Гурман из другого мира

Черные глаза на красивом лице Сяо Юэ сверкали подобно звездам темной ночью, с ослепительным великолепием глядя прямо на Цзи Чэнсюэ. Услышав слова Сяо Юэ, принц остолбенел. Его прямые, как лезвие меча, брови сошлись на переносице, так близко, будто стремились слиться воедино. Он глубоко вдохнул холодный воздух, затем выдохнул. Теплое дыхание рассеяло снежинки, падающие с небосвода. — Что ты хочешь этим сказать? — спросил Цзи Чэнсюэ, и его интонации несколько похолодели. Он никогда не понимал, почему Сяо Юэ навредил своей родной матери — Цзи Жу-эр, поскольку до этого, хоть он и пристрастился к фехтовальному искусству, но никогда не проявлял никаких признаков ненормальности… Три года назад, мечом Разрывающим Сердце Сяо Юэ пронзил свою мать. Этот инцидент был еще более непостижимым, чем его измена и вступление в зал Меча Пустоты. Он тоже был зол, поскольку Цзи Жу-эр была его родной младшей сестрой, и самым близким его человеком в императорском дворе с самого детства, которую он защищал. Старший брат подобен отцу — эти слова верно описывали их отношения. *П.п.: Они меня озадачили. Мать детишек Сяо — младшая сестра (мэй-мэй) Цзи Чэнсюэ. Детки у нее довольно взрослые. Сколько лет третьему! принцу?! Когда Цзи Жу-эр вышла замуж, он даже приставил меч к груди Сяо Мэна и заставил его принести клятву. Хоть это и был слегка ребяческий поступок, но он ясно показал его особое отношение к сестре. После смерти матери, Цзи Жу-эр и Цзи Чэнсюэ сблизились еще больше. Три года назад он узнал, что Цзи Жу-эр пострадала от Разрывающего Сердца меча Сяо Юэ, и впала в глубокий сон. В ту же ночь, с мечом в руке, он погнался за Сяо Юэ, но убить его так и не удалось. Зато он показал свои чувства к младшей сестре. На сей раз, во время военного похода на секты за границей, Сяо Юэ добровольно появился, и в момент смертельной опасности спас Цзи Чэнсюэ, спас ему жизнь. Это было то, что Цзи Чэнсюэ не понимал, и то, что Сяо Юэ нужно было объяснить. — Дорогой дядя, я могу рассказать, но ты вряд ли поверишь. Могу я сказать, что мама сделала это все ради тебя и семьи Сяо? — тихо вздохнул Сяо Юэ. Его глаза опустились с некоторой грустью. — Совершенствование отца непревзойденное, Святой Войны седьмого ранга не имеет себе равных в столице. Если он захочет меня убить, я не смогу сопротивляться… Но я все еще жив, и у меня все в порядке, ты знаешь почему? — сказал Сяо Юэ. Пока они сражались от ресторана Фан Фан по всему городу, у Сяо Мэна было столько удобных возможностей его убить, но в итоге он, как обычно, остановил свою руку. Сяо Юэ понял, что его могущественный отец должен был что-то найти. Глаза Цзи Чэнсюэ слегка сощурились, и он дал знак Сяо Юэ продолжать говорить. Возможно, сейчас было самое время развеять сомнения. Однако Сяо Юэ не стал говорить многого, не стал давать Цзи Чэнсюэ слишком много объяснений. Он просто повернулся голову, посмотрел на него и сказал: — Матушка всегда надеялась, что отец поддержит тебя, и после того, как Его Величество покинет этот мир, ты сможешь занять императорский трон. — К сожалению, отец отказался. Он отказался поддерживать любого принца, исключительно для того, чтобы служить настоящему императору. Матушка говорила, что отец слишком непреклонный… Настолько, что заведет семью Сяо в западню. Глаза Цзи Чэнсюэ сузились, он пристально посмотрел на Сяо Юэ и обнаружил, что лицо последнего вообще не изменилось. — Какое отношение это имеет к тебе и твоему Разрывающему Сердца мечу? Что ты пытаешься мне этим сказать? — взгляд Цзи Чэнсюэ заострился как клинок. Сяо Юэ повернул голову и равнодушно сказал: — Она сделала это ради того, чтобы сохранить семью Сяо и поддержать тебя… Ты должен это понимать. Как говорится, заслуги подданного превосходят заслуги императора. Если бы Его Величеством по-прежнему был потрясающий Поднебесную великий владыка Чанфэн, тогда семья Сяо была бы в порядке. Но великий владыка Чанфэн пал, даже с ужасающей силой семьи Сяо. Его Величество не сможет это игнорировать, независимо от того, кто это — наследный принц или Юй-ван. Если они вступят на престол, семья Сяо сразу же превратится в бельмо у них на глазу. Но если трон унаследуешь ты, возможно я ничего не сделаю семье Сяо ради своей матушки. — Жу-эр все-таки Жу-эр, она всегда была слишком проницательной, и обстоятельно смотрела на вещи. Поэтому она допустила, чтобы ты пронзил мечом ее сердце? Чтобы ты мог постичь путь меча, она вынудила тебя покинуть столицу и присоединиться к залу Меча Пустоты? Какова цель? — спросил Цзи Чэнсюэ. — Позволь поддержать тебя от имени семьи Сяо, — бесстрастно сказал Сяо Юэ. Его настроение было как зеркало, без малейшего следа ряби. — Смешно… Да что понимает эта девчонка! Мне нужно было, чтобы она жертвовала собой? Как она посмела самовольно решать в таком деле, неужели не понимала, насколько опечалит меня ее положение? А ты, что ты творишь? Цзи Чэнсюэ впервые утратил свой элегантный облик и впал в некоторую истерику. Он устремил на Сяо Юэ покрасневшие глаза и ругался, ругался, очень долго, пока не устал. — Теперь, когда мой отец скончался, ты поддерживаешь меня как императора? Я не лучше старшего и второго брата, да и ты не можешь представлять семью Сяо… Что у меня есть, чтобы соперничать с ними? Она сделала это, но лишь пострадала сама, — вздохнул Цзи Чэнсюэ. Он всегда думал, что амбиции Сяо Юэ привели к тому, что Цзи Жу-эр впала в беспамятство, но никогда не догадывался, что все это — план его родной младшей сестры, план по провозглашению его императором. В памяти всплыли большие невинные глаза его сестры, когда он был ребенком. Желание Цзи Чэнсюэ побороться с братьями за императорский трон все усиливалось. Не ради чего-то, а ради младшей сестры. *** Зимний вечер наступил быстро. Снегопад прекратился, темное небо было сплошь покрыто звездами, и два полумесяца соперничали друг с другом, расцветая холодным светом. Рабочий день Бу Фана закончился, и он был готов закрыть дверь. Сяо Хэй, лежащий у входа зевнул, широко разинув пасть, хмыкнул, и снова улегся. Глядя на него, Бу Фан дернул уголком рта. Этот ленивый пес все такой же ленивый. Внезапно в переулке послышался звук шагов и из темноты появилась фигура. Бу Фан озадаченно посмотрел на хорошо знакомую фигуру, не понимая, что привело его в ресторан в такое время. — Хозяин Бу, собираешься закрыть дверь, чтобы отдохнуть? — хрипло произнес Сяо Юэ, глядя на Бу Фана со слабой улыбкой. Невыразительно глянув на него, повар ответил: — Рабочее время закончилось, конечно я собирался закрыть дверь. Сяо Юэ кивнул. Вдруг в его руке мелькнула вспышка, и появился ящичек из сандалового дерева. Он был очень красиво украшен, и от него исходил сильный лекарственный аромат. Сяо Юэ торжественно посмотрел на Бу Фана и серьезно произнес: — Хозяин Бу, у меня… есть одна просьба. — Куриный суп с фиолетовым женьшенем хозяина Бу обладал потрясающим эффектом. Интересно, сможете ли вы приготовить еще один эликсир? — Если есть ингредиенты, могу, — самоуверенно ответил Бу Фан, а потом немного недоверчиво посмотрел на Сяо Юэ. Он что, хочет заставить его варить лекарственную еду? — Это лекарственное растение, орхидея сердца Церцис шестого ранга, и морское ушко Небесного Духа, духовный зверь пятого ранга, надеюсь хозяин Бу сможет с помощью них приготовить лекарственную еду… Я готов заплатить любую сумму в качестве вознаграждения, — серьезно сказал Сяо Юэ, с надеждой глядя на Бу Фана. Бу Фан поднял брови, взглянул на морское ушко размером с ладонь, и мысленно подивился. Он и подумать не мог, что Сяо Юэ сможет достать подобную редкую штуку. Он будто почувствовал искренний взгляд Сяо Юэ. Неизвестно, зачем ему нужна была лекарственная еда, но, глядя на эти два ингредиента, было понятно, что они приготовлены для спасения человека. Бу Фан не стал отказываться. Он слегка кивнул, взял продукты и поместил их в системное хранилище, сказав: — Поскольку ты принес только часть ингредиентов, я не смогу гарантировать успех. Если мне не удастся… я не буду брать с тебя деньги. Сяо Юэ замер, потом кивнул. Готовить лекарственную еду очень трудно, он хорошо это понимал, поэтому не настаивал. Но эти продукты и правда очень редкие, так что он смог получить только часть. — Тогда я заранее благодарю хозяина Бу. Если все получится, когда я смогу забрать эликсир? — спросил Сяо Юэ. Бу Фан взял продукты, и без лишних слов закрыл дверь, из-за которой и прозвучал его голос: — Если ничего не случится, то через три дня. Сяо Юэ кивнул, повернулся, и ушел. Через три дня. До похорон императора как раз осталось три дня…