Подработка

За городом и на окраинах тающий снег создавал ручьи и маленькие озёра-лужи, когда ближе к центру всё было давно вычищено и радовало глаз сухим асфальтом, медленно зеленеющими деревьями и аккуратно сделанными клумбами для только-только посаженных цветов в парках. В воздухе стоял стойкий запах весны, а согревающее землю солнце дарило надежду на тёплые месяцы ещё до наступления лета. Тсуна шумно и глубоко вздохнула, выйдя на улицу. Новое лёгкое пальто не висело тяжёлым грузом на плечах, как это было с зимним пуховиком, а тонкий шарф, спасающий от ветра, не раздражал подбородок. Девушка не могла не жмуриться от удовольствия и комфорта, словно маленький котёнок в лучах тёплого солнышка. И то, что на улице температура не поднималась выше шести градусов, её не расстраивало. Главное, что не минус. - Лаб, не стой на месте, - пробурчал мальчик, недовольно дёрнув девушку за край пальто. - Вздохни полной грудью, Кота, - повернувшись к нему, бодро произнесла Савада, - ты выбрался из зимней берлоги. Время наслаждаться весной и теплом! - По утленнему плогнозу погоды сегодня тли гладуса. Это – холодно. - С каких это пор ты стал смотреть прогноз погоды? – удивилась Тсуна, беря мальчика за руку. - С тех пол, как ты сказала, что мы пойдём на улицу. - Но мы же и зимой ходили, - она не совсем понимала, чем он недоволен. - На целый день. - А-а, - только и протянула девушка, но больше никак не прокомментировала это. Они шли вдоль дороги к автобусной остановке, маневрируя во встречном потоке людей. Как бы Кота не ворчал, да во все глаза рассматривал разношёрстных прохожих, сбросивших с себя серые/чёрные пуховики и надевших более яркие куртки и пальто; он вертел головой из стороны в сторону, пытаясь уследить за всем, что царило вокруг: оживавшими кафе, людьми, машинами, сменившими шины, магазинами с вывесками весеннего декора – за проснувшимся Намимори. А Тсуна только молча посмеивалась над этими широко распахнутыми глазами, выглядывающими из просвета между натянутой шапкой и замотанным шарфом (спасибо, что не зимним), и крепко сжимающей её ладонь ручкой. Сегодня у неё было чувство, что этот день пройдет более чем хорошо. Вчера вечером её мать, не без нытья Ламбо, загорелась идеей сводить детей в местный парк аттракционов, который открывается, стоит только растаять снегу и красной полоске на термометре подняться выше одного градуса. Да, Ламбо уже там был. Да, некоторые аттракционы ещё не работают. Но всё же своди-своди-своди и море слёз. И вроде как весна пришла, что надо отпраздновать (а до цветения сакуры ещё несколько недель), и дома уже засиделись. Нану долго уговаривать не пришлось. А если идёт Ламбо, то идёт И-Пин и Фуута. Так почему бы не взять с собой Коту? Не без опаски, но Тсуна решилась закинуть удочку, позвонив Хибари тем же вечером. Фраза если Кота сам захочет, и день пройдёт так, что мне не надо будет закапывать женское тело в лесу звучала как… Согласие. Во всяком случае, когда Тсуна утром повторила своё предложение, и Кота, тщательно осмыслив его (читай, почти сразу же кивнул), согласился, Хибари лишь пожал плечами, спросил, куда именно они идут и задал прочие организационные вопросы, порешив, что вечером он заедет и заберёт сына домой. В тот момент Савада могла поклясться, что мужчина стал чуточку мягче. Или это она привыкла за столько месяцев. Или это утро так влияет на Хибари. Или Марс в Венере, что более вероятно. В общем, сейчас они с Котой заходили в автобус, чтобы приехать в парк, где их будут ждать Нана и дети. Практически прилипнув к окну, мальчик сразу же заметил макушки аттракционов, выглядывающих меж ветвей ещё голых деревьев, высокий решётчатый забор и довольные парочки, одетые ещё тепло, но уже с шариками – почти как летом. - Выходим. Тсуне можно было даже не говорить этого: Кота практически толкал няню с места, когда автобус остановился. У самых ворот их ждала Нана, бегающие друг за другом И-Пин с Ламбо, и скромно стоящий рядом с женщиной Фуута, одной рукой держась за длинную юбку. Когда они подошли, Ламбо вместе с И-Пин, держащей его за капюшон куртки, остановились. Мальчик смерил Коту своим детским сканирующим взглядом, вспоминая все обидки и унижения от прошлой встречи, но несколько хороших воспоминаний и аттракционы перевесили, от чего через несколько минут вся ребятня бежала вперёд, оставляя позади Тсуну с матерью. Комната смеха, где Коте было не смешно, музыкальные карусели, колесо обозрения, карт – были успешно пройдены под радостное детское улюлюканье, которое включало смех и счастье Тсуны. Из-за того, что зима только-только отступила, такие аттракционы, как американские горки или различные вертушки в воздухе были закрыты. Ветер слишком холодный для них. Поэтому добрую половину времени женщины и дети проводили в прогулке по парку, отвлекаясь на аттракционы, которые находились в зданиях (приключенческое 5D было оценено по достоинству) или на подобные из перечисленных. У вырытого вручную озера Нана купила две буханки хлеба, обрадовав тем самым детей, карпов, уток и лебедей. Больше всего радовались карпы, налетая на крупные шарики, словно пиранья на кусок ноги или руки. Кота одобрительно кивал, приравняв их к хищ-щ-никам. И то, что мясо они не ели, его не смущало. На телефон было сделано около дюжины фотографий у различных парковских скульптур, которые представляли собой либо персонажей известных мультфильмов, либо различные фигуры, на которых можно было дать волю фантазии. Маленький корабль был всецело оценён Фуутой, который вырвал (не без помощи Наны) право быть капитаном. Маленький Хибари снизошёл (не без махинаций Тсуны) до роли морского Бога. Это, конечно, не капитан, но Ламбо "утопить" имел полное право. Уже обтёртая пещера была оккупирована в тот момент, как попалась в поле зрения И-Пин. Больше, правда, её заинтересовали зелёный и оранжевый динозавры у входа, но не пропадать же добру? В итоге Фуута был "съеден" большими и страшными доисторическими хищниками, одним из которых был Кота, играющий роль Тиланозавла Лекса, два других динозавра были "убиты" храбрыми И-Пин и Ламбо. Тсуна просто сфотографировалась у этой композиции. Огромный человек-такояки (несчастный работник местного кафе) был атакован Ламбо. Его обслюнявленную ногу спасла только карусель-самолёт, которая, o боже двигалась, если её толкать. Тсуна была ветром. И-Пин вылетела из кабины. Но мальчики сделали вид, что она «палашютист» и спаслась. Нана, светясь от счастья, прошептала джентльмены. Тсуна опустила саркастичное она просто ходит на карате. Когда Кота указал на дом ужасов, Савада быстро его развернула спиной к убитому жизнью и страданиями посетителей домику и громко заговорила o том, что уже вечер, а они так толком и не ели, да и Хибари-сан скоро должен приехать. В кафе (том самом, подле которого был атакован человек-такояки) мальчик, вроде как, оставил эту глупую и совершенно небезопасную идею, как поход в дом ужасов. В тот момент, когда Ламбо стал покушаться на чужие порции, на пороге кафе появился Кёя, убирая во внутренний карман пальто карту парка: кафе находилось в глубине. - Здравствуйте, - коротко кивнул он. - O, Кёя-кун, - Хибари дёрнулся, но быстро взял себя в руки, - что-то ты ран… O, уже семь, - Нана посмотрела на наручные часы. – Как быстро пролетело время. Садись с нами. Мужчина присел на край диванчика рядом с Наной (второй диван был занят детьми). - Будешь что-нибудь кушать? – Тсуна была готова поклясться, что только договор с Сатаной, который заключила её мать, не даёт Хибари схватить её за волосы и приложить пару раз o стол. - Нет, спасибо, - он мотнул головой. - Точно? – казалось, что Нана уже мысленно усыновила этого сдержанного брюнета, который платит деньги её дочери. - В университете поел, - произнёс Хибари в надежде, что это удовлетворит материнский инстинкт женщины. Кота же отвоевал свою порцию у Ламбо и на правах победителя забрал два шарика такояки из его тарелки, которые любезно отдала Нана. - А-а-а, пора экзаменов, - понимающе закивала женщина, и переключилась на детей. – Ламбо-кун, И-Пин будет больно, если ты проткнёшь ей руку палочками. Тсуну перекорёжило. Скоро срок сдачи полугодовой работы, её защита, что пойдёт как допуск к следующему курсу. А это значит, что Реборн-сенсей не за горами. - Тсу-чан, всё хорошо? – взволнованно посмотрела на неё Нана: девушка резко побледнела. - Да… Просто сердечко ёкнуло, - с кислой миной, отвернулась к окну Савада. «Уж лучше бы три экзамена». Из кафе они вышли за час до закрытия парка ленивые и разморенные едой. Разумеется, Хибари в эту группку довольных и сытых шариков не входил. Он молча брёл рядом с сонными детьми, слушал лепет Наны o прошедшем дне, мысленно отметил, что повода попугать Саваду не было (нет, можно было и просто так, но это менее эффектно), и день мгновенно перешёл в разряд ну не скажу, что отвратительный, но лучше наступить в говно. Немного ситуацию изменил Кота, резко остановившись и указав на тот самый дом ужасов. - Пап, я хочу туда, - на лице ни тени сна. - Я думал, вы всё уже обошли, - безо всякого интереса посмотрел на домик Кёя. - Нет. Лаб отказалась меня туда вести, - наябедничал Кота. - Оя? – тут же оживился Хибари, повернувшись к Тсуне. И на лице у него появился отпечаток садистского удовольствия, приподнимавшим уголки губ. - Ну… Эм… - Саваде даже не надо было смотреть на мужчину, чтобы понять, что на ближайшие полчаса он нашёл смысл жизни. – Там опасно и… Детям не стоит… Ходить… - под конец она совсем сдулась и, чуть сощурившись, словно на неё замахнулись, слегка повернула голову в сторону Кёи. Тот смотрел на неё взглядом да ну ты брось, а после обратился к перекатывающейся под ногами малышне: - Никто не хочет пойти? – и кивнул в сторону дома ужасов. Резко вытянувшиеся по струнке дети навели на кое-какие мысли. Они синхронно замотали головой и отошли поближе к Нане, цепляясь за её юбку, как за спасательный круг. - Они уже были, - с улыбкой сказала женщина, будто не замечала страха в детских глазах. - И ты, как я понимаю, тоже? – Кёя вновь посмотрел на совсем понурую Тсуну. - Ну кто-то же должен был их туда сводить, - шёпотом произнесла девушка. - Па-а-ап? – дёрнул за край пальто Кота с мольбой на личике. Хибари скрестил руки на груди и, не отрывая глаз от Тсуны, кивнул в сторону дома, приказывая той пойти купить билет и развлечь мальчика. - Но там же страшно, - чувствуя дрожь в ногах, хваталась за соломинку девушка. - Ты уверена, что дома ужасов бояться должна? – подняв одну бровь, вкрадчиво спросил Кёя. - Два билета, пожалуйста, - Саваду, как ветром сдуло. «И ведь из своих денег плачу», - последнее, что промелькнуло у неё в голове, прежде чем они с Котой вошли внутрь.

***

Оставшись поблизости, Нана сидела на не так давно перекрашенной лавочке вместе с оживившимися детьми, которые играли в джан-кен-пон*. Активно двигаться уже не было сил. Хибари же стоял у выхода из дома ужасов, ожидая возвращения своего сына и няни. Он был готов поклясться, что слышал из глубин аттракциона дуэт криками мы отпугнём монстра. Картина кричащих Коты и Савады его немного позабавила. Он прислонился к хиленькому ограждению и прикрыл глаза. С зимы он впервые так долго находился в обществе Тсуны. Первые недели после болезни он, прикрываясь работой, сбегал из дома, как только впускал на порог девушку, а возвращаясь, быстро отправлял её прочь, часто забывая придраться к тому или иному косяку. Но он утешал себя тем, что квартира не разрушена, а самое главное – его сын в полном порядке. Этого хватало, чтобы успокоить свою природную вредность, но это ещё больше заставляло ощущать, как сосёт под ложечкой. Стоящий перед глазами образ сидящей на диване няни в обнимку с Котой отказывался отпускать, а какая-то навязчивая мысль пыталась сформулироваться на языке, раздражая и отвлекая. Потом экзамены, Рождество и праздники, в течение которых он находился рядом с сыном, как и каждый год. Подаренная Савадой перед выходом на травоядный отдых книга про динозавров была прочитана до дыр, откуда и пошла любовь к Тиланазовлу Лексу, что так же не давало полностью выбросить из головы шальные мысли, которые ещё не приняли форму, но напрягали достаточно, чтобы желать разорвать и сжечь книгу на глазах у няни. А затем снова бегство на работу и с января в университет. Загруженность перед выпуском была как манна небесная, выбивая из головы всё ненужное. Хотя было несколько вечеров, когда из привычного состояния озлобленного робота его вырывал дрожащий голос взъерошенной травоядной, лопочущей o появившемся у Коты насморке или что у него першило в горле. И как-то сразу хотелось рыкнуть а не ты ли в этом виновата?, но тут же бешенство застревало в горле, стоило только увидеть искреннее волнение в больших карих глазах, которое перебивало весь страх, заставленную столешницу лекарствами и каплями и максимально утеплённого сына, попивающего перед сном чай. В итоге оставалось только сдержанно кивнуть, вкладывая в это движение и спасибо, и дальше я разберусь. Было несколько раз, когда, возвращаясь домой, он лелеял мысль, что с порога заявит, что девушка уволена: настолько сильно хотелось вернуться в привычный круговорот нянь, когда не было этих неуловимых мыслей и чувств, не дающих покоя и требующих, чтобы мужчина лёг и потратил несколько часов на их обдумывание. Но заговаривающий его с порога Кота сбивал с намеченного плана, от чего Тсуна каждый раз уходила с мыслью завтра быть ровно во столько-то. Тихо цокнув, Кёя оттолкнулся от ограждения и тряхнул головой. Домашние травоядные плохо на него влияют. Он прошёл ко входу в дом ужасов, где сидела разукрашенная и безумно уставшая девушка. - Сколько примерно занимает путь? – не здороваясь, спросил Кёя, вынуждая работницу поднять удивлённый взгляд. - Обычно минут пять, - немного подумав, тихо произносит. Хибари посмотрел на часы. Прошло уже одиннадцать минут. Словно прочитав его мысли, девушка спешно добавила: - Но бывает, что идут очень медленно, всё рассматривают… Тогда около пятнадцати. Не больше, точно. Хибари хмыкнул. «Конечно, рассматривают они там всё. Скорее эта травоядная по несколько минут орёт на одном месте, зацепившись своими патлами за паутину», - и эта мысль особо не раздражала. - Если хотите, - осторожно начала девушка, - можете пока посмотреть фотографию и… - она невольно сглотнула под взглядом мужчины, - подумать, хотите ли брать… Или нет. - Что? - Ну, - она немного оживилась, видя, что при всей исходящей угрозе, бить её пока не собираются, - мы перед запуском в сам аттракцион делаем фотографию на фоне названия, - она дрожащей рукой указала на не сразу заметный плакат во всю высоту стены, спрятанный в тени и паутине. - Обычно мы на выходе выдаём, но сейчас посетителей нет и путь проходит здесь, так что… Кёя ничего не ответил, лишь прошёл к этой стене, игнорируя все правила в духе вход только посетителям, купившим билет. Практически на чёрном фоне был изображён порог дома ужасов, кровавыми буквами сверху название, а из окна выглядывала страшная поебень. Отметив, что стрелка часов миновала пятнадцатую минуту, он направился было к выходу встречать перепуганных, но взгляд зацепился за работницу, робко протягивающую фотографию со словами: - Посмотрите? Он взял в руку небольшое глянцевое фото, где стояла с натянутой улыбкой Тсуна, по лицу которой было видно, что она готова в любой момент сорваться с места и умчаться в какое-нибудь Средиземье, а рядом ещё ничего не подозревающий Кота – сама решительность. - Всего триста йен, - аккуратно добавила девушка.

***

Тсуна с Котой вышли на пару минут позже, поставив анти-рекорд. Девушка двигалась, словно была выпилена из дерева и сдерживала слёзы, а мальчик обеими руками вцепился в её ногу и был абсолютно бледен. Красные глаза говорили o том, что один раз он точно проревелся. - Ну как? – не без удовольствия спросил Кёя. - Х-х-хи… - сипло выдохнула Савада. - Страшно? - Н-н-ни капельки не стлашно, - заикаясь, выдавил из себя Кота, через силу отцепляясь от ноги няни. Переваливаясь с ноги на ногу, он подошёл к отцу, протягивая ручки. Когда Кёя, слегка улыбаясь, взял того на руки, Кота крепко схватился за пальто Хибари, словно намагниченный. В этот момент Тсуне хотелось повторить манёвр мальчика, но Кёя – это Кёя, и он уже был занят, а мама была далеко. Они направились прочь от дома ужасов, но Савада на секунду остановилась. - Вспомнила, что обронила храбрость? – повернулся к ней Хибари. - Н-нет, - её я потеряла при рождении, - просто нас фотографировали, и я подумала, что… - Пф, только не говори, что ты собиралась потратить деньги на эту ерунду. - Эм… Ну… - Тсуна замялась. - Пошли, - он отвернулся и продолжил путь. – Работница была слишком навязчивой, и я отказался. - А… Ладно, - няня бросила короткий взгляд в сторону сидящей за стойкой девушки, но быстро потеряла к ней интерес. Неся к машине на руках сына, Хибари надеялся, что никто не узнает, o самой бесполезной покупке в его жизни.