Ты мне снишься 2: вспомни меня

Звук будильника словно раскалывает мою голову пополам. Пытаюсь нащупать телефон рукой, чтобы отключить наконец эту противную мелодию фортепиано, которая сможет разбудить абсолютно каждого своим звучанием. Но, видимо, айфон лежит совсем в другом месте, но никак не на моей кровати. Распахиваю свои глаза, протерев их ладонью, и начинаю осматривать комнату в поисках своего мобильника. Он лежит на ковре, но дотянуться я до него не смогу, поэтому со стоном сползаю с кровати и тыкаю пальцами на экран, лишь бы грохочущий звон побыстрее исчез. Оказывается, это был уже сотый по счету будильник, который в итоге смог меня разбудить, в отличии от всех предыдущих. Время показывает чуть больше десяти утра, а сверху надпись гласит о том, что сегодня понедельник. Мысли потихоньку собираются в одну общую кучу, рисуя в голове воспоминания вчерашней ночи. Вот черт, я проспала школу, точнее не я, а мы с Итаном, ибо он сейчас сто процентов сладко посапывает в гостевой комнате на первом этаже. Я потираю щеки ладонями, в жалких попытках немного оклематься от недавнего сна, но это мало помогает, поэтому мне приходится подняться на ноги и крошечными шажками добраться до ванной, чтобы умыться и выполнить каждодневную рутину в виде чистки зубов и нескольких этапов ухода за кожей лица. Умывать лицо одной рукой было не совсем удобно, но я не могла намочить повязку, чтобы не создать себе лишних хлопот. Проделав все это – чувствую себя немного бодрее, но трещащий звон из головы никуда не уходит. Видимо, придётся выпить таблетку. Спонтанно напиваться в шестнадцать и девятнадцать лет явно не одно и тоже. Думаю, ситуацию с давлением на мои виски усугубляет не только выпитый алкоголь, но и рыдания, от которых у меня всегда трещала голова вне зависимости от возраста. По моим опухшим векам и покрасневшим глазам явно видно, что я не спала крепко всю ночь, а занималась чем-то другим. Я закапываю увлажняющие капли в глаза, чтобы они так сильно не болели и стали выглядеть более менее адекватно, а затем спускаюсь вниз, чтобы разбудить своего друга. Мы уже пропустили два урока, и точно не успеем на третий, надеюсь, что парень не сильно расстроится из-за этого, и не будет на меня злиться, ибо это явно моя вина, так как на мне лежала ответственность за то, чтобы мы встали вовремя. Не хочу доставлять ему проблем, ведь за неуважительные пропуски в нашей школе могут быть неприятности, вплоть до исключения. Моей матери на протяжении всего января звонила секретарь директора, интересуясь, когда я смогу приступить к учебе, и ни один раз речь заходила о том, что они переведут меня в обычную школу, если так дальше будет продолжаться. Захожу в комнату, улыбнувшись, когда замечаю максимально странную и комичную позу, в которой спит черноволосый. Мне даже хочется запечатлеть данный момент в кадре на память, и потом показать ему, но, к сожалению, телефона не оказывается под рукой. — Итан. – тереблю парня за плечо, пока его нога покоится на подушке, а голова свисает с края кровати. — Итан, вставай. Я говорю чуть громче, из-за чего он дёргается, чуть ли не свалившись с матраса на пол. Моргает несколько раз, плотно зажмурившись, когда его взгляд направляется в сторону окна из которого исходит яркий солнечный дневной свет. — Ты не моя мама. – растерянно произносит он, оглядывая меня с макушки до пят. С моих губ слетает легкий смешок. — Фух, ты не моя мама. – облегченно шепчет он, выдохнув. — Что с тобой? – все ещё посмеиваясь из-за его реакции, спрашиваю я. — Если меня приходит будить мама, то все очень плохо. – он взъерошивает упавшие на лоб кудри, прочёсывая их пальцами. — Я обычно ставлю максимально ужасный и громкий рингтон на будильник, а сам не просыпаюсь, но просыпается она...и приходит давать мне звиздюлей в семь утра, что я перебудил весь дом. — А моя обычно в семь утра уже расхаживает по полу на шпильках, клацая ими о паркет, когда у неё рабочие дни. — У моих родителей пекарня, которая работает с двенадцати дня до двенадцати ночи, поэтому раньше одиннадцати они не встают, и ты представляешь, как мне влетает в семь утра из-за будильников... — Так у тебя дома всегда свежая выпечка, везёт. — Ага, конечно. Они все распродают, мне достанется булочка, только если я до них дотопаю и куплю ее. – Итан цокает и встаёт с кровати, натянув на себя вчерашнюю футболку. — Если что, мы немного проспали. – вполголоса проговариваю я. — Сейчас не семь. — Восемь? — Пол-одиннадцатого... – опускаю взгляд вниз. — Я профукала все будильники. Не злишься? — Забей. – он взмахивает рукой. — Мы вчера болтали до трёх часов ночи, я не готов был спать несколько часов. Из-за пары уроков ничего страшного не случится. Главное, чтобы родителям не настучали. После слов парня я поймала себя на мысли, что мне совершенно плевать, нажалуется кто-то моей матери или нет, хотя раньше я очень сильно переживала из-за этого. Зачем париться, если ей нет до меня никакого дела? Теперь мне все равно на то, что она обо мне подумает. — Что хочешь на завтрак? – интересуюсь я, ибо в голове нет никаких идей, что можно было бы приготовить. — Мы сейчас как раз к обеду в школе успеем, если собираться начнём. Не готовь ничего. – он начинает поправлять сползшую простынь, убирая за собой постель. — Ладно. – киваю я, согласившись, ибо, если бы я начала готовить, а позже мы сели есть, то вряд ли бы сегодня доехали до школы. — Я тогда пойду собираться. Новые зубные щётки лежат в ящике под раковиной. — Да я уже вчера без спроса одну распаковал. – улыбается кудрявый. — Спасибо тебе ещё раз, что приехал. – говорю я, тормозя на пороге, перед тем, как выйти из спальни. — Если бы не ты, не представляю, как бы себя сейчас чувствовала. — Бек, хватит благодарить меня, это было совсем не сложно, поверь. Я первый раз в жизни сказал кому-то, что сидит во мне лет с тринадцати, и потом почувствовал такое облегчение, так что кто кого ещё благодарить должен, подружка. В ответ лишь улыбаюсь, слабо кивнув головой, и выхожу из комнаты, дабы не мешать ему заниматься своими делами. Поднимаюсь обратно к себе, а тёплое чувство внутри никак не унимается. Впервые за прошедшие месяцы, после всего случившегося, я ощущаю, что у меня действительно есть поддержка, что я на самом деле не одна и есть человек, который просто готов помочь, поговорить и успокоить, не требуя ничего взамен. Во мне появилось, хоть и небольшое, но спокойствие, которого так давно не было. Только я не уверена в том, что буду чувствовать умиротворение, встретившись лоб в лоб с очередным испытанием. Я принимаю быстрый душ, надев на забинтованную руку резиновую перчатку, чтобы ничего намочить. Закончив, я обматываюсь в полотенце и беру из комода свежее белье, надев его, и позже приступаю к сушке волос. Смотрю в зеркало на своё отражение, опускаю взгляд но голую шею. Трогаю пальцами то место, где всегда покоилась цепочка, и низ живота начинает скручивать. Как я могла ее потерять? Как? Краситься желания никакого нет, поэтому я наношу немного консилера, чтобы скрыть синяки под глазами, и добавляю румян на яблочки щёк, ибо мое лицо в данную секунду не излучает и намёка на свежесть. Завершаю все бальзамом для губ и подхожу к шкафу. Единственное, что мне хочется сейчас надеть – это треники, но в них в здание меня не пустят. Поэтому я надеваю широкие чёрные брюки из легкой ткани, белую объёмную футболку и кожаный пиджак, на боковом лацкане которого висит брошь с эмблемой школы, иначе за форму это считаться не будет. Рукава жакета довольно длинные, поэтому мою руку никто не увидит. Не хочу ни перед кем объясняться. Немного крови проступило через бинт, от чего он окрасился, поэтому я решаю по-быстренькому заменить повязку. Видимо, я вчера положила недостаточно мази, потому что все засохло, а кусочки марли прилипли к ране, и мне пришлось отдирать нити бинта от запекшейся кровяной корки, по-новому раздирая рану. Был данный процесс максимально неприятен, но я справилась, стиснув зубы и перетерпев секунды порывистые болевые ощущения. Перевожу взгляд на настенные часы, которые показывают чуть больше одиннадцати. Беру свою сумку с края напольной вешалки и спускаюсь вниз, заметив Итана, который удобно развалился в гостиной на диване и зависает в своём мобильнике, смотря какие-то смешные видео. — Я готова. – подхожу чуть ближе. — О, супер. – Итан кладёт телефон в передний карман джинсов и встаёт. — Как раз в столовую успеем. Мы выходим в коридор, я надеваю белые кеды и чёрную укорочённую куртку. Я обращаю внимание на то, что кареглазый стоит в розовой толстовке, а это значит, что его могут не пустить на учебу. — Итан, твоя одежда... – начинаю говорить я, но парень меня перебивает. — У меня в багажнике валяется пиджак. – посмеивается он. — Все под контролем. — А ты не первый раз спонтанно не ночуешь дома, да? — Я подготовленный. – Итан усмехается и опускает дверную ручку вниз, выходя наружу. На улице, как ни странно, прекрасная погода. Ветра совсем нет, а тёплые лучи солнышка греют лицо. Парень нажимает на кнопку ключа, разблокировывая автомобиль, пока я запираю дом, включая сигнализацию. Черноволосой садится в машину, а я подхожу к воротам, введя пароль, чтобы они открылись и он мог выехать. Как только парень переезжает ограду, я заново тыкаю на давно заученную комбинацию цифр, и железные пласты металла начинают вставать на прежнее место, закрывая собой территорию участка. Сажусь на переднее пассажирское кресло, и парень вдавливает педаль газа в пол, трогаясь с места. Доезжаем мы довольно быстро, так как утренние пробки уже успели рассосаться, а в понедельник в такое время машин достаточно мало, поэтому к школе подъезжаем вовремя. Ну, как сказать вовремя...как раз к перерыву. Парень снимает с себя куртку и толстовку, открыв багажник, оставшись в одной футболке, а затем надевает на себя черно-синий пиджак от формы, который есть у каждого. Звонок ещё не успел прозвенеть, поэтому на парковке ни одной живой души. Мы заходим в здание, и нас тут же останавливает дежурный учитель, поинтересовавшись, почему нас не было. Врать бесполезно, ибо на слово тут не верят, всегда нужны какие-то справки и прочая макулатура, чтобы тебе не ставили пропуск, поэтому нам с Итаном выдают два билета на посещение директора. Блеск. — Тебе во сколько надо будет подойти? – интересуется парень. — В 12:00, прямо в середине обеда. – я читаю то, что написано на бумажке. — А тебе? — Мне в два часа дня. Надо было дождаться перемены, и пройти незамеченными, избежав дурацкого посещения руководства. Ненавижу перед кем-то отчитываться. Нехотя мы забрали направления, которые обязательно должны донести до директора сегодня же, иначе звонок к родителям будет не избежен. Волнует ли меня это? Явно не так, как раньше. Случись это все годом ранее, то у меня началась бы настоящая паника, и я бы до дрожи в коленях боялась зайти домой и получить от матери. Примерно на середине нашего пути в столовую, по пустым коридорчикам проносится трещащий звон, оповещая каждого человека, который находится в этом здании, что время урока подошло к концу. Минутой позже пространство заполняется большими толпами людей, которые успели вывалиться из своих классов почти сразу же. До кафетерия добираться теперь не так сладостно, каждые несколько секунд кто-то пихает тебя в плечо или случайно пинает по ноге, толкает, лишь бы побыстрее домчаться до заветного места, ибо это единственный за весь день обеденный перерыв, где почти каждый старается насытиться по максимуму, поэтому и бегут в столовую со всех ног. Итан хватает меня под локоть и начинает расталкивать всех вокруг нас своей рукой, создавая небольшой коридор, дабы мы могли пробраться без препятствий. Если не хочешь превратиться в лепёшку из-за суматохи, то лучше в первые пять минут не выходить в коридор, который ведёт к кафе, ибо после трёх долгих уроков все хотят получить свою заветную порцию. Это все больше похоже на голодные игры. Когда мы заходим внутрь, мои плечи опускаются вниз, а с губ слетает небольшой вздох облегчения. — Надо было поесть у меня дома. – я поворачиваюсь к другу, мельком бросая взгляд на довольно длинную очередь, которая уже успела образоваться. — Кто же знал, что нас старушка завуч остановит на входе. – Итан отпускает мой локоть, закатав рукава своего пиджака. — Если бы не она, то все получилось бы идеально. — Пойдём встанем в очередь, а то с каждой секундой она становится все длиннее. – я делаю шаг вперёд, но кудрявый меня тормозит. — Подожди, там в самом начале стоит мой приятель, мы ходим в один скейт-парк. – он внимательно высматривает какого-то парня в толпе. — Хочешь нагло влезть, чтобы они все нас сожрали вместо котлеты? — Зачем нам лишние скандалы с незнакомыми людьми, когда для этого есть Хардин? – он усмехается. — Шучу. Так вот, я напишу ему смс, а Картер просто купит все, что нам нужно. Надо действовать тоньше, запомни. — Да ты у нас гений. – я одобрительно киваю головой. — Еще бы. – улыбается черноволосый, а его глаза бегают по сегодняшнему меню, которое висит около входа на стене. — Что будешь? — Так... – я быстро просматриваю каждую строчку, и останавливаю свой выбор на нескольких блюдах. — Я буду сэндвич, овощной салат и картофель с фрикадельками. — Надо же, аппетит появился? – удивленно произносит парень, так как привык, что я обычно ничего не ем, но пора исправлять эту ситуацию, которая в один момент просто успела выйти из-под моего контроля. — Типо того. – я слегка улыбаюсь ему. — Вчерашние разговоры с тобой помогли. — Не заставляй меня плакать при всех, подружка. – уголки губ Итана опускаются вниз, а его лицо приобретает крайне грустный вид. Он приобнимает меня за плечи одной рукой, второй печатая сообщение с целым списком, который затем отправляет тому парню. Мы начинаем двигаться к столику, а внутри меня начинают разгораться чувства сомнения, ибо я обещала, в первую очередь, самой себе, что буду держаться подальше от Хиро, но сев на прежнее место, этого явно не получится сделать. Да, ему совершенно все равно, буду я рядом или нет, но мне – нет. — Слушай, Итан, наверное, будет лучше, если я сяду отдельно. — Что? Не неси бред. – он хмурит свои брови, встав на месте. — Из-за Хиро? — Я обещала его матери, что буду держаться подальше. — Он не помрет от того, что вы будете есть за одним столом. – его лицо принимает задумчивый вид. — Наверное... — Утешил. — Ну, ты знаешь, хоть я и не в курсе всех подробностей, но Хиро ведь стало плохо из-за того, что ему наговорил Хардин, а не из-за тебя. Я не понимаю, почему их мать винит тебя во всех смертных грехах. — Если бы я там не сидела, то Хардин не завёлся бы и не стал нести весь бред, что сочился из него рекой. — О, нет... – его рот приоткрывается. — Только не это... — Что? – я несколько раз моргаю, внимательно смотря на реакцию парня. — Ты тоже поверила в то, что во всем действительно виновата ты, хотя это совсем не так, Ребекка. — Но Итан... — Никаких но, милая моя. В столовой мы сидим вместе за нашим столиком и это не обсуждается. Точка. Парень тянет меня дальше по залу, заходя вглубь, и за «нашим» столиком уже сидят два человека. Хардин и Жаклин. Вариант сесть отдельно кажется мне все более привлекательным. Вспоминая наш с ним последний разговор по телефону, мне не очень хочется попадаться ему на глаза и как-либо контактировать, а девушка рядом с ним меня не выносит, ну и к ней самой я тоже особых тёплых чувств не питаю. — Привет, чудовища. – не очень-то радостно произносит Итан, а его обращение к этим двоим вызывает во мне неконтролируемый смешок, который мгновенно слетает с моих губ. — Закройся, Итан. – девушка закатывает глаза, а ее наклеенные ресницы такой длины, что перекраивают собой все брови, доставая чуть ли не до середины лба. Возможно, из-за того, что она занимается черлидингом, носить такой яркий макияж у неё вошло в привычку, чтобы ее чернющие очи было видно за сто километров. Хардин отводит свой взгляд, стараясь даже не смотреть в мою сторону, что очень странно. Ведь обычно он предпочитает ненавистно испепелять ими, когда зол или обижен. — Знаешь... – начинает говорить она, посмотрев на меня с призрением. — Когда все ребята придут, то им не хватит места за столом. Он рассчитан только на восьмерых. Ты явно лишняя. — Так ты встань и уйди, место сразу появится. Все только рады будут твоему отсутствию. – резко отвечает ей Итан, а меня совершенно не задевают и не трогают ее слова, не вижу смысла тратить свои нервные клетки на совершенно постороннего мне человека. — Я не с тобой разговариваю. – девушка задирает голову выше, приподняв подбородок. — Белла, тебе лучше не занимать чужой стул. Может, это прозвучит высокомерно, но я не верю, что она правда не знает моего имени. По ее выражению лица видно, что девушка делает все намеренно, пытаясь такими выходками задеть меня. — Меня зовут Ребекка. – я киваю, поджав губы. — Слушай, а ты про Беллу Хадид или Свон? – сдвинув брови к переносице, спрашивает кудрявый. — Так вот, Ре...неважно. – она снова делает вид, что не запомнила мое имя. — Думаю, ты все-таки про Беллу Свон. Какая часть сумерек нравится больше всего? – Итан в упор смотрит на Жаклин, игнорируя ее слова и переводя тему от меня совершенно в другое русло. — Можешь помолчать и не вмешиваться? Тебя всегда так много. – черноволосая цокает, показывая всем своим видом максимальное недовольство. — Хотя, знаешь, я видел сумочку с Беллой и Эдвардом у Беки. – кудрявый начинает смеяться во весь голос, вспомнив вчерашнюю находку, которую он случайно обнаружил в моей комнате. — Так что ты и тут в пролёте, Жаклин Дэвис. — Эй, мне было одиннадцать и это подарок. – я подхватываю смех парня, пихая его локтем в бок. — Ну да, ну да. Не оправдывайся. Все мы знаем правду. Чья-то довольно увесистая рука опускается на мое плечо, из-за чего я оборачиваюсь, заметив между мной и другом – Яна, который встал посередине, обнимая нас обоих. — Над чем смеёмся? Просветите? – темнокожий улыбается, в упор смотря на меня. От парня исходит яркий запах парфюма, словно тот облился им с ног до головы, но не могу сказать, что аромат противен или сильно бьет по ноздрям. Это больше приятно, чем отталкивающе. — Обсуждаем фанатские увлечения Беки. Жаклин сидит молча, насупившись, ведь ее слова, которые она, скорее всего, хотела обратить в скандал, были благополучно проигнорированы. — Да? И какие же они? – он чуть сильнее сжимает пальцы на моем пиджаке, придвигая мое тело ближе к себе. — Она у нас поклонница вампиров и фильмов про них, как выяснилось недавно. — Серьезно? – Ян убирает руку с плеча Итана, а со мной остаётся стоять в полу-обнимку. —Он врет, мне больше по душе оборотни. — А может лучше два в одном? – спрашивает кудрявый, присев за столик. — Не плохо, но таких не бывает. — Получается ты в команде Джейкоба? — Ну типо. – я улыбаюсь с нашего наитупейшего разговора, который, кажется, никто кроме нас двоих толком и не понимает, Хардин и Ян точно, либо же они просто скрывают, что смотрели сумерки втихаря ото всех. — Почему тогда у тебя нет сумочки с ним? — Он не настолько популярен. Мне так давно не хватало этой лёгкости в общении с кем-то на абсолютно странные, но в то же время простые, темы. — Я ни черта не понимаю, о чем вы, но можете продолжать. – кивает Ян, а затем наклоняет к моему лицу, начав шептать на ушко, чтобы никто больше не услышал. — Мне нравится, когда ты улыбаешься. Его слова немного смущают меня, и я чувствую, как кровь слегка приливает к щекам, явно делая их чуть розоватыми. Меня слегка пугает реакция моего организма на слова парня, ведь, по-хорошему, они должны вызывать у меня ровным счетом ничего. Либо же мой мозг таким образом пытается выкинуть Хиро из головы, ибо я действительно и вполне трезво начала осознавать, что вчера была поставлена огромная и жирная точка, которая дала понять, что между мной и самым дорогим для меня человеком ничего и никогда не сможет быть, потому что все и вся против этого. Самое главное – вред получит в первую очередь Хиро, а его я хочу защитить во что бы то ни стало. Я поворачиваюсь на парня, посмотрев прямо в насыщенные карие глаза, а затем опускаю взгляд чуть ниже, на ровный ряд белых зубов, который он успел обнажить, как обычно лучезарно улыбаясь. — Всем привет. – громкий и достаточно радостный голос Феликса обращает всеобщее внимание на него. — Привет. – хором произносят сидящие, и я в том числе. Смотрю за спину, увидев там Гвен, рука которой сплетена с русоволосым, а прямо позади них идут Хиро с Эшли, и от первого мое сердцебиение моментально ускоряется, а дрожь проходит по всему телу, заставляя таз скрутиться в один тягучий узел, послав мурашки по коже. Когда наши с ним взгляды встречаются, то я буквально забываю, как дышать. Я так рада, что с ним все в порядке и он может твёрдо стоять на ногах. Если честно, я даже не рассчитывала увидеть его сегодня в школе после приступа. Думала, что он ещё долго будет приходить в себя. Мои ноги становятся ватными, но я пытаюсь держаться ровно, не показывая окружающим то, что творится со мной внутри. Хиро переводит взгляд с меня на Яна, и его брови тут же ползут к переносице, делая взор максимально хмурым, а губы в момент становятся поджатыми, образуя одну тонкую полоску. Все ребята садятся за стол, и там действительно остаётся всего лишь одно место, а нас с Яном двое. — Я пойду. – довольно тихо произношу я, с трудом оторвав взгляд от Хиро. — Что? В каком смысле? — Место всего одно, садись, а я найду другое. — Уважаемые товарищи, сдвинетесь покучнее, надо будет поставить еще один стул. – уверенно произносит темнокожий, больше в приказном тоне. Жаклин нехотя двигается, цокнув языком, но, думаю, перспектива быть прижатой к Хардину кажется ей довольно заманчивой, поэтому она не возникает. Тоже самое проделывают остальные, только с адекватным выражением лица, а Ян идёт за соседний стол и берет лишний стул, поблагодарив сидевших людей, что одолжили предмет мебели. — Не стоило. – говорю ему я, наклонившись, чтобы он услышал, ибо вокруг стоит дикий гул, так как каждый с кем-то разговаривает. — Нет, ну я конечно мог предложить тебе сесть на меня, но что-то мне подсказывает – ты бы на все сто процентов отказалась. – парень усмехается, сев рядом со мной. — Надо же, Ян, а ты, оказывается, догадливый. — Я быстро учусь. – подмигивает он. Парень, совсем невысокого роста, в очень широких штанах и истоптанных, почти порванных, кедах, подходит к нашему столику и ставит поднос рядом с Итаном. Тот ему даёт налички и они обмениваются несколькими фразами. Как я понимаю, это и есть Картер, который должен был купить нам еды. Видимо, его кеды настолько сильно убиты из-за постоянных катаний на скейте. — Держи, Ребе, это твое. – кудрявый передаёт через Яна несколько тарелок с ароматной пищей. Живот начинает урчать, а во рту скапливается небольшое количество слюны от предстоящего вкуса, которым вскоре наполнятся мои рецепторы. — Спасибо, я переведу на карту. Парень округляет глаза, запихав себе в рот жареную курицу. — Чего? – с набитым ртом произносит он. — В следующий раз просто за наш обед платишь ты, не надо мне никакие деньги возвращать. — Договорились. – легкий смешок слетает с моих губ. — Вы такие быстрые, а я для всех решил пиццу заказать в честь сегодняшней решающей игры. – с толикой огорчения произносит Ян, а затем переводит взгляд на дверь. — О, а вот и она. Парень отодвигает стул и подходит к охраннику, который стоит в проеме с пятью плоскими огромными коробками в своих руках. Курьера бы в нашу школу в любом случае не пустили, поэтому ее принесли именно таким образом. Без понятия, как Яну удалось это провернуть, хотя, совсем немного узнав его, уверенна, что этот парень может уговорить кого угодно и на что угодно. Коротко стриженный ставит связанные между собой коробки на стол, и говорит, чтобы все угощались. — Съешь хотя бы кусочек? – предлагает он мне. — Спасибо, но в меня не влезет. – по-доброму улыбаюсь ему в ответ. Все это время я стараюсь не смотреть на Хиро, пытаясь выкинуть его из своей головы, хотя бы на секунду, но, могу сказать лишь одно, с той самой секунды как он вошёл сюда, дышать стало в разы труднее, а по ногам все ещё идёт вибрация, делая их ватными и непослушными. Я кожей чувствую, как время от времени его взгляд задерживается на мне, но это не длится долго. Больше всего меня удивляет реакция Хардина, первый раз после нашей очередной ссоры он ведет себя настолько отстранённо, полностью погрузившись в себя. И, если быть до конца откровенной, меня это немного пугает, ибо в сложившейся ситуации, я даже не знаю, что от него можно ожидать и как он поступит дальше. Я прекрасно помню его угрозы о том, что произойдёт, если я нарушу свое обещание, и ни капли не хочу проверять, был ли он серьёзен. Татуированный впервые ведет себя подобным образом. Встряхиваю головой, пытаясь отогнать от себя дурные мысли. Мне осталось выдержать совсем немного до окончания перерыва, дабы мышцы моего тела хоть немного расслабились. Гвен, которая до этого мило разговаривала с Феликсом, начинает тянуться к гавайской пицце с ананасами, выбрав самый узко-нарезанный кусочек из всех остальных. Она подносит его к своему лицу, но затем резко дёргается от бешеной реакции черноволосой. — Тебе хватает наглости есть при мне пиццу, когда мы все соблюдаем строгую диету во время игрального сезона, в одном куске которой калорий больше, чем позволено есть в сутки? – с неким шоком и неподдельным возмущением ругается Жаклин. — Ты стоишь в первой линии, никому не охото смотреть на твои жировые складки. У меня даже пропал дар речи от такого наезда на пустом месте, а потом я сразу вспомнила, как пару недель назад рыжая мучалась с нами в макдональдсе, и даже не могла ничего съесть. Теперь я вживую лицезрею, что девушка но капли не преувеличила о всей зацикленности своей капитанши. — Сбавь пыл. – хрипит Ян, буравя Жаклин взглядом. — Гвен, сегодня на тренировке пройдёшь взвешивание, и если хотя бы на сто грамм вес будет выше, то на поле вечером ты не выйдешь. — Мои родители и младшие сестренки придут сегодня посмотреть на выступление, отец отпросился с дежурства. Ты не можешь так поступить. – девушку пробивает дрожь, а лицо бледнеет. Скорее всего, и без этого кусочка пиццы есть превышение в весе, именно поэтому ее стало так лихорадить. — Надо было головой думать. Парням, которые делают поддержку тоже сложно будет подбрасывать кобылу. — Жаклин, давай без этого. – Феликс хмурит брови, смотря на неё разгневанным взглядом, но все еще продолжает вести себя довольно тактично, и, честно, я не понимаю, с чем это связано. — Не забывай, пожалуйста, что она моя девушка. Вот именно, что его девушку, можно сказать, обливают дерьмом при всех, а он не предпринимает никаких действий. Чувствую, что тут есть явный подвох. — Я прекрасно помню, кто она, но я не позволю в своей команде делать какие-то исключения, все на равных правах. Мне же удаётся не превышать планку веса. Итан выдыхает так громко, скорее даже пыхтит, и, не выдержав, довольно грубо начинает отвечать этой мини-тиранше. — Дорогуша, ну ты сравнила себя, метр с кепкой, которая в пупок всем дышит, и Гвен – 175 сантиметров. Она чисто физически не может весить меньше сорока пяти, оставаясь при этом в здоровом теле. И ты ещё что-то будешь говорить про равные условия? Стараюсь не вмешиваться, чтобы не сказать чего-то лишнего, испортив все, ибо тут явно творится что-то неладное, так как после нападок Итана на Жаклин я не увидела какой-то радости на лице Гвен или Феликса, они оба лишь сильнее напряглись. — А ты не много себе позволяешь? Вы бы своего дружка приструнили, пока я... – но девушка не успевает договорить, ибо Ян ее перебивает. — Так, все. – резко выплёвывает он. — Пойдём поговорим. Темнокожий встает с места, а его челюсть заметно напряжена. Жаклин поддается ему и встает следом, и они оба уходят в сторону, начав приватный диалог друг с другом. Я пересаживаюсь на стул Яна, поближе к Итану, чтобы задать интересующие меня вопросы. — Что сейчас произошло? – довольно тихо спрашиваю, а парень опускает свои напряженные плечи вниз. — Ее отец бывший футболист премьер-лиги Англии, теперь он является председателем одного из крупнейших клубов, который решает каким школам давать грант. И, как ты можешь понять, всем, кто хоть как-то причастен к футболу, приходится засовывать языки себе в задницу, когда дело касается этой мегеры. — Теперь все ясно. – киваю я, обернувшись назад, чтобы еще раз взглянуть на них. Кажется, разговор идёт довольно напряженно, судя по их лицам. — Малышка, прости. – извиняется Феликс перед своей девушкой. — Ян сейчас вправит ей мозги, она не может не выпустить тебя на поле. Если у него не получится, то я сам... — Все...все в порядке. Не надо подставлять всю команду из-за меня. – со слезами на глазах произносит она, положив обратно в коробку злосчастный кусочек пиццы, из-за которого и началась вся «потасовка». — Хиро, сегодня вечером идём в кино, там вышла очень классная мелодрама, которую я ждала целый год! – радостный голосок Эшли случайно доносится до моих ушей. Видимо, блондинке абсолютно плевать на то, какая хрень только что произошла, плевать на озадаченные лица мальчиков, ее «парня» в том числе, плевать на, почти плачущую из-за сумасшедшей черлидирши, Гвен. Ей это даже не интересно, у нее фильм вышел. — Эшли, сегодня финальная игра в сезоне, что ты несёшь? Какое к черту кино? – парень тяжело вздыхает. — Я хочу пойти на премьеру, ты же все равно не в команде, какой от тебя там толк, можешь пропустить ради любимой. – она берет его под руку, прижавшись щекой к груди. — Она сама себе могилу роет. – шепчет Итан мне на ушко, выпустив смешок. Глаза Хиро заметно округляются, и он всем корпусом поворачивается на девушку, оказавшись профилем ко мне. — Какой от меня толк? Ты сейчас это на полном серьезе, Эш? Невооружённым взглядом видно, как сильно его задели слова Портер. — Доброе утро, солнце встало, птички поют. – Итан щёлкает пальцами перед лицом блондинки, протянув руку через весь стол. — Он помощник тренера вообще-то. Бывший капитан, если ты успела забыть. — Какая мне разница, ты совсем перестал уделять мне время, только о своём футболе и думаешь. – Эшли сначала кидает быстрый испепеляющий взор на кудрявого, а затем переводит его на Хиро. — Не только о нем. – хрипло шепчет он себе под нос, откинувшись на спинку, а затем поднимает свой взгляд на меня, из-за чего по моей спине проходит колючий холодок. — Если я дорога тебе, то ты пойдёшь со мной, ясно? Тебе ясно? – она трясёт его за руку, чтобы он обратил на неё своё внимание. — Хиро! — Поговорим позже. – твёрдо хрипит брюнет. — Нет, я хочу знать ответ сейчас! – прикрикивает она, и меня удивляет то, как он вообще терпел ее в течение двух лет, ибо с Кайлом она вела себя примерно также, а это значит лишь то, что таков ее характер вне зависимости от партнера. Да, Эшли очень красивая, привлекательная, с идеальной фигурой, длинными ногами, тонкой талией и пышным бюстом, но ее истерики и высокомерие оставляют желать лучшего. Но, когда человек влюблён, он не замечает никаких минусов, находясь в толстенных розовых очках. Скорее всего, раньше Хиро делал все так, как хотела только она, поэтому и ссор, как таковых, между ними не было, но сейчас, даже не смотря на то, что парень напротив меня забыл последний год своей жизни, характерные изменения в нем невозможно не заметить. И, как сказала Миссис Скотт, он начинает меняться. Видимо, в худшую для них всех сторону, ибо Хиро перестаёт быть удобным для них. А я считаю, что он медленно, но верно, становится собой, наверное, до конца не понимая, откуда в нем все это, ибо вряд ли сероглазый вспомнит хоть что-то. — Что за привычка устраивать скандал при посторонних? – довольно тихо произносит Хиро, но я это услышала, так как полностью сконцентрирована на них. — Разговор окончен. Эшли молниеносно подрывается со стульчика, схватив свою сумку, которая висела на спинке, и уходит из столовой. Хиро же продолжает сидеть на месте, а его настроение, видимо, окончательно упало. — Он скоро сам ее бросит, даже если память не вернётся. – максимально тихо шепчет мне Итан. Пожимаю плечами, стараясь не давать себе ложную надежду. Эшли ни за что не отпустит от себя Хиро, я уверенна в этом. — Хардин совсем раскис. Даже жабу к себе сегодня подпустил. – продолжает друг. — Из-за вашей ссоры? — Наверное, не знаю. – также тихо произношу я, чтобы нас больше никто не услышал. — Это была не ссора, а конец нашего общения. — Ты веришь в это? — Все давно к этому шло. Хардин сидит, сложив руки на грудной клетке, и смотрит пустым взглядом в одну точку, будто находится в некой прострации. Затем он совсем тихо встает, поднимает портфель с пола, закидывает его на плечо, и уходит, не проронив ни слова и не взглянув ни на кого. Примерно через пару минут возвращается Ян, один, без Жаклин. — Гвен, все в порядке, можешь не волноваться, все в силе, ты выходишь на свою первую линию и никакого взвешивания перед тренировкой не будет. — Спасибо тебе, Ян, правда спасибо. – благодарственно произносит зеленоглазая, но образовавшиеся водяные бусины так и продолжают блестеть у неё на внутреннем веке, находясь в полной готовности для того, чтобы скатиться вниз по веснушчатым щекам. Феликс же молча протягивает ему руку, чтобы пожать. — Не проблема. – темноволосый вкладывает в свою ладонь в протянутую кисть, крепко сжав. Не смотря на то, что нелепый «конфликт» был улажен, былое расположение духа и приятное настроение испарилось, улетев как можно дальше отсюда. — Бек... – Ян нависает надо мной, поставив руки на стол по обе стороны от моего тела. — Сегодня вечером приедешь на игру? — Приедет. – отвечает за меня Итан. Кажется, теперь мой новый друг не будет давать даже шанса остаться одной и заскучать. — Отлично, буду ждать. – он улыбается во весь рот, не забыв подмигнуть в конце. — Я бы тебе подбросил, но у нас тренировка. — Мы вместе причалим, все в норме. – говорит кудрявый. — Хорошо. – он кладёт мне ладонь на плечо, а Хиро в этот момент слишком странно смотрит на нас, о чем-то задумавшись. — Феликс, вставай, у нас тренировка в пол первого, а мы еще не переоделись. — А который сейчас час? – я пробегаюсь глазами по каждому в ожидании ответа. — Десять минут второго. – Ян смотрит на свои наручные часы. — Вот черт! – я вскакиваю с места, схватив сумочку в руки. — Черт, черт, черт. Я уже опоздала на целых десять минут к директору. Все очень странно смотрят на меня, кроме Итана, который, видимо, тоже только что вспомнил про выданные нам штрафные билеты. — Куда ты? Что случилось? – кричит мне в след Ян, а я лишь думаю о том, как побыстрее добраться до нужного мне кабинета. — Бека, жду на матче! – напоследок орет он на всю столовую, пока я окончательно ее не покидаю. Ученики либо прохлаждаются на улице, либо в кафе, либо в курилке, поэтому коридоры довольно пусты. Я быстро добираюсь до нужного мне класса, с тяжестью выдохнув, что его никуда не перенесли, и кабинет остался на прежнем месте, как это было раньше до нашего перевода в пансионат. Так как весь школьный персонал полностью поменялся, я читаю табличку с фамилией нового директора, несколько раз проговорив ее про себя, чтобы запомнить, ибо увижу сейчас этого человека впервые. Постукиваю костяшками по дубовой поверхности левой рукой, ибо повреждённой и забинтованной правой я этого сделать не могу. Дёргаю за ручку, просунув голову в образовавшийся проем. — Извините, Мистер Синклер, можно войти? – вежливо произношу я, ожидая ответа. — Да, проходите. – седовласый мужчина отвлекается от компьютера, поправив очки на переносице. — По какому вопросу? — Вот. – я достаю из кармана пиджака и кладу на стол бумажку, которую мне дала завуч. — Ага, опоздание. Сколько уроков пропустили? — Три. – честно отвечаю я, так как врать нет никакого смысла, если не сейчас, то это выяснится, когда он пробьёт меня по журналам. Старичок не кажется злобным, надеюсь, что он сейчас не подкинет мне лишней головной боли в виде каких-нибудь исправительных работ. — Ваша фамилия и имя, мисс. — Ребекка Эванс, двенадцатая параллель. Он клацает по клавиатуре пальцами, вбивая мои данные, а затем придвигает кресло на колесиках ближе к столу, уставившись в монитор и начав что-то очень внимательно читать. — Мисс Эванс, я знаю вашу историю, но с трагедии в пансионате уже прошло чуть больше двух месяцев, учиться вам осталось столько же. Если вы не сможете подтянуться в учебе, будет хотя бы ещё пять пропусков, или ваш средний балл упадёт ниже четырех, то я буду вынужден исключить вас, вы понимаете? Бюджетное место рассчитано на одарённых детей с идеальной посещаемостью и средним баллом 4,99. Для вас и братьев Скотт мы сделали исключение, но закрывать глаза на ужасную учебу я тоже не могу. Начните относиться к этому серьезнее, или переходите в обычную государственную школу, только при таком раскладе про хорошие университеты можно будет смело забыть. Мы друг друга поняли? Как жаль, что хороший университет мне теперь не светит при любом раскладе. Я просто надеюсь поступить хоть куда-то. — Да, мне все ясно, Мистер Синклер. — Тогда вы можете быть свободны, в выпускном классе нет исправительных часов. До начала урока осталось пару минут, постарайтесь не опоздать. – он откручивает пробку от стеклянной бутылки минеральной газированной воды, налив себе пол стакана. — Всего доброго, до свидания. — Всего доброго, Мисс Эванс. Я закрываю дверь, выдохнув. Все прошло гораздо лучше, чем я могла ожидать. Этот директор самый адекватный из всех, что были на моей памяти. Хотя, на фоне предыдущего любой будет казаться настоящим подарком. По расписанию сейчас должно быть графическое черчение, а это значит, что у нас с Хиро совместный урок. Наверное, если мы не сдадим заданный нам проект, то исключения не избежать. Надеюсь, что в классе будут свободные места, ибо сидеть со Скоттом за одной партой я не планирую. Но, переступив порог кабинета, я замечаю, что все парты заняты, а пустое место есть только рядом с Хиро. И на что я надеялась? Парень копается в своем мобильнике, активно тыкая пальцами по экрану, видимо, печатая сообщение. Я тихонько сажусь рядом с ним, а брюнет тут же это замечает, заблокировав телефон и убрав его в передний карман бежевых штанов. — Привет. – хрипит он, будто мы десять минут назад не находились рядом. Правда, мы не поздоровались друг с другом на обеде. — Привет. – выдавливаю из себя я, надеясь, что он не решит продолжить разговор, ибо для меня это все невыносимо сложно. Я обещала самой себе, его матери и Хардину, что буду держаться от сероглазого как можно дальше, но, видимо, судьба считает чуточку иначе. — Что с твоей рукой? – мое дыхание сбивается. — О чем ты? – спрашиваю я, стараясь не смотреть на него. Роюсь в своей сумке в поиске нужной тетрадки и ручки. — Твоя правая ладонь перебинтована, я еще в столовой это заметил. — Да так, пустяки. – не совсем уверенно отвечаю я, перебирая в голове, как бы правдоподобнее соврать ему. — Ошпарилась кипятком. — Сильно болит? – он берет мою ладонь в свою, закатав рукав моего пиджака, а мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Хиро проводит кончиками своих пальцев по коже, задевая бинт, а мурашки табуном разносятся по всему телу от того места, которого он сейчас касается. — Уже нет. Он слегка отодвигает повязку, и мне прекрасно видно, что теперь на ладони с запекшейся корочкой выглядывает одна из царапин. — С каких пор от кипятка образуются ссадины? – Хиро вздергивает бровью, пронзительно взглянув на меня. Почему он каждый раз будто чувствует, когда я ему вру? — Я на допросе? – вытаскиваю ладонь из его горячей руки, спрятав кисть под парту. Воздуха в лёгких становится все меньше, а сердечный ритм продолжает нарастать. Находится рядом с ним с каждым разом становится все труднее. Скотт бегает по моему лицу своими большими бездонными глазами, а затем опускает взгляд на шею. — А где твоя подвеска? – очередной вопрос от него, из-за которого мне хочется рухнуть. Внутри меня все съеживается, от того, что он запомнил про неё. Такой простой жест, но значащий для меня слишком многое. Хоть он этого и не понимает, но я не могу сказать, что потеряла его подарок. — Сняла вчера, с утра торопилась, не успела надеть. Если он и сейчас поймёт, что я ему соврала, то я поверю, что Хиро иногда читает мои мысли. — Не успела надеть. – он повторяет мои слова, вздохнув. — Ясно. Кажется...Да нет, не кажется, брюнет вновь понял, что я ему лгу. Смотрю на настенные часы, урок начнётся через полторы минуты, и впервые я хочу, чтобы учитель поскорее вошёл в класс, ведь только так Хиро перестанет задавать мне свои вопросы. — У меня вчера был приступ, ты что-нибудь видела? Ты же ночевала у нас. Мое тело каменеет, а во рту все пересыхает. — Тебе лучше спросить у своей матери, я не могу ничего сказать тебе по этому поводу. – нервно трясу ногой под партой, до боли прикусив внутреннюю сторону щеки зубами. — На третий вопрос ты решила не врать, а просто не отвечать, хорошо. – он складывает руки в замок, положив их на стол. — Тогда я задам еще один. Ребекка, ты случайно не знаешь, где вчера ночью был Ян, я пытался до него дозвониться, чтобы узнать время сегодняшней тренировки, так как пропустил звонок тренера, пока лежал в отключке, но он не взял трубку. Без понятия, к чему он клонит, но я чувствую явный подтекст, который скрывается в его вопросе о Яне. — Нет. – уверенно произношу я. — Откуда мне знать, где он мог быть?! Спал, наверное. — Да вряд ли спал, он написал в чат команды, что разминку перед игрой им надо будет начать без него, ибо уснул под утро и ему надо будет съездить купить энергетиков. — Так может ты лучше у него спросишь? С чего ты вообще решил, что я могу знать, где он был ночью? — Вы на перерыве так близко общались друг с другом, думал, ты что-то знаешь. – он поджимает губы. — А ты чем занималась ночью? — К чему ты клонишь? — Просто интересуюсь. – его лицо не выражает никаких эмоций, а взбухшая вена на шее заметно пульсирует. — Я спала, как и все нормальные люди. Нет никакого смысла рассказывать ему про наши пьяные откровения с Итаном. — Ну да, спала. – он очень громко усмехается, искренне удивившись, будто ждал от меня совсем иного ответа. — Можно было и не спрашивать. Я то и дело смотрю на дверь, буквально считая секунды до прихода учителя. Почему, когда надо, они никогда не приходят вовремя? — Слушай, Ребекка, а ты всем и всегда врешь, или только мне? – он поджимает губы, повернувшись на меня. Преподаватель наконец входит в класс, и все моментально замолкают, и Хиро в том числе. Слава богу, что мне не придётся отвечать на его очередной вопрос, который ставит меня в тупик. В самом начале Мистер Клиффорд поинтересовался у нас, как обстоят дела с проектом, Скотт ответил за нас двоих, что мы в процессе и трудностей пока никаких нет. Не знаю, насколько его слова были правдивыми, ибо у парня настоящий скилл по вранью, в котором его вряд ли сможет кто-нибудь переплюнуть. Первый и последний раз я принимала участие в нашем проекте две недели назад, и я без понятия, делал ли он что-то без меня. Урок казался мне настоящей вечностью, потому что мне поскорее хотелось сбежать отсюда. Сидеть рядом с Хиро приятно, но в то же время больно и нетерпимо. Во мне просыпается через чур много эмоций, после небольшого диалога я чувствую себя, как на иголках. Все время я чувствовала боковым зрением его проницательный взгляд, но так и не решилась взглянуть на него в ответ. Как только прозвенел звонок и учитель оповестил нас о том, что мы можем быть свободны, я вылетела из класса самая первая, лишь бы сбежать от Хиро, и тот не продолжил незаконченный разговор со мной. Я не могу подвергать его опасности, пока Миранда не выяснила все про таблетки, которые он сейчас принимает. Я обязана держать дистанцию, хоть оттолкнуть его выше моих сил, но, видимо, мне придётся сделать это, как бы тяжко мне не было. Просто послать его, если он вновь заговорит со мной. Просто...просто. Нихрена это не просто, но я постараюсь. Эту неделю точно надо продержаться, дабы избежать любой возможности приступа. Даже если это будет не из-за меня, то я боюсь, что Хардин может что-то выкинуть, находясь в таком подвешенном состоянии. Оставшиеся два урока проходят довольно спокойно, и вот я уже стою в очереди, чтобы получить свою куртку, как сзади на меня налетает Итан, чуть ли не сшибая с ног. — Предлагаю потусить у меня, чтобы потом сразу поехать на матч. — Я только за. – искренне улыбаюсь я, ибо ехать сейчас домой немного страшно. Переживаю, что увидев мать, у меня снова начнётся истерика. Или если я пойму, что даже к полудню понедельника она не соизволила вернуться домой. — Тогда я буду ждать на парковке. Кудрявый треплет мне макушку, рассмеявшись из-за получившегося гнезда на моей голове, и выходит из здания. Я вздыхаю, строя надежды на предстоящий вечер. Думаю, мы отлично проведём время. Мне просто хочется обычной беззаботной жизни, как это было раньше. Разве я много прошу?