***
-Ты та девушка, которая получит мое внимание, та, кто станет первопроходцем в своей судьбе. Путь, которым Вы идете, — это ваша судьба, и то, что Вы хотите, — это ваш путь. Твое имя означает тот, кто первооткрывает судьбу, Аристия Пиония ла Моник.
Я открыла глаза. В моих глазах было что-то расплывчатое и нечеткое. Пару раз моргнув, я медленно поднялась. Когда я раздвинула белые занавески на своей кровати, то заметила ковер, расшитый серебряным щитом и четырьмя копьями. Я также увидела зеркало в полный рост, край которого был украшен серебром с той же эмблемой. «Почему я вижу здесь герб своей семьи?» Я не могла понять, что сейчас происходило. Я напряглась, когда посмотрела на пейзаж за окном. «И что же случилось? Почему я вижу здесь свой сад?» Некоторое время я стояла в оцепенении, а потом снова оглядела комнату. Это было очень странно. Я не могу поверить, что это моя комната. Это та самая комната в особняке, принадлежащем семье Моник, которую я покинула вскоре после своего шестнадцатилетия. Наклонив голову, я подошла к серебряному зеркалу, которое сияло на солнце. Мои серебристые волосы были завиты до самой поясницы, а золотистые глаза смотрели на меня. Очевидно, это была я. Но почему я выгляжу такой маленькой? Мои глаза, мимика и тело немного отличаются от того, что я помню о себе. Она похож на меня в детстве… — Доброе утро, миледи. Вы сегодня рано встали. — Лина? Я широко раскрыла глаза на входящую темноволосую девушку, удивленно глядя в зеркало. Почему Лина здесь? Когда я вошла во дворец, мой отец выдал ее замуж за хорошего человека. Это очень странно. Почему Лина тоже выглядит так молодо? — Я знаю, что Вам трудно вставать рано утром, но сегодня Вы сами проснулись довольно рано. Вы, должно быть, взволнованы хорошими новостями. — А? Какие новости? — О боже мой! Разве Вы не знаете, что с сегодняшнего дня решили пройти курсы по изучению роли и обязанностей императрицы? Через три дня Вы должны были отправиться к императору. Что это за чертовщина? Я что, иду на курсы императрицы? Насколько мне известно, я ходила на курсы, когда мне исполнилось десять лет. «Очень странно. Неужели мне приснился кошмар? Меня определенно арестовали и обезглавили за измену… Подождите минутку, папа?» — Лина, где мой отец? — Наверное, он сейчас на тренировочном поле. Как вы знаете, он обычно практикуется примерно в это время. — Спасибо! — Ну и куда же вы направляетесь, миледи? Я должна была проверить. Я думала, что смогу успокоиться, когда собственными глазами увижу, что он в безопасности. Я не была уверена, было ли то, что я испытала, сном или реальностью, либо же я сейчас сплю или нет. Все, что я хотела сделать прямо сейчас, это пойти и увидеть моего отца прямо сейчас. Как дочь дворянина, я не должна бегать, как бы ни была занята, но сейчас меня не волновали такие манеры. Я так скучала по отцу. Не обращая внимания на громкий оклик Лины, я схватила громоздкий подол своего платья и побежала. Я побежала вниз по коридору второго этажа, где находилась моя комната, к выходу, мимо красиво украшенного сада и к тренировочному полю. «Папа, папочка, папочка!» Мой отец был верным слугой императорской семьи на протяжении многих поколений, всегда ставя интересы империи превыше всего, в том числе и меня, но в последние минуты своей жизни он думал в первую очередь обо мне, а не об империи, и обещал забрать меня домой, понимая, что мне приходится очень тяжело. Мне вдруг пришло в голову сильное желание, чтобы он поскорее вернулся. Я боялся, что не увижу его, если не найду сейчас. Слуги и служанки удивленно посмотрели на меня, но мне было все равно. Когда я перевела дыхание и огляделась, то увидела его серебристые волосы, блестевшие на солнце далеко-далеко. Мое сердце бешено заколотилось. Я снова сжала подол своей юбки и опустила ноги вниз. — Миледи? — Это же опасно! — Что ты там делаешь? Уйди с моего пути! Я видела, как рыцари спаррингуют или тренируются в середине тренировочного поля, глядя на меня с удивлением, когда я бежала через поле. Некоторые из них, казалось, стонали, когда они срочно вытаскивали свои мечи, но мне было все равно. Обычно я не беспокоила их и не посещала тренировочное поле, но сейчас это было не важно. — Тия? — Папочка! Когда я быстро подбежала к нему, он удивился и посмотрел на меня. Мое сердце было так взволнованно. Я побежала быстрее и потянулась к отцу, отчаянно цепляясь за него. Я почувствовала, как он напрягся, когда инстинктивно обнял меня. Я ощутила его тепло, когда он обнял меня. Я никогда раньше этого не чувствовала. Я уткнулась лицом ему в грудь и потерлась о него щекой, слыша, как быстро бьется его сердце. Ах, как удачно! Когда я полностью ощутила его тепло, я могла подтвердить, что он был жив. Я надеялась, что сейчас мне это не снится. — Тия? Внезапно мое зрение затуманилось, потому что он никогда не звал меня так с тех пор, как я начала посещать курсы императрицы. Из страха, что я упаду, отец осторожно обнял меня. — Т-тия? Я задыхалась от переполнявших меня эмоций, когда он, заикаясь, смущенно назвал мое прозвище. Я заметила его обеспокоенные глаза и полный тревоги голос. Это был первый раз, когда я почувствовала его тепло. По моим щекам все время текли слезы, и отец осторожно вытер их и тихо спросил: — Ну что такое? Да что с тобой такое, Тия? — Папа, папочка, папа, папа… — … Внезапно мой отец застыл, не зная, что делать, и покрылся холодным потом. Я немного пришла в себя, когда увидела его. Глубоко вздохнув и оглядевшись, то увидела, как рыцари радостно улыбаются мне. — Дорогая, ты сейчас в порядке? — Да, папочка. Я едва отвечала слабым голосом. Мне было очень стыдно. Почему же я плакала, как ребенок, перед этими рыцарями? У меня не хватило духу поднять голову, поэтому я уткнулась лицом ему в грудь. — Почему ты так плакала? Неужели случилось что-то плохое? — Ааа, это было потому, что… Отец осторожно опустил меня на землю, опустился на одно колено и посмотрел мне в глаза. Я сложила руки вместе и заколебалась от его необычно доброй позы. На мгновение между нами воцарилось молчание. — Что случилось, Тия? Скажи мне. — Ну, я просто хотела тебя увидеть. На тренировочном поле воцарилась мертвая тишина. Осторожно оглядевшись, я увидела своего отца с довольно суровым лицом, а рыцари смотрели на меня безучастно или с каким-то тяжелым выражением. Я пожалела, что пришла сюда. Глупая! Мне не следовало выражать перед ними свои искренние чувства. Позволь мне уйти отсюда, пока я еще больше не смутилась. Я услышала, как кто-то зовет меня сзади, но убежала с поля, не оглядываясь. Вернувшись в свою комнату, я попыталась успокоить бешено колотящееся сердце. Мне было так стыдно, но мне было все равно. Теперь я уже не была уверена, что сплю. Или это может быть последнее соображение Бога, который исказил мою жизнь в прошлом, послав ту девушку пророчества.