Путешествие без инструкции

      «Чего ей снова понадобилось?» — пронеслось легкое раздражение по всему организму, когда он сбросил трубку после короткого звонка.       Кажется, Киллиан начал осознавать, что слегка переусердствовал со своим вниманием к новенькой. По-своему он хотел помочь Эмме в расследовании, но их общение зашло дальше запланированного. И Крюк даже не мог точно ответить, почему. Ему было легко с Самантой, ему нравилось проводить с ней время за непринужденными разговорами. Да и, черт возьми, ему льстило, что Свон вдруг начала проявлять чудеса ревности. Не в его правилах было использовать девушку в корыстных целях, но это буквально начало сводить его с ума.       Даже за увлекательной беседой с Самантой он не мог не заметить, что Эмма зашла в закусочную. На самом деле, они почти не пересекались последние пару месяцев, а внутри все еще жило неприятное ощущение оттого, что Свон даже не удосужилась навестить его после аварии. Нет, он не обижался на нее, особенно когда Руби поделилась событиями ночи после аварии. Вызвать в ней бурю эмоций. Именно этого хотел сейчас Крюк. И вот Свон наконец-то выбралась из своего офиса и зашла в закусочную. Он бросил на нее мимолетный взгляд, который она, кажется, так и не заметила. Он вообще в тот день пытался изо всех сил не задерживать свое внимание на ее фигуре. А вот ее короткий взгляд на себе он спустя время вдруг ощутил.       Неужели ее действительно задевает его общение с Самантой, неужели его план наконец-то работает, и можно пожинать плоды этой игры?       Ее взгляд. Такой недолгий, но такой долгожданный. Как же он скучал. Как же он скучал по ней. Как же он хотел проводить время с ней. С его любимой Свон. Очередная шутка. Саманта заливается смехом. А Крюк для себя лишь отмечает, что Свон никогда так не смеялась с ним. Она максимум улыбалась в ответ на его шутки, но не срывалась в такой смех. Как же он хотел услышать нечто подобное от Эммы Свон. Девушка не просидела и получаса, как ее и след простыл, будто она и не заходила в «У Бабушки». Обмолвившись еще парой фраз с Самантой, он поднялся из-за стола и неспеша направился к барной стойке, где пару минут назад сидела Эмма. Кажется, в воздухе еще витал ее приятный аромат, который смешивался с запахами с кухни.       — Видел ее? — на лице появилась довольная улыбка, когда Руби задала ему такой простой вопрос. — Кажется, она не выдержала вашего странного общения с этой девчонкой.       — Думаешь, что она может ревновать меня? — прямо поинтересовался Крюк, желая услышать подтверждение своих домыслов. — Свон и ревность? Разве такого вообще можно дождаться?       — Я бы хотела сказать, что ты ходишь по острию ножа, но, кажется, это работает. Помнишь, как она тебя однажды приревновала к Динь-Динь? — не сдержав эмоций, рассмеялась Руби, после чего добавила: — Вообще, она в последнее время очень странно себя ведет, даже больше обычного.       — Возможно, пора нарушить наш обет молчания, — ехидно заметил Киллиан. С кем, если не с Руби, мог он поделиться своими планами касательно Эммы. — Пожелай мне удачи. В очередной раз.       Он зашел в офис. Она сидела в своем кабинете, зарывшись руками в волосах. Своих прекрасных белокурых волосах. Хотелось наблюдать за ней бесконечно, ведь он безумно соскучился. Видеть ее так рядом становилось невыносимо. Нарушая тишину, он произнес лишь одно слово. Ее имя. Свон. Он провоцирует ее и не намерен сдаваться. Только не сейчас, когда он надломил ее построенные стены. Еще мгновение и он пробьет ее на эмоции, что бушуют в ней все это время. Она ревнует. И продолжает это отрицать. Он достает козырь из рукава. И сообщает, что знает о ее посиделках в больнице в его палате. Рядом с ним. Всю ночь. Умалчивает про поцелуй. Но сам с трудом сдерживается, чтобы не расплыться в улыбке, вспоминая ее легкий вкус на губах. Как же ему хочется снова ощутить вкус ее губ. Он чувствует, как она сдерживает гнев каждый раз, когда он ненароком произносит «Саманта». И вот оно. Он пробивается к ее эмоциям. Ее глаза становятся мокрыми. Ему хочется обнять ее и заглушить ее боль. Она боится потерять еще кого-то. Возможно, его. Но он не уверен до конца. Он лишь обнимает ее и вдыхает ее аромат, по которому скучал все эти месяцы. Разум окончательно затуманен. Он почти перестает себя контролировать. И целует. Целует Эмму Свон. Она не отталкивает, а целует в ответ. Смущается, но целует его в ответ. И снова он вставляет дурацкую реплику про Саманту, наблюдая, как это выводит ее из себя. Он наслаждается ее ревностью. И снова целует. Целует так страстно, будто боится, что это больше никогда не повторится.       Неделя. Прошла уже целая неделя. А эти воспоминания не покидали его голову. Он боялся спугнуть Свон, поэтому дал ей возможность немного переварить все произошедшее. С одной стороны, он опасался, что, предоставляя ей свободу, он сам все и испортит, ведь ей только повод для побега дай. А с другой — надеялся, что за это время она все-таки осознает глубину своих чувств, осознает, что он ей не безразличен. И наконец-то сделает шаг к их сближению.       Неделя. Прошла уже целая неделя. А эмоции все столь же свежи, будто это все произошло буквально пять минут назад. Ее аромат в его голове. Ее вкус на его губах. Его руки, которые так отчетливо помнят ее тело. Но недостаточно.       «Ох, Свон, сколько можно ломаться».       — Эй, Сми, — окликнул Крюк своего помощника, — я отлучусь ненадолго, вернусь где-то через полчаса-час.       Внезапно раздавшийся звонок телефона оторвал его от дел, и Крюк был вынужден сходить на встречу, потому что собеседник зачем-то срочно требовал его внимания.       «Чего ей снова понадобилось?», — пронеслось легкое раздражение по всему организму, когда он сбросил трубку после короткого звонка.       Впрочем, пират и так собирался сходить на обед, поэтому решил совместить встречу с перекусом. Правда, он не был уверен, что поступает правильно: ее голос звучал как-то странно. У дороги был припаркован автомобиль Дэвида. Крюк был приятно удивлен, когда Эмма позволила ему воспользоваться машиной отца. С каждым днем он все больше и больше адаптировался в этом городке, и в определенный момент его дела стали требовать какого-нибудь транспорта. Не все можно переделать, когда передвигаешься только на своих двоих. Вот только позволить купить себе новую машину он пока не мог. Пират плюхнулся на переднее сидение и не с первого раза завел двигатель. Когда Дэвид вернется, он и ему, и ей заодно голову открутит.       «Какого черта этот пират катается на моей машине!» — возмущенный голос Дэвида буквально звучал в его голове, что заставило пирата засмеяться.       Зайдя в закусочную, он приметил, что Саманта уже ожидала его за одним из столиков. Пират заметил и Вейла. Проходя по залу, он подошел к нему, чтобы поздороваться и переброситься парочкой дежурных фраз.       — Привет, приятель, ты чего здесь один сидишь? — задался вопросом Крюк. — Где твоя волчица?       — Тише ты, Джонс, — шикнул на него Виктор. — Давай еще не только горожанам, но и приезжим растреплем о ее… — он замялся на мгновение, подбирая что-нибудь завуалированное, — О ее необузданном характере.       Крюк сдержал смешок. Иногда он совсем забывал контролировать себя при окружающих, бросаясь своими привычными фразочками и колкостями. Хорошо хоть он мало знал о Франкенштейне, иначе бы доктор давно славился под другим имечком в его бесконечных рассказах.       — Ладно, надеюсь, что Лукас скоро почтит тебя своим присутствием, — ухмыльнулся Крюк. — Вообще странно, обычно ты опаздываешь на ваши свиданьица, а она «мисс пунктуальность». Интересно, где она сегодня.       — Возможно, миссис Лукас дала ей какое-нибудь очередное поручение, — его голос слегка поник. — Вечно в наши планы вплетаются ее дела.       — Наслышан я, как Бабуля не одобряет ваших отношений до сих пор.       Вейл недовольно закатил глаза, не желая комментировать что-либо касательно этой ситуации и надеясь, что Крюк просто отправится дальше по своим делам.       — Ладно-ладно, я все понял, ухожу, — сохраняя эту глупую улыбку на своем лице, сказал Крюк и направился за столик, где ждала его Саманта.       Девушка с какой-то непривычной нервозностью теребила свои темные волосы, периодически отрываясь и делая глоток обжигающего кофе. Бабушка Лукас постоянно перегревала этот напиток, поэтому Крюк отдавал предпочтение кофе только тогда, когда его делала Руби. А иногда и вовсе заказывал себе горячий шоколад, слегка посыпая его корицей. Как любила делать это Свон. Черт возьми, она даже любимого напитка его лишала. Всюду эта Свон.       — Привет, — из раздумий вывел его голос Саманты. — Я думала, что ты не сможешь уже вырваться.       — У тебя был напряженный голос по телефону, ты меня напугала, — заговорил с ней Крюк, выражая беспокойство, и присел напротив девушки. — Прости, ты знаешь, что я не люблю, когда меня выдергивают по пустякам, так что выкладывай, что произошло.       — Я хотела… — начала Саманта, после чего снова замолчала, тяжело вздыхая и ища силы продолжить. — Хотела поговорить с тобой.       — Боже, Саманта, ты же знаешь, что у меня много работы, и если ты просто хотела пообщаться, — в не свойственной ему манере стал возмущаться Крюк, — то могла бы подождать, когда я закончу и освобожусь.       — Послушай, Киллиан, мы в последнее время много общаемся, проводим иногда время вместе, — несмело продолжила Саманта, — и я не могу больше отрицать, что ты мне симпатичен. Я бы даже сказала, что ты мне нравишься.       Невероятно. Как она умудрилась сделать это так легко. Просто взять и признаться ему в чем-то. Вот бы Свон взяла у нее пару уроков откровенности, а то только и может, что бегать от него и от своих чувств. Невозможно. Девушка признается ему в своих чувствах, а в голове снова только Свон. Чертова Свон, которая полностью оккупировала его голову.       — Саманта, прости, но ты же знаешь, что я не смогу ответить тебе взаимностью, — абсолютно опешив от признания, пытался подобрать правильные слова Крюк и, решив не утаивать правду, выдал, как есть. — В моем сердце давно засела одна единственная женщина.       Эмма Свон. Чертова Свон. За всю жизнь Киллиан Джонс искренне любил лишь только двух женщин. Только двум женщинам признавался в своих чувствах, таких глубоких и неподдельных. И сейчас ему как никогда хотелось услышать от Саманты, что это была всего лишь шутка. Ему совсем не хотелось разбивать девушке сердце, ведь он ничего изменить не сможет. Не сможет воспылать к кому-нибудь даже симпатией, потому что Эмма Свон полностью заполняла все его мысли.       — И кто же это? — так невзначай задала вопрос Саманта, будто хотела подтвердить свои догадки. — Не мадам ли шериф?       Даже девушке, которая пару месяцев в городе, все очевидно. Даже когда они не видятся со Свон, все и так понятно, что именно она — та девушка, что заняла место в его сердце, вытесняя всех остальных.       — Это неважно сейчас.       — Нет, это важно, Киллиан, — возмутилась в тот же момент Саманта. — Это важно! Неужели ты не видишь, что она не обращает на тебя никакого внимания?!       «Ага, а неделю назад мы растворялись в поцелуях друг друга», — мелькнула мысль в его голове, но он, разумеется, не собирался ее озвучивать.       — Ты сейчас предъявляешь мне за то, что я не собираюсь вычеркивать из своей жизни девушку, которую я люблю? — Крюк начал терять самообладание и высказал свое недовольство касательно ее поведения. — И это только потому, что я не отвечаю на твои чувства взаимностью? Ты сейчас серьезно? Я вроде как не давал тебе повод думать, что между нами может быть что-то кроме дружбы.       У него не было больше ни малейшего желания продолжать этот ни к чему не ведущий разговор. Крюк поднялся со своего места и хотел уже направиться к выходу, как Саманта остановила его. Схватив его за руку, она развернула его корпусом к себе, заглядывая в его завораживающие синие глаза. Саманта бросила короткий взгляд на входную дверь, замечая какое-то движение на улице. Разглядев знакомые силуэты, она сделала один шаг навстречу Крюку и, оказавшись совсем близко, почти шепотом сказала:       — Как думаешь, Джонс, ваши чувства пройдут одну маленькую проверку?       Киллиан не успел ничего ответить, лишь услышал позади звон колокольчика на входе в закусочную и, не имея возможности повернуться, замер на месте. Он ощутил на своих губах такие чужие губы Саманты. Она его поцеловала. Он был не в состоянии осмыслить случившееся, но так отчетливо ощущал взгляд на своей спине.       «Нет, нет, нет, там же не может сейчас стоять Свон, нет, это будет самая жестокая шутка, если там сейчас зашла Эмма», — голос в голове буквально вопил, а Крюк лишь надеялся, что жизнь не настолько несправедлива к нему.       Отстраняясь от Саманты и отходя на несколько шагов назад, он прикрыл глаза в страхе повернуться. Однако больше медлить нельзя было. Обернувшись, Крюк лишь негромко выругался и стал проклинать все на свете: на входе действительно стояла Эмма. На ее лице не было заметно злости, она будто призрака увидела — настолько выглядела огорошенной.       «Свон, только не делай поспешных выводов, умоляю», — не замолкал голос внутри него. Он больше всего сейчас боялся, что Эмма больше никогда не заговорит с ним.       Правда сказать, он сейчас был не в меньшей растерянности, его этот поцелуй застал врасплох. И он не имел ни малейшего понятия, как будет оправдываться перед Свон. Хотя, почему он должен оправдываться? В этом его вины не было. Но он не был готов терять Эмму, поэтому объясниться все равно было необходимо. И нельзя было пускать эту ситуацию на самотек. Не говоря ни слова Саманте, пират лишь направился на выход, где по-прежнему стояла Эмма Свон, озадаченная и потерянная.       — Свон, знай, пока ты меня не выслушаешь, ты никуда не уйдешь отсюда! — уверенно произнес Киллиан, глядя прямо в ее изумрудные глаза.