"Прости"

Дождь все уныло стучал по окнам, наводя тоску. Гарри сидел в лазарете, оперевшись на прикроватную тумбу и уперев руку в лоб, во все глаза глядел на спящего Малфоя. Светлые волосы упали на прикрытые глаза, губы были приоткрыты. Под белым больничным одеялом ровно вздымалась грудь, говоря о том, что слизеринец жив. Но каждый раз, когда Гарри вдруг казалось, что одеяло переставало двигаться, он тут же припадал ухом к груди Драко, чтобы убедиться, что сердце бьется. — Он в безопасности, мистер Поттер, — теплый голос мадам Помфри раздался прямо над ухом. Гарри даже не заметил, когда она успела подойти, будучи погруженным в свои мысли. Но женщина видела как юноша был обеспокоен, потому продолжила: — Благодаря профессору Снейпу раны затянутся гораздо быстрее, вам не о чем беспокоиться, — проговорила она, сочувственно положив руку на плечо гриффиндорца. Но напряжение от этих слов, тем не менее, никуда не ушло. — Вы сидите здесь так долго, за окном уже полночь. Вам стоит вернуться в гостиную факультета и поспать, — проговорила медсестра, с беспокойством глядя на Поттера. — Вот именно, так долго, а за все это время он еще ни разу не очнулся, — проговаривает Гарри, убирая с лица Драко упавшие пряди волос. — Для того чтобы восстановиться ему нужен сон и чем больше — тем лучше, вам не стоит так переживать. — Но я не могу его оставить, — проговаривает Гарри, сжав холодную ладонь Драко. — Ему невероятно повезло с таким другом как вы, Поттер. Но для вашего же здоровья вам лучше поспать. К тому же, у меня могут быть проблемы, если кто-то узнает, что вы пробыли здесь всю ночь, — шепотом произносит мадам Помфри. Гарри тяжело выдыхает: — Тогда, могу я попросить у вас лист бумаги и перо с чернилами? — Конечно, — проговаривает женщина и спустя минуту возвращается с письменными принадлежностями. Гарри аккуратно выводит что-то на листе, а затем сложив его в два раза отдает мадам Помфри. — Передайте ему, когда очнется, — проговаривает Гарри, поднявшись со стула. Женщина кивает головой, складывая письмо в передник. Секунду задержав взгляд на спящем Малфое, Гарри все же делает усилие, чтоб отвести взгляд и уходит прочь. Ноющая боль в теле заставляет Драко открыть глаза. Стиснув зубы, он преодолевая боль, садится на кровати. Увидев, что юноша очнулся, к нему обеспокоено подбегает мадам Помфри: — Вам нужно лежать, мистер Малфой, — проговорила женщина. — Где я? — хрипит слизеринец, протирая глаза. — В лазарете. Вы были сильно ранены. В голове тут же проносятся последние минуты перед потерей сознания. — Где Гарри? — вполголоса проговаривает Драко, держась за гудящую голову. — Поттер покинул вас сегодня ночью. С большим трудом, между прочим, — произнесла женщина смачивая тряпку в тазике с холодной водой. — Ах да, — прошептала женщина, положив холодный компресс на лоб Драко, — он просил вам передать, — мадам Помфри осторожно положила записку на тумбу. Драко дождался, пока медсестра скроется за дверью своего кабинета, после чего развернул записку и с изумлением обнаружил, что на листе было выведено лишь одно слово: «Прости». На сердце одновременно заскребло и затрепетало, покрывая руки мелкой дрожью. Ведь Гарри еще не знал насколько глубоко Малфой завяз в этой тьме. И он точно не тот, кто должен здесь извиняться. Но и Драко было не за что просить прощения, у него просто не было выбора… Вновь взглянув на тумбу, Малфой замечает книгу. Он вдруг подскакивает с кровати игнорируя боль. — О, Мэрлин! Малфой, вам нужно лежать! — восклицает мадам Помфри, вновь вошедшая в лазарет. — Мне уже лучше, правда, — тараторит Драко, сжимая в руках книгу, — я очень долго пролежал здесь, не хочется пропускать занятия, — договаривает он, уже удаляясь из лазарета. Мадам Помфри лишь тяжело вздыхает, качая головой: — Бедные дети! Но Драко даже не собирался идти на уроки. Пока все думают, что он лежит в лазарете, как раз есть время для испытания исчезательного шкафа, возможно контрольного… Малфой летит по коридорам, не различая никого и ничего, но вдруг врезается во что-то массивное, возникшее перед ним. — Малфой, — презрительно протягивает неожиданно появившийся Снейп, — куда это вы так спешите с еще не зажившими ранами? — Я в полном порядке профессор, — кидает Драко с некоторым пренебрежением. — Не думаю, что истекая вчера кровью вы бы сказали то же самое, если бы вообще могли хоть что-то произнести, — высокомерно и холодно, словно насмехаясь, произносит профессор. — Мне нужно идти, — шипит Драко, пытаясь обойти Снейпа, но тот достаточно грубо останавливает его рукой: — Если вы забыли, Малфой, то я связан с вашей матерью непреложным обетом, — понизив тон, проговаривает Северус, — не устраивайте с Поттером драк на смерть, не будьте эгоистом, если ваша жизнь вам не дорога, не подставляйте под удар хотя бы других людей, — произносит профессор и черной тенью исчезает за углом так же неожиданно, как и появился. Драко, лишь закатив глаза, отправляется в гостиную, чтоб переодеться, после чего следует в выручай-комнату. Горы вещей больше не путают и не пугают своим количестовом. За этот год Драко побывал здесь столько раз, что знал уже почти каждый старый чемодан, по пути к шкафу. В очередной раз он снимает со шкафа плотную пыльную ткань. Та с глухим грохотом падает на пол. Малфой достает яблоко, приготовленное заранее и кладет в темный шкаф. Закрывает створки и проговаривает: — Гармония нектере пасус, — в голосе чувствуется дрожь. Ничего не происходит — ни щелчка, ни хлопка, ни какого-либо другого шума, который дал бы понять, что что-то изменилось. Драко поспешно открывает дверцы шкафа. Яблоко исчезло. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, исчезало оно не первый раз. Целью Драко было вернуть это яблоко в том же виде, в котором он его и отправил. Вновь закрыв створки, Малфой снова проговаривает заклинание, на всякий случай, так как кроме самого названия в книге не было написано о нем ровным счетом ничего — ни когда произносить заклинание, ни сколько раз, ни как… Под звук пульсирующей крови, Малфой медленно открывает шкаф. Через дверцу ему постепенно начинает открываться объект его испытаний. Сначала одна сторона, потом другая — обе целые и невредимые. Наконец перед юношей предстала полная картина — все яблоко было абсолютно целым. Он подхватывает фрукт, рассматривая его со всех сторон — ни одной зацепочки. Яблоко осталось точно таким, каким Драко его и отправлял, а это означало только одно — шкаф наконец-то был починен. Внутри ликование сменялось страхом. Что теперь? Что делать? Он шел к этому несколько месяцев, но сейчас, когда все было готово, просто не понимал как действовать дальше. Собравшись с мыслями, он сделал вывод, что, как минимум, перед тем, как впустить в Хогвартс ораву пожирателей смерти, нужно быть уверенным в том, что директор сейчас вообще в школе. И нужно было сделать еще кое что… Драко примчался в библиотеку и кинул книжку на первую попавшуюся полку, она больше не представляла для него никакой ценности. Затем направился в заброшенный туалет. — Миртл! — крикнул он, и голос тут же отозвался эхом от высоких стен. — Драко? — полупрозрачным пятном девушка вылетела из-за одной из кабинок. — О, ты все-таки здесь, живой и невредимый, — сказала она с какой то грустью. — Что еще за тон? — возмущается Драко, вскинув бровь, явно не довольный тем, что не получил ожидаемой реакции. — Знаешь, я сначала так испугалась, когда кровь полилась из тебя ручьем! Но, понимаешь, потом я подумала, что ты умрешь там же где и я, и мы будем видеться с тобой каждый день! А то, в последнее время ты совсем редко приходил, мне было так одиноко, — взвыла Миртл, взлетая вверх, — неужели Драко Малфой нашел себе другую жилетку в которую можно поплакаться? — проговорила она, обращаясь словно не к Драко, а к стене, в которую она уставилась. — Я был слишком занят, для того чтобы распускать сопли, — произносит Малфой, скрещивая руки на груди. — Ох, как жаль, и чем же ты был так занят? — провыла Миртл, до сих пор смотря в стену. — Это не важно, — твердо произносит Драко, отводя взгляд в сторону. — Что ж, мне нет дела до того чем ты там занимался, — произнесла девушка, звеня эхом, — но что мне действительно интересно, так это то, что происходит между тобой и Гарри, — прошептала она вновь подлетев к Драко, пристально заглядывая ему в глаза. — О чем ты? — проговаривает Малфой, смерив призрака вопросительным взглядом. — Что это вообще была за драма? Сначала перерезал всего тебя, а потом плакался, чтоб ты не умирал, — Миртл хмурится, вопросительно наклонив голову на бок. — Он просто не знал… — проговаривает Драко, растерянно потирая руку. — Ох, вы мальчишки такие глупые и странные, мне вас никогда не понять! — раздраженно выдыхает девушка, тряхнув темными полупрозрачными волосами. — Зачем вообще пришел? Не рыдаешь вроде, рассказывать ничего не хочешь. — Хотел сказать спасибо и попрощаться, — уныло проговаривает слизеринец. — Попрощаться? Ты что же, уезжаешь куда то? — оживилась Миртл. — Что-то вроде того… — Ну вот, опять все бросили несчастную плаксу-Миртл, — взвыла девушка и поднялась к самому потолку, — ну что? Иди! Чего стоишь? Только соль на рану своим видом сыпешь. — Спасибо за все, Миртл, и прости, — проговаривает Драко, направляясь к выходу. За последнее время он хорошо узнал ее и прекрасно понимал, что лучше сейчас ничего не говорить. Но как бы там ни было, у Драко сейчас были дела немного поважнее… — Поттер, — шепчет Малфой, выцепив гриффиндорца из толпы, движущейся по коридору. — Драко? Ты что здесь… — удивленно восклицает Гарри, но Малфой тут же накрывает его губы рукой. — Тише, — шипит он оглядываясь, и за руку тащит гриффиндорца в неизвестном для него направлении. Малфой затаскивает Гарри в выручай-комнату и закрывает дверь. Как только это происходит, Поттер набрасывается на слизеринца с объятиями: — С тобой все в порядке, слава Мэрлину, ты жив… — Я… Да, все нормально, не о чем беспокоиться, — отвечает Драко, обняв Гарри в ответ. Сердце безумно стучит, но нельзя позволять себе ничего лишнего. — Но что происходит? Зачем мы здесь? — произносит гриффиндорец, оглядываясь по сторонам. — Мне нужно тебе кое что сказать, — проговаривает Драко, опустив взгляд. Гарри только обеспокоенно оглядывает слизеринца, нахмурив брови. — Мне нужно кое-что сделать. Я не скажу тебе дат, времени и места, поверь, ты сам узнаешь, когда это случится… — Гарри следит за каждым жестом слизеринца не спуская глаз. Где-то вдалеке слышатся голоса учеников, смех, стук ботинок по каменному полу… — Когда это произойдет, — продолжает Драко, — ты возненавидишь меня, и у тебя есть полное на это право, но прошу, только одна просьба… Ненавидь всем сердцем… Пожалуйста… Только не забывай, только не будь равнодушен… Возненавидь, — проговаривает Малфой, сжимая плечи гриффиндорца и опустив глаза в пол. — О чем ты? — дрожащим голосом проговаривает Гарри, наклоняясь, чтобы заглянуть в полузакрытые глаза Драко. Но тот лишь молчит. — Отговаривать тебя бесполезно, да? — с каким-то смирением проговаривает Гарри, взяв лицо слизеринца в руки и наконец заглянув в серые, полные слез глаза. — У меня нет выбора, — шепчет Драко, вцепившись в руки гриффиндорца. Тот тяжело выдыхает: — Прости, но я ничего не могу обещать, — проговаривает Гарри полушепотом и прижимает слизеринца к груди. Простояв так с минуту, Драко выпрямившись произносит: — Прости за эту драму, — осторожно разглаживая складки, поправляет воротник на рубашке Гарри. — Не извиняйся, — проговаривает Гарри, положив руку на пальцы слизеринца, поправляющие его рубашку. Драко смотрит сначала на руку Поттера, тепло сжимающую его пальцы, затем в зеленые глаза… Сердце пропускает удар. Он вдруг приближается к Гарри, обжигая дыханием ухо: — Это на память, — хрипло шепчет он и еле касается губами, пылающей красным, щеки Гарри. После чего поспешно уходит, пока тот не опомнился. Сердце металось из стороны в сторону и молило вернуться. Так не хотелось покидать его теплых объятий… Драко потребовалось огромное усилие, чтобы не позволить себе большего… Он направляется в слизеринскую гостиную, нужно было дождаться вечера, именно тогда он запланировал совершить то, к чему готовился почти целый год. Камин с извивающимся в нем изумрудным пламенем уютно потрескивал, но громко пульсирующая в ушах кровь мешала успокоиться. Драко пытался читать книгу, которую он нашел на одном из мраморных столов гостиной, но все строчки смешивались в неразборчивую кашу, а смысл терялся, заставляя перечитывать одну и ту же страницу уже в десятый раз. Часы над камином тикали невыносимо медленно, но в то же время, каждый раз, когда Драко осмеливался поднять взгляд на циферблат, большая стрелка часов, приближающаяся к шести, пугала своей скоростью. Спустя часы невыносимой пытки бездействием, Малфой откладывает книгу. Накидывает на плечи черный пиджак и, крепко держа палочку, покидает гостиную. Все происходящее вокруг казалось сном, кошмаром, из которого Драко не мог сбежать уже несколько месяцев. Даже если появлялся маленький лучик света в этой непроглядной тьме, Малфой собственноручно перекрывал ему доступ, чтобы тьма не поглотила последние лучи надежды. Но от этого было тяжело, невыносимо тяжело. Очнувшись от мыслей, Драко обнаружил, что уже находится у исчезательного шкафа. Глубоко выдохнув, он дрожащими руками открывает черные дверцы шкафа и вновь произносит: — Гармония нектере пасус… — хриплым голосом переходя на шепот. Створки шкафа он оставляет открытыми, что даст пожирателям возможность проникнуть в школу, а сам уходит прочь. Шагая по темному коридору, Драко понимает, что ему вдруг приходит осознание: и что дальше? Что делать теперь? Где искать директора? Но из-за угла вдруг появляется темная фигура, стремительно летящая к Драко. Еще пару шагов, и слизеринец убеждается, что это Снейп. — Идите на астрономическую башню, — проговаривает он ничего не объясняя. И Драко ничего не спрашивает, делать ему все равно больше нечего — Снейп единственный, кому сейчас можно доверять… Поднимаясь по лестнице все выше на башню, слизеринец вслушивается в каждый звук, каждый шорох. Наверху слышатся голоса, но разобрать сложно. Осталась пара ступенек и Драко крепче сжимает палочку. Почти бесшумно зайдя в башню, он видит перед собой директора совсем одного, стоящего посреди астрономической башни. В голове мелькает: — Либо сейчас, либо никогда. Он направляет палочку на Дамблдора и медленно заходит в его поле зрения. Все внутри дрожит, но отступать уже некуда. — Добрый вечер, Драко, — с обыденным спокойствием произносит директор, заметивший слизеринца, — Что привело тебя сюда в этот дивный вечер? — Кто еще здесь? — произносит Драко, повысив голос, пытаясь таким образом скрыть дрожь. — С кем вы говорили? — Я часто спорю сам с собой, — невозмутимо продолжает Дамблдор, — и нахожу это невероятно полезным. Драко молчит, лишь дрожащей рукой направляя палочку на директора. Тогда Дамблдор продолжает: — Ты разве не сомневаешься в себе? — после этих слов внутри Драко что-то начинает рушиться. То, что слизеринец тщательно скрывал, директор рассмотрел, не потратив на размышления даже минуты. В голове появляется неожиданная мысль о том, что Даблдор его понимает… — Драко, ты ведь не убийца, — будучи полным уверенности в своих словах, проговаривает Альбус. — Откуда вам знать? — на повышенных тонах говорит Драко. — Я много чего совершил. Дамблдор ломал все установки, которые вдалбливались слизеринцу в голову целый год. То, что он должен совершить это убийство, стало для него аксиомой, и никто никогда не спрашивал готов ли Драко к этому. — Например, заколдовал Кэти Белл, чтобы она принесла мне проклятое ожерелье? Прости, Драко, но на мой взгляд эти действия уж слишком неубедительны, чтобы ими похвалиться. Все то, что давалось ему с таким трудом, называют неубедительным? Внутри Драко все закипает: — Он меня выбрал! — отчаянно выкрикивает Малфой и задирает рукав, обнажая темную метку. На глазах наворачиваются слезы, он уже не понимал, что происходит на чьей он стороне и что правильно, а что нет. Поттер, стоявший все это время под полом астрономической башни и наблюдавший за этим, вынужден был направить палочку на Малфоя. Внутри бушевал ураган противоречивых чувств. В голове проносятся фразы из их последнего разговора: — Возненавидь меня всем сердцем… В горле ком. Рука, направляющая палочку на Малфоя, дрожит, желая опуститься. Хочется кричать. Сердце будто разорвали на миллион кусочков. Гарри во всех красках ощущал ту боль, о которой постоянно твердил слизеринец. Но даже сейчас, зная, что он приспешник Волан-де-Морта, понимая, о каком ужасном поступке шла речь, Гарри не мог ненавидеть Драко. И от этого становилось еще больнее. — Тогда я облегчу тебе задачу, — проговаривает Дамблдор, но Драко был быстрее: — Экспеллиармус, — одним движением он выбивает палочку из рук директора. — Неплохо, совсем неплохо, — спокойно проговаривает Дамблдор, кинув взгляд на отлетевшую в сторону палочку. Послышался шум и топот ног. — Ты не один? С тобой друзья? — проговаривает Альбус, уже прекрасно понимая, что в замок проникли пожиратели, — Но как? — Исчезательный шкаф в выручай комнате, — дрожащим голосом проговаривает Драко, — я его починил. — Гениально, — произносит Дамблдор с неподдельным восхищением, — Драко, я уже встречал одного мальчика, который сделал неправильный выбор, позволь мне помочь тебе… — Да не нужна мне ваша помощь! — слезы полились ручьем. Почему будучи в таком положении он предлагает мне помощь? Почему я вынужден убивать кого-то? Почему? — Разве не понятно? Я должен это сделать, — полным отчаяния голосом проговаривает Драко, руки дрожали так, что уже еле держали палочку, — должен убить вас… Или он убьет меня… — слезы бежали, капая прямо под ноги. Драко не хотел этого делать, не хотел убивать, не хотел причинять боль… Дамблдор смотрел на светловолосого юношу глазами, полными сочувствия. Тут же на астрономической башне объявились пожиратели смерти и Драко, уже опускавший палочку, вновь поднял дрожащую руку. Беллатрикс, стоявшая в первых рядах одобрительно взвыла, увидев всю эту картину. — Посмотрите, кто здесь у нас, — протянула она. — Добрый вечер, Беллатрикс, не познакомишь меня со своими друзьями? — полный несломимой невозмутимости произнес директор. — Я бы с радостью, Альбус, но боюсь, у нас очень плотный график, — проговорила пожирательница, после чего обернулась к Драко: — Ты молодец, Драко, давай, — мурлыкала она, крутясь вокруг дрожащего юноши. — У парня кишка тонка, он весь в своего отца, дай мне его прикончить, — послышалось в толпе. Эти слова вскрыли старые раны Драко, отдаваясь болью где-то глубоко в душе. — Нет! — прошипела Беллатрикс, — Темный лорд приказал сделать это ему! Давай! — прошипела она вдвое громче. Руки Драко дрожали, он понимал, что не сможет, что это конец… — Нет, — послышалось за спиной. Выплыв словно из неоткуда черной тенью, появился Снейп. — Северус, — вполголоса произносит Дамблдор, который кажется был совсем не удивлен видеть профессора здесь, — прошу тебя… В этот момент замерло все. Пожиратели молча переглядывались, Гарри, наблюдавший за всем со стороны замер, почти не дыша. — Авада Кедавра! — из уст Снейпа звучит словно гром. Все помещение озаряется ярко-зеленым светом. В первую секунду — гудение в ушах, до сознания никак не может дойти то, что сейчас произошло. Альбус Дамблдор без чувств падает с астрономической башни. Кто-то толкает Малфоя в общую толпу, и тот не понимая, что происходит, просто поспешно следует за ней. Гарри стоял не в силах пошевелиться. Он не мог поверить в то, что сейчас произошло. Из глаз рвались слезы. Было больно, невыносимо больно. Да, теперь он точно понимал о какой боли говорил Драко. О той боли, что сильней любой физической. О безысходности, от которой никуда не убежать и не спрятаться. Об отчаянии, от которого хочется исчезнуть, испариться и больше никогда ничего не чувствовать… Драко очнулся и начал принимать реальность происходящего, только когда они с пожирателями уже удалялись от Хогвартса. Он оглянулся на замок, над которым в сером небе угрожающе висела огромная темная метка. Внутри все рухнуло окончательно. Все установки, все правила, все чему его учили теперь казалось таким неправильным и чужим… Впереди виднелась лишь беспросветная тьма…