***
Валера Филатов уже минут тридцать ждал, пока Вика закончит со своей работой, сдаст смену и они со спокойной душой и приятной усталостью отправятся домой. Дом, который они уже около восьми месяцев делят один на двоих и пытаются притереться друг к другу. Она — в попытках научиться любить кого-то кроме Антона, а он — жить с осознанием того, что его любят за какие-то схожие черты с умершим братом. Да, безусловно, бывало всякое, они и спорили, ругались, жили в каком-то непонимании, но всегда находили компромисс ради чего-то нового, лучшего, светлого в их жизни. Вот и сегодня, не смотря на утреннюю перепалку, устроенную из-за отвальной Белова, куда Валера пытался вытащить девушку, он всё равно пришёл её встречать. Ну не хотела Виктория отпрашиваться пораньше с работы ради этого мнимого праздника жизни. Конечно, она знала Сашу ещё с мальчишества, более того, сама не редко помогала шебутным мальчишкам в разных жизненных перипетиях, когда советом, а когда и делом. Но, тем не менее, прийти отказалась. Фил не до конца вообще понял, что это было и какая бешеная муха укусила его девушку, но сильно настаивать не стал. Мало ли, может устала или на работе проблемы, а он со своими пацанами прицепился. Но, а если с другой стороны, Валера был не глупым парнем, не смотря на то, что боксёр. Да, девушек у него было всего-то раз-два, да и обчёлся, но отчего-то становилось грустно. «Мы всё делаем не правильно, не так!» Жить через силу в надежде, что когда-то наступит то самое просветление и любовь было глупо, но иногда это было единственное верное решение. Ведь, если ещё и Вика уйдёт из жизни Валеры Филатова, то кто у него вообще останется, кроме ребят? Мать, которую он таковой вообще не считал? Или может быть младшая сестрёнка которая, скорее всего, даже не догадывается о его существовании? Да уж, негусто, ой как негусто с родственными душами. Пока голову терзали разные мысли, а ноги сами наматывали круги около ресторана «Айсберг» — прямо как тёзка известного одеколона, взор стремился куда-то вглубь зала через огромные панорамные окна с полупрозрачной тюль. Узнать среди персонала в белых рубашках и чёрных фартуках Викторию не составило большого труда. Третий столик справа, с краю. Двое молодых людей делают заказ. «Работает, пчёлка моя, трудится!» Вот только какое-то тревожное чувство сосало под ложечкой, давая понять, что грядёт беда. Отгоняя дурацкие опасения, парень всё так же преданно ждал девушку на улице и даже думал о своём, пока Виктория не отошла чуть в сторону, представив взору тех самых посетителей. — Кабан! — вырвалось у Валеры, как только он поднял голову на него, пристально вглядываясь в темноту. Их разделяли от силы метра три, окно, тюля и несколько столиков на пути. Сомнений у Филатова не оставалось, память на лица у него была отличная, хоть фоторобот составляй. Не долго думая, он просто вошёл в заведение, быстро минуя все преграды в виде хостес и охраны. Никто останавливать его даже не пытался, все ведь знали, кто этот парень, и чем он занимается. Расстояние до нужного столика было преодолено за несколько секунд и широких шагов, пока перед ним не предстал тот, кого он так долго ненавидел, ждал и искал встречи. — Ну привет, Валера! — как-то спокойно, добродушно что-ли поздоровался парень, останавливая своего соседа еле заметным движением руки, — Я уж думал, ты не придёшь. От такого заявления чуть земля не ушла из-под ног. Не для Филатова, конечно, но теперь сомнения закрадывались ещё больше. «Не стоило вот так вот выскакивать под ноги к Кабану, неподготовленным. Промах!» — Занят был, — по инерции ляпнул Фил, первое, что в голову пришло. Безусловно, какая-то доля правды в этом есть, но всё же, не ведут так разговоры с теми, кого ненавидели и желали смерти более семи лет. То ли срок годности вышел, то ли Филатов растерял всю свою ярость, но как-то всё было слишком приторно для такой спонтанной встречи. — Я уже год тебя жду, нам есть о чём поговорить. Приходи по этому адресу завтра, в шесть. Будь один, в этот раз не опаздывай, — молодой мужчина аккуратно положил листочек с адресом на стол и махнул своему соседу. Они синхронно встали и удалились, не прощаясь. «Не опаздывай!» Эта фраза была словно кодовым ключиком для Валеры, ведь Антон частенько твердил ему: «Не опаздывай. Никогда не опаздывай. После драки не машут кулаками. Разбитое доверие не склеишь извинениями. Утонувшему бесполезно кидать спасательный круг.» Из раздумий вывело аккуратное, наспех брошенное девушке с подносом, которая только подошла: — Пока Викуш, даст Бог — свидимся! Красивый, алюминиевый поднос с вензелями полетел вниз, а с ним и чашки, кофе, сахарница, усыпая красивый мраморный белый пол пятнами и осколками. От такой неожиданности вздрогнули все близь сидящие посетители, но никак не Валера. Казалось, будто ему и вовсе сейчас пофиг на всё, что происходит. Подхватив аккуратный листочек со стола он быстро прочёл его содержимое и смял, убирая куда-то вглубь карманов. Дожидаться девушку не пришлось, она сама всё бросила в зале, наспех сменив фартук на кожаную куртку и бежала за ним, чуть поодаль, не упуская из виду. — Викуш? Викуш, блять? И как ты после всего, что случилось ещё общаешься с ним, чёрт! — такие эмоциональные фразы вырывались из губ Филатова так спокойно и слаженно, что на мгновение даже показалось, что он просто чёртов гений, который всё знал, заранее подготовив речь. — Что? — девушка не то, чтобы не ожидала такого, просто не верила в реальность происходящего, — Валера, ты не так всё понял, и… — Да чего я не понял, Ви? Он Антона убил, а я не понял, да? А теперь вот, спустя семь лет он решил мне встречу назначить, неужто каяться в содеянном будет? — вопросы сыпались один за другим, оголяя всё больше душевных ран, пока резкий крик девушки не припечатал их обоих к асфальту, не давая даже сдвинуться с места. — Он никого не убивал! По крайней мере, не Антона. Слышишь, Филатов, не убивал! В тот долбанный день, в то самое время, когда это случилось, он был у меня, понял? Снова, как удар под дых, резко и неожиданно для него. Закрадывались еле виднеющиеся, смутные мысли о том, а вдруг эти слова, сказанные в запале, враньё? Почему он слышит об этом первый раз за столько лет? И, если уж это правда, то, чему тогда вообще верить? — Вика, я был рядом, когда он умирал у меня на глазах, истекая кровью! На вопрос «Кто?», Антон чётко и ясно ответил:"Кабан». Какие здесь могут быть непонятки? — в глазах девушки застыли слёзы, обрамляя во взгляде гнев и ужас. Её растрёпанные черные, как смоль волосы торчали в разные стороны, которые ему всегда хотелось пригладить. — Ты всё равно не успокоишься, да? Конечно, могла и не спрашивать. Неугомонный! Всё время правду пытаешься найти, докопаться до истинны. А её всё нет и нет, понимаешь, Валер? Я любила Антона, а он любил спорт, книги, разговоры о будущем, всё, но только не меня! Зато меня любил Кабан. Вот так мы и жили, на перекрёстке трёх дорог. Помню, как я радовалась, когда Антон наконец-то обратил на меня внимание, ухаживать начал. Тогда я и дала отворот-поворот Максиму, но я же не знала, что они повздорят, подерутся. Макс тогда на минут двадцать забежал, расставить все точки над «і» и мы заболтались. Потом смотрю на часы, а Антона всё нет и нет. Думаю, ну всё, либо забыл про встречу, либо опаздывает. Хотя он в жизни ни разу не опаздывал, педант! Мне потом ночью бабушка ваша позвонила… Рассказала всё, я в истерику, не поверила… Не знаю я, почему он тогда тебе так сказал, не знаю! Может Макс знал чего? Никто уже не разберёт спустя столько лет! — слёзы, которые копились на слизистой глаза уже давно текли ручьём, но голос её практически ни разу не дрогнул. Только сейчас Валера понял, какой неведомой силы у неё характер. Сильнее их всех, вместе взятых. Ему хотелось подойти, обнять её, прижать к себе, вдохнуть запах «Рижской сирени» из фиолетового тубуса, которой она душилась каждое утро, погладить по щекам, вытирая слёзы. Но, как обычно бывает в жизни, которая не похожа на сказку, этого не случилось. Не сказав ни единого слова он проводил её домой, но сам в квартиру так и не поднялся. Нужно было всё обдумать, переварить, принять. Он не нашёл ничего лучше, чем отправиться на квартиру к Космосу, который жил в соседнем доме. Наручные часы, подаренные братом показывали начало второго ночи. Скорее всего Холмогоров был уже дома, оставалось только надеяться, что своим появлением в столь поздний час, он не испортит другу всю «малину». В такие моменты он особенно ценил чуткость и поддержку друга, который открыл дверь квартиры кутаясь в одеяло и без лишних вопросов, только махнув головой, пропуская внутрь. — Курнуть тебе не предлагаю, Тео, всё равно откажешься! Откажешься ведь? Ну вот, так что, ты либо рассказывай, чего стряслось, либо уже завтра обсудим? — быстро и по делу бормотал хмельной Космос, прикрывая своей широкой спиной дверь спальни. — Потом, всё потом. — Тогда, друг, извиняй, я отчаливаю в опочивальню, стелись сам, мой дом — твой дом, помнишь, да? Всё! Все разговоры завтра, — Валере больше и добавить было нечего, да и некогда, Холмогоров уже скрылся за белой деревянной дверью со стеклянной вставкой, пока Фил наблюдал за тем, как роились и приумножались его мысли в голове, которая от чего-то начала раскалываться. «Надеюсь у Косматого в аптечке «Цитрамон» имеется, иначе — не жить мне, бошка быстрее лопнет!»***
Филатов не сразу понял, что на улице начало светать, когда оторвал свой озадаченный взор от давно остывшего кофе в кружке. Самокопание сожрало его сон без остатка, с потрохами. Вот только, если смотреть трезвым и здравым умом, всё равно какая-то лажа получается. Не сходятся шестерёночки у Валеры в попытка построить логическую цепочку событий. Тем временем небольшие настенные часы наворачивают круги, неспешно приближаясь к цифре «семь». Вот тебе и утро. Единственный выход, надуманный Филом — послушать независимое мнение друга, который отсыпался после попойки. Кто бы там чего не думал, но дружба, которая взращивалась так бережно с 76-го тянулась до сих пор, не смотря ни на что, а всё потому, что тогда держаться друг за друга было проще, чем по одному. Принцип стаи. Так вот, Космос, который переехал с семьёй в Москву одиннадцать лет назад из дождливого и пасмурного Ленинграда, нуждался в этой самой стае, которой ему так не хватало в новом городе. Парни, с которыми его свела жизнь оказались для него не просто одноклассниками или соседскими мальчишками, а братьями, стоящими плечом к плечу — в горе, и в радости. Как-то так получилось, что почти каждый из стаи знал, что такое утрата близкого человека. Когда такая беда случилось с Холмогоровым, Филатов чуть ли не один из первых пришёл ему на помощь, подставляя крепкую мальчишечью руку. Годы шли, добро не забывалось, поэтому для Космоса это было словно дело чести, помочь другу в трудную минуту. Валера за суетой на кухне не заметил, как проснулся друг и уже буквально через пару минут восседал на балконе, смоля первую, утреннюю красно-белую натощак, чтобы в голову дало. — Фила, ты чего копошишься там? На тренировку по привычке собрался? — спокойно спрашивал Кос, выпуская изо рта облако дыма, затуманивая балкон. Кричать не было смысла, ведь в недрах его спальни ещё досыпала Градова, досматривая сладкие обрывки снов. — Я не ложился, кофе будешь? — Будешь! Значит — дело дрянь, да? — выкидывая окурок в пепельницу и рукой развеивая остатки дыма, долговязый брюнет вальяжно растрепал свои слегка кудрявые волосы, вплывая обратно в гостиную. Тёплые, с оранжевыми вкраплениями обои в ромбик придавали уюта и спокойствия, совсем не настраивая на серьёзный лад разговора, поэтому парни решили восседать на кухне. Там всё-таки были хоть какие-то признаки еды, кофеина и рабочего лада. Невольно, у Космоса даже промелькнула мысль, что все серьёзные вопросы в его, тогда ещё полной и счастливой семье, решались раньше именно на этой кухне. — Космос, у меня уже крыша едет, — честно признался боксёр, наполняя кипятком очередную красную чашку в горошек, где внутри растворялись излюбленные сыном профессора астрофизики чёрные зёрнышки, — Мне нужен свежий взгляд на ситуацию. — Выкладывай, поможем — чем сможем. И ведь, это были не какие-то пустые слова или очередная дежурная фразочка для успокоения. Холмогоров готов был последнее для друзей отдать, лишь бы это всё было во благо. Филатову таить было нечего, парни и так знали общую картину происходящего, но вот в подробности Валера вдавался не часто, да и не со всеми. Но сегодня без этого было никуда. Разговор как-то затянулся, излюбленное «Marlboro» Космоса дымилось уже на кухне, впитываясь в интерьер советской кухни из белой ДСП, которая так выиграшно смотрелась на фоне светлых обоев в бело-синие цветочки с вензелями, эдакий сталинский ампир на кухне хрущёвки в юго-западном. Выслушав друга от начала до конца, выкурив несколько сигарет подряд и запивая их кофе, парни пришли к выводу, что на встречу с Кабаном всё же нужно явиться. Выслушать его сторону, послушать возможные предположения или догадки, кто мог бы быть настоящим убийцей Филатова-старшего, если не он. — Слушай, может Антон имел в виду, что Кабан не убийца, но он знает, кто это? — Ну что за игры, бля! Я чётко спросил, он чётко ответил, если они были друзьями, значит, Антон тоже знал кто всадил ему перо, так? — Допустим, — согласился Кос, открывая форточку, чтобы проветрить, попутно заглядывая в холодильник. — Почему он тогда не ответил сразу? — Да может не хотел, чтобы ты, малолетний придурок, попал в беду! Не, не думал об этом? — это прозвучало, как гром, среди ясного неба, внезапно накалив обстановку. — Я тебе сейчас всеку, космонавт! Ты думай, чего несёшь, да? — Да всё он правильно говорит, Валер! Сходи на встречу, может чего проясниться, — спокойно заявила Гера, подпирая дверной косяк, прямо позади спортсмена. — Подслушивать, вообще-то, не хорошо! Ты давно тут уши греешь? — включив роль нравоучителя, заявил Космос, набивая рот сосиской. — Иди собирайся, горе луковое, я пока завтрак приготовлю, нам, вообще-то сегодня ко второй паре! — быстро перевела тему девушка, ловкими движениями хозяйничая на кухне, подмигнула спортсмену, который сидел на табурете, подпирая уставшее лицо рукой. — Может мы сегодня хуй забьём на эту экономику? Ей богу, красивая, сил уже моих нет там штаны просиживать, — заявления долговязого парня в халате было вполне красноречивым и откровенным, не скрывая своё отношение ко всей этой богадельни. — Не дождёшься, Холмогоров! — чмокнув парня в нос, пропела девушка, а затем аккуратно пнула его по заднице, выталкивая с кухни. Фил всё так же сидел за столом, помешивая остатки остывшего кофе. В конце концов, какая-то очевидная доля правды в умозаключении Космоса была, да и Филом всё ещё двигало желание устроить вендетту, но в связи с новыми обстоятельствами и не совсем трезвыми дружескими советами Холмогорова, в Валере проснулось какое-то мнимое спокойствие и хладнокровие. Оно было и до этого, ведь Филатов взращивал данные чувства с ранних лет, как только в его жизни появился бокс, но в последнее время это всё было где-то забыто и казалось бы, безвозвратно потеряно, но нет…***
Десять часов спустя Сырость, которой был пропитан ангар в одной из промзон впитывалась в лёгкие, оседая там неподъемным грузом то ли безысходности, то ли хоть какой-то надежды на лучшее. С минуты на минуту может случиться что-то страшное. Об этом кричало всё вокруг, начиная от неспокойной, дождливой погоды, заканчивая пистолетами ТТ, которые были готовы к бою. Как так случилось, что из обычной встречи едва знакомых людей всё переросло чуть ли не в имитацию смертной казни, или не имитацию? Этим утром никто из присутствующих и подумать не мог, что этот незаурядный день закончится вот так вот, неожиданно! Всё закрутилось стремительно, после встречи Филатова с Кабановым. Недолгий, но честный разговор пролил свет на некоторые моменты, окутанные мраком за семь лет-то. Путём не сложных вычитаний, предположений и сопоставлений фактов, было принято решение действовать. Никто не мог запретить этим молодым людям проверить теорию, которая назрела внезапно. «Лис — убийца!» Да, кто-то скажет бред, как это сделал Сергей Львов, отказываясь верить в предательство друга. Сам «обвиняемый» скажет подстава, стоя на мушке ТТ-шника. Кабан готов действовать радикально, пуля раз — и нет колена, пуля два — и этот урод истечёт кровью в течении нескольких минут, пуля три — контрольный и можно закапывать. — Да ладно, Дрюша, это ещё по-божески, в честь былой дружбы. Так бы тебя просто в овраге где-то выкинули, а тут даже закопают, чтоб мама могла на могилку к своему говно-сыночку ходить! — сидя на какой-то железной бочке, Кабан крутил в руках пистолет, давая Лису, словно в награду, последнее слово и лишние пару минут жизни. Он сидел с подбитым лицом на коленях, сплёвывая кровь. — Слышишь, чёрт, мать не трожь, понял! Тоже мне, друг! Забыл, как из-за этой шмары убивался, не знал куда деться? А она взяла и Тохе дала! Ему пофиг было, сегодня одна — завтра другая, а у тебя любовь была. Вот я с пацанами и решил пресануть его, ради друга же не влом, да? — от этих слов присутствующие переменились в лице. Пока Максим как-то отрешенно переваривал услышанное, Валера, который здесь тоже был, не сдержался, кинулся на Лиса с кулаками. Было очень странно слушать признание убийцы, который всё это время был рядом. Сергей оттащил Фила, который, казалось бы, вот-вот и забьёт его насмерть в порыве гнева. — Ты зарезал его только потому, что девчонка выбрала не твоего друга? Да ты отбитый на голову! Тварь, которая не должна ходить по этой земле! Синхронность, которой могли позавидовать пловцы или новомодные спецэффекты зарубежных боевиков, настигла их разом. Пистолет Кабана, наставленный на Лиса, Сергей, сдерживающий Фила и крик, выбивающий всех из всепоглощающего мрака и безрассудства. — Нет! — ужас, охвативший девушку, заставил кричать почти до хрипа. Рок, постигший присутствующих, сыграл очень злую шутку. Выстрелы прозвучали оттуда, откуда не ждали. Откуда у предателя оказался пистолет, не понял никто, тем более, что его досматривали люди Кабана, перед тем как притащить его сюда. — Дёрнешься, и я её застрелю! — теперь условия диктовал Лис, отбирая у Сергея его пистолет. Выстрел был точный, хоть и не прицельный. Цель повержена, Кабан истекал кровью. Фила всего лишь зацепило, пройдясь по касательной. Рисковать сестрой, которая появилась на их базе так не вовремя, было для Серого как минимум глупо, он не мог подвергнуть её хоть малейшей опасности. Надеяться не стоило, что человек, который убил одного своего товарища из-за другого, не причинит вреда Асе, с которой он встречался два года и делил с ней постель. Не воспользоваться последним шансом выйти отсюда живым, Андрей Лисов, он же Лис, просто не мог. — Прости, крошка, что всё закончилось вот так вот, я правда не хотел, чтобы всё так получилось! Но сейчас у меня нет другого выхода, — прикрываясь перепуганной Асей, приставив к её голове пистолет, он дошёл до выхода и грязно влез ей в рот, целуя на прощанье. — Не поминайте лихом, мы ещё обязательно встретимся! Огонь на поражение был открыт как только девушке ничего не угрожало, но было поздно, он успел скрыться, уезжая на машине Львовой, ключи от которой он предусмотрительно стащил из её кармана куртки.Пули обманули и яды подвели Застрелили так некстати — Извини…