Ты мне снишься 2: вспомни меня

Pov Hero

Самой нелюбимой частью школьных будней стали чертовы обеденные перерывы за последнюю неделю. Это становится настоящей каторгой. Я ненавижу изображать того, кем не являюсь на самом деле. Эшли, как обычно, ждет меня возле фонтанчика с водой, неподалеку от столовой. Меня бесит, что я не могу расслабиться, ведь помимо нее в Greenwood есть явно еще хотя бы одна пара глаз, которая наблюдает и докладывает все туда, куда нужно. Попытка найти сына Рашада обвалилась крахом. Радует одно: я пока что жив. Хорошо, что следствие по делу об убийстве возле школы нас не коснулось. Провели пару собраний, позвали родителей на беседу, усилили систему безопасности, два дня школа не работала, и на этом закончили. Всю неделю я с опаской проверял телефон, боясь одного: что меня вызовут на допрос. Благо, этого не случилось. От одноразового кнопочного аппарата я избавился незамедлительно, выкинув на трассе, пока ехал обратно от Беки в день убийства, а симку разломал и слил в унитаз. Я обещал Ребекке, что не буду снова лезть в этом дело, и сдержу слово. Но мне не дает покоя липкое предчувствие, что это станет ошибкой. Я как будто всем нутром чую, что его чертов сын где-то поблизости, и сейчас тот самый момент, когда надо действовать. Только вот Беки несомненно права – это слишком опасно. Встаю в очередь, взяв себе кусок пиццы, мясо с соусом и миску салата с соленым козьим сыром. В столовой сегодня не так много народа, потому что средние классы увезли на экскурсию в исторический музей, поэтому еду удалось заполучить в три раза быстрее, чем происходит обычно. За столиком все те же неизменные лица: Ребекка, Итан, Хардин, Жаклин, Феликс, Гвен и Эшли. Мне приходится сесть рядом с Портер. Терпеть осталось всего полтора месяца, а в августе уже можно будет улететь в Америку и наконец-то забыть обо всем. Оставить эту чертову неправильную жизнь в Лондоне. Начать все заново, с чистого лица, забрав из старой жизни лишь одно светлое, правильное и до боли мне необходимое: Бек. Тренер сегодня пару минут назад при мне вызвал Гонсалеса на беседу, так как он слишком часто начал отсутствовать на тренировках. Из пяти последних он был лишь на двух. Из команды его, конечно, не выкинут, но вот мозги попилить в течение всего обеденного перерыва вполне могут. Очень надеюсь, Клиффорд так и поступит. Не хочу видеть, как этот придурок вновь пытается катить яйца к Бек, а я, как полный болван, сижу и смотрю на это, не смея сказать и слова, будто так и должно быть. Как же все задолбало. Только вот не проходит и пяти минут, как этот придурок вваливается в столовую летящей походкой, собирая за собой слюни и влюбленные взгляды девочек из десятого класса и черлидерш. Если раньше они все сворачивали шеи только при виде Хардина, то теперь Ян, кажется, сместил его с пьедестала самого желанного парня в школе. — Всем привет. – Гонсалес расплывается в улыбке, а затем просит Гвен пересесть подальше, чтобы он вновь мог уместить свою задницу возле Ребекки. Ненавижу. Девушка, без лишних споров, пересаживается, а я в руках сжимаю вилку, нервно накалывая на зубчики индейку, ведь это единственное, как я сейчас могу выплеснуть эмоции. Ненавижу Яна. Вижу, что и Беке некомфортно. Она ежится и сжимает плечи, пытаясь прижаться к Итану, который сидит с другой стороны. — Принцесса, сегодня после уроков я тебя украду. – спокойно произносит он, будто это в порядке вещей, а кровь в моих венах мгновенно вскипает. — У меня планы на вечер. – незамедлительно отвечает она, положив кусочек брокколи в рот. — Это всего на пару часов и касается твоего друга, понимаешь? – кажется, кроме меня никто их не слушает, все заняты своими делами. Конечно. На что он еще может давить, кроме как на Кайла, а потом начнет давить через родителей. Иногда у меня возникает параноидальная мысль, что именно Ян и есть сын Рашада, но тогда все его действия абсурдны. Зачем ему пытаться помочь высвободить Кайла? Зачем помогать нашим родителям, а в особенности моему отцу, из-за которого Рашад и съехал с катушек? Это все какой-то бред. Тогда почему он так сильно прицепился к Ребекке? К моей Ребекке. Неужели влюбился до беспамятства, что крышу снесло? Не верю и никогда не поверю. — Хорошо, я поеду. – отвечает она ему, а легкие в груди сжимаются. — Но только на два часа, не больше. — Как скажешь, Беки. – он самодовольно улыбается, а я неосознанно кидаю вилку в тарелку с такой полыхающей злостью, что от резкого удара металла керамика трескается, а жидкий брусничный соус, который шел к птице, растекается по столу. Восемь пар глаз устремляются на меня, смотря с полным непониманием и удивлением. — Выскользнула из рук. – пожимаю плечами, сложив разбитую посуду на поднос, и удаляюсь куда подальше от этой гребанной столовой. Закидываю кожаный рюкзак на плечо, схватившись одной рукой за лямку, и быстрыми шагами пересекаю коридор, мечтая оказаться на улице. Иду к старой заброшенной остановке, которая находится в пяти минутах от школы в закутке возле дороги, чтобы немного побыть наедине. Достаю одну сигарету, подпалив ее, но ни после первой, ни после десятой затяжки мое тело не становится ни на йоту расслабленнее. Никотин меня больше не спасает, а чертовы мысли проедают мозги до подкорки. Ян меня правда напрягает. И если быть честным с самим собой: я уступаю ему по всем параметрам. Он богаче меня, симпатичнее и с более хорошим телом. Он решает проблемы, пока я создаю новые. У меня пар джинс меньше, чем у него тачек в гараже. Ну вот какого хрена он вообще появился? У меня только одно преимущество, Бека по-настоящему любит меня, поэтому Ян ей нахрен не упал. Но все может измениться. Жизнь штука непредсказуемая. На самом деле, на свете куча парней лучше меня, но такой, как она, больше нет. Уверен, Ребекка сможет прожить без меня, я без нее – нет. Больше всего на свете я боюсь потерять ее. Выкидываю бычок в мусорку и отправляюсь на три последних урока перед тренировкой. По поводу учебы я уже особо не парюсь. Экзамены сданы, я поступил в вуз мечты, а учителя более не допытывают своими заданиями, поэтому оставшиеся три часа проходят довольно размеренно. В два я отправляюсь в раздевалку, чтобы поменять школьную форму на спортивный костюм. Выхожу на поле первым, начиная делать легкую разминку, которая не навредит мне. Проверяю мячи, надувая несколько, что стали значительно мягче, чем должно быть по регламенту. На поле по-тихоньку подтягиваются и остальные члены команды, первым делом разогревая суставы и мышцы, дабы не подтянуть их во время игры. Клиффорд отправился на учительское совещание, поэтому начало тренировки я проведу один. Впервые. Дую в свисток, обратив внимание команды на себя. — Десять кругов по полю, затем боковые выпады по пятнадцать раз на каждую ногу, пятьдесят подъемов ног, сто прыжков и десять отжиманий. – снова режущий свист по полю. — Начали! Легко и обыденно парни приступают к тренировке, выполняя давно заученные базовые упражнения, поражая синхронностью. Клиффорд сколотил действительно хорошую команду, которая работает, как слаженный механизм. Я сажусь на лавочку, периодически поглядывая за процессом. Беру планшет, рисуя план предстоящей игры и распределяя по силе футболистов в разные команды, чтобы по итогу игра сегодня была честной, без явного перевеса в одну или другую сторону. — Уолтер, на ворота. – даю команду я, после того, как они заканчивают разогреваться. Блейн разминает шею и встает за белую линию, согнув ноги в коленях, а остальные начинают отрабатывать удары по воротам, кто-то учится давать более чистые и точные пасы, пару человек упражняется в дриблинге. Каждый занят своим делом. От тренировки проходит уже час, а Клиффорда все нет. Поэтому я решаю начать игру без него. — Закончили упражнения. – командую я, снимая толстовку, потому что становится слишком жарко, а солнце печет прямо в макушку. — Сейчас будет игра, по семь человек на команду вместе с ребятами с запасной скамьи. Парни радостно вздыхают, потому что начинается их любимая часть, то, ради чего они в принципе находятся здесь – сам футбол. — Два капитана: Феликс и Ян. У первой команды вратарь Уолтер, защитники Хамильтон и Фишер, полузащитник Абрамсон, и два нападающих Болдуин и Кларксон. – оглашаю по списку каждого из игроков. — Вторая команда: вратарь Дункан, защитники Финч и Гилберт, полузащитник Хамфри, и, соответственно, два оставшихся нападающих – это Кирк и Мейсон. Никто не спорит с моим выбором. Парни лишь кивают и идут за цветными тонкими майками, которые надевают поверх своей одежды. Команда Феликса облачается в зеленые накидки, а Яна – в голубые. Игра начинается. Уже на седьмой минуте Болдуин забивает гол в ворота Дункана, а со стороны зеленых слышатся победные вскрики. Следующие двадцать минут проходят весьма напряженно, мяч до ворот обеих команд доходит порядка трех раз, но забить по итогу никому так и не удается. До завершения первого тайма остается две минуты и пятьдесят семь секунд, если верить точности таймера, который я держу в руках. Финч и Хамфри получают по желтой карточке за прямое оскорбление игроков из другой команды. На последней минуте Кларксон забивает еще один мяч в ворота Дункана, завершив первый тайм счетом 2:0 в пользу команды Феликса. Начинается пятиминутный перерыв, во время которого как раз приходит тренер Клиффорд. — Здравствуй, Хиро. Молодец, что решил начать игру без меня. – хлопает меня по плечу тренер, садясь на огороженную скамью под навес рядом со мной. — Задержали на собрании, учителя там во всю обсуждают ваш выпускной. Уже решил, с кем пойдешь? — Стараюсь об этом не думать. – хмыкаю я, спрятав кисти рук в карманы серых спортивных штанов. — Ой, а я в твои годы голову ломал, кого выбрать, у меня всегда было несколько ходовых и несколько запасных вариантов, чтобы скучно не... – Клиффорд прерывает речь о своих похождениях, ошарашено уставившись на поле. — Почему Гонсалес и Майклсон в разных командах? — Потому что Феликс слишком сильный игрок, чтобы стоять за спиной у Яна на каждой тренировке. – уголок губ слегка натягивается, рисуя подобие улыбки. — Я их разделил, в итоге команда Гонсалеса проигрывает со счетом 0:2. — Больше такого не делай, ты понял? – Клиффорд встает со скамьи и продолжает вести игру вместо меня. Я и раньше подозревал, что Феликса явно занижают, думал сперва, что из-за личной неприязни, но теперь все стало ясно, как день. Тренер никогда не давал Майклсону шанс, потому что тот бы точно обыграл Яна в два счета. Клиффорду глупо было демонстративно переформировывать команды в середине игры, чтобы дать Яну победу. Он решил действовать в крысу: дал две красные самым сильным из команды Майклсона, а из команды Гонсалеса убрал запасников, чтобы их осталось по пять. По итогу второго тайма получилась ничья. Яну не крупно повезло стать капитаном, он внес крупную толстую котлету с Королевой, чтобы им стать. Да, играет он неплохо, но явно уступают Феликсу, как в профессиональных, так и стратегических качествах касательно футбола. Да и организовывать команду всегда приходилось Майклсону, особенно на последних матчах. После сегодняшней ситуации на поле я не сомневаюсь: он купил свое место.  Тренировка, наконец, заканчивается, и все дружно заваливаются в раздевалку, говоря об отстраненных вещах. У Феликса совершенно нет настроения, оно и понятно, почему. А вот Ян, напротив, пышет энергией изо всех щелей и давит лыбу во все тридцать два зуба. Я встаю возле кулера, наливая себе уже третий стакан воды подряд. — Ян, боулинг в пять. – радостно вопит Финч, повиснув рукой на плече Гонсалеса. — Ты за? — У меня дела. – отрицательно мотает головой, вытирая крупные капли пота с висков и шеи. — Опять с этой Ребеккой? – недовольно закатывает глаза Кларксон. — Брат, сколько можно бегать за телкой, которая тебе не дает? Уже каждый знает, что она тебя футболит при любом удобном случае. – скалится Фишер. — Думаешь, у нее вагина золотая, чтобы так унижаться? Пошли ее хорошенько, она сама потом приползет. Телочки любят недоступных. Мое дыхание резко учащается, а ноздри раздувает из-за возрастающей злости. Если бы мне не пришлось строить из себя другого человека, то Джеймс Фишер уже был бы с разбитым носом за свои выражения. — Она не телка, а девушка. И к тому же подруга Гвен, поэтому следи за словами. – опережает Феликс. — Ох, какие мы нежные. – корчит физиономию Джеймс. — Так вот, Ян, ты не ответил, в чем прикол ползать за динамо? Ты можешь трахнуть любую, но бегаешь уже четыре месяца за этой девицей. — С чего ты взял, что она не дает? – хитро улыбается Ян, а кровь в моих венах моментально вскипает. Я знаю, что он врет, но от этого сама ситуация бесит не меньше. Мышцы тела напрягаются. Я сжимаю пластиковый стаканчик, выкинув его в мусорку и начинаю идти к своему шкафчику, который находится возле окон почти в самом конце. Фишер продолжает разгонять свои нелепые, детские и неуместные насмешки над Бек, а Ян с похвалой рассказывает о том, чего не было, нет и никогда не будет. Он стоит сбоку, ближе к скамейке, а я делаю шаг, случайно задев Гонсалеса плечом. Так случайно и не сильно, что он чуть ли не падает от неожиданности и резкой потери равновесия. ударившись другим плечом об открытую железную дверцу. — Ты че, широкий слишком стал? – рычит Ян, потирая место ушиба. Кажется, по его бицепсу даже стекает тонкая струйка крови от царапины об острый угол шкафчика, на который тот напоролся. — Да. – спокойно отвечаю я, встав прямо перед ним лицом к лицу. Гонсалесу приходится задрать подбородок, чтобы посмотреть мне в глаза, ведь парень порядком ниже меня. В его черных зрачках плещется ярость, гнев и ненависть. А мои кулаки чешутся от желания вмазать ему по физиономии. — У тебя какие-то претензии ко мне, Хиро? – он сводит брови к переносице, тяжело вздыхая. — Много пришлось заплатить за место капитана? – хмыкаю я, а Ян напрягается всем телом, сжимая челюсть. От былой радости на лице не осталось и следа. — Завидуешь? – усмехается он. — Я – лидер, и тренер это прекрасно видит. Мне не надо платить, чтобы быть лучшим. — Ты же понимаешь, что если бы не моя травма, то капитаном точно был бы не ты. – Ян сводит брови к переносице, нахмурившись. — Тот же Феликс играет в разы лучше тебя и просчитывает ходы наперед, а сегодняшняя игра это только наглядно доказала. — Если бы у бабушки был член, то она была бы дедушкой. Не фантазируй. Я первый, не ты. Я капитан, а не ты. – он поддается вперед, начав шипеть на ухо, как гадюка. — Ты всегда будешь подо мной, Хиро, смирись. Не сдержавшись, я бью лбом прямо об его нос, а Ян, не успев сориентироваться, пятиться назад. Джеймс встает передо мной, но я одним движением отшвыриваю его, чувствуя, как по венам течет всепоглощающая ярость, предавая мне сил. Бью несколько раз Гонсалесу по челюсти, но, пропустив один удар, получаю по губе. Горячая густая кровь стекает по подбородку, и я быстро смахиваю ее, растерев ладонью. Валю Гонсалеса на пол, сдавив его туловище в районе ребер коленями, переходя в болевой. Будем честны, он крупнее меня раза в три и весит килограмм на десять больше. Бой неравный, поэтому мне проще обездвижить его. Оставляю крупный фингал, пока тот пытается брыкаться, ударяя твердыми кулаками по бокам. — Ну и кто теперь сверху? – бью со всей силы в челюсть, как в последний раз, окончательно разбив ему губу. Белоснежные зубы парня полностью окрасились в красный, а правая скула распухла. Чувствую на себе несколько пар чужих рук, которые поднимают меня и оттаскивают от Яна, перепечатав к стене. — Да что на тебя нашло? – кричит Уолтер, а я глубоко дышу, не в силах совладать с всепоглощающей яростью. — Просто не люблю несправедливость. – с отдышкой говорю я, положив руку на место шрама, который начинает предательски ныть, а сердце бешено бьется. Ян спокойно встает, берет полотенце из своего шкафчика, и направляется в сторону душевой, прожигая злыми глазами до самых костей. — Тебе это с рук не сойдет, запомни. – кидает он перед тем, как скрыться за поворотом. Даже если он сделает так, чтобы я вылетел из команды – плевать. В Стэнфорд я уже поступил, поэтому жизненной необходимости нахождения здесь у меня больше нет. Но, если быть до конца откровенным, я сойду с ума без футбола. Феликс встает напротив, похлопав по плечу. — Чувак, больше так не делай. – он забирает свои длинные волосы резинкой в низкий пучок. — В последнее время ты как-то сильно взъелся на Яна. Что вы не поделили? — Все в полном порядке. – смыкаю губы в тонкую линию, сжимая и разжимая разбитые костяшки, которые начинают зудеть. — Клиффорду никто не скажет, у нас стукачей нет. Но перед Яном лучше извиниться. – вздыхает Майклсон. Я в ответ лишь усмехаюсь, слизав каплю крови с уголка губ. Не могу представить себе ситуации в которой я бы по своей инициативе решил просить прощения у этого напыщенного индюка. — В другой жизни. – отвечаю я, стянув свое полотенце из шкафчика и взяв ванные принадлежности. Принимаю быстрый контрастный душ, смывая с себя следы драки. Возле шрама под сердцем несколько больших красных пятен, которые весьма скоро превратятся в гематомы. Бил кулаками по телу он сильно, будто специально в шрам целился. Ян то и дело бросает в мою сторону озлобленные взгляды, пока я сушу волосы полотенцем. Он будто продумывает план, как будет расчленять меня где-то за углом. Слишком уж много в нем едкой злобы, будто он вот-вот лопнет. Только вот я его совершенно не боюсь. Время подходит к четырем, по школе разносится звонок с последнего урока абсолютно для всех учеников. Никаких вечерних занятий. Иду на парковку и кладу спортивную сумку в багажник. Через несколько рядов замечаю синюю машину Яна, как и его самого, а рядом с ним стоит Ребекка. Будет прекрасно, если этот болван правда поможет с делом Кайла. Тогда от этого идиота будет хоть какая-то польза. Гонсалес повернут ко мне спиной, а вот Бека наоборот. Она стоит в черном пальто, которое доходит до самых щиколоток, а руки сложены на груди. Ее шоколадные завитые волосы развиваются на ветру, и я не могу оторвать от нее взгляд. Слишком красивая. — Ох уж это разрушающее чувство. Ревность. – Хардин появляется так резко и внезапно, закинув руку на мое плечо, а сам устремляет взгляд в ту же сторону, куда бесцеремонно пялюсь я. — Как знакомо. — Злорадствуешь? – усмехаюсь я, повернувшись на брата, а тот сразу хмурится, смотря на мои ссадины. — Надеюсь, Яну ты тоже вмазал. – брат стягивает с меня шапку и хватает за шею, начав тереть кулак о макушку головы, как мы всегда делали с ним в детстве. — Он поразукрашеннее меня будет. – мы начинаем в шутку бороться и толкаться возле машины, пытаясь добраться до макушек друг друга. — Стоп, а как ты понял, что я подрался именно с ним? — Оу, я был бы удивлен, если бы это был не он, Хиро. Да ты в столовой его каждый день расстреливаешь глазами. Прям меня напоминаешь. – смеется Хардин. Меня правда искренне радует, что брат находится в хорошем настроении. Я уже не надеялся, что мы когда-то сможем нормально общаться, но теперь это ценнее в несколько раз сильнее. — А не кажется ли тебе, братик, что все всё раскусят, если ты и дальше будешь бодаться с этим индюком из-за Бекс? – Хардин поправляет кожаную куртку и внимательно смотрит, как какой-то старшеклассник на пикапе объезжает его бесценную и наполерованную до блеска Шарлотту. — Технически, я подрался с ним из-за футбола. – пожимаю плечами. — О, ну тогда это все меняет. – посмеивается он. — Какие планы? — Вечером... – я затыкаюсь, не став упоминать о Миранде и ее гендерной вечеринке, на которую мы с Беки едем после семи. Брат редко бывает в таком хорошем настроении, и я знаю, что одно упоминание о Рассел моментально собьет улыбку с его лица. — Собирался сейчас поехать в какую-нибудь кафешку перекусить. — Я вчера приготовил мою фирменную лазанью по секретному рецепту, ты тарелку проглотишь. – хлопает он меня по спине. — Поехали домой. На пару часов. — Хардин... – начинаю я, но брат понимает меня без слов. — Мама уехала к дедушке еще утром, приедет только в воскресенье, через два дня. – он зачесывает волосы назад пятерней, облокотившись спиной о внедорожник. — Ты же знаешь, что нигде в городе не найдешь такую лазанью, как у меня. — Поехали-поехали. – соглашаюсь я, нажав на кнопку сигнализации, чтобы разблокировать машину. — На перегонки. – шутливо говорит он, уходя к своей машине. — Кто последней, тот моет всю посуду. Она там стоит грязная уже два дня, Хиро. — Хардин, ты же понимаешь, что твоя старая Импала ни за что не обгонит Рендж. – я сажусь на пассажирское сиденье, спустив окно вниз, чтобы слышать брата. — Не обижай Шарлотту. – он показательно гладит дверь, высунув руку из окна, а затем резко дает по газам, вылетая с автостоянки, как пуля. Я выезжаю вслед за ним, нагоняя его, но не опережая. Сегодня он слишком счастливый. Даже не помню, чтобы он улыбался хоть раз после дня рождения. Не знаю, что на него нашло, но меня это определенно радует. Обгоняю его на трассе, чтобы Хардин сразу не понял, что я ему поддаюсь, но при въезде на нашу улицу специально замедляю скорость на широком повороте, чтобы брат мог меня обогнать. Хочу, чтобы он выиграл в этом глупом детском споре. Посуду мыть я все равно не собираюсь, за меня это сделает наша посудомоечная машина. — Мы с Шарлоттой тебя сделали. – победоносно произносит Хардин, в шутку ударив меня в живот. — Ну и кого тут теперь развалюха вместо машины? — Прости, Лотти, был не прав. – стучу ладонью по капоту. Мы заходим в дом, разуваемся и идем на кухню. А Хардин, оказывается, не шутил, когда говорил, что посуды целая гора. Она даже не помещается в раковину. Я складываю тарелки в машинку, пока брат накладывает лазанью нам обоим. Он разогревает ее, а от великолепного запаха уже начинают течь слюнки. — И как? – спрашивает Хардин, когда я пробую первый кусочек. — Божественно. – набитым ртом отвечаю я, с трудом выговаривая некоторые буквы и откровенно шепелявля. — Ничего лучше не ел. — Еще бы. – усмехается он. Мы едим, шутим, говорим об отстраненных вещах, будто нам снова по двенадцать лет, и мы лучшие друзья, без ссор, вражды и вечного соперничества друг с другом. Я успел забыть, что мы можем быть не только сварливыми братьями, но и настоящими друзьями. Хардин сам заводит разговор о вечеринке Рассел и спрашивает, поедем ли мы туда с Бекой. — Хиро... – как-то уж слишком не весело произносит он. — Мне страшно. — Я знаю, брат. – вздыхаю вместе с ним. — Я знаю. — Мне кажется, что я скоро свихнусь. — Поехали сегодня с нами к Миранде. – поджимаю губы, ожидая абсолютно любой реакции. — Ни за что. – твердо произносит он, встав со стула и начав мерить кухню шагами. — Не хочешь узнать первым, кто у тебя будет: сын или дочка? — Черт, Хиро, не говори так. – он берется за голову, начав оттягивать волосы в сторону. — Сын, дочка...Да какие нахер сын или дочка? Какой, блять, из меня отец? — Ну...кашку ты приготовить точно сможешь. Вкусную кашку. — Да иди ты в зад. – хмурится он. — Я всегда буду на твоей стороне, что бы ты не решил. – встаю напротив него, схватив за плечи. — Миранда хорошая и нравится мне, но ты мой брат, моя семья. Принять ее или нет – это только твой выбор, я не буду на тебя давить. Но не отталкивай ребенка, когда он или она родится. Каждому нужен отец. Хардин резко обнимает меня, крепко сжав спину, и я делаю тоже самое в ответ. — Прости меня за все. – хрипит он, а меня пробивает дрожь. — Нет, это ты меня прости. – отвечаю ему я, обнимая крепче. Мы пожимаем друг другу руки, окончательно зарыв топор войны. Честно, я уже перестал надеяться, что это когда-нибудь произойдет. Слышу посторонние звуки со стороны прихожей, больше похожие на шарканье. — Хардин, милый, представляешь, машина сломалась, пришлось ехать в сервис, а дедушка... – мама тормозит в гостиной, смотря на меня с открытым ртом. Ее руки начинают дрожать, а по лицу моментально скатываются слезы. Отворачиваюсь в сторону, потому что не могу смотреть, как мама плачет. — Хиро... – срывающимся голосом произносит она, а сумка с плеча женщины падает на пол, лязгая железной ручкой о кафельный пол. — Ты вернулся? Мама подходит ко мне, начиная чуть ли не душить в своих объятиях, громко плача. Трогает лицо и гладит волосы. Сердце сжимается, но я не могу обнять ее в ответ. Не после всего, что произошло. Пока что я не готов. Смотрю на Хардина, кивая в его сторону, и брат без слов меня понимает. Он подходит сзади, аккуратно взяв маму за плечи, и оттаскивает от меня. Женщина начинает кричать и цепляться за мой школьный пиджак, оттягивая ткань на себя до треска, но брат все же оказывается сильнее. — Сынок, пожалуйста, останься. – вопит она так, что уши закладывает. Я же ухожу в коридор, начав быстро обуваться, чтобы поскорее убраться отсюда. Было гораздо легче оставаться отстраненным, чем вновь наблюдать истерику матери. А осознавать, что у нее такое состояние из-за меня и вовсе паршиво. Но я не хочу врать самому себе. Пока что я не готов ее простить, а оставаться здесь из жалости нет смысла. Захлопываю дверь и иду к машине, решив заехать в квартиру, чтобы переодеться. Ребекка написала, что будет дома примерно в шесть, поэтому у меня как раз хватит времени сделать все запланированное. Я меняю школьную форму на черные джинсы и белую рубашку, накинув сверху темно-зеленый кардиган. Бека сказала, что Миранда просила одеться более празднично, поэтому от привычных толстовки и треников приходится отказаться. Подъезжаю к дому Ребекки, заметив за забором машину Майкла. Надо же, сегодня прям день семейных встреч. Осталось только случайно столкнуться с дедушкой, и весь комплект будет в сборе. Не хочу заходить туда из-за родственничка, но и сидеть в машине добрых полчаса не совсем резонно, потому что, зная Беку, она точно опоздает и выйдет минимум минут на десять позже, чем мы договаривались. Подхожу к воротам и нажимаю на звонок. Меньше, чем через минуту, мне удается попасть на участок. Мисс Эванс стоит в проеме двери, ожидая меня у порога. Женщина недовольно складывает руки под грудью, презрительно оглядев с ног до головы. Уверен, что в глубине души Элис ненавидит меня, но не устраивает скандал прямо на пороге только по одной причине: она спит с моим отцом. — Здравствуй, Хиро. – холодно произносит Мисс Эванс, нехотя пропуская внутрь. — Здравствуйте. – киваю ей в ответ, начав разуваться. — Бека у себя? — Да, она в комнате. Голова моего отца выглядывает из-за поворота, а потом он выходит полностью, выпрямив спину и расправив плечи. — Хиро, привет. – уголки его губ дергаются, рисуя подобие улыбки. — Ага. – хмыкаю я и пожимаю губы, двигаясь в сторону лестницы.  — Как ты? – он складывает руки в карманы, опираясь плечом о косяк. Интересно, он правда ждет от меня нормального разговора? Буквально все дерьмо, которое сейчас происходит и окружает меня, целиком связано непосредственно с ним и только с ним. — Лучше всех. – кидаю я перед тем, как уйти на второй этаж. Бека суетливо копается в комоде, усердно ища какую-то вещь, а на ее волосах какие-то большие круглые штуки, на которые она налепила волосы. — Ты уже приехал? – ошарашено смотрит она, округлив свои до ужаса красивые каре-зеленые глаза, а потом переводит взгляд на часы. — Вот черт, уже пять минут седьмого? Мы опаздываем! Не сдерживаюсь, начав смеяться. Кажется, что она единственный человек на которого я не могу злиться из-за опозданий. Я ненавижу больше всего на свете ждать кого-то. Но ждать ее я готов целую вечность. Ребекка натягивает чулки одной рукой, второй пытаясь отпарить рубашку, что висит на вешалке. Я забираю у нее отпариватель, начав разглаживать заломы на ткани, чтобы она могла спокойно одеться. — Спасибо. – тяжко вздыхает она. — Нам еще надо заехать в магазин за подарком. — Хорошо. – киваю я, проходясь паром по воротнику. Девушка надевает длинную кожаную юбку по фигуре почти в пол с высоким разрезом до самого бедра, а я как раз заканчиваю с ее сорочкой. Бека вытаскивает эти непонятные штуки из головы, а на волосах образуются крупные кудри, которые ей, несомненно, идут. — Ты такая красивая. – улыбаюсь я и подхожу к ней, оставив легкий поцелуй на губах. Ребекка внимательно смотрит на меня, потому что до этого была страстно увлечена совершенно другими вещами. Она сводит брови к переносице, уперев взгляд на рассеченную губу. — Из-за чего вы подрались? – Бека проводит кончиками пальцев вокруг раны. — Я надеялась, что Яну на тренировке прилетел мяч в лицо, но это, оказывается, был твой кулак. — Не договорились насчет футбола. – отвечаю я, а Бека недоверчиво щурит глаза. — Сделаю вид, что верю тебе. – хмыкает она. — Что этот придурок сказал по поводу Кайла? — На встрече был не только Ян, адвокат тоже. – не буду врать, мне стало немного спокойнее, когда я услышал, что они находились не наедине. — Кайоши подал апелляцию, одобрили новое заседание в сентябре. Я прохожу, как свидетель, поэтому в Лондоне придется задержаться, либо прилететь сюда на несколько недель, если план на Америку все еще в силе. — Надеюсь от этого будет хоть какой-то толк. – пожимаю плечами, несомненно расстроившись, что ей придется улететь в сентябре из Калифорнии, но не подаю виду. Через пять минут Ребекка полностью собирается, и мы выезжаем в сторону центра. Благо, хотя бы удалось миновать час пик, поэтому в пробке стоять долго не пришлось. Доезжаем до центрального универмага, и, чтобы не тратить много времени, нам приходится разделиться. Бека идет на третий этаж в огромный магазин с детскими приблудами, где товары начинаются от сосок и заканчиваются колясками. Я же остаюсь на первом этаже, отправившись в цветочный магазин. Выбираю большой букет темно-розовых пионов, расплатившись. Беку не приходится долго ждать, потому что она достаточно быстро спускается вниз, не забыв оглянуться по сторонам. Она все еще чертовски сильно боится, что нас кто-то увидит вместе. Обнимаю ее за талию, прижав ближе к себе и вдыхаю запах спелого персика. Мне совершенно наплевать, увидит нас кто-то сейчас или нет. Единственное место, где мне приходится терпеть – это школа. Сдерживаться где-либо еще я отказываюсь. — Что купила? – спрашиваю я, пока мы съезжаем по эскалатору вниз на подземную стоянку. — Взяла бежевые полотенца, зеленый костюмчик и желтые пинеточки. – улыбается она, заглядывая в пакет. — Думаю, Миранде понравится. Подойдет и мальчику и девочке. — Будет весело, если у нее двойня. – усмехаюсь я. — Предпосылки к этому есть. — Хочешь, чтобы Хардин окончательно свихнулся? – смеется она, пихая меня локтем в бок. — Сплюнь. Под общий смех друг друга мы садимся в машину и буквально за пять минут доезжаем до района Миранды. Она живет в самом центре возле офисных многоэтажек, в одной из престижных стеклянных высоток. В фойе нас встречает консьерж, попросив назвать номер квартиры, а затем и наши фамилии. Старичок проверяет списки в планшете, тыкнув электронной ручкой напротив двух строчек. Лист гостей на сегодняшнюю дату выглядит довольно внушительным, и, кажется, кроме нас с Бекой уже все подошли, потому что мы опоздали на сорок минут. Только самое первое имя осталось не вычеркнутым. Хардин Скотт. Миранды вписала его первым, думаю, ждет больше всех именно его, но по итогу он окажется единственным, кто так и не придет. Нас провожают до лифта, приложив специальную карту, чтобы мы поднялись сразу на нужный этаж. Дверь открывает Миранда, искренне и широко улыбнувшись нам. — Я уже боялась, что вы не приедете. – Рассел обнимает по-очереди Бек и меня. Дарю девушке букет, а Ребекка основной подарок, и она снова нас обнимает, поблагодарив. Проходим внутрь, застав кучу людей в просторной гостиной с ночным панорамным видом на яркий вечерний центр Лондона. Родственников у Рассел совсем не осталось, зато друзей, как оказалось, предостаточно. На первый взгляд тут порядка двадцати человек. Многие, как я понимаю, ее подруги привели с собой мужей или парней. Больше половины выглядят слишком взросло, что-то близкое к нашим родителям, им явно за сорок. — Ребята, познакомьтесь, это Хиро и Ребекка. – Миранда представляет нас своим друзьям, приглашая всех угощаться закусками. Мы знакомимся с парочкой человек, на фоне играет нейтральная музыка, а атмосфера вокруг довольно расслабленная. Видно только, что одна Миранда на взводе, сильно нервничает, хоть и пытается это скрывать. Ей явно волнительно узнать, кто же у нее родится. Но я еще почему-то уверен, что девушка суетится и постоянно поглядывает на часы, ибо надеется, что мой брат все-таки приедет. Проходит еще один час, и Рассел вместе с парочкой своих подружек во главе с Бекой выносят четыре больших подноса с кучей кексов с разными шапочками, на которых кремом нарисованы герои Дисней практически из всех мультиков. — Какой кексик выберешь? – походит ко мне женщина, которая открыто пялится на меня весь вечер. Ощущение, что она пришла не на гендерную вечеринку к беременной подруге, а в ночной клуб, потому что вырез ее доходит до пупка, а силиконовая грудь размером с голову скоро вывалится наружу. Она пару раз за вечер пыталась завести со мной разговор, вклиниваясь в беседу, когда я с несколькими парнями обсуждал крайний матч Вэст Хам. Кажется, ее зовут Лори, Лоли, Лэли или Лани, я не запомнил, хотя эта прилипала представилась и потом невзначай говорила о себе в третьем лице раз семь за час. — Мне без разницы. – равнодушно отвечаю я, попивая апельсиновый сок и наблюдая, как Бека мило хихикает, рассказывая что-то Миранде. — Возьми Эрика из Русалочки. – подмигивает она, наклонившись над мой тарелкой. — Вы оба красавчики. Она слепая? Или ей совершенно плевать, что в трех метрах от меня стоит моя девушка? Как же сильно хочется послать ее куда подальше, но раз она здесь, значит что-то да значит для Миранды, поэтому не хочется портить такой значимый для Рассел вечер своими выкидонами. Без слов беру кексик с обезьянкой Абу, положив к себе на тарелку. — Какой ты вредный. – она кладет руку на мое плечо, а я резко дергаю им, из-за чего ее кисть слетает, и девушка фыркает, шикнув себе что-то под нос и наконец-то уходит от меня. После того, как каждый получает свою порцию десерта, Миранда устанавливает штатив с небольшой камерой, чтобы запечатлеть этот момент себе на всю жизнь. Рассел в тысячный раз за вечер проверяет телефон, но вновь расстраивается, когда нажимает на экран блокировки. Уверен, что ждет сообщение от Хардина, которого не получит. — У нас тут двадцать девять кексов, на некоторых двойная ответственность, а нас двадцать три, поэтому кому-то досталось по два. – натягивает улыбку Миранда. — Кондитер сказала, что там кокосовая, шоколадная и фисташковая начинки. Гендерный кексик один: там либо малиновая, либо с голубикой. Ну что, начнем? Все дружно кивают, для каждого это больше похоже на забавную игру. Первой, конечно же, кусает Миранда. — У меня аж руки от страха вспотели. – нервозно посмеивается она, взяв кексик с Рапунцель в руку. Мне самому становится волнительно, а Бека сплетает наши пальцы под столом, начав поглаживать мои разбитые костяшки. — Фисташка. – расстроенно произносит Миранда, повернув на всех зеленую начинку. После нее кусают еще семнадцать кексов, а нужного все никак нет. Под конец остаемся только мы с Ребеккой, потому что пришли самыми последними. На двоих у нас три кексика: мой с Абу, и два ее с Дональдом Даком и с Майком Вазовски. Наверное, кондитер сама забыла, какой кекс был с нужной начинкой, а шапочки рисовала наугад, иначе я не могу объяснить ее выбор. Миранда чуть ли не кусает ногти от волнения, когда Дональд Дак у Ребекки оказывается с кокосовой начинкой. — Давай теперь ты. – Бека поворачивается на меня. — У нас поровну. Я беру в руки коричневый кексик с милой обезьянкой, ни на что толком не надеясь. Кусаю кекс, ощутив на языке яркий вкус малины. Мои глаза расширяются, а брови взлетают вверх. Каждый из гостей понимает, что теперь я один из них знаю пол ребенка. — Кто там? – хором кричат несколько человек. Убираю кекс от губ, посмотрев на яркую розово-красную начинку. — Миранда... – тяну я, закрыв откусанную часть рукой, чтобы никто не увидел цвет. — Хиро, я сейчас рожу от волнения, если ты еще минуту будешь тянуть! – по-доброму ворчит Миранда, поглаживая заметно округлившийся живот. — У тебя будет девочка. – искренне улыбаюсь я, понимая, что через какие-то три месяца стану дядей и у меня будет племянница. — Что? – она закрывает открытый рот ладонями, а из глаз тонкими струйками стекают слезы. — Ты не шутишь? Я поворачиваю ко всем кекс с малиновой начинкой, а Миранда еще сильнее начинает плакать. На всякий случай пробуем Майка Вазовски, и он оказывается внутри шоколадным. После небольшого чаепития гости начинают расходиться, ведь время перевалило за десять. За столом остаемся только мы с Ребеккой, та невозможная прилипала с огромным вырезом и друг Миранды по имени Айзек, который, к слову, слишком уж влюбленно смотрит на девушку. Уверен, что он бы с радостью принял ее даже с ребенком, потому что чересчур восхищенно глядит на Рассел, сдувая с нее пылинки. Только вот Миранда искренне влюблена в моего непутевого брата, поэтому Айзеку ничего не светит. — У Рика пар из ушей пошел, когда он узнал, что ты беременна. – смеется липучка. — Люси! Я же просила никому не говорить. – тяжко вздыхает Рассел, схватившись двумя пальцами за переносицу. Я наклоняюсь к Ребекке, приобняв за плечи. — Что за Рик? – шепчу ей на ухо. — Знакомое имя. — Ее бывший муж и по совместительству врач, который прописывал тебе те дерьмовые таблетки смерти. – совсем тихо шепчет Бек мне в ответ, чтобы нас никто не слышал. — Ого. Отпиваю сока, пока Бека наслаждается шампанским. Я бы тоже с удовольствием выпил и хотя бы на секунду отпустил гнетущие мысли из головы, но я за рулем. — Думаешь, от Рика что-то можно скрыть? – оправдывается она, хотя сама похожа на жуткую сплетницу. — У него уши по всей больнице. — Люси, а кем ты работаешь? – спрашивает Бека. — Я педиатр. – гордо отвечает она. – Мы с Мирандой с самого института не разлей вода. — Вы что...одногодки? – слишком уж удивленно спрашивает Бека, потому что со стороны две «подружки» похожи на мать и дочь. — Шутишь? Я ее на пятнадцать лет старше. – смеется эта Люси. — Когда Миранда училась, я преподавала. — Да, мы сдружились на моем первом экзамене. – Рассел встает со стула, начиная собирать грязную посуду в одну большую стопку. — Сиди, я уберу. – говорю я, забирая у нее вилки и тарелки. — Спасибо, Хиро. Это очень мило с твоей стороны. – благодарит Миранда, а Бека одобрительно кивает, мягко погладив меня по руке. Я отношу в несколько заходов посуду, положив тарелки и кружки в посудомоечную машину. Сегодня я целый день убираю грязную посуду в разных домах. Мою руки и тянусь за одноразовыми салфетками, чтобы высушить ладони, но меня отвлекает характерный щелчок дверного замка, и я поворачиваю голову на звук. Эта прилипала стоит с бокалом из-под шампанского, облокотившись о стену возле раковины, буквально в тридцати сантиметрах от меня. — Ну вот мы и остались одни, красавчик. – ухмыляется она, а меня тошнит только от мысли, что эта женщина правда на что-то рассчитывает. — Я не посылал тебя весь вечер только потому, что не хотел портить праздник Миранде. – хмыкаю я, выбросив салфетку в ведро. — Отъебись ты уже от меня. Так понятнее? — Ой, да брось. – она закусывает нижнюю губу, начав руками тянуться к моим плечам, пытаясь их обхватить. — Ты из-за своей девчушки паришься? Она ни о чем не узнает. — Да что тебе от меня надо? – я грубо отталкиваю ее, пытаясь пройти к двери, но эта дура тянет меня за рукав назад. Ей кто-то приплатил, чтобы она ко мне клеилась? Что за неуравновешенная настойчивость? — Ты не понимаешь, от чего отказываешься. – эта Люси дергает бровями и спускает тонкие лямки кружевного платья, оголив силиконовую торчащую грудь прямо посреди кухни. — Моего опыта хватит на нас двоих. Твоя подружка явно не сможет принести тебе столько же удовольствия, как я. Эта припадочная берет меня за руку, пока я нахожусь в ступоре и пытается положить ладонь к себе на грудь, но я достаточно быстро прихожу в себя, отшагнув на несколько метров. — Ты че, блять, совсем больная? – я кидаю в нее полотенце, чтобы она прикрылась. — Тебя из дурки только что выпустили или что? Я дергаю за ручку, но она не поддается. — Не это ищешь, сладкий? – она машет передо мной ключами, но тут же прячет их за спину, когда я пытаюсь их отобрать. Пазл в моей голове начинает собираться воедино, и я осознаю, что передо мной не городская сумасшедшая, и эту идиотку явно кто-то подослал, кто-то из близкого окружения Рашада. Такая фифа вполне в его вкусе, сынок, наверняка, далеко от отца не ушел. Нелепое предположение, что ей заплатили в один миг приобретает новые краски. Вывод один: я в полном дерьме. Теперь они на сто процентов уверены, что память вернулась, но вот как много я помню – для них все же загадка. Только на что они рассчитывали? Что эта шлюха придушит меня, пока будет трахать ее, или наркотиками накачает до передоза? Я не понимаю логики их действий, но она там точно есть. Чего они хотят? Я разворачиваюсь, наплевав на ключ, и несколько раз со всей силы бью ногой в дубовую дверь, пока замок не слетает с петель. Захожу в гостиную, где все трое странно на меня смотрят. — Там что-то упало? – взволнованно спрашивает Миранда. — Я дверь случайно сломал. – пожимаю плечами. — Когда починишь, напиши сколько денег перевести. — Сломал? – Миранда сводит брови от удивления. — Случайно? – одновременно с ней интересуется ее друг Айзек. — Да. – невозмутимо отвечаю я. — Ребекка, мы уходим. — Я хотела еще кое-что спросить у Мир... – я перебиваю девушку, не дав договорить. — Нет. Ребекка, мы уходим. Прямо сейчас. – чеканю я твердым голосом и Бек сразу понимает, что произошло что-то неладное. — Хорошо. – полушепотом отвечает она, допив шампанское и встает со стула. Идем в коридор все вместе, а я краем глаза замечаю Люси, которая уже одетая плетется за своей сумочкой и идет к нам, собираясь тоже уезжать. Если эта сука откроет рот и хоть что-то вякнет Ребекке, то я придушу ее прямо на месте. Но, не потеряв последние мозги, она молчит. Наверное расстроена, что не получит денег за плохо проделанную работу. Годы идут, а методы Рашада не меняются. Сынок явно идет по стопам папаши. Только наивно было думать, что методы, которые два года назад помогли сломать Майкла, подействуют и на меня. Не удивлюсь, если эта шестерка и под моим отцом лежала, ведь Абдулла перед «моим убийством» как раз говорил, что сперва подсылал кучу девушек, чтобы разрушить нашу семью. Миранда открывает дверь, выпроводив сперва Люси, и мы остаемся в коридоре втроем, а ее друг ждет девушку в гостиной. — Еще раз спасибо за вечер. – Бека обнимает Рассел. — Вам спасибо, что пришли. – Миранда целуют Беку в щеку. — Бек, вызови лифт, пока я обуваюсь. – специально вожусь со шнурками, распутывая мной же и созданный узел, чтобы потянуть время. Бека выходит из квартиры, чтобы вызвать лифт, а резко выпрямлюсь, забив на шнурки. — Люси работает на Рашада? – в лоб кидаю я, а Миранда ошарашено открывает рот. — Нет...то есть да, имею ввиду...это было давно, еще в университетские годы. – мямлит она. — Люси с этим покончила еще до меня, она особо ничего не и не знала. — А давно ты с ней общалась? — Когда была замужем за Риком, года три назад. — Блеск. – хмыкаю я. — Держись от нее подальше. — Что она сделала? – по лицу Миранды видно, что она начала переживать, а в ее положении этого делать лучше не стоит. — Не имеет значения. – решаю не выдаваться в подробности. — Просто держи эту суку на расстоянии. Зачем ты вообще пригласила ее, если не общаешься с ней несколько лет? — Она сама мне написала... – Рассел мерит шагами коридорчик. — Вот черт, она весь вечер задавала мне странные вопросы, выпытывала информацию, а у меня мысли были только о ребенке, поэтому я даже не обратила на это внимания. — Теперь обрати. – киваю я, перед тем, как выйти. Бека стоит возле лифта, который через два этажа окажется на нужном, судя по электронной табличке сверху. Миранда стоит на пороге, погруженная в свои мысли. Кажется, до нее начало доходить, что не только на меня точат зуб, а наше с Бекой нахождение на этой вечеринке стало фатальной ошибкой для всех. Точнее, все было бы отлично, если бы подстилка Рашада не заявилась сюда. Двери лифта открываются, и мы с Бекой собираемся ступить шаг внутрь, но оба застываем на месте, увидев человека внутри. Хардин.