Подарок судьбы

— И что же нам делать дальше? Голос Ребекки дрожит, и Клаус стискивает зубы, призывая на помощь все свое самообладание. Если бы не сидящая с ним рядом Камилла, пальцы которой сжимают его ладонь, видит Бог, он не смог бы сохранять спокойствие в последние дни, но Майклсон знает, что у него не выбора. Отъезд Глории окончательно опустошает Элайджу, желания которого теперь сводятся лишь к тому, чтобы добровольно сдаться полиции, и лишь огромными ухищрениями им удается удержать его в особняке. Марсель все еще ждет их ответа, по крайней мере так думает Клаус, надеясь, что у них все еще есть время для того, чтобы выпутаться из сложившейся ситуации, но спустя пару дней после отъезда Глории он понимает насколько ошибается, когда видит на мониторе телефона незнакомый номер. В голосе его собеседника лишь вежливое безразличие, но Майклсон слишком хорошо помнит тех федералов, что вели расследование после пожара в их доме, и знает, что за этим показным спокойствием скрывается поистине стальная хватка. — Мистер Майклсон, Вы не могли бы в ближайшее время подъехать в Управление? У Бюро есть к Вам несколько вопросов. — О чем идет речь? — отзывается Клаус, отчаянно борясь с дрожью в голосе, но собеседник кажется не замечает замешательства. — У нас появились новые улики по делу о смерти Ваших родителей, необходимо их проверить. — По несчастному случаю в нашем доме? — уточняет Майклсон, и на конце провода на какое-то время устанавливается полная тишина. — Я не имею право разглашать информацию следствия, — наконец глухо отзывается федерал, уже не стараясь сохранить безразличие, — Вы нужны мне для дачи показаний. Как и Ваша сестра. Но особенно нас интересует Ваш брат Элайджа. Как мы можем с ним связаться? Его номер недоступен. — Элайджа сейчас в небольшой командировке, в пригороде, — ложь срывается с губ Клауса неожиданно легко, — но я могу передать ему, что Вы звонили. Хотя, мы все пожалуй подождем официальных документов. — Я бы не советовал Вам следовать подобной линии поведения, — на это раз в голосе его собеседника можно уловить нотки угрозы, но Майклсон лишь сильнее стискивает зубы, зная, что отступать ему некуда. — Думаю, советовать мне может только адвокат, — уверенно отзывается он прохладным тоном, — Вы же находитесь на другой стороне баррикад. Хотите разговора — шлите повестку. Не дожидаясь ответа, Клаус сбрасывает вызов, устало опускаясь на диван. Внутренняя дрожь все еще не отпускает его, но к панике примешивается злость, которая тут же находит выплеск — он сметает с низкого столика наполненный бурбоном бокал, который разбивается вдребезги, орошая светлый ковер благородным напитком и в следующий же миг в гостиной появляются Ребекка и Камилла. — Что случилось? — спрашивают они почти одновременно, и Клаус только качает головой, словно пытаясь показать, что совсем не настроен вести разговоры, но стоящие напротив него блондинки настроены более чем решительно. Проходит не больше минуты, прежде чем он сдается и рассказывает им все, но оказывается совершенно не готов к тому, когда закончив слышит дрожащий голос сестры. — И что же нам теперь делать? Клаус поднимает на нее взгляд, и несколько секунд они просто смотрят друг на друга, обмениваясь мыслями без слов, как это было в детстве, вот только сейчас утешение — последнее, что им нужно. Пришла пора действовать, и Майклсон решительно поднимается на ноги. — Ваша задача сделать так, чтобы Элайджа ни о чем не узнал, — быстро говорит он, переводя пристальный взгляд с Ребекки на Ками, — а я пока попытаюсь поднять связи и узнать, что в действительности за улики появились у федералов. Может быть, у них ничего нет, кроме слов Марселя и пытаются заманить нас в ловушку, надеясь, что под натиском мы сами себя сдадим. — А если есть? — осторожно произносит Камилла, не сводя взора с любовника. — Будем решать проблемы по мере их поступления, — излишне бодро отзывается тот, и это не остается незамеченным блондинками, глаза которых стремительно мутнеют, но на этот раз вместо сожаления, Клаус накрывает злость.  — У нас нет время на истерики, — резко говорит он, щурясь, — у нас вообще ни на что нет времени, если хотим выбраться из этого торнадо из дерьма, что заварил Марсель. Следите за Элайджей, я скоро вернусь. На то, чтобы добыть нужные сведения у Клауса уходит пара часов, но то, что сообщается ему один из старых знакомых, работающих в бюро, совсем не радует. Марселю явно не нужна их компания, и все его угрозы лишь блеф, для того, чтобы отвлечь их внимание от того, что происходит на самом деле. Его показания и копия дневника на руках и федералов и возобновление дела о смерти их родителей лишь вопрос времени, с одной незначительной разницей — теперь у них есть подозреваемые. Ребекка от его новостей становиться еще бледнее, обессиленно качая головой, а вот Камилла напротив задумчиво замирает, щуря зеленые глаза. Ее поведение кажется Клаусу странным, но в ответ на его полный непонимания взгляд, она неожиданно говорит. — Мне кажется, я знаю, что нужно делать. — Убить Марселя? — насмешливо интересуется Майклсон, склоняя голову, но Ками только качает головой, и когда она начинает говорить, насмешка на лице Клауса постепенно сменяется неверием. — Ты позвонишь федералам и назначишь встречу. Спросишь, про то, какие у них улики и когда увидишь дневник, скажешь, что это подделка, что знаешь почерк отца Жерара и это не он. Если у них лишь копия, то для установления подлинности документа им понадобиться оригинал, который — я уверена — Марсель хранит у себя. Мы проследим за ним и похитим его. — Мы? — расширяет глаза Ребекка, у нее в отличие от ошеломленного Клауса хотя бы находятся слова. — Ну не совсем мы, — невинно улыбается Ками, — я однажды очень помогла одной из заключенных, когда делала заключение о ее психическом состоянии. Сегодня я случайно столкнулась с ней, и она была очень настойчива в своем желании отплатить мне. Я отказалась, но сейчас думаю, что она — то, что нам нужно. — Ты точно реальна? — почти против воли срывается в губ Клауса, и первый раз за долгое время в гостиной дома Майклсонов звучит смех. Ребекка обнимает Камиллу, после Клауса, и все они вместе усаживаются на диван — обсуждение подробного плана требует времени, и к тому времени, когда они заканчивают роли оказываются строго распределены. Ребекка остается в особняке с Элайджей, Камилла встречается с бывшей пациенткой, Клаус договаривается с федералами. Когда дом пустеет, Ребекке кажется, что время совсем замирает, и она, не в силах усидеть на месте меряет шагами гостиную, не забывая прислушиваться к звукам, доносящимся со второго этажа. Не подозревающий об их плане Элайджа так и не выходит из своей спальни, очевидно коротая время с бурбоном, и Ребекка почти рада этому, зная, что сейчас вряд ли смогла бы найти слова, что удержат его от необдуманных поступков. Ссора с Глорией, завершение проекта Спенсора, компания — со всем этим они разберутся после, сейчас же значение имеет лишь дневник Жерара, способный разрушить их жизнь, пойди хоть что-то не по плану Ками. Клаус возвращается первым, и его лицо мрачнеет, когда он застает в гостиной лишь сестру. — Ками еще нет? Ребекка лишь качает головой. — Ты не звонила ей? — хмурится Майклсон. — Мы ведь договорились этого не делать, — резко отвечает Ребекка, кусая губы, — лучше расскажи как все прошло в Управлении. — Отлично, — улыбается своей победе Клауса, и его лицо на миг украшаются милые ямочки, — стоило мне выйти из кабинета, как они бросились звонить Марселю. Думаю, он уже на пути к ним, вместе с дневником. При последнем слове веселье исчезает из его голоса напрочь, и Ребекка в миг оказывается рядом, опуская ладонь на плечо брата. — Она справится, Ник, — очень тихо говорит блондинка, и они оба безо всяких имен знают о ком идет речь. — Я знаю, — отзывается тот, и пару мгновений они просто смотрят друг на друга, словно черпая поддержку, которая им так нужна. Скрип открывающейся двери в полной тишине звучит оглушительно громко, и они оба бросаются к порогу, встречая Камиллу, в руках которой небольшой пакет. — Это то, о чем я думаю? — замирает Клаус, забывая как дышать. Ками коротко кивает. — Как? — Понятия не имею, — пожимает плечами она, — Стелла лишь сказала, что теперь мы в расчете. — Но нам никогда не рассчитаться с тобой, — качает головой Ребекка, и слезы проделывают дорожки на ее пылающих щеках прежде, чем она успевает стиснуть Камиллу в объятьях. В тот же миг к ним присоединяется Клаус, и несколько минут они просто стоят все вместе, разделяя облегчение, которое медленно заполняет их сердца. Наконец, Клаус отстраняется и, забирая у Ками пакет с дневником, улыбается широко и беззаботно. — Пожалуй, я разведу камин, дамы. Возражений ожидаемо не находится.