Восхождение попаданческого беспорядка/Rising of the Isekai Mess

24 дня до волны После трансмутации новой королевской крепости по чертежам, Хаджиме попросил Рицуку и её подчиненных в качестве оплаты доставить приглашения. Казума специально попросил отправить их тем же самым дворянам, которых он спас в день битвы Хаджиме и Киллуа, мягко намекая что долг пора вернуть. Когда дворяне были уверены в своей безопасности, любопытство большинства взяло вверх. Хотя аристократам говорили, что они просто «посещают церковь», на самом деле это было открытие первого в мире казино. Дворяне, которых провёл внутрь Казума, заметили первые серьёзные отличия: вся святая атрибутика была убрана. Перед ними предстала покрытая ковром площадка, увенчанная рядами странных машин, каждая с экранами, показывающими три различных символа и формы. Гости не совсем понимали, что от них требуется. Одна дама с блестящей шалью на шее села за игровой автомат, к которому её подвели. Ей было велено вставить маленькую серебряную монетку и потянуть за рычаг. Казума и Киллуа стояли по обе стороны машины, все остальные с любопытством окружили ее. Каждая щель заканчивалась на другой фигуре, луке, щите и ружье. — О, не повезло тебе! — Сказал Киллуа. — Что скажешь, Казума? Может, стоит дать ей еще раз попробовать? — — Нет. — Он покачал головой. — Давай попробуем еще с кем-нибудь. Недавно я получил предложение сделать что-то с матриархатом в этой стране, так что я собираюсь начать с обеспечения старого доброго гендерного равенства. — он прогнал её, как собаку. — Иди уже! — Благородная женщина надула щеки и вышла. Мужчина в цилиндре и монокле занял её место, вставил маленькую серебряную монетку и потянул за рычаг. Прорези совпали с копьем, еще одним копьем и гранатой. — Черт возьми, это очень плохо! — Казума похлопал его по спине. — Вы были так близки! — — Хм! — Аристократ в цилиндре ясно выразил свое неодобрение. Хотя он и не был уверен, что именно потерял, одного этого факта было достаточно, чтобы вызвать его недовольство. Он задрал нос кверху, глядя на машину, и довольно решительно покинул свое место. — Я не вижу смысла в этой детской игре! — — Эй, не говори так! — Киллуа постучал по автомату тыльной стороной кулака. — Победа лучше всего ощущается, когда она заслужена. Между прочим, как часто вы выигрываете что-то с первого раза? — Аристократ в парчовой тунике, сверкающей серебряной вышивкой, сел и хрустнул костяшками пальцев. Он сунул монету внутрь и потянулся к рычагу. Киллуа закачал в машину незаметный электрический ток, активировав секретный чит-переключатель. Щели завертелись. Первый из них резко остановился через несколько напряженных секунд. Это был меч. Вторая щель остановилась. И снова меч. Киллуа знал, что дело сделано. Третья щель остановилась в тот момент, когда он убрал руку. Меч. В машине зазвонил встроенный колокольчик. Искры брызнули в воздух с вершины в праздничном представлении. Поток лязга и звона пел, подобно музыке для ушей, когда золотые и серебряные монеты сыпались на металлический поднос. Он был набит до краев, когда снова воцарилась тишина. Все дворяне уставились на вывалившееся сокровище. Человек в кресле застыл, разинув рот. Он повернулся к Казуме и Киллуа. — Я… я не понимаю…? — Его недоверчивый взгляд был смягчен оттенком надежды. — Что мне с этим делать? — Они оба улыбнулись. Казума щелкнул пальцами. — Забирать конечно же! Это приз, который вы по честному выиграли! — — По… — глаза аристократа заискрились, как сами деньги. — …честному? — Затем он захихикал, как гиена, собирая монеты. — РАЗ УЖ ВЫ ТАК СКАЗАЛИ! — Всякий раз, когда другая рука аристократа попадала в область его бокового зрения, он бессвязно рычал угрозы, как бешеный зверь. — Вы можете купить это, если не можете унести всё в руках… — Киллуа небрежно прислонился к игровому автомату, протягивая кожаный мешочек, болтающийся в его пальцах. — Три маленьких серебряных монеты. Он сделан из…— Аристократ выхватил мешочек и заменил его озвученой ценой с такой скоростью, что даже Киллуа был поражен. Он принялся лихорадочно зачерпывать в него свою добычу. Остальные дворяне бросились к игровым автоматам, яростно запихивая туда монеты и дергая рычаги вниз. — Эй, просто чтобы все знали… — Казума сложил ладони рупором, усиливая голос. — Чем дороже игровой автомат, тем больше приз! — При этом аристократы заметили, что некоторые машины имеют гораздо большие и глубокие лотки. Последовали толчки в борьбе за место перед одной из них. В качестве пробного раза им разрешили играть только пять часов. Киллуа следил за тем, как все ведут себя, чтобы принять к сведению, какие меры предосторожности могут потребоваться. И все же он был рад, что они смогли всех заинтересовать. Время летело быстро и с трудом верилось что 5 часов уже прошли. В этот день только трое дворянин получили призы, но каждая мелочь помогла избавиться от переплавленных реликвий и ценностей церкви и замка. Они расфасовали их и решили посетить Рицуку. Через неё они могли бы разослать больше предложений опробовать новый способ заработка. Как только новые ворота, построенные Хаджиме, наконец закрылись, Казума и Киллуа победно хлопнули в ладоши. — О ДА! — — О ДА! — Они выгружали заработанные монеты в разные мешки, классифицируя их по металлу и размеру. — Знаешь, я был так сосредоточен на том, как заставить всё это работать… — Киллуа связал свои сумки. — что забыл, что мы еще не придумали, название для этого места. — — Ты же не хочешь назвать это просто Казино? — Казума взвалил на плечо мешок с деньгами. — В конце концов, оно единственное в мире. — Киллуа накинул по два на каждое плечо. — Проблема с этим кроется в мире, где мы находимся. Никто не знает, что такое казино. Поэтому мы должны дать ему имя, которое является синонимом денег. Например, Золотая Жила, Денежный Дом, Бухта Сокровищ и так далее. — — Хм, золото, деньги или сокровища… — Казума приложил палец к подбородку. Они остановились перед входом в купол. Она была закрыта дверью хранилища, которую Хаджиме мог открыть только с помощью маны… или мощных электрических токов. — Ты ведь тренировался, верно? — Киллуа обратил к нему только глаза. — О да, у меня было достаточно времени, чтобы наверстать упущенное. — Казума опустил мешок с деньгами и снял со спины священный лук. Он натянул веревку, лицо его было сосредоточенным, глаза прищурены, чтобы сфокусироваться. Блеск электричества вспыхнул по его воле, покрывая его стрелу. — Выстрел Молнией! — Он выстрелил в дверь. Выстрел едва пронзил её, но он целеустремленно, и направлял в неё разряд за разрядом. Ручка колеса повернулась, регистрируя подачу электричества. Таким образом, все трое имели доступ к куполу. — Смотри, Хаджиме, деньги! — Казума гордо держал в руках мешок с законным платежным средством. — А, ага, деньги. Класс.— В его голосе звучала монотонная апатия. Его нигде не было видно, но его местонахождение не было тайной. Он разгладил массивный кратер и построил платформу, установленную на гироскопическом стабилизаторе, на уровне пола. Он просто был где-то внизу. Это зрелище напомнило Киллуа испытательный этаж в Башне Прозорливости, где он столкнулся с серийным убийцей Джонсом. Киллуа и Казума положили деньги в трансмутированный банковский сейф и скользнули вниз по плавному изгибу под платформу. Светящиеся руды отражались от шестеренок, поршней, стержней, труб и валов различных форм и размеров, разбросанных по полу полуорганизованными кучами. Сам Хаджиме был зациклен на непонятном куске оборудования, бормоча себе под нос изобретательные рассуждения. — Может ты и начал свой путь будучи слабейшим классом… — Киллуа удивленно огляделся. — Но я думаю, что класс синергистов подходит тебе идеально. Ты действительно мог бы произвести революцию в Тортусе. — Хаджиме затянул гигантский болт еще большим гаечным ключом и уронил его с оглушительным лязгом. Казума почувствовал, что вибрирует вместе с бетонным полом. — Да, но я подумаю о том, чтобы совершить революцию в Японии, когда вернусь. Нахер Тортус. — он хихикнул. — Эй, пока ты осторожен с тем что бы ты тут не делал… — Казума попытался толкнуть гаечный ключ ногой. — И до тех пор пока мне не о чем беспокоиться, можешь безумствовать как хочешь. — инструмент не заметил попыток его сдвинуть, а Казуму в попытках надавить всем своим весом оттолкнуло самого. — У меня до сих пор плохие воспоминания благодаря глупому ученому в одном мире идиотов… — Хаджиме легко поднял гаечный ключ и отодвинул его в сторону. — Если ты намекаешь, что я НЕ должен делать какую-то гигантскую машину, чтобы бездумно уничтожать целые страны, которые я не контролирую… — он вытер пот со лба полотенцем. — …тогда тебе не о чем беспокоиться! — Едва заметная ухмылка была заметна, если смотреть под правильным углом. — Эй… — сказал Казума. — Почему у меня такое чувство, что ты имеешь в виду только часть «не контролирую»? — Вопрос заставил Хаджиме сдержать улыбку. — Эй! — Казума ткнул пальцем в его сторону. — Какого черта ты тут делаешь?! — — Да, кстати… — Хаджиме метнулся к нему, напугав его своей ухмылкой и схватив за плечи, чтобы он не ушел. — Я сделал кое-что для тебя и Киллуа! — Он полез в свою сокровищницу и вытащил оттуда странное приспособление. Он положил его на пол огромными щипцами. — Киллуа, иди сюда и используй функцию копирования своего щита. — Подойдя ближе, он заметил странный предмет. Он был весь черный, то есть сделан из той же руды, что и оружие Хаджиме. Он был похож на диск бегуна на беговой дорожке. Подойдя ближе, я увидел, что их действительно двое, соединенных тонким шнуром. Киллуа положил руку на странный предмет и активировал систему копирования оружия. Его щит преобразился. Каждый диск был размером примерно с сам щит, прикрепленный к каждой руке. Веревка тянулась от них обоих вверх по его рукам и была прикреплена к бицепсам металлической скобой, остальная часть которой проходила по его спине. Киллуа пошатнулся, не понимая, какого черта он только что надел на себя. Однако, когда два дискообразных щита придавили его руку, знакомство, словно долгожданное воссоединение, нахлынуло на него. — …Йо-йо? — Счастье лишило его голос звучности. Нет большего комплимента изобретателю, чем искренний трепет. — Новое и улучшенное! — Хаджиме ухмыльнулся. — В каждом йо-йо хранится по меньшей мере 9 метров троса, и они автоматически втягиваются, если ты не приложишь к ним внешнюю силу. Кроме того, я уверен ты уже чувствуешь, они немного тяжелее, чем твои обычные. 70 киллограм каждый! — — ЧИИИВООО?! — У Казумы отвисла челюсть, и он невольно издал странный звук. — Киллуа! Насколько тяжелы твои обычные? — Он одарил его ехидной усмешкой. — 50 киллограмм. — — Господи… — капелька пота выступила у него на лбу. — И ты вертишь ими, как будто это всего лишь цифра, да? — — О, есть важная деталь! — Хаджиме снова привлек их внимание. — Это оружие чувствительно к ментальным сигналам. По моему опыту, все дело в том, как вы воспринимаете их, когда используете. Как и с моими машинами… которые явно не похожи на копья. — — Ах, он прав! — Казума ударил кулаком по ладони и повернулся к Киллуа. — В принципе, не думай об этих массивных йо-йо как об оружии… — он почесал щеку. — Хотя, это может быть довольно сложно… — — Эй… — Хаджиме пожал плечами. — Лучшая защита — это нападение, не так ли? — — Вообще-то, я уже заметил, что эти вещи реагируют на наши мысли. — Киллуа повертел руками, осматривая новое оборудование. — Да и о каком оружии вы говорите, я просто размахиваю щитами чтобы защититься на расстоянии — — Ха! — Казума вскинул голову. — Вот так-то, вот это дух! — — Размахивать ими — это хорошо, и тебе этого вполне достаточно… — Хаджиме опустил голову, посмеиваясь про себя. — Но это еще не все, что они могут! Подай в них немного электричества… — он сверкнул зубами от озорного возбуждения. Киллуа активировал Молниеносную Ладонь. Затем боковые щиты, обращенные в сторону от него, взорвались смесью толстых каменных игол и крючковатых шипов. — А! — Киллуа уставился на него, счастливо дрожа. — А! Ха-ха-ха! — — И это только с небольшим количеством электричества… — Хаджиме щелкнул пальцами. — Подвесь их на нескольких метрах троса и просто пропусти часть этого заряда от Божественной Скорости через них… Ох, но… — он поднял руку. — …не пытайся сделать это здесь. — Киллуа с разбитым сердцем поднял голову. — А почему нет?! — Хаджиме ухмыльнулся. — Потому что я уверен, что ты немедленно захочешь поиграться с ними! — Киллуа немедленно включил упомянутую способность и исчез. Когда потрескивающий поток его силы переместился за пределы слышимости, последние следы его слов слабо отразились от стен комнаты. — Хаджиме, ты потрясающий! — Хаджиме кивнул про себя, что работа сделана хорошо. Затем он посмотрел на Казуму, а тот на него. «У него тоже есть какое-нибудь классное оружие для меня?» В его глазах блеснула надежда. «Значит, я все еще могу стать крутым героем в этом мире?!» — А для тебя… давай ка глянем на оружие 4-в-1. Подай ка лук — — Конечно! — Он снял его с плеч. Хаджиме поднял что-то похожее на пистолет без ствола. Используя огромные щипцы, чтобы избежать физического контакта, он воткнул лук в металлический приклад. — А! — Казума узнал, что это было. — Арбалет.— — Автоматический! — Хаджиме вставил патрон из магазина в прорезь на дне. — Он может зарядить и выпустить 10 стрел за 1,5 секунды. — Он вернул её мне. — Здорово, чувак! — Он действительно был счастлив иметь модернизированную версию своего лука, так что его улыбка не была натянутой. «Хотя… я надеялся на апгрейд, который даст мне приличный прирост мощности или что-то в этом роде. Я имею в виду, что у Киллуа есть 70-киллограмовые шипастые гири, чтобы размахиваться. Арбалет — это просто более быстрый способ сделать то, что мой лук уже мог…» осознание прервало его мысли. — Погоди, зачем мы делаем арбалет из этого лука? Если мы имеем дело с легендарным оружием, то я могу, просто, добавить его к целому арсеналу оружия на основе лука. — Хаджиме несколько секунд тупо смотрел на него. — Ладно, добавь на всякий случай, но у меня есть кое-что еще для легендарного оружия. Подойди сюда. — Одеяло накрыло еще один неопознанный предмет. — Не подглядывая, я хочу, чтобы ты засунул туда руку и скопировал то, что внутри. — Хаджиме сказал ему с многозначительной улыбкой. Казума поднял бровь, пожал плечами и присел на корточки перед накрытым предметом. Он осторожно просунул руку внутрь, пока его пальцы не коснулись холодного куска металла. Он попытался определить его по форме, но по тому, как оно ткнулось в одеяло, ничего нельзя было узнать. Лук, висевший у него за спиной, засиял. Затем свет превратился в форму, которая окружила все его тело. Два огромных куска блестели на его бедрах, в то время как яркие белые линии пересекались вокруг него. — Что за черт? — Затем сияние прекратилось, открыв оружие, которое Хаджиме создал для него. У Казумы перехватило дыхание. Он больше не задавался вопросом, почему не может догадаться, что это было, так как это было то, что он никогда не видел в реальной жизни раньше. Но он уже видел это раньше. Его сердце бешено заколотилось, щеки вспыхнули от жара, а на лице появилась беспомощная улыбка. — Это… — он потер об нее руки. — ЭТО… — его дыхание участилось. — Ага! — Хаджиме снова кивнул и встал перед Казумой, чтобы оценить свою работу. — устройство пространственного маневрирования! — Казума рассмеялся с маниакальным возбуждением. — Хаджиме, ты, БЛЯТЬ, ЛУЧШИЙ! — — Ну вот, черт возьми, и самое лучшее! Он соединен с другим автоматическим арбалетом! Теперь ты можетешь буквально одновременно владеть двумя легендарными оружиями, паря в небе! — — Двойное владение? — Казума, усмехнувшись, покачал головой. — ТЫ, ГРЕБАНЫЙ АККЕРМАН, ЭТО ПОТРЯСАЮЩЕ! — Он закричал ему прямо в лицо. — АГХ, Я ЗНАЛ, ЧТО ОТАКУ ВРОДЕ ТЕБЯ ЭТО ЧЕРТОВСКИ ПОНРАВИТСЯ! — Закричал в ответ Хаджиме. Затем осознав, как они выглядят со стороны, они отвернулись друг от друга, прочищая горло. — В любом случае… — продолжал Хаджиме. — Я полагал, что технически оно действует, по сути, как стрела. В основном это гарпуны на бедрах. «К тому же я очень, ОЧЕНЬ хотел попробовать сделать его хотя бы один раз!» — Он похлопал Казуму по спине. — А теперь иди туда со своей компанией! Тебе нужно немного потренироваться с этой штукой, не так ли? — — Да, да. — Казума взмахнул рукой в воздухе, ему много раз говорили одно и то же. — Рицука не дает мне покоя, чтобы я не ленился с вами, ребята, так как вы такие МС и все такое. — Он пожал плечами, затем вытащил автоматические луки из набедренных кобур. — Но это чертовски хорошая причина, чтобы выложиться на полную. Я полностью овладею этой штукой! — Казума побежал к дверям. — Еще раз спасибо, чувак! — Хаджиме снова улыбнулся про себя. «Наконец-то.» Затем он вздохнул. «Теперь я могу собрать этот двигатель, прежде чем он поймет, что я собираюсь с ним делать, и пожаловаться.» Естественно, пока Хаджиме ковал это неортодоксальное мошенническое оружие, возникла идея его собственного копья. Они были осуществимы, но была большая проблема, когда дело доходило до самой мысли о его легендарном оружии. Это было вопиющее напоминание о том, что его снова призвали в другой мир в качестве героя. Лишнее время, которое отдаляло его возможное возвращению в Японию, было тем, что он постоянно игнорировал. Сделав это, он умерил в себе легкое раздражение, которое иногда вспыхивало как импульс к полному уничтожению. «Слава богу, что меня привезли сюда вместе с Киллуа и Казумой. Я серьезно! Однако…» уголок его рта опустился. «Я знаю, что Киллуа беспокоится о своей сестре и хочет уехать так же быстро, как и я.» Он сокрушенно вздохнул. «Может, мне стоит попробовать что-нибудь сделать с этой дурацкой штукой…» Мысль о копье, однако, снова вызвала в нем легкое раздражение, превратившееся в сильное раздражение. Это было не в первый раз. Он никогда не пропускал это мимо ушей, но эмоции не всегда успешно связаны волей. Сильное раздражение, если его не сдерживать, граничило с опасным чувством. Темная, целеустремленная, несокрушимая ярость, которая вырывалась наружу с разрушительной фиксацией. Это был гнев, который он не помнил по-настоящему со времен своего пребывания в Бездне Оркуса …до встречи с Юэ. При мысли о ней он поднес руку к шее, лаская последнее место, куда она нежно вонзила свои клыки. «Черт возьми, я скучаю по ней.» Она была для него гораздо больше, чем просто любовница, несмотря на то, что он любил позволять Казуме думать. Она была с ним дольше всех с тех пор, как он трансформировался. Она знала его лучше, чем кто-либо в их группе. Именно поэтому он больше всего доверял ей в ответ. Когда он сомневался, то всегда искал её мнение. Теперь, из-за жадной беспечности этого горького мира, она была за целые вселенные от него. «Нахер ваши легендарные оружия.» Испытывая отвращение к возвращающимся чувствам и все еще злясь на этот мир, он решил никогда не прикасаться к этому копью. Просто из злости. «Я уничтожу эти волны собственными руками.» 23 дня до волны — Я обеспокоена. — её голос был спокойным, несмотря на её слова. — С тех пор как провалился призыв героев, Фобрей усилил охрану границ. Из-за этого получить новости до того как о них узнает весь мир стало значительно труднее. — Королева Миреллия была в разгаре дискуссии со своими тенями. — Покинуть Фобрей тоже стало непросто. — Один из них заговорил. — Они стали подозрительнее относиться ко всем приходящим. — А может о героях просто нечего рассказывать? — Спросил другой. — Это почти невозможно. — Сказала Миреллия. — По крайней мере, не может быть, чтобы Олткрей не попытался что-то сделать против героя щита. Не помогает и то, что он ни разу не ответил на мои письма. — — А как же старшая сестра? — Мелти, стоявшая рядом с Миреллией, подняла на неё глаза. — Я слышала, что она записалась авантюристкой, чтобы присоединиться к одному из героев. — Миреллия закрыла глаза и вздохнула. — Её поведение непредсказуемо… но я боюсь, что она тоже может что-то предпринять. В любом случае, единственное, что мы знаем, — это то, что герой меча покинул остальных троих, на поиски в пещерах определенный вид монстров. — — Но ведь это хорошо, правда? — Мелти зажала подбородок между пальцами. — В пещерах полно разных монстров, и если он убивает их по пути, это значит, что он набирается опыта, верно? — Миреллия улыбнулась. — Да, по крайней мере, мы знаем, что один из героев серьезно отнёсся к своей роли. К сожалению, с тех пор мы больше не получали никаких новостей. Повышенная безопасность Фобрей, возможно, помешала моим теням проникнуть сюда… — она сдвинула брови. — Но именно Церковь трех героев координировала свои действия с подпольными группами за пределами Мелромарка, передавая информацию в другие страны. Тот факт, что больше ничего не всплыло, заставляет меня волноваться. Боюсь, что в нашей стране произошло что-то серьезное. — Мелти стояла рядом с ней, внимательно слушая, впитывая как информацию, так и методы решения проблем её матери. Она служила обоюдоострым образованием, выковывая очередную линейку для Мелромарка. В свои 10 лет Мелти невообразимо опережала сверстников своих детей, и не было никаких сомнений, что у нее был запас таланта, который делал её естественной. Миреллия не показывала этого, когда говорила, но она была горда, когда она стояла рядом с ней, стоя во весь рост, получая знания и понимание, на создание которых уходила целая жизнь. Передача его дочери давала ей надежду на будущее своей страны. «Если я сумею удержать Мелромарк вместе, и если наш мир переживет волны, то к тому времени, когда я вручу тебе нашу страну, моя дорогая дочь, пусть твои таланты взрастят одну из величайших наций, которую увидит следующее поколение!» Миреллия улыбнулась и откашлялась. — На данный момент, хотя это, безусловно, будет напряженно, наш единственный способ действий — ждать. Завтра утром я должна встретиться с лидером Зельтбуль и выслушать их жалобы. Пока мы не получим дополнительную информацию по этому вопросу, мы мало что можем сдел- — Три громких удара сотрясли дверь. Все вздрогнули. — Королева Миреллия! — Закричал солдат. — Король Фобрей требует вашего присутствия. СЕЙЧАС ЖЕ! — «О нет…» Её лицо побледнело и сморщилось от беспокойства. «Это не может быть чем-то хорошим.» Вспомнив о сделке с королем, она отказалась взять с собой Мелти. Малти сделала себя разменной монетой… Мелти была бесценным ключом к будущему её страны. Она не могла рисковать тем, что её увидит Король свиней, и поэтому потребовала немедленно. — Разделитесь. Половина из вас пойдет со мной, другая половина отведет Мелти в другое место, для сокрытия и охраны.— Тени отдали честь, приняв свой приказ. Мелти выглядела оскорбленной. — Мама! — Она ударила ногой по полу. Её лицо было почти зеркальным отражением её собственной серьезности. — Позволь мне тоже пойти! Я не научусь справляться с такой плохой ситуацией, если не буду смотреть, как ты справляешься с ней. Что, если мы никогда больше не столкнемся с подобной проблемой, пока ты не сойдешь с трона? — Это был хороший довод. На мгновение Миреллия почувствовала, что лучше взять её с собой и показать, какую жертву она должна принести. Но при мысли о том, что король свиней положит глаз на Мелти, у нее по спине побежали мурашки, а сердце затрепетало от страха. — Нет.— Она ответила безжалостно. — Если его отношение к Герою Щита ухудшится, мне придется отослать тебя к твоему отцу, чтобы сделать ему замечание. Для тебя будет безопаснее, если другие лидеры, собравшиеся здесь, поверят, что ты давно покинула страну. — Миреллия подошла к двери, сжимая ручку, чтобы унять дрожь в руке. Она в последний раз обернулась к Мелти, и её глаза смягчились от сожаления. — Пожалуйста, пойми. — Прежде чем она успела ответить, Королева и половина её свиты покинули комнату. [Конференц-Зал Фобрей] Каждый удар сердца ощущался тяжелым, пульсирующим неприятным покалыванием в груди Миреллии. Несколько наборов шагов звучали несинхронно, не давая безмолвной толпе ни минуты тишины. Они остановились перед металлическими дверями, охраняемыми солдатами. Визгливый скрежет её открытия, заставил сердце королевы на мгновение сжаться, но тут же успокоилось. Звук царапал уши Теней, вызывая мурашки по коже. Комната, в которую он вел, была стерильной, уныло-серой, с атмосферой, подобной старому моргу. Она была занята большим квадратным столом; несколько мировых лидеров сидели по его краям. Они повернулись к Миреллии с недружелюбными взглядами. Она стояла неподвижно, не решаясь войти. Глубокий вдох и рука Тени на пояснице придали ей смелости. Она скрыла выражение своего лица и вошла, радуясь, что платье хорошо скрывает её дрожащие колени. Её глаза быстро перебегали с одного лидера на другого. Среди них были двое, которые особенно выделялись. Они оба были полулюдьми. Один из них — мужчина с крыльями, растущими из лопаток, склонившимися над стулом так низко, что они едва не касались пола. Он представлял интересы Шильтвельта. Напротив него за столом сидел еще один человек, только с чертами скорее дракона, нежели птицы. Он был здесь по поручению Шилдфридена. Оба они смотрели на неё особенно холодными взглядами. Во главе стола сидели пять членов Совета Свиного Короля. Позади них на полу стоял королевский паланкин, занавеси все еще были задернуты, солдаты окружили его. Слышно было только тяжелое дыхание. «Атмосфера такая же напряженная, как и тогда, когда они впервые узнали, что Олткрей ослушался моих приказов… должно быть, он снова что-то натворил.» Миреллия подавила нахмуренный взгляд. «Худший вариант, что я могу придумать, это то, что он пытался казнить Героя Щита, с Церковью Трех Героев объявил войну полу-человеческой стране, либо теперь подкупает Героя, которого он вызвал, чтобы он противостоял Фобрей…» Главный советник, сидевший в середине пятерки, встал и поклонился. Это был высокий худощавый мужчина с пепельной кожей и покатым лбом, переходящим в острый подбородок. Его улыбка казалась неискренней, показывая жуткость маски и фальшивые эмоции, вырезанные на ней. Стул прямо напротив него, где каждый мог наблюдать и судить её, был выдвинут слугой Фобрей. Она вежливо приняла предложение, не желая больше никого обидеть. «А что, если они знают что-то, чего я еще не знаю? Это что, ловушка? Мой единственный выход заблокирован, и моя тень не может справиться со всеми присутствующими солдатами… » Мысли не могли заткнуться, несмотря на её усилия заставить себя сосредоточиться они вылезали наружу. Как бы подтверждая единство их мыслей, её тени плотно окружили кресло, но за ними тут же последовали солдаты Фобрей, окружившие и их. Поскольку Миреллия не могла контролировать эти чувства… «Я могу использовать Героя Посоха, ведущего Легендарного Героя в качестве угрозы мести, если что со мной что-то случится.» Она состряпала козырную карту угроз, чтобы, по крайней мере, дать передышку зудящим пальцам на спусковом крючке. «Мне нужно сохранять спокойствие… все будет хорошо. Я уже прошла через самое худшее.» — Еще раз спасибо вам всем за то, что вы приехали так быстро! — Вождь поклонился. — Давайте начнем. Во-первых, Королева Миреллия… его величество хотел бы дать понять, что он все еще благодарен за предложение, которое вы так любезно приняли. — На периферии она видела реакцию других лидеров. Она встретилась взглядом только с Шильтвельт и Шилдфриденом. Каждый выражал отвращение. Она ответила ему жестким взглядом. «Отвалите оба.» Она снова посмотрела на Советника, кивнула и заговорила чуть более высоким голосом, чем намеревалась. — Я благодарна ему за милость.— Она безрезультатно сглотнула, постоянно растущее предчувствие поползло вверх по её горлу, лишая пальцы остатков тепла. «Что, черт возьми, случилось?!» — Однако, несмотря на его милость… — продолжил советник, и Миреллия нахмурилась. — Ваше обещание королю не является нерушимым щитом, который защитит вас от последствий действий вашей страны. Полагаю, вы это понимаете, да? — Она кивнула, молча глубоко вздохнув. — Очень хорошо. — Советник махнул рукой, подавая сигнал солдатам, стоявшим у другой двери. Они открыли их, исчезли в комнате и вернулись с женщиной в черном плаще с откинутым капюшоном. Другой рыцарь держал в руках серебряную маскарадную маску. Грудь Миреллии снова сжалась, но на этот раз она не успокоилась. Её дыхание участилось, спина напряглась, глаза были прикованы к плененной женщине. — Сегодня утром мы задержали шпиона из Мелромарка. Она попыталась пересечь наши границы, переодевшись дворянкой Фобрей. — Стеснение в груди достигло горла, и ей снова стало трудно глотать. — К счастью, недавно мы решили принять дополнительные меры предосторожности, когда люди въезжают в нашу страну. — Советник тревожно усмехнулся. — Новости о герое в Мелромарке внезапно прекратились пять дней назад. Через три дня после того, как их несправедливо вызвали в хитрую, коварную страну. Подозрительно, не правда ли? — Рот Советника напрягся. — Мы можем только догадываться, что Мелромарк каким-то образом, по какой-то причине, заблокировал связь с кем-либо снаружи. — Взгляд Миреллии стал жестким, она притворялась, что смотрит вперед, погружаясь в свои мысли. «Церковь Трех Героев… Они пытались завоевать мою страну изнутри. Они ни за что не остановят утечку информации сами по себе…» Она чувствовала каждый удар своего взволнованного сердца, делая выводы. «Я не знаю, как Олткрей нашел способ перерезать их каналы связи… но он должен знать, что это приведет другие страны в состояние повышенной боевой готовности! Я в сильно полагаюсь на свои Тени, чтобы получать конфиденциальную информацию! И он не отвечает на мои письма… неужели неужели ему НАСТОЛЬКО необходимо усложнять мне жизнь?!» — Вполне естественно, что мы пришли к выводу, что если Мелромарк ограничивает их связь… — Советник посмотрел прямо в глаза Миреллии. — Тогда должно быть что-то большое, что они скрывают от мира, не так ли? Я имею в виду, как мы узнаем, что против нас не планируется война с героями, обманом ставшими их главной силой? — Ее челюсти сжались, она стиснула зубы. «Олткрей…» ноздри раздулись, и под её сжатыми ребрами вспыхнул жар. «Что, черт возьми, ты наделал? » Рот Советника изогнулся с одной стороны — Теперь, из-за самой природы шпиона…у нас не было выбора, кроме как принять некоторые радикальные меры. Чтобы убедиться, что мы получим честный ответ, конечно же. — Двое солдат схватили шпиона за воротник плаща и дернули в разные стороны. Он разорвался по центру, открывая свежий герб рабыни над её нижней рубашкой. Холодное покалывание пробежало по спине Миреллии, распространяясь наружу, пока по коже не побежали мурашки. Она услышала, как её тени позади тоже глубоко, взволнованно вздохнули, некоторые громко ахнули. Лицо вождя медленно расплылось в улыбке. — Наши солдаты могли бы допросить её в своем штабе, но наш великий король предложил устроить встречу, на которой мы сейчас находимся! — Он усмехнулся, пряча свое садистское удовольствие под маской верноподданнического долга. Паланкин заскрипел, когда король свиней зашевелился за занавесками. — Интересно… — его голос грохотал, проталкивая отталкивающие вибрации через лидеров, сидевших ближе всего к нему, пугая тех, кто был слишком далеко, чтобы почувствовать это. — Какие новости могут быть настолько важными, что игрушке пришлось пройти мимо меня и добраться до тебя? После того, как я предложил вам и вашей дочери безопасное место для проживания в моей стране? — Руки Миреллии под столом напряглись, как когти. «Не смей упоминать мою гребаную дочь. Только Не Мелти!" Её глаза расширились, показав белки вокруг фиолетовых радужек. Вождь ухмыльнулся и повернулся к шпиону. — Скажи нам, твоё послание имеет какое-то отношение к Королю Мелромарка или к Первой Принцессе Малти? — Он прочертил рукой большую дугу, охватывающую всех присутствующих лидеров. Шпион был бледен, и страх омрачал здоровье её лица. Темные круги подчеркивали её слезящиеся глаза, которые отчаянно расширились. — Да. — Её голос дрогнул. — Ну что ж… — Советник откинулся на спинку кресла, поглаживая острый подбородок. — Скажи же! Не надо стесняться… — его глаза прищурились со зловещей усмешкой. Шпионка оторвала от него взгляд и замолчала, отвернувшись от пристально наблюдавших за ней мировых лидеров. Человек-дракон Шилдфридена положил подбородок на сцепленные пальцы, оставаясь неподвижным и сосредоточенным. У человека-птицы Шильтвельта была широкая улыбка и блестящие глаза. Каким бы ни было послание, они знали, что оно будет плохим. Они предвидели это. Шпион дрожал, как беспомощное животное. Вены на шее и лице Миреллии натянулись до предела. «Олткрей…» её адреналин собрался в резерв силы, умоляя выпустить его на волю. «Какого хера ты натворил?!» Наконец шпионка повернулась к своей королеве. Она наклонила голову, продолжая смотреть ему в глаза, и все её лицо выражало мольбу о прощении. Миреллия слегка кивнула. «Кончай с этим!» Адреналин хлынул в её голову, принося с собой бешеное биение сердца. «Что бы там ни натворил этот подонок, которого я короновала, я не смогу исправить, пока не узнаю, что конкретно он испоганил!» Она вспомнила портреты в своей комнате, все ножи, которыми она их пронзила. «Он поставил нас обоих в такое положение своим беспечным идиотизмом! Этот ублюдок готов уничтожить всё, ради чего я работала, чтобы удовлетворить свои мелкие предрассудки! С МЕНЯ ДОВОЛЬНО!» Не в силах выразить свои яростные порывы, она сжала руки в кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Плечи шпиона подались вперед, вздрагивая при каждом сдерживаемом рыдании. Она даже не пыталась скрыть готовые пролиться слезы. «Олткрей! Клянусь, если ты все испортил и уже не исправишь…» в голове Миреллии промелькнули непрошеные образы задыхающегося и истекающего кровью Олткрея. «Я могу просто казнить тебя сама, когда вернусь!» Шпионка поморщилась, сжав побелевшие губы. — Король и Первая Принцесса… — её дрожащий голос сорвался на всхлип, а затем оборвался слабым шепотом. — …мертвы. — — А? — Миреллия напряглась. её кулаки разжались, но пальцы замерзли и скрючились. Болезненные мысли, мучившие её несколько мгновений назад, исчезли. «Подожди…» Она заморгала. «…Что…» Она уставилась на шпиона. «…Что она сказала?» Она попыталась взять свои жестокие мысли обратно, притворяясь, что на самом деле не имела их в виду. «Нет…я ведь расслышала её неправильно… да?» Головокружение окутало её мозг в неподвижной голове. «Это, должно быть, сон…» —…верно? — Она пробормотала последнее слово вслух, рассеянно стоя. Лидер Шильтвельта каркнул с неприятным смехом. Руки лидера Шилдфридена ударили по столу, когда они упали, глядя с хмурым видом и приподнятыми бровями. Советник недоверчиво уставился на него, разинув рот, не скрывая своего искреннего удивления. Миреллия отступила на шаг. — Что ты…? — На второй. — Что ты сказала? — её неверие было слышно. «Там…должно быть…» глаза выпучились и наполнились слезами, моргая так же быстро, как и её дыхание. «…Что-то не так! Должно быть, я ослышалась!» Её желудок сжался, чувствуя себя достаточно тяжелым, чтобы погрузить её в землю. — МНЕ ТАК ЖАЛЬ, ВАШЕ ВЫСОЧЕСТВО! — Шпион выдохнула рыдания, которые она сдерживала. — КОРОЛЬ ОЛТКРЕЙ И ПРИНЦЕССА МАЛТИ УБИТЫ! — В груди Миреллии образовалась пустота. Она стояла безмолвная, вся в слезах, вцепившись одной рукой в стол, чтобы не упасть, а другой потирая лоб. — Чт… — ни звука, только слабое дыхание. —Чт…чт-что… — покачивая головой с рассеянным взглядом, она медленно возвращалась к своему голосу. — Что произошло? — Она нашла глаза своего шпиона, смотрящие прямо на нее. — ПОЧЕМУ?! — Она закричала. Она отчаянно нуждалась в дыре в откровении. Посторонней детали, которая поставила бы сказанное под сомнение. Но её не было. — Герой копья считал их своими врагами… — её голос дрожал от раскаяния. — …И он их казнил. — Она всхлипнула, слезы капали с её подбородка. — Я видела это собственными глазами, ваше высочество. Осмелюсь сказать, я знаю, что это абсолютная правда. — Рабский герб не среагировал. Миреллия почувствовала себя легкой, оторванной от мира, словно выплыла из собственного тела. На грани обморока она молилась о том, чтобы очнуться от забытых снов. Она молилась и отчаянно умоляла, чтобы это был плохой сон, кошмар, проклиная свои чувства яркими галлюцинациями из-за стресса. Мольба об этом была всего лишь панической мыслью, вырвавшейся из её подсознания и разыгравшейся посреди глубокого сна. «ПРОШУ!» Пожелала она в тишине своего разума, слишком потрясенная, чтобы пошевелить губами. — Эй, Главный Советник… — Ясный голос лидера Шилдфридена казался чужим по сравнению с ломкими голосами Миреллии и её шпиона. — Спроси шпиона, что заставило героя копья считать их врагами. — Вождь кивнул ему, затем повернулся спиной ко всем и посмотрел прямо на шпиона. Затем он насмехался над ней с преувеличенно надутым лицом. Она съежилась от ужаса. — Тааак? — Он растягивал слова. «Что же… Король и Принцесса… сделали? — Он подавил смешок, застрявший у него в горле. Его слышал только шпион. — Король Олткрей и Принцесса Малти действовали по собственной воле! Королева Миреллия предостерегла бы их, если бы была там! — Она использовала герб рабыни в своих интересах, пытаясь очистить имя своей королевы с несомненной честностью. — Принцесса Малти пыталась обвинить Героя Щита в ложном преступлении — изнасиловании. Король Олткрей безоговорочно верил ей. Других героев было не так легко убедить… — запаниковавший разум, работающий на автопилоте, она собиралась вспомнить события по порядку. — Это то, что привело… к разрушению замка…затем- — — Ха! — Миреллия подскочила, когда предводитель Шильтвельт ударил по столу и рассмеялся. — Так им и надо! Божественное наказание за причинение вреда Герою Щита! — Шпион поперхнулся. — Я согласен. — Предводитель Шилдфридена кивнул. — Мне также приятно слышать, что эти Герои хорошо сотрудничают друг с другом. По крайней мере, мерзкие предрассудки Мелромарка на них не отразились. — При этих словах стол мировых лидеров взорвался хохотом. Лишь немногие хранили молчание. Шпион не мог больше продолжать, видя отчаяние на лице своей королевы, обрамленное возбужденными насмешками мировых лидеров, окружавших ее. Эта новость вызвала пронзительную боль в груди Миреллии, которая все глубже проникала в нее, когда враждебность со всех сторон душила её, подобно удаву. «Замок… был разрушен?» Её руки затрепетали у открытого рта. Образ героя копья, использующего свое легендарное оружие, чтобы развязать атаку на Малти и Олткрея, беспомощно съежившегося, мысленно проигрывался в мельчайших деталях. «Нет…» она представила себе нападение, достаточно масштабное, чтобы разрушить большую часть замка, не оставив после себя никаких следов членов её семьи. Нет, нет, нет, этого не может быть!» Она прерывисто дышала. «ПОЖАЛУЙСТА, СКАЖИ МНЕ, ЧТО ЭТО НЕПРАВДА!» Из-за душных занавесок королевского паланкина донесся мерзкий смех. — Так ты хочешь сказать мне… — Голос свиного короля грохотал в груди с ужасным резонансом, как у варварского бегемота. — Мало того, что у меня отобрали мою новую игрушку…так еще и Олткрей умер раньше меня? — — Ах! — Резкий крик сорвался с губ Миреллии. Она прикрыла рот рукой на секунду позже, чем следовало. Она задышала через нос, когда слеза предала её волю, потекла единственной струйкой по пальцам. Намеки свиного короля были ясны. У него было больше причин беспокоиться о смерти короля Олткрая, чем у кого-либо другого, включая Шильтвельт. Была ли эта забота искренней или нет, она не знала. Она не думала об этом. Это не остановило боль, распространяющуюся из её груди. «Лучше бы я никогда не знала, что это случилось…» Паника и ярость злобно закружились в ней. Это заставляло её сердце колотиться, голову пульсировать, пальцы твердеть, руки дёргаться, живот выворачиваться, ноги подкашиваться, а тело метаться туда-сюда между потоотделяющим жаром и неизлечимым ознобом. Её разум был разбросан повсюду, разбитый на осколки с мыслями, разбитыми на бессвязные осколки. Её логика была утрачена, выдолблена из неё волнами эмоций, пронзающих её душу, как раскаленные мечи сквозь лёд. Её тело ныло от желания наброситься на него, уничтожить все вокруг и выкрикивать ругательства, но у нее хватало здравого смысла, чтобы не отдаться дикости. И все же, не в силах должным образом направить свой гнев и не имея возможности направить его на теперь уже покойный источник проблем, она посмотрела на шпиона, который принес ей эту плохую новость. Шпион оглянулся на неё, всхлипывая и повторяя невнятные извинения снова и снова. Как будто это была её вина. Эмоции Миреллии действовали от её имени, без её согласия. — КАК ТЫ ПОСМЕЛА ПОПАСТЬСЯ! — Мгновенное сожаление. Эти слова вылетели у неё изо рта. В ту же секунду, как она произнесла их, она поняла, что её образ мыслей был неправильным. Но одного промаха эмоционального контроля было достаточно. Миреллия даже не осознавала, что тени тянут её назад, призывая успокоиться. Она застыла, уставившись на своего шпиона, и теперь плакала еще сильнее, громко извиняясь и проклиная собственную некомпетентность. Как будто сердце Миреллии могло разбиться еще сильнее. — И таким образом королева открывает свою истинную природу! — Но её рассудок мог. — Смотри, Как она осуждает своего собственного шпиона, как будто это не её вина, что она наняла такого некомпетентного халтурщика! — Советник покачал головой выражая отвращение. Шпионка дрожала, прерывая свои постоянные извинения, когда ужас прорезал каждую черточку на её лице. — Мелромарк сильно согрешил! — Советник привлек внимание мирового лидера, широко раскинув руки. — Это позорное подобие страны неоднократно бросало нам в лицо самые грязные оскорбления! — — НЕТ! — Миреллия стукнула кулаком по столу. Позади неё двигались солдаты Фобрей. Её тени прижимались к ней спиной, окружая её неприятным кольцом. В любом случае, они были в меньшинстве, но сейчас она не могла отступить. — ДАЙ МНЕ СКАЗАТЬ! — Вождь продолжал, отмахиваясь от её возражений. — Они сами толпятся вокруг героев во время мирской нужды! Предводитель Шилдфридена сурово наблюдал за происходящим. — Они используют обладание героями, чтобы угрожать нам, не требуя нашей справедливой доли их власти! — Предводитель Шильтвельт улыбнулся. — А какое наказание они понесли за свою жадность? — Другой член Совета Фобрей мстительно ухмыльнулся. — Они теряют своего короля! — Миреллия подумала, что Олткрей будет сожжен заживо. — Они потеряли свою принцессу! — Мысль о горящем трупе Малти проклинала её мысленный взор. — Это божественное наказание за то, что вы действуете против самого святого народа нашей планеты! — Затем её осенила мысль о гневе Фобрей и образе самых передовых военных, марширующих по пустынным развалинам Мелромарка. — Фобрей — самая могущественная страна, и я знаю, что все вы здесь согласитесь с этим, так как это справедливо! Мы — родословная героев! Мы — самая святая нация! — Советник ударил кулаком по столу, отчего глаза его дрогнули. Он хмуро посмотрел на Миреллию. — Как божественная страна, мы будем выражать волю Бога от его имени! МЕЛРОМАРК! — Его крик был хриплым от праведности, он указал на неё костлявым пальцем. — МЫ ОБЪЯВЛЯЕМ ВАМ ВОЙНУ! — Адреналин хлынул через Миреллию в стремительном порыве. — ПОДОЖДИ! — Она кричала, готовая предложить себя королю свиней, если это спасет её страну. Последний вариант — сделать Мелти королевой преждевременно, окруженной лично выбранным советом теней, пока она не сможет держать себя в руках. Вот в каком она была отчаянии. — Пожалуйста… — Её чуть не вырвало от того, что она собиралась сделать. — Возьми…меня вмест- — — Молчать! — Этот ужасный, чудовищный голос прогремел через всю комнату. Занавески паланкина раздвинулись, открыв тучное чудовище, от которого исходил отвратительный запах тела. Это зрелище выжигало образ проклятого уродства в каждом, кто не был готов. Свиной король был отвратительным воплощением развратных плотских извращений, которым тошнотворно предавались в течение неопределенного количества лет. Он совсем не походил на человека. — Я возьму ТЕБЯ. Я возьму твою ВТОРУЮ ДОЧЬ! Я возьму ВСЕХ женщин твоей страны! Тысячи игрушек, которые можно рвать, насиловать, ломать и уничтожать! — Жирная рука Свиного Короля производила взмах на кождом слове, сопровождая это вонью лука, что волнами распространялся по комнате. — Народ Мелромарка будет наказан за это богохульство против моего народа! — Он повернулся к своему Главному Советнику. — Убейте людей! Похитьте их рабов полулюдей! Приведите сюда их женщин! Мы победим Мелромарк и заберем всё, что у него когда-то было! — Птицечеловек Шильтвельта усмехнулся и рассмеялся. Они так наслаждались уничтожением своей соперничающей страны, что даже замечание о рабах-полулюдях не смутило их. Драконочеловек Шилдфридена, однако, не был так взволнован, но они знали, что лучше ничего не говорить, особенно после того, как Свиной Король показал себя. Солдаты Фобрей отпустили шпиона. Она обежала вокруг стола и остановилась прямо перед Миреллией. — Ваше Высочество! — её лицо, мокрое от слез и соплей, болезненно сморщилось, прежде чем она схватилась за лиф платья Миреллии и упала на колени, рыдая в него. — Я беру на себя всю ответственность! Я прошу прощения за свою некомпетентность! МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ! — её крики были хриплыми. Мышцы Миреллии внезапно обмякли, и она откинулась на спинку стула. её короткие, быстрые вдохи не могли насытить её кислородом, но так как она чувствовала себя физически сдавленной напряжением, она не могла дышать по другому. Её шпион плакал напротив неё, все её тени трясли её плечи, лидеры счастливо беседовали о её гибели и разрушении страны, исчезли на приглушенном фоне. Теперь она могла думать только об Олткрее. Каждая грань этой ужасной ситуации исходила непосредственно от него. Его предубеждение против полулюдей, его избалование дочери безнаказанностью, его ненависть к герою щита и его высокомерие в неподчинении ей. Она знала, что сейчас ненавидит его больше всего на свете…но сейчас она была слишком эмоционально истощена, чтобы чувствовать это. Она оцепенела. — Теперь вы можете идти, Королева Миреллия. — Вождь ухмыльнулся, смягчая свой голос до зловещего оттенка. — Мы дадим тебе право умереть вместе со своей страной. Его усмешка исчезла, сменившись суровым, пронзительным взглядом. — Не дай нашему милосердию пропасть даром. — Миреллию подняли на ноги её Тени. Её остекленевшие глаза смотрели безучастно, не реагируя на Тени, ведущие её из комнаты. Её ноги инстинктивно задвигались, стараясь удержаться в центре. Её неустойчивое равновесие заставляло её время от времени спотыкаться о Теней, но они поспешно помогали ей подняться и продолжить путь. Всё это время, хотя она не отвечала ни на один из их вопросов, она не молчала. Она снова и снова бормотала себе под нос, как сильно ненавидит Олткрея. Она потеряла представление о том, что её окружает, утонула в безнадежном отчаянии, которое лишило её всех мыслей и чувств. Она не приходила в себя до тех пор, пока ей не пришлось отпереть дверь своей комнаты. Тени быстро вошли внутрь и собрали всё необходимое, не прикасаясь к вещам, не являющиеся необходимыми. Мелти и Тени, приставленные к ней, всё ещё были за комнатой, поэтому один из них извинился, чтобы вернуться к ним их. Миреллия вошла внутрь, дрожа от медленных шагов и холода в ногах. Она схватилась за бока, словно пытаясь удержать свое хрупкое «Я». Её сердцебиение теперь было глухим стуком, слишком слабым, чтобы обеспечить энергию. Ноги казались слишком тяжелыми, чтобы двигаться. Ей стало стыдно за себя. «Я хочу… покинуть этот мир. Призовите меня отсюда, пожалуйста.» Она чувствовала себя загнанной в ловушку, желая, чтобы этот момент закончился, но застрала в страданиях. Потом она отвернулась в сторону. Она ничего не видела в комнате, кроме одного. Расплывчатая тьма сомкнулась на периферии, выделяя портрет короля Олткрея. Щели и прорехи запятнали в остальном безупречную картину, на которой он был изображен с величием, подобающим королю. Вспышка жара опалила её холодный, оцепеневший дух. Её дыхание участилось, плечи задрожали. — Ты гребаный подонок… — она кипела от ненависти, сжимая кулаки. Тени остановились, повернувшись к ней. Она сделала шаг вперед. — Ты жалкая ошибка природы… — выплюнула она, снова делая шаг вперед. — Ты наглый кусок дерьма, ты позорный кретин, ты горделивый трус! — С каждым оскорблением она кричала всё громче и с каждым разом приближалась всё ближе. — ТЫ!..— Она подошла к портрету. — ТЫ!.. — Её кулаки дрожали, поднятые в воздух, готовые пробить дыру в его лице. — ТЫ ЧЁРТОВ… — лицо красное, глаза слезятся, кулак задран назад, он стоит в нескольких дюймах от портрета.… Она упала на колени. Её грудь прогнулась, позвоночник изогнулся вперед, губы сжались, но все еще дрожали. Она громко вскрикнула, щеки её были залиты слезами, которые она до сих пор сдерживала. Она слабо ударила кулаком по портрету, только согнула холст и осторожно опустила руку ему на лицо. — Ты чертов дурак! — Прошептала она сквозь плач. — Ты ослушался меня, разрушил всё, ради чего я работала, поступил эгоистично…безответственно… а теперь посмотри, к чему это привело?! — Она подняла лицо, подняла глаза на один уровень с картиной, понимая, что никогда больше не сможет увидеть его. — Не он тебя убил! Ты убил себя сам… — Она повернулась к другому портрету рядом с ним. — И наша дочь тоже! — Не подобая её обычно уверенной, несокрушимой себе… Королева Миреллия закрыла лицо ладонями, испуская безудержные рыдания полного отчаяния и горя. Ей хотелось дать им пощечину, но в то же время хотелось обнять их. Возможно, она сделала бы и то, и другое, если бы это все-таки был сон. Просто желание просто прикоснуться к ним было болезненным. Обнимать членов своей семьи теперь было невозможно. Она наклонилась вперед, обхватив руками живот, чувствуя себя так, словно её ударили ножом. Она почувствовала руку на своем плече. Шпион опустилась на колени рядом с ней, её глаза тоже покраснели и опухли. — Ваше высочество… — она наклонила голову и прижала кулак к груди. — Я принимаю любое наказание, какое ты сочтешь нужным за мой провал. Я просто… молю… — её плечи тяжело вздымались. — …твоего прощения. Я всегда верила в тебя, оставалась верна тебе и поддерживаю все, что ты отстаиваешь! — Она шмыгнула носом, и слеза упала на пол. — Я знаю, что подвела тебя, и мне очень стыдно за это…но… — — Нет! — Прервала его Миреллия, сжимая дрожащие руки. — Это не твоя вина. Мне должно быть стыдно…нет. — Она покачала головой. — Мне стыдно.— Первое прикосновение улыбки украсило её губы, казалось, целую вечность. — Я прошу прощения за свои действия в конференц-зале. Это было позорное, бесчестное проявление слабости. Это непоправимо. Как твоя королева… — она посмотрела шпиону в глаза, прежде чем опуститься на пол и прижаться лбом к ковру. — Я подвела тебя. — — А?! — Шпион вскочила на ноги, и тени затопали к Миреллии, окружая её. — Моя королева, пожалуйста! Встаньте! — Взмолилась шпион. — Вы сильнее этого! И боль, которую Вы перенесли, больше, чем всё, что я когда-либо могла вынести! — Тени все согласились в едином крике. Никто из них никогда не сможет познать боль от того, что их предала собственная семья, что они потеряли их, а потом увидели, как их страна умирает у них на глазах. Миреллия приподнялась, удивление вернуло ей румянец на лицо. Она слабо улыбнулась. — Я чувствую, что не заслуживаю твоей преданности. — — Мне все равно! — Шпион с облегчением положила руку себе на грудь и широко улыбнулся, чтобы загладить свою вину. — Я останусь верна тебе до конца своих дней! — Несмотря на вспышку гнева королевы, шпион не могла избавиться от чувства вины. «Если бы только я была более осторожна…» и поэтому она поклялась держать эту вину в форме долга, который она поклялась вернуть. Шпион помогла Миреллии встать, но она тут же откинулась на спинку стула. В комнате воцарилась тишина. Внушительное чувство обреченности повисло в воздухе. — Ну и…что дальше? — Спросила одна из Теней. Она не могла скрыть дрожь в голосе, но ей и не нужно было этого делать. Они все чувствовали то же самое. «Ничего. Надежды нет.» Хотела сказать Миреллия, но тут же сжала губы. Однако она не хотела оставлять их без ответа слишком долго. — Я пока не уверена. — «Герои всё еще слишком новы, чтобы запугать армию Фобрей…и я боюсь, что когда их превосходство будет продемонстрировано против нас…они увидят, что для них безопаснее покинуть нашу страну и присоединиться к ним.» Она подняла глаза на шпиона. «Но я не могу думать ни о чем другом…» — Ты не знаешь, есть ли что-нибудь, что нужно героям? Что-то, что мы можем предложить, чтобы убедить их помочь защитить нас? — На лице шпиона отразилось беспокойство. — Герои злятся на нас за то, что мы вызвали их против их воли. Особенно Герой Копья и Герой Щита. — Она на секунду задумалась. — Но они ясно дали понять, что намерены вернуться домой как можно скорее. — Миреллия кивнула, все еще слишком ошеломленная и измученная, чтобы чувствовать себя подавленной ответом. «Я полагала, что большинство людей придет в восторг от перспективы стать героем для другого мира, наделенным необычайной силой…но я не могу сказать, что в их реакцию трудно поверить. Она уставилась в пол, сдерживая желание пожать плечами.«Это лучшее, что мы можем честно сделать сейчас… это вернуться, попрощаться с нашими близкими и координировать группы, чтобы сбежать из Мелромарка и просить статус беженца в Зельтбуле или что-то в этом роде…» Она покачала головой. «Но я знаю, что они не хотят этого слышать.» Она подняла голову и удивилась смелым позам и нетерпеливым взглядам своих Теней. Пока она безнадежно цеплялась за нити судьбы, слишком далекие от неё, ни за одну из которых нельзя было ухватиться, её люди наблюдали за ней сзади, поддерживая её изо всех сил. Она была их надеждой. Она могла либо дожить до этого и бороться до последнего решительного вздоха, либо сдаться и заставить их пасть еще сильнее. «Сейчас не время для усталости. Не время для ненависти к себе. Мне надоело чувствовать себя неполноценной и разочарованной в себе.» Как бы безнадежно это ни выглядело, по крайней мере, она должна была достойно ответить на их преданность. Таким образом, она искала абсолютный корень всей этой ситуации. «Олткрей предал меня…и был убит.» И все равно ей это казалось нереальным. «Мой шпион пытался передать это сообщение как можно более скрытно, но был пойман на границе с Фобрей. Причина, по которой её поймали…» Миреллия рылась в тумане своих недавних воспоминаний. «Потому что Фобрей усилил охрану их границ. И причина, по которой они это сделали» Затем корень, который она искала, вырвался на передний план её воспоминаний. «Церковь!» — Моя дорогая. — Она обратилась к шпиону. — А ты не знаешь, как Олткрей сумел предотвратить дальнейшую утечку информации из церкви? Эта причина, почему Фобрей усилила пограничную охрану… — она заметила, как на лице шпиона промелькнуло чувство вины. — Моя дорогая… — мягко пожурила она её. — Это не твоя вина. Помнишь? — Шпионка кивнула, уголки её губ слегка изогнулись. С чувством долга, всё еще свежим, она жаждала дать исчерпывающий ответ. С внезапным чувством вины она поняла, какими словами Миреллия начала свой вопрос. — Подожди… — шпион дважды моргнула. — Моя королева, что вы знаете об этих героях? — Миреллия нахмурилась. — Немного. Все, что я знаю, это то, что Олткрей не подчинился моим приказам, и что Герой Меча ушел, чтобы быть самому по себе. — Шпион тупо уставилась на нее. «Да быть того не может!» Она повернулась к теням. — Вы ничего не знаете об этих героях? — Они покачали головами. — Серьезно? Даже… — она сделала паузу в осознании. — Церковь была ответственна за утечку информации…но Хаджиме выстрелил из своего оружия на территории замка… — Миреллия склонила голову набок. — Что ты имеешь ввиду? — Шпион вспомнил, как она небрежно сообщила, что замок разрушен. «Подожди…» она с облегчением схватилась за грудь, чрезвычайно благодарная лидеру Шильтвельта за то, что он прервал её, чтобы поиздеваться над ней. «Значит, никто за пределами Мелромарка…» она мысленно вернулась к главному советнику, наслаждавшегося её унижением. «… не знает, насколько могущественны эти герои?» Она подумала о лидерах Шилдфридена и Сильвет, насмехающихся над ним. «Они думают, что мы вызвали только обычных людей?» Рука на её груди сжалась в победоносный кулак. «Ха!» Легкая усмешка появилась в уголках её губ. «Я позволю этим гребаным засранцам выяснить, насколько Хаджиме и Киллуа на них насрать!» — Ваше Величество… — шпион расправила плечи и выпрямилась. — Король Олткрей не останавливал связи церкви. — Она сглотнула комок, смесь тревоги и возбуждения, готовая сбросить еще одну бомбу невероятной информации. — Это была совместная работа Героя Копья, Героя Щита и Героя Лука…хотя, я думаю, что Герой Лука вряд ли мог чем-то помочь. — В животе у Миреллии защекотало легкое трепетание. — Герой копья и Герой щита объединились, чтобы сразиться с Церковью трех героев? — Она захлопала в ладоши. — Это отличная новость! — её глаза заблестели. — Я уже много лет работаю над устранением их власти, но если они начали этот процесс, то с их помощью мы могли бы довес- — — Не утруждайтесь, Ваше Высочество.— Шпион старалась говорить спокойно. — Церковь уже потерпела поражение. — Миреллия моргнула. —…что? — — На самом деле… — продолжала шпион. — Они надели на Попа рабский герб, заставили его признаться в своих преступлениях и собрали более ста членов коалиции рыцарей и авантюристов для допроса. Церковь уже Устранена! Церкви трех героев в Мелромарке больше нет, осмелюсь сказать! — — Невозможно! — Глаза миреллии расширились, когда она вскочила со своего места. — Но… только за несколько дней, они достигли этого? Я не понимаю, почему Церковь сразу же не предупредила об этом другие страны об- — — Не дни, Ваше Высочество… — лицо шпиона стало абсолютно серьезным. — Минуты. — — Чушь собачья! — Закричала тень. — Ты либо ошибаешься, либо лжёшь! — Шпион распахнул её порванный плащ, напомнив им о гербе рабыни. — Нарисуй мне еще одну и спроси еще раз. Ни одно моё слово не изменится! — Она снова повернулась к Миреллии. — Ваше Высочество, эти Герои невероятно опасны! За исключением героя меча, каждый из них принес силы из своих изначальных миров. Тем не менее, Герой Копья и Герой Щита здесь самые опасные.— Миреллия и шпион поддерживали сильный зрительный контакт друг с другом. — Значит, разрушение замка…? — Миреллия опустила подбородок. — Это произошло благодаря легендарному оружию… или его собственной силе? — Лицо шпиона напряглось. — Это была его собственная сила. Оружие, которое он выковал в своем предыдущем мире. Он не любит легендарное копье, и, увидев силу его оружия…я сомневаюсь, что копьё ему действительно нужно. — — Ты хочешь сказать… — Миреллия ухмыльнулась. — Что у нас в Мелромарке есть такие могущественные личности? — Она сверкнула зубами. — Это очень в нашу пользу! — — Ах! — Не согласилась шпион, панически морщась. — Нет, Моя королева, я не думаю, что вы понимаете. Они не выражали ничего, кроме отвращения и враждебности к нашему миру. Даже герой лука! Я считаю, что это самая большая удача, что они согласились остановить Волны, но у них нет ни намерения, ни даже необходимости прислушиваться к требованиям какой-либо страны в нашем мире. — Капелька нервного пота выступила у неё на лбу, контрастируя с мстительной улыбкой. — Впрочем, это относится и к Фобрей. Они чрезмерно сильны! Но они также ненавидят всех здесь одинаково… — — Ответь мне вот на что, моя дорогая. Миреллия скрестила руки на груди и вздернула подбородок. — Если я смогу убедить этих героев помочь защитить нашу страну… у нас действительно будет шанс противостоять мощи армии Фобрей? — — Моя королева, их не так легко будет убедить! Особенно это касается того самого «героя», который убил короля Олткрея и Принцессу Малти! Было бы лучше, если бы мы оставили их в покое, пока мы координируем пути эвакуации, чтобы спасти как можно больше наших людей! Пусть Фобрей навлечет на себя их гнев! — — Моя дорогая… — напряженное выражение лица Миреллии не изменилось. — Это не то о чём я спрашивала…не так ли? — её глаза ожесточились от убежденности, но следы страха все еще оставались под ними. Шпион уставился на неё с выражением неуверенности и надежды на лице. «Ладно…» как бы то ни было, она поняла, о чем её спрашивают. «Я предпочитаю верить в вас, королева Миреллия. Она оскалила зубы в мстительной улыбке. — Если Вы убедите Героя лука и его отряд помочь нашим войскам, мы сможем дать многообещающий бой. Если вы сможете убедить Героя Щита помочь нашим армиям, наша победа, безусловно, обеспечена. Если Вы сможете убедить Героя Копья… — она сглотнула. — В наших армиях не было бы необходимости. Он может победить их сам, осмелюсь сказать. — Решимость билась в груди Миреллии, освобождаясь от удушающего давления неизбежной гибели. Она начала мысленно просчитывать стратегию, пробегая милю в секунду. Она отмахивалась от любых негативных мыслей, которые возникали, создавая только мысленные образы наилучших сценариев. — Я поговорю с Героем Копья о несанкционированной казни Короля и Принцессы. — Несмотря на использование безличных терминов, чтобы держать её эмоции на расстоянии, болезненное горе все еще сжимало её грудь, но не настолько, чтобы удержать её. — Я буду осторожна в своем подходе. — Она придумала тактику, чтобы манипулировать им. — Берегите себя, Ваше Высочество, но он хороший друг героя щита, и он продемонстрировал завораживающий уровень интеллекта. — Шпион предупредил. — Он является причиной того, что, несмотря на отсутствие рабского герба, они смогли узнать правду от Короля против его воли. Осмелюсь сказать, он перехитрил Олткрея на многих уровнях… — Несколько секунд Миреллия пустым взглядом смотрела на неё. Потом кивнула. — Принято к сведенью. Тогда мне придется проявить крайнюю предусмотрительность в этом вопросе. — её голос был полон уверенности, и остановить её было невозможно. Теперь её сердце билось быстрее и сильнее, воскрешённое после того, как она была раздавлена на грани эмоциональной смерти. Её грудь была легкой, она чувствовала достаточно энергии, чтобы подпрыгнуть в воздух и полететь. — Мои Тени! — Крикнула она, заставляя их выстроиться в шеренгу. — Мы ухватили лишь крошечную ниточку тонкой надежды, но если потянуть за неё, то пока она не приведет нас к успеху через ничтожные шансы, тогда мы не можем сказать в глубине души, что эта борьба окончена! — Они закивали с удвоенной энергией. Миреллия подняла руку и широким жестом указала на дверь. — Тогда, когда мы вернемся в Мелромарк… — она повернулась к двери… и остановилась как вкопанная. — Мама? — Там стояла Мелти. Тревога была написана на её лице, пропитана её голосом. — П-почему мы уезжаем так скоро? Что случилось? — «О нет…» при виде дочери ей показалось, что между ребер вонзилась Игла и впилась в сердце. Никаких изменений в планах, но горе поглотило её мотивацию, вернувшись с безжалостной местью. Она снова повернулась к своим теням, но на этот раз её пылающая решимость тлела под влажными, мерцающими глазами. — Пожалуйста… — голос был сдавленным, почти шепотом. — Отнесите наши вещи в карету. Я хочу поговорить с дочерью наедине. — Тени сделали, как было сказано. Мелти повернула голову, смущенная и испуганная. Каждая Тень избегала смотреть ей в глаза. Миреллия опустилась на колени, глядя дочери в глаза. — Мелти… — её голос дрогнул. — У меня… — она неловко сжала её плечо. — …Ужасная новость. — Мелти прикрыла рот ладонью, руки её дрожали, как раз когда тени закрыли дверь. Они двигались с настойчивостью. — Что случилось? — Одна из Теней Мелти пыталась расспросить остальных. — Почему мы бежим так быстро? — — Мы бежим, потому что, ну, я не знаю, как остальные, но я не хочу слышать реакцию второй принцессы. Касательно того, что произошло- — К сожалению, они были недостаточно быстры. — Нет… НЕТ! НЕЕЕЕЕТ! — Они услышали пронзительные крики 10-летней принцессы, за которыми последовали вопли отчаяния. За этими звуками едва можно было расслышать сокрушенные извинения Миреллии.