Город, где гаснут фонари

— Ну, так чем сегодня займёмся? — заговорщицки поиграв бровями, спросила Даша. Она так и не поняла, кто из них раньше проснулся, потому что в итоге завтрак готовили они вместе. Такое у Юдиной было впервые — просыпаться вместе, вместе готовить завтрак и вместе сидеть на кухне за столом. Ни с кем до этого у неё такого не было. Максимум — ей помогали найти разбросанные по квартире вещи и поскорее выпроваживали из дома. Артём же, наоборот, будто вовсе не хотел отпускать ее, постоянно обнимая, целуя куда-то в макушку, и просил посидеть спокойно, пока он сам разберётся с завтраком. Это было то нормальное, человеческое отношение, которого ей так не хватало. Поэтому ей хотелось пищать от счастья, прыгать по квартире и все время лезть за поцелуями к Князеву, но она старалась не выплескивать свои эмоции наружу и держать их под контролем — пока он не понял, какая сумасшедшая ему досталась, и не захотел вернуть ее обратно. Сейчас же сидящий напротив неё и медлящий с ответом Артём сонно зевнул, протер ладонью лицо, будто пытаясь снять с него налипшие остатки сна, отхлебнул кофе из чашки и наконец проговорил, пожав плечами: — Разберёшь сумки, освоишься здесь, а я по делам сгоняю. — А работа? Ну, моя работа? — Пока подождёт. Парни передали Ковалёву, что ты больничный взяла. Так что для моего спокойствия посидишь дома. Юдина подавилась воздухом, услышав его ответ, и чуть было не возмутилась, но сдержалась. Она явно ожидала чего-то другого… Что ее хотя бы не запрут дома, оставив одну. — Значит, кинешь меня, а сам смоешься по делам? — она скептически изогнула одну бровь. — Даш, я же не могу сидеть с тобой тут весь день, — парень почесал пальцами выросшую за ночь щетину. — Независимо от Ковалёва у меня есть дела, и я должен их сделать. И все для того, чтобы мы могли оплачивать себе квартиру и купить себе… — Только не учи меня, зачем деньги нужно зарабатывать, — обиженно насупилась девушка, мысленно отметив про себя, насколько приятно резануло слух случайно брошенное им «мы». — Не маленькая уже. Артём взглянул на неё, чуть наклонив голову вбок, улыбнулся, поднялся с места и, быстро оказавшись за ее спиной, порывисто обнял ее. Даша тут же заерзала на месте, слабо пытаясь вырваться из его медвежьих объятий, но он лишь крепче обнял ее и, уткнувшись носом в волосы, пробубнил: — Ещё какая маленькая… — Я маленькая? — усмехнулась она, быстро оттаяв. — Не я после ножевого лезу на рожон. Князев рассмеялся, слегка взъерошил ей волосы, чмокнул в макушку и, собрав со стола пустые чашки, отнёс их в раковину. Конечно же, он думал таким образом уйти от разговора и сейчас же переменить тему, заговорив о чем-нибудь другом, но понял, что это просто глупо. Устало вздохнув, Артём развернулся и оглядел девушку. Сидит на стуле, прижав к груди одну ногу и чуть ссутулившись, и серьезно смотрит на него. — Ну, что такое? Он прекрасно понимает, что она волнуется, но ничего поделать с этим не может — ему надо съездить к парням. Вчера он потратил полдня, ища квартиру и перевозя Дашу, и скинул решение проблем на плечи друзей, поэтому сегодня он был обязан явиться к ним. Артём не любил, когда за него кто-то делал его работу, тем более — настолько сильно касающуюся только его. Именно поэтому он пытался придумать, как успокоить Дашу и заверить, что ничего с ним за эти полдня не случиться, что никто на него снова не нападет и он вернётся домой в целости и сохранности. Даша посмотрела на него, поджав губы, и тихо проговорила: — Я… Нет, ничего. Все в порядке, езжай. Она знала, что просто перепугалась позавчера и поэтому ее нервы до сих пор пошаливают. Она просто не может не бояться теперь… Артём же в это время заговорщицки поиграл бровями и быстро произнес: — Не волнуйся, я быстро разберусь с делами и сразу домой. И буду весь в твоей власти… — Что?! — Даша возмущённо подавилась воздухом и, с трудом сдерживая улыбку, отмахнулась от него. — Я про другое совсем, а ты тут со своей пошлостью. Князев тут же успокоился. Понятливо кивнув головой, он подвинул к себе ногой свободный стул, сел на него и серьезно глядя на Дашу, спросил: — Что тебя беспокоит? Юдина несколько секунд молча смотрела на него, задумчиво закусив губу, и пыталась понять, стоит ли ей говорить об этом или нет. Конечно же, он сейчас наверняка скажет, что она просто преувеличивает, что все в порядке и не о чем волноваться, но… Но ее и вправду тревожило это. И если вчера она хоть ненадолго отвлечься с ним от этих невесёлых мыслей, то сегодня они вернулись к ней с самого утра, не давая ей покоя. — Артём, — Даша вздохнула и наконец честно призналась, — я боюсь за своих. Она и вправду боялась за дедушку с мамой. Раз уж Артема выследили возле ее дома, то ее родня не находилась в безопасности — если за него возьмутся серьёзно, то они тоже могут пострадать. А Даше не хотелось ещё больше пугать деда, который и без того сейчас явно волновался за неё. — Все в порядке, я поставил кое-кого из наших приглядывать за ними. — Наших? — переспросила Юдина, не совсем понимая, о чем он говорит. — Ты же не думала, что мы вчетвером тут всем ворочаем? — Артём улыбнулся. — С нами есть ещё парни, они на подхвате. Мелкие ещё, учатся, что да как тут устроено, но для такого вполне сгодятся. Даша невольно усмехнулась. Она и не подозревала, что все настолько серьёзно. — Ого, так у тебя там целая бандитская банда. Ты прям какой-то бандитский барон… — А как же, — улыбнулся он. — Расширяем бизнес. — И, погладив ее по плечам, уже серьёзно добавил: — Все и вправду будет хорошо, я обещаю. За своих можешь не волноваться. Кстати, у вас же телефон без определителя номера? — Ну обычный, дисковый. — Тогда позвони Ивану Николаевичу и скажи, что ты в порядке, что я не утащил тебя в своё бандитское логово и не растерзал. Он ведь тоже волнуется. Девушка понятливо кивнула, тронутая вниманием к деду со стороны Князева. Казалось бы, они совершенно чужие друг другу люди… Но это была не единственная проблема, которая волновала Дашу. — Выкладывай, что ещё? — со вздохом произнёс Артём, по её лицу догадавшись, что это ещё не конец. — Я за тебя боюсь, — честно призналась она. — У тебя всё-таки ножевое, а ты… Неужели нельзя пару дней посидеть дома? — То есть при ножевом спать с тобой мне можно, а работать нельзя? — не удержавшись, усмехнулся он, за что сразу же получил вполне оправданный тычок в плечо. — Дурака, блин, кусок… — Все нормально, Даш. Швы крепкие, я тоже. Даша молча посмотрела на него. Конечно, он сильный и крепкий, но… Но кто знает, что взбредёт Ковалёву в голову и не решит ли он взяться за оружие посерьёзнее? Уж против пуль Артём вряд ли устоит… И никакая мама уже не соберёт тогда по кусочкам. — К тому же, не забывай, я бывший опер. — Почему ты ушёл из органов? — спросила Даша, вперившись взглядом прямо ему в глаза. Этот вопрос волновал ее давно, но она все время забывала спросить. И вот, наконец-то подвернулся хороший момент. — И как вообще туда попал? Только честно. — Честно? — Князев как-то горько усмехнулся. Отвёл взгляд в сторону, почесал подбородок, выдохнул и наконец ответил. — Пошёл, потому что после армии больше некуда было идти. А ушёл, потому… Потому что противно там работать. Приказ: разогнать митингующих. Приезжаешь, а там рабочие на заводе бунтуют — третий месяц без зарплаты. Или у банка люди стоят, деньги требуют — последствия Чёрного Вторника. Или как школьников разгонять… И ты понимаешь, кто тут прав, а кто виноват, кого тут надо поддерживать, но сделать ничего не можешь. Потому что приказ есть приказ. И хочешь не хочешь, а исполнять его надо. Когда шел, думал, буду ради правого делать работать: разоружение банд, задержание преступников. А в итоге… Колотить беззащитных людей, которые борются за своё, — дело скотское. Только человек без совести может таким заниматься. Я вот не смог. Даша посмотрела на него и поняла, что Артём говорил искренне. И при этом ему будто было стыдно за самого себя и за то, что он делал, поэтому он смотрел пустым взглядом на пёстрый кухонный фартук — лишь бы только не ей в глаза. Больше не хотелось мучить его расспросами или своими опасениями, поэтому она, избавив Князева от любых комментариев по поводу его прошлой работы, просто тихо произнесла: — Просто постарайся вернуться домой целым. И живым. Вздохнув, она поднялась с места и отошла к раковине, быстро принявшись за мытьё посуды. Краем глаза заметила, как парень бесшумно поднялся с места и вышел из кухни. Но не прошло и минуты, как ее недолгое одиночество было нарушено. За шумом воды в мойке Даша не услышала, как к ней сзади подошли, зато почувствовала, как порывисто обняли со спины, и непроизвольно вздрогнула от неожиданности, но тут же успокоилась, осознав, что это всего лишь Артём с нахлынувшим на него приступом нежности. — Даш, — потершись своей слегка колючей щекой об ее, проговорил Князев, — ты себе представить не можешь, как же я рад, что ты есть у меня. Юдина, чувствуя, как щеки заливает краска и как губы невольно растягиваются в довольной улыбке, продолжила старательно мыть чашки. При этих словах у неё все внутри перевернулось от нахлынувшего на неё счастья, но она старалась не показывать этого парню. Поэтому ограничилась лишь тем, что, слегка повернув голову, скромно поцеловала лежащую на ее плече руку. Через полчаса Артём собрался и ушёл, оставив ее в квартире одну. Дел у неё особо не было, поэтому она решила посвятить немного времени самой себе. Все равно был только полдень — торопиться совершенно некуда. Поотмокав хорошенько в ванной, с накрученным на голове полотенцем и в халате Князева Даша сидела на широком подлокотнике кожаного кресла, и, прислонив к уху телефонную трубку — благо, трубка была беспроводная, — слушала знакомую спокойную речь. Ей всегда было интересно: он таким же тоном и лекции в университете рассказывает или же нет? — Никто тебя там не обижает? — усмехнувшись, поинтересовался дед. — Ты меня недооцениваешь, — улыбнулась Даша, взглянув на свой шрам на ладони. — Пусть только попробуют. — А если серьезно? — Все хорошо. Вчера спокойно заехали, никаких проблем. Тут классно. Вид и вправду красивый. Даша соврала. Конечно же, она ещё даже не выглядывала из окна, потому что ей не было просто не до этого — то Артем отвлекает, то ещё что-то. Даже сейчас, глядя на зашторенное тюлем окно, она просто не догадывалась, какой из него может открываться вид. Поэтому просто сказала, чтобы успокоить дедушку. — Как мама? Опять на своём заводе? — А где же ей ещё быть… — Что-нибудь про меня говорила? Иван Николаевич тактично промолчал, лишь многозначительно кашлянул. — Поняла, — совершенно не обидевшись, усмехнулась Даша. — Все как обычно. Ты же не говорил ей, с кем я ушла? — Решил, что ее мнение вряд ли хоть немного изменилось бы, начни я ей расписывать какой Князев хороший парень, так что даже не стал себя утруждать. Ты же знаешь, ее трудно переубедить. — Ладно, потом ей как-нибудь все сама расскажу. Да и ведь… не по-человечески все это? Надо ж как-то нормально всех познакомить, что ли… А то тогда мама, небось, решила, что меня какой-нибудь колдырь домой притащил, теперь тебе как снег на голову свалились. Дедуль, обещаю, как у нас все уляжется, мы обязательно заедем в гости. — Ты же знаешь, тебя я вообще в любое время буду рад видеть. — Спасибо тебе, дедуль. Люблю тебя. Закончив разговор, девушка нажала на кнопку и сбросила вызов. Конечно же, именно чего-то такого она и ожидала от разговора с дедом. Знала, что мама не удивится подобному… Но Даша также знала, что исправит все попозже, когда все уляжется. Приведя себя в порядок и посидев с часик у телевизора, Юдина нехотя всё-таки заставила себя заняться разборкой сумок. Стоя у шкафа, девушка аккуратно складывала сложенные вещи Артема на полки. Уложив предпоследнюю кофту, она потянулась было к сумке за оставшимися вещами, но замерла. Заметив своё отражение в зеркале, Даша опустила руки и внимательно оглядела себя. Она с трудом себя узнавала. Она так сильно изменилась за эти пару месяцев… Не столько внешне, сколько внутренне. Разве могла она хотя бы тогда, в мае, когда они вчетвером шли к Мельнику на тот злополучный квартирник, что ее жизнь скоро так сильно изменится? Что ей вскоре придётся забыть про тусовки, что она угонит машину, что придётся работать на бандитов? Что, в конце концов, она влюбится в одного из этого бандитов, который за малым ее чуть не пристрелил? Что будет готовить с ним вместе завтрак на одной кухне? Да уж, такое ей даже в самом бредовом сне не могло присниться… И вот, пожалуйста, совершенно другой человек. С одной стороны, ей нравились эти изменения. Все, через что она прошла за эти пару месяцев, сделало ее сильнее, она многое поняла для себя. Она поняла цену своих слов и поступков. И, конечно же, во многом, если не полностью, на ее теперешнюю жизнь повлиял Князев. На Артема она могла уверенно положиться, смело шла судьбе навстречу, принимая все ее подарки и подножки. Да, она не была уверена в завтрашнем дне при такой жизни, но в Артёме она была полностью уверена. Риск в этом всем был, но она была готова к нему — не именно ли это и свело их обоих? Но с другой стороны, Даша боялась этих изменений, боялась того, в кого она превращается — в свою маму. Маятниковая жизнь между работой и домом. Завод, кухня, рынок, завод, кухня — и так изо дня в день уже много лет. Она уже и не помнит, когда видела, чтобы мама как-то веселилась, чтобы она просто пошла гулять куда-то, чтобы немного развеяться и отдохнуть. Именно этого Даша и боялась — превратиться в человека, которого поглотили работа и быт. Она ведь ценила свою свободу, свою независимость и умение влипать в передряги — разве не за это она понравилась Артёму? Разве ему понравилась не та девушка, которую тянуло к опасному? Не та, которая жила адреналином, наживая себе проблемы на одно место? Он ведь сам такой же. Так нужна ли ему будет прилежная домохозяйка и неплохая секретарша вместо девочки-войны? Этого-то она и боялась больше всего, но боялась признаваться себе в этом. Даша вздрогнула и мотнула головой, отгоняя прочь невесёлые мысли, которые никак не хотели покидать ее бедную головушку. Поняв, что это бесполезно, пошла и включила первый попавшийся на полке у телевизора диск в проигрыватель — зазвучал хриплый голос Булановой, который прекрасно перекрыл все лишние мысли Юдиной. До самого прихода Князева музыка в квартире не стихала ни на минуту. Сидя вечером с лежавшей у него на коленях Дашей у телевизора, по которому показывали кадры недавней катастрофы C-130 под Лагосом, и говоря с ней на какие-то отвлеченные темы — о работе и творившемся на экране говорить совершенно не хотелось, — внимательно следил за ней взглядом. И пусть она лежала лицом к телевизору, но он видел, что ее что-то тревожит, как утром, что она напряжена, что она явно хочет с ним чём-то поделиться, но не хочет снова беспокоить его по пустякам. Вот только он слишком хорошо уже знал ее и понимал, что Даша не будет беспокоиться просто так — для этого должна быть серьезная, весомая причина. Пригладив рукой ее волосы и уложив ладонь ей на бедро, Князев другой рукой дотянулся до пульта, переключил канал на «Поле Чудес», где недавно пришедший на передачу Якубович слушал, как какой-то мальчонка бодро читает ему стих, и негромко произнёс: — Выкладывай, о чем думаешь. — Даша напряжённо замерла под его рукой, затаив дыхание. — Давай-давай, я же все вижу. Девушка тяжело выдохнула и перевернулась с бока на спину и уставилась в потолок, намеренно избегая заинтересованного взгляда Князева. Не хотелось его волновать пустыми и надуманными самой себе проблемами. У него ведь сейчас и своих хватает… Но Артём все продолжал выжидательно смотреть, подбадривающе поглаживая по руке, и наконец Юдина сдалась. — Тебе не кажется, что мы изменились? Она сама не поняла, почему сказала «мы» — это «мы» с утренним не имело ничего общего. Брякнула, чтоб не показаться дурой. Конечно же, она говорила только о себе, но пока признаваться ему в этом не хотела. — В каком смысле? — Ну… одомашнились, что ли. Стали спокойные какие-то. — Это называется взросление, Даш. — Я не про то, — девушка забавно сморщила носик. Она поняла, что так дальше дело не пойдёт, и надо говорить, как есть. — Ну вот взгляни хотя бы на меня. — И? Ты супер. — Вспомни, какой ты меня встретил. Настоящий русский панк. Мама — анархия, папа — стакан портвейна. Я шаталась по концертам, с квартирников не вылазила, пила, обещалась с отвратительными людьми — всего и не перечислить. Я готова была влезть в любую драку… Осекшись на полуслове, Даша поймала на себе слегка насмешливый взгляд Князева, который с трудом сдерживал довольную ухмылку, и чтоб немного пристыдить его, добавила: — Да и ты явно не лучше был. Артём удивлённо хохотнул, но отрицать не стал, мысленно согласившись со справедливым обвинением. — А что сейчас? — продолжила Даша. — Посмотри, как я изменилась за эти два или три месяца… Как будто прежней меня и вовсе не осталось, будто я теперь совершенно другой человек. Я не понимаю, мне нравятся эти изменения или нет. И я боюсь, что… — Что я разлюблю тебя? — закончил за неё предложение парень. Теперь на его лице не было и намёка на улыбку. Юдина промолчала. Да, именно этого она и боялась, но не хотела признаваться себе в этом, а он взял и озвучил ее мысли. — Даша, — он склонился над ней и заглянул ей прямо в глаза, — люди меняются, и это нормально. Но то, о чем ты говоришь, — не те изменения. Ты думаешь, что из той взбалмошной девчонки, которую я встретил и которая своим поведением была больше похожа на петарду, ты сумела превратиться за два месяца в спокойную и покладистую домохозяйку? Как бы ни так. Внутри — ты все та же петарда, которая готова рвануть в любую секунду, стоит лишь к ней поднести зажженную спичку. Ты ведь до сих пор любишь «Агату Кристи» и «Химеру», ты до сих пор тот же самый панк внутри. Просто из-за всех навалившихся на тебя дел ты об этом забываешь. А тебе просто надо развеяться, отдохнуть немного — так, как ты делала это раньше. Причём спокойно, без всяких происшествий — угонов машин, стрельбы и прочего. Вот и все. — Думаешь? — Уверен. Обещаю, как только в городе будет какой-нибудь более-менее приличный концерт, мы сходим с тобой. Вдвоём. — Надеюсь, не как на «Химеру», — усмехнулась Даша. — Мне одного раза хватило. — Обещаю, в этот раз все будет до ужаса скучно, — Артём подмигнул ей. — Немытые рокеры, слэм в толпе, полупьяные музыканты и бешеная музыка — все в стиле старого-доброго русского панка. — Звучит неплохо. — Ну вот видишь, — Князев чмокнул ее в лоб и выпрямился. — Не хочешь завтра развеяться, кстати? — Ого, это свидание? — Да, но у тебя и с твоей подругой. — Вот это облом, так облом. С чего вдруг? — Мне просто с парнями надо будет вечером встретиться, а оставлять тебя дома не хочу. Вдобавок, вы же вроде давно не виделись…