Путешествие без инструкции

      Пять лет. Этот день рождения она встречала с семьей. Новой семьей, которая взяла ее к себе. Эмме не хватало семьи, и она старалась вести себя прилежно, не показывать, что имеет и темную сторону. Ей подарили наушники. И это стало для нее настоящим спасением. Она полюбила забираться куда-нибудь подальше ото всех, усесться в уютный уголок, надеть наушники и спрятаться от всего непростого мира. И насладиться мгновением наедине с музыкой. Вот только она все равно была несчастна. Рядом не было настоящей семьи. Той, где ее будут искренне любить.       Восемь лет. Снова детдом, а значит, никакого торта и подарков. Конечно, глупо было рассчитывать, ведь она была упрямым ребенком. И не всегда послушным, а таких часто наказывали. Что уж говорить про подарки. Хотя нет, был один небольшой презент от таинственного волшебника. Как решила сама Эмма, это была их новенькая воспитательница. Почему-то эта женщина оказалась добрее, чем другие люди. Возможно, она просто еще не разочаровалась в этой девочке. Спустя пару дней после дня рождения Эмма нашла кое-что на кровати. Она, как обычно, возвращалась с другими детьми с ужина, настроения почти не было. Да и откуда ему взяться, когда ты не находишь причин для радости в жизни? И вдруг она заприметила небольшую книжку. Книжку сказок. Отличная ирония жизни. Девочка невольно улыбнулась и взяла в руки подарок, рассматривая картинки в почти новенькой книжке Ганса Христиана Андерсона. Правда, через пару месяцев она сбежала оттуда: последняя семья вернула ее в приют, к тому же довольно ужасный, и ей не хотелось задерживаться там ни секунды больше.       Сидя в какой-то заброшенной части города с другими детьми, что бродили по улицам, Эмма растапливала огонь, пытаясь хотя бы немножко согреться. Дров, разумеется, у нее не было, поэтому в топку летело все, что нашлось под рукой. Девочка залезла в сумку, которую успела собрать перед побегом. Книга сказок. Дурацкая книга сказок с этими выдуманными историями. Ни капли правды. Разве они могут научить чему-то? Разве что глупой вере в лучшее. Да уж. Сказки явно придумывали для детей, которые умеют мечтать. И верить. Верить в нечто невероятное.       Она разочарованно взглянула на книжку и, немного замешкавшись, вырвала одну из страниц. Вдруг буквально из ниоткуда появился парень. Он не был странным, вполне обычным, но почему-то решил заговорить с ней.       — Ты же не собираешься сжечь это? — поинтересовался он, внимательно разглядывая девочку.       — Сейчас моя проблема — только холод, — нехотя поднимая глаза на него, произнесла в ответ Эмма, рассматривая его в ответ. В голове крутился лишь один вопрос: какого черта нужно этому парню?       — Если ты здесь, то недостаток растопки — меньшая из твоих проблем, — заявил ей парень, словно отлично знал, о чем говорит. Возможно, он тоже прежде сбегал, а, может быть, и убегает прямо сейчас. — Какова твоя история? — он вопросительно посмотрел на нее, ожидая ее ответа.       — Я убежала, ясно? — недовольно буркнула Эмма, не особо желая продолжать эту беседу, однако после короткой паузы еще добавила: — Я была в ужасном приюте, и это не твое дело, — обронила Эмма и потянулась бросить страницы подаренной книги в огонь, дабы согреться.       — Стой! Стой! — закричал парень, да так громко, что другие бродяги обернулись на него, а он в это время буквально вырвал помятые страницы из замерзших ручек девочки. — Это замечательные истории. Посмотри, — постарался вновь привлечь ее внимание парень, — «Гадкий утенок». Я любил ее, когда был ребенком.       — Ты все еще ребенок, — безразлично произнесла Эмма, игнорируя его призывы.       — А ты дерзкая, — спокойным тоном сказал парень и слегка улыбнулся. — На самом деле, это была замечательная история, когда я был в твоем возрасте, — не прекращал делиться своими чувствами незнакомец, — я бы сказал, лучшая сказка на эту тему… на тему превращения. Знаешь, утенок становится лебедем. Она поистине прекрасна.       — Сказка не об этом, — возмутилась девочка. Кажется, она была сейчас максимально не согласна с этим странным парнем. — Утенок всегда был лебедем, он просто не знал об этом.       Она не раз читала эту сказку, потому что, как ни странно, она была одной из ее любимых. Перечитывала. Но никогда не видела скрытого смысла, который пытается донести автор истории. И этот мальчик сейчас:       — Может, так ты это видишь, но я считаю, что она о вере. О такой сильной вере утенка, что он станет лебедем, что однажды это действительно случилось. Если мы по-настоящему верим во что-то, мы все можем изменить свою судьбу, — незнакомец рассказывал все это столь воодушевленно, что можно было бы пробить непробиваемого человека, по крайней мере заложить трещину. — Кстати говоря, ты действительно хочешь такую судьбу? — вновь поинтересовался парень, словно искал что-нибудь скрытое в глазах девочки, словно желал достучаться до нее. — Может, твой последний дом был плохим, но это не значит, что однажды ты не найдешь хороший.       Парень встал с корточек, загадочно улыбнулся и протянул ей руку. Это была некая рука помощи, которой девочке не хватало ранее. Не находился человек, который донесет до нее какую-то странную веру, которая в этот момент была так необходима. Она перевела взгляд на потрепанную книжку, в которой не хватало пары страниц, а затем снова на парня. Это повторилось пару раз. Ее тело замерзало, но в душе в какой-то момент стало чуть теплее. Она задумалась. Задумалась, что, может быть, она уже готова что-нибудь изменить в своей жизни. Незнакомец вызвался помочь ей и отвел девочку в полицейский участок.       — Как тебя зовут? — протягивая стаканчик с горячим чаем, обратился к ней офицер, переводя взгляд с протокола на девочку и обратно.       — Эмма, — девочка задумалась и замолчала на мгновение. Кроме имени нужно было назвать фамилию, ей дали какую-то стандартную, когда она попала еще ребенком в первый приют, но она всегда говорила лишь свое имя. — Эмма Свон, — произнесла она, вспомнив историю о гадком утенке, о котором они так много говорили сегодня со странным незнакомцем.       Именно в этот момент она выбрала себе фамилию. Фамилию, которая стала ее проводником в лучшую жизнь. Фамилию, с которой эта маленькая девочка захотела идти дальше вперед, веря в лучшее. Фамилия, которая олицетворяет лебедя. В один день она обязательно вырастет и превратится в прекрасного лебедя, каким бы гадким утенком сейчас ни была.       Тринадцать лет. Снова детдом. Очередная семья отказалась от нее. И Эмма окончательно растеряла всю надежду. Она слишком взрослая, чтобы какая-нибудь семья решила ее удочерить, не вернув через несколько месяцев обратно, будто она бракованная вещь, которая не прошла гарантийный срок. Кому нужен взрослый ребенок? Еще и не с самой лучшей репутацией. Она больше не верила в чудеса и не ждала их. Особенно когда та, которую она считала своей подругой, предала ее. Зачем растрачиваться на веру в людей, если она всегда не оправдывает этого. Лучше закрыться вовсе от людей, не доверять без особой надобности. Это, по крайней мере, проще.       Восемнадцать лет. Долгожданное совершеннолетие. Хотя сложно сказать, что Эмма прямо ждала этого дня, но оказаться чуточку свободнее было радостно. Правда, теперь ей точно больше не на кого было надеяться, ей приходилось самостоятельно искать деньги, чтобы прожить еще один гребаный день. И зачем, спрашивается? Она продолжала воровать, а еще взламывать машины. В один из таких дней жизнь свела ее с Нилом Кэссиди. Парень, который окончательно лишил ее веры в людей. Ведь с ним она позволила себе влюбиться, впервые по-настоящему влюбиться, снова довериться. И снова разочароваться в людях. На память о себе он оставил тюремный срок, украденный желтенький жук, незапланированную беременность и кулон с лебедем. Это все стало олицетворением того, что теперь только она сама будет управлять своей никчемной жизнью. Доверие — слишком большая роскошь. Отличное совершеннолетие, врагу не пожелаешь.       Двадцать восемь лет. День, когда ее жизнь изменилась навсегда. Свидания с ее клиентом, поимка преступника и долгожданный отдых, хотя бы вечером. Шикарное красное платье, в котором можно соблазнить любого парня в баре, но все это ей было ни к чему. Двадцать третье октября. День, который лишал ее любых надежд. Эмма достала из пакета не самый свежий кекс, вставила в него одинокую свечку и зажгла ее. Как же наивно было надеяться, что какая-то дурацкая свечка может изменить что-нибудь. Она ведь прекрасно знала, что если ты хочешь изменить свою жизнь, то все зависит только от тебя самой. Если задуть свечку, это не значит, что к тебе вдруг прилетит волшебник на голубом вертолете и осыплет тебя всеми исполненными мечтами. Святая наивность. Но самая маленькая крупица внутри нее продолжала верить в чудеса. Как маленькие дети верят, что все их мечты сбудутся. Эмма прикрыла глаза, задумалась о переменах в жизни и, глубоко вдохнув воздуха в легкие, задула тлеющий огонек. Она резко распахнула глаза и вздрогнула, когда в коридоре раздался стук в дверь. На пороге стоял ее сын.       Почти всю ночь Эмма ворочалась, с трудом погрузившись в сон лишь под утро. Она надеялась целый день проваляться в кровати, никуда не выходя. Хотя бы в собственный день рождения она могла себе это позволить? Однако ее планам не было суждено сбыться. Каково же было ее разочарование, когда она проснулась от настырного гостя, что не переставал долбиться в ее дверь.       — И почему хотя бы сегодня меня не могут оставить в покое? — пробурчала себе под нос Эмма, с трудом сползая с кровати и пытаясь нащупать ногами тапочки. — Руби, если это снова ты, то я даже не подумаю открывать двери! — крикнула она через всю комнату, что есть мочи, продолжая зевать.       — Кто же еще это может быть? — ехидно расплылась в улыбке волчица. — Кто еще так настырно будет тарабанить в твою дверь? Только я могу себе подобное позволить, — не скрывала своих привилегий девушка.       Крюк. Киллиан Джонс.       — Ах, ну да, есть еще Джонс, — словно прочитала ее мысли Руби. — Но он все-таки остается с тобой настоящим джентльменом, поэтому подобное поведение для него несколько непозволительно, — на ее лице появилась натянутая серьезность, словно Лукас из последних сил держалась, чтобы вновь не рассмеяться. — Ладно, сейчас речь не о твоем пирате.       Твоем пирате.       — А о чем же? — прикрывая рот рукой, Эмма не переставала сладко зевать, не в силах отогнать сонливость. — Сегодня какой-нибудь особенный день, что ты заявилась ко мне в такую рань?       Естественно, Свон отлично знала ответ на этой вопрос, но предпочла изобразить максимальное непонимание происходящего. Или она и правда забыла? Ночные кошмары ей определенно должны были напомнить.       — Да, Эмма, и даже не заводи свою шарманку, что день рождения — это самый обычный день в году.       — Но это именно так и есть, — возразила тут же Свон. — Ничего необычного не происходит, когда на свет появляется очередной человек. Ничего.       — Чушь! — возмутилась Руби, попутно ставя принесенные пакеты на стул и разбирая покупки. — Праздники для человека — это отличный повод отвлечься… отвлечься от рутины, вспомнить, что вокруг существует еще целый мир. Наконец, праздники — это отличный повод загадать что-нибудь сокровенное и просто поверить в чудо.       — Ты слишком романтичная особа, Руби Лукас, ты же в курсе? — невольно улыбнулась ей Эмма, параллельно рассматривая, что принесла с собой волчица. — Это что, праздничный тортик от миссис Лукас? Миндальный? — настроение в момент взлетело до небес, ведь любимая еда могла избавить ее даже от самого паршивого дня.       — Мы знали, что тебе понравится! — рассмеялась Руби, параллельно наливая воду в чайник. — Мне вот она не готовит таких вкусностей, так что давай делись! — добавила волчица, глядя на аппетитный тортик. — А как у тебя дела с Крюком? — как бы невзначай спросила она, почти не подавая вида и своей заинтересованности, но Эмма заметила ее мимолетную ухмылку.       — Что именно ты хочешь узнать, Руби? — Свон пыталась выведать у нее истинную причину любопытства. — Остается ли он на ночь? Дарит ли подарки? Бегаю ли я от него? Призналась ли я ему в чувствах? Что, Руби?       — Да много всего, подожди, а что у вас с сексом? — задала очередной вопрос Руби, отчего Эмма поперхнулась чаем и за считанные секунды покраснела, будто она подросток и разговаривает сейчас с родителями об интимной части своей жизни. — Что такое? — рассмеялась волчица. — Мисс Свон не готова еще говорить о таких взрослых вещах? — не оставляла попыток поиронизировать Руби. — Да ладно тебе, Эмма, мы уже не маленькие девочки, чтобы стесняться разговоров о сексе.       — Руби, отстань! — буркнула на нее Свон. — Я не собираюсь с тобой обсуждать свою личную жизнь!       — Ну, допустим, твои личные отношения с Джонсом мы давно обсуждаем, — парировала Лукас, — не могу я просто взять и не перемыть косточки твоему пирату. А вот твою сексуальную жизнь с ним — да, мы еще не обсуждали. Тем более! Нужно это немедленно исправить, ты бы знала, как меня разрывает от любопытства! — она с предвкушением потерла руки и уставилась снова на Эмму, улыбаясь самой загадочной улыбкой.       — Лукас, мне порой кажется, что ты слишком озабоченная, вот ей-богу, — проронила Эмма, по-прежнему не зная, куда спрятаться от смущения. — Что ты хочешь знать? Было ли что-нибудь у нас в вашем номере? Нет, не было. Было ли после? Нет, не было.       — Неужели действительно ничего не было? — искренне удивилась волчица, в то же время продолжая изучать ее лицо. — Смотри, сбежит от тебя твой ненаглядный пират.       — Вы сговорились, что ли, все?! Саманта мне на днях все тоже намекала, что собирается отбить у меня Киллиана, — поделилась с подругой историей недавней встречи Эмма. — И знаешь, сначала я подумала, что это все глупости, но сейчас даже и не знаю.       — Во-первых, выкинь из головы эту странную девушку. Она с первого дня только и делает, что портит тебе жизнь в Сторибруке и усложняет наши, мы ведь вынуждены скрывать от нее сказочные детали. Во-вторых, тебе нужно поговорить, возможно, сначала найти причину в себе, а потом обсудить это с кем-нибудь. Лучше всего с Киллианом или с врачом. Психологом там, например.       — Конечно, будто Арчи мало того, что половина горожан ходит к нему на прием с первого дня появления этого города, — скептически хмыкнула Эмма, скрещивая руки на груди. — Лучше сразу определить меня в психиатрическую больницу и забыть о существовании Эммы Свон.       — Не дури, Эмма! — процедила Руби, ставя кружку с чаем на стол и бросая на нее негодующий взгляд. — Между прочим, именно после бесед с Арчи Генри отыскал тебя и привез ко всем нам для великого спасения.       От мимолетного упоминания Генри Эмма была готова снова расплакаться. От эмоций, которые нахлынули на нее с новой силой. Мальчишка ведь привез ее в Сторибрук именно в этот день. В день ее рождения. Паршиво. Неужели это всегда было ее предназначением? И не было такого исхода судьбы, когда Генри оставался с ней, и она никуда не отдавала его. Ни на какое дурацкое усыновление. Нет, конечно, такой сценарий был. И она жила в нем почти год, когда все герои переместились в Зачарованный лес, а она вместе с Генри оказалась в Нью-Йорке с измененными воспоминаниями. Она по-прежнему считает этот период одним из прекрасных в ее жизни. Хоть он и оказался таким ненастоящим. И когда пират ворвался на порог ее квартиры, в сердце что-то ойкнуло. Тогда она толком не обратила на это внимания, но, вспоминая сейчас о Генри, она припомнила и то странное чувство, что охватило ее после дурацкой попытки Киллиана ее поцеловать. Совсем ненадолго, но оно мелькнуло. Даже когда она была лишена памяти. Ее сердце что-то помнило.       — Знаешь, — тяжелее обычного вздохнула Эмма, словно собиралась с духом, чтобы начать непростой для нее разговор. — Не знаю, как об этом сказать, — она нервно прикусывала губы, подбирая слова. — Понимаешь, у меня давно никого не было, и мне кажется, что я совсем все позабыла.       — Особенно то, что в нормальных отношениях людям свойственно разговаривать и озвучивать свои чувства, — не упустила возможность для сарказма Руби, но при этом смеяться она и не думала, лишь подмечала очевидный факт.       — Ну спасибо, конечно, Лукас! — возмутилась в ту же секунду Свон, а в ответ Руби лишь пожала плечами. — Да и, честно говоря, в нормальных отношениях я тоже никогда не состояла, — Эмма перебирала в голове своих бывших ухажеров, и ни одну связь нельзя было назвать нормальной.       Нил, который сбежал от нее, потому что так сказал сделать Пиноккио. Грэм, который вообще оказался без сердца, и его странное влияние было лишь иллюзией. Уолш, который оказался заколдованной летающей обезьяной, здесь вообще вряд ли стоит что-нибудь комментировать. Разумеется, были еще краткосрочные романы или интрижки на одну ночь, но в этом уж точно не было ничего нормального. Лишь временное развлечение. Киллиан, пират, который ворвался в ее чертову жизнь, когда ей это нужно было меньше всего. Однако сейчас было столь глупо отрицать, что он занял особенное место в ее жизни, какими бы сложными не складывались их отношения.       — Черт побери, Свон, ты как маленькая! Что за глупости, это же не коньки, чтобы разучиться на них кататься, — выпалила Руби, озвучивая все свое негодование. — Можно, разумеется, растерять часть навыков, но явно не забыть, как спать с мужчиной.       — Конечно, насмехайся над подругой! — обиженно буркнула Эмма, а сама слегка покраснела, потому что от примеров волчицы в голову лезли далеко не самые приличные мысли. — Правильно, — продолжила она, — ведь это именно то, что мне сейчас нужно!       — Слушай, Эмма, несколько фраз назад я сказала, что тебе нужно с кем-нибудь поговорить. Лучше всего поговорить об этом с самим Киллианом. Серьезно, он же тоже не железный, его явно переполняет от желания, особенно, когда ты рядом с ним, я почти уверена в этом, — Руби искренне хотела дать честный совет и помочь подруге. — Даже вспоминая ваш эпизод в гостинице, могу сказать, что ваш вид явно сообщал о том, как вы там не только мило обнимались, — игриво произнесла Лукас, замечая по выражению Эммы, что та все правильно поняла. — Поговори с ним, объясни свои страхи, и найдите вместе решение, как решить эту проблему. Он ведь наверняка…       — Подожди, он с тобой говорил об этом? — перебила ее Эмма и с огорчением посмотрела на нее. Ей почему-то вовсе не хотелось, чтобы пират обсуждал их сексуальную жизнь с кем-нибудь еще. — Поэтому ты завела этот разговор?       — Я, конечно, владею актерскими качествами, но не настолько, Свон, — отметила свои таланты Руби, показательно закатывая глаза. Они с Крюком и правда могли говорить буквально на любую тему. Тема секса тоже нередко встречалась в их беседах, однако ни она, ни он не были готовы говорить о нем в отношении своих вторых половинок. — Нет, мы не говорили с ним об интимной части ваших отношений, — успокоила ее Руби, — но да, мы говорим о вас иногда. Ты же не забываешь, что с ним мы тоже друзья?       — Разве я могу о таком забывать! — ахнула, казалось, от возмущения Эмма. Она все еще не всегда понимала природу их странной дружбы, но эти двое действительно были довольно близки.       — Ладно, еще раз повторюсь: поговори об этом всем с самим Киллианом, а то ты так и будешь думать, что он спит и видит, как сбежать к кому-нибудь посговорчивее! — подытожила Руби. — Так, кстати, можешь прямо вечером на вечеринке!       — Какой еще вечеринке, Руби?! Ты же знаешь, что я терпеть не могу сюрпризы! — воспротивилась Свон, совсем не желая отмечать день, который приносил ей столько неприятных воспоминаний.       — Твоей вечеринке, конечно же, день рождения ведь! И даже не пытайся отмазаться, не получится, со мной спорить бесполезно, ты же знаешь. Я отправлю тебе адрес ближе к вечеру, — накидывая куртку, тараторила Руби, словно хотела лишить Эмму возможности возразить что-нибудь еще, не позволяя вставить и слова.       — Руби, когда-нибудь я прибью тебя за такие выходки…       — Кстати, Свон, а чего ты вообще ждешь от него? Романтики? Или, наоборот, хочешь, чтобы все произошло настолько спонтанно, чтобы у тебя не было времени все обдумать? — стоя уже в дверях, задала вопрос Руби, прикусив нижнюю губу и смотря на Эмму. — А то я могу намекнуть Джонсу, как ему лучше достигнуть выигрышной ситуации, — попыталась разрядить напряженную обстановку Руби.       — Все-таки ты невыносима, Лукас! — схватив подушку с дивана, Свон отправила ее в Руби, но та успела увернуться, спрятавшись за дверной косяк.       — От невыносимой слышу! — крикнула Руби в ответ и захлопнула дверь, выходя из квартиры и оставляя Эмму в раздумьях.