Ты прошлое во сне узнаёшь, Хоть думаешь, что все игра фантазии твоей. Ты самого себя во сне познаешь, Осколки предыдущих лет отроешь жизни не своей...
Чуе часто снились сны. Точнее не совсем сны... Всегда одна и та же белая бесконечная комната, всегда тишина, всегда ничего. Снова и снова приходил взрослый юноша, так похожий на него самого. Его голос был такой приятный. Он успокаивал, забирал боль и страх. Но с тех пор, как мальчик поселился в доме забинтованного сновидения изменились. Нет, он по-прежнему лежал в пустом пространстве, но что-то не то... Боли нет Нет боли, нет этих жутких узоров по телу, нету крови. И парень, тот взрослый парень, он больше не успокаивал. Он рассказывал о своей жизни с Осаму: о том, как его пригласили в Мафию, об их совместных операциях, разрушенных их дуэтом за одну ночь вражеских организациях, о предательстве шатена и уходе его из преступного мира, о взорванной машине (на чем рыжий юноша сделал особенный акцент и послал забинтованного на три веселые буквы. Малыш рассмеялся), о прекрасной коллекции вина и сказал, чтобы мальчик, как подрастёт обязательно нашёл ее и попробовал, о его прощении суицидника, об их совместных прогулках, приятных и уютных вечерах за просмотром фильмов, чуть не спаленной кухни, когда скумбрия пыталась приготовить скумбрию... Много о чем еще рассказывал долгими ночами он своему маленькому собеседнику. - Вот однажды эта шпала наелась своих галлюциногенных грибочков, стащила мою любимую шляпу, забралась на стул и начала орать, что теперь он - Безумный Шляпник и пытался получить от меня ответ, что общего между вороном и письменным столом! Нашлась, блин, Алиса в стране чудес! Чуя смеялся. Ему правда было весело и хорошо со своей взрослой копией. Только на постоянный вопрос о том, как его все-таки зовут собеседник отмалчивался. Накахара наслаждался этими ночными беседами, хоть и понимал, что это все игра его детской фантазии. Но, так ли это на самом деле?... Неизменным оставалась и последняя просьба в конце каждого разговора: Пожалуйста, спаси Осаму... Мальчик резко открыл глаза. Вокруг было темно, только за расшторенным окном еле-еле розовел рассвет. Уже не первый раз, с тех пор, как Чуя живет здесь, он просыпался посреди ночи или под утро. Рядышком тихонько посапывал Дазай. Рыжик словно мышка встаёт с кровати, стараясь не разбудить уставшее на работе приставучее солнце. Так же бесшумно пройдясь по темному коридору, малыш зашёл в ванную. Мраморная серая плитка на полу и стенах была очень холодной. Но зато с утра в чувство приводила очень хорошо. Черно-белые раковина, унитаз и ванная, семь круглых зеркал разного размера, висевшие над умывальником, махровые полотенца на сушилке. Интерьер в квартире суицидника не переставал удивлять. Чуе действительно нравилось жить здесь. Мальчик умылся, почистил зубы и посмотрел в одно из зеркал, висевших на уровне его роста. Слава богу, они расположены на разной высоте, а то с ростом этой, как выразился парень из сна, шпалы, Накахара никогда бы не смог даже краем глаза взглянуть на своё отражение. - Блин... Надо бы голову помыть, а то хожу, как чучело. Прохладные струйки стекали с рыжей макушки, моча тонкую шею. Хорошо... Вдруг кто-то резко притянул к себе за талию. Осаму! Мальчик резко развернулся, тем самым обрызгав все вокруг. - Ты что так пугаешь?! - Чуя поставил щелбан внезапно налетевшему. - Ой... Меня разбудил шум воды. Прихожу, а тут ты. Вот и решил сюрприз сделать... Забинтованный зажмурился, словно довольный кот. Скорее приставучий кошак, по-мнению рыжего. Ладно, раз пришёл - можно и обнять в ответ. Только не долго! Мальчик обхватил стоящего на коленях шатена за шею и сложил голову тому на плечо. От такого несвойственного колючему рыжику жеста Дазай боялся даже пошевелиться. Двинется - разрушит идиллию. Тепло... Спустя минуту мальчик отстранился. - Так все. Сеанс нежности закончен, мне надо голову домыть. - Чу~я, а можно я тебе помою~ю?... - протянул жалобно кареглазый. - Чаво? Я и сам могу справиться. - Ну, пожалуйста, пожаааалуйста!!! В дело пошёл козырь в виде щенячьих глазок. Черт... Чуя сдался. Опять. Он наклонился под струю воды и стал ждать манипуляций Осаму над своей головой. Вот пусть попробует больно сделать... Забинтованный легкими движениями своих длиннющих пальцев, массируя макушку малыша, втирал шампунь в корни волос. Приятно. Очень приятно. Ещё чуть-чуть и Чуя замурлычет от удовольствия. Может почаще просить его мыть ему голову... Нет, тогда самолюбие Накахары съест его изнутри. Так и быть, хотя бы сейчас понаслаждается. Но можно, что бы это продлилось хоть немножко подольше? Комнату охватил приятный аромат шампуня. Он пах... апельсином? Серьезно? Суицидник специально достал из шкафчика под раковиной новый флакон. Хорошо, пусть будет апельсин.Приятное движение рук Позволь запомнить навсегда. Побудь со мной подольше, друг, А лучше, будь со мной всегда...