Участь любовницы

      — Ну и почему ты не познакомилась с ним, Мэй? — злобно бурчала на проводе Узумаки Мито — моя давняя и, пожалуй, одна из самых близких подруга. — Честное слово, ведешь себя как двадцатилетняя соплячка! Может уже перестанешь ломаться? Тебе давно пора обзавестись семьёй.       — У меня есть семья, — упоминаю я свою маму, прекрасно понимая, что Мито имеет ввиду другое. Она громко цокает, давая мне понять, что её уже порядком достало моё упрямство.       — Ну неужели ты не хочешь полного детским смехом и топотом до́ма, в котором вечером будешь встречать своего мужа с работы? Неужели тебя это всё не интересует? Тебе уже тридцать восемь лет, — со свойственной Узумаки страстью сказала заклятая подруга. Я выдохнула.       К слову, у неё всё было прекрасно в этом плане: любящий муж (по совместительству мой хороший друг), милые детки, прекрасные отношения с родителями обеих сторон, в общем — примерная семья. Между Мито и Хаширамой просто невероятная любовь, у неё прекрасное здоровье — выглядит Узумаки очень свежо и молодо. Однако, моя теория подтверждается опять. Она нигде не работает. Это, конечно, не отнимает факта, что она чертовски занята домом, детьми и саморазвитием, и всё её устраивает, но будь на её месте я, точно сошла бы с ума без работы.       — Алё, Мэй, что со связью? Ты меня слышишь?       — Да-да.       — Я говорю, неужели ты не хочешь семь…       — Хочу я, хочу, слышала уже от тебя сто раз, — отмахнулась я.       — Ну так в чём проблема того мужика, который уже вторую неделю заваливает тебя цветами и подарками? Ты ни на одно свидание с ним не сходила! Солидный, весьма симпатичный, воспитанный, а самое главное — он работает в министерстве образования! Мэй, ты понимаешь, как ты начнешь порхать вверх по карьерной лестнице, если начнёшь с ним встречаться?       — Понимаю, Мито, понимаю, — обречённо ответила я. — Но и ты меня пойми, не нравится он мне, вот хоть убей. Нет даже самой крошечной симпатии в его сторону. Он мне, конечно, не противен. Но не напиши он мне один день — так я с радостью забываю о его существовании. Разве так строятся отношения?       — Да ты его даже не знаешь! — вскипела Мито. — Мэй, ты уже не в том возрасте, чтобы ставить «сказочную любовь как в сериалах» на первое место при знакомстве с мужчинами!       — Да не старая я еще!       — Заметь: не я об этом сказала, — усмехнулась Мито, отчего у меня вспыхнули щёки.       — Ладно, Мито, я начну собираться, с работой покончено. К чёрту отчёты, мысли уже не о том, — сказала я, и распрощалась с Узумаки, которая пообещала обязательно позвонить мне позже.       Стоит ей только мне позвонить, как я теряю счёт времени — уже седьмой час! Я отключила компьютер, прибралась на рабочем столе и накинув на себя пальто, стремительно вышла из кабинета. Не смотря на поздний час, жизнь в школе кипела — дети вовсю бегали и резвились около своих раздевалок. Люблю я всё-таки свою работу. Школа помогает мне не стареть. Дети хоть и могут знатно потрепать нервишки, они всё равно прекрасны. Не омрачённые злостью, алчностью, завистью и бытом разумы школьников заставляют меня прощать им очень многое.       Застряв в пробке на очередном проспекте, я подумала о том, что все мои детские и подростковые мечты сбылись. Я мечтала о блестящей карьере, мечтала о собственной квартире в центре столицы, о машине, о дорогих вещах, о походах в спа-салоны, мечтала о том, чтобы баловать маму на старости лет, путешествовать с ней, возить её по лучшим курортам и санаториям. Все мои мечты сбылись, однако «программируя вселенную», как обычно сейчас любят называть планирование будущего, я забыла очень важную вещь. Я даже не думала о счастливом браке и детях — до того была уверена в их обязательном наличии в моём будущем. Но жизнь сыграла со мной злую шутку. Я усмехнулась, свернув на другую полосу.       Спустя час размышлений в дороге и ровно полчаса разговора с мамой, я наконец доехала до своего района. Припарковавшись на своём привычном месте, я направилась к подъезду. Погода была прекрасной: золотая осень в самом своём разгаре. Во дворе резвились ребята, на скамейках сидели мамочки с колясками, болтая между собой и следя за своим чадом. В душе вдруг заиграла зависть.       Постаравшись как можно скорей подавить это поганое чувство в себе, я остановилась перед дверью подъезда и стала искать ключи. Чёрт, обычно всегда клала их в одно место, а сегодня, как назло, я жутко растеряна. Особенно после разговора с Мито. Шарясь в карманах и разных секциях небольшой сумки, мой взгляд остановился на паре, только севшей в до боли в груди знакомую машину. Сердце невольно ёкнуло, когда я увидела мужчину за рулём, который бережно пристёгивал ремень рядом сидящей женщине. Опять это отвратительное чувство зависти в душе, которая просто душит меня изо дня в день.       Мадара. Родные и до слёз нежные моему сердцу чёрные глаза смотрели на женщину в платке с такой же любовью, с какой смотрела на него я. Он что-то говорил ей, пока заводил машину, на что она звонко смеялась и улыбалась. Жена моего любимого мужчины. Отвратительный набор слов.       Она была бы самой счастливой женщиной на этом свете, не будь её болезнь на самых последних стадиях своего развития. Её облысевшие брови и ресницы, которые когда-то она так старательно пыталась скрыть карандашом и накладными ресницами. Мой взгляд упал на тучные мешки под глазами, которые она раньше также замазывала с помощью различных консилеров. Исхудавшее тело, на котором просто висят сейчас любые самые маленькие платья. Бледная кожа, которая когда-то сияла здоровьем. Да, она была бы самой счастливой женщиной, не будь настолько больна сейчас. Хотя, она и была, и, возможно, сейчас всё ещё остаётся счастливой. Даже если частично. Сейчас она перестала скрывать внешние последствия своей болезни, перестала краситься, прикрываться, скрывать недостатки. Ведь он любит её даже в таком виде. Я старалась отвести взгляд с их пары, но боль в сердце и обида не давали мне этого сделать, пока руки наконец не прощупали местонахождение злополучных ключей. Я резко открыла ими дверь подъезда, и судорожно вызвав лифт, уехала на свой этаж. Сердце стучало как бешеное. Только не понятно: то ли от радости встречи с любимым, хоть и односторонней; то ли от обиды на жизнь и зависти этой женщине. Женщине моего любимого мужчины.       Забежала в дом в сапогах и встав перед зеркалом, громко завыла от горя. Что со мной не так? Что я делаю не так? Я красива, я стройна, я успешна — чего ему не хватает? Почему она, почему не я?! Я заревела с неистовой силой, до боли сжимая ткань платья у сердца и громко падая на пол. Резкая оглушающая боль в районе колен заставила меня вздрогнуть от боли. Сердце будто разрывалось на маленькие части, душа болела, заставляя чуть ли не сходить с ума от безысходности. Хотелось рвать и метать, разрушать, убивать — всё, что угодно, лишь бы избавиться от этого паршивого чувства. С глаз текли слёзы, заставляя задыхаться и судорожно вдыхать остатки кислорода. Лицо покраснело, некрасиво исказилось, руки дрожали. Меня охватывала обида на эту жизнь, обида на горькую судьбу, обида на него. Я пыталась закрывать рот, пыталась не кричать, пыталась быть тише. Я ненавидела своего любимого мужчину. Искренне ненавидела. Я ненавидела его жену, ненавидела её за то, что она любима, а я — нет. И в глубине души желала ей смерти. Хоть и не хотела того признавать. Я зарыдала с большей силой, обхватывая себя дрожащими руками. Боже, прости за такие мысли…       От её кончины он вряд ли придёт ко мне, а даже если придёт, вряд ли это осчастливит меня. Душа тянулась и болела, сжималась и ныла. Нос забился, в горле ком — тяжело дышать. Боже, я устала.       Говорят, не бывает безвыходных ситуаций. Я не верю в это. Они есть.