you light up my heart

*flashback* На улице было довольно тепло и солнечно, несмотря на конец октября. Был уже вечер, Бэкхен был очень усталым, он приготовил много чего для альфы: кексы, мясной пирог, разные салаты и гарниры. Приняв горячий душ, он выбрал себе один из самых любимых футболок Чанеля. На самом деле он был удивлен, альфа никогда не носит футболки, их было у него довольно много, дома он ходит в майке или без ничего. Увидев кучу костюмов и рубашек, он рассматривал все вокруг. Дорогие часы, их у него было около пятидесяти, если не больше. Золотые запонки, галстуки из разных материалов. Джинсы, брюки для повседневной жизни. Наконец он остановил выбор на одном футболке, надев, он посмотрел на зеркало. Она была длинной и большой, но еле прикрывал попку омеги. Любуясь собой, он даже не заметил, что сзади стоял альфа. — Ты превосходен. Омега испугался от неожиданности, подпрыгнул и задрал нечаянно край футболки, открывая взор на аккуратные половинки. Альфа стоял на дверном проеме, снимая запонки. — Ты меня напугал, — омега взял полотенце и искал свои домашние брюки. Было видно, что он смущался. — Что ищешь? — альфа снял часы и поставил на предназначенное им место, делая тоже самое с запонками. — Свои домашние брюки, — омега потянулся на верхние полки, чтоб достать свою футболку. Теперь у Чанеля не осталось терпения. Он еле себя сдерживал. Он прижался к нему, обняв со спины. Бэкхен почувствовал возбуждение альфы и бугорок между ягодицами. — Ты так приятно пахнешь, — шепнул альфа на уши, приподнимая край футболки. Омега был совсем голым, Пак одной рукой поглаживал его плоский, но мягкий живот, поднимаясь вверх. А второй рукой провел меж ягодицами, прижимая к себе сильнее. — Не сейчас, аах. С губ омеги сорвался стон, когда Чанель несильно укусил его мочку уха, облизывая, будто прося прощения. — Как я могу ходить с таким возбуждением спокойно? Еще и ты меня своим видом…- альфа проткнул два пальца на одну фалангу, раскрывая проход. — Ааах, ммм… Омега закинул голову на плечо альфы, ноги подкашивались. Заметив это, альфа повернул и поднял омегу на руки, целуя в губы со страстью. Поставив омегу на поверхность, где он минутами ранее разглядывал часы и запонки, старший начал целовать его ключицы, особенно метку феникса. — Быстрее… — Куда спешишь, малыш? Разве ты не хотел остановиться? Альфа приподнял свою футболку на нем, обещая себе, подарить это омеге, взял сосок в рот, облизывая, то кусая. Омега только сильнее стонал и раскрывал ноги. Резко прекратив это, Пак отошел назад, смотря на омегу, красного от смущения и возбужденного. — Растяни себя для любимого, малыш. Омега в начале не хотел, но не мог отказать ему. Взяв два пальца в рот, он начал сосать их, облизывая и смачивая, смотрел на возбуждающегося альфу. Закончив, приподнял футболку, поднимая свисающие ноги на поверхность, он открыл хороший взор на дырочку. Протолкнув две своих длинных пальцев, он стонал, но смотрел в глаза альфы. Добавив третий палец, Бен посмотрел на альфу, что уже надрачивал себе. Не выдержав, альфа взял руки омеги, проталкивая пальцы до конца, сорвав стон. Вытащив, он направил их в свои губы, облизывая хрупкие пальцы. Потянув омегу за ноги, он направил свой член на дырочку. — Стой, стой, Чанель. Презерватив… Альфа с рыком отошел и ушел, возвращаясь с презервативом. Накатывая его на член, он резко зашел в омегу, у которого текли слезы от боли. Он кусал свою руку, чтобы не издать болевые стоны. Он был не до конца раскрыт. У альфы был довольно большой член. Заметив это, Чанель медленно двигался, растягивая и целуя живот омеги. Альфа помог ему спуститься и посадил на свое колено, целуя шею. — Прости, не сдержался. Ты слишком сладкий. — Ничего, не делай так больше, пожалуйста, — омега поправил свои волосы, чувствуя боль внизу. — Покажи руку. Альфа взял руку омеги и облизнул. «Сильно же он себя кусает». — Хочешь обработаю? Альфа целовал руки и рану. Бэкхен встал на ноги и оттягивая футболку, прошел в кухню. Альфа понял, что он до сих пор обижен. — Давай ужинать. Они ели молча, альфа смотрел на омегу изредка, придумывая, как можно сгладить свою вину. На него не действует разные дорогие аксессуары или машины. Он может с легкостью позволить себе дорогие шмотки. Все таки Бены тоже слишком богатые. — Было очень вкусно, Хён. Особенно твой пирог. Я редко ужинаю дома, обычно в ресторане, но это лучше, чем стейки и пасты. — Я рад. Ответ Бэкхена не понравился ему. Встав со стола, он поднял его на руки, и поднимался на второй этаж, не обращая внимания на угрозы Бэкхена, о том что он его убьет. — Блин, Чанель, отпусти. Надо там убраться, помыть посуду. Ты же не будешь это делать. Блин, Ёль. Чанёль поставил его на ноги и запер комнату изнутри. Он кое-как снял майку, Бэкхен мешал ему. Хотел выйти, но у него не получилось. Опять подняв его, старший ложился на кровать, следом утягивая возлюбленного, целуя в носик. Укрывая обоих, он прижал омегу к себе, поглаживая его живот одной рукой. — Как бы ты выглядел, будь беременным. Определенно мило и сексуально. — Ты хочешь ребенка? Сейчас? — Многие альфы хотят свою маленькую копию от возлюбленного. — Ты меня любишь? — омега приподнял голову и посмотрел на альфу. — Что за вопросы? Это ведь естественно. — Ты не ответил на вопрос… — омега знал, что Чанель его пока не любит. Чмокнув в губы, он положил голову на сильное плечо. — Как ты хочешь называть наших детей? И сколько детей ты хочешь? — Даже не знаю, — альфа всерьез задумался.– Если ты не против, то четыре-пять. А если хочешь больше, то можно. Омега громко засмеялся. — Чего смешного? — Ничего, просто родить пятерых сейчас для меня будет сложно. — Можем потом, когда тебе будет 30-35.  — Тогда тебе уже будет сорок. Старичок. А как назовем малышей? — Дед хотел назвать меня Ши У. Как ястреб. Я же ведь феникс. Потом он назвал меня Чанелем. Это имя бывшего первого основателя нашего клана, — альфа уткнулся в макушку омеги и вдохнул его персиковый запах. — А омегу Хён У. Твой последний слог и от Ши У. А это еще имя твоей папы. — А Чан У и Хен У? — Неет, Шиу ведь лучше. — Теперь я хочу двойню или близняшек. — Ты слишком худой, твой живот станет огроооомным и тебе будет тяжело. Твои ступни будут болеть от тяжести,  но я обещаю, буду тебе ступни массировать. — альфа поцеловал его макушку, шепча. — Прости, малыш, за сегодняшнего. Я не сдержался, ты слишком сексуальный и сладкий. В следующий раз я буду аккуратен. Омега поцеловал альфу в губы, он поднялся и достал свой телефон. — Давай сделаем фото, ты сейчас такой красивый, Чанель. — Ты красивее. Будь я фотографом, бесконечно тебя фотографировал бы. — Ну? Давай уже. Сделаем селфи, потом я буду тебя фотографировать.  — Как пожелает мое солнышко. *end* Чанель вспоминал это, смотря на фотографии Бэкхена, сделанные в тот день. Он искал ту футболку, вещи Бэкхена. Но ничего не было. Будто он здесь и не жил. Его запах, его шампунь. Не осталось ничего, кроме фотографии, которые тот успел себе отправить в тот же день. Он тосковал, но не хотел его искать, потому что дал ему свободы. Свободы, что он просил. С каждым днем он умирал, он не жил, а существовал. Работа, дом, работа, дом. Казалось, ничто теперь его не воскресит. Только его смех и запах, взгляд и тепло его рук. Он отдалялся от своих родителей, они всегда ему говорили о Бэкхене, делая еще больнее. Он ходил в особняк Бенов, каждую неделю, узнать у его отца, как он живет. Кому он лжет? Он надеялся, что однажды он встретит своего ангела. Прошло уже шесть лет, Бэкхен все не появлялся даже у себя дома. Сегодня он даже и не надеялся его встретить. Как обычно позавтракав, он сел на машину и разглядывал деревья. Он запомнил все, все на своем пути. Дорога, деревья даже камни. Отец Бэкхена его постепенно простил, но не до конца. Он понял, что Феникс влюблен в него и хочет с ним встретиться. Бэкбом его ненавидел, даже больше, он всей душой хотел его убить. Первый часто не бывал дома и Чанель его понимал. Он сотрудничал только с его отцом, а Бэк Джин даже не был против. Пообедав, он заново уходил по той же дороге. Однажды сидя в кабинете, он увидел фотографии детей. Альфа сразу же забрал фото, а он даже не успел разглядеть что за мальчики там были. — Это Бэкбом и Хен, рядом моя омега, восхитительным он был. — Сожалею, что так случилось. — Чанель, перестань сюда приходить, Бэкхен он жив и здоров, учится, уже заканчивает. Не думаю, что он захочет быть с тобой. Он бесплоден и никто не хочет с ним быть. Разве что в качестве любовника. Я не хочу такой участи для своего ребенка, перестань приходить сюда и забудь, наконец, его. Он заслуживает счастья, но не с тобой. Прости, сынок. Но доверять тебе своего сына, я уже не могу. После этих слов Пак не приходил. Он работал, работал, подписал многомиллиардные контракты, выигрывал все дела. Он стал самым богатым человеком во всем мире, а также завидным женихом. А ему не нужно все эти богатства, ему нужен его омега, его солнце, что освещало сердце. Однажды ему позвонил старший Бен и назначил встречу у себя дома через неделю, надо было обсудить убытки, также найти шпиона. Чанель вышел из машины, приказав своим телохранителям, направлялся в особняк. Он почувствовал запах цветущего сада и увидел качели, мячи для детей. «Наверное дети Бэкбома недавно были на улице». Дворецкий открыл дверь, поклонившись ему в знак уважения. — Рад вас видеть, Господин Пак. — Глава Бен назначил мне встречу, он ждет меня? — альфа посмотрел на свои золотые часы, не опоздал ли он? — Меня предупредили, Господин Пак. Он сейчас к вам спустится, попросил вас подождать в кабинете. — Хорошо. Альфа поднялся на второй этаж. Знакомые запахи маленьких детей и персика. «Корица и жасмин». Он открыл дверь в кабинет и сел на диван, открывая свои папки. Вдруг он увидел макушку маленького ребенка, который пытался спрятаться. Он сидел около пяти минут и слышал звуки фантиков. «Ребенок Бэкбома? Запах незнакомый». Мальчик будто никто там не сидел, ел свои шоколадки, бросая фантики рядом. — Если ты думаешь, что тебя незаметно, то ты ошибаешься, малыш. Тебе стоит показаться мне. Альфа закрыл папку и повернул голову в сторону ребенка. — Меня и вправду видно? — Мальчик говорил на китайском, но отлично понимал корейский, раз понял что сказал Пак. — Да. Не хочешь к папочке? — продолжил Чанель на родном языке. — Он спит. Наверное устал из-за меня. — Устал? — Да, я часто падаю, точнее сплю, или я не знаю как это будет на китайском. И папа ухаживает за мной. Он уснул с нами, опять плакал. — Почему ты падаешь? — Чанель улыбнулся, голос ребенка успокаивал, так же его сладкие слова напомнили Бэкхена. — Я слаб с рождения, и папа, и брат, и служащие в нашем доме люди, всегда присматривали за мной. — Почему ты говоришь на китайском? Ты же понимаешь меня, да? — Да, каждый день мы говорим на разных языках. Папа нас учит. Он очень умный. А еще он очень красивый! — И на каких языках ты говоришь? — На пяти. Английский, корейский, китайский, японский и французский. А вы? Вы знаете языки? — Да, я говорю на разных языках. Если я тебе их перечислю, ты скорее уснешь. Не хочешь мне показаться, маленький жасмин? — Только при одном условии. Не говорите папочке, что я общался с вами. Иначе он обидится. — Договорились. Мальчик встал, он был в пижаме, худой и белый. Он повернулся к Чанелю. На руках у него был шоколад, но он ел аккуратно, разве что только на губах были размазаны. Мальчик был бледным и больным. Очень похож на Бэкхена. Можно сказать мини версия Бена. Чанель застыл, у него были красные глаза, как у альфы. — Быть такого не может… — Вы что-то сказали? — мальчик приблизился к нему, его забавляли глаза альфы. Он даже и не подозревал, что у него глаза обрели цвет огня. — Как тебя зовут, малыш? — Бён Хёну, внук главы Бён. Он не знал, что сказать. Его сын, непременно. Даже имя, что дал Чанёль. Омега бросил взгляд на альфу, и потрогал его уши. Он улыбнулся, точно так же как Бэкхен. — Знаете что? Вы очень похожи на моего брата, у него уши тоже торчат. Это выглядит мило. Стойте, вы не представились. — Аа, да. Пак Чанёль, наследник Фениксов, глава PK corporations, — Чанель протянул руку, омега в ответ дал свою маленькую ладошку. Он поцеловал его ручку, обратив внимание на пальцы. Не было сомнений, что это ребенок Бэкхена. — У вас красные глаза, господин, как у моего брата. Когда он злится, его…- мальчик остановился. — Что? Почему остановился? — Я не знаю, как на китайском будет вот это черное и коричневое на глазах. Альфа засмеялся. — Иди сюда, садись, — альфа похлопал свои коленки. Омега подошел к нему, Чанель поднял его и посадил его на коленки. Пижама спадала с его плеч, Пак увидел родинку, огонь. Теперь он уверен, это и его ребенок тоже. — Зрачки, запомни, зрач-ки. — Ах, да, спасибо. Так вот его зрачки становятся красными, когда он злится, после он болеет. Альфа понял, что омега не единственный его сын. Значит не было выкидыша? Значит он жил пять лет не зная, что у него есть дети? — Знаете, вы очень красивы. А еще вы высокий. А еще вы молоды, еще сильны, еще пахнете, простите, чем? Чанель улыбнулся: — Чайное дерево. — Ах да! Вы женаты? — Нетушки, — он показал левую руку. — Тогда не хотите стать нашим отцо… — Хену! Чанёль повернул голову в сторону голоса. Он узнал голос своего любимого, впервые за шесть лет, наконец услышал. У омеги были мокрые глаза, ребенок на коленях альфы, встал и обнял своего папу. — Папочка, папочка, ты плачешь? Прости меня, не плачь! Маленькую омегу обнял в ответ его папочка, прижимая и вздыхая его запах, смотря на Чанеля. Малыш отстранился и вытер рукавом пижамы его глаза, целуя щечку. — Почему ты меня не разбудил? Малыш, я же волнуюсь за тебя. Еще один малыш прижался к Бэкхену, обнимая его. Чанель встал и не мог оторвать взгляд от омеги. Мечта стояла перед ним, еще и дети, что считались мертвыми. Омега поднял Хену на ручки, прижимая к себе, он бросил обиженный взгляд на отца, что только пришел. У маленького альфы были красные глаза, как и у него, заметив, он подошел к нему. — Ты Феникс? — Что? — Я тоже один из них. Представься. Он слишком рано пробудил свои силы, как и Чанёль. Шиу был очень похож на Чанеля. Только одним словом вставил его неловкое положения, никто раньше не смог этого достигнуть. — Прямой наследник Фениксов, старший сын Главы Пак, Президент корпорации PK, Пак Чанель. — Ты мой отец? — Шиу, возвращайся к Бэкхену, он наверное ищет тебя. — Бросил нас и пришел просить прощение? Даже не смей приближаться в сторону папы и братика. Альфа бросил грозный взгляд на своего отца и вышел из кабинета, закрывая за собой дверь.