Птица из Тэгу

Чимин лежал поперёк кровати, прикрыв глаза. Незнакомая, но такая красивая мелодия разливалась по всей комнате. Юнги часто играл на пианино при Чимине. Поначалу Пак залипал на изящные пальцы, на ленивый манер перебирающие клавиши. Потом стал внимательнее вслушиваться в мелодию. Иногда это было что-то меланхоличное, даже грустное. Такую мелодию идеально слушать, когда идёт дождь за окном. Иногда мелодия закрадывалась в самое сердце, пробуждая потаённые чувства и заставляя его трепетать. А иной раз могла вскрыть старые раны, воспоминания о которых ты прячешь в самый дальний и тёмный уголок сознания. Юнги всегда вкладывал всю душу в музыку, и в особенности в пианино. Иногда Чимин чувствовал, что в мелодиях, наигрываемых Юнги, проскальзывает нечто очень личное. И это грело сердце Пака. Юнги доверяет ему своё сокровенное, то, что словами иногда слишком сложно выразить, и он выражает это так, как умеет лучше всего. Сегодняшняя мелодия была очень спокойная и светлая. Приятная такая, греющая. Слушая её хотелось улыбаться. Чимин бы сказал, что так звучит любовь. Парень слишком заслушался и утонул в своих ощущениях, потому не заметил, что Юнги уже перестал играть. Почувствовал только, как матрас под ним прогнулся. — Нравится? Недавно написал. — Да, очень нежно, — Чимин обвил шею нависшего над ним Юнги руками и притянул ещё ближе. — Это то, как я тебя вижу, — Пак был готов завизжать. — Если исключить весьма горячие нотки, которые в последнее время сильнее проскальзывают. Чимин расплылся в хитрой улыбке. После фотосессии сексуальное напряжение между парнями усилилось в разы. Юнги просёк соблазняющую тактику Чимина, заставляя того прикладывать ещё больше усилий, чтобы накалить градус между ними. Следовательно, из-за пылкости Чимина градус иногда (всегда) зашкаливал выше некуда. Ещё одним подстёгивающим Пака фактором служило то, что Юнги как назло поставил на заставку телефона именно ту фотографию, где успел подловить смущённого Чимина, светящего голой задницей. Фотографии с фотосессии, кстати говоря, получились отпадные. Чимин был безумно доволен, Юнги тоже. Показали и Тэхёну, он тоже оценил. — Номер спросить боялся, поэтому сейчас голой задницей светишь, чтоб наверняка? — прокомментировал тогда Ким. Юнги прыснул в кулак. — Я не понял, ты за кого воюешь? — Чимин возмущённо посмотрел на своего парня. — А ты и не отрицаешь, я смотрю, — парировал Мин. Такие шутливые перепалки добавляли масла в огонь, который уже давно грозился стать пожарищем. Парни и сами чувствовали, что стремительно приближаются к пику, когда всё напряжение достигнет наивысшей точки. Когда уже невозможно будет спокойно смотреть друг на друга. Когда уже невозможно будет спокойно прикасаться друг к другу. А пока продолжали свою негласную игру в надежде, что кто-то один вскоре сдастся. Со стороны изначально могло показаться, что очень нетерпеливый тут Чимин. Он не стеснялся в открытую отвечать на провокации Юнги, иногда выкидывая фокусы и похлеще. И пусть Мин при этом казался непробиваемым, Чимин успел научиться читать его. И Юнги в этом плане было намного сложнее, потому что он жадный до всего, что касается Чимина. Жадный до его взглядов, таких разных по палитре: нежных, что моментально тепло разливается по телу; радостных, что хочется дарить её ещё больше, лишь бы эта искорка в глазах не угасала; жарких, что кровь начинает кипеть и безумно хочется поддаться желанию и утонуть в ощущениях. Жадный до его улыбки, такой искренней и красивой, особенно когда Чимин улыбается во все тридцать два, из-за чего его глаза превращаются в две маленькие щёлочки и он кричит: «Хватит меня смешить, я ничего не вижу!» Жадный до его прикосновений, нежных и дразнящих. В особенности он кайфует, когда Чимин сам липнет, как банный лист, и обвивает Юнги всеми конечностями. Жадный абсолютно до всего, что касается Чимина. И пусть Юнги со стороны выглядит воплощением спокойствия, на самом же деле ему хочется спрятать Чимина, никогда не отпускать и никому не показывать это сокровище. И Чимин видит это. Чувствует, что Юнги буквально балансирует на грани, что ещё совсем чуточку, и его самообладание снова даст сбой, как во время фотосессии. Только на этот раз уже по-настоящему затрещит по швам, с громким таким треском и без малейшего шанса на починку. И вот Чимин лежит под Юнги на кровати в его комнате, пока последний осыпает лёгкими поцелуями его лицо, и его воображение рисует весьма непристойные картинки того, что могло бы произойти, зайди они сейчас чуть дальше. — Но тебе ведь нравятся эти нотки, — утверждение. Чимин улыбается как хитрый лис, и Юнги понимает, что тонет сильнее. Потому что Чимин уже изучил его всего, узнал все слабые стороны и играется ими, как хочет, а Юнги только и рад. Находиться в руках Пака совсем не страшно, Юнги всецело доверяет ему, потому что Чимин трепетно оберегает и защищает. И Юнги видит, что, пусть сам Пак иногда не уверен в себе, да и со стороны может показаться, что именно Чимин тот, кто требует больше всего заботы и ухода, на самом деле очень сильный и заботится о близких ничем не хуже, и даже ещё яростнее, чем другие. — Я в последнее время так часто выдёргиваю тебя у Тэхёна. Он не обижается? — завершив серию чмоков нежным, передающим всю любовь, поцелуем в губы, пробормотал Юнги. — Не-а, он там с каким-то парнем с потока сейчас постоянно переписывается, лыбится так счастливо в экран телефона. Походу и у него что-то намечается, — Чимин чмокнул Мина в нос. — Чонгук его вроде зовут. Юнги чуть нахмурился, услышав знакомое имя. — Чонгук? Тот самый, в которого он несчастную мороженку с матами кинул? — у Пака аж глаза округлились. — Ты сейчас серьёзно? — Чимин выпустил смешок. Юнги пожал плечами. — Совпадение?

~~~

— Тэхён-а, — на всю квартиру заорал Чимин с порога. Судя по обуви у двери, а точнее её отсутствии, бабули дома не было. Где-то в квартире послышался грохот. — Чимин? Ты чего так рано? — нервно спросил Ким, запахивая расстёгнутую рубашку, когда Пак оказался на пороге комнаты. Вид у Тэхёна был весьма странный. Чёрные джинсы в облипку, подчёркивающие длинные ноги, расстёгнутая рубашка, оголяющая карамельную кожу на прессе, в одной руке кожаный ремень, а в другой телефон. На щеках парня расцвёл милый румянец. Чимин постоял с пол минуты, оценивая ситуацию, а потом подозрительно прищурил глаза: — Ты чё это, нюдсы делал? Тэхён вспыхнул ещё сильнее. — Я-я… Да я просто немножко вдохновился твоей фотосессией, вот и самому тоже захотелось, — Ким откинул ремень в сторону и наспех застегнул рубашку. — А-а, понятно, — Чимин, похихикивая, прошёл в комнату и развалился на стуле. — Юнги за работу засел, я не хотел его отвлекать, поэтому ушёл. Мне, конечно, нравится как он сосредоточенно выглядит, когда сводит трек или придумывает новый бит, но я бы явно сейчас был бы там лишним. Пока Чимин снова заливал другу в уши все подробности их с Мином отношений, Тэхён успокаивал бешеное сердцебиение, крутя в руках телефон с получившимися фотографиями. Просмотреть их толком не успел, поэтому надеялся, что что-нибудь сносное там всё-таки вышло. — Ты же знаешь меня, я прилипучка ещё та. Не могу не потыкать его даже когда он занят. Поэтому оставил его, чтобы соблазна не было. Тэхён с облегчением подумал, что друг поверил в полуправду про фотосессию, и что эта тема, судя по всему, его в принципе не особо заинтересовала. — Да и мы с тобой в последнее время толком вместе не зависали. Давай выпьем сегодня? — Чимин уставился на друга с щенячьим взглядом и надутой нижней губой. Тэхён тепло улыбнулся: — Конечно, давай. Пока Ким переодевался, Чимин сверлил спину друга с хитрющим взглядом и догадливой усмешкой.

~~~

Начали парни в одном из местных баров, потихоньку разгоняясь. Когда вечер вступил в свои законные права, тусовочная обстановка начала постепенно завладевать улицами города. Парни не намеревались отрываться всю ночь и искать приключений на свою задницу, поэтому после бара зашли в магазин, уже слегка пьяные, купили ещё парочку бутылок соджу и направились домой. Тэхён нёс какую-то несусветную чушь, и Чимин никак не мог остановить пьяный смех, всё рвущийся наружу. Дома чуть не снесли шкаф с обувью в прихожей, давя в себе хохот, и пробрались в комнату со звенящими в пакете бутылками. Старались вести себя тише и казаться не слишком уж пьяными, чтобы перед бабулей Ким было не так стыдно, на что пожилая женщина только покачала головой. Пусть уж лучше пьют дома, на виду, чем шляются не пойми где. Когда все старые темы для обсуждений закончились, когда все новости за первый учебный год были снова перемусолены, после короткой тишины Тэхён внезапно выдал: — А знаешь, мне хён тоже когда-то нравился, — Ким сидел на мягком ковре, спиной упираясь в кровать и периодически присасываясь к последней бутылке. Чимин прыснул в кулак. — Не ну а что. Он был старше, соответственно, казался круче. В школе был не безызвестным, собирал школьный стадион девчонок, когда играл в баскетбол. Я, конечно, тоже приходил посмотреть, только место мне всегда по блату доставалось рядом с командой. Чимин лежал животом на ковре напротив друга, подпирая голову руками, и пытался воссоздать в голове картинки со школьником Юнги. Вот он искусно отбирает мяч, пробивается через защиту и забивает красивый трёхочковый. Девчонки визжат и аплодируют, где-то со скамьи команды кричит Тэхён, игроки поздравляют Юнги, а на следующий день, проходя по коридорам школы, за ним тянется шлейф из восхищённых голосов. — Признаваться ему я не стал. Он в то время только за девчонками ухлёстывал, и я подумал, что, в лучшем случае, он просто посмеётся надо мной. — Мне же лучше. Тэхён фыркнул. — Я представлял его на месте тебя, когда мы учились целоваться. Чимин закрыл лицо руками и глухо проорался в ладони, вспоминая смущающие отрывки из начала их с Тэхёном дружбы в старших классах. Да, они украли друг у друга первый поцелуй. Гормоны играли, да и сами шибко любопытными были. — Ты серьёзно? Моё лицо тебя не устраивало? — Чимин никак не мог отлепить ладони от загоревшегося лица, а Тэхён светил квадратной улыбкой и посмеивался своим бархатным голосом. — Ты мне братан, Чим, а мне нужно было представить кого-то, кто меня хотя бы привлекал в романтическом плане. — Поверить не могу. А я представлял твою рожу, — Чимин допил последний глоток. Тэхён по-идиотски захихикал и прищурил глаза. — О-о, значит я тебя и так устраивал? — Пак кинул в друга закрытую пустую бутылку. Чимин очень скучал по этим их душевным посиделкам с Тэхёном. За весь учебный год толком ни с кем в универе сильно не сблизился, поэтому ему не хватало такого расслабляющего времяпровождения. Парни так и куролесили до поздней ночи, пока алкоголь в крови всё же не заставил их отключиться.

***

Утром Чимин проснулся от собственного вибрирующего телефона. — Да? — не в состоянии до конца разлепить глаза, Чимин даже не посмотрел, кто звонил. — Просыпайся, соня, уже обед, — прямо в ухо из динамика полился любимый хриплый голос. В другое ухо кто-то громко сопел. — Надо в пекарню привезти кое-какое оборудование, в четыре руки будет намного легче, поможешь? Чимин потёр глаза и сладко потянулся, посмотрев на настенные часы. 12:28. Рядом лежал Тэхён, который ещё спал и в ближайшее время вряд ли намеревался вылазить из-под мягкого одеяла. — Ага, только умоюсь, — просипел сонным голосом в телефон. — Жду тебя через 20 минут у машины. Пак успел быстренько сбегать в душ и перекусить. С Тэхёном они выпили не слишком уж много, поэтому Чимин чувствовал себя вполне хорошо. Перед самым выходом подошёл к спящему другу и чмокнул его в лоб, предупредив, что уходит, несмотря на то, что Тэхён всё равно не услышал. Юнги уже ждал в машине, когда Чимин показался в поле зрения. На улице всё также стояла жара, вынуждая по максимуму оголять тело. Пак больше не заморачивался над своим внешним видом, всё-таки Юнги он перестал стесняться, поэтому шагал сейчас к машине в свободной светлой футболке с такими же свободными широкими штанами. И Юнги находил такого Чимина очень домашним и таким уютным, что тёплая улыбка на губах как-то сама собой появлялась. А уж когда Чимин сел в машину и первым делом уверенно и напористо потянулся к Юнги за поцелуем, сердце и вовсе защемило так сладко. — Привет, — полушёпотом, поглаживая тёплой ладонью щеку Мина. — Привет, — Юнги напоследок чмокнул любимые пухлые губы и завёл машину. — Чего так спите долго? — Немного выпили вчера с Тэхёном, — парень пристегнулся, когда машина тронулась с места. — Ты в курсе, что в школе ему нравился? Юнги цыкнул. — Ай-яй-яй, Чимин-а, нехорошо чужие секреты разбалтывать, — от этих слов Пак заговорщически улыбнулся. — А я смотрю, ты не удивлён, — Чимин устремил ехидный взгляд в сторону водителя. Юнги лишь покачал головой, усмехнувшись, и ничего не ответил. На протяжении всей дороги Чимин ловил себя на мысли, что не может остановиться думать о Юнги. О том, как он хочет Юнги. И погода ещё такая жаркая, из-за чего не понятно, так душно из-за неё или потому, что внутри уже всё горит от нетерпения. Мин заметил ёрзанья Чимина по креслу, но реагировать никак не стал. Сперва им нужно забрать оборудование. Ехали в молчании, нарушаемом только музыкой. Чимин прикрыл глаза, позволяя огню внутри разгораться сильнее, а Юнги лишь молился, чтобы Пак не выкинул ничего из ряда вон выходящего, иначе Мин за себя не ручается. К счастью Юнги, всё прошло без инцидентов. Парни быстро забрали оборудование и поехали обратно. Но Мин не чувствовал облегчения от этого факта. Наоборот, Чимин был очень спокойным, только говорящий взгляд выдавал его настрой, из-за чего Юнги напрягался ещё больше. Впрочем, оборону он так быстро сдавать не собирался. Но Чимин мог убедить его и в обратном. Пак положил руку на ногу Юнги и легонько сжал. Водитель держал невозмутимый вид и не отрывал взгляда от дороги. — Опять выходишь из зоны комфорта? — от этого низкого хриплого голоса у Чимина пробежались мурашки по позвоночнику. — Может быть. Проведя ладошкой по внутренней стороне бедра, рука Чимина поднялась чуть выше и сжала пах. Юнги облизнул губы. — Ах, Чимин-а, секс в машине не самая удобная вещь. Тем более у меня нет с собой презервативов и смазки. — Я думал, ты предусмотрителен в таких вещах. — Я предусмотрителен. Просто не люблю секс в машине и не храню тут всё необходимое, — свободной от руля рукой Юнги сильнее сжал руку Чимина, покоившуюся на его пахе. От этого действия у Пака ещё сильнее скрутило внизу живота. — Чтобы для всяких милых мальчиков с маленькими ладошками не было искушения. Всё. Стоп. Терпение исчерпано. Точка кипения достигнута. Вот он — пик. — Мне нравится, как ты водишь. Твой серьёзный и сосредоточенный вид, красивые пальцы, сжимающие руль. Это сексуально, — милый мальчик с маленькими ладошками мог быть далеко не милым. И Юнги соврёт, если скажет, что ему это не нравится. На лице водителя расплылась улыбка. Их игра подходила к концу, и никто не выходил победителем, потому что они завязли в этом равноценно оба. — Ты мне дико нравишься таким. Чимин знает. Всё оставшееся время до дома Пак ёрзал на сидении и не мог унять приятное волнение. Многочисленные яркие картинки проносились у него в голове, от которых становилось ещё жарче. Добравшись наконец до места, Чимин нетерпеливо выпрыгнул из машины. У него аж зазудило всё внизу от осознания, насколько он хочет Юнги. Поднялись в квартиру Минов над пекарней. Рабочий день был в самом разгаре, поэтому дом был пустой. Разувшись, Юнги потянул Чимина в свою комнату. Закрыл дверь на щеколду на всякий случай, если бабуля вернётся, а то будет не так неловко. Чимин залез на кровать и сгорал от ожидания. Юнги включил кондиционер. Если они при такой жаре ещё и сексом займутся, то точно задохнутся. Юнги развернулся лицом к Чимину и опёрся бедром о стол, сложив руки на груди. — Скажи мне, Чимин-а, чего ты хочешь? — Тебя, — ответ последовал без замедления. Юнги усмехнулся и покачал головой. — Нет-нет, опиши, что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал. Мин пронзительно смотрел прямо в глаза. От одного этого взгляда у Чимина всё дрожало и приятно сжималось внутри. Описать, значит. Хорошо. — Я хочу, чтобы ты поцеловал меня. Так, как только ты умеешь. Хочу себя под тобой. Хочу чувствовать твой вес, твоё тело на мне. С каждым словом Пака у Юнги глаза загорались всё ярче и ярче. — Хочу, чтобы ты сам раздел меня. Чимин видел, как темнеют глаза Мина, как ходят желваки его челюсти, как он сжимает ладони на своих руках до белых костяшек. Юнги начал расстёгивать свою рубашку, пока Пак постепенно входил в раж. — Хочу чтобы ты прикоснулся ко мне. Провёл пальцами по всей длине и по чувствительной головке. Хочу, чтобы ты потрогал меня там. Хочу, чтобы ты сам растянул меня. Хочу твои ахуенные пальцы в себе. Отбросив рубашку в сторону, Юнги двинулся к кровати. Если он сейчас же не заткнёт Чимина, то взорвётся от горячего бурлящего вулкана внутри. — Хочу, чтобы ты трахнул меня. Хочу чувствовать тебя всего. Так, чтобы задыхаться от ощущений. Чтобы даже этот кондиционер не спасал нас от жара наших тел. Юнги навис над Чимином, прижимая его собой к постели. Заглянул в глаза этому дьяволу и увидел там такое же бешеное бушующее пламя. — Хочу тебя. Никого другого. Только тебя. Мин впился в губы напротив. Все прикосновения теперь ощущались по-другому, по-особенному. Если до этого они с Чимином только игрались и дразнили друг друга, то сейчас оба понимали, что всё наконец по-настоящему. Чимин был словно мягкая глина под руками — лепи что хочешь. Юнги хотелось всего его зацеловать и искусать, наслаждаясь гибким податливым телом и поощряющими стонами. Чимин же вжимал в себя Мина, будто хотел, чтобы они слились в одно целое. Пак даже не заметил, когда Юнги успел раздеть их обоих, когда последний мял руками особо мясистые части тела Чимина, оставляя после себя наливающиеся красным следы. Температура накалилась до предела, и было ясно, что старенький кондиционер, и так пашущий сейчас на износ, точно не облегчит их участь. Но им было плевать. Юнги было плевать, что горячая кожа Чимина будто обжигает его губы, Чимину было плевать, что прикосновения и поцелуи Юнги ощущались как раскалённое клеймо. Добавив ещё один багровый засос на шее Пака, Юнги выпрямился на коленях между его ног, любуясь раскинувшимся произведением искусства под ним. В ярких лучах солнца кожа Чимина будто сияла. Мин завороженно гулял глазами по его обнажённому телу, одновременно нежно, вразрез предыдущим прикосновениям, наглаживая его. Кончиками пальцев легонько провёл по чувствительной шее, повёл ладонями вниз, по груди и напряжённым соскам, огладил мягкий живот и снова прошёлся по нему самыми кончиками пальцев, вызывая стаю бабочек и ощущение, граничащее с щекоткой. — Нравится? — шёпотом спросил Чимин, довольно улыбаясь. — Очень, — Юнги напоследок провёл руками по бёдрам Пака, на которых расцветали букеты засосов и следы от укусов, и затем обхватил рукой твёрдый член Чимина, вырывая из груди того ещё больше полу-стонов полу-вздохов. Юнги намеренно медленно ласкал Чимина, намеренно медленно достал смазку из прикроватной тумбочки, намеренно медленно открыл колпачок и выдавил лубрикант себе на ладонь. — Блять, Юнги, давай быстрее, — заёрзал Чимин, сильнее сжимая своими бёдрами миновские бока. — Умерь свой пыл, — Юнги старательно разогревал смазку в ладони. — И не подумаю. Чимин резко накрыл своей ладонью член Юнги и сжал, размазывая выступивший предэякулят по головке, из-за чего получил в свою сторону парочку ласковых матов. Мин наконец подставил пальцы к колечку мышц, водя по нему указательным пальцем, отчего Чимин извивался в его руках от избытка ощущений. С растяжкой проблем не возникло: пальцы Юнги так же умело орудовали внутри Пака, как и перебирали клавиши пианино. Юнги гладил нежные стенки, иногда задевал простату, но не слишком часто, дразня, из-за чего Чимин срывался на более громкие стоны и скулёж. Своими невесомыми прикосновениями Юнги посылал по телу Чимина разряды удовольствия, тоненькими ниточками которые били прямо в низ живота, заставляя член Пака постоянно дёргаться. Мозг полностью отключился от посторонних мыслей, на переднем плане были только ощущения. Чимину казалось, что даже время вокруг плавится, потому как он даже не заметил, когда пальцы сменились на чужой горячий член. Всё, что его волновало в этот момент, — это Юнги и то, как им хорошо вдвоём. Мин же сам плыл от того, какой Чимин отзывчивый и чертовски красивый. Комната наполнилась стонами, тяжёлым дыханием и жаром двух разгорячённых тел. Чимин двигал бёдрами навстречу Юнги, пока тот навис над Паком и кусал его за ухо, постепенно ускоряя темп. Однако Чимин внезапно оттолкнул Юнги, заставляя того выйти, и перевернул их местами. — Жарко, — со своей самой дьявольской улыбкой Пак оседлал бёдра Юнги и медленно елозил по его члену своей задницей. Мину хотелось прямо сейчас провалиться вместе с Чимином сквозь землю прямо в ад. То, что вытворял этот с виду милый мальчик, было невыносимо. Невыносимо хорошо. Чимин наконец опустился на член Юнги, сразу же задавая быстрый темп. Мин успевал только цепляться за парня, как попало мазать ладонями по его телу и подмахивать бёдрами в такт его движений. Звуки шлепков кожи о кожу смешивались с протяжными стонами, воздуха катастрофически не хватало, и казалось, что эта сладкая пытка будет длиться вечно, пока Юнги наконец не накрыло волной оргазма. Стоны Чимина с каждой секундой становились всё громче и громче, он всё так же ездил на бёдрах Юнги, не замечая ничего вокруг, даже звонящий телефон. Мин обхватил его член, помогая достичь разрядку, и в следующий миг Чимин излился на живот Юнги. Так было хорошо, что дрожащие ноги Пака уже не держали своего владельца, поэтому Чимин попросту лёг на Юнги. Лежали бы так вечность, переплетаясь друг с другом всеми конечностями, нежась в проникающих в комнату солнечных лучах и послеоргазменной неге. Юнги чувствовал тепло чужого родного тела и ощущал себя самым счастливым человеком в мире. Однако резко вспомнил про оборудование, которое до сих пор лежало в багажнике. На попытки встать с кровати, выпутываясь из загребущих любимых рук, послышалось недовольное мычание. — И за что ты мне такой свалился на голову? — Юнги пытался растормошить Чимина и утащить его в душ, пока Пак хихикал и шутливо сопротивлялся, пытаясь Мина утянуть обратно в постель. — Какой? — Чимин сияющими глазами глядел на Юнги, и последний в который уже раз удивлялся, как в нём могут умещаться такие две абсолютно противоположные стороны. — Удивительный, — чмокнув брыкающегося засранца, Мин поднял его на руки и всё же унёс в душ. Под струями тёплой воды провозились ещё чуть ли не полчаса. У Чимина было игривое настроение, которым Юнги быстро заразился. Вдоволь нащипал Пака за мягкие ягодицы, пока тот заливисто смеялся и кусал Мина за шею. После душа убрались за собой в комнате и с таким же настроением пошли выгружать оборудование. Тэхён уже сидел в пекарне и копался в телефоне, однако после того, как заметил сладкую парочку, хитрюще уставился на Чимина. Пока Юнги настраивал новое оборудование на кухне, Пак вышел в зал и сел за столик к другу, который, судя по внешнему виду, проснулся не так давно. — Видел, как вы припарковались и ушли. Ты не ответил на звонок и выглядишь так счастливо, аж сияешь… — Тэхён опёрся локтями о стол и положил подбородок на руки, загадочно улыбаясь и играя бровями. — Чего делали? — Ой, заткнись, — под звонкий смех друга Чимин кинул в него смятую в руках салфетку. — Зато я с матами не кидаю мороженое во всяких Чонгуков ещё в средней школе, а потом в универе мутить начинаю. Лицо Тэхёна внезапно посерьёзнело. Значит, не случайное совпадение. — Откуда ты знаешь про мороженое? — только спросил и тут же догадался. — Юнги… — Я твой хён, — Мин внезапно выскочил из-за спины Тэхёна, поставив тому на затылке смачный щелбан. Теперь ехидно похихикивал Чимин. — Мне надо сейчас снова кое-куда съездить, не цапайтесь сильно, — Юнги чмокнул Пака в щеку и вышел из пекарни. Чимин заговорщически глядел на Кима, и теперь была очередь Тэхёна взволнованно ёрзать на стуле. — Ну как, он оценил? — Чимин пакостливо улыбался. — Кто? — нахмурился Ким. — Чонгук. Нюдсы твои оценил? Тэхён с до вселенских размеров округлившимися глазами посмотрел на друга. Щёки внезапно загорелись сильнее. — Сучара, — Ким вскочил со стула и ринулся за другом, который пулей выбежал из помещения, громко смеясь на всю улицу.