***
— Гермиона, — заскрипела дверь, пропуская миссис Грейнджер. Девушка зачиталась и не заметила, как пролетело время. Часы показывали десять утра. Гермиона встала из-за стола и, взяв чемодан, взглянула в лицо матери. Все чувства в её обезображенной груди стянулись в тугой комок, заставляя девушку лишь сухо кивнуть. Она сильная. Она справится. И всё же мрачные мысли, холодным и острым краем пергамента резали её душу. Девушка прощалась с родными, которые находились не в меньшей опасности, нежели она. Но её ждала война. Суровая и кровопролитная. Нужно научиться быть сильной, чтобы претерпевать все ужасы этой действительности. Сломаться нельзя.***
Зелёные вспышки в Министерстве магии снова впились ей в виски, опаляя ужасом прошлого. Сириус Блэк с остекленевшим взглядом, Невилл, судорожно стирающий алую жидкость с лица, Джинни, перемазанная кровью с головы до ног. И это лишь малая часть того, что будет дальше. Мрачные мысли были посланы далеко и надолго, стоило лишь девушке выйти на свежий воздух. Пахло летней сыростью и свежескошенной травой. Девушка с наслаждением вдохнула в себя эти любимые запахи, морально готовясь к предстоящему отъезду. Ровно в 10:27 из ниоткуда появились двое, плотно замотанные в длинные чёрные плащи. Гермиона увидела даму неприятного вида с длинными чёрными волосами. Её глаза светились каким-то неприятным огнём, а губы, тонкие и белые, кривились в презрительной усмешке. Спутник женщины выглядел приятнее дамы, но в его облике всё равно чувствовалось что-то отталкивающее. — Мисс Грейнджер, здравствуйте. Меня зовут Джеффри Райт, — он подхватил чемодан Гермионы одной рукой, а вторую подал девушке, — Не обращайте внимания на Амелию Свон, она необщительна. Ту, кого назвали Амелией Свон, взяла её за другую руку. Гермиона, проглотив презрение к этим двоим, оглянулась на родителей и внутренне порадовалась, что её глаза сухи, потому что вид её матери, рыдающей в три ручья, вызывал лишь отторжение. Секунда, и все трое скрылись в небытии. Эти двое явно куда-то торопились.***
А спустя минуту к дому аппарировал другой дуэт. Мистер Уизли и какая-то женщина удивлённо посмотрели на родителей Гермионы, которые ответили им такими же взглядами. — Она уехала минуту назад… — голос миссис Грейнджер сочился недоумением. — Мерлин её храни, — только и смог выдавить мистер Уизли и, не теряя времени на какие-либо объяснения, растворился на пороге.***
Комнату никак нельзя было назвать хорошо обставленной: в одном её углу валялась куча старого тряпья, рядом с которым тлели угли в обшарпанном камине, а в другом стоял такой же обветшалый и грязный стул. На нём-то и сидел постоянный гость Лорда Волан-де-Морта. Владыка тьмы навис над ним, вопросительно изучая его лицо, как удав смотрит на кролика, перед тем как заглотить его целиком. — Думаю, ты прекрасно понял меня, Северус-с, — последнюю букву «С» он растянул, подобно змеиному шипению. — Да, мой Лорд, — и волшебник покорно опустил голову. — Но есть ещё одно дело, которое стоит обсудить, помимо проблем с дрянным мальчишкой Драко, — прошипел Волан-де-Морт. Снейп бесстрастно поднял глаза на своего повелителя. — Дело касается Гарри Поттера, — Снейп внутренне скривился от ненавистного ему имени. — После твоих благополучных уроков окклюменции я больше не могу знать о том, что он затевает. Хогвартс — слишком охраняемое место, чтобы внедрить к нему шпиона. А ты в этой роли будешь выглядеть слишком подозрительно. Снейп не понимал, к чему Волан-де-Морт клонит, но любой исход точно его не порадует, это мужчина понимал наверняка… Тёмный Лорд промолчал некоторое время, так же пристально глядя на своего «преданного» слугу, и продолжил: — Я хочу, чтобы у нас был свой шпион в компании Поттера. Тот, кто постоянно таскается с ним, узнаёт о любом его плане… Как насчёт осквернителей крови? — Снейп внутренне скривился, кто угодно, но не Уизли. — Он не доверяет мне, мой Господин, — Северус склонил голову, готовясь к худшему. — Тогда… Как насчёт грязнокровки: узнай её чуть лучше, и она сама будет выкладывать тебе все сведения. Можешь дальше поразвлечься с ней, думаю, она не будет против твоего общества. Женщины так глупы, — увидев пустоту в глазах Снейпа, Волан-де-Морт прибавил. — Не бойся, эта пытка продлится до убийства Дамблдора, потом я собственноручно убью эту мерзавку. Снейп нервно сглотнул, чуть ли не до скрипа стиснув челюсти. Как бы он не старался держать себя в руках, но то, что лорд поручал ему на этот раз выходило за любые мерки адекватности. Втереться в доверие к Грейнджер? «Узнай ее чуть лучше». «Ты не станешь так низко падать…» — кричал внутренний голос. Только будучи непревзойденным мастером окклюменции, Снейп внешне оставался беспристрастным, внутри отчаянно желая разорвать эту полумертвую падаль здесь и сейчас. Он всегда был отличным игроком на два фронта и с легкостью выполнял любой доверенный «ход конем», но Грейнджер… Как по щелчку затвора в сознание тотчас же ворвались непрошенные воспоминания о ссоре с Лили. Параллель в сознании была проведена очень четко. И задание быстро приобрело оттенок личного мотива. Северус не должен был дать Волан-де-Морту повод засомневаться. Как и всегда. — Разумеется, мой Лорд, — бесцветным голосом утвердил зельевар.***
Вместо привычных стен «Норы» Гермиона увидела перед собой высокий обшарпанный особняк. «Это ловушка», — пронеслось в голове у девушки. Но было слишком поздно что-либо понимать, в неё уже попало второе непростительное заклятие, и вспышка боли, подобно огню пролетела по телу. Девушка упала навзничь, отпуская руки тех, кто её держал. Боль, дикая и резкая, впилась ей в тело, мучая каждую его клеточку. На лбу выступили первые капли пота, но Гермиона, опаленная дикими страданиями, была не в силах стереть его. Девушка отчаянно закричала, когда боль стала сильнее, когда заклятие, точно раскаленный нож, резало её плоть. — Здравствуй, дорогая — над ней стояла Беллатриса Лестрейндж и улыбалась безумной дьявольской ухмылкой. Её палочка, её единственное спасение быстро перекочевала в руки Пожирательницы смерти. — Хорошая вещица, — прошипела безумная женщина, — даже странно, как она попала к тебе, — последнее слово она выплюнула с таким презрением, что у Гермионы волосы дыбом встали. — Она шевелится, дорогая, — чей-то незнакомый злой голос резал истерзанный слух несчастной. — Шевелишься? — Беллатриса взглянула на девушку с нескрываемой ненавистью, — Круцио, круцио, круцио! Гермиона потеряла сознание от этой дикой и ужасной боли, всё её тело застыло, превратившись в ледяную статую.***
— Понятны ли тебе, Северус, мои замыслы? — Да, мой Господин. — Отлично. А сейчас ты покажешь грязнокровке, каким хорошим человеком являешься. Они уже здесь…