Шути со мной.

Дела шли далеко не так гладко, как планировалось. Я сидела за твердым деревянным столом, покрытым толстым слоем лака. Как и вся мебель в кабинете, он выглядел дорого и практично, чем-то напоминая не только босса, но и деятельность компании в целом. "Мы были своеобразными охотниками за привидениями в реальной жизни", — иногда эта мысль проскальзывала в голове, так и не найдя места, в котором можно спокойно улечься. Признаться честно, я до сих пор — хотя состою в компании уже несколько лет — не могу поверить, что занимаюсь поиском и отловом сверхъестественных тварей, как Сэм и Дин. Чушь какая-то. Тем не менее, мы и правда этим занимались: защищали обычных людей от монстров, убивающих прохожих из собственной прихоти. Почти что герои; носить такой титул было почетно и приятно, даже если никто, кроме членов компании, не знал о нашей, и моей конкретно, деятельности. — Мэм, отчет по операции "надо придумать название, но потом" готов, — ко мне в кабинет без стука вошел младший сотрудник, кажется, его звали Генри, и протянул несколько листов А4, скрепленных скрепкой. — Да, спасибо, — я еле сдержала зевок: вечерело, а работа все не кончалась и не кончалась, словно бы из воздуха появлялись новые проблемы. Почему-то кипа листиков не вселяла в меня уверенности — прошлые несколько операций проходили не слишком успешно, и, хоть небольшие крупицы информации о наших целях узнать удалось, жертв было слишком много. Эти ублюдки и правда ни во что не ставили человеческие жизни. — Можешь идти. Прежде чем начать читать, я приняла жизненно важное решение: заварить кофе со сладостями. Благо, мое здоровье пока выдерживало бессонные ночи и передозировки кофеина — в качестве противоположного примера выступает треть всего моего окружения. У кого сердечная недостаточность, у кого аритмия, у кого инфузия ягодичной мышцы, а у кого все и сразу. И, самое странное, обычно именно эти больные люди оказываются самыми смелыми. А вы говорите, адреналиномания не существует. Уже с чашкой обжигающе горячего напитка я плюхнулась на стул и откинулась на спинку. Вот ведь, скоро уже сорок, а я совсем как ребенок. Чем-то свою мелкую племяшку напоминаю или младшую сестру, обе такие же ненормальные — видимо, семейное. Они ведь и были одной из главных причин для меня вступить в компанию: когда в одном городе с твоими близкими ходят маньяки и убивают направо и налево, нельзя не забеспокоиться об их жизнях. Я защищу их, чего бы это ни стоило. Итак, отчет. Не могу сказать, что была очень уж важной шишкой, но через меня проходили многие важные каналы информации, а поскольку доверять Мистер Р. может не многим, так уж вышло, что и отчёты проверяю в большинстве своем я. *** Был ли исход операции неожиданным? Нет, я знала с самого начала, что все кончится именно так. Стало ли от этого менее жалко этих ребят, погибших ради благой цели? Ни капли. У них ведь были семьи — Николас, которого по-простому называли Кейт приятели в коридорах, ждал ребенка от жены. А теперь она останется вдовой с младенцем на руках. Ненавижу, как же я ненавижу всех этих монстров! Но ещё больше ненавижу смотреть на фотографии тел и представлять, что на их месте может быть и моя семья... Я ударила кулаком по столу, едва не расплескав кофе на макулатуру вокруг. Ярость кипела в крови, и только Бог знает, как мне удалось успокоить её и не сойти с ума раньше времени. Да, я прекрасно понимала, что без жертв не обойтись, речь ведь идет о поимке сумасшедших маньяков, но это же были живые люди! Как вообще можно не быть раздосадованной их смертями? — Мэм, — и снова тот же парень вошел без стука, привычка, что-ли? — Вас требуют в офисе двадцать восемь, мэм. Я удивилась. Двадцать восьмой был одним из офисов — или, скорее, тюремных камер — в которых мы должны были держать пойманных целей. Поскольку за прошедшее время компания не смогла захватить кого-то нового, а последний пойманный прокси-сосуд умер около недели назад, я не могла представить, зачем нужна там. — Спасибо, свободен. И научись стучаться. Когда он вышел, я сделала последний глоток кофе, еще раз прошлась взглядом по отчету и встала, разминаясь. Долгое сидение на стуле плохо влияло на спину, да и в целом мышцы затекали — я привыкла к намного более активному образу жизни. От кабинета направо, затем вниз по лестнице на два этажа, налево до лифта, вниз ещё три этажа, пара минут блужданий по коридорам подземной лаборатории, и я на месте. Белый халат, схваченный по пути, чуть смялся, и, хоть это имело мало значения, при виде мистера Р. я невольно поправила его и выпрямилась по стойке смирно. Этот мужчина всегда заставлял людей перед ним невольно трепетать. Его тяжелый и острый взгляд, нахмуренные брови, следы от морщин на лбу — все же, ему было под пятьдесят — выдавали в мистере Р. серьезного, но сильного духом человека. Офисный стиль одежды только подчеркивал этот образ. По компании ходило много слухов о причинах, по которым мистер Р. так яро горит желанием найти и взять под контроль всех этих преступников и паранормальных тварей, но ни подтвердить, ни опровергнуть ни один из было нельзя: этот мужчина не рассказывал о себе многого. Большая часть людей все же придерживалась мнения, что дело в его покойной дочери, чья фотография одиноко стоит на его столе в кабинете — вроде, она стала жертвой нападения кого-то из прокси, и полиция ничего не смогла сделать, чтобы наказать убийцу. Это были просто слухи, в любом случае. Мне не стоило об этом так много думать. — Здравствуйте, мистер Р. — могло звучать странно, но мы не использовали свои настоящие имена и фамилии при разговорах значительную часть времени. Они не были секретом, просто по какой-то причине их старались заменить сокращениями. — Вы хотели меня видеть? — Да, — он стоял рядом с железной дверью, по-видимому, ожидая меня, чтобы войти. Помимо него неподалеку стояли два вооруженных телохранителя, — войдём. Он всегда был немногословным, и в этот раз тоже, потому я совершенно не имела понятия о том, что происходит у него в мыслях, и лишь последовала в комнату. Яркий свет ударил в глаза и заставил сощуриться в попытке привыкнуть к нему. Комната, в которую мы зашли, была минималистична: четыре стены, в одной из которых находился дверной проем, а в другой - крупное окно из пуленепробиваемого стекла (другое в здании просто не использовали, помимо, разве что, стаканов). По углам висели камеры видеонаблюдения, такие же белые, как и все вокруг. Я посмотрела сквозь стекло, и вопрос "зачем мы тут?" отпал сам собой. За ним сидел, а, вернее сказать, был привязан к стулу прокси-сосуд. Живой. — О, — сам собой вырвался вздох удивления. Я не знала, что мы поймали нового, и, пусть эти ребята были намного менее ценны, чем сами убийцы, они все ещё являлись важным шагом к понимаю того, с чем мы имеем дело. К понимаю того, чем является Слендермен. На самом деле сосуды выглядели так же, как обычные люди — в конце концов, когда-то они ими и были — за исключением пары отличий. Их движения контролировало нечеловеческое создание, а потому походка и любые действия в целом были слишком резкими и четкими для простого обывателя. Если приглядеться, можно было рассмотреть, что их взгляд расфокусирован. Девушка с почти сияющей белой биркой на шее спала крепким сном под действием общей анестезии. Ей не угрожала опасность, ну, примерно до тех пор, пока медики не решат, что мы получили достаточно информации; после следовало увлекательное путешествие по внутреннему миру сосуда, которое всегда заканчивалось смертью. И, несмотря на то, что эти создания не были живыми в полной мере и уж точно не осознавали себя, будучи намного ближе к животным, чем к людям, мне было грустно видеть их кончину. Только тот факт, что все это ради спасения сотен жизней, поддерживал мою веру в лучшее. Я посмотрела на мистера Р. — Начать исследование. Женщина в белом халате с позывным, вышитом на кармане, вошла в комнату к спящему сосуду. За ней на металлической, до блеска очищенной металлической подставке завезли аппарат для проведения электроэнцефалограммы: компьютер, много проводов и ещё больше проводов — и она начала присоединять электроды к голове испытуемой, раздвигая в разные стороны пряди волос и проверяя плотность прикрепления. Девушка проснулась, но не пыталась вырваться: было достаточно очевидно, что при попытке нападения на сотрудницу несколько автоматов, нацеленных ей в голову, начнут обстрел. Двадцать минут пришлось просто сидеть — в нашем случае стоять — и ждать конца контрольной записи. До контрольной она, конечно, не совсем дотягивала, ведь надо было держать глаза закрытыми, но этого все равно хватало для отслеживания деятельности головного мозга. Ее результаты ничем не отличались от показателей прошлых сосудов; все они были почти нормальными. Спустя годы деятельности мы могли сказать, что эти бедняги больше всего напоминают шизофреников, ведомых своими галлюцинациями, только вместо абстрактных бед с мозгом здесь ими управляет реальный монстр, пусть и невидимый без камеры. Как они стали такими? Зачем они нужны Ему? И, что важнее всего, можно ли их спасти? На многие вопросы у нас все ещё не было ответа, и это огорчало. Возможно, кто-то подумает, что мы тут злодеи, ставим бесчеловечные жестокие эксперименты над людьми ради абстрактных целей, но будет ложью говорить, будто хоть кто-то пострадал лишний раз. Во всяком случае, от наших рук. Все испытуемые умирали в течение недели: захлебывались кровавым кашлем, теряли сознание, а затем лишались пульса за какие-то несколько минут, и мы ничего не могли сделать, чтобы помочь им, как бы ни пытались — и из этого мы сделали вывод, что раз в семь дней Он проверяет своих марионеток и уничтожает тех, которые могут раскрыть что-то важное нам или любым другим людям. Похоже, у него был лимит, не позволяющий следить за всем сразу. Однако, чем больше опытов проходило, тем четче становилось ясно: нам нужны прокси. Не подконтрольные Ему полностью, нам нужны были разумные люди, которые смогли бы дать больше информации и помочь понять, как же победить Слендермена. Мы должны сделать это, чтобы больше никто, ни один человек не пострадал по его вине. — Ничего нового, — раздраженно выдохнул мистер Р. по прошествии всех стандартных опытов, за которыми мы наблюдали почти несколько часов. — Можете продолжить эксперименты по протоколу 3-С, даю разрешение. Сделайте всё, чтобы узнать как можно больше. Мы вышли в коридор под пристальным взглядом не только ученых, но и сосуда. Отчего-то появилось ощущение, что сейчас из-за угла появится статуя в сопровождении Д-шек в этих ярких рыжих костюмах, а МОГ отдаст мистеру Р. честь и спросит, не подвезти ли меня к выходу Б. Н-да, после столького времени в закрытой подземной лаборатории и не такие мысли в голову лезут. SCP-096 лучший, к слову, всегда любила его. И почему Слендермен не мог быть таким же тихим, как его бледный собрат из другой вселенной? — Кей, — так меня обычно называли, — для тебя есть работа. Тирекс-компани предлагает заключить сделку насчет поставки металлических каркасов, и нужен кто-то опытный, чтобы заключить её на выгодных условиях; эти индюки славятся своим умением составлять договоры. Ты справишься. *** Уверенность в словах мистера Р. постепенно исчезала. Нет, со сделкой проблем не было — лицо главы компании после заключения договора я запомню надолго — но по вполне очевидным причинам казалось, что домой я могу не вернуться, пусть даже два телохранителя шаг в шаг следовали за мной и держали пистолеты наготове. Но что эти игрушки для Джека? Ничего. Монстру вроде него обойти выстрел, как два пальца об асфальт. Боги, да он их обоих убить успеет ещё до того, как оружие вытащат! Можно поинтересоваться, откуда вообще взялось у меня это волнение по поводу того-кого-лучше-не-называть, и ответ прост: уже минут тридцать он идет, а, вернее, прыгает за нами по крышам. Не знаю уж, нужна ли ему я или местоположение базы компании, но добром это точно не кончится, даже с учетом уже спешащей на всех парах подмоги в виде отряда специальной оперативной группы, они же СОГ. Я не сомневалась в том, что он слышал звук моего сердцебиения. Никто не сомневался, но не подавали виду: нам надо было дождаться СОГ или как минимум дойти до одной из точек компании, по сути своей являющихся раскиданными по городу мини-бункерами. Помните, я говорила, что не являюсь высокопоставленным лицом в компании? Это была ложь. Я знала достаточно много, чтобы они могли начать охоту за этими знаниями. Осознание пульсировало в голове, пока пристальное внимание Безглазого Джека, известного в узких кругах убийцы и каннибала, только усиливалось со временем. Я не оборачивалась, но чувствовала его. Бежать, а потом бежать, а потом бежать, и так до тех пор, пока не добегу до безопасного места — вот чем хотелось заняться в тот самый момент, но я осознавала, что это не только бессмысленно, а ещё и нелепо. Спокойствие и доверие к своим товарищам из компании, готовым грудью защищать других, помогали принять единственное верное решение — следовать в офис, попутно поглядывая на темную фигуру, ни на шаг не отстающую от нас. И, несмотря на страх, я придерживалась тактики. *** — Я отойду отлить, — прошептал один охранник другому, когда мы дошли до офиса и выдохнули с облегчением. Я полностью понимала его и сама хотела пойти сменить белье, а заодно продать трехгодовую продукцию кирпичного завода. Чашечка кофе казалась отличной идеей. Пока СОГовцы вместе с учеными будут разбираться, что привело к нам Безглазого, почему он не напал и где сейчас находится, мне надо было успокоиться и взять себя в руки. Более того, едва ли удастся избежать опроса — чем больше деталей, тем лучше — и я даже рада была рассказать обо всем, пусть говорить было особо не о чем. Охранника не было больше двадцати минут, третья чашка кофе закончилась, а я и его напарник начинали волноваться. — Схожу, проверю его, — офис был совершенно, абсолютно безопасен, потому оставлять меня одну было вполне нормально. Однако, я также решила пойти и проверить того парня, от скуки ли или от переживания, сказать сложно. Уборная была в нескольких метрах, на двери красовался блестящий знак "WC". Телохранитель потянул за ручку, но дверь не поддалась; это было странно, ведь уборная, построенная по мотивам торговых центров, должна представлять из себя открытую общую комнату, а уже затем отдельные кабинки. Он дернул посильнее, попробовал в другую сторону, но дверь не поддалась. — Могу взламывать? Что-то там нечисто, — он спросил у меня, как у босса. — Да. Замок не жалко, важнее проверить, не застряли ли там люди или ещё что. Ответственность за порчу имущества беру на себя. Отмычка, а, вернее, две, являющие собой набор для взлома цилиндрических замков (другие мы не использовали, поскольку эти взломать сложнее всего), почти материализовались из воздуха в его руках, настолько быстро он их достал. Через несколько минут кропотливого труда дверь была открыта. Я прикрыла рот руками. На полу лежал труп. Знакомый. С перерезанной глоткой — теперь понятно, почему не было слышно предсмертного крика — зияющими дырами, из которых сочилась кровь, на боках и груди, и ужасным выражением на лице. Из чуть приоткрытого рта капала слюна, широко открытые глаза закатились и являли собой белые шары с ярко-алыми сосудами по краям. Ещё полчаса назад он шёл и решительно смотрел в будущее. А рядом валялась записка, которую на дрожащих ногах и такими же дрожащими руками поднял охранник. Да, мы взрослые закаленные люди и видели много смертей, но к такому нельзя привыкнуть. Пусть и мельком, но мы общались и знали друг друга. Мертвеца звали Том. — Этот конченый ублюдок! — мужчина ударил кулаком по стене, сжал записку и почти кинул ее в меня. Текст, написанный жутко неразборчиво черт знает чем — а чего ещё ожидать от слепого — я запомню надолго. "Классные почки, отменные яйца"