Погоня

Я пришла в себя в городской больнице Даймонд Медоу. Врачи твердили одно и то же: произошел обморок по причине переутомления. В свою очередь, переутомление связано с ранее испытанным стрессом в связи с учебой, совмещаемой с работой верстальщика газет. И даже тетя Лорен неустанно повторяла, что всему виной извечное пребывание в атмосфере тревожности и страха перед неизвестным. Можно лишь согласиться с тем, что страх для меня стал настолько естественным и родным чувством, что я, казалось бы, утратила способность испытывать другие эмоции. Так не должно быть. Это неправильно. На прикроватном столике хрустальная ваза с цветами — синими полевыми цветами, похожими на колокольчики. Я коснулась пальцем соцветия. На ощупь оказались бумажными. Через тело прошел разряд электрического тока, а былая тревога снова начала нарастать. Несс точно успел навестить меня. Издевательской шутки ради оставил букет. Неживой. Я позвала медсестру и попросила избавиться от этого мусора. — Но ведь они такие красивые, — настаивала медицинский работник. — Они бумажные. Подделка. — А ваш друг, который их оставил, не обидится? После этих слов меня пробрало морозом, а кровь будто остыла. Я умоляющим голосом протянула, стараясь, чтобы в глазах читалась изможденность: — Прошу вас, мисс… Впоследствии дьявольский веник выбросили. Никто не стал со мной долго спорить. Однако на следующую ночь не обошлось без странностей. Мой организм пробудился в три ночи, и меня мучила жажда. Я предприняла попытку подняться с койки и дотянуться до стакана с водой, оставленного на тумбочке, стоявшей перед кроватью. Но ничего не вышло, потому что конечности сковали плетения бумажных колокольчиков. Они вонзались в кожу, разрезая плоть. Пока я кричала от боли и звала на помощь, из потолка постепенно показывалось нечто. Сначала образовалось красное пятно, окруженное желтыми кольцеобразными разводами, потом из него начала сочиться дурнопахнущая субстанция, напоминающая смешавшиеся кровь и гной. Эта дрянь падала каплями на белье. Мне чудилось, что это мгновение длится тысячелетиями, прежде чем из красно-желтого круга не высунулась волосатая макушка. Это был Несс. Его лицо белее мела, а зияющие мраком глазницы и рот воспроизводили хрипящий и мычащий звуки. Я ничего не могла сделать. С каждым движением путы причиняли жгучую боль. Самое ужасное, что вскоре отчаянные вопли перестали вылетать из моего горла, как бы этого не хотелось. Из потолка медленно появлялись худые руки преследователя. Голова Несса раскрылась, как кубическая головоломка. Мясные кубики разверзлись и явили миру картонное лицо, нарисованное детской рукой. Я дернулась изо всех сил, благодаря чему покоящийся на тумбе пузырек, наполненный успокоительным, разбился. Кое-как дотянувшись пальцами до осколка, упавшего на одеяло, я полоснула им по бумажной лиане. Существо, нависшее надо мной, завизжало. В конце концов мне удалось выбраться из ловушки. Единственным спасительным выходом было распахнутое окно. Хоть моя палата располагалась на третьем этаже, под ее окном на мое счастье находился большой контейнер с прозрачными мешками какого-то тряпья. Возможно, испорченное больничное белье, сдающееся в утиль. В любом случае у меня не оставалось времени на раздумья. Разум был атакован паникой, поэтому недолго думая, я спрыгнула. Падение вышло немного неприятным, но все равно безболезненным. Выбравшись из бака, я побежала через сосновый парк, выходящий на луг, где пришлось вновь испытать ужас. Из-под травы огромной пустоши вырастали картонные улыбающиеся фигуры. Порывы ветра выдергивали их с корнем. Силуэты влетали прямо в меня, задыхающуюся и мчащуюся со всех ног неизвестно куда. Дальнейшие события я не смогла удержать в памяти. Утром меня нашли в собачьей будке, расположенной во дворе пожарного отделения. Какой же неимоверный стыд охватил все мое существо, когда я объяснялась перед родственниками и знакомыми, оправдываясь одолевающими и неописуемыми кошмарами. В конечном итоге мне было рекомендовано принимать успокоительные, побольше отдыхать и гулять на свежем воздухе, а также задуматься о посещении психотерапевта. Ровно пять месяцев меня не тревожил Несс. Рассказывать все полицейским было бессмысленно. В такие минуты оставалось лишь обратиться к христианской вере, вооружившись, к примеру, святой водой. Но я этого не сделала, потому что долгое отсутствие Несса в моей жизни усыпило бдительность. Это существо вернулось. В первый раз оно, облаченное в бессменное одеяние, ехало на велосипеде ко мне навстречу в темное время суток по дороге, ведущей в Даймонд Медоу. Его глаза были расширены в фальшивом изумлении. Стоило огромных усилий не отпустить руль своего автомобиля и не потерять сознание. Я твердо решила покинуть Даймонд Медоу на следующий же день, сославшись на плохое самочувствие и тоску по Колд Спейс. Однако я дала обещание тетушке Лорен незамедлительно вернуться, когда разберусь с проблемами и мне станет лучше. Добираться до родного города я желала только на автобусе, полном пассажиров, но не в одиночку. Перед отъездом мне было необходимо привести себя в порядок, потому и пришлось наведаться с визитом в ванную комнату. Похоже, чтобы избавить меня от излишней нерасторопности, жизнь еще раз напомнила, что в Даймонд Медоу по-прежнему опасно. Я точно помнила, что накануне ванную чистили, но сейчас перед моим напуганным взором предстала грязная, засаленная керамическая поверхность. На ней простирались коричневые разводы, в которых легко просматривались песчинки, а также остатки чьих-то волос и трудно поддающейся опознанию сорной траве. Вид ванной, естественно, меня возмутил, но далее произошло нечто отвратительное. Я уже хотела позвать кого-нибудь из помощников по дому, как вдруг темная вода в ванне забурлила. Из глубин начала выступать чья-то голова, вся вымазанная грязью и слизью. Мое тело погрузилось в то самое состояние, когда в самом кошмарном сне ты не способен пошевелиться или издать хотя бы писк перед нависшей угрозой. Да, меня парализовало. Сердце заколотилось, пытаясь вырваться из груди. Фигура, поднимающаяся со дна ванной, представляла собой разложившийся труп, одетый в грязные, посеревшие от времени лохмотья. Коричнево-болотное лицо монстра было безглазым. Лишь пустые глазницы, кишащие трупными червями, расположенными россыпью на носу и других местах. Оно рычало. Я отшатнулась в сторону. Монстр прохрипел: — Не хотите купить лимонных пончиков? Фраза была мне знакома. Чудовище вылезло из ванной, а потом его голова разделилась, представляя миру лицо, нарисованное на круглой картонке. Несс! Он не успокоится, пока не настигнет меня. Тварь с черепашьей скоростью приближалась, как оживший мертвец из классических фильмов ужасов. Я ринулась к двери, пролетела бурей по лестнице, и даже не предупредив и не попрощавшись с обитателями особняка, побежала к остановке, возле которой скопились люди. В подобной ситуации я не могла думать ни о чем, кроме спасения. И все же нужно было позвонить тете Лорен, что и осуществилось. К счастью, мое поведение не так сильно расстроило родственницу. Ближайшее окружение было уверено, что я — Девон О’Мен — всего лишь нахожусь в стрессовом состоянии, требующем лечения. Итак, я села в автобус. Удалось сомкнуть глаза. Спала где-то в районе трех часов, не видя ничего, кроме черного экрана. Проснувшись, первым делом, что я сделала на свое горе, повернулась к окну, чтобы посмотреть на окружающий пейзаж. И хоть автобус ехал на огромной скорости, рядом с ним как будто летел на всех парах велосипед с желтой рамой, педали которого крутил Несс. Злобно ухмыляясь, он одновременно рулил и махал мне своей худой рукой. Я была абсолютно беспомощна. Оставалось только молча ехать, нервно сжимая подлокотники кресла. Какое-то время я сидела, зажмурив глаза. Впоследствии я все-таки осмелилась взглянуть в окно. Никого поблизости. Однако облегчение не соизволило появиться. Словно на иголках, не совсем осознавая, что происходит, сквозь туман я добиралась до своей квартиры в многоэтажном здании. Находясь в тревожном и подавленном состоянии, я пережила два месяца, наполненных ожиданием трагедии. Опять пришли сны, в которых я спасалась бегством от Несса в болотах. Снова по утрам обнаруживалась неясно откуда взявшаяся грязь трясины на моих ногах. Сначала можно было полагать, что это признаки лунатизма, но поблизости и намека не было на присутствие болот. В глубине души уже закреплялось понимание, что конец близок. Я превратилась в измученное, вечно напуганное исхудавшее нечто, мечтающее только о скором уходе в мир иной. Предзнаменованием ужасной развязки стал день, когда я заглянула в старый деревянный шкаф с книгами, стоявший в гостиной. Книги следовало рассортировать. Открыв дверцу, я увидела вместо стопок литературы расчлененное тело Несса. Его руки, ноги, голова завернуты в целлофановые пакеты. Каждая часть тела трепыхалась как рыба, выброшенная на берег. Стало ясно, почему передо мной лежат куски Несса: скалящееся лицо чудовища хорошо просматривалось через целлофан. Отсеченная голова, повернутая на бок, покоилась напротив дверцы. В сердце разожглась боль. Я затряслась, а затем просто начала смеяться вместе с противно хихикающим Нессом. Забавно, что оно не хочет отставать от меня. Быть вечно гонимой, постоянно испытывать страх и тревогу — не жизнь. В каком-то смысле я давно мертва. Однако многие люди так и существуют. Без всяких условных Нессов. Вопрос: зачем? Но в любом случае, это очень смешная шутка, ведь все они продолжают ждать, когда наконец-то смогут с облегчением вздохнуть, но облегчение все не наступает и не наступает. Вселенная — отличная шутница. И сегодня ей удалось рассмешить меня. Несс тоже смеется. И я заливаюсь хохотом… *** Девон, сотрясаемая истерическим смехом, не успела заметить, как гостиная озарилась ослепительным светом. Она оказалась сидящей на болотистой почве перед парнем, сжимающим топор в руках. Он улыбался. Девушка билась в судорогах, не переставая смеяться. *** Несс победил. Завершив погоню, он запер меня в тесном помещении, похожем на контейнер. Только сегодня я поняла, что визит к тетушке Лорен так и не состоялся. Произошло лишь преследование, происходившее в болотах близ Даймонд Медоу. Оно оказалось настолько продолжительным, что я не заметила, как стала постепенно лишаться рассудка. На протяжении последних дней я только и делаю, что смеюсь и вспоминаю прошедшие события, при этом пребывая в темноте и абсолютной тишине.