Гурман из другого мира

На главной улице столицы, в глухом переулке, перед входом в ресторан Фан Фан. Прохладный лунный свет лился с небосвода, освещая узкий переулок и упитанного пса, который шел обворожительной кошачьей походкой, вытягивая длинные тени на земле. Холодные глаза Сяо Хэя смотрели на лысого осла, который посмел тыкать кинжалом уважаемого пса… В душе молодого монаха Шан Дэ пронеслись десять тысяч черных собак. Этот пес перед ним… действительно разговаривал. Почему собака разговаривает? Подавив сильный страх, он поднялся с земли. Его мысли разбегались во все стороны, пока он пытался хоть что-то понять. «Говорящая собака… Чтоб меня! Этот ублюдок ведь не может быть тем духовным зверем, о котором говорил Чжао Мушэн?» — В голове монаха сверкнула молния, разгоняя мрак, и он посмотрел на черную собаку так, будто увидел привидение. Значит могущественный духовный зверь, которого он опасался весь вечер, оказался тем, кого он собирался украсть. Монах Шан Дэ мысленно матерился на чем свет стоит, его глаза наполнились слезами, а на лице отражалось негодование. Он чувствовал, что его жестоко обманули. Как могущественный духовный зверь может быть жирной собакой? Или как жирная собака может быть могущественным духовным зверем? Сяо Хэй сделал еще шаг вперед, его пасть изогнулась в язвительной усмешке, глядя на перепуганного Шан Дэ. Тот вдруг пожалел, что побеспокоил собаку, потому что хотел удовлетворить свое сиюминутное желание вкусно поесть. — От тебя… уважаемый пес ощущает сильное намерение убить, — холодно произнес Сяо Хэй. Его голос звучал мягко и наполненным магнетизмом. — С чего вдруг у тебя возникло желание убить собаку? — спросил уважаемый пес, остановившись и глядя на молодого монаха Шан Дэ. Глаза монаха вытаращились. Он провел ладонью по лысой голове и неожиданно ударил по ней. Затем под бесстрастным уважаемого пса он с шумом вскочил на ноги и прыгнул на стену, рассчитывая сбежать как можно дальше. Сяо Хэй посмотрел на удирающего в панике плешивого осла. Его язык высунулся, вылизывая изящную лапу, которую он слегка приподнял. — Я просто задал тебе вопрос, чего убегаешь? — пробормотал Сяо Хэй, а потом махнул лапой в сторону удаляющейся спины Шан Дэ. У того внутри все перевернулось. В голове у потрясенного Шан Дэ была только одна мысль — бежать. Хотя он не чувствовал никаких колебаний духовной энергии от жирного пса, но, глядя на него, он не испытывал ни малейшего желания ему противостоять. Это чувство… было таким же, какое он испытал, столкнувшись с духовным зверем восьмого ранга в бескрайней пустыне. В то время его совершенствование было всего лишь на уровне Короля Войны, и этот момент был очень похож на встречу со зверем восьмого ранга. А… Тот зверь тоже умел говорить. Да ну нахер! Когда сталкиваешься с духовным зверем, который умеет говорить, есть только одно слово: бежать! Бах! Едва в голове монаха появилась мысль о побеге, позади него возникло ужасающее давление. Его тело застыло и он оказался на земле, не в силах пошевелиться. — Скажи, почему ты среди ночи тычешь кинжалом в уважаемого пса? — прорычал Сяо Хэй, поднимая свою изящную лапу. На лице монаха появилась паника. Все его мышцы словно сковали жуткими кандалами, он был совершенно не в состоянии пошевелиться… Ощущение угрозы было более страшным, чем угроза, исходящая от духовного зверя восьмого ранга. Будь проклят этот пес! — Уважаемый пес чувствует, что у тебя, лысый осел, дурные намерения. Почему ты молчишь? Если не заговоришь, конец твой будет таким… — сказал уважаемый пес. Щелк! Монах лежал на земле, обливаясь холодным потом. Его зрачки вдруг сузились, когда он увидел, что плитка рядом с его головой треснула и раскололась на части… и на ней появился отпечаток изящной собачьей лапы. — Уважаемый пес, брат пес! Прошу… поднимите Вашу лапу! — Монах был готов разрыдаться. Нельзя же так издеваться над людьми. — Хм? — Сяо Хэй хмыкнул, глядя на перетрусившего лысого осла. — Я пришел к Вам так поздно, потому что… восхищаюсь Вашим внушительным крепким телом, поэтому я подумал… — С головы Шан Дэ лился холодный пот. Сказать… или не сказать? — Так чего же ты хочешь? — сказал уважаемый пес, пронзая его свирепым взглядом. — Я хотел… одолжить кусок собачьего мяса, попробовать! — У монаха внутри все дрожало, и он выплюнул слова, в которых сильно сомневался. Его губы дрожали, а сердце трепетало. Твою мать, мне конец! И действительно, через мгновение позади него возникла волна жуткого давления! — Говоришь, хочешь съесть собачьего мяса? Бум! Словно пробудился крепко спящий кошмарный зверь, и гнетущая энергия моментально накрыла всю столицу. В этот момент город охватило волнение. Все спящие Святые Войны чуть не обмочились от страха. Распахнув глаза, они выбежали из комнат, с дрожью в сердце ощущая пугающую энергию, окутавшую столицу. Эта энергия… слишком величественная! В тот момент, независимо от того, кто из Святых Войны это был, их сердца задрожали. В гостинице Ни Янь открыла глаза. Плавно развернув свое стройное тело, она взмыла в воздух и вылетела из комнаты. За ней последовала грациозная фигурка. — Сестрица Ни Янь… что это за энергия?! Неужели духовный зверь восьмого ранга? — Е Цзылин не осознавала когда сняла со спины длинный лук и крепко сжала его вспотевшими ладонями. — Нет… Энергия какая-то странная, более плотная, чем у зверя восьмого ранга, и… — Ни Янь нахмурилась. Ей показалось, что эта энергия ей знакома, как будто она ее уже ощущала. — Несмотря ни на что, в городе наступит хаос! — пробормотала Ни Янь. *** — Барышня, мы еще будем действовать? — Мастер А-Ву вздрогнул, ощутив энергию, и его лицо стало неприятным. В столице было такое жуткое существо, чье давление напоминало хозяина усадьбы?! Откуда в столице империи Цинфэн эта скрытая сущность? — Да! Пока они в шоке от этой энергии, давайте воспользуемся шансом и спасем их! — сказала У Юньбай сквозь стиснутые зубы. Лицо А-Ву застыло. Ладно, похоже у них не было иного выбора, кроме как действовать. Они оставили А-Ни у входа для наблюдения, а сами перемахнули через стену. *** Молодой монах дрожал с головы до ног. Так и знал, что не стоило говорить. Посмотри на себя… ты сразу разозлился! В сердце монаха появилась горечь. Он правда хотел всего лишь поймать жирную собаку на ужин. Кто бы мог подумать, что в жирной блядской собаке, больше похожей на свинью, скрывалось такое страшное существо. — Съесть собачьего мяса?! Кто дал тебе смелость есть собачье мясо? — Сяо Хэй был в ярости. Вся шерсть на его теле излучала яркое сияние. Бум-бум! Кирпичи и камни не выдержали его энергию и рассыпались. — Господин пес! Давайте поговорим! — Вспыхнул яркий свет Будды и окутал его. Подумать только, монаху удалось прорвать давление Сяо Хэя. Он вскочил на ноги и вокруг его тела появился ореол Будды. Бум! Однако не успел он договорить, чудовищно огромная лапа безжалостно прихлопнула его, и свет Будды разбился вдребезги, словно хрупкое стекло. Монах взлетел как метеорит. Его почти сожгло в воздухе. Черную одежду на нем порвало в клочья и на коже появилось множество ожогов. Он выглядел так, будто его раздавило, и безостановочно харкал кровью. Бум-бум! Среди ночи в столице раздался громкий взрыв, от которого во все стороны распространилась ударная волна, а затем все стало тихо. Городская стена на окраине столицы… провалилась. В ней образовалась глубокая выбоина, из которой сыпались кирпичи. Изнутри с трудом выбрался человек, истекающий кровью. Он встал, дрожа, и с его груди свалилась разбитая буддийская реликвия. — Чертов жирный пес… Кхэ-кхэ, вот не повезло! В этот момент монах Шан Дэ был с ног до головы залит кровью, его сердце сильно колотилось. Если бы не драгоценная буддийская реликвия его секты, принявшая на себя большую часть урона, пожалуй, в этот момент он бы превратился в котлету. Он постоянно ел собачье мясо, и в итоге был избит собакой… Воистину получил по заслугам. С опустошенным сердцем монах потащил свое израненное тело к особняку Чжао Мушэна. *** Из носа Сяо Хэя вырвалось облачко белого пара. Он бесновался от ярости, пока молодой монах не скрылся из виду, и только потом тряхнул головой, фыркнул, и снова плюхнулся у входа. На втором этаже Бу Фан прислонился к окну, глядя на вновь разрушенную кладку переулка и беспомощно скривился. — Я же просил быть аккуратнее с плиткой, а ты снова ее разбил. Похоже завтра снова придется вызвать кого-нибудь для ремонта. Бу Фан вздохнул, закрыл окно, забрался в постель и снова уснул. Этой ночью в столице все Святые Войны потеряли сон.