Брошенная Императрица / The Abandoned Empress

Я вздрогнула от этого холодного голоса. Он огляделся вокруг, сильно нахмурившись. Внезапно он уставился на меня с раздражением и презрением. Его холодные глаза, казалось, спрашивали меня, осмелюсь ли я испортить ей праздник, что заставило меня отпрянуть назад. — Для меня большая честь видеть Солнце Империи, Ваше Величество. — Для меня большая честь видеть Луну Империи, Ваше… Ой! О боже мой! Мне не хотелось показывать себя с такой стороны, но я отшатнулась, потому что почувствовала тошноту. Разноцветные огни и разнообразные цвета кружились у меня перед глазами. Я почувствовала, что меня сейчас вырвет тем, что было утром, поэтому сделала глубокий вдох, чтобы хоть как-то успокоиться. Герцог Ласс, глядя попеременно то на него, то на меня, шагнул вперед. Холодно взглянув на императрицу, он неохотно улыбнулся ей. — Поздравляю Вас, Ваше Величество! — Поздравляю? — Я еще не уверен, но думаю, что она беременна. Если это правда, то это определенно то, что Вы должны отпраздновать. Как Вы знаете, в императорской семье из поколения в поколение рождалось лишь несколько отпрысков. Действительно, это большое событие для празднования. — Беременна? Я беременна? Он удивленно посмотрел на меня, но герцог Ласс слабо улыбался. Одни смотрели на меня с радостью, другие-с удивлением, третьи-с недоверием и гневом. В этот момент кто-то с криком присел на пол. Диадема, украшавшая ее темные волосы, скатилась на пол. Теперь Джион безучастно смотрела на меня. Ее высокомерная манера поведения меня поразила. Неужели она не чувствует, что другие смотрят на нее с презрением? Я не могла найти ни следа гордости и достоинства самой благородной женщины в империи. Император обнял ее. Затем он сразу же слегка улыбнулся мне. Я была взволнована, на его первую улыбку адресованную мне. Мое сердце заколотилось, когда я подумала, что он, возможно, будет заботиться обо мне немного больше, чем прежде. — Похоже, ты беременна. Какое счастливое событие! — Для меня большая честь это слышать, Ваше Величество. Мое сердце на мгновение затрепетало от его неожиданных слов, но как только я встретилась с ним взглядом, я быстро поняла, что он сказал это не потому, что был искренне счастлив. Он является правителем в Империи с населением 20 миллионов человек. Как и я, получившая образование жены императора, он получил более строгое образование как единственный преемник императора, как только родился. Очевидно, он, единственный наследник империи, говорил со мной тепло, помня о моей семье и фракциях, основываясь на своем логическом мышлении. Я могла бы подтвердить это в его холодных глазах, вопреки его губам с теплой улыбкой. — Разве не здорово, что я узнал, что ты беременна в год её коронации в качестве императрицы? Я так счастлив. Дворяне вокруг него кланялись и выкрикивали поздравления императору. — Поздравляю Вас, Ваше Величество! Но я никак не могла отреагировать из-за его холодного взгляда на меня. Я не могла отвести взгляд от его холодных глаз, а в глазах Джион смешались ревность и предательство. Посмотрев на меня некоторое время, Руфелис сказал голосом, в котором не было никаких эмоций: — Похоже, ты плохо себя чувствуешь. Почему бы тебе не отдохнуть? — Да, Ваше Величество. А теперь позвольте мне уйти. — Мне следовало бы проводить Вас до ваших покоев, но я не могу покинуть это место в качестве сегодняшнего хозяина. Так что, пожалуйста, поймите меня. Мы скоро увидимся. — … Для меня большая честь это слышать, Ваше Величество. Вернувшись в свои покои, от королевского врача, присланного императором, я точно узнала, что беременна. Сняв тяжелое платье, я легла в постель и погладила себя по животу. Я была очень смущена. Беременна? Я чувствовала себя не очень хорошо, потому что переутомилась в эти дни. Я думала, что потеряла аппетит из-за большой нагрузки и повышенного напряжения. Мне казалось, что у меня кружилась голова, потому что я плохо ела. Все мои предположения оказались ложными. Итак, теперь у меня в утробе есть ребенок? Ребенок…его и мой ребенок. Мне приснился сон. Мне снилось, что, поскольку у покойного императора был только один ребенок после больших трудностей, Руфи, его единственный преемник, все время чувствовал себя одиноким, как и я. Хотя он так сильно презирал и ненавидел меня, однажды я мечтала, что если у меня будет его ребенок, он будет тепло относиться ко мне. Но мечты остались просто мечтами. На самом деле он был очень строг со мной. Что меня действительно огорчило, так это его холодная реакция, когда он услышал, что я беременна его ребенком. Я чувствовала себя такой глупой, потому что не могла расстаться с лучом надежды, который у меня был. Я стала скептически относиться к себе, потому что поняла, что все еще искренне жду его, хоть и знала, что он из вежливости сказал, что рад моей беременности.

***

Руфелис сказал мне, что рано или поздно увидится со мной, но он не навещал меня даже через неделю или две. Я была немного озадачена, так как знала, что он держит свои обещания, несмотря ни на что. Я верила, что он непременно придет навестить меня, как бы сильно он ни ненавидел меня и мою беременность. Ему нужно было хотя бы раз поговорить со мной, чтобы как-то справиться с этой ситуацией. Я все ждала его, но он не приходил… Вместо этого меня посетил совершенно мной нежданный человек. Он уже давно не видел меня, он просто смотрел на меня, ничего не говоря. Это был никто иной, как мой отец, глава семьи Моник, которую называли копьем империи и самым верным подданным императорской семьи. Как глава семьи, мой отец когда-то возглавлял обычных имперских рыцарей, оставаясь верным императорской семье на протяжении многих поколений. В отличие от других аристократов, которые иногда критиковали и сдерживали тиранию последующих императоров, моя семья проявляла абсолютную преданность императорской семье, несмотря ни на что. Как глава семьи Моник, отец был также очень старомодным и грубым рыцарем. На следующий день после того, как я вошла во дворец в качестве королевы, он вызвался отправиться в пограничные области, сказав, что возвышение членов его семьи не идет на пользу правлению императора. Мой отец, который пришел навестить меня, узнав, что я беременна, ничего не сказал, когда увидел меня изможденной из-за утренней тошноты, которая только усилилась. Он просто взял часть моей работы. Я и не ожидала многого, но все же не могла скрыть свою горечь, так как он не проявлял никакого беспокойства по отношению ко мне. Однажды поздним утром, через три недели после банкета, император наконец позвал меня. Из-за сильной утренней тошноты и головокружения по утрам мне очень хотелось отдохнуть, но у меня не было другого выбора, кроме как отправиться к нему в Центральный Дворец. Я посмотрела на небо, где собирались темные тучи. Когда я проходила через темный сад, потому что там не было света, я увидела огромное здание, которое выглядело серым под тенью. Может быть, потому, что было пасмурно? Сегодня я чувствовал себя необычайно уставшей. — Садись сюда. — Да, Ваше Величество. Как только я села, у меня снова закружилась голова. Из-за головокружения меня начало тошнить. Я с трудом взяла себя в руки. Сделав глубокий вдох, я посмотрела на него. — Позвольте мне перейти прямо к делу. — Да, Ваше Величество. — Я не скажу, что ребенок в твоем чреве не от меня. Учитывая, что ты очень гордая женщина, я думаю, что это все же мой ребенок. — … — Но имейте это в виду. Я собираюсь выбрать своего преемника среди детей, которых императрица родит позже. Вы меня понимаете? Его голос был холоден. Когда я вздрогнула, он холодно продолжил: — Почему Вы не отвечаете? Не имеет значения, сколько у Вас детей и насколько они умны. Твой ребенок никогда не станет моим преемником. — Да, я буду иметь это в виду, Ваше Величество. — Я надеюсь, что вы не станете поднимать шум по этому поводу. — Да, Ваше Величество. Тогда позвольте мне откланяться… Я не могла ответить ему, когда он говорил так грубо. Едва я встала, как снова почувствовал головокружение. В этот момент мир перед моими глазами пошел кругом. Я не могла ответить ему, когда он говорил так грубо. Едва я встала, как снова почувствовал головокружение. В этот момент мир перед моими глазами пошел кругом. О, нет. В тот момент, когда я начала падать, потеряв равновесие, кто-то быстро схватил меня. Когда я едва подняла голову, успокаивая тошноту, я увидела, что Руфелис держит меня и смотрит с застывшим выражением лица. — Руфи? Тия?