***
— Снова Афганистан. Заказчик хочет, чтобы ты устроил засаду на колонну, перевозящую пленных, и достал оттуда двух девушек. Фото целей на твоём iDroid. Ты можешь попробовать поискать данные о передвижении колонны на одном из аванпостов. — инструктаж прост и понятен. Веном останавливал целые гарнизоны боевой техники, так что такое задание не будет проблемой. Пока он летит в самолёте, его мысли заняты другим, совершенно не относящимся к миссии, делом. Уходом Молчуньи. Снейк — не тот человек, что будет плакаться об уходе близкого человека. Была ли Молчунья ему близка? Определённо. Даже сам Биг Босс порой не мог оценить, насколько. Ему было откровенно плевать на то, что думали об этом остальные. Он видел, как смотрели на него Каз с Оцелотом, когда он уносил только что выпрыгнувшую из хлора Молчунью на руках. Но тогда ему не было никакого дела до этого. Для Оцелота Молчунья была лишь интересной зверушкой, солдатом со способностями. Для Миллера казалась угрозой. А Снейк видел в ней друга — такого же, как сам Адам и Казухира. Всё идёт по наигранному сценарию, как сотни раз до этого. Вертолёт снижается, Босс спрыгивает и идёт кормить русских свинцом. Когда от охраны аванпоста остаётся лишь пара тел, Веном открывает единственную запертую комнату, и стоит ему заглянуть внутрь, встаёт как вкопанный.***
Двадцать семь часов. Именно столько понадобилось русским, чтобы вновь отыскать её. Она и не сопротивлялась особо, но они справились на удивление хорошо. Наивный русский командир пытался её допросить. Бил, обливал водой, чего только не делал, а в ответ получал лишь молчание. Он сдался окончательно, когда снайпер не издала ни звука, в то время как он бил её шокером. Лишь расписался в какой-то бумаге и вышел из комнаты, хлопнув дверью. Она осталась одна в тёмной комнате, ослабленная, обессиленная и выжатая, как лимон. В этот раз Снейк за ней не придёт — она простилась с ним, а он уже наверняка похоронил её. Чуда, как в прошлый раз, ждать не стоит, а русские всё равно не говорят на английском. Если окажут ей услугу и захоронят — её совесть будет чиста. Она любила Снейка. Любила по-настоящему, как любят лишь раз за всю жизнь. Он был тем единственным человеком, который раз за разом заставлял её залезать обратно в вертолёт после выполненной операции. Тем, что всё ещё заставляло её оставаться на Базе, сохранять молчание. Он был единственным, кому Молчунья могла доверять. Афганистан всё ещё оставался в центре боевых действий, и Босс мог сюда заявиться. Но Афганистан — огромная страна, а она сидит где-то на окраине, ожидая своего часа, когда паразиты окончательно добьют её. Или добьёт пуля. Молчунья никогда не чувствовала себя более беззащитной. Она не носила одежды, потому что питалась солнцем и водой. Но люди — это животные, следующие инстинктам. Потому она провела стоматологическую операцию одному из «Псов» на Базе, не тронув остальных. Потому так жестоко расправилась с русскими в заброшенной крепости. Инстинкты — вот что движет мужчиной в этот момент, и они готовы не побрезговать даже едва умерщвленной девушкой. Как бы ни так. Без солнца она слаба. Она плетется из одного угла в другой, стараясь получить как можно больше солнечного света через небольшие окна, вызывая смех солдат. Стоит отдать должное их командиру — за время, пока она здесь, к ней относятся как к пленнику, а не как к игрушке. Её даже кормили поначалу — пока не поняли, что единственное, что она забирает — вода. Когда Молчунья услышала выстрелы, она удивилась. Нет, она слышала выстрелы здесь и раньше — у солдат проходят тренировки, они стреляют по мишеням. Но это было… Новым. А когда последняя очередь из «Калашникова» резко оборвалась, время будто остановилось. Ни ветра, ни звука. Ничего. Лишь тихий подступ послышался вскоре. Молчунья пыталась найти хоть что-нибудь, чем смогла бы отбиться от столь неожиданно появившегося противника, но стоило двери открыться, она встала в ступоре. Ей определённо нужно будет играть в лотерею. — Молчунья?!