light of my moon

      Огонь потушен, а все пятеро покинули укрытие. Конечно же Кихёна понять можно, как выяснилось, он был старшим по должности среди всех попавших сюда и потерял больше половины команды. То, как он трепетно помогал Мае во всём сейчас, показывало, что его желание сбежать как можно быстрей — это желание выжить. Не эгоизм и не истерика, а банальное желание спастись. Его никто не винит сейчас и после не станут, но всё же вопреки его мнению отправятся на поиски старшего.       — Мы с Тэхёном находили фантики от его шоколадок, — отмечает Чонгук. — Видимо, он пытался сделать себе путь отступления.       — Мы думаем, — вторгается сам Тэхён в чужую речь, — что он отправился в нашу квартиру.       — Юнги достаточно сообразительный и скорее всего, заметив схожесть с городом, посчитал, что Чимин пошёл домой и отправился следом.       — Надеюсь вы правы, — недобро бурчит Кихён. — Но если его там не будет, мы должны отправиться на поиски выхода. Вы поймите, с той стороны я буду намного полезней!       — С той стороны наш друг помогает, — недовольствуется Чонгук.       Тэхён лишь хватает того за руку, немного успокаивая. То, что этому парню сложно налаживать новые контакты, все уже давно поняли. У того сразу агрессия и какая-то колкость ко всем. Чонгуку определённо нужно чуть больше времени, чтобы проникнуться к кому-то чувствами и проявить долю эмпатии.       — Кто помогает?       — Мы не обязаны отвечать, — уже встревает Чимин с целью покрыть доктора Кима.       — Ким Намджун, — радостно и искренне отвечает Тэхён с улыбкой на лице, не сразу понимая, что ему следовало промолчать.       — Чёрт, Намджун, — шикает Кихён. Судя по всему, они знакомы. — Он всегда мне казался странным. Работал на ВАЛ, бегал в Систему. Он та ещё крыса. Возможно, всё так же и верен ВАЛу, — пыхтит Ю и подаёт руку Мае, помогая ей перебраться через особо вязку грязь.       — Не правда, доктор Ким хороший человек! — возмущается Чимин. — И ВАЛу он давно не предан. Он работает на Систему и предан ей.       — Знаешь, что подозрительно в нём? — интересуется Кихён, ровняясь с ассистентом.       — Что?       — То, что он работал на ВАЛ, сливал информацию Системе. Но я не так давно узнал, что его родной брат всё ещё занимает горяченькое место в ВАЛе. Не подозрительно? Сомневаюсь, что они не делятся информацией.       — Доктор Ким и его брат не общаются уже много лет, — встревает Чимин со своим веским словом. — Не нужно лезть куда не знаешь!       — Хах, думаешь? Не уверен.       — Я доверяю доктору Киму, — Чимин поджимает губы и хмурит брови. — И тебе советую, если проблем не хочешь.       — Вау, — присвистывает Чонгук, продолжая идти спереди вместе с Тэхёном. — Наша плюшка показывает зубки? Кажется, впервые вижу его действительно злым.       — Не ври, — тут и Тэхён не выдерживает. — Поначалу вы и не так ругались же!       — А, да, было дело. Вспомнил вдруг, как впервые встретились и как он собак на меня спускал. Я уже и забыл, каким бывает Пак Чимин.       .       Путь казался невообразимо близким, однако зная, что вокруг вас множество пустот, готовых наброситься, — всё становится намного медленней. Осторожность, с которой они движутся, может быть сравнима разве что с самыми тихими мышками во всей округе. От угла к углу, с предводительством Чонгука, который храбро выглядывал за повороты и смотрел территорию, прежде чем все проходили дальше.       До дома оставалось несколько метров, когда они остановились за оставшейся стоять стеной и, выглянув, обнаружили лишь часть нужного строения, уже в привычной манере переплетённого с множеством веток высокого дерева.       — И что? Он там? — надменно и недовольно интересуется Кихён.       — Уверен, что да, — кивает Чонгук и резко подаётся назад. — И явно не один. Там опять этот чёрный сгусток катается вокруг, — шепчет так тихо, что взволнованное биение его же сердца слышится намного ясней.       — Ну что, сделаешь это ещё раз? — Ки подходит к Тэхёну и указывает на его кулак.       К сожалению, лишь тусклый и напуганный взгляд на Чонгука говорит о том, что Ким всё ещё не знает, как справился с заданием в прошлый раз и как это сделать теперь.       — Не волнуйся, — ободряет его Гук. — Ты справишься, ведь это часть тебя.       — А если я не смогу? — Тэхён делает шаг к Чону и продолжает всматриваться в его глаза.       — Ты действительно даже не ощущаешь ничего? — уточняет Чонгук ещё раз, потому что смотреть за тем, с какой тревогой смотрят на него в ответ, просто невозможно. Он даже прикрывает глаза, протирая их пальцами руки и тяжко выдыхая воздух. — Нет, рисковать мы не можем. Не сейчас.       — А у нас есть варианты? — интересуется Мая.       — Есть, — поддакивает доктор. — Пойти и свалить с этого места! Самый лучший! Чёрт, зачем я вообще пошёл с вами.       — Так, — Чимин вклинивается в разговоры, — не время разбираться. Давайте попробуем обойти здание.       — Да, иначе никак, — кивает Чонгук и оборачивается, всматриваясь, как на горизонте уже медленно появляется первый намёк на скорый восход. Судя по всему, солнце совсем скоро озарит тут всё своим сиянием. — Говорите днём их меньше?       — Да, но они прячутся в тени.       — Солнце тут как обычно встаёт?       — Скорее похоже на день во время дождя: очень темно и мрачновато, но в целом уже намного теплей и светлей.       — Это хорошо, — кивает Чонгук и снова выглядывает из-за укрытия. — Что ж, давайте обойдём тут всё.       Он идёт вновь первым, совсем аккуратно и очень демонстративно проползая под разваленной стеной, потом ловко проныривая между деревьев и рукой то и дело сигналя, когда может идти следующий. Наблюдая за сгустком, он давал сигнал каждый раз, когда тот отплывал по воздуху на достаточное расстояние. Есть ли у них глаза или они как-то ощущают тебя — не ясно. Поэтому двигаться приходится максимально настороженно, едва ли не затаивая дыхания, чтобы не издать лишнего ненужного звука.       Тэхён почти уверен, что его молитвы им помогают, потому что они умудряются обойти здание без привлечения лишнего внимания — очень тихо и осторожно. Тут нет стены, значительной части дома, отчего попасть внутрь можно свободно не только с парадного прохода. Это они и делают. Но только легче не становится.       Из-за плотного сплетения ветвей с кирпичной кладкой свет сюда почти не проникает, а редкие щели едва ли указывают дорогу. Однако чётко видно, что, хотя сохранена вся высота строения, разделений между тут нет, так что один единственный этаж со слишком высокими потолками открывается перед ними.       Постепенно из дальней части здания они улавливают слабый звук. Чонгук останавливает всех жестом и прислушивается. Слабый голос 09-03 скользит вдоль стен и отголоском доходит до его ушей. Голос кажется знакомым, хотя и бурчание разобрать просто невозможно. «Скорее всего, — думается Чонгуку, — снова этот человек ворчит и недовольствуется происходящим, рыская между комнат и ожидая, когда же в его голову придёт новый план».       — Он точно тут, — шепчет Чимин почти в самое ухо, потому что уже с трепетом и волнением готов рвануть вперёд, чтобы встретиться с Мин Юнги.       — Всё равно нужно быть осторожными.       — С кем? С Юнги? — удивляется тот.       — Нет, здесь нельзя быть неосторожными, — бурчит Чонгук. — Я всё равно пойду первым. Тэхён, будь рядом, — и протягивает ему руку, подзывая подойти к себе ближе. Заметив это, Ким слегка тормозит, но потом протягивает руку в ответ, вкладывая в чужую ладонь и под удивлённый взгляд лишь сжимая свою ладошку. Не важно, что Гук не это имел ввиду, так он точно будет рядом даже в этой темноте.       Чем ближе они подходят, тем отчётливей слышится голос Юнги. И более того, с каждым шагом фраза, произнесённая им, становится ясней и ясней. Это один и тот же тон: взволнованный, быстрый, с резкими выбросами слов и слегка нервозными вздохами. И теперь можно даже распознать, что именно он говорит всё это время: «Должен найти Чимина. Должен найти Чимина. Должен найти Чимина».       Сомнений в том, кто именно скрывается за последним поворотом, — нет. Ребята даже немного расслабляются, ведь Юнги, судя по звукам, совсем рядом, вот же, вытяни ладонь, заверни за поворот и он точно там. Судя по тому, как спокойно разговаривает, — в безопасности. Возможно не знает, как покинуть эту комнату, так же будучи напуганным тем, что происходит за стенами этой же комнатушки. Всё вполне выглядит обычно, нужно просто вывести его.       И Гук даже рот раскрывает, когда собирается завернуть в распахнутую дверь, как замирает в ней с таким же открытым движением. Славливает в бок не успевшего затормозить Тэхёна и только успевает заткнуть ему ладонью рот, всех просто вталкивая обратно в проход.       — Что такое? — в голос, не стесняясь, интересуется Чимин, и на него тут же шикают, совсем едва ли не одними губами произнося:       — Тише. Сам посмотри.       Чимин делает пару осторожных шажков и заглядывает внутрь комнаты.       Это и не комната вовсе: угла тут нет, а сбоку застряло огромное окно, которое есть и в реальном мире. Внутри нет мебели, как и везде в этом доме, только возле стены, уперевшись в неё головой, в неловкой позе не коленях сидит Мин Юнги. Он так же громко повторяет одну и туже фразу, а его голова то и дело отстраняется назад и снова ударяет в стену, только беззвучно, не издавая даже мнимого шороха. Ужасающая картина трясущихся рук, влажных дорожек с чужих глаз, бесконечным потоком стекающих в лужицу на полу. Юнги весь вспотел, его волосы слиплись меж собой, а одежда прилипла к телу. Рюкзак небрежно отброшен в сторону, а пальцы впиваются в землю, просто зарываясь внутрь. И это всё не самое пугающее. Несколько чёрных сгустков свободно разгуливают вокруг него.       «Не замечают?» — успевает подумать Пак, прежде чем видит, как один из этих пытается наброситься на Юнги, но ничего не получается и он лишь снова проплывает мимо.       — Это ещё как и что… — не зная, какие слова подобрать, интересуется Чимин, разворачиваясь к ребятам. — Там двое этих пугающих.       — Ваш друг уже труп! — шикает Кихён и отводит Маю подальше от двери, чтобы успеть убежать вместе с ней в случае нападения.       — Нет же, Юнги живой, — встревает Тэхён, который тоже подметил того в комнате.       — Может мы попробуем его позвать? — интересуется Чонгук.       — Не думаю, он не услышит нас сейчас, — отмечает Чимин и поджимает дрожащие от волнения пальцы. Он и сам скоро с ума сходить начнёт. — Боюсь, что у меня даже никаких лекарств с собой нет.       — А что не так? — Кихён удивляется, ведь сейчас и вовсе перестаёт понимать, что обсуждают эти ребята. — Он ранен?       — Он не здоров психически, — вздыхает Чимин и снова украдкой, преодолевая безумный страх в душе, выглядывает за косяк двери, поджимая пухлые губы и всматриваясь в дрожащую спину Мин Юнги. — Ему нужна помощь, он не справится сам, — а в ответ лишь повторяющееся «должен найти Чимина» — такое болезненное, ведь борется сам с собой, отчего ему становится только хуже. Чимин почти уже готов рвануть к нему без каких-либо планов, даже если пугающие существа всё ещё вокруг. Сердце не выдерживает видеть подопечного в таком состоянии. — Нам надо что-то сделать.       — Почему он всё ещё живой? — единственное, что волнует учёного сейчас. Оставляя помощницу стоять на достаточном расстоянии, подходит ближе и, присев внизу, начинает вглядываться в происходящее.       К счастью, проходит весьма мало времени, когда пустота решает попробовать ещё раз, но и снова, не получая никакого эффекта, просто проскальзывает мимо человека, не зацепив его ни на грамм. Это удивляет и восхищает, отчего Кихён вскакивает на ноги, оборачиваясь к парням.       — Он носитель генома?       — Да, — кивает Чимин.       — Что мог?       — Менял структуру объектов, — дрогнувшим голосом отвечает на вопрос.       — Он доминант?       — Доминант? — вот тут Чимин хмурит брови и получает удивлённый взгляд в ответ.       — Ты не знаешь его категорию?       — Категорию? Какую?       — Доминант, пассивный или инкубационный тип?       — Я не понимаю, о чём ты?       — Ты точно работал в биологической лаборатории, Чимин? Это же основы в изучении носителей мутационного генома.       — Я никогда не слышал о таком, в ВАЛе нет подразделений.       — А Намджун, очевидно, тебе ничего не говорил, — закатывает глаза доктор и снова оборачивается, наблюдая за Юнги. — В любом случае, предполагаю, что он доминант. Вау, потрясающе. Впервые вижу доминанта в пике силы.       — Да что происходит? — не выдерживает Чонгук и вздёргивает Кихёна к себе ближе, просто вынуждая смотреть в глаза и отвечать на вопросы. — Ты можешь пояснить нормально?       — Могу, но не хочу. Пусть Тэхён разберётся с теми двумя, и мы, наконец, свалим отсюда. Тогда и поговоришь со своим любимым Намджуном, — и такая улыбка, что по ней хочется скорее кулаком проехаться от переизбытка надменности. Чонгук почти уверен, что этот парень что-то знает, только не собирается делиться, вот так легко выкладывая на блюдечке. Приходится отпустить, но небрежно, отчего тот ударяется об стену.       И это издаёт звук, сильный и громкий, однако не вызывающий никакого интереса. А значит можно было хоть немного расслабиться — пустоты ничего не слышали, и это было потрясающим открытием, так важным в этот момент.       — Я смогу, — тихо произносит Тэхён и смотрит на свои пальцы, вытягивая и растопыривая их в разные стороны. — Я же сильный. Сильный…       Кихён молчит, прищуривая свои глаза и внимательно осматривая парня перед собой, явно заинтересованный предстоящим выступлением. У него есть теория о происходящем, и потому он с довольной улыбкой наблюдает. Ему лишь бы домой попасть и записать всё в отдельный рапорт, который станет настоящей сенсацией в мире науке и будет невероятным толчком к изучению. Как минимум, если предположения верны.       — Попробуй, — встревает Ю, понимая, что парень даже примерно не знает, как действовать. — Попробуй сосредоточиться и воспринять свою силу как третью руку или шестой палец, как что-то обычное, чем ты можешь руководить не задумываясь, как и рукой.       — Я не знаю, как ею руководить.       — Я видел, как некоторых мутантов учат управлять своими силами. Давай же, попробуй, просто прикрой глаза и подумай о ней… О том, что чувствовал в момент, когда уничтожал ту пустоту пару часов назад.       Тэхён прикрывает глаза, пытаясь найти внутри себя ту самую третью руку, так необходимую ему в этот момент. И по началу это сложно, потому что как ни крути, а руки у него от рождения только две, как и ноги, как и пальцев только пять. И найти новый рычажок управления в своей душе не просто. Но… Распахнув глаза, он замечает, как руки всё с теми же растопыренными пальцами излучают лёгкое свечение, но достаточно сильное, чтобы быть замеченным. И это понятно по тому, с каким восторгом на него смотрит Чонгук, как блестят его глаза от этого свечения, которое едва, но всё же освещает собой тёмный коридор. Именно этого света тут не хватало всё это время. И лёгкие искры, тихий треск.       — Думаю, это оно, — восторженно произносит Чимин.       — Удивительно, — не менее потрясённо произносит Кихён.       Тэхён смотрит на Чонгука ещё раз, а тот просто чувствует волнение, как вздымается чужая грудь и как поджимаются трясущиеся губы. С третьей рукой вот так просто не зажить. Не так просто найти её внутри себя.       — Ай, — произносит Тэхён, когда свечения становится слишком много. Резко растопыренные пальцы сжимаются в кулаки от сокращения мышц, и он стискивает челюсть от пришедшей на смену лёгкости боли.       — Тэхён! — взволнованно подпрыгивает Чонгук к нему, видя, как вены взбухают на лбу и как от усилия сжатой челюсти детализируется его шея.       — Это жжёт! Жжёт! Как же больно! — взвывает он.       — Быстрей, выпусти это! Выпусти это в них! — кричит Кихён, буквально выталкивая Тэхёна в проход. — Быстрей же.       — Там Юнги! Я не могу! Я раню и его!       — Чёрт! Юнги твой — доминант, ему ничего не будет! Давай же! Давай! — и последнее выкрикивает диким рыком, от которого Тэхён пугается.       И с резким криком Кима он пытается ударить воздух перед собой в проходе, но это не помогает, и свечение, как и боль, никуда не уходят, заставляя его взвыть ещё сильней, только теперь уже это обращает на него внимания. Страх, затаившийся от непонимания собственного строения и смысла, привлекает внимание пустых чернот, обращая их к новой жертве. Только Киму не страшно даже это, в отличие ото всех тех, кто за его спиной. Их страх ещё сильней, а значит ещё слаще.       Ноги перестают держать, и Тэхён падает, ударяясь распахнутыми ладонями в пол, и от этого на всю округу разносится громкий хлопок. Волна потоком сносит пустоты, стены, вырывает деревья с корнем, обрушивает всё вокруг и лишь чудом уходит вперёд перед Тэхёном, почти не затрагивая тех, кто стоит позади него. Они лишь от сильного толчка земли не могут устоять на ногах, кто хватаясь за стену, кто всё же не выдерживая и падая вниз.       — Потрясающе, — удивлённо говорит Кихён, поднимаясь на ноги.       Перед ним теперь чистое поле с перепаханной землёй, где нет ничего, кроме обломков кирпичей вперемешку с кронами деревьев, разодранных на тысячи частичек. Взрывная волна настолько велика, что глазу почти не удаётся увидеть впереди целостных строений. И наверняка, если бы не зацикленность этого места, то точно снесло намного больше, не оставляя ничего на горизонте.       — Тэхён! — вскрикивает Чонгук, подлетая к парню и падая на колени возле него. — Ты как? Вау, ты сделал тоже самое, что тогда в церкви!       — Правда? — слабо улыбаясь скорее измученной от происходящего улыбкой, интересуется Тэхён. И когда получает кивок со столь восторженным взглядом в придачу, расплывается в самой счастливой своей квадратной улыбке.       Вот только не всем так весело. Юнги не проняло даже от взрывной волны. Теперь и стены, об которую бился головой, нет, а его движения по прежнему цикличны. И фраза всё такая же, без изменений. Поэтому Чимин несётся ближе к парню, подходя и пытаясь позвать, но безуспешно. Более того, когда он тянет к нему руку, то не может ею и двинуть слишком близко, невидимая преграда останавливает его и воздух ощущает вокруг невероятно плотным.       — Потрясно, — оказывается Кихён рядом. — Я только в теории слышал, что доминанты могут стать однажды элементарием. Но это чудо… Значит-таки слияние с другой вселенной усиливает их способности и влияет иначе. Потрясающе, — продолжает восторгаться Кихён, самолично трогая жёсткий по структуре воздух.       — Что это значит? Чёрт! Юнги! Юнги!       Он оббегает парня и падает перед ним на колени. Больно смотреть на такое заплаканное измученное лицо этого парня. Черствого на первый взгляд, но такого ранимого в итоге.       — Юнги… Юнги, ты нашёл Чимина! — с тревогой говорит сам Пак. — Я тут. Я Чимин. Ты узнаёшь меня, Юнги? — и пытается достучаться, протянуть к нему руку, прикоснуться. — Ты нашёл Чимина, — отвечает и пытается вклиниться на каждую брошенную фразу «должен найти Чимина». И так это жалко, что сердце рвётся на клочья.       — Значит, он изменил свою структуру и структуру окружения, сделав для себя такую защиту. Вау, потрясно. И это учитывая его невменяемое состояние, — продолжал восторгать Кихён, обходя вокруг. — Это место потрясающее. Оно может стать полигоном для тренировок, если мы-таки найдём способ выбраться.       — Ты сбредил? — криком взрывается Чимин и поднимается на ноги. — Ты посмотри что здесь: Тэхён чуть не умер от боли, а Юнги не слышит даже меня. И тебя это восторгает?!       Кихён лишь разводит на всё руками:       — Это потрясающее открытие. Я даже не думал, что стабилизировать это пустое пространство будет столь отличной идеей. Мне жаль, что ты это не ценишь. А теперь нам надо уходить.       — Юнги не в себе, я же сказал, — раздражённо говорит Чимин и снова опускается перед ним на колени.       Вскоре к ним подходят и Чонгук с Тэхёном, уже немного пришедшего в себя и счастливо улыбающегося от собственного геройства.       — Как он?       — Я не знаю, что делать, — шмыгает носом Чимин.       Он подаётся вперёд и просто хочет Юнги хотя бы обнять, прижать к себе и достучаться до него, но кокон из воздуха вокруг не даёт, приходится обнимать невесь что. До нелепости странные ощущения, но у Чимина руки опускаются от того ,насколько он не представляет, что делать в этот момент. И это учитывая то, что Юнги всё ещё ранен.       — Почему это всё должно происходить с тобой? — шмыгает Чимин снова носом и пытается прижать кокон к себе ближе. — Ты должен был сбежать из лаборатории и жить как жил, а не тащиться за нами, Юнги.       — Думаю, он не тащился за нами, — тихо говорит Чонгук и отворачивается, потому что даже у его холодного сердца есть предел и тяжесть от осознания, как паршиво сейчас этим двоим.       — Он шёл за мной… — тихо говорит Пак и пытается сжать кокон ещё сильней. — Всё это время он шёл за мной. И даже сейчас он борется со своей болезнью, потому что должен найти меня.       — Должен найти Чимина.       — Но ты уже нашёл, Юнги. Юнги, я же здесь, — Чимин продолжает сжимать кокон и даже не сразу понимает, что тот постепенно становится меньше, пока его пухлые ладошки не опускаются на чужую спину, давая возможность прижать к себе чужое тело. — Ты нашёл, Юнги, нашёл.       Юнги приподнимает руки, все грязные от того, с какой силой сжимал клочья сухой земли в них, но обнимает Чимина в ответ, подаваясь ближе к нему. Скользит носом по изгибам чужой шеи, вдыхая любимый аромат. Чимин пахнет потом и тяжёлым днём, просто отвратительно. Отвратительно для любого, кроме Мин Юнги, зависимого от этого человека каждой клеткой своего тела.       — Чимин, — выдыхает горячо, низким тоном и так томно, что Пак даже вздрагивает. — Я должен найти тебя, Чимин, — устало и уже скорее привыкнув, повторяет Мин.       — Я знаю. Ты нашёл, — утешает его Чимин, поглаживая по сгорбленной спине и ощущая, как чужие руки скользят вдоль талии, обхватывая и прижимаясь, насколько позволяет эта странная поза. — Я не потеряюсь больше, обещаю.       — Прости, я пошёл за тобой, но когда не нашёл тебя дома, меня накрыло.       — Я знаю, знаю, что тебе было тяжело, — Чимин не выдерживает, на место просто шмыганью приходят слёзы. Он даже не представляет, каких усилий всё это стоило Мину, ведь тот до последнего боролся, не давал себе пропасть в своём состоянии, потерять рассудок и просто раствориться безвольной массой, отдаваясь болезни. Он до последнего сражался с собой, не давая разуму покинуть его, делал всё, чтобы не забыть, зачем он пришёл. И пусть когда они подоспели, превратилось это лишь в зацикленную мантру и он почти потерялся в своём же сознании, он сражался. И это восторгает Чимина в этот момент.       — А теперь мы можем идти? — рушит идиллию недовольный тон Кихёна. — Это всё потрясно, но мы не можем тут торчать вечность.       — Тем более, что у меня хорошие новости, — радостно говорит Чонгук.       — М?       Он не говорит, а поднимает палец и указывает на чёрный сгусток вдалеке: благодаря взрывной волне Тэхёна, которая расчистила всё поле и открыла его взору, можно было не только увидеть, где сейчас чернота смещения, но и добежать до туда достаточно быстро без препятствий.       — Юнги сможет идти? — уточняет Ю.       — Я смогу, — поднимаясь не без помощи Пака, заявляет он.       — Нужно быть весьма быстрыми, — хмыкает тот.       Юнги не отвечает, только недовольно смотрит на оппонента и, игнорируя его надменный взгляд, идёт вперёд, обнимая Чимина за талию и устремляясь к тому самому, куда указали. Он не хочет быть обузой.       И сначала всё идёт более чем успешно, уничтоженные пустоты растворились в небытие и дорога полностью открыта, вот только первое время. Даже если ребята двигались перебежками, ускоренным шагом, даже этого всё равно не хватило, потому очень скоро они услышали первый скрежет за спинами, а обернувшись, заметили, как несколько сгустков двигаются за ними. Да, их скорость, наверное, сейчас с бегом сравнить сложно, однако будь это совершенно не так, вряд ли бы те приближались и расстояние сохранялось на всём пути.       — Нужно бежать! — кричит Кихён и подрывается первым, потягивая помощницу за руку. Да и та понимает, не первый день здесь в заточении, рвётся вперёд как можно сильней. Как говорится, эти двое ставят на кон всё и рвутся из последних сил.       Остальные тоже не тормозят, срываются с мест и вроде бы очень успешно приближаются к переходу в их реальный мир, но голос Чимина заставляет обернуться:       — Юнги не может так бежать!       Чонгук с Тэхёном притормаживают, и сзади картина, как Чимин пытается помочь парню, а тот уже запыхался. Выносливости тому и в обычное время не хватает, а после перенесённого стресса он измотан больше обычного. И это видно по тому, как стекают капли с его лба, как намокает и без того пропитанная потом одежда, а ещё тяжёлая одышка с приоткрытого рта.       — Тэхён, — Гук оборачивается к парню и славливает на себе его испуганный взгляд, — беги за доктором и не оборачивайся.       — А как же ты?       — Беги, понял? Беги и не оборачивайся. Не дай этому докторишке закрыть портал с той стороны, я не доверяю ему!       Тэхён поджимает губы, кивает с серьёзным видом и срывается с места вперёд, благодаря длинным ногам весьма быстро настигая парочку. Сам же Чонгук бежит в обратном направлении, перехватывая инфицированного в свои руки.       — Чимин, беги за Тэхёном, я разберусь!       — Да не нужна мне помощь, — недовольствуется Мин и пытается вырваться с чужих рук.       — Не сегодня ты, блять, мне мозг будешь выносить, не сегодня.       Чонгук скидывает пару вещей на землю, в то время как от Чимина только пяточки остались, хотя он явно оглядывается назад, посматривая, всё ли в порядке. И беспокоится он сейчас за Чона намного больше: все уже успели убедиться, что эти странные существа при желании Юнги тому ничего не сделают, чего нельзя сказать о горе-военном. Однако осознавая это и сам, Чонгук всё равно хватает парня за руку, кидает на своё плечо и почти насильно поднимает на спину, удобней устраивая и срываясь с места.       Бежать так тяжелей, однако многолетний стаж позволяет это делать без промедлений, очень скоро нагоняя Чимина и отставая от него разве что на пару шагов. Юнги на удивление лёгкий, оставляет в воздухе вопрос: «А куда вообще девается весь сожранный шоколад?», потому что об излишках веса тот явно лишь мечтает. Это радует, это тоже помогает двигаться.       — Чонгук, они уже близко! — тревожно кричит Чимин, который продолжает оглядываться.       Ответа не следует, Гук продолжает бежать, почти впиваясь руками в ягодицы парня на своей спине и пытаясь не представлять себе его недовольный и суровый взгляд. Он смотрит лишь на исчезающую в черноте спину Тэхёна и рвётся из последних сил. Они слышат скрежет буквально у своих ушей, как смерть, дышащая им в ухо, а потому под страхом самому дышать перестать ноги несутся ещё быстрей.       В черноту вбегают с Чимином почти одновременно, слыша уже отдаляющийся скрежет где-то позади, а впереди уже улавливая светлые очертания лаборатории. Бег не сбавляют, и потому очень скоро врезаются в холодное стекло.       — Чимин, надо найти дверь. Ползи по стеклу, не отходи ни на шаг, оно будет путать и обманывать зрение! — предупреждает Чонгук.       — Попробуйте закрыть глаза, — предлагает Юнги. — Я буду говорить, если выйдем снова не туда.       — Хорошо. Чимин, — Гук в полной темноте нащупывает чужую руку.       И теперь они продолжают двигаться уже втроём, тяжело дыша и заныривая в первую дверь этого странного лабиринта.       .       Тэхён вылетает ровно в первую дверь стеклянного лабиринта, а потому слепящий свет огней лаборатории больно бьёт по глазам. Но он не единственный тут такой, Кихён и его помощница, пробывшие по ту сторону намного дольше, просто вскрикивают от того, как режет глаза, жмурятся, но продолжают искать выход.       Ким едва понимает происходящее, а руки начинают болеть с новой силой, потому что бесследное нахождение «третьей» всё ещё не прошло. И открыв глаза, он позже в этом убедится, заметив множественные раны, больше напоминающие взорванные вены, раскрывшиеся на руках. Но не время заботиться об этом сейчас, не время закатывать для того свои рукава.       Разговор заставляет испугаться:       — Они могут проникнуть сюда, Мая, — голос Кихёна тут не спутать, Тэхён тут же реагирует на него. — Выбираемся, и нужно захлопнуть эту чёртову штуку.       — Но они ещё не вышли.       — Успеют. Мая, иди к пульту.       — Мои глаза ещё не привыкли.       — Чёрт.       Тэхён растирает глаза сильней и пытается всматриваться во всё вокруг. Белые стены ещё никогда на него так не давили, а потому от их избытка всё кружится и в голове непонятный шум, отдалённо ещё напоминающий скрежет тех пустот по ту сторону.       — Чёрт, Мая, Мая, где рубильник?       — Я иду!       Тэхёну голоса доносятся с разных сторон, в ушах звенит, но не время жалеть себя. Он растирает глаза окончательно и только теперь может фокусироваться, хоть отдалённо начиная видеть происходящее. Те двое тоже мечутся, тоже сложно выбираются, скользя руками по стеклу. Искажение даёт ещё и эта черваточина, но Тэхён умудряется найти выход. Теперь то он уже в курсе, что тут нельзя верить зрению. Слепому выйти даже намного проще.       — Стойте! — орёт он и падает почти на выходе. Чёртова третья рука всё ещё больно ударяет в сознание, а по эту сторону у него нет былой лёгкости. — Остановитесь, Чонгук ещё не вышел. И ребята тоже!       — Как ты не понимаешь. Если выйдут те существа, мы точно сдохнем! — учёного понять всё ещё можно, наука и собственная жизнь ему ценней пары незнакомцев, да и по ту сторону потерял он многих.       — Нет!       Тэхён видит низкорослый силуэт и набрасывается на него, сбивая с ног и заваливая на землю. По очертанию фигуры можно было точно определить, что он правильно разобрался, кто из двух силуэтов был тем докторишкой. А ещё внутри злоба бушует, потому что Гук был прав. Тэхёну хочется верить, что люди не могут быть такими, но то, с какой силой его бьют и уворачиваются, заставляет усомниться.       — Если ты сделаешь это, Бог разгневается на тебя! Слышишь? Ты не можешь быть таким! Нельзя!       — Какой к чёрту Бог, дебил? Есть только наука. И я тебя уверяю, ты сдохнешь, если те существа окажутся по эту сторону. И не только ты, мы все умрём. Ты не видел, как они… — он пыхтит и вскакивает на ноги, но речь обрывается на полуслове.       Тэхён встаёт медленно, потому что и его оппонент уже никуда не спешит.       Намджун удерживает Маю за волосы, а перед ним вытянутый пистолет, направленный на Ю Кихёна.       — Даже не думай отключать, пока те трое не вышли, — шипит низким голосом и, дёрнув большим пальцем, снимает предохранитель. — Я размажу тебя по стене во имя твоей науки.       Тэхён пугается, когда снова видит оружие. У него в последнее время того слишком много в жизни, но ничего не поделать. Намджун, заметив, что с Тэхёном уже никто не борется, а сам доктор Ю не оказывает сопротивления, ослабевает хватку и теперь хватает девушку лишь за запястье, потому что волосы действом были случайным и спонтанным, он искренне не хотел причинить ненужной боли.       — Ты не понимаешь.       — Очень много чего не понимаю, — кивает Намджун. — Но я знаю, что мои ребята ещё там. И пока они не выйдут, ты ничего не сделаешь.       — Ты не понимаешь! — вскрикивает Кихён. — Ты не был там и даже представить не можешь, что по ту сторону.       — Они выйдут, и мы закроем.       — Они могут не выйти уже никогда!       Но палец Намджуна скользит по курку, а сам он явно тихо нашёптывает, что не согласен искать компромиссы, а намерен дождаться ребят. В его голове есть мысль только в том, что он уже взял за эту четвёрку ответственность и считает, что обязан её нести до самого конца, а погибнуть, если такое вероятно, первым, прикрывая ребят.       — Я стабилизирую ещё раз, и они выйдут! Просто сейчас нужно время! Я напишу отчёт, и нам помогут ещё с финансированием. Я стабилизирую намного лучше.       — И где же твоя команда? — усмехается Намджун с лёгкой издевкой. — Я видел записи, всю неделю тут никто не появлялся из вас, потому что вы все исчезли по ту сторону. И где же твои ребята? Тоже бросил, как и моих людей?       — Они мертвы, — Кихён снова кричит: с болью, с отражающимся ужасом в его глазах. Он пережил тяжёлое время. — Они все мертвы! Ты не понимаешь, Ким! Это прорыв! Начальство сделает им достойные проводы, они внесли огромный вклад. Я хочу, чтобы их смерть не оказалась бессмысленной, когда мы погибнем сейчас все!       — Да вас даже не искали! — рычит Намджун. — Никто. Не искал. Ни тебя. Ни моих ребят! По отчётам вы сдали работу и ушли домой, больше не возвращаясь на рабочее место.       У Кихёна так резко лицо меняется, словно вся жизнь перед глазами мелькнула. Отчасти это и есть правда, потому что он не может поверить в услышанное.       — Ты врёшь.       — Нет. Не знаю, кто это удумал и где плешь в Системе, но никто тут не знал даже, что с вами стряслось. Все записи с вашим исчезновением засекречены. Мне потребовалось время. Я добрался до них лишь потому, что хотел узнать, что стряслось с моим ассистентом.       — Ты врёшь!       Резкий удар со стороны, и всё внимание устремлено туда, потому что с темноты, из центра лабиринта, явно что-то пытается выбраться, но искажение пространства не даёт разглядеть, что именно.       Напрягаются все.       Однако очень скоро измученное лицо Чимина, который едва не валится с ног и всё ещё с прикрытыми глазами ощупывает стекло, а следом, держа того за руку, выходит и Чонгук с прижавшимся к нему Юнги. У последнего тоже начинается конвульсионное промаргивание в попытке привыкнуть к яркому потоку света.       — Чёрт! — шикает Кихён и, завидев решение проблемы, тут же рвётся к пульту управления, хватаясь за свой компьютер и быстро выдалбливая по клавишам все необходимые манипуляции.       Тэхён же несётся к своим, однако как бы не рвался, пройти туда внутрь однозначно будет проблемой. И он не только не поможет, а усугубит ситуацию и вполне может вновь раствориться в пустоте, делая этот процесс замкнутым и нескончаемым. И вот, когда Чимин выбегает с лабиринта, падая на колени и приходя в сознание, Тэхён же вылавливает Чонгука за руку и, видя это скорченное от света лицо, улыбается ему самой тёплой улыбкой.       Юнги опускают на пол и, поясняя вкратце происходящее, передают в руки Намджуна.       — Ты в порядке, — облегчённо выдыхает Тэхён и смотрит в чужие глаза.       — Конечно, что со мной может случиться? — и трёт свои глаза, потому что свечение в них отвратительно подсвечивает Тэхёна как в самой мыльной опере. Хочется до последнего верить, что глаза ещё не привыкли и причина только в этом, а потом растирает лишь сильней.       — Ты не ранен?       — Нет, всё хорошо. А ты как?       — В порядке, — кивает Тэхён и получает на это лёгкую усмешку — облегчённую и усталую. — Идём домой? Нужно поспать.       — Идём, — улыбается младший и, вытянув руку, слегка расправляет потрёпанные волосы Тэхёна. Бесконечное облегчение, что этот чудик выбрался целиком. — Ты был невероятно крут.       — Правда? Наверное, раз даже ты так считаешь.       — Завтра нужно будет повторить.       — Что? Зачем?! Это выглядело так опасно! Я больше не хочу.       — Уйдём в лес.       — Сколько белок пострадает… — обиженно мямлит парень и оборачивается к парочке на полу. — А они что? В норме?       — Да, Юнги просто нужен сон и пара таблеток, чтобы прийти в себя. Уверен, что Намджун быстро их подлатает.       — Они останутся тут?       Гук же жмёт плечами, не он же имеет докторскую степень, чтобы решать такие вопросы. У него и своих теперь навалом, но он слишком измотан, чтобы их задавать, да и над каждым предстоит ещё подумать.       — Доктор Ким Намджун?! — подзывает Чонгук, подходя к мужчине ближе. — Вы тут разберётесь?       — Да, — кивает тот и посматривает на Кихёна.       Чонгук следит за его взглядом и слегка нахмуривает брови:       — Что будет, если этот докторишка будет трепать верхушке о произошедшем?       — Начнут усиленно изучать. А что?       Гук оборачивается через плечо на своих друзей и, развернувшись обратно, понижает голос до минимума:       — Тэхён и Юнги проявили свои способности по ту сторону, и этот докторишка нацелился на них. Не уверен, что это должно что-то значить, но имей ввиду, что если с их голов упадёт хоть один волос из-за этого, то ты будешь первым с пробитой головой, а после рядом закопаю докторишку Кихёна и его дамочку, усёк?       — Не угрожай мне, Чонгук, — опуская тяжёлую руку на чужое плечо, слегка расправляет на нём одежду. — Мы на одной стороне, и я не хочу проблем тем троим не меньше твоего. Усёк?       — Я не доверяю тебе, — признаётся Чонгук.       — Понимаю. Вы, альфа-группа, вообще обычно только начальству доверяете. А у тебя его теперь и нет. Что ж, вольный волк?       — Я не до конца понимаю, что вокруг происходит, но обязательно разберусь, — раньше бы тут прозвучала фраза, что разберётся он исключительно чтобы понять, за что умер Чонин, но теперь строгий взгляд по другой причине. — Разберусь, что такое Ким Тэхён. И ты мне расскажешь всё, что знаешь.       — Прости, но я буду рассказывать тебе только то, что тебе следует знать, не более. Носителей информации убирают первыми, — он передёргивает плечами, расправляет спину и после направляется в сторону Кихёна. — Оставь тут всё на меня и уходите, пока не начался рабочий день и сюда не притащились все сотрудники. Охранная система снята, но выходите всё же через чёрный ход.