Сборник драбблов

При виде этого парня у тебя дыхание спирает и голова пустеет мгновенно, а бельё намокает так, что хоть выжимай. И нет, это не красавчик-супермодель, и даже не самый популярный парень универа, это просто твой староста. Ты сама тот момент упустила, когда твой воспалённый мозг начал рисовать его перед глазами во время мастурбации или в мокрых снах, он совершенно обычный, единственная его особенность — острый ум, и именно эта его черта тебя поразила прямо в сердце. Ты его слушать спокойно не можешь, стараешься абстрагироваться каждый чертов раз, когда этот парень раскрывает рот на парах, потому что говорит он так правильно и грамотно, что у тебя мурашки по позвоночнику бегут до загривка. Он к тебе подходит в конце занятий, чтобы отдать письменное соглашение на поездку всей группой за город в рождество, а ты пялишься на него с бешеной улыбкой, как ненормальная. У него на лице всё написано, ты пугаешь его своим видом, но он старается держаться до конца, вежливо улыбаясь. Ты уверена, он тебя считает психопаткой, да и не только он один — ты сама уже сомневаешься в своей вменяемости, потому что так возбуждаться от того, что человек много знает, просто абсурд. Ким остаётся каждый день в аудитории после занятий минимум на полчаса, чтобы журнал заполнить для мастера и сверить со своим, а ты моментом решаешь воспользоваться и остаёшься в помещении вместе с ним, потому что терпеть уже просто невозможно. — Ты что-то хотела? — парень одну бровь изгибает и непонимающе смотрит тебе в глаза, когда ты замок на входной двери защёлкиваешь и направляешься к нему. — Хотела, — ты вплотную подходишь, толкаешь Нама к парте и заставляешь опереться на неё бёдрами, а сама на колени опускаешься, хватаясь за его ремень, — тебя. — Т/И, ты из ума выжила? Мы друг друга практически не знаем, это непозволительно! Ты смотришь на покрасневшее лицо перед собой с таким удовольствием, что самой не по себе, но он так прекрасен, когда смущается и лепечет все эти отговорки. Слишком правильный мальчик. Ким от шока даже сделать ничего не успевает прежде, чем его член оказывается у тебя во рту, а ты сосёшь сразу со смаком, с блаженством на лице, его ствол идеально твой рот заполняет и продвигается ближе к горлу, а ты густую слюну по нему размазываешь языком и довольно мурлычешь. — Прекрати, прошу, — он цепляется пальцами за твои волосы, тянет назад, а ты шипишь, и он боится снова сделать больно, просто продолжая умолять. — Мы всё ещё в университете... Что, если нас поймают? Ты головой мотаешь отрицательно, обсасываешь головку члена, словно леденец, и отрываешься так же резко, как начала, на ноги поднимаешься и обхватываешь старосту руками, обходя полный круг на месте и меняясь с ним местами. Теперь ты задницей к парте прижата, запрыгиваешь на неё резво и ноги раздвигаешь, одной рукой бельё отодвигаешь в сторону, а второй крепко держишься за член. Ты видишь по лицу Намджуна, что он тебя хочет не меньше, вот только ему воспитание мешает сделать первый шаг, поэтому ты всё в свои руки берёшь буквально, вводишь его орган внутрь и в спине выгибаешься, пока Ким склоняется над тобой и заходится приступом дрожи вперемешку с хриплым стоном. Ты двигаешь бёдрами, скользить по поверхности стола и тихо материшься, потому что неудобно, а парень жмуриться и кладёт ладони на твои ягодицы. — Ты сама спровоцировала, — он вдруг толкается глубже сам, а ты от удовольствия губу закусываешь и с дурацкой улыбочкой обвиваешь руками мужскую шею, — и о контрацепции ты тоже не подумала. У тебя голова кругом от того, как он будто специально слова посложнее выбирает вместо самых распространенных, ты шёпотом просишь говорить больше, умоляешь сказать что-нибудь умное, как на парах, а староста лишь вздыхает тяжело и начинает повторять тебе одни из самых сложных определений с последнего экзамена по философии, приговаривая, что ты плохая девочка и тебе стоило бы повысить свою успеваемость. У тебя ощущение сразу, что ты трахаешься с преподавателем, внутри всё сжимается от каждого толчка, и ты даже пальчики на ногах поджимаешь, из-за чего лёгкие балетки слетают на пол. Джун явно не девственник и паинькой прикидывается просто ради своего имиджа, ты это по опытным движениям понимаешь и по тому, как уверенно он держит тебя в своих огромных руках. Мешать заумные словечки с грязными для него — плёвое дело, он тебя вбивает в деревянную поверхность до синяков на ягодицах, а ты стоны сдержать стараешься, чтобы вас не спалили ненароком, но чем ближе оргазм, тем тебе сложнее. Ты кончаешь первая, обмякаешь в мужских руках и позволяешь в себя толкаться до самого конца, тебе внутреннюю сторону бедра пачкают семенем прежде, чем столкнуться с тобой лбами. — Не вздумай снова вытворять подобное в универе, ненормальная, — староста в твои глаза смотрит хмуро и говорит грозно, а ты улыбаешься счастливо и киваешь головой. — В универе не буду.