Ты бежишь от судьбы, мы бежим по пятам.
День прошел настолько спокойно и тихо, насколько это было возможно: Питер искал информацию по стаям в округе, а Стилински копался в старых книгах ища дополнительную информацию про мифическим существам и их обезвреживаний. Юноша сам не знал, почему вместо учебы он так засел на этой идее фикс — найти всё и вся. Его постоянно тянуло к тем темным корешкам и шепоту: — Возьми. Открой нас. Листы тяжелы для нас, помоги нам. Если день прошел нормально, то это не значит, что ночь пройдет таким же чередом. Настенные часы показывали полвторого, когда за парнем закрылась дверь в подвал. На сегодня все дела закончены. Тихо спускаясь по ступенькам, Стилински оказался в привычной и родной темноте. «Тык» и комнату озарило теплым светом, что падало из старой лампочки под потолком. Стайлз снял футболку и кину онную на пол, лег на диван в домашнем трико. Раздумывая о завтрашнем дне, он не заметил как погрузился во мрак. Услышав тихий шепот со стороны двери, Мечислав замер оторопел: обычно в это время никто не приходит. Повертев головой в стороны, мальчик оцепенел — никого рядом не было. Обычная комната бежевого оттенка, которая похожа на остальные комнаты организаций: тумбочки, кровати, дверь, но на окнах решетки, а около двери караулят охранники. Мальчик поправил рукава рубашки, которая не подходила ему по размерам. Тихими шагами он стал приближаться к окну. Золотая Луна освещала комплекс. Некоторые работнички шли домой, а одни только приходили на смену. Кому из них повезло больше? Никому. Крики о помощи. Электрический ток. Кожаные ремни и ошейники. Ежечасные крики боли и отчаяния поглощались в стены подвала. Безумные удары по стенам и шепот. Один и тот же. — Иди к нам. Ну же? Мы тут. Давай! Дверь тихо отворилась, темноволосый услышал это и стал ждать. Красная точка мигает в углу, видеокамера. Мальчик наконец повернулся лицом к двери и поднял глаза на посетителя. Мужчина коварно улыбнулся и кинул на пол металлические кандалы и цепи. — Ну что, погуляем? А там, наверху, все хорошо, но не тут, не рядом с землей. Не там, где земля впитает в себя эти многолетние голоса, ужас и боль, которые не отпустит, будет хранить в себе из года в год.***
Стилински быстро дыша, резко сел на диване. Что-то мешало дышать, будто в стенках горла нечто застряло поперёк. Воздуха в легкие поступало мало, из-за чего руки стали дрожать. Стараясь не двигаться и уже тем более не создавать резких движений, парень дошел до ванной. Встал перед зеркалом и «любовался» собой. Укус потемнел. Будто поставили фиолетовый засос и кусали, кусали, кусали в одно место. Сукровица закрыла полностью рану и застыла неприятной коркой. Рваные края поблескивали свежими каплями крови. Вся рана полностью покраснела и этот «круг» дошел до подбородка. Ощутив, что подступила тошнота, Стайлз нагнулся к раковине и сплюнул то, что заполняло рот. Темно-фиолетовая жидкость и сгустки того же цвета, но чуть красноватого оттенка. Испорченная кровь. — Вот же черт.***
Дитон читал что-то в книге, параллельно помешивая какую-то жидкость в посуде. Утром, как только Питер увидел шею Стайлза, он буквально поволок парня к Дитону, приговаривая: — Мне мертвый подросток не нужен. Закончив перемешивать, доктор дал Стайлзу выпить белую «жижу», которую только что сделал. Укус на шее он вообще не трогал, просто аккуратно протер влажной тряпочкой. За всем этим наблюдал Хейл из угла помещения, лишь временами задавая вопросы по поводу здоровья, теперь уже своего беты. — Почему укус не приживается? — Питер, я ожидал этот вопрос от Стайлза, а не от тебя, — произнес доктор и заметил, как парень скривился и сплюнул половину лекарства обратно в стакан. — Укус не приживается, потому что он в принципе был создан не для этого. — То есть как? МакКолл же обратился, хоть он был астматиком, — неопределенно махнул рукой оборотень и подошел ближе к столу, на котором сидел Стайлз. Услышав знакомую фамилию, парень на мгновение перестал двигаться, а потом натянул на себя маску спокойного и уравновешенного подростка. — Генетика другая, Питер. МакКолл обратился потому что этот был шанс выжить и стать «нормальным». Была большая вероятность, что он не выживет и умрет в первый же день. Скотт надеялся на спасение, потому и пошел на это. Укус помог его легким нормально функционировать, и он больше не задыхался. В случае со Стайлзом, — мужчина прервал монолог на минуту, чтобы сформулировать речь. — Я не знаю, Питер, что сказать. Стайлз, он нормальный. У него нет отклонений, он развит на свой возраст, нет каких-либо заболеваний. Ему не нужен был укус, и он не думал об этому, потому что в этом не было необходимости. Но есть один странный момент. — Но? Что дальше, Дитон? — поторопил мужчину Хейл, не хотя терять время в пустую. — Что-то мешает его организму залечить укус: либо он сам не хочет и препятствует этому, либо же это его организм так борется. Но могу сказать точно: его тело уже кем-то занято. Переполненный сосуд, как говорили в древние времена, когда человек не дает свое тело и душу на изменения. Тело и душа отвергает укус, так же как и сам Стайлз. Он делает это вполне осознанно. Ты понимаешь, Питер? Стайлз осознанно дает своему организму убивать себя. Возможно, все его травмы и заживут со временем, но не полностью. Укус будет кровить до тех пор, пока он не примет тебя как полноценного Альфу и себя, как несвободного человека. В ином случае, если он все же не признает всего этого, я бессилен. Помещение затопило оглушающей тишиной. Каждый думал о своем: Дитон о том, как это вылечить и помощь юноше, Хейл же размышлял о том, как удержать парня рядом, чтобы тот не сбежал, не ушел в другую стаю. А сам «виновник торжества» просто сидел и все. П р о с т о с и д е л. Голоса в голове бушевали. Внешне это никак не было заметно. Не по эмоциям, не по речи и не по движениям. — Еще немного и мы прибудем, — прохрипел скрипучий голос в голове и исчез.***
Так ничего и не решив, прошел день. Неделя. Две. Дитон перестал этим как либо интересоваться и продолжил делать свою работу. Укус не собирался даже перестать кровить. Доктор Алан дал бинты, пропитанные отваром, чтобы замотать шею и ходить так. Ну сами подумайте, кому будет весело смотреть на разодранную шею и синяки? Правильно, никому. Никому, кроме своего хозяина. Ночью, когда уже было время отключаться и спать, Питер приказал подняться к нему в кабинет. Закрыв за собой дверь, Стайлз поправил рукава толстовки и подошёл к столу. — Завтра встреча акционеров «Трех Импал». На встрече основные это Гарретт Дуглас, Нолан Холлоуэй и Кори Брайант. Меня пригласили туда как гостя, а точнее как знакомого Нолана. В папке вся найденная мной информация о них. — Стайлз протянул руку и взял увесистую папку в руки. Она была тяжелой и наверняка хранило много информации. По мере того, о ком говорил Хейл, юноша листал файлы и смотрел на их фотографии. — Моя задача? — Твоя же задача в том, чтобы охранять меня этот вечер. Не подумай, что я нуждаюсь в твоей защите. Мне нужно твое тело, как гарант того, что нас не буду морить и осмеивать. У каждого будут свои охранники. Вон, у Даниэля сразу восемь парней, а у меня только ты. — проговорил Хейл и посмотрел на свои наручные часы. — Ты также должен узнать, кто поставляет информацию троим Импалам. Любая крупица должна попасть к нам. Мероприятие официальное, как и твоя официальная одежда. Три этажа, шесть выходов и более пятидесяти оборотней. Стайлз задумался и не торопился что ибо говорить. Он аккуратно провел пальцем по кромке папке и остановился. Голоса молчали. Юношу не волновало даже количество гостей. Что-то другое. То, что уходило из-под пальцев рук. — Девкалион будет? — единственное что спросил Стилинский через пару минут. — Не ожидай от него помощи. Поспав пару часов подряд, утром Стилинский аккуратно перевязывал шею. Его тревожило то, что проснувшись утром он не почувствовал запаха. Расстояние меньше пятнадцати сантиметров, а он не чувствует. Решив, что с этим можно потом разобраться, он начал изучать папку. Первым был Гарретт Дуглас. Русоволосый мужчина с ярко выраженными скулами. Тонкие губы изогнулись на подобие милой улыбки, но если приглядеться, то видно верхние клыки в оскале. Темно карие глаза с приливом зеленого. Утренняя щетина обрамляла лицо. Пройдя поверхностно по его биографии, парень взял на заметку несколько вещей: один из генеральных директоров, «Трех Импал», холостой, держит в узде северное побережье, качает лунный камень с иностранных стран себе. Но важно только одно, не был замечен во всех этих дела: ни одной смерти на счету, нет ни одного доказательства содействии в этих делах. — Значит, держишь полицию и границы, — пробормотал Стилинский и убрав в сторону документ, стал изучать других. После двух часов изучения, он пришел к одной мысли: все эти троя пешки. Пешки, но где? Есть вероятность того, что Дуглас универсал: пешка и главарь. Но где? Где черт возьми все это происходит?***
Добравшись до ресторана, Стайлз затормозил около парковки. Глубоко вздохнув, он первым вышел из машины и начал осматривать все вокруг, пока Хейл вальяжно стоял и улыбался. Однако, эта улыбка прям кричало: не подходи, не выживешь. Внутри ресторана было шумно и везде много посетителей. Как и сказал мужчина, плюс минус около пятидесяти. Питер прямо зашагал к крайнему столу и влился в светский разговор. Мужчина с женщиной сразу же улыбнулись, как его увидели. Мужчина средних лет, привлекательное лицо с карими глазами. Темноволосый собеседник был одет в обычный темно-синий костюм с зеленым галстуком. Женщина же обычной внешности: тонкие губы, прямой нос, не маленькие щеки. Русые волосы каскадом падали на хрупкие плечи. Она же в изящном синем платье до колен. Почти парная одежда. Стилинский тихой тенью пошел за Хейлом и остановился за его спиной. На Стайлза с удивлением смотрели и шептались. Дамы за шестым столик неотрывно смотрели на него, поблескивая озорно своими глазами, но он просто повернулся к ним спиной и все, полный игнор. Насколько он понял, Питер интересовался делами не ради своей выгоды, а потому что, они близки? Всегда хмурый Хейл сейчас заливисто смеялся и поправлял воротник. Раздумывая об этом, Стайлз не заметил того, как его позвали. — Дорогие, — произнес Питер и показал на своего бету. — Знакомьтесь, это Стайлз. Мой помощник и «мизинчик» на работе. — Питер, ты не разу не говорил, что у тебя такой привлекательный помощник, —проговорила женщина обведя юношу внимательным взглядом. — Меня же зовут Шелли Хенниг. А это мой муж, Кайлин Рамбо. — Приятно с вами познакомится, — проговорил, улыбаясь юноша женщине. Мужчине же он протянул руку. — и с вами, мсье.***
Вечер длился уже второй час. Официанты сменялись другими, как и музыка. Неизмененной остается то, что люди так или иначе оборачивались к входу в зал. Значит, все главное еще впереди. Кто-то должен прийти, но кто? «Трое Импал» были замечены около коридора, но их видели все. Медленно шагая, Стайлз остановился недалеко от двери, как и несколько приглашенных гостей. Из за хорошего обзора, он смог разглядеть около шести камер под потолком и один на двери. Холодный ветер скользнул по его ногам. Тихий хлопок двери раздался по залу. Медленные шаги по красному ковру и шорох. Будто снятый пиджак повесили перекинули через плечо. — Оказывается, Питер Хейл имеет не только хороший вкус в одежде, но и в сотрудниках. — обладатель мужского голоса встал рядом с Стайлзом. Неизвестный гость сверкнул своими красными глазами.***
Маленький мальчик, чтобы никто не услышал, тихо шел по ночному коридору. Тусклые лампочки не освещали этот коридор полностью. Тени от шкафов и стола падали на грязный пол. Этот коридор был не главным: к одному из главных мальчик только шел. Выучив, где находятся камеры видеонаблюдения, мальчик знал, куда надо поворачивать спокойно, а куда и думать не стоит. Прошмыгнув за угол, темноволосый перешел на бег, собираясь быстренько забежать в одну из кабинетов. С другой стороны угла стоял мужчина и внимательно смотрел на все это. Восхищение вызывало то, что мальчишка так смело действовал и размышлял своими мозгами. Успевал все на ходу запоминать и изменять план действия, но все это было зря… Из камеры никому не выйти. — Вот ты и попался, — проговорил мужчина и дал команду охранникам, чтобы те скрутили беглеца. Улова заставили стоять на коленях и смотреть в пол. Увидев перед собой темные туфли, мальчишка упрямо поднял голову, хоть и знал что этого нельзя делать. — Ну ты и мразь. — В лабораторию его, — произнес обладатель ледяного голоса, ударяя ногой по носу мальчика. А дальше, дальше тихие рычания и обжигающая боль от уколов. Но что будет завтра? Наступит ли оно? Никто не знает.***
— Вот мы и встретились, пациент, — голос заставил повернуть голову в сторону обладателя голоса. женские голоса в голове заскулили а мужские завопили