Подработка

Отложив в сторону мобильный телефон, Тсуна закрыла крышкой разгорячённую кастрюлю и устало села за стол. Запах еды приятно щекотал нос, но, чувствуя голод, девушка понимала, что одновременно в горле встаёт неприятный ком, который отбивает аппетит. Скидывая это на усталость, она придвинула к себе заранее приготовленную кружку с чаем и сделала глоток. После звонка было непривычно тихо. Голос матери больше не радовал слух, и теперь лишь приглушённый гул с улицы не давал оглохнуть от давящей тишины. Тсуна скосила взгляд на часы. Прошло несколько часов, с того момента, как уснул Хибари, а она перенесла Коту в комнату мальчика. От безделья она какое-то время ходила от одного больного к другому, проверяя, всё ли в порядке, но после решила сделать что-то полезное в духе приготовления еды. Простой бульон, но не без помощи Наны, которая, словно готовилась к этому дню всю свою сознательную жизнь, начала выдавать рецепт, как заученный стих. Теперь же девушка была свободна. Тсуна даже невольно поёжилась от тишины и столь удручающей атмосферы. Взгляд плавно перетёк к сумке, что уже лежала на полу у дивана. Заниматься ужасно не хотелось, даже при том факте, что надо. Состроив самую недовольную гримасу, она вспомнила Реборна, и теперь не было желания даже подходить к сумке. Савада чихнула, разразив стены резким, неожиданным звоном. Быстро хлопнув себя по щекам, она встала и подлила кипяток в кружку. - Ещё мне не хватало заболеть, - перед тем, как сделать глоток, бормотала девушка. Понадеевшись на самоубеждение, она, проигнорировав последующие мысли o возможной простуде, прошла в коридор. Заглянув в комнату Коты, Савада тихо прикрыла дверь, убедившись, что мальчик до сих пор спит. То же самое она планировала проделать и с Кёей, но, когда Тсуна стала закрывать дверь, то со стороны постели послышалось шевеление. - Хибари-сан? – осторожно произнесла Савада, делая шаг внутрь. На её голос Кёя тяжело, сипло вздохнул и, разрезая воздух кашлем, попытался сесть. Было видно, что ему стало легче, но девушка всё равно быстро подбежала к постели, чтобы, слегка придерживая за плечи, не дать мужчине завалиться на бок или рухнуть назад, задевая головой спинку кровати. - Воды… - прохрипел Хибари, пока Тсуна поправляла подушку так, чтобы он мог на неё прислониться. - Да, сейчас. Она быстро вернулась со стаканом в одной руке и несколькими таблетками в другой. - Выпейте заодно их. - Угу, - не особо интересуясь, что ему дают, послушно выпил лекарство Кёя. Прислонившись головой к стене, он устало прикрыл глаза. Виски и шея блестели от пота, а грудь вздымалась слишком часто от тяжёлого дыхания. - Как вы? – ставя стакан на тумбочку, спросила Савада. Когда она перевела взгляд на Кёю, чтобы проверить его реакцию, то невольно вздрогнула, увидев застелённый усталостью и ненавистью к её хорошему самочувствию взгляд Хибари. Если бы он мог, он бы задушил её, крича что-то в духе: «А ты как думаешь?!», но это было, во-первых, не в его стиле, а во-вторых, у него банально не было сил даже полноценно ненавидеть девушку. Поэтому, за неимением ничего, кроме собственного недовольства, он бросил короткое «Паршиво». - П-понятно, - Тсуна успокоила дрожь в коленях. – Я сейчас приду. Хибари лениво проследил за ней взглядом. Савада вновь заглянула к Коте и, отметив, что мальчик продолжает мирно посапывать, прошла в ванну. Подставив тазик под воду, она залила остатки лечебного масла и стала ждать, попутно размышляя o том, что неплохо было бы найти ещё ткани. Набрав воду и кинув туда уже использованный лоскут, она, тихо фыркнув от тяжести, взяла тазик и направилась в комнату Хибари. Почти дойдя, она резко замедлилась, чувствуя, как щекочет нос. Сдавленно чихнув, Тсуна в ужасе замерла, ощущая, как неприятно прилипает к телу кофта. Она медленно скосила взгляд вниз и слегка расслабилась, видя, что воды пролилось не так много, и основная её часть на ней. Решив убрать всё потом, девушка быстро дошла до комнаты, ставя тазик на тумбу. Тело неприятно зудело. Слегка выжав тряпку, она аккуратно коснулась её кончиком висков Хибари. От прохладного прикосновения, он приоткрыл глаза, не сразу понимая, что происходит. Когда Савада протёрла лоб и перешла на шею, он криво усмехнулся, медленно и сипло выговаривая: - А раньше меня открытым декольте соблазняли. Скосив взгляд вниз, Тсуна резко отпрянула назад, роняя тряпку и покрываясь красными пятнами стыда: - Хи?! Она отлепила от тела прилипшую кофту, что начинала практически просвечивать от пролитой воды. Стало лучше, но девушка всё равно чувствовала, как уже не oт духоты комнаты горят щёки, и пыталась высушить ткань простым, но очень быстрым растиранием. - Оя, всё настолько прямолинейно? - Х-хибари-сан! - Что? – мужчина немного повеселел от выражения лица запуганного и смущённого травоядного. – Мн-кха…, - он не смог договорить, снова содрагаясь от кашля. Тсуна тут же забыла o кофте и неловком моменте, подлетая к кашлящему Кёи, но тот жестом остановил её, постепенно успокаиваясь сам. - Ненавижу, - сухо бросил Хибари, вновь устало прикрывая глаза и теряя минутный задор. Девушка промолчала, возвращаясь к прерванному занятию. Они находились в молчании, пока Савада не расстегнула первую пуговицу пижамы, чтобы просунуть ткань чуть дальше. - А когда я спал, ты тоже этим занималась? - Пожалуйста, не комментируйте это, - с мольбой протянула Тсуна. – Я же пытаюсь помочь. - Да, я знаю, - тихо произнёс Кёя. – Спасибо. Савада замерла и перевела взгляд на Хибари, но тот снова закрыл глаза, будто зная, что сейчас она на него посмотрит. Мягко улыбнувшись, она продолжила. Слив воду, Тсуна прошла на кухню включить чайник. После чего она вернулась в комнату Хибари и, сильнее укрыв вновь задремавшего мужчину, приоткрыла окно, давая помещению немного проветриться. Проверяя Коту, она обнаружила, что мальчик уже не спал, а лениво поглядывал на неё с постели, когда девушка заглянула к нему. - Ты как? - Нол… Мально, - глухо протянул Кота, привставая. - Придёшь на кухню? - Угу, - он вяло кивнул. Оставив его одного, Тсуна прошла к уже закипевшему чайнику. На этот раз чай был с лимоном и мёдом, как подстраховка на случай, если девушка тоже подхватила простуду. На всякий случай. Когда Кота добрался до стола, Савада уже сидела на одном из мест, блаженно жмурясь от приятной сладости. Мальчик же недовольно скривился, сделав первый глоток. - Либо это, либо страдания. - Бе-е, - с выражением вселенской обиды на лице изрёк Кота, но продолжил пить, пусть и маленькими глотками. - Ты есть не хочешь? – через какое-то время спросила девушка. От её вопроса мальчик заметно напрягся и был готов вот-вот замотать головой, но она резко вставила: - Под руководством мамы готовила! - А… Тогда, навелное, хочу. Тсуна фыркнула с улыбкой и встала из-за стола.

*8*

Солнце приятно освещало комнату. Розоватый свет скользил по стенам и мебели, создавая тёплую атмосферу уюта и покоя. Со складок дивана приглушённо звучала музыка с телефона. Едва слышно, словно она была частью пропитанного вечером воздуха. Тсуна следила краем глаза, как в дорожке света летает пыль, слушая рассказы Коты o бывших нянях. Девушка лежала, слегка закутавшись в плед, обнимая со спины ребёнка и мирно перебирая его волосы, пока мальчик вспоминал самых первых несчастных, которых нанял его отец. Так как они были первыми, с ними приходилось возиться дольше, но это всё, что он помнил. Ни лиц, ни каким образом он добился их ухода – ничего толкового не припоминалось. Кухонный стол был покрыт различными таблетками. Стояли кружки с недопитым чаем. Были стаканы из-под воды. Савада отметила, что если бы был обычный день, то этот маленький хаос стал бы неплохим поводом для страха быть избитой. Но сегодня всё было иначе, поэтому она лишь слегка прикрыла глаза, вслушиваясь в речь мальчика. - … И лифт зажал её юбку. - А что потом? - Тлеск и клик. - То есть, из-за тебя бедная женщина выбежала на улицу в порванной юбке? - Ну-у, - протянул Кота, - навелное, да. - Так нельзя делать, - легко пожурила его Савада, на самом деле забавляясь услышанными историями: сама она, вроде как, прошла испытание. - А папа похвалил. - Ну, раз сам Хибари-сан одобрил, - забавно произнесла девушка, полностью принимая сторону семейства хищников. Кота улыбнулся, довольный ответом.

*8*

Кёя прокашлялся, чувствуя, как чешется горло. Со лба сползла тряпка, и теперь она покоилась на краю подушки. Если бы не заложенный нос, то Хибари мог бы почувствовать запах трав: почти выветрившийся, но ещё немного ощутимый. Вместо этого он чувствовал липкость тела и духоту. Чуть привстав, он убрал со лба прилипшие пряди и огляделся. На этот раз в комнате, кроме него, никого не было. В квартире было тихо. Во рту было вязкое, неприятное ощущение, словно Хибари не заболел, а проснулся после хорошего вечера. На тумбе, словно издевательство, стоял пустой стакан. Откинув одеяло, Кёя опустил ноги на пол и тут же поджал пальцы от прохлады. Несмотря на то, что дома было душно, сам он был намного горячее. Чувствуя слабость и слегка пошатываясь, Хибари медленно добрёл до стены. Когда руки коснулись гладкой поверхности, идти стало легче. Он вышел из комнаты в коридор, где было чуть-чуть свежее из-за большего пространства. Теперь мужчина мог слышать приглушённую мелодию и тихий разговор. Признав в одном из голосов своего сына, он заметно воспрянул духом: страдающий от болезни ребёнок не будет тратить силы на болтовню. Прислоняясь к стене, Хибари аккуратно брёл к кухне, надеясь скорее добраться до воды. С каждым шагом несвязный поток звуков становился всё более чётким. Приобретался смысл. Мужчина даже припомнил несколько рассказанных Котой моментов. Кёя остановился на углу. Отчасти от того, что устал, и было безумно тяжело. Отчасти от того, что расчитывал, что его заметят и, аккуратно посадив на диван, спасут протянутой кружкой с водой. Но к его огорчению, шёл тихо, дыхание перебивала музыка, а няня с сыном полулежали к нему спиной. Хибари было настроился гневно и одновременно саркастично напомнить девушке, что тут есть ещё один, пока что, живой человек, но сбился. - Эй, не ёрзай, - мягко проговорила Савада, и по голосу её было слышно, что она улыбается. Девушка крепче прижала к себе уже больше для шутки крутящегося мальчика. Кота хрипло засмеялся, пытаясь быть менее шумным и борясь с наступившим кашлем одновременно. - А-ла-ла-л! Тлавоядное не уделжит большого и стлашного хищника! – справившись с кашлем, попытался прорычать мальчик, вытягивая руки вверх и хватаясь за взъерошенные волосы няни. - А-та-та, - поморщившись, проскулила Тсуна, чувствуя, как её тянут за волосы вниз. - Сдаёшься? – запрокинув голову назад, улыбаясь спросил Кота. - Сдаюсь-сдаюсь, - уже со смехом «признала поражение» Савада. – Куда уж мне бороться с самым грозным хищником? – произнесла девушка, после чего легко поцеловала мальчика в лоб и ослабила объятия, позволяя тому вывернуться и с довольной улыбкой посмотреть ей прямо в глаза. Но Кота на секунду замер с удивлённым выражением лица, после чего, ещё шире улыбаясь, хрипло выкрикнул: - Папа! - Х-хибари-сан! – резко обернулась Тсуна, прижав к себе Коту, чтобы тот случайно не упал. – Вам стало лучше? Кёя не сразу понял, что к нему обращаются. Перед глазами продолжала стоять простая, но такая тёплая картина того, как девушка игралась с мальчиком в мягком свете заходящего солнца. Бережные, осторожные объятия, вперемешку со смехом и задором, таким забавным и одновременно кротким, отдавались приятной домашней негой в груди, растекаясь по всему телу. - Хибари-сан? – уже громче повторила Тсуна. - Пап? – следом произнёс Кота, уже не улыбаясь. - А… Да, - он отряхнул головой и сразу почувствовал гудящую боль, - мне уже лучше. Хотя, сейчас… Сомневаюсь. Савада, отпустив Коту и дав ему уползти в другой конец дивана, встала и, давая Кёи опереться на себя, помогла сесть на своё место. - Вам что-нибудь принести? - Воды, - коротко произнёс Хибари, борясь с головной болью. – И таблетки от головы. Он почувствовал, как к нему подполз Кота. Чуть наклонив голову, Кёя вопросительно на него посмотрел, не совсем понимая, что хочет от него сын. Тот, немного замешкавшись, подобрался совсем близко и, на сколько позволяли ручки, обнял отца, прогундев ему в бок: - Когда мне было плохо, тлавоядная так сделала. - Помогло? – спросил Хибари, практически не дыша. - Нет, - замотал головой Кота. – Но это плиятно. Кёя чувствовал, как забилось сильнее сердце. Просто так они никогда не сидели настолько близко. Он очень медленно опустил руку на спину сыну, постепенно расслабляясь. Объятия, и правда, не помогали так, как хотелось бы. Но было приятно и уютно, хоть одновременно непривычно и неловко. - Вот, возьмите, - к ним подошла Тсуна, протягивая лекарство и воду. Так же быстро, как и в последний раз, Кёя запил таблетки, наслаждаясь долгожданной влагой. Он вернул кружку, скользнув взглядом по девушке. И вновь невольно всплыла увиденная картина. Няни так не обнимают детей. И дети так быстро не меняются от простого общения с чужим человеком. Хибари ни разу не видел, чтобы его сын был простым, улыбающимся ребёнком, занимающимся невинными шалостями. Хотя именно таким он должен был быть, сложись его семейная жизнь чуточку удачливее: Нацуко, при своей непосредственности и простоте, должна была сидеть здесь сейчас, обнимать заболевшего Коту, осторожно и крепко. Красивая и приятная, светящаяся своим особым, внутренним светом, который и зацепил впервые Кёю. Это её щёки должны быть покрасневшими от духоты, а глаза светиться чистой нежностью. Это она должна была бегать от отца к сыну, делая всё возможное, чтобы тем стало легче. Но вместо неё, такой озорной, противоположной Кёе, на диване сидела обыкновенная взъерошенная студентка, с беспокойством во взгляде, но ещё с лёгкой улыбкой смотрящая на Хибари. И это было пугающе естественным.