Эндшпиль

Может ли быть несколько ферзей на доске? Никаких ограничений в правилах на этот счет нет. Это означает, что теоретически ферзей может быть столько, сколько пешек. Ибо каждая из них может превратиться в ферзя. Бен ехал в сторону авиабазы Эндрюс. Наплевав на правила, курил, опустив стекло. Хмурился. - Так что это за вирус такой, Люк? – тоном учёного-генетика, столкнувшегося с чем-то новым, поинтересовался Бен. Вот только восторга в голосе не было. Только злость. Рей не просто взяла и ушла вчера с его кухни. Она среди ночи взяла и грохнула без привычной элегантности все сервера, где Кайло Рен и рыцари хранили свои базы, коды, пароли, всё. Запустила вирус, который никто не знал, как остановить, и семь крутых хакеров плюс их теневой консультант беспомощно крутились вокруг полыхающего костра, как дервиши. То есть, без толку. Девочка показала, что если она не способна разбить стакан, то это не значит, что она не может расхерачить к чертям все остальное. Это не было похоже на её первую, робкую хакерскую атаку, когда она игралась с кодами. Не приложила таймер обратного отсчета. Просто уничтожила все. Без предупреждения. Без жалости. - Я её такому не учил. - А кто учил?! Кто, блядь, её научил? Чем ты набил её голову, что она творит такое за ночь? Это невозможно. - Разбитое сердце – отличный учитель. - Да я ей руки повыдергиваю сейчас и… Люк, иди ты со своей философией. До завтра этот вирус должен быть уничтожен. Или наши данные спасены, хоть какие-то. От тебя должна же быть польза, раз это твоя блестящая ученица. - Зачем тебе нагибать всех, если ты можешь просто попросить у неё все прекратить? Она умная девочка, всё выполнит. Просто скажи «пожалуйста». Без выдергивания рук из суставов. Выключи ты своего палача уже. - Уже выключал, – невесело рассмеялся Бен, резко крутанув руль, потому что едва не проехал поворот, - видишь, как дело закончилось? Людям не нужно хорошее отношение. Они принимают его за слабость и считают, что можно разрушать все вокруг, ведь тебе за это ничего не будет. Так что спасибо тебе за такую золотую голову, у которой нет совести. Она грохнула единственное, что было важно. Бен отключился. Ругался просто страшно. Он понимал, что Рей сделала. Раз он из-за Кайло Рена решил остаться верен своей службе, чтобы прикрывать свое альтер-эго, она решила, что пускай все горит синим пламенем, и дала волю жажде мести. Не могла публично рассекретить Кайло Рена, но не отказалась от желания всё уничтожить. Умом Бен понимал, но в душе… он же тоже был человеком, и в душе все закипало и болело. От обиды, злости, одиночества, ответственности. Бен ощущал себя очень загнанным – впервые за много лет. Был на грани. Заводился с пол-оборота. Не мог включить холодный разум, голова пылала. Он уже не пытался разобраться, морально его так выкручивает, или реально мозг от напряжения начинает коротить и закипать. Паркуя свою машину, мужчина ощутил, как его пробивает холодный пот, по спине побежали мурашки, руки задрожали. Бен вздохнул и на секунду положил голову на руль, пользуясь тем, что сквозь тонировку его секундная слабость была не видна. Не хватало ему ещё реальных проблем со здоровьем. Едва свалится с каким-то кровоизлиянием в мозг - и спишут его сразу же. Как списывали всех и всегда. А он окажется в свои тридцать пять в инвалидной коляске или в коме под слоновой дозой фенобарбитала. Перспектива быть застреленным выглядела и то приветливей, чем провести конец жизни в госпитале для ветеранов. «Ты просто немного расстроен, вот и все. Давай, выключай эмоции и включай своего бездушного придурка, кем-кем, а им быть у тебя отлично выходит.» Шум в голове немного стих, Бен повеселел и вышел. Достал из багажника вещи и направился в сторону С-130, который должен был унести его команду в Сирию. Команду, в которую пришлось включить и Рей. Это решение далось ему трудно. Идиот, которым он её заменил, слег с аппендицитом, и у Бена не было выбора. Сверху так давили, так хотели увидеть джедая в действии, что вариантов особо и не оставалось. Да и в принципе держать Рей в поле зрения было не так уж и плохо в данных обстоятельствах. А если отобрать у неё ноутбук – так вообще можно считать, что в отпуск слетал. Если Люк, конечно, остановит вирус. Бен был уверен, что девушка где-то создала копию всех данных, и у него была целая война, чтобы влиять на её разум и вытащить оттуда все ключи доступа. В то, что Рей была дурой и грохнула все, не перестраховавшись, Бен не верил. Девчонка была геймером, а все геймеры всегда сохранялись. А ещё он летел на войну с очень сложным заданием, в этот раз даже для него. Весь его черный Молескин, спрятанный в сумку для ноутбука, был испещрен заметками, понятными лишь ему. Монстра выпускали не мучать, Монстра выпускали на охоту. Ему нужно было поймать палача из Ракки, который был известен тем, что казнил более ста человек. Фигура была неординарная. Будучи уроженцем Бельгии, некоторое время жил в Британии, а затем Ануар Хаддуши присоединился к ИГ* в 2014 году. После переезда в Сирию продолжал получать от британского правительства пособие, и вроде как на него организовывал теракты в Париже и Брюсселе. Теперь все хотели, чтобы законный палач ловил незаконного. Бена эта ситуация смущала. Нельзя было получать настолько крутое пособие много лет подряд просто так. Больше Ануар Хаддуши напоминал ему вырвавшегося из повиновения агента, чем просто экстремиста. Ловить бывших агентов Бену было не впервой. Впервой было лишь то, что тот, другой, тоже был палачом. И имел почти такое же количество жертв, как и сам Бен Соло. Отчего-то мужчине казалось, что не зря ему попалось такое задание. Как прозрачный намек, что правосудие настигнет каждого, даже того, кто раньше это правосудие творил, а затем сошёл отчего-то с пути. Правительство США почему-то решило угрожать своему директору по Национальной Безопасности. Бен подозревал, что такова была цена за непокорность в Эт-Таджи. Ему хотели напомнить, что он ручной Монстр, а не самостоятельный. Подергать за цепь. Раздражало. Покорным он был лишь потому, что это ему было выгодно. Бен ощутил, что ему начинает натирать собственный ошейник. Команда уже ждала под палящим солнцем. Как бы вовремя он ни приезжал, его люди были натренированы приезжать чуть раньше. Бен пожал руки всем, включая Рей. Девушка, спрятавшая за черными очками свои наивные глаза и мстительную душу, вяло ответила на приветствие. Выглядела бледной, уставшей, обессиленной. Ещё бы не устать, разрушая чью-то жизнь. Бен ощутил горькую улыбку на губах, когда заходил на борт последним. Он пытался защитить Рей, а она – разрушить все, чем он дорожил. И потом он был бесчувственным ублюдком и скотиной. Он! Дороговато же Бену Соло обошлась Любовь. Настолько, что больше никогда и не захочется. И, если разбитое сердце он мог пережить, не маленький, то разрушенная цель… без миссии Кайло жизнь его выглядела прожитой бесцельно и бессмыслено. Он тогда ничем не отличался от Леи, которая тупо и бездумно служила государству и голос подавала по команде. Бен позволял, чтобы ему спиливали клыки и когти, когда было нужно. Носил чертов намордник, когда так было удобно всяким самодурам. А выходило, что всё было зря. Чтобы восстановить разрушения Рей, уйдут годы. Четыре года. Четыре года каторжного труда, когда он отказался от всего. Ради чего он подписал контракт на одиночество, и ради чего разрешил его рассекретить. 9 покушений зря. Все бессонные ночи зря. Все просто сгорело. Бен автоматически отвечал на вопросы команды, которая размещалась кто где, рефлекторно раскладывал свои немногочисленные вещи, а ощущал себя, как человек, у которого сгорел дом. Самолет взлетел. Бен достал свой блокнот, продолжил вносить пометки. Голова по-прежнему раскалывалась, вызывая дискомфорт – обычно тело подводило его только, когда в него стреляли, что ж такое. Лететь на охоту в сердце международного конфликта было неправильно, когда ощущал себя не в форме. Это могло грозить ошибками, а ошибки в его работе были роковыми. Со своего места мужчина отлично видел Рей. Она сидела, скрестив ноги, на несколько рядов впереди, по диагонали. Надела огромные наушники и что-то выстукивала пальцами по коленям. Пальцы дрожали. Видимо, жила в ней ещё совесть, и это немного усмиряло. По-хорошему, Бену хотелось просто пристрелить её, но он решил пойти от обратного. Сначала нужно было усмирить гнев. Немного надавить. Дать чуть-чуть времени. И она все вернет сама. Без насилия и боли. Не глупая же. Нет. Спустя час мужчина подошел к ряду, на котором сидела Рей. Не спрашивая, присел рядом. Девушка поморщилась и сняла наушники. Но сейчас, без очков, она выглядела не такой уж и смелой. У неё были красные, заплаканные глаза. Она оказалась из той редкой породы злых гениев, которые убивали, испытывая жалость. Ну хоть смотрела уже не как тогда, на кухне. Хоть злость во взгляде и осталась - ещё бы! - но страх пропал. - Ты знаешь, кто такой Сфера? – тихо спросил Бен светским тоном, будто они были случайными пассажирами, которые решили познакомиться и скоротать перелет за нейтральной беседой. - Адольф Толкачёв, - неприветливо ответила Рей, нехотя поворачиваясь. Внутри у неё все сжалось. Бен никогда ни о чем просто так не разговаривал. Не решил же он инспектировать её знания в истории ЦРУ? - Был инженером в Союзе и работал на ЦРУ. Слил разработки приборов для обхода радиолокационных станций и что-то там с системами управления "МиГов", вроде. Не слишком в этом разбираюсь. Рей ещё раз, выдавая себя с головой, постучала пальцами по колену. Бен выглядел все таким же спокойным и равнодушным. Она затеяла шторм, но, кажется, все разбилось о скалу. Он даже не спросил у неё, где она спрятала его данные. А ведь это и было предметом торга. - Он был лучшим агентом под прикрытием, Рей. И знаешь, почему провалился? - Много тратил? - хмыкнула девушка. Обычно на этом и погорали все агенты из Союза. Получив доступ к огромным, шальным деньгам, они очень уж выделялись из толпы в государстве слишком равных возможностей, - Купил себе самую крутую Вольгу? - Волгу, - поправил Бен. - Нет, Рей, там ничего от него не зависело. Сфера был аккуратным. Здравомыслящим. Тогда в московском отделении ЦРУ недолго работал агент Эдвард Ли Ховард. Его уволили, потому что полиграф показал, что он употребляет наркотики, много пил и тратил госденьги. - Ого, какие раньше были строгие нравы. Сейчас каждый второй в таком повинен. - она как-то странно посмотрела на него. Видимо, знала или догадывалась, что у него были проблемы с алкоголем. Может лицо у него было такое, пропащее. Лицо человека, который пропил пару чужих жизней. В 80-ых его бы, и правда, вытурили. Но сейчас спецагентам можно было всё, лишь бы служили молча. - Так вот, обиженный и оскорбленный, Ховард переметнулся и сдал Сферу, – как ни в чем ни бывало, продолжил Бен, - Вот так, порой, ты всё делаешь правильно, но простое предательство всё меняет. - Я не собираюсь тебя предавать. - Я просто решил поделиться историей, - мужчина потянулся и взял Рей за руку. Она напряглась. Видимо ждала, что он сделает больно, но у Бена в мирной жизни была другая тактика. Оставлять синяки на красивой коже нарочно он не собирался. Погладил запястье. Кожа нежная. Приятная такая. Но… - Лететь нам долго. Почему бы не скоротать время. Кстати, предатель Ховард прожил довольно долго. Умер, правда, загадочно. На своей даче. Представляешь, с лестницы свалился. Наверное, кто-то подал ему месть за Сферу, как очень холодное блюдо. - Ты угрожаешь мне, Бен? - Нет, прошу быть очень осторожной, - и, улыбнувшись, Бен вернулся на своё место. – Подумать. Сдать мне сайт, куда ты спрятала украденную информацию. Таким милым девочкам нельзя хранить столько секретов. Нам на войне быть долго, Рей, всякое может случиться. И все так же нежно поглаживая её, Бен мило улыбнулся. Почти так же, как когда они вместе сходили с ума на кухне. Сам был как эхо красивого воспоминания, но то, что он говорил, было ужасно. Рей поняла, что Монстр был ранен, а не было никого страшнее раненого зверя. Но снижать ставки она не хотела. Угрозами он ничего из неё не выбьет, потому только упрямо поджала губы. Ему не найти своих данных без неё. Теперь она решает будущее Кайло Рена. Когда Бен, спустя пару часов, шел в кабину к пилотам, на секунду остановился. Рей спала, обнимая себя руками. Бен покачал головой, потянулся к полкам сверху, достал оттуда флисовый плед и накрыл девушку. Та поёжилась, пробормотала «спасибо» и подарила ему улыбку спросонья. Если бы она не спала, то так бы не улыбалась. Бен развернулся и продолжил свой путь. *ИГ или ИГИЛ - международная исламистская экстремистская террористическая организация. Действовала в 2013—2019 гг. преимущественно на территории Сирии (частично контролируя её северо-восточные территории) и Ирака. *** Неделю спустя. Эт-Танфе Там, где шла война, не было дождя – видимо, бог погоды был тем ещё американцем, и потому тоже вводил свои санкции на этой выжженной земле. Рей сидела в относительной тени, наблюдая за жизнью в Эт-Танфе. Уставшая за день девушка пила матэ – для неё оказалось огромным удивлением, что этот чай в Сирии, такой далекой от Латинской Америки, был очень популярен. Даже не так. Матэ был национальным напитком здесь. Как объяснил девушке Финн – её переводчик с арабского, много лет назад многие сирийцы мигрировали в Аргентину, а затем та часть, которая не нашла себя в суровых условиях Мисьонеса, вернулась, прихватив с собой и листья этого чая. Вот, правда, пили его здесь не из калабасов, а из стеклянных кофейных стаканчиков. Непривычно. Неудобно. Не то. Девушка слышала выстрелы где-то рядом – это одни солдаты тренировали других, точно так же, как она учила местных навыкам кибершпионажа, не понимая зачем здесь такие высокие материи. Вот стрельба или вождение танка – это да, но коды… Рей не понимала, но вопросов не задавала. Просто делала, что требовалось. Ей так было проще. Её жизнь распадалась, потому она лишь делала свою работу. Вот и всё. Плыла по течению в стране, где была засуха. Звезд с неба не хватала. Просто выполняла приказы. Рей повернула голову. Где-то там, на линии горизонта, находился лагерь для беженцев Рукбан. Сотня палаток под палящим солнцем. Она один раз ездила туда, когда военные пропустили машину с гуманитарной помощью. Провела целый день, раздавая воду, медикаменты и сгорая со стыда. Эти люди, бежавшие от режима, стали заложниками политики. Расположенные слишком близко к Эт-Танфе, они были живым щитом, гарантом того, что Россия, например, не скинет бомбу на британско-американскую базу. Выходило, что сбежав от ИГИЛа, беженцы застряли между перспективой стать солдатами «Новой сирийской армии», которую они тут готовили, или возвращением обратно. Рей не нравилось то, что делала её страна. Не нравилось, нет. Она в такие моменты понимала Кайло Рена, который сжигал мир правдой, в то время как государства прикрывались людьми. Жаль, Кайло Рен выкинул её из жизни. Точнее, выкинул, конечно, Бен. Кайло временно нейтрализовала она, спрятав за своей личной кодировкой в стиле Энигма. Никто бы, кроме Бена, не взломал, а он... он был, вроде как, слишком занят. Снова прозвучал выстрел. Где-то слышался шум колес от каравана машин с гуманитарной помощью в сторону Рукбан. В большом дворе разгружали фуру с оружием. Все выглядело… до тошноты привычно. Бен был прав. Война была той ещё грязной циничной шлюхой, которая прикрывалась маской мирной жизни. Рей поправила свои солнцезащитные очки. Подумала, что даже привыкла к жаре, к пыли, к куфии, которая закрывала голову и лицо. Последнюю она уже даже умела завязывать без помощи Финна. Ей даже нравилось ходить в платке и очках. Так никто не видел её глаз, её опущенных губ, её грусти. И, хоть Рей понимала, что здесь у людей проблемы серьезней, чем одно разбитое сердце, справиться с собой было трудно. Ведь Бен был слишком близко. Слишком близко и… не с ней. Больше не было их болтовни, их споров, их случайных встреч, которые они сами всегда провоцировали. Ничего больше не было. Попросив Люка о помощи, Рей думала, что сможет быть для Бена Соло напоминанием, что жизнь прекрасна, но с того момента в его кухне он больше не смотрел на неё. А если и смотрел, то со злостью, презрением, а порой и разочарованием. Хотя одно то, что он не убил её, доказывало, что хоть в чем-то Бен не солгал - он, действительно, дорожил ею, и, наверное, не был виновен в том, что был таким, каков был. Он даже по-своему пытался о ней заботиться. Например, в один день, когда Рей за ужином случайно уронила, что ей не хватает калабаса, он на следующий день вручил ей его. Не самый красивый, но уж какой нашел. Это, правда, был его единственный знак внимания. В остальное время он либо молчал, либо напоминал ей, что к концу командировки он ждет обратно все данные, иначе беседа будет иной. И в такие моменты Рей начинала сомневаться, что не ошиблась в его привязаности. Может, её не убили за дерзость только потому, что времени не было – мужчина ведь все время куда-то уезжал, каждый день. Рей посмотрела на свой калабас. Сердце сжалось, когда она вспомнила, как Бен, вернувшись откуда-то, достал эту тыкву и отдал ей. Без насмешек или шуток. Сам тоже не улыбнулся. Она просто сказала спасибо. Он просто кивнул. Так и разошлись. Но Рей убедилась, что Бен все так же слышал и слушал всё. Взамен этого подарка девушка отказалась ехать на экскурсию в Дамаск. И, хоть жасминовый город манил Рей, она увидела, что её желание мужчине по душе не пришлось, потому… потому уехала вся их команда, а ей осталось сидеть на ступенях и пить матэ. Вот так они между собой молчаливо и общались. Жестами. Взглядами. Но не словами. Бен больше не слушал её отчеты тет-а-тет – только со всеми. Дважды они случайно пересеклись на вечерней тренировке по боксу и просто прошли мимо друг друга. Рей не была посвящена в реальные причины его приезда в Сирию. Что он здесь делал, почему, зачем. Уезжая утром, он возвращался всегда либо поздно, либо очень-очень поздно. В Эт-Танфе он не делал ничего, и оттого становилось страшно. Если палач никого не пытает, значит, его миссия хуже и страшнее. А ещё Рей видела, что ему было одиноко. Понимала, что он, наверное, тоже скучает. А ещё, когда он думал, что никто не видит, часто закрывал глаза на пару секунду дольше положеного. Рей казалось все время, что Бен болен, но подойти она так и не решилась. Что можно сказать человеку, дело которого ты разнесла в надежде, что он заговорит с тобой? «Привет, а не померять ли тебе температуру?» Он ведь сам так решил. Она могла лишь ничего не делать. Ни с ним. Ни с Кайло. Ни с кем он там ещё бы ни был. Раньше девушка, такая честная и прямая, даже не догадывалась, насколько неудобной может быть правда. Но сейчас тратила все свободное время, чтобы больше понять миссию Кайло Рена. С удивлением отметила, что Бен был максимально честен. Даже на него самого в свое время рыцарями Рен на ВикиЛикс было слито немало. Себя он тоже не щадил. Бена Соло критиковали за бездействие во время в теракта в Нью-Йорке в 2017, хоть было доказано, что отдел НацБезопасности знал о повышенном риске. Вчитываясь в критику, Рей прямо видела, как Бен ненавидел себя за эти промашки. За неё он, наверное, себя тоже ненавидел. Рей горько улыбнулась. Она хотела стать для него светом, а стала раной. Не вышло из них целого. Ничего не вышло. Одна глупая девчонка не могла изменить ход истории. Так хотела гореть для него, что сожгла обоих. Обуза. Она была обузой. Ни дать, ни взять. Она ему мешала. Вот и весь грех. А думала, что за любовь не платят. Просто валюта была другая. Допив чай, девушка поднялась. Неожиданно на базу раньше времени приехала машина, в которой всегда уезжал Бен. Приехала только с водителем. Без него. Рей ощутила, как тревога сжала её сердце. Села назад. И стала ждать. Она пропустила ужин, тренировку по боксу. Солнце начало падать за горизонт, заливая все вокруг кровью. Рей не шевелилась. Сидела, слегка пошатываясь. Вокруг все суетились, а она сидела, пытаясь подавить тревогу. Но вокруг было слишком много суеты. «Бен, чёрт возьми, где ты?» - прикусив ноготь, подумала Рей, и в ту же секунду несколько автомобилей влетело на территорию Эт-Танфе. Хаос поднялся вокруг, военные стояли наготове с автоматами. Рей подскочила и вытянулась. Напряжение было таким, что тело невольно поступало по-своему. Одна из машин распахнулась, и оттуда выволокли невысокого мужчину. Лица его не было видно. Все происходило быстро. А следом вышел хмурый Бен. Он что-то быстро сказал начальнику лагеря и неспешно направился в сторону жилого корпуса. Рей заметила, что он сильно хромает. Девушка выдохнула и направилась в ту же сторону. Теперь, не беспокоясь о Бене, она ощутила острую потребность в душе. Здесь, в Сирии, она познала ценность воды. Здесь даже она бы нырнула в озеро с головой, если бы было куда. В холле Рей прикусила губу – Бен ещё не успел уйти. Стоял, пил воду из кулера. При этом смотрел в одну точку, пока желваки играли на его скулах. Он был потный, пыльный, грязный. Щека рассечена. Немного неловко держал свободную руку. - Бен, ты… как? – наверное, это был первый вопрос, заданный Рей за время командировки. Мужчина развернулся и будто удивился, увидев её. - А что? Ты снова возвышенно волновалась, о том, чтобы я не сдох? Не сдох. Не в этот раз, - он ответил зло и резко на её порыв, а потом свободной рукой очень крепко схватил её за плечо и сжал до боли. Аж в глазах потемнело. – Послушай меня, девочка, мне срочно нужен пароль, и в твоих интересах приползти и отдать его. Твои тупые обиженные игры закончены. Мне нужна назад моя информация. - Мне больно, Бен. - Это не больно. Если до завтрашнего вечера ты все не вернешь, ты узнаешь, что в уголовном мире художник – это не профессия, так называют убийц. И я получил такое имя отнюдь не за то, что рисовал океан. Подумай об этом на досуге, а потом отдай все, иначе останешься где-то под этими песками навсегда. Надоело с тобой играть, - и, отпустив ошарашенную девушку, Бен ушел. Рей, развернувшись, побрела на дрожащих ногах в свою спальню. Кажется, время игр закончилось, на самом деле. Кого же он поймал, и зачем ему так срочно была нужна информация с сайта? И почему он сказал эту фразу о художнике? Она знала, что такой позывной Бен получил в ЦРУ, и всегда думала, что тот был как раз напрямую связан с его талантом. Видимо, да, только талант был иного рода. Рей ощутила, как, невзирая на жару, по коже побежали неприятные, холодные мурашки. Это какие такие услуги, будучи разведчиком, Бен предоставлял своей стране? И за какие заслуги его сделали официальным палачом? Отчего-то такие вопросы раньше не возникали, а сейчас вот, ощущая дискомфорт в том месте, где его пальцы смыкались, Рей обнаружила в голове слишком много неприятных мыслей. Спустя час, Рей вышла из своей скромной спальни. Стекающая по спине вода от мокрых волос – в Сирии девушка нарочно не пользовалась феном - дарила ощущение прохлады, покуда здесь не становилось менее душно даже с наступлением вечера. Спустилась в столовую, поужинала, перебрасываясь парой слов с британскими солдатами, которые вернулись с подготовки. Они-то ей и поведали о том, что Монстр притащил не менее любопытный экземпляр чудища, но ответ на вопрос, почему Бен так психовал, Рей все равно не нашла. Чем его раздосадовала эта охота? Девушка поднялась и быстрым шагом направилась в сторону информационного центра. Хотела взять свой ноутбук, который по приказу Бена пришлось сдать, и которым она могла пользоваться только под присмотром. Ход был хитрым. Но не успела она дойти, как её догнал молодой паренек, который здесь, как и Финн, тоже числился на должности переводчика. - Агент Палпатин, передай, пожалуйста, эти документы Монстру, - он протягивал ей довольно толстую папку с грифом «секретно». Рей едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Здесь все было под таким грифом. – Только что пришли распоряжения из аппарата Президента, он их точно ждет. - Я – не его секретарь, - буркнула девушка, не испытывая желания встречаться с Беном сию секунду. - Да, но ты же его… - Его кто? – неожиданно нахмурилась Рей, будучи уверенной, что за много миль от ФБР информация не могла проникнуть сюда, в Сирию. Неужели людей на войне интересовало только то, что Бен Соло притащил сюда свою шлюху, на которую почти не смотрел, кстати? - Подстилка, - подсказал другой голос за спиной, уже с американским акцентом и насмешкой. Здесь отчего-то считалось, что грубость можно позволять себе, не думая. Оскорбить одинокую девушку, бредущую между корпусами, было в порядке вещей. Она ведь промолчит, не защитит себя. Но пока разум девушки будто провалился в прострацию, тело, которое Бен столько заставлял тренировать, среагировало быстрее. Резко развернувшись, Рей ударила тем самым идеально отработанным хуком обидчика в нос. Парень, который был лишь канцелярской крысой, никак не военным, не успел отреагировать – никак не ожидал, что компьютерная задротка вообще умеет драться. - Хорошо, я передам документы Монстру, - спокойно сказала Рей, забирая у переводчика папку. Обошла матерящегося парня, как ни в чем ни бывало, и направилась в сторону спального корпуса. Рука, которая была собрана не слишком правильно в момент удара, болела. Рей, наконец, поняла, почему Бен говорил, что нужно всегда быть готовым ударить человека. Не всегда такое умение было необходимым на грани смерти, как она думала ранее. Порой, оказывается, нужно было дать по морде простому придурку, который считал, что девушку можно было оскорблять по-всякому. И, привыкшая слышать такой шепоток за спиной у себя на работе, Рей внезапно удивилась, почему не сделала этого раньше? Лучше уж быть сумасшедшей шлюхой, чем безголосой. Подойдя к двери спальни Бена, девушка вздохнула и постучала. Надеялась по-быстрому всучить папку и сбежать. Мужчина открыл дверь быстро. Все такой же хмурый. Видно, уже успел принять душ, смыть с себя кровь и песок. Переодетый в простые штаны и футболку. Такой человечный… красивый… вот только злой. Он сердился, потому что устал, потому что потерял её, или почему? Почему он все время был таким злым? Неужели это его не сжигало? От него пахло алкоголем. Рей внезапно поняла, что с момента того вечера в Hard Rock Café она почти всегда видела Бена со стаканом. Просто не придавала значения. А ведь он, и правда, стал пить больше. Но сейчас запах был очень сильный, будто он помыл голову бутылкой водки, однако взгляд был привычно осмысленным. - Твои документы, - смотря прямо в глаза, четко сказала девушка, чтобы Бен не принял её приход за слабость или какие-то там желания. Желания у неё, конечно, были. Но отнюдь не сексуальные. Ей бы очень хотелось обнять своего уставшего, злого Монстра, и сказать, что он все так же любим. Заменить алкоголь, в котором он, похоже, растворял свои сомнения. Поцеловать в горячий лоб – в последнее время глаза Бена все время немного лихорадочно бегали, и больше Рей не списывала это на акклиматизацию. Он просто болел, и это было очевидно. Ей хотелось о нем позаботиться, однако этот мужчина не искал такой банальности. Протяни к нему руки, и он просто поломает их – такое правило она усвоила. Её любовь была бессильна. Интересно, а он сам бы хотел её объятий? Или умел вырывать из себя такие сложные чувства? Вся его жизнь была цепью дисциплинированных самопожертвований. Наверное, ему и было все равно, что он больше не мог её касаться. Они «вместе» пробыли аж часов десять от силы – маловато, чтобы выработалась привычка, а после – ломка. Вот такое короткое у них было счастье. Но как же он был хорош, как умел улыбаться. - А, да, спасибо, - забирая папку из её рук, как-то неопределенно ответил Бен, пробегая взглядом по строкам. Нахмурился и стал выглядеть ещё злее. Видимо, ничего хорошего ему не прислали. – Проходи, - автоматически сказал он, отодвигаясь. Рей уже хотела сказать, что не собиралась, но… Бен как-то так на неё посмотрел, и там, на дне этого взгляда, была такая безнадёжная усталость, что она сделала шаг. Сам же мужчина так и остался на пороге, быстро листая указания от президента. Комната Бена была точь-в-точь, как у неё. Односпальная кровать, стол, стул, две скудные лампочки и слабо дующий кондиционер, спиной к которому Рей и встала. Только, в отличие от её спальни, где были кое-где разбросаны её вещи с целью внести немного хаоса в прямые, скучные линии, здесь было так аккуратно, будто Бен в любую секунду был готов к обыску. На присутствие живого человека здесь указывал только включенный ноутбук на столе, полупустая бутылка джина и запотевший от холода кувшин с чаем, в котором плавал лёд. На него Рей уставилась с большим удивлением даже, чем на монитор компьютера, где горело окно доступа к её собственному облаку. Видимо, Бену, в самом деле, очень нужна была информация, раз он занимался взломом её личных данных. «Ох, где же он взял столько льда?», - подумала Рей. - Плохие новости? – тем временем спросила она, покуда Бен раздраженно бросил папку на кровать, нарушая порядок, и, бросив быстрый взгляд на Рей, присел и стал копаться в своей тумбочке. - Да нет, как всегда. Сильно болит? – внезапно спросил он. - Что? - Рука болит сильно, спрашиваю? – терпеливо повторил вопрос мужчина, поднимаясь. В его руках был обычный эластичный бинт. Не такой, как они использовали в боксе. Вот зачем он её пригласил. Увидел, что ей больно. Девушка только заметила, что и его рука, которая была неловко прижата к телу в холе, уже была замотана. В какой же передряге он побывал? А может, в этом была причина? Монстр трогательно хотел, чтобы ему подули на ушибленную «коленку», чтобы его погладили и сказали, что он все равно ничего? – Первый удар всегда дается непросто. За что и кому? Рей так посмотрела, что Бен сразу всё понял. В её глазах была не обида, а вина. Вина за саму себя. За свое поведение. Мужчина ощутил злость. Она не была ни в чем виновата, потому что отдавалась по любви каждый раз. Каждый гребаный раз. Это его нужно было клеймить подонком, её-то за что? Рей ведь просто обманутое им дитя. - Кто? – спросил он уже жёстче, а потом вытащил из мини-бара запотевшую жестянку с пивом. Рей пожалела, что у неё холодильника не было. Видимо, потому, что она не пила столько, сколько Бен. Его алкоголизм, видимо, поощрялся, – Приложи. Рей, кто? - Никто. Бен ничего не ответил. У него всегда был способ узнать, кто, и он узнает. Мужчина резко выпрямился и зацепился головой за висящую лампу. Чертыхнулся. Девушка неожиданно рассмеялась. Это было так нелепо. - Да уж, такой рост доставляет неудобства, - хихикнула она, блаженно щурясь – лед обжег там, где сильно болело. Посмотрела на Бена, который растерянно тёр лоб. Ей всегда нравилось то, что Бен такой высокий. На его фоне ей нравилось ощущать себя маленькой и хрупкой. Невесомой. Защищенной. Кто ж знал, что Бен решил её настолько защитить, что откажется от их взаимных чувств. В сердце что-то заболело. Она все ещё мечтала быть с ним. Особенно, сейчас, когда он падал на самое дно. Ей бы удалось его удержать, Рей была в этом уверена. Она знала, какие слова ему были нужны. Всё знала. - Рост, вес – всё, - мужчина развернулся и… хулигански улыбнулся. Как тот мальчишка с фотографии Люка, – Из-за моего роста и телосложения я мог и не попасть в ФБР. Превышал норму по весу для сотрудников ростом 190 сантиметров – я тогда на гражданке был пару месяцев, пока проходил все финальные тесты, и немного расслабился – знаешь, все эти стейки и ребра по вечерам… Знаешь, в ФБР же превысить норму по весу разрешено было лишь раз, и то Гуверу, естественно. Потому, чтобы меня утвердили, мне пришлось две недели сидеть на диете, состоящей из вареных яиц. Очень забавное было время. А ещё нужно было подстричься сильно, чтобы вид признали годным для личного дела. Бюрократия – моя любимая форма общественного бреда. Девушка рассмеялась. Кто бы мог подумать, что у Бена Соло могли быть хоть какие-то проблемы. Он был словно отлит для службы в ФБР, а мог не пройти из-за высокого роста или веса на пару килограмм больше. С ума сойти. Их взгляды встретились. Бен тут же перестал улыбаться. Они оба осознали, как им обоим этого не хватало – их общения. Этих невинных, забавных историй, которые наполняли собой пространство между ними. Им вообще страшно не хватало друг друга. Бену – нежности, которую ему так щедро дарила Рей, а Рей не хватало его всего. - Ладно, давай руку, - сказал мужчина, - Рей, мне нужен пароль. Я знаю, что там вся инфа. - Великий Кайло Рен не может хакнуть глупую девчонку? - После моего прошлого «визита» ты улучшилась, - бинтуя ей запястье, заметил Бен, – Синоптики тебя вдохновили, да? Создала свою Энигму. Никто не взломает шифр, который все время меняется, но если бы ты отдала мне слово, которое бы позволило взломать твою «Энигму»… - Бен. Ты не поймешь. Не взломаешь сам. Для этого нужно быть слишком человеком. - Ну да, куда Монстрам до душевной красоты, – Бен странно вздохнул. – Я не хотел этого, Рей. Не хотел, - и неожиданно он, вместо того, чтобы добинтовать её запястье, резко бинтом связал ей и второе запястье очень крепко, а другой рукой снова впился Рей в плечо, не давая ей возможности пошевелиться, – Никогда нельзя никого подпускать слишком близко, ты же не знаешь, какой ублюдок тот, кто рядом. Почему тебя жизнь ничему не учит, девочка? - Бен… - Что такое? Ты разве не этого хотела с первого дня? – Он сделал шаг на неё, заставляя девушку сделать шаг назад. Она уперлась в стол, – Ты же прямо мечтала быть связанной бинтами. Мечты сбываются. - Бен… - Что, вспомнила, что я ублюдок? Не дергайся, не развяжешь. Мои узлы никто не умеет развязывать. Он легко подхватил её и усадил на стол. Наклонился и обнял её. - Хочешь сделать мне больно? – недоверие в её тоне даже льстило. Связанная и верящая. Невероятная. Такой могла быть только его девочка. - Тебе? Никогда. Никогда, Рей. – он наклонился и поцеловал, касаясь ладонями её лица. Одаривая её страстным поцелуем, Бен почти до крови кусал ей губы, а девушка со связанными руками подалась вперед за этой лаской. Что ж, выбить код будет легко. Нет, не выбить. Вытащить с помощью наслаждения. Её наслаждения. Она ни черта не знала об этом. Он ей никогда этого не дарил, – Никогда, - тише повторил он ей прямо в губы, будто давая нерушимую клятву, - Зачем мне делать тебе больно? Я же люблю тебя. Я могу добиться нужных слов другим способом. Рей ошарашенно посмотрела на Бена. «Люблю?» А он улыбнулся, рассматривая её. Песочные свободные шорты. Простая белая футболка с голубой птицей на груди. Взъерошенные волосы. Бен заметил, что в её образе всегда было что-то голубое. Будто для него. Надевая себя в этот цвет, она будто оставляла свет в окне, показывая, что здесь его ждут. - Мне нужен пароль. Моя жизнь от этого зависит, понимаешь, - он резко потянул её руки вверх и ловко зафиксировал за железку от светильника, – В таком состоянии ты долго не протянешь, милая моя, не протянешь, нет. Придется говорить. На секунду Бен отстранился. Медленно налил себе чай. На дно стакана с тихим звоном упало несколько кубиков льда. Рей невольно вздрогнула. В своем неудобном положении она по-особому остро ощущала жару и свою несвободу. Но не ёрзала. В её лице не было покорности, скорее молчаливое ожидание. Щурилась. - Сейчас бы куда-то в холодильник, правда? – допив чай, заметил Бен. Он наклонился, чтобы впиться жадным поцелуем ей в шею и девушка ахнула – между зубами мужчина зажимал лед, который был сейчас как удар электрошока по её горячей коже. Рей невольно наклонила голову ближе к источнику божественной прохлады, которая дразнила нервные окончания. Она ощутила, как струйка тающей воды медленно стала стекать под футболку, и вздрогнула. Была бы не против, чтобы Бен пригоршню льда на неё высыпал, но так, похоже, было лучше всего – его немного обветренные, царапающие кожу губы и холод. - Чёёёрт, - прохрипела девушка, когда мужчина неожиданно разжал зубы, чтобы прикусить ей шею, и кубик скользнул куда-то к животу, низ которого пылал от сладкого, тягостного предвкушения. - На пароль… не похоже, - хмыкнул Бен. Запах алкоголя от него бил в нос, и почти не пьющая девушка могла бы опьянеть. Хотя она и так была не совсем трезвой, а ведь он пока только лишь целовал её, поглаживая руками её талию и пересчитывая ребра кончиками пальцев. Наслаждаясь её беспомощностью. Возбуждая её и сгорая от того, как Рей застонала, и как его имя сорвалось с её кровоточащих губ. Его руки легонько постукивали по её коленям, вызывая рефлекс – те дернулись, и шлепанцы упали на пол. - Послушная девушка, – рассмеялся мужчина, - Ну же, Рей, давай, впусти меня, - не мягко, нет. Прозвучало властно, но девушка послушно развела колени, откидывая голову и ощущая его улыбку. Если ради пароля он собирался заняться с ней сексом, она это примет. Рей все равно знала, что после Сирии он пошлёт её, но что ей мешало насладиться тем, чего Бен не давал никогда – лаской? Его руки сжимали её грудь, при этом его губы продолжали исследовать её шею и, наверное, считать её пульс. Что-то этот бешенный ритм да подсказывал Бену. Рей не волновалась. Ей нечего было скрывать. Свое «люблю тебя» она уже сказала, не важно, если пульс повторит за неё. Этот секрет принадлежал ему. Он мог кормить своего Монстра сколько нужно, мог считать, насколько сильно её сердце принадлежит ему, если это могло бы его очеловечить. - Бен… Бен… - повторяла она, покорная и счастливая. Мужчина, прекратив её целовать, прижался своим пылающем лбом – да у него точно была высокая температура! – к её прохладному лбу. Рей потянулась за поцелуем, но Бен лишь рассмеялся. Жестоко. Чтобы она понимала, что он лишь играет. Это не любовь. Не близость. Такая пытка, не более. Он менял себя на пароль, но девушке было все равно. - Знаешь, кем я был до Бюро? – внезапно спросил он, и Рей вздрогнула. Его руки, задержавшись на щиколотке, поползли вверх. Медленно. Девушка поерзала. Знала, где хотела ощутить его пальцы прямо сейчас. Умоляя его поспешить, но он не торопился, – Убийцей, Рей. Убивал под заказ моей любимой страны. Они хотели голову дезертира – я отдавал. Хотели мёртвого шпиона Британии без дипломатических скандалов – я выполнял. Мне было плевать. Инстинкт убийцы и ублюдка всегда был во мне, – его руки гладили нежно. Многообещающе. А он смотрел в глаза. Рей знала: больше никому он не говорил. Её он пытал нежностью, а самого себя жестокой правдой. Губы девушки дрогнули. Это было неправильно, – Я ведь убил своего тюремщика в Абу-Грейбе. Это была высокая заслуга. США её оценили и взяли бешеного пса себе на службу. Чудища без души всем нужны. - Я люблю тебя, - закрыв глаза, прошептала Рей. Его злые глаза отвергали это слово, но девушка не сдавалась, - Люблю, люблю, понимаешь? Плевать. Я буду любить тебя всегда. Ох, Бен, ещё, пожалуйста, - она простонала. Её руки потихоньку начали затекать, но пальцы, пробежав по внутренней стороне бедра, забрались под шорты и белье, коснулись клитора и нажали, заставляя её закусить губу. – Бен, пожалуйста, пожалуйста… - Нравится быть жертвой? - Нравится быть твоей, - девушка, наконец, поняла пытку связанными руками. Её пальцы рефлекторно сжимались. Она хотела запустить их ему в волосы, но не могла. Была беспомощна. – Бен, ну же. Я… - Слово? - Да пошел ты. - Мммм, это ведь не то, - мужчина хмыкнул и его пальцы погрузились в неё, слегка царапая. Рей застонала. - Хочешь узнать художника - посмотри на картины. Мои были из трупов. Тебя это так возбуждает, да? Возбуждает, что к тебе прикасается убийца? У меня же жертв больше, чем у серийного маньяка, ведь убивая, ты получаешь власть. Пытая, получаешь власть, - его пальцы двигались в ней, а Рей только крепче сжимала его своими коленками. Выглядела она…великолепно. Её взгляд был немного расфокусирован, зрачки расширены. И его имя… оно звучало между ними постоянно. Весь воздух был пропитан тем, как она его звала. До мурашек. – Придурки вроде меня, убивая или пытая, жаждут подчинить своей воле и тело, и разум. Хотят единолично решать – жить жертве или умирать, а если умирать... Самые опытные мучители способные продлевать пытки много дней. - Сколько угодно, Бен… только… - Они хотят показать, что ты в их власти. Чем больше крика, тем сильнее работает фантазия. - Хочешь, чтобы я кричала? - Нет, так ты ещё скомпрометируешь себя, - он резко прекратил свою ласку, и Рей беспомощно ещё раз потянулась за поцелуем. – Нет, милая, хочешь кончить, давай, говори. Говори… и я весь твой. Давай. Откройся мне. Неожиданно связанная и беспомощная девчонка, откинув голову, рассмеялась. Не отпуская его, продолжая сжимать коленями, она фыркнула. Как-то победно. Словно внезапно гроссмейстер пропустил какой-то быстрый ход и оказался в проигрыше. - Бен, у нас проблема. Видишь ли, ты кое-что забыл. Ты тоже влюблен, а это всегда уравнивает. Хочешь пароль – я сдам тебе всё. Плевать на него, я просто хотела привлечь твое внимание, сфокусировать. Я жизнь за тебя отдам, Бен Соло, понимаешь? – она это так просто сказала, сама веря. - Но сначала… я хочу тебя. Всего. Хоть раз. Настоящего. Ну же. Пожалуйста. - Рей. - Ты же хочешь меня. Ты же сходишь с ума. Ты же целуешь не ради пытки, а ради оправдания. Тебе не нужно оправдываться. Люби меня, если жаждешь. За любовь никто не платит. Бери. Наслаждайся. Если тебе так нравится – пожалуйста. Она смотрела на него своими ещё горящими глазами. Обычно девушки говорили с ним по-другому. Если оказывались на его столе, сами протягивали руки, чтобы он их связал до боли, а Рей Монстра не хотела, однако могла бы ему отдаться. В ней была эта сумасшедшая сила быть терпеливой, понимающей. Она была сильнее. Переворачивала все с ног на голову и ставила его на колени. Девушка, которая в жизни была такой дерзкой, в сети - непобедимой, всегда сдавалась ему, и при этом выглядела победительницей, потому что играла не по правилам его мира. Почему она не была слабой в своей любви? В чем тут была загадка? Внезапно мужчина помрачнел. Вмиг замкнулся. Рей нахмурилась – что она сказала не так? - Ладно, тебе нужно слово – ты его слышал много раз. Я же сразу его сдала. Бен. Просто набери свое имя, и Сим-Сим откроется, – девушка едва не расхохоталась от недоумения на лице Бена. Этот пароль был слишком человечным, слишком сложным. Не зря она его выбрала. Против него работали именно примитивные ходы. - Я никакой не хакер, просто влюбленная в тебя дура, которая хотела привлечь внимание. Ты добился своего. Могу, наверное, и уйти. Развяжешь? – она протянула руки. Внутри все дрожало от слез. Ну как так. Как? Почему они не могли просто наслаждаться, забывшись. Почему? Да зачем же он строил эту стену, он же любил. Сейчас, когда окутала ночь, можно ведь. Никто не узнает, а кто увидит – то все равно клеймо уже было. Почему он не хотел взять её себе? – Нет, не развяжешь? Мне тут всю ночь сидеть? Бен, все с тем же замкнутым лицом, протянул руки, и Рей ощутила как натянутость уходит. Он её развязал, а сам взял бутылку джина. Сел на кровать. Смотрел, как она растирает руки. Отпил пару глотков. Лицо бледное, шрам и новая царапина особо видны. - Бен? – Растерянный вид Бена горчил. Ей не нравилось, как он почти жадно пил. За что он так себя загонял? Любить её было государственным преступлением? Хотелось сказать как-то по-детски «не надо, ну, пожалуйста, не надо», но разве Бен Соло будет слушать её? - Я не умею. – гаркнул он. - Прости, что? – не поняла девушка. - Не понимаю, о чём ты говоришь, ясно? Не умею любить просто так. Просто так никто ничего не отдает, Рей, никогда. Особенно, мне. – добавил он тише, – Мне ничего и не нужно. - Ну, конечно, Бен. - Не нужно. Не нужна и твоя любовь. Чего она стоит? Я тебя прогнал, и ты меня тут же ударила в спину. А потом говоришь, что платить не нужно. – Он порылся в кармане своих штанов, достал оттуда таблетки от головной боли, закинул пару штук и, не морщась, запил их джином. И Рей поняла, что он похож на человека, которому уже все равно. Бен не был кретином, который не знал о вреде алкоголя и лекарств. Если делал так – значит, произошло нечто, что уже не исправить. Она ощутила тревогу. Возбуждение стало спадать, узел неудовлетворённости затягивался в петлю страха. - Я оплатил столько счетов, но, видимо, нагрешил ещё больше. Ничего хорошего просто так не бывает. И за каждый твой поцелуй все равно нужно заплатить. Меня так обучали. Если кто-то любит чудище – это не просто так. А я… Рей, ты не знаешь ничего, не знаешь. Я и Кайло-то стал, чтобы хоть немного искупить свою вину. Однажды я все равно погорю. Солью все на себя. Или меня сольют, не важно. Я уже близок, – он говорил, глядя на неё. Будто он был человеком приговоренным, она – его священником. Исповедовался. Чем-то делился. Хотел показать, каким он был. Чтобы кто-то знал – Бен Соло, хоть и убийца, а был все же живым. - Ты научил меня драться, Бен Соло, - опустившись рядом с ним, прошептала она, - я научу тебя… открываться. Закрой глаза. - Я… - Закрой, ну же. Это же лишь я. Твоя Рей, – она нежно погладила его по щеке и коснулась губами губ. – Я люблю тебя не за прошлое. Я люблю тебя за сейчас. Все хорошо, Бен. Ты любим. Она потянулась к его футболке и стащила её. Забралась на кровать и впервые смотрела на спину. А Бен с закрытыми глазами продолжал пить. Безучастный. Глухой. Слепой. А там, на коже, столько было шрамов. Столько боли, столько вины, столько страданий. И конец. Отчего он думал, что все кончено? - Я всегда буду твоей, Бен Соло, всегда. В этом моя сила. Они называют меня твоей шлюхой, - она наклонилась и нежно коснулась губами первого попавшегося шрама. – Ты считаешь меня своей слабостью. А мне плевать. Я та, которая заставляет тебя жить. Остальное – не важно, нет, не важно. - Рей… я устал. Мне все так надоело. Он опустил голову. Знал, что теперь, как никогда, близок к финалу своей истории. И было как-то неважно. Все равно люди, вроде него, плохо заканчивали, так какая разница, когда то "плохо" наступит - через пару дней или лет? Он дошел в своей пустоте до точки невозврата, когда сил поднять руку и защититься не было. А если и были, то применять не хотелось. Перегорел. Просто перегорел. - Я знаю, Бен, знаю. Я все вижу. Вижу, ты уставший, одинокий. Вижу, ты болен. - Ты не понимаешь. Тот, кого я поймал, знает, что я творил, он меня отлично знает, его люди умирали от моих рук. Я слышу их крики. И он слышит, думаю, во снах. За свою свободу он будет торговаться, и правительство сольет меня. Либо убьют, либо уберут с должности. Оставят без защиты, а без неё я не протяну и дня. Знаешь, сколько людей хочет грохнуть меня, едва им разрешат? - звучало так пугающе спокойно. Бен не жаловался. Констатировал. Не имел иллюзий по поводу того, что будет дальше. Сколько раз он это наблюдал? А сколько охотился за такими вот ребятами, которые имели цену, а потом на них спускали всех бешеных псов с командой "фас". - Так позволь мне быть с тобой хотя бы этот день. Позволь, Бен. Подарить тебе все, чего ты был лишен. Я бы все отдала даже за час. И Бен сдался. Закрыл глаза, сбросил маску. Лицо его стало другим. Стало очевидно, что он давно не в порядке. Перед ней был не всесильный директор отдела. Перед ней был уставший от своего бремени одинокий мужчина, который просто хотел, чтобы в нем хоть кто-то увидел человека. - Но я не могу дать тебе взамен ничего, Рей. Правда. Ничего. Совсем. Я даже не могу отдать тебе себя, – Бен покачал головой. Такой недоверчивый. Бедный солдат, убитый много лет назад. Что он видел в своих снах? О чем мечтал? - Ты уже отдал, Бен. Уже, - она, такая страстная, забирала себе все эти моменты. – Тебе должен весь мир. Ты отдал им слишком много. Теперь ты можешь побыть со мной. Просто побыть. Кайло. Пожалуйста. Она уткнулась лбом в его висок и заплакала. Тихо и бессильно. Она ощущала, что билась об эту скалу слишком долго. Бен погладил девушку по волосам. Надо же. Кайло. Рей звала его тем, чистым именем, будто принимая обе его личности, будто ей было все равно, будто она знала, что ему больше хотелось быть тем, другим. Честным, справедливым. Сделать из набора кодов настоящего человека. - Не плачь, Рей, я ещё с тобой. Если бы мог – был бы с тобой до конца своих дней. Бен отбросил бутылку и джин разлился на полу. Развернулся. Про себя подумал, что такое желание могло бы и сбыться. До конца ему осталось совсем чуть-чуть. Как только начнут допрашивать того террориста, для него закончится все. Он принял девушку в свои объятия, и она тут же потащила его на себя, оказываясь на спине. Он замер. Рей была расслаблена. Улыбающаяся. Глаза закрыты. На щеках влажные следы от слез. Доверяла ему безмерно. И он взял её себе. Всю. Входя в неё, он вместе с девушкой, которую желал полчаса назад покорить, втягивал сквозь стиснутые зубы один воздух. Она просила, чтобы он был жёстче, и он проникал в неё без жалости. Сильнее, глубже. Это было, как задерживать дыхание под водой и постигать что-то новое. - Я люблю тебя, - все время шептала Рей, послушно выгибаясь. Его имя – то, другое, желанное - было на её губах, он – сокровенно глубоко в ней, его руки – на её бедрах. Этот мужчина был с ней и физически, и мысленно. - Я тоже…тоже…люблю тебя…люблю… моя… - повторял Бен, зарываясь губами то в её волосы, то касаясь груди, то макушки. Впервые у него, действительно, было что-то настолько свое, что хотелось выжить назло всем. Хотелось забыть об усталости, о боли в голове, о шуме, обо всём. Он ещё мог найти в себе силы разорвать цепь и спастись. Было ради кого. Вот ради неё. Только ради неё. Чтобы вот так вот упиваться. Возможно, не все было пустым и бессмысленным. Эта жизнь под ним стоила того, чтобы бороться за свою. Чтобы переплестись с ней, врастись в неё корнями, и, наконец, найти свой новый смысл, другую опору. Она могла вдохновить его двигаться дальше и не только сейчас, во время секса. В принципе двигаться, чтобы дышать, ощущать, быть. Впервые Бен кончил с её именем на выдохе, и этим тихим «Рей», наверное, так оглушил девушку, что она ещё долго лежала молча, просто сжимая его руку и не выпуская его из себя. Перебирала его волосы, пока он прятал лицо где-то в её шее, щекоча немного своим дыханием. Было божественно хорошо. Будто они попали-таки сквозь краски и века под «Звездную Ночь», и над ними в сумасшедшем вихре кружили звезды. - Все правда так плохо? – тихо спросила девушка. - Хуже некуда. Думаю, он будет на закрытых допросах торговаться. Либо сольёт правду, что директор НацБезопасности – ублюдок и палач, либо его отпускают. И тут будет все зависеть от Трампа, который ненавидит меня и считает, что у меня слишком много власти. Либо сольют его втихую, либо не купятся на условия и отправят на открытые допросы, где эта информация всплывет и начнутся разбирательства. Тогда-то придётся меня и убрать с должности… Рей, беги, пока можешь. Просто беги. Пускай все называют тебя шлюхой, но лучше так, чем тебя запомнят, как мою девушку. Просто беги. - Так хочешь остаться один? - Мне не в первой будет. - А если не сбегу? - Тогда тебе конец. Сначала спишут меня, а после – тебя. Но ты такая юная. Ты не понимаешь? Я хочу, чтобы ты осталась. Осталась в этом мире. Будешь вспоминать меня, - он приподнялся на локтях. Нежно улыбнулся так. Рей едва не заплакала. Наверное, Бен даже не знал, до чего красивая у него улыбка. До чего человечная. Погладила его по щеке. - Я могу заплатить за себя, но не за тебя. Ты слишком хороша для всего этого. - Но я могу выбирать, да? Тогда я выбираю тебя, Бен. Я никогда не убегу. Без тебя меня все равно нет. Лучше умереть, чем помнить тебя всю жизнь. Давай сгорим вместе? - Нет. Я и так… неужели не ясно? Был бы шанс – я бы прожил каждую секунду с тобой. Мне с тобой… боже, я такой живой, оказывается. Но… нет, Рей. Так не делают. Это бездумно. - То есть ты вытаскивал из меня душу и дрессировал ради того, чтобы сказать «так не делают»? Я не та пешка, которая была в дебюте, Бен, уже не та. Мужчина усмехнулся. Конечно, не та. Он даже не заметил, как они подошли к эндшпилю, и пешка стала ферзём. И стояла напротив него на доске. Нет, не напротив. Рядом. Такая же сильная и темная, как он сам. А начинать новую партию с двумя ферзями было… ох, да у них было столько ходов, если присмотреться… - У меня есть идея, - он неожиданно приподнялся на локтях. Его глаза странно, дико вспыхнули. Рей ощутила приятные мурашки от этого ожившего взгляда. Бен Соло выглядел так, будто проснулся от своего сна и придумал нечто абсолютно безумное. Словно его вдруг перестала устраивать бездрадостная перспектива. - Для начала, давай ты вернешь мне мои данные, и начнем оттуда. У нас не так много времени. - Нет, Бен, ты скажешь, что вытащить, а я вытащу. А ты... ты просто попробуешь уснуть. Тем более, ты столько выпил, что от тебя не много будет толку. Завтра ведь будет тяжелый день, да? Потому спи, Бен. Ты не одинок. Я это возьму на себя. Голос Рей убаюкивал. Мужчина, ощущая, как боль снова возвращается, пробормотал пару ключевых слов. Девушка кивнула. Она знала, что делать. И знала, что сил у неё было предостаточно, чтобы сделать это. Наклонилась, и их губы сомкнулись в быстром поцелуе, которым они скрепили свою маленькую победу. То, что решили играть заодно. *** Дорогие читатели, привет Хотелось написать много, но глава сказала все за нас. Потому, надеемся, что вам понравилось, и вы не забудете нам об этом рассказать. В прошлый раз вы почти не говорили с нами в отзывах...и мы с бетой решили, что не все дождили до конца прошлой главы:):):) но, надеемся, это не так, первичный шок прошел, а тут ещё и радость, сквозь боль, но появилась. Так что будьте живыми, активными. Будьте с нами. Вдохновляйте нас, себя и эту историю. Вы делаете её неповторимой.