Испытательный срок

Среда, 30 октября Дин впервые за долгое время наслаждался свиданием со своей невестой. После того, как он согласился на костюм от Чака, Лиза стала куда более мирной и покладистой. Даже не сказала ни слова насчёт вчерашнего фото в «Галерее». Точно, он был прав, и всё дело в подготовке к свадьбе. Это очень давит на неё, но теперь, когда всё решено, Лиза та же девушка, которая заинтересовала его когда-то. Красивая, милая, весёлая. Вот если бы ещё разговор не свернул в итоге к работе… — Я же тебе говорил, — вздохнул Дин, — насчёт премий обращайся к Наоми, не ко мне. Насколько мне известно, их не повысят выше запланированного, пока не начнут приходить прибыли от продаж новой коллекции. Но, серьёзно, поговори с ней. — Я поговорила. — И? — И она сказала, что это вполне возможно, если слегка сократить штат. — Сократить штат? — Ты знаешь, что я имею в виду. — Что? Нет! Лиз, сколько уже можно. Оставь Каса в покое. Почему я не могу оставить себе хорошего личного помощника? Что ты так к нему прицепилась? Он что-то тебе сделал? — Не мне, — Лиза скрестила руки на груди. — Тебе. — Что? — Дин нахмурился. — Что он мог сделать мне? Лиза вздохнула и побарабанила пальцами по столу. — Я не хотела говорить, — сказала она, — но, видимо, это необходимо. Прости, Дин, мне жаль разрушать твою веру в людей. Дин насторожился. Какого чёрта она имеет в виду? — Я знаю о той квартире, что ты готовишь для нас двоих, Дин, — вздохнула Лиза. — Мне жаль, что я узнала раньше времени, но это всё равно было приятным сюрпризом, поверь… — Ближе к делу. Лиза нахмурилась. — Ты дал ключи от неё Новаку. А он водил туда женщин. И говорил им, что это его квартира. А, да она про случай с Мэг! Дин выдохнул с облегчением и не сумел сдержать широченной улыбки. — Да, — сказал он. — Я в курсе. — Ты в курсе? — Да, ему было бы трудно скрыть от меня такое. Ну, Кас оказался любителем по женской части, что тут попишешь, — Дин пожал плечами, гадая, должно ли ему быть стыдно возводить напраслину на Каса, если тот сам предложил такое прикрытие. — Заметь, я не спрашиваю, как узнала об этом ты. — Что тут попишешь? — ноздри Лизы раздулись от гнева. — Что тут попишешь? Он водит женщин в нашу будущую квартиру, в наше семейное гнёздышко, а ты улыбаешься? — Ээ, — протянул Дин. — Об этом я не подумал. Я… извини. Ты права. Я… хм, я поговорю с ним. — Поговоришь? — Ладно, я лишу его премии в следующем месяце? — Почему только в следующем? — В этом премию ему уже насчитали. Лиза сжала вилку так, будто та лично отказывалась увольнять Каса. — Я найду другую квартиру, — примирительно сказал Дин. — Дин. Речь о том, что он обманул твоё доверие. — Он сам мне всё рассказал. Лиза, кажется, едва сдержалась, чтобы не хлопнуть ладонью по столу. — Ладно, — сказала она. — Наверное, ты бы рассердился, разве что если бы он стянул что-нибудь из твоего бумажника. Дин нахмурился. — К чему этот разговор? — Я видела, как он сделал это, Дин. Ты вышел из кабинета, а он взял деньги из бумажника на твоём столе. Дин отложил приборы и испытующе уставился на невесту. Лжёт? Ради того, чтобы уволить Каса? Он был лучшего о ней мнения. Но он был лучшего мнения и о Касе. Кас не мог… — Ты мне не веришь, — горько сказала Лиза. — Я должна была догадаться. Должна была знать, что ты поверишь чужому человеку, а не своей невесте, не своей подруге детства… Впрочем, я и знала. Поэтому у меня есть доказательства, — она вынула телефон, открыла видео и протянула Дину. Тот уставился на экран. Сомнений не было, это Кас, берущий что-то с его стола и с вороватым видом засовывающий это в карман. Как он мог так поступить с Дином? — Откуда это у тебя? — Дин сглотнул. — Ты… ты что, знала, что он… заранее? Как он мог?.. — Я заметила его взгляд и заподозрила неладное, — торжествующе сказала Лиза. — Не хотела тебе говорить, но… Как он мог? — Мне нужно идти, — Дин резко поднялся из-за стола. — Подожди, я… — Мне нужно идти, — отрезал Дин, едва не срываясь на крик. Кас, из всех людей… как он мог? Как он мог?! *** Сэм без особого энтузиазма наблюдал за тем, как Люк и Руби, познакомившиеся две минуты назад и уже успевшие спеться, обсуждают детали плана, склонившись над блокнотом. — Привет, — за их столик присела ещё одна девушка. — Я Ронда. — Да! — Люк и Руби оживились ещё больше. — Ронда Хёрли? Вас-то мы и ждём! Сэм поёрзал на стуле. Ситуация нравилась ему всё меньше. — Не хватает только Лилит, — Люк озабоченно оглянулся. — Она редко опаздывает. — Давай пока введём Ронду в курс дела, — предложила Руби. Сэм определённо чувствовал себя лишним. *** Джо попыталась подавить улыбку, заслышав в отдалении цоканье каблуков Наоми, но, чёрт, Гейб всегда мог заставить её улыбнуться или засмеяться, а она ничего не могла с этим поделать. В конце концов, ей что — нельзя улыбаться на рабочем месте? Наоми явно считала, что нельзя, но каблуки оказались не её, а Кэсси, и Джо мысленно сплюнула. До сегодняшнего дня Кэсси ходила в какой-то тихой обуви, а сегодня уже второй раз заставила её напрячься. Она собралась уже было вернуться к скайпу, когда из лифта показался Дин. Вид у него был такой, будто он долго бежал, сам плохо представляя, куда и зачем, но, когда в лифте ему пришлось несколько минут стоять без движения, он растерял всю уверенность. И на самом деле, скорость Дина падала с каждым его шагом, а у стойки Джо он и вовсе замер, окидывая её (Джо, а не стойку) нерешительным взглядом. Или к Джо он изначально и шёл? — Дин? — неуверенно спросила Джо. — Что? — Дин вздрогнул и тряхнул головой. — Нет, ничего. Я просто задумался. Он ушёл в сторону своего кабинета, тяжело вздохнув, а Джо, закусив губу, проводила его взглядом, не зная, стоит ли его догонять. Может ли быть, что Дин так торопился к ней, хотел ей что-то сказать? Джо отмела эти мысли в сторону и снова открыла окошко разговора с Гейбом. Пока она отвлекалась, он успел написать довольно много, только ей уже не хотелось смеяться. *** Кастиэль почувствовал, как его улыбка сходит на нет при виде лица Дина. Дин выглядел… потерянным. Сердитым. Неуверенным. Взволнованным. — Что-то случилось? — осторожно спросил Кастиэль. Вместо ответа Дин мрачно протянул ему телефон Лизы, на мгновение нахмурившись и зависнув, будто соображая, откуда этот телефон вообще у него взялся. Кастиэль тоже нахмурился и перевёл взгляд на экран. Сердце у него ушло в пятки. Снятое на этот телефон видео засняло тот момент, когда он взял со стола Дина его фотографию и присвоил её себе. Да, тогда он взял её случайно, но потом у него была тысяча возможностей подбросить её назад — и он не воспользовался ни одной из них, спрятав снимок под одной из скидочных карт в бумажнике. Он украл фотографию Дина. И теперь Дин узнал об этом. Теперь Дин поймёт, что Кастиэль любит его, что Кастиэль — вор и обманщик. Он выгонит его. Кастиэль поджал губы и опустил взгляд. — Так это правда, — выдохнул Дин, опуская руку с телефоном и выглядя ещё более потерянным, чем до этого, будто видео самого по себе, без признания Кастиэля, было недостаточно, чтобы заставить его поверить. Конечно, это ведь Дин с его бесконечной верой в людей. Кастиэль его подвёл. — Сколько ты взял? Кастиэль резко поднял голову, недоумённо хмурясь. — Сколько? — переспросил он. — Да, — раздражённо повторил Дин. — Сколько? — Одну, — неуверенно ответил Кастиэль, чувствуя себя крайне глупо. Что Дин имел в виду? — Что одну? — ещё больше рассердился Дин. — Один доллар? Одну тысячу? Кастиэль непонятливо заморгал. Наверное, проще было вернуть фотографию. Это, конечно, не загладит его вину, но… Как бы ни хотелось оставить себе хоть такое смутное воспоминание о Дине, он обязан вернуть снимок. По крайней мере, у него будут ещё фотографии Дина из Интернета. И он всегда может купить журнал с ним… К глазам подступили слёзы обиды от внезапного осознания утраты, но Кастиэль велел им убираться обратно и полез во внутренний карман пиджака за бумажником. — Вот она, — сказал он, бережно извлекая фотографию из-под карточки и протягивая её Дину. Тот взял её и недоумённо нахмурился. — Это моя фотография, — констатировал он. — Это то, что я взял, — снова нахмурился Кастиэль. И тут до него запоздало дошло. Дин думал, что он взял деньги. Кастиэль в ужасе широко распахнул глаза. Он не знал, что хуже — то, что Дин посчитал его способным на такое, или то, что он только что выдал себя. И не знал, что было бы лучше — сказать правду или признаться в краже денег. Вот только выбора у него уже не было. Дин тоже распахнул глаза — и приоткрыл рот. — Ты… взял мою фотографию? — переспросил он. Кастиэль кивнул, испуганно опуская взгляд. — Зачем? Кастиэль бросил на него быстрый взгляд и снова опустил его к полу. Что тут можно было ответить? — Ты… — Дин прерывисто вздохнул и облизал губы, — ты… Кас… Но почему тогда, — он сделал шаг вперёд, — почему ты тогда меня оттолкнул? Нет, Кастиэль никогда не поймёт Дина. Он только что признался в краже, признался ему в любви, а Дин спрашивает его о том поцелуе? — Тебе это не нужно, — глухо ответил он. Прежде, чем он успел сказать что-то ещё, Дин накрыл его губы своими; прежде, чем он успел понять, что происходит, он уже отвечал на поцелуй; прежде, чем он успел оттолкнуть Дина, тот отстранился сам. — Нужно, — хрипло сказал Дин. — Ты очень нужен мне, Кас. Очень трудно было противостоять такому Дину — взволнованному, тяжело дышащему, просительно-умоляюще заглядывающему в глаза, — но Кастиэль попятился назад, отворачиваясь — и тут же оказался прижат к стене, а горячее дыхание Дина опалило его ухо. — Кас, — кажется, он старался звучать требовательно, но Кастиэль услышал в его голосе неуверенность и страх. Страх, что его оттолкнут. И этому противостоять было куда сложнее, чем собственному соблазну. — Дин, — умоляюще прошептал он, снова поворачиваясь к Дину лицом и заглядывая ему в глаза. — Я люблю тебя, — вырвалось у Дина отчаянное признание, и Кастиэль замер. Глаза Дина испуганно распахнулись, будто он и сам не ожидал от себя таких слов, но взгляда он не отвёл, упрямо поджав губы и ожидая ответа. И решимость Кастиэля растаяла. Он знал — даже не был уверен, а твёрдо знал, — что Дин не говорил этих слов никому, кроме Лизы. Ни одной из тех девушек, которых покорил или пытался покорить. Он никогда не сказал бы ничего подобного, даже если бы это помогло ему достичь своей цели. Для Дина они много значили, и, чтобы сказать их Лизе, ему пришлось убедить самого себя, что он любит её. Нет, конечно, Кастиэль не поверил в то, что Дин его любит. Не больше, чем на пару мгновений. Но, если Дин сказал это, значит, сейчас он сам в это верит. И отказ Кастиэля станет для него ударом куда большим, чем очередное падение в собственных глазах. Кастиэль не стал ничего отвечать, а просто потянулся вперёд и поцеловал Дина, на этот раз отдаваясь поцелую целиком и не отвлекаясь на ядовитые мысли о том, что сейчас нужно будет прекратить, оттолкнуть, отстраниться. Дин шумно выдохнул и сильнее вжал Кастиэля в стену, жадно впиваясь в его губы, так, будто хотел этого всегда. Его руки спустились на бёдра Кастиэля, и тот неуверенно положил свои руки на спину Дина, робко поглаживая. Это было совсем не то же самое, что Кастиэль представлял себе до этого. Конечно, он миллион раз думал о том, каково будет почувствовать руки Дина, губы Дина, его горячее дыхание, его колено между своих ног — но всё было по-другому. Дин был всем тем, чем не мог быть его образ, — пламенем, ярким, настойчивым, обжигающим, уверенным, пылким… настоящим. Его руки были ласковее, чем в мечтах Кастиэля, губы — мягче, поцелуй — волшебнее, но главным было не это. В его глазах было такое тепло, такая любовь, такая ласковая привязанность за безумием расширенных зрачков, какие Кастиэль не представлял даже в самых смелых мечтах. Одно дело было мечтать о том, чтобы получить Дина, и совсем другое — о том, чтобы Дин почувствовал что-то к нему. Это было слишком прекрасно, чтобы быть правдой, но это происходило, и Кастиэль пришёл в себя лишь на секунду, когда Дин толкнул его на диван и в голове промелькнула мысль, что, наверное, на этом же диване он был с Анной и, может быть, с кем-нибудь ещё. Он отогнал эту мысль — не стоит думать, будто он чем-то лучше многочисленных женщин Дина, он точно такой же — и прошептал: — Двери. — Я запер, — пробормотал Дин, спускаясь поцелуями к его шее и пытаясь стянуть рубашку, не отрываясь от Кастиэля губами. Кастиэль шумно выдохнул и чуть выгнулся, чтобы Дину было удобнее. Рука Дина оглаживала его бедро, и, не выдержав, он толкнулся ей навстречу, тут же смущаясь, но Дин только торжествующе усмехнулся, послушно — послушно — сдвигая руку к его члену. Кастиэль вскрикнул и тут же закусил губу, вспомнив, что громкие звуки может услышать Руби — чёрт, Руби находится прямо за стеной, а он уже позабыл о том, что она вообще существует, что в мире есть кто-то, кроме них с Дином. Дин негромко рассмеялся и чуть приподнялся, освобождая себя и Кастиэля от брюк, и Кастиэль отстранённо подумал, что, наверное, он кажется Дину совершенным бревном, потому что тает от прикосновений и не находит в себе сил ни на что, кроме как робко положить руки Дину на спину или бёдра и тут же бессильно уронить их, теряясь в новых ласках. А ещё он так и не ответил Дину. От этой мысли Кастиэль мгновенно отрезвел и потянул Дина к себе, чтобы заглянуть ему глаза. — Дин. — Что? — в глазах Дина снова вспыхнула паника. Кастиэль невольно улыбнулся: нет, он ни за что не остановился бы сейчас. Слишком поздно. — Я т… Я люблю тебя, — сначала Кастиэль хотел сказать «тоже», но быстро одёрнул себя: Дин его не любит. Любит только он сам. Дин с облегчением снова завладел его губами, а его рука вернулась к члену Кастиэля, только на этот раз между ними не было ткани, и у Кастиэля не было сил даже ответить на его поцелуй — он лишь шумно и часто-часто дышал, стараясь не давать стонам вырваться наружу, но иногда всё же срываясь на отчаянные всхлипы. Он почувствовал, как внутрь проникает палец Дина, и закрыл глаза, пристыженно гадая, поймёт ли Дин по его не-узости, что ещё вчера там побывали пальцы самого Кастиэля. Боже, ещё вчера он самозабвенно трахал себя пальцами, а сегодня его растягивают пальцы Дина. Неужели это происходит на самом деле? — Диин, — приглушённо простонал он. — Шшш, — Дин мягко коснулся его губ своими, неверно истолковав его взволнованность. — Всё хорошо, всё хорошо, я люблю тебя. Губы Кастиэля расползлись было в улыбке, но он тут же снова сорвался на стон, когда пальцы Дина выскользнули из него, и нетерпеливо толкнулся бёдрами, готовый повалить Дина на спину и насадиться на его член (хотя до этого подобные позы всегда его пугали), если тот немедленно не войдёт в него. Потом до него запоздало дошло, что это был первый раз, когда ему захотелось потребовать чего-то от Дина. И что Дин тут же дал ему всё, что ему было нужно. Да, Дин был всем, что было нужно Кастиэлю, но он не был уверен, что после этого момента когда-либо сможет довольствоваться малым. Довольствоваться тем, чего ему хватало раньше. Теперь ему нужен был весь Дин.