Подработка

Кота всё ещё идеально не говорит, поэтому в его речи ещё будут плясать "л" и "р", так что тут ничего исправлять не надо. Коварный номер «двадцать три E» ехидно смотрел с посадочного билета, откровенно злорадствуя, пока Тсуна старательно делала вид, что с Котой под правым боком и с Хибари под левым ей абсолютно комфортно. Ладно, с Котой, и правда, было всё хорошо. Мальчик проявлял непривычную доселе Кёе активность, ёрзая, двигая подлокотник, дергая ремни и заглядывая в иллюминатор, параллельно отвлекая Саваду от немых молитв и профессиональной игры в статую. Когда же сам мужчина, перекинув ногу на ногу, считал проходящих мимо травоядных с ленивыми кровожадными нотками в глазах, заставляя сидящего по близости округлого старичка с маленькими очками опасливо коситься в его сторону. Для семьи Хибари царила идиллия, для представителя семьи Савада – не очень. Если бы девушка могла выбирать, то, безусловно, в подобной ситуации бы не оказалась. Да, более-менее спокойные отношения между няней, работодателем и маленьким подопечным устоялись - никто никого не бьёт, временами лёгкое запугивание, а неуклюжесть упала на пару процентов – но сидеть часа два в такой близости девушке не хотелось. Вернее, ничего против не имела бы, будь отцом Коты кто-нибудь другой. Например, человек, который не решит выкинуть её из самолёта, если она внезапно как-то его разозлит. Да, отношения мирные, но всё-таки после новости о достаточно скором возвращении Нацуко нервы у Кёи заметно шалят. Если раньше его диаграмма зла и раздражительности была ровной, т.е. практически постоянной, то теперь она была другой: хорошее настроение, которое может прерваться вспышками гнева и камикороса в тот момент, когда ты меньше всего ждёшь. Именно поэтому Тсуна была как на иголках с того самого момента, когда внезапно поняла, что Нана, Фуута и двое маленьких Ламбо и И-Пин вполне комфортно занимают три свободных места в самолёте без самой девушки. А когда узнала, что у Кёи место "двадцать три D", то окончательно снизила свою активность до минимума. Так, на всякий случай. Пристегнув заранее ремни безопасности, она прикрыла глаза и постаралась хоть немного расслабиться, отвлекаясь на различные мысли, в том числе, возвращаясь к началу дня, когда она скорбным взглядом проследила, как Нана захлопнула дверь машины. Стекло пассажирского сиденья тут же облепили детишки: Ламбо состроил рожицу, а И-Пин с Фуутой просто махали Тсуне. Причём мальчик это делал с наиболее сочувствующим выражением лица. - Тсу-чан, - опустив стекло, позвала её мать, - мы поехали, - улыбнулась Нана, кивнув дочери на прощанье. – Если мы пройдём регистрацию раньше, то увидимся уже в самолёте. - Ага, пока, - Тсуна помахала рукой уезжающей матери с детьми. Проследив ещё несколько минут за уезжающим такси, девушка тяжело вздохнула, обернулась в сторону дома и сдержалась, чтобы не заплакать от отчаяния: в тот момент, на четырёх колёсах и за пять тысяч йен, уезжала её спокойная и счастливая поездка в Минаками, к которой девушка готовилась последнюю неделю. Да, Ламбо бы шалил всю дорогу, затягивая в свои игры И-Пин, но это ничто, по сравнению с тем, что придётся пережить Тсуне. Савада прошла к двери, подле которой стоял небольшой чемодан и сумка, и села на ступеньку, прижав колени к себе. Было двадцать пятое марта, а значит, со следующего дня наступают официальные каникулы для учащихся. Поэтому в честь этого радостного события (и не менее радостного перехода Тсуны на следующий курс) Наной была предложена поездка на горячие источники, конкретно в онсен Такарагава, что находился в деревне Минаками. Желанный отдых тут же был отметён девушкой: она-то уедет, а что с работой? Да, Хибари закончил университет, может сидеть дома на попе ровно и, попивая чай, презрительным взглядом смотреть на бегающих под окнами травоядных, но кто знает, когда его пригласят на собеседование? Нет ли у него каких-то дел, о которых пока не поставили Тсуну в известность? Поэтому, как только Нана заикнулась о поездке, девушка понуро мотнула головой, но под уговорами матери согласилась спросить, отпустит ли её Хибари до начала учебы. Эта весна – сложный период с кучей организационных вопросов. Хибари должен найти работу, разобраться с женой, озаботиться пристройством Коты в местный Ётиэн*, составить расписание с Савадой, учитывая её учёбу, ибо университетский проект был сдан и предоставлять ей свободное время для работы няней уже нет смысла, и ещё множество различных мелочей, которые безумно напрягают и даже самого спокойного человека (не считая Наны) могут сделать злым и раздражённым. Поэтому, когда Тсуна спросила, Кёя был согласен, но при условии, что Савада забывает их адрес и ищет новое место работы с его максимально мерзкой рекомендацией. Девушка лишь сдержанно кивнула, мысленно поставив пункт в своём графике – поплакать всю ночь под одеялом, и позвонила маме, сообщить, что остаётся в Намимори, на что Нана попросила передать телефон Хибари. Те полчаса, пока Кёя разговаривал с Наной, прошли для Тсуны как на сеансе фильма ужасов. Она сидела в комнате Коты и грызла ногти, в ужасе представляя, что могла сказать её беззаботная мать, и что сделает после этого разговора с ней Хибари; Кота же, не в силах бороться с любопытством, крутился возле двери, делая вид, что играет, пока на самом деле самым наглым образом подслушивал. Обрывки фраз, которые ему удавалось ухватить и передать няне, заставляли девушку седеть по одному волоску за слово. Когда Хибари зашёл в комнату, Тсуна с мальчиком всеми силами делали вид, что их нисколько не волнует данный разговор, и что вот ударять динозавра об машинку – это поистине захватывающее занятие. - Ладно, Минаками, так Минаками, - устало произнёс Кёя, передавая девушке её телефон. – Наверное, и правда, надо отдохнуть. - А? Т-то есть, - осторожно начала Тсуна, дрожащими руками убирая телефон в карман, - что мне можно поехать? - Да, - кивнул Хибари. - А что с Котой? – этот вопрос так же волновал мальчика. - На источниках тепло, если не жарко, - пожал плечами мужчина, - ему это в радость будет. - Что? - Что? – одновременно раздалось в комнате. - Савада-сан, - Тсуна дёрнулась, - предложила поехать всем вместе, так как… - говорил он это максимально невозмутимым и усталым голосом, словно не видел, как бледнеет перед ним девушка, - … И поэтому она думает, что это идеальный вариант. - Н-н-н-о если в-вы не хотите, т-то… - заикаясь, промямлила Савада, но её резко прервал Кёя: - Мне всё равно, но отвлечься было бы неплохо, да и Кота ни разу за пределы Намимори не выезжал, - он внимательно смотрел на Тсуну и, заметив, как та ссутулилась и стала совсем бледной, произнёс с нотками стали, - или тебя что-то не устраивает в возможности поехать на источники в нашем сопровождении? - Хи-и?! – резко выпрямилась девушка. - Нет! Конечно, нет! – она активно замахала руками и тут же резко опустила голову, и скорбным голосом закончила, - буду рада вашей компании. - Ну, вот и отлично. И пока Кёя «сюсюкался» с сыном, спрашивая его о том, как мальчику эта новость, Тсуна мысленно просила Сатану (ибо за всю её жизнь силы добра были не на её стороне)дать ей умереть во сне этой ночью. Но, наступило двадцать пятое число, Савада покорно ждала на ступенях своего дома, когда за ней приедет семья Хибари – компания на последующий час, как она думала, ибо в такси из-за детей и чемоданов не хватило места, чтобы ехать более-менее комфортно. Силы зла сговорились с силами добра и ждали дальнейшего развития этой охуительной истории под названием «Савада Тсунаёши: страх, борьба, выживание». Понуро вздохнув, она достала телефон, чтобы свериться со временем. Ещё минут пять пострадать на ступеньках дома у неё было. - Ну, давай, Тсунаёши, соберись, - спрятав телефон, ударила себя по щекам девушка, - нормально же общались, если бы тебе хотели сломать руку, оторвать ногу и засунуть в причинное место, то это давно бы уже сделали. Глянь, сколько поводов было! – подбадривала себя Савада. – Ах да, и правда, было слишком много поводов, - она тут же приуныла. – Но с другой стороны, последнее время не ты же была виновата? Правильно? Правильно! Хотя… Хибари-сану плевать, кто и как испортил ему настроение. Будет бить первого, попавшегося под руку… - Если ты продолжишь в том же духе, избиением младенцев я буду заниматься всю дорогу до Минаками. - Х-хибари-сан?! – выпрямившись по струнке, взвизгнула Савада. - Пошли, - кивнув в сторону машины, только и сказал Кёя. - Д-да, - закивала ему в спину Тсуна, хватая чемодан за ручку. Захлопнув багажник, Хибари сел за руль, с усмешкой отмечая, что дрожащая няня уже сидела рядом с Котой и парой сумок на заднем сиденье и всеми силами пыталась говорить с мальчиком, избегая неловкости. - Уже п-придумал, чем хочешь заняться в первую очередь на источниках? - Не-а, - замотал головой Кота. – Там только смотлеть на природу и купаться можно? - Ну, это первое, ради чего туда приезжают, - когда машина тихо тронулась, Тсуна вздохнула с облегчением и почувствовала себя более комфортно. – Но там ещё можно играть в пинг-понг, вечером есть небольшие представления, а сам онсен находится в десяти минутах от деревни. Так что можно попробовать местные вкусности… - Вагаси? – тут же оживился Кота. - Ага, и не только. Ещё там можно посмотреть на достопримечательности. О, и, не знаю, как сейчас, но раньше там можно было кататься на велосипедах. - Хм-м… - задумчиво протянул мальчик, - хочу лежать в горячей воде и есть вагаси. - И всё? - Угу. - А прогулка до деревни? - Не. - С каких это пор ты такой ленивый? – поправив зеркало заднего вида, беззлобно встрял Кёя. - С сегодняшнего. - Оя? И кто же в этом виноват? - Тсуна, - указав пальчиком на няню, мгновенно ответил Кота. - Хи?! Я же ничего не сделала. - А это вы на суде будете говорить, Савада, - со знакомой ухмылкой парировал Кёя, остановившись на светофоре. Тсуна открыла было рот, чтобы как-то оправдаться за то, в чём не виновата, но быстро одёрнула себя и замолчала. Как-никак, если хорошо подумать, то с момента её разговора самой с собой, у Хибари было, на вид, более-менее хорошее настроение. Возможно, он встал сегодня с той ноги, а утренние новости объявили о затоплении одного конкретного лайнера, что сделало весь день мужчины похожим на радугу, но, говоря прямо, Тсуне было глубоко плевать, что послужило этому поводом. Главное, что сейчас Кёя находился в том состоянии, который без страха можно назвать «безопасным». Пешеходы встали в ожидании, машины поехали дальше. А Тсуна в пол-уха слушала поток вопросов, которыми заваливал Кота отца, получив новую информацию о Такарагаве. Платная парковка встретила их свободными местами и улыбчивым работником. Хибари доставал чемоданы, а Кота под неотрывным взглядом Тсуны крутился рядом с небольшим, но забитым рюкзачком, всем своим видом показывая готовность помочь. Под мелодию шумных колёсиков они прошли внутрь аэропорта, готовые пройти привычные процедуры: положить багаж на ленту, сложить вещи в ящик, миновать рамку. Кёя равнодушно брал чемоданы и ставил их в сторону, складывал ящики на стол, наплевав на других людей и отсутствие свободного места, пока Тсуна боролась с любопытствующим мальчиком, в восторге глядящего на работников аэропорта в форме. - Тсуна-Тсуна, а я могу проехать вместе с сумкой? – позволяя девушке накинуть на себя лёгкую куртку, спросил Кота. - О, нет, там нельзя, - под понимающие улыбки работников службы безопасности протестующе мотнула головой девушка, беря в руки свою одежду. - Почему? - Ну, эм, - «нельзя и всё тут», - внутри сидит монстр, который пропускает только сумки и чемоданы. Детей, животных и запрещённые предметы он съедает. - О, понятно, - понимающе закивал Кота. – Пап, убьёшь этого монстра? От брошенного на «пещеру злого и страшного чудовища» взгляда поёжились все, кроме свято верящего (и не без основания) в силу отца Коты. - Хм, - Хибари только сделал шаг вперёд, как тут же, указывая куда-то в толпу, встряла Савада: - О, а вон и моя мама! Пойдёмте скорее, - она взяла мальчика за руку и, схватив чемодан с сумкой, направилась к стойкам регистрации. Так как слова про мать были полной ложью, Нану с детьми пришлось искать долго. Где-то в середине очереди была замечена кучерявая чёрная шевелюра и послышался детский смех. - Нам туда, - молниеносно среагировала Тсуна, идя на «сигналы» Ламбо. Кота лишь с непередаваемым выражением лица смотрел снизу вверх на множество столпившихся людей, а Кёя считал травоядных, перепрыгивающих через забор, сдерживая желание избить кого-нибудь за истоптанную обувь. Но когда показалась Нана, оба члена семьи Хибари приняли максимально благочестивый вид. - Кёя-кун! – радостно замахала женщина, подзывая всех к себе. – Хорошо, что вы успели, такая очередь. Добрались без проблем? - Добрый день, - кивнул Хибари, вставая подле Наны. – Всё хорошо. - Странно, что так много людей на этот рейс, - игнорируя нападение Ламбо, произнесла Тсуна, не отпуская руки Коты. - Нет, здесь три рейса сразу регистрируют, поэтому так людно. О, Кота же первый раз здесь. Как тебе? – с улыбкой наклонилась к мальчику Нана. И пока Кота в красках описывал впечатления о людях в форме, о монстре, пропускающем чемоданы и о том, как много травоядных развелось, они постепенно продвигались к стойке регистрации. Когда низкий, тучный мужчина, наконец, сдал свои три чемодана, настала их очередь. Нана закопошилась в сумке в поисках документов, пропуская Кёю вперёд. Под уставшим и злым взглядом серых глаз молодая девушка заработала в два раза быстрее, выдав мужчине посадочные и приняв чемоданы в багаж в рекордные для себя сроки и сохранив запал ещё на десять пассажиров. Получая посадочные, Тсуна было уже расслабилась, представляя уютные посиделки рядом с матерью и детьми, когда вдруг одна шальная мысль закралась в голову и заставила ёкнуть сердечко. - Хибари-сан. - Что? – не отвлекаясь от игры в гляделки с тучным и явно проигрывающим охранником, откликнулся мужчина. - А какое у вас место? - Двадцать три D. - Я-ясно. - Что-то не так? Госпожа, - он заглянул в её посадочный, - двадцать три E? - Хи! Нет, всё хорошо. Вместе с последним воспоминанием Тсуна дёрнулась, открывая глаза. Самолёт уже разворачивался, направляясь на взлётную полосу, Кота довольно и со страхом смотрел в иллюминатор, а Хибари с немым вопросом – на Саваду. - Что-то не так? – практически повторил он вопрос, который ещё стоял в ушах девушки. - Н-нет, всё в порядке, - она мотнула головой и постаралась снова расслабиться. – Просто боюсь летать, - невольно соврала Тсуна. - Пф, травоядное, - спокойно махнул рукой Кёя и лениво прикрыл глаза. Самолёт в аэропорт Нарита вылетел по расписанию.