. За Бокуто следом шел Куроо, таща за шкирку явно побитого Льва. Хинате даже стало интересно, как он с таким спокойным лицом тащит тушу, которая по-любому весит больше его. Когда все пришло в норму, Куроо сказал, смотря прямо в глаза Шое: — Думаю, на сегодня хватит, предлагаю продолжить завтра, и будь поосторожнее с Хайбой. Мне кажется, у него фетиш на тебя, а мы не всегда можем быть рядом, чтобы вытащить тебя из рук этого балбеса, — светя своей ухмылкой, сказал Куроо, по лицу которого стекла капелька пота, и кинул взгляд на немного приходящего в себя вышеупомянутого.  — Хахаха, Хината, у тебя похоже поклонник появился, — сказал первое, что пришло в голову, Бокуто, найдя тему на стеба над Хинатой, который явно не очень обрадовался этим словам.  — Очень смешно, Бокуто-сан, но я натурал — «Хотя я уже немного сомневаюсь», быстро кинул взгляд на сложившего руки на груди Акааши. После они вышли из зала и, закрыв его, пошли по комнатам. Пока Хината принимал душ, он размышлял о сегодняшнем дне. Pow Хината Я определенно хочу спать, интересно, а почему я покраснел тогда? Но, если подумать, то любой бы покраснел, когда его обнимает мало знакомый человек. Конец Пожав плечами самому себе, Хината принялся вспоминать, чему его сегодня научил Куроо-сенпай и Бокуто-сан. Почистив зубы, Хината пошел в комнату, а на его шее лежало полотенце, с которого капала вода. По пути он встретил Сугавару, который направлялся в свою комнату и, улыбнувшись Хинате, спросил его, как прошла тренировка с Куроо. Ответив на поставленный вопрос и пожелав спокойной ночи, они разошлись в разные стороны. Придя в комнату, Хината увидел готовящихся ко сну ребят. — Добрый вечер. Как прошел день? — привычно улыбаясь сказал Шое, подойдя к своему спальному месту и нырнув в него. И когда все рассказали чем они занимались, а Ямагучи рассказал за него и за Цукишиму, который не видел в этом необходимости, легли спать. Следующий день прошел также, на тренировках рядом с Хинатой все время кто-то был. На тренировке со всеми этот был Нишиноя, с которым они вместе гонялись по залу и громко разговаривали. После тренировки к нему подошла Ячи и попросила зайти к ней после всех тренировок, на что Хината без задней мысли согласился. На тренировке с семпаями с Хинатой был Бокуто, с которым они оказались очень схожи, и Бокуто даже показал ему, как удобнее принимать мячи, и дал пару советов, после чего Хината назвал его семпаем. Стоящий рядом Куроо начал испускать темную ауру ревности, но, как только подошел к Хинате, немного успокоился. -Хината, называй меня Куроо-семпай! — указав на се6я пальцем, с ухмылочкой сказал Куроо. Хината уже не боялся своего семпая и даже мог немного различать его ухмылки в зависимости от его настроения. — Хорошо Куроо-сенпай, — ярко улыбнувшись, сказал Шое, а неподалеку стоявший Акааши лишь скептически поднял бровь, наблюдая за этой картиной чем-то недовольный. После тренировки Хината пошел к Ячи. Придя в ее с Киеко комнату, он увидел что Ячи внимательно смотрела на разложенные перед собой маски для лица.  — Привет, Ячи, как дела? — ярко улыбнувшись, сказал Шое, сев рядом. Ячи нежно улыбнулась другу, благодаря которому и стала менеджером волейбольного клуба.  — Все хорошо, Кьеко-сан сейчас с Савамурой-саном и еще как минимум час не придет, а я хотела сделать с тобой маску, — продолжая улыбаться сказала Ячи смотря на маски. — Я думаю тебе подойдет тканевая маска с зеленым чаем. А, перед этим, давай сделаем глиняную маску? — выжидающе посмотрев на друга, спросила блондинка. Они с Хинатой уже проводили так время до тренировочного лагеря, болтая на разные темы. — Давай, но давай, как нанесем глину, сходим на кухню, сделаем чай и возьмем сладкое? — еще ярче улыбаясь, спросил Шое. Когда эти двое были вместе, они заряжали друг друга энергией, из-за чего другим казалось, что они светятся ярче солнца. Сделав маску и разговаривая на разные темы, они пошли на кухню, встречая других волейболистов, но не часто, ведь время было в районе девяти и многие расходились по комнатам. Придя на кухню и включив свет, Хината залез в холодильник и достал фруктовое мороженное себе и шоколадное для Ячи. Когда девушка поставила на одну сторону стола клубничный чай себе, а малиновый Хинате на другую сторону, они принялись тихо и по-немногу есть мороженное. — Хината, мне, похоже, Кьеко-сан нравится, — резко покраснев, сказала блондинка. Шое оторвался от мороженного и уставился на подругу. — Так это хорошо, когда тебе кто-то нравится, — без капельки упрека сказал Шое, умиротворенно подняв уголки губ. Он был рад за подругу. Ячи подняла глаза, сталкиваясь с карамельными Шое. Она немного боялась, что он не поймет ее, но, походу, она зря переживала. — Я думаю, ты обязательно должна признаться ей до конца летнего лагеря, — ободряюще подняв большой палец вверх, сказал Шое, и Хитока еще раз поблагодарила бога за то, что встретила такого солнечного человека как Шое. Дальше они принялись уже за чай, а в комнату вошли Бокуто, Акааши и Куроо. И если Акааши следил за ними, чтобы те ничего не сломали, то братаны опустошили холодильник и, взяв по бутерброду, уселись с обеих сторон от Хинаты. Акааши же только стоял у прохода и молча наблюдал.  — О, это чай с малиной? — получив кивок от рыжика, Куроо взял кружку и отпил немного, запивая откусанный бутерброд. После он, вернув владельцу кружку, встал и пошел к уже ждущим его Бокуто и Акааши. — Вкусный чай, нужно как нибудь почаевничать с тобой, — помахав рукой, сказал Куроо. Бокуто пожелал хорошего ухода за своими личиками, а Акааши, который выходил последний, пожелал обоим спокойной ночи, назвав Хинату по имени. Нет, конечно Хината нисколько не смутился, вам кажется. Когда он хотел отхлебнуть чая, то заметил, что Куроо все выпил.  — Странные они, — смотря им в след, сказала Ячи. — Но они хорошие семпаи, — пожал плечами Шое. Вымыв кружки, они отправились менять маску и делать другую. Придя в комнату, они увидели уже пришедшую Кьеко-сан и уже вместе с ней продолжили свое занятие, смотря кино. У Куроо Акааши и Бокуто Они шли по коридору в свою комнату, поскольку каким-то боком оказались вместе, что не особо радовало сеттера.  — Шое такой милый, — закинув руки за голову и смело вышагивая, сказал Бокуто. Рядом идущий Акааши немного напрягся чувствуя… ревность? — Неужели втрескался в первогодку? — начал стебать друга Куроо, идя по другую сторону от него. — Нет, ты еще скажи, что сам ни разу не умилялся. Даже сейчас, когда он был с маской на лице, — увидев недовольное лицо брюнета, довольно ухмыльнулся. — Нет. — Врешь же, — продолжая смотреть на бро сказал Бокуто. — Ладно, сдаюсь, ты прав. Но креветка реально милая, хотя бы уже своим телосложением, — и дальше они начали обсуждать центрального блокирующего Карасуно. Чем дольше продолжалась эта тема, тем больше Акааши раздражался, хотя лицо оставалось такое же, пока он не сказал. — Бокуто-сан уже поздно, пора спать. Парни сразу успокоились и стали ложиться спать, а Куроо хитро смотрел на Акааши. Третий день лагеря. День когда должна быть опробована новая странная быстрая Хината вышел на пробежку и встретил Кагеяму и, кивнув друг другу, они молча побежали вместе. — Ты готов? — смотря вперед и уже зная ответ, спросил Шое. — Конечно, надеюсь ты занимался чем-то полезным все это время, — буркнул Кагеяма, тоже зная, что тот по-любому чем-то, да занимался. В итоге, они снова начали бежать на перегонки, крича что-то. За этим, улыбаясь, наблюдали «мамочка» и «папочка» Карасуно, которые тоже вышли на пробежку. Акааши тоже наблюдал за этим из окна, слабо ухмыляясь. Вдруг сзади он услышал голос Куроо: — Так и знал, ты все-таки втрескался в 10 Курасуно, — подойдя ближе и ухмыляясь так, как будто разгадал трудную загадку, сказал капитан Некомы. Эти слова заставили глаза Кейджи немного расшириться, а ухмылка с лица Куроо пропала. — Подожди… до тебя самого это еще не дошло? — чуть не падая на пол от ржача, спросил Тецуро. Акааши только вздохнул, понимая, что этот кошак понял это раньше его. Тут дверь в комнату открывается и входит… Продолжение следует…