Искра

Мощный взрыв у главного входа разнёс все вокруг в районе нескольких метров, оголив стены до цементных блоков. Удушающий запах гари наполнял просторный зал с греческими колоннами. Вихрь чёрной копоти окутал белёсые барельефы на стенах. Лики святых: носы, скулы, волосы, валялись на полу огрубевшими гипсовыми кусками. Шторы, обрамляющие вход, танцевали и извивались в огне. На измазанном сажей лице Джеймисона Фокса застыла улыбка предвкушения. Такая улыбка давала вспомнить о жутких пугалах, оставленных осенью после жатвы. Жаркие прикосновения языков пламени доставляли ему наслаждение. Безумные выпученные глаза, отражали, как огонь пожирал вещи, заставляя их чернеть.Он вместе со своим напарником Мако Рутледжом по-хозяйски прошли в главный штаб Британского музея. Мако, обычно скудный на эмоции, разделял удовольствие вместе с Джеймисоном и, возможно, тоже улыбался, только этого нельзя было заметить из-за противогаза. — Отлично, теперь проходите в дальний зал,— командовал металлический голос в наушнике Джеймисона. — Так точно сэр,— с сарказмом произнёс он и отдал честь в воздух. Джеймисон (код Крысавчик), и Мако (код Турбосвин) отвязные головорезы и бандиты. В прошлом работающие на подпольные организации за большие гонорары. Сейчас они подписали контракт с Овервотч, компанией, занимающийся защитой граждан и борьбой за мир. Их родной дом Аутбэк в Австралии, после взрыва термоядерного реактора омнии, превратился в непригодные для жизни радиоактивные пустоши, усеянные обломками бывалой цивилизации. Сейчас этот город с карикатурными руинами, словно сошедшие со страниц комикса Безумный Макс, называют Джанкертаун. Те, кто смог выжить после взрыва, образовали преступное общество “Стервятники”, промышляющие продажей металлолома и криминалом. В один день, Джеймисон напал на крупную рыбу из-за чего на него начали охотиться жители города. Поэтому он нанял Мако, как своего телохранителя, пообещав ему пятьдесят процентов доли. — Только ничего не трогайте, у нас уговор,— продолжал давать команды голос из наушника. — Нет проблем, — ответил Джеймисон с ухмылкой, скинув пару бюстов с гранитного короба. Пару мраморных ушей и носов проскользили по полу. Джеймисон походил на классического детского персонажа из книги Григория Остера «Вредные Советы». Ему говоришь одно, он делает наоборот. И чем настойчивее просьба, тем сильнее и курьезнее его нарушение. Мако не пытался его остановить, ему было все равно. Он был чуть больше семи футов роста, а вес составлял два центнера. Такого здоровяка редко что могло волновать. Джеймисону понравился образ разбитых и раскатавшихся по гладкому полу осколки лиц. Он решил придать местному храму искусства нотку современности. Джеймисон взял чёрный аэрозольный балончик, висевший у него на поясе, и стал рисовать рога, косые глаза и широкую корявую улыбку автопортрету Рембрандта. Полностью погрузившись творческому процессу и наведения своего порядка в музее, Джеймисон скинул ещё пару статуй, изрисовал парочку картин, насвистывая неизвестную мелодию. — Самое время устроить кавардак, — шипел Джеймисон вслед Мако, ковыляя. Ходить он быстро не мог, так как протез, вместо правой ноги, замедлял ход. Так же его осанка всегда оставляла желать лучшего. Спина параллельно нависала над полом, словно сухое кладбищенское дерево, согнувшееся над могилой. Мако послушно ждал в дверном проеме, ведущий в следующий зал. Массивные толстые двери эпохи модерна с резьбой, изображавшей песнопение экзотических птиц, с хлопком открыли вид в новый зал. Комната была круглой формы, а вместо потолка нависал стеклянный купол, открывающий прекрасный вид на багровое небо. Джеймисон закинул голову и рассмеялся. —Джеймисон,— отозвал его Мако. —Тихо, я наслаждаюсь моментом. Свод был наполнен жаром и искрами, летящими от горящих вещей. Джеймисон был доволен. Когда дело касалось взрывов, улыбка никогда не покидала его лица. — Нам нужна эта картина,— прорычал Мако, рассекая воздух тяжелой кистью. Картина Джеймисона привлекла не сильно, а объект возле-да. Перед картиной, что тяжело было не заметить, стоял на возвышении головной убор Британской империи, ограждённый витриной. Бархатная корона сияла сапфирами и хрусталем от света софитов. Джеймисон пересек комнату. Металлический наконечник протеза отстукивал ритм. Со скрипом, он остановился перед холстом. — И за-за этой картины мы устроили переполох? — лицо приняло недовольное выражение, и густые пшеничные брови сошлись у переносицы. Джеймисон внимательно окинул взглядом стоящего на портрете человека. Это был король или какая-то не менее значимая персона. Он был окутан в дорогие одеяния, сверкавшие не меньше, чем корона позади спины Джеймисона. Дело в том, что Британский музей был последним в мире архитектурным достоянием, сохранивший традиции двадцатого века. А сейчас в середине двадцать первого века, после восстания роботов-машин омников, много подлинников было уничтожено, и даже сейчас в этом музее стояло много искусно сделанных копий. А картина перед глаза Джеймисона - один из малых оригиналов, оставшихся на этой планете. Но конечно же Джеймисон не мог знать этого. —Слишком скучная картина. Сейчас я ее приукрашу,— Джеймисон достал чёрный баллончик и уже поднёс его к картине, но дальнейшие действия оборвал голос в наушнике. —Вы нашли ее? Хорошо, сейчас за вами прибудет вертолет. Напоминаю, не трогайте экспонаты, особенно за стеклом. Сигнализацию мы отключили не во всем музее. Джеймисон злорадно хмыкнул, отбросив наушник на пол. —Как ты думаешь,Мако,— начал издалека Джеймисон. — Мы, головорезы, лучшие в своём деле,— он провел механической рукой по стеклу, издавая противный скрежет. — За нас даже назначена награда в двадцать миллионов долларов. Разве мы не короли нашего дела? Костяшки Джеймисона перебирали пульт дистанционного управления. Сама бомба уже была прицеплена к стеклу. —Так это не означает, что мы достойны лучшего?— в ответ Мако тяжело фыркнул через респиратор. Он знал, чем сейчас все закончится. Взрыв. Волна разнесла по стеклу узор ветвями дерева, и оно лопнуло. Теплый воздух разнёс осколки. Джеймисон успел развернуться спиной, поэтому ему повезло. Одни осколки впились в шину, висящую на спине, остальные вогнались в единственную икру и плечо . Он не чувствовал крови стекающей по плоти, лишь шум, гуляющий в ушных перепонках, и опьяняющую радость от очередного взрыва. Корона, оказавшаяся в несмываемых серых от копоти ладонях, заставила Джеймисона улыбнуться. Широко улыбнуться. Заиграла сирена. Комнату окатил красный цвет. Джеймисон, не поддаваясь панике, медленно и церемониально надел на свою залысину корону. —Взрывное блаженство,— прошептал он.— Да здравствует король Джеймисон Фокс и граф Турбосвин,— выкрикнул он в воздух. — Почему сработала сигнализация? — шипел поврежденный наушник на полу. — Мы аннулируем наш контракт. — Наушник, издыхаясь, прекратил передавать сигналы. Буквально через минуту, в зал ворвались омники-охранники и началась стрельба. Джеймисон, получая неимоверное удовольствие от битвы, кидал лимонки и гранаты, Мако выстреливал из своей пушки и сбивал крюком роботов. Дальше произошёл взрыв, который снес весь зал. Мутная пелена, звон в ушах. Джеймисон потерял сознание. Он очнулся уже на частном вертолете Овервотч, где его везли в Цирюх. Ужасная боль по всему телу заставила его пробудиться. Дыхание распирало, а в глазах все кружилось. Его стошнило. — Как погляжу, я уже одной ногой в могиле. —Единственной уцелевшей рукой он нащупал липкие бинты на животе. —Турбосвин, мы облажалась — кинул он в воздух громко, хотя Мако сидел на соседней койке, более полноценный и живой, чем другой. Джеймисон не видел где находится Мако, ему мешала мутная пелена перед глазами. Видимо на белках смешалась грязь, кровь, осколки. —В Цюрих,—Мако был краток. —О нет, только не к этому белому демону, — вопил Джеймисон и орал, бившись в конвульсиях. Он совсем одурел от потери крови, и его организм предсмертно вырабатывал большое содержание адреналина, чтобы тело хоть как-то ещё функционировало. — Хорошо же бомбануло, да? А то я запамятовал. Пока Джеймисон болтал сам с собой, Мако сидел и грустно тяжело дышал через распиратор. Джеймисон ещё не знал, на что пришлось пойти его коллеге, чтобы спасти ему жизнь. Мако позвонил напрямую самому Райнхарду, их лидеру, разъяснил в каком переполохе оказались, что бы те выслали подмогу. Предводитель был в ярости от того, что те двое не смогли оставить свое криминальное прошлое и поступили безрассудно. Ведь у них был уговор, негласное правило, не заниматься коррупцией. Мако пришлось предложить очень ценную информацию для Овервотч, чтобы тех оставили в штабе. А точнее местонахождение сокровища, из-за которого Джеймисон и нанял Мако. Джеймисона точно не обрадует эта новость, но выбора у него не было. Хоть изначально взаимоотношения напарников были исключительно деловыми, Мако успел привязаться к этому мальцу. Мако было сорок восемь лет, а Джеймисону всего лишь двадцать пять. Поэтому он, как старший, часто брал на себя ответственность больше, чем предписано уговору. В каком-то плане, Мако испытывал к нему тёплые отцовские или братские чувства (точно какие он знать не мог, ни первого, ни второго у него в жизни никогда не было), но не показывал этого ввиду своего скрытного характера. Джеймисон пришёл в сознание спустя трое суток. В нос сразу ударил непривычный запах хлора. Тишина стояла такая, что собственные мысли отдавались эхом. Яркий свет ламп накаливания щипал глаза. Джеймисон больше всего на свете не любил больницы. Стерильная чистота пробуждала в нем желание взорвать всех и вся. Он кинул взгляд на рядом стоявшую табуретку. Своих вещей он не обнаружил. —Да, выше всех похвал, Джеймисон Фокс, ты превзошел сам себя.— Стук каблучков прошёлся до кровати и остановился. Перед кроватью стояла Ангела Циглер, полевой врач, специалист быстрого реагирования. Лицо ее выглядело мягким и очень доброжелательным, а голос напоминал тон ласковой и любящей матери. Но именно сейчас в разговоре с Джеймисоном интонация была иная: отстраненная и холодная. Крысавчик присоединился к Овервотч совсем недавно и уже успел зарекомендовать себя не лучшим образом. Постоянно ввязывался в мутные авантюры,тем самым принося неудобства лечащей его Ангеле. Женщина взяла медицинскую карту, воткнутую в спинку кровати. —Трещина в берцовой кости, два сломанных рёбра, множество осколков в теле,— она на пару секунд замолчала,—переливание крови и сотрясение второй степени,—мелодичный голос строго зачитал перечень боевых ран.—Ещё, по всей видимости, ты потерял свою механическую руку и последнюю ногу. Джеймисон, переполненный страхом, вспыхнул и одним махом скинул одеяло с туловища, но запутавшись в нем, упал на холодный кафель и выдал продолговатое болезненное «оу». —Шучу,— воистину ужасающе улыбнулась она.— Но протезы ты и правда потерял. Как врач, рекомендую тебе пропить ещё недельку обезболивающих и антибиотиков, но зная тебя, ты не будешь ничего выполнять из моих рекомендаций.— Ангела недовольно окинула распластавшуюся на полу морскую звезду, в исполнении Джеймисона. Зафиксировав свой взгляд ещё несколько секунд, она ушла, так же грациозно цокая каблуками. —Черт,— выдавил Джеймисон. Он ненавидел чувство беспомощности. Заметив неподалёку кресло-каталку он, ползком, достиг ее и взобрался на седушку. Джеймисон погладил пульт управления шершавой ладонью и, нажав на кнопку «включить», устремился, не задумываясь, до мастерской Тобьорн. Тобьорн, местный инженер-механик, был старым, но очень умелым и ценным работником. Тобьорн занимался разработкой и починкой оружия, брони, кораблей и всего механизированного в Овервотч, а, следовательно, также разбирался в протезах. Штаб Овервотч в Цюрихе был самым главным и большим по масштабам, поэтому Джеймисону понадобилось время, чтобы добраться. Он докатился до лифта, ведущего на два этажа выше - прямиком в мастерскую Торбьерна. Джеймисон довольно тыкал на кнопки управления, дрифтуя между стен, цветов в горшках и других архитектурных сооружений, предназначенных для украшения интерьера. Двери лифта открылись и из него вышла девушка в фиолетовом плотно облегающем костюме. Длинная прядь сливовых волос контрастировала с выбритым виском на другой стороне. Вид у неё был спокойный до того, как она увидела Джеймисона, после лицо приняло облик презрительной гримасы. Джеймисон уже успев овладеть креслом за это время, красиво продрифтовал перед Сомброй и резко остановился, со скрипом, оставив полоски жженой резины на полу. —Сомбра, Ми Амор! *(Моя любовь) — всплеснул руками Джеймисон, протянув букву «р», как пес. —Хола. — Она окинула его взглядом. —Выглядишь убого,— прошипела Сомбра, словно змея. Ее глаза укоризненно блестели, как у настоящей рептилии. А костюм в под стать образу блестел и переливался, как чешуя. Не застревая ни на минуту более в проходе лифта, она грациозно протиснулись между креслом и лифтом. — Куда же ты, тэ экстраньо! *(я соскучился по тебе), ми гатито* (кошечка моя!) Джеймисон нажал на кнопку и устремился за Сомброй. — Твой испанский так же ужасен,— махнув правой рукой над его креслом, то в мгновение ока остановилось и Джеймисон, не ожидав, внезапно слетел и упал к ногам Сомбры. Именно такой способностью обладала Сомбра, перчатка на ее правой руке могла в пару секунд взломать технику. —Адьес, Путо! *(прощай, самый что ни на есть грязный, аморальный и бессовестный человек, сын шакала, демон преисподней, грязь на подошве мясника.) Она скрылась так же эффектно, как и ее выходка со взломом кресла. Джеймисон лежал, выдувая горячий воздух из ноздрей. Лекарство с обезболивающим, которое ему вводили ещё спящим, благоразумно подействовало на его центральную нервную систему, поэтому он устало дышал, вздымая костлявую грудную клетку то к потолку, то к позвоночнику. Ввиду того, что он упал второй раз за день, голову слегка кружило, он решил воспользоваться минутой покоя и припомнить, чем так мог обидеть душеньку-Сомбру? Неужто, на их свиданиях, ей не понравились бомбаладные конфеты, которые взрываются прямо во рту? Он ведь так старался создать взрывной вкус! А как же цветы, которые по истечении тридцати секунд самоуничтожились и окрасились в прекрасные языки пламени? Что тут-то было не так? Может ей не понравились фейерверки, это была слишком банальная идея, которые делают слащавые безвкусные парни. Да, наверно именно из-за этого она разочаровалась в нем. Джеймисон добрался до мастерской, разъезжая на своём новом двухколесном друге. Помещение было негостеприимным. Свет был тусклым и пробивался только через люки на потолке. Высокие металлические стены напоминали необузданные скалы в каньоне. В воздухе стоял запах керосина, горелой пластмассы и странные нотки, которые возникают при сварке. Джеймисону здесь было комфортно, такая атмосфера напоминала ему родной дом. Только здесь было достаточно чисто, чтобы он смог полностью погрузиться в атмосферу Джанкертауна. —Аууу, — гулкий звук пронесся по помещению, останавливаясь и вибрируя только у космических шаттлов. —Да есть тут кто-нибудь?— Гробовую тишину прервал голос и монотонное электрическое жужжание коляски Джеймисона. Ему показалось, что в конце мастерской он слышит еле уловимую музыку. За рабочим столом спиной к нему стояла девушка с высоким рыжим пышным хвостом, как у лисицы. Возле неё лежало множество деталей, инструментов и чертежей. Джеймисон уже находился позади неё и кричал, но наушники, сидевшие в ее ушах, перебивали звук. Тогда Джеймисону пришлось швырнуть на пол пару мелких бомбочек, которые он откопал в бездонном кармане своих бридж. Настолько мелких и безобидных, что ими обычно играют дети начальных классов. Искры и бум ба-да-бах хоть и были сравнимы с выстрелом пули из пластмассового пистолета, напугали девушку. Она, схватив огнетушитель, который по всей видимости всегда стоял возле рабочего стола, не задумываясь, нажала на курок и залила пеной искры и самого Джеймисона. Девушка удивленно проморгалась, увидев перед собой кривую непонятную улыбку в горке пенных сливок. —Вот и поздоровались, —Джеймисон рассмеялся в голос, потом закашлял, подавившись пеной, залетевшей ему в рот. —Извини, у меня тут постоянно пожары, — от неловкости девушка тоже рассмеялась и предложила полотенце. —Не знаешь, где Торбьерн? Мне он нужен,— начал Джеймисон по-факту, вытирая пену с груди. —Отец отправился с Райнхардтом в Мумбаи на совещание по воссоединению Оверовотча. —Как скоро он будет?— настаивал Джеймисон, принимая во внимание, что это его дочь. На самом деле он был слегка удивлён, что его дочь настолько молода, красива и высока. Точно не в отца. —Без понятия, но не думаю, что он прибудет раньше, чем через неделю, а то и больше. —Черт, я не могу столько ждать! Джеймисон стукнул кулаком по электронной панеле и кресло недовольно визгнуло. Девушка изучила пустые места, на которых должны были находиться рука и нога. — Кстати, я Бригитта, а ты?—спросила она с нетвердым и заинтересованным взглядом. —Я Джеймисон Фокс, Крысавчик. Можешь меня именно так и звать, я ведь крысивый,— Он кинул в нее широкую обольстительную улыбку, по крайней мере ему так казалось. Бригитта старалась не задумываться о том, что над этим непривлекательным налетом на зубах, тонко и длинно нависал кончик носа. —Когда отец уезжает,— продолжила она,— всю работу в мастерской за него выполняю я. Как понимаю, ты за протезами? —она кивком указала на то, что осталось от тела. —Сообразительно,—воскликнул он. —Но что ты можешь знать в протезах? Ты школу наверно только вчера закончила,— приподняв одну бровь, отметил он. Бригитта кашлянула в кулак, поправила выбившуюся прядь из хвоста. —Не тебе старикан меня учить,—съязвила она в ответ. —Я? Старикан? Да мне всего двадцать пять! Бригитта по-настоящему удивилась. Между его пшеничных вздыбленных косм виделись проплешины-залысины. Скулы и ключицы сильно выпирали под опаленной полуденным солнцем кожей. А мешки под глазами были такие большие, что скорее всего именно в них Джеймисон спрятал то самое легендарное сокровище, о котором так все наслышаны. —Да уж, а я тут недавно переживала из-за того, что у меня тон кожи на лице неровный,— внимательно изучив его, Бригитта скрестила руки на груди и отвела взгляд, показывая, что он ей не очень то лицеприятен. Джеймисон недовольно фыркнул, понимая, что вроде как она его оскорбила. Не желая отступать, он решил взаимно осмотреть собеседницу и найти пару изъянов и в ее лице, но не обнаружил, ни одного. —А ты, а ты…—затвердил Джеймисон, как ребёнок, но вместо нетактичных обзывательств, которые уже вились на его языке, к внезапному удивлению он заметил, какая она прелесть. Ее глаза, медово-карие, прищуренные и с лёгкой раскосостью. Маленький нос был весь в веснушках, как у какой-нибудь крохи. Единственное, что выбивалось из этого невинного образа — ее руки. Предплечья были забиты от тяжёлой работы и от этого выглядели грузно. —А у тебя очень…— продолжал, заикаясь он, когда глаза опустились на джинсовый костюм, собравший всю смоль и машинное масло. —А у тебя очень классный костюм!—воскликнул Джеймисон. Бригитту это рассмешило, и она одарила его очаровательной улыбкой. После этого они пришли к консенсусу. Бригитта, пообещала сделать ему протезы руки и ноги, и не только. Чтобы доказать, что она в свои двадцать три года мастер не хуже своего отца, дала слово, что усовершенствует их. Джеймисон был доволен таким уговором и должен был завтра вернуться, на замеры. А пока день сменяла ночь, Джеймисон отправился на своей колеснице, как бог древнего Рима, прямиком в жаркую преисподнюю с девочками и алкоголем. Он всегда так отдыхал, когда не было заказов. Двухколёсный друг пожирал много энергии на дорогу, поэтому Джеймисон выбрал бар поближе к штабу, не рассчитывая обратно возвращаться ползком. —Мне как обычно, парень!— Выкрикнул из-под стойки Джеймисон бармену-омнику. —Извините, сэр, но я здесь вас вижу впервые.— Произнес холодный голос робота, при этом наклонив корпус вперёд, чтоб рассмотреть, что за карлик кричит ему снизу. —Конечно впервые! Негрони, да джину побольше,— обращались кончики волос к роботу. Пока бармен оперировал первой парой рук джином, вермутом и кампари, вторая пара насыпала в граненый стакан лед. —Долбанный осьминог,— губы от зависти сжались в тонкую полоску. Он тоже хотел себе много рук. Может попросить Бригитту сделать так, чтобы из одного импланта вылезала вторая рука? Только как? Из ладони, как язык чужого? Ха-ха, настолько глупая идея, что ему понравилась. Омник аккуратно поставил скатан на столешницу. Рука Джеймисона вытянулась вверх, пошарилась возле стакана, нашла его и забрала вниз. Посасывая коктейль из трубочки, он заметил знакомое лицо вдалеке бара. На бархатных расшитых диванах сидела Сомбра с мужчиной. Мужчина, как могло показаться многим, но не Джеймисону, был не промах. Одет в дорогой костюм, а ботинки отвратно блестели от чистоты. —Сомбра, девочка моя! —подкатил к ним Джеймисон, стараясь испортить вечер этим голубкам. —Это кто?— Спросил мужчина одарив Джеймисона неприятным оценивающим взором. Сомбра молча приложила ладонь к лицу. Ее вечер уже был испорчен. —А что это вы тут делаете? Пьёте что ли?—Джеймисон схватил фужер с красным бокалом вина,по всей видимости принадлежавший мужчине,и сделал пару глотков,— надеюсь это не ты пьешь парень, а то это как-то по-бабски. —Он сплюнул напиток обратно в бокал.— Вот зацени, истинный напиток мужиков!—он протянул негрони уже с подтаявшим льдом. Мужчина от омерзения покосился на Сомбру, потом снова на Джеймисона и, прочистив горло и извинившись, ушёл.