Everything you fear is gonna end All you your hate and hurt lost to the wind And it’s hard, I know the universe can be a jealous friend Everything you fear is gonna end
Тихий городок Сентфор, затерянный среди плодородных равнин и скалистых хребтов Восточного Теннесси оживал с приходом весны. Тепло накатывало волнами, забирая зимнюю тоску и безнадегу. Молодая поросль на деревьях радостно шумела под мелодичные песни южного ветра, солнечные лучи пробивались сквозь их уже довольно плотную сень, играя солнечными зайчиками на лицах. Эти согревающие блики вызывали редкие, но умиротворенные улыбки. Птицы радовались приятной погоде, перекликаясь друг с другом на ветках, не обращая никакого внимания на группу людей, собравшихся провести какое-то время в тишине. Раннее утро ничуть не смущаясь набирало привычную для лета жару, поэтому многие с удовольствием распахнули или даже сняли свои темные пальто и черные кожаные куртки, стремясь охладиться. По дружелюбному кивку пожилого священника от толпы отделилась невысокая хрупкая блондинка в длинном темно-синем пальто. Заменив святого отца у небольшой стойки, девушка мельком оглядела присутствующих. Стараясь унять легкую дрожь от волнения, она глубоко вздохнула. — Все, кого мы любим, когда-нибудь покинут нас. Но так происходит всегда и со всем во вселенной, поэтому мы не должны лить слез. Даже звезды когда-нибудь погаснут одна за другой… Замерев на мгновение, блондинка кинула быстрый взгляд на строгое серое надгробие перед собой. «Здесь покоится Рендалл Рой Пирс. Примерный семьянин и верный друг, » — гласила витиеватая надпись. Сморгнув непрошеную влагу, девушка продолжила: — Ренди, без сомнения, был нашей путеводной звездой. Согревал своим душевным теплом, подбадривал в тяжелые моменты, молился за каждого из нас и никогда не переставал верить в хорошее. Он был действительно добрым другом. Рыжеволосая девица в черной кожаной куртке и такого же цвета коротком приталенном платье шумно всхлипнула, привлекая к себе всеобщее внимание. Стоящий рядом с ней темноволосый парень, придерживающий ее за талию, обнял девушку еще крепче, позволяя спрятать внезапные слезы на своем плече. — Спи спокойно, Ренди. Мы никогда тебя не забудем. С этими словами блондинка подала знак опускать гроб. Не спеша приблизившись к проему, она раскрыла над ним ладонь, рассыпая небольшую горсть земли, и вернулась на свое место рядом с рыжей девушкой. Та слегка сжала ее плечо в ободряющем жесте и нетвердой походкой проследовала к захоронению для повторения необходимого ритуала прощания. — Жаль, что Майкл не смог попрощаться с Ренди, — горестно вздохнула Адель, когда они втроем неспешно покидали кладбище. Вся процессия направлялась в бар, отдать дань памяти старому товарищу. Вишня помог обеим девушкам сесть в машину, открыв перед ними двери, а затем сел за руль. Несмотря на большое количество народа, пришедшего проститься с толстяком, в общем зале не было шумно. Бутылки виски заранее были расставлены на столах вместе с пузатыми стаканами, поэтому троица вольготно расположилась за барной стойкой, не срываясь выполнять заказы посетителей. — За Ренди! — Громко возвестил Дениел, поднимая свой бокал и обращаясь ко всем присутствующим. Сара задержала свой взгляд на стуле, где всегда сидел их друг и тяжело вздохнула. — Я, пожалуй, пойду разберу бумаги, отдыхайте, ребята. — Тебе помочь? — спохватилась Адель, но блондинка отрицательно покачала головой и ушла в подсобный коридор. Присев за стол в кабинете лидера Черных Драконов, она медленно выдохнула, оглядывая помещение. Так много произошло за эти два года после смерти Джона. Майкл все еще находился в бегах, Аарон отошел от дел после двух инсультов, а Ренди… Запущенный диабет не пощадил мужчину. На глаза набежали непрошеные слезы. Подняв глаза к потолку, девушка постаралась их сморгнуть, но хладнокровно сдерживаемые весь день рыдания рвались на волю. Не удержавшись, О’Нил тихонько всхлипнула, тут же стирая соленые дорожки со щек. Она вспомнила, что добродушный Рендалл был одним из немногих, кто поддержал ее кандидатуру на роль заместителя Аарона, когда того свалил первый удар. Даже несмотря на согласие самого Хилла, многие Драконы были против девушки. Они не могли простить ей предательства Майкла. Знали бы только, что она сама так до конца себя и не простила… Сколько раз она мысленно возвращалась в тот день, представляя, как после получения проклятого сообщения бросается вслед за Тёрнером и передает ему координаты местонахождения Эшли. Удивительно, что сам мужчина так ничего и не сказал ей тогда о ее поступке. Только сильнее прижимал к себе, заглушая горькие рыдания, целовал в макушку, повторяя, что все будет хорошо. Первое время после отъезда Майкла Сара находилась в подавленном состоянии, разъедая себя изнутри постоянными угрызениями совести. Вишня и Адель, как могли, подбадривали ее, постоянно отвлекая разговорами, вытаскивая на прогулки и в походы. Так Дениел привез однажды девушек на старое ранчо во время своего дежурства по конюшне. О’Нил поначалу отказалась даже выходить из машины, слишком больно отзывались в ней воспоминания, но влюбленная парочка уломала ее подышать свежим воздухом. В то время, как Вишня возился с лошадьми, Адель взяла Сару осматривать заброшенные строения, рассказывая, как все выглядело во времена ее детства и как она пятилетней малышкой прибегала в гости к бабушке с дедом, пока родители, сбившись с ног, искали ее по всему городу. Незаметно девушки вышли к небольшому заросшему прудику, где среди полуразрушенных сараев мирно паслась Дейзи, и блондинка не смогла пройти мимо. Что-то больно кольнуло в груди, когда лошадь спокойно позволила себя погладить. В тот же день Сара самовольно вписалась в график уборки конюшен и наравне с остальными Драконами, к большому удивлению многих из них, выполняла свои обязанности. Чаще всего ей приходилось дежурить с Риком, наконец вернувшимся домой. Они быстро сдружились, чему девушка была несказанно рада, ведь он стал одним из немногих, кто ее не осуждал и всегда был готов поддержать. Стараясь заслужить подорванное доверие членов банды, Сара вызывалась выполнять поручения Аарона помимо работы в баре. Она помогала разбираться с бухгалтерией, вела учет напитков и даже уговорила лидера Драконов ввести в меню что-то существенней орешков и оливок. Так с легкой подачи блондинки, в баре появились простые сендвичи. В подвале своего дома девушка нашла древний, но еще работающий электрогриль со скрипучей крышкой (кажется, такие давно перестали выпускать), который однако же справлялся с задачей слегка расплавить сырные ломтики, превращая таким образом два куска хлеба с ветчиной и кружочками помидора в сытную горячую закуску. Девушка вела себя дружелюбно и открыто, стремясь помочь каждому по мере сил. Она всегда старалась вступаться за членов банды перед излишне вспыльчивым Хиллом, поэтому вскоре многие стали сначала подходить к ней за советом и поддержкой. Блондинка никогда не лишала себя возможности принять участие в разговоре, перекинуться парой шуток или вовремя остудить разгорающуюся ссору среди Драконов. Постепенно Сара смогла завоевать расположение большинства членов банды, поэтому, когда Аарон попал в больницу со вторым инсультом, ее кандидатура на роль лидера была одобрена единогласно. Но девушка не желала власти, как это могло показаться многим несведущим во внутренних делах Драконов. Она впервые за шесть лет чувствовала себя полезной и погружалась в работу с головой. Сара опекала Драконов, словно маленьких детей, искренне чувствуя в этом свое призвание. Её диплом учителя так и затерялся где-то среди ненужных вещей на чердаке их с Джоном дома в Нью-Йорке, но сейчас блондинку это мало волновало. Пусть ей так и не удалось постоять у доски, прививая юным дарованиям любовь к окружающему миру. То, что сейчас девушка чувствовала благодарность и мощную поддержку в ответ на свою заботу со стороны взрослых самодостаточных людей, было для нее самым важным на свете. Слова Джона о ее никчемности, разрезавшие когда-то душу на части, больше не звучали набатом в голове. Этот звук постепенно превратился в незначительный комариный писк, а затем и пропал вовсе. Она все реже просыпалась среди ночи от душивших ее слез и панических атак. Воспоминания о прошлом постепенно смазывались, больше напоминая затертые до дыр кадры старой кинопленки. Из размышлений ее вывел короткий стук в дверь, а затем на пороге появился шериф. Мужчина опирался плечом о косяк и его мутный взгляд, рассеянно бегавший по комнате, выдавал неплохую степень опьянения. О’Нил брезгливо поморщилась, осознавая, что предоставить свободный доступ к алкоголю на этих поминках было не очень хорошей идеей. За эти два года девушке приходилось довольно часто встречаться с этим сплетником и самодуром по рабочим вопросам, в то время как на самом деле хотелось держаться от него подальше. Но как отвадить этого нахала совать свой нос в чужие дела, не срываясь на банальные оскорбления, Сара не знала. Борясь с растущим раздражением, блондинка взяла себя в руки, неосознанно отодвигая стопку документов подальше от пронырливого взгляда и, смахнув следы своих недавних эмоций, выдавила подобие радушной улыбки. — Шериф Никсон, чем обязана? Тот резко оттолкнулся от стены и приблизился к столу, широко расставляя руки на его поверхности и наклоняясь ближе к девушке. — Да, вот. Хотел обсудить с вами наши текущие дела. Вы же не против, мисс О’Нил? Ни один мускул не дрогнул на ее лице от явно вызывающего тона Дерека. — Я слушаю вас, шериф, — спокойно сказала Сара. Мужчина выдержал небольшую паузу, поднеся кулак ко рту, борясь не то с икотой, не то с тошнотой, и затем продолжил, как ни в чем не бывало: — Я тут подумал, что шериф города должен был также участвовать в обсуждении кандидатуры на роль лидера банды, промышляющей на подвластной ему территории. — Вас что-то не устраивает? — спросила девушка, и в ее голосе проскользнули стальные нотки. — Вы, — вырвалось из уст мужчины, когда он принял наконец вертикальное положение, слегка покачиваясь на пятках. — Я не согласен с Вашей кандидатурой, мисс О’Нил. Я считаю, что вы заняли это кресло обманным и подлым путем. Поспособствовали уходу Хилла, заручились поддержкой большинства… Он громко икнул и тут же мерзко хихикнул себе под нос, развеселившись от реакции своего организма. — И каким же, мне интересно, образом я устроила инсульт Аарона? — блондинка уже не скрывала своего раздражения. — Просветите же меня, шериф? Тот замахал рукой перед своим лицом, призывая девушку выслушать, не перебивая. — Как же! Известно! — протянул мужчина, ехидно усмехаясь. — Все эти ваши женские штучки давно известны. Юбочку покороче, вырез на маечке подлиннее, вот и довели старика. Так же и поддержкой заручились. Никсон внезапно сально подмигнул и присел на край стола, наклоняясь к скривившейся от отвращения Саре, чтобы заговорщицки прошептать: — Со сколькими Дракончиками вы переспали, мисс О’Нил, чтобы переманить их на свою сторону? Неужто со всеми? Может и для несговорчивого шерифа найдется времечко, а? А я, уж так и быть, подумаю о нашем возможном сотрудничестве… — Пошел вон! — оборвала мужчину блондинка, со злобой выплевывая слова. Ее горящее огнем лицо выражало крайнюю степень ярости. Вцепившись пальцами в подлокотники кресла, девушка была готова подскочить, чтобы силой выпихнуть Дерека из кабинета. — Ой, какие мы грозные! Рыльце-то в пушку, а Сара? — ухмыльнулся Никсон, привставая со стола. О’Нил сурово наблюдала за тем, как он неторопливо пересекает маленькую комнату, чтобы вдруг замереть у двери, вызывая у девушки легкое чувство паники. Если она закричит, услышат ли ее в баре? — А кстати, — шериф вновь развернулся к ней, и от коварного выражения на его лице блондинка содрогнулась. — Вы слышали новость о том, что главаря Нью-Йоркской мафии, наконец, посадили? Мужчина с явным удовольствием наблюдал за тем, как округлились глаза девушки. — Три месяца назад, — выдавил он со смешком, довольный реакцией на свои слова. — А наш Майкл что-то не спешит возвращаться в родной город. Может быть, наш любимый Дракон нашел более уютную пещеру, как думаете, мисс О’Нил? — Проваливай! — срывающимся в шепот голосом произнесла Сара, привставая с кресла. Но заметив, что Никсон не двигается с места, продолжая ехидно ухмыляться, девушка набрала в легкие воздуха и прорычала, срываясь на крик. — Выметайся отсюда! Вдруг открылась дверь, и на пороге появился обеспокоенный Вишня. Оценив ситуацию, он подошел к Дереку и, аккуратно приобняв его за плечи, добродушно заговорил: — Шериф, похоже, вы перебрали, я думаю, стоит выйти на воздух. Тот спокойно позволил себя увести, оборачиваясь на блондинку и продолжая гаденько улыбаться. Как только мужчины покинули кабинет, туда влетела Адель, явно поджидавшая под дверью. — Сара, ты в порядке? — обеспокоенно затараторила рыжая, протягивая руки к побледневшей девушке. — Что этот пьяный придурок успел тебе наговорить? — Да уж не комплиментов, — горько усмехнулась блондинка. — Он считает, что я шлюха, Адель. Что я переспала здесь со всеми и таким образом заняла место Аарона. Неужели я действительно создаю такое впечатление? — Да, он просто мудак! — в сердцах воскликнула Моринг. — Не видит дальше собственного носа, а еще шериф! — Но ведь получается, так считает весь город! — ужаснулась О’Нил. — Когда тебя волновало мнение города, Сара? — в глазах рыжей промелькнул хитрый огонек. — Когда тебя вообще волновало чье-либо мнение? Она обняла блондинку, крепко прижимая ее к себе, но затем внезапно отстранилась и, лукаво улыбаясь спросила, понижая голос до заговорщицкого шепота: — Ты уже сказала ему? — Что? — на лице Сары отразилось недоумение. — Кому? Адель недовольно закатила глаза: — Ой, из меня-то дуру не делай! В командировки она ездит… Конечно! Не могу поверить, что вы совсем забыли об осторожности. Одарив удивленную О’Нил красноречивым взглядом, она стремительно вышла из кабинета, оставляя девушку наедине с ворохом вопросов и бумаг. Поминки закончились довольно быстро. Пьяных развезли по домам, бар убрали и закрыли на выходные, а Сара, посидев еще немного над сведением бухгалтерского баланса, вышла, наконец, на свежий воздух. Она уже год как бросила курить, с трудом оставив эту вредную привычку в прошлом. Однако после всех потрясений этого дня, ей ужасно хотелось затянуться сигареткой. Отгоняя навязчивые мысли, О’Нил не спеша побрела на соседнюю улицу. Время давно перевалило за полдень, Эшли как раз должна была прийти из школы. Девочка очень расстроилась, что из-за учебы не смогла проститься c Ренди, но Сара была непреклонна. Ей не хотелось, чтобы семилетний ребенок присутствовал на похоронах пусть и одного из лучших друзей. Она до сих пор переживала за психику девочки. Иногда Эш задавала ей вопросы об отце, но говорила так отстраненно, будто о чем-то догадывалась, а завести прямой разговор блондинка не решалась сама. Осторожно наблюдая за тем, как растет дочь, ходит в школу, заводит друзей и проживает счастливые моменты своего детства, девушка внутренне сжималась от мысли, что однажды им с Эшли придется серьезно поговорить об одном из самых сложных периодов их жизни. Но пока ей оставалось только тихонько радоваться, что её девочка может беззаботно бегать по улицам, не сдерживаемая никакими телохранителями. Придя домой, Сара отвлеклась на оставленные с вечера домашние обязанности. Перебирая белье для стирки, она задумалась над словами Адель. Что имела в виду рыжая, говоря об осторожности? Блондинка невольно улыбнулась. Спустя пару месяцев после отъезда Майкла, О’Нил поехала на старое ранчо. Убрав стойло Дейзи, девушка завела кобылу обратно и, проходясь щеткой по лоснящимся бокам, обратилась к внезапно всхрапнувшему животному: — Ты тоже скучаешь по нему, малышка? Лошадь продолжала жевать овес, осторожно опуская морду в висящее перед ней ведро. — И я, — тихонько продолжила блондинка, расчесывая спутанную гриву. — Я тоже очень скучаю, хотя твой характер мне определенно нравится больше. Позади нее раздался смешок и, обернувшись, Сара смерила удивленным взглядом стоящего напротив нее Рика. — Согласен, — весело подмигнул тот. — Характер у нашего беглеца не сахар. Одарив мужчину смущенной улыбкой, девушка вернулась к своему занятию. — Он тоже очень скучает, — блондинка вздрогнула и вновь посмотрела на Дракона. — Ты видел его? — сердце забилось чаще, а похолодевшие было ладони внезапно вспотели. Рик кивнул, улыбаясь уголками губ. — Как он? — спросила Сара, стараясь не выдавать своего волнения. Мужчина бросил на нее лукавый взгляд. — Не хочешь узнать сама? Возвращаясь мыслями к этому разговору, девушка каждый раз не могла сдержать улыбки. Первый раз к Майклу ее отвез Рик, а затем, под предлогом выполнения поручений Аарона, девушка ездила к нему сама. Они встречались на нейтральной территории, и эта череда бесконечных забытых богом и людьми мотелей, превратилась в цепочку счастливейших воспоминаний. Их душевные разговоры: о Драконах и баре, о разъездах Тёрнера и его попытках сотрудничества в ФБР, — беззаботные подшучивания, напоминающие о первых днях знакомства, ласковые касания, нежные объятия и страстные поцелуи — они вели себя беспечно, точно забывшие обо всем на свете подростки. Действительно, слова Адель были правдой. Нечастые, но такие необходимые, полные тепла и безрассудства встречи могли сослужить плохую службу обоим. Но Сара ни о чем не жалела, каждый раз уезжая в новый город и даже штат под покровом ночи. Поэтому как можно было говорить об осторожности, если девушка буквально с замиранием сердца считала дни до сообщений Майкла. Как им удавалось скрываться все два года, оставалось для блондинки загадкой, однако слова Моринг теперь заставляли задуматься. Хлопнула входная дверь, дерзко возвращая О’Нил к реальности. — Мама, я дома! — звонкий голосок Эшли наполнил дом. — Как ты? — Хорошо, — блондинка вышла на зов дочери, раскрывая руки в приглашающем жесте. Девочка обняла мать, аккуратно прикладывая ухо к еще незаметному под свободной одеждой, но понемногу округляющемуся животику. — Привет, малыш, — тихонько прошептала Эш в складки ткани, — наша мама хорошо себя вела? Не плакала? Ты следи за ней, пока я в школе, хорошо? Сара невольно улыбнулась, поглаживая дочь по волосам. Почти четыре месяца назад эти новости застали обеих врасплох, и блондинке пришлось объяснить девочке, почему она так часто убегает в туалет по утрам. На удивление, Эшли с энтузиазмом приняла мысль о том, что станет старшей сестрой, и как будто бы повзрослела в одночасье. Она согласилась с матерью, что им обеим следует пока хранить этот маленький секрет и ничего не говорить «даже Кенди и Адель». Но все-таки слова рыжей об осторожности никак не выходили у О’Нил из головы. — Мам, — Эш легонько отстранилась и обеспокоенно посмотрела на Сару. — Сегодня Кейти Томпсон забирал из школы папа. Блондинка замерла, встревоженно наблюдая за дочерью. Та внезапно замялась под пристальным взглядом голубых глаз, словно раздумывая, стоит ли вообще заводить этот разговор. Девочка погрустнела и как будто даже ссутулилась, не решаясь выдать весь груз вопросов, хранящихся у нее в голове. Сара внимательно следила за сменой эмоций на лице малышки, гадая, как лучше помочь ей высказаться, раз уж пришло время, но Эш тут же встрепенулась. — А наш папа больше не приедет за нами? — Милая, — О’Нил присела на диван, притягивая за собой дочь и обнимая ее за плечи. — Мне очень нелегко тебе это говорить, но твой папа действительно больше не вернется. Сара почувствовала, как Эшли сильнее прижалась к ней и тихонько проговорила куда-то в плечо: — Это хорошо. Блондинка с удивлением посмотрела на смущенную девочку, и та пожала плечами. — Я знаю, что плохо так говорить, но, когда он приезжал последний раз, я очень испугалась. Я не хотела уезжать из Сентфора, а папа так кричал на меня… Эшли снова утонула в объятиях матери, судорожно сжимавшей ее в своих руках, нежно поглаживавшей по волосам. Она так переживала, что Джон как-то навредит собственной дочери, но не могла этого представить себе даже в самых страшных кошмарах. Боль за несостоявшуюся полную семью для ребенка, который так сильно в этом нуждается, обжигающими тисками сдавливала горло блондинки. Хотелось кричать от обиды, злости, мысленно раз за разом выпуская всю обойму глока в бездыханное тело бывшего мужа, фантомом блуждающее перед мысленным взором. Только вот Сара принципиально решила больше никогда в жизни не брать в руки пистолет. — Он больше никогда не будет кричать на тебя, милая. Папа больше никогда не обидит нас. — А как же малыш? — вдруг воскликнула девочка, заглядывая Саре в глаза. — Он тоже будет без папы? Блондинка задумчиво отвела взгляд, не решаясь сказать дочери правду. Последние три месяца от Майкла не было никаких вестей. Она очень хотела рассказать ему, но не знала, как с ним связаться, а недавние слова Никсона теперь еще больнее отзывались в душе девушки. Она тяжело вздохнула и тихо ответила: — Я не знаю, милая. Они еще какое-то время сидели в обнимку, обсуждая школьные новости Эшли. Затем Сара вернулась к сортировке белья и приготовлению ужина, стараясь отвлечься от тяжелых раздумий, сопровождавших ее на протяжении всего дня. Размешивая сахар в кувшине с только приготовленным лимонадом, она не сразу поняла, что с улицы доносится звук мотора и шорох шин по гравийной дорожке, как будто кто-то припарковался рядом с домом. Осторожный стук в дверь прервал мерное биение ее собственного сердца, заставляя пропустить пару ударов. Она никого не ждала в столь поздний час. Повернув ручку, блондинка застыла на пороге, едва сдерживая рвущиеся наружу предательские всхлипы, все еще не веря своим глазам. — Привет, — Майкл осторожно притянул ее к себе, скользя нежным взглядом по любимому лицу и мягким движением руки заправляя непослушную прядку пшеничных волос за ушко девушки. — Ты вернулся, — прошептала Сара, обхватывая такие родные скулы ладонями и притягивая его к себе. — И больше никогда тебя не оставлю, — прошептал он ей в губы, прежде чем поцеловать.I’m coming home now To southern, is so sweet And find my way back to you and me Find my way back to Tennessee
Под жизнерадостные аккорды «Back to Tennessee» в исполнении старины Билли Рэй Сайруса на экране появляются титры, возвещая окончание киносеанса. Люди неохотно поднимаются с кресел, собирая вещи и пустые стаканы из-под поп-корна. Тихонько обмениваясь впечатлениями, зрители постепенно покидают зал, оставляя тебя в полутемном зале кинотеатра собираться с мыслями. Какие эмоции подарил тебе этот фильм? Заставил ли плакать или смеяться? Напугал ли своей откровенностью? Я не знаю, но очень хочу верить, что тебе, как минимум, понравилось то, что происходило на экране… Спасибо за внимание.