В душе моей, как в океане, надежд разбитых груз лежит. Михаил Лермонтов
Рождественские каникулы начались для Адары как-то слишком неожиданно. Да и последняя неделя вымотала из неё все оставшиеся (хоть и в небольшом количестве) нервы. И никаких преимуществ тоже не принесла. Чисто гипотетически, она могла доверить так и не состоявшийся разговор с Уоррингтоном Регулусу. Это было гораздо проще, учитывая то, что Блэк и Кассиус учатся на одном факультете. Но что-то её останавливало. И это что-то было неожиданно вернувшимся недоверием. После подобного предательства Астры Адара больше не хотела (и не собиралась) поручать кому-то сугубо важных дел. Как говорится, хочешь сделать хорошо — сделай это сам. Джойс в последние дни учёбы рьяно пыталась поговорить с ней, но её попытки не увенчались особым успехом. — Адара, подожди! — Астра поспешила вслед за ней сразу же после урока Трансфигурации. Собственно говоря, причина подобного неожиданного прощения была до жути проста: сегодня с утра Дамблдор во всеуслышание заявил, что Сириус стремительно идёт на поправку и подтвердил, что это не Маунтвиль напала на него в Хогсмиде. Вот теперь она всю лекцию спиной чувствовала (приходилось сидеть на первой парте, потому что вблизи учителей к ней никто приближаться точно бы не решился) виноватые взгляды Поттера, Джойс, Люпина и Петтигрю. Им было гораздо проще: подошёл, извинился, забыл. Всё — теперь жизнь снова прекрасна. А ей? Просто ли ей простить? — Чего тебе надобно, Джойс? — Адара невозмутимо обернулась, заученным жестом поправляя пряжку портфеля на своём плече. Астра едва заметно вздрогнула от того, что некогда лучшая подруга обратилась к ней по фамилии. Пускай и нынешней, а не когда-то забытой. А Адара призналась себе, что сделала это нарочно: ей было весьма приятно мучать Астру своей сдержанностью. — Я… — Астра даже растерялась на мгновение, но затем собралась, вдохнула и продолжила: — Я хотела извиниться. Я… Была не права и зря тебя подозревала. Последнее предложение она выпалила скороговоркой и теперь с надеждой смотрела на Адару. — Астра, — нарочно дружелюбным тоном спросила Адара, ласково улыбнувшись, — я так счастлива, что ты извинилась. Но скажи, любимая моя подруга, ты хорошо меня знаешь? «Я сейчас ласковая, как аллигатор. Так что лучше тебе бы бежать, Джойс. И поскорее», — мысленно проворчала Адара. Астра уставилась на неё, неверно поняв содержание вопроса: — Думаю, что да. И я понимаю, что зря тебя обвиняла. Ты же просто не могла этого сделать! Адара ухмыльнулась и одним резким и весьма неожиданным для подруги движением прижала её к стене. Учитывая тот факт, что она была на полголовы ниже Астры, то со стороны это, наверное, выглядело весьма забавно. А вот подруге весело отнюдь не было: Адара побелевшими пальцами ухватила её за подбородок и сжала настолько сильно, что из Астры вырвался непонятный то ли писк, то ли визг. — Что, подруга, не ожидала? — прорычала Адара. — Плохо ты меня знаешь, Джойс. Ох, как плохо. — Адара, ты не можешь… — почти что прохрипела Астра. — Ты так уверена? — невозмутимо вскинула брови Адара, кажется, не замечая хрипа подруги. — Зря, дорогая, ой, как зря. Недавно ты соизволила мне напомнить о моём происхождении… — Адара, это было в пылу… — попыталась оправдаться Астра. — Мне плевать, — оборвала её Адара. — Мне глубоко плевать, Джойс, по какой причине ты это сказала. И знаешь почему? — Адара слегка ослабила хватку на шее Астры, чтобы та смогла вздохнуть. — Потому что ты сказала до жути точную правду. Помни об этом, Джойс, и не нарывайся на меня. С минуту Астра держала руки на горле, но потом, опустив их, пробормотала: — Аннабель, ты же не такая, как Гриндевальд… Резко оглянувшись и убедившись, что в коридоре никого до сих пор нет, она снова с яростью орла вцепилась в горло некогда лучшей подруги, а теперь «любимой» дальней родственницы. Астра протяжно всхлипнула. — Я тоже Гриндевальд, если ты забыла. И гораздо больше, чем ты, как бы мне не хотелось это отрицать, — её глаза опасно блеснули, заставив Астру поёжится и ещё сильнее продолжить сопротивление. — Если хочешь, то продолжай прислуживать Дамблдору под видом его дражайшей внучки. Мне плевать, и ты об этом в курсе. Но не забывай, Астра Маунтвиль, — прошептала Адара её имя, наклоняясь к уху, — Кто я такая и где закончил мой дед. Я там не закончу, конечно, но не по той причине, что не смогу повторить его «подвигов», а по той, что я убью тебя так тихо и незаметно, что никто и ничто, даже всезнающий Дамблдор, не догадается. Отпустив Астру и размяв порядком занемевшие руки, Адара резко развернулась на каблуках и быстро пошла дальше по коридору, оставляя задыхавшуюся гриффиндорку на попечение стремительно приближавшемуся Ремусу. Теперь Астра её избегала, чему сама Адара тихо радовалась. Видимо, о том же она попросила и Лили, и Люпина, и Поттера, и Петтигрю, и многих других. Поэтому теперь она держалась конкретным «особняком», проводя больше времени в организованной «КпТИ» — «Команде по Тёмным Искусствам». Так шуточно назвала эту группу Амелия, недавно туда вошедшая вместо всё той же Астры. Вообще она не собиралась ещё кого-то звать в эту «банду» после негласного ухода оттуда Астры. Самоуверенно посчитав, что её хватит и на разработку стратегии, и на изучение древних свитков, Адара вскоре поняла, что выдержать всё это ей одной не под силу, несмотря на то, что от квиддича её благополучно избавил Поттер. Поэтому она позвала крайне прагматичную и рациональную хаффлпаффку Амелию Боунс, которая, кажется, мечтала стать блюстителем магического правопорядка. Вот и Маунтвиль, получив обоюдное, так сказать, согласие, присоединила девушку к ним в компанию. Как оказалось, очень даже не зря. Адара до конца учебной недели и начала каникул сомневалась, правильно ли она поступила, настолько сильно запугав подругу. Главный вопрос: бывшую ли? Адара не обижалась на Астру, но отнюдь не из-за какой-то там душевной доброты: скорее, она просто не понимала значение такого слова как «обида». Гриффиндорка вообще много чего не понимала из разряда, который прямо касался чувств. Отсюда, наверное, вытекала и та безжалостность, с которой Адара вцепилась в шею Астре. И попытки предупредить всех не трогать злую Адару со стороны Астры тоже успехом не увенчались: помимо на удивление дружелюбного с ней Сириуса (ох, как же хочется всё ещё называть его Блэком) с девушкой, как это ни странно, продолжала общаться и Лили. Мысленно Маунтвиль ежеминутно благодарила Эванс за поддержку: если она даже не побоялась выступить против своих друзей, чтобы защитить подругу, то… То, наверное, это дорогого стоит. А как говорил отец Адары: «Дорогое всегда надо ценить. Такое в Косом переулке не валяется». Поттера заверения и испуг Астры не утихомирили. Также как перед этим он закидывал Адару обвинениями, теперь он рьяно пытался найти способ вымолить прощение. Особенно после проигравшего матча против Слизерина. Как заметила сама Адара, Регулус был совершенен в той чудесной игре (этот комплимент она ему сделала сразу же после окончания матча) и не оставил ни малейших шансов младшей сестре Аманды Кеннет, поймав снитч в течении первых двадцати минут игры. Сириус, который по состоянию здоровья тоже не играл, попросил девушку передать поздравления своему брату. Это порядком удивило и Регулуса, и Адару, ведь о гриффиндорской гордости Блэка оба знали слишком хорошо. Видимо, брат Сириусу был до сих пор дорог, а это не могло не радовать. Не будем даже упоминать, длинный спор Марлин и Регулуса этим же вечером касательно всё того же надоедливого, по скромному мнению Адары, квиддича. Так вот, Поттер. Как ни странно, этот упрямец даже пробовал прибегать к уговорам Сириуса и Лили. Адаре никто об этом не рассказал, конечно, но она сама случайно услышала просьбу Поттера к Сириусу и Лили, чтобы «вы как-то повлияли на Маунтвиль». На что те великодушно (и хором, что самое забавное) ответили: «Сами накосячили — сами и разбирайтесь». Поэтому Сохатому, увы, пришлось взяться за это дело самостоятельно. И не только. — Адара! — это случилось буквально на следующий день после выписки Сириуса. До рождественских каникул оставалось буквально пару дней и ей совсем не хотелось ввязываться в очередной конфликт и портить самой себе и без того ужасное настроение. Невольно закатив глаза и понимая, что слишком часто её начали вот так сзади окликать, Адара обернулась и равнодушным тоном спросила: — Чего тебе надобно, Поттер? — Джеймс догонял её после Зельеварения. Адара снова — опять, чёрт их дери! — поправила лямку портфеля, стараясь скрыть свою нервозность. — Адара, я, правда, не хотел… — попытался начать Поттер, опершись на стену и взлохматив себе волосы. — Чтобы так вышло? — продолжила за него Адара и сокрушённо поджала губы: — Что ж, я рада, Поттер. Теперь позволь пройти. Не поверишь, в отличии от тебя я жутко опаздываю. Подошедший как раз Сириус хохотнул с подобной шутки, даже не пытаясь вмешаться в разговор. Странно. С каких это пор он не прикрывает своего непутёвого дружка? — Адара, ты не обижаешься? — с надеждой спросил Поттер, надеясь, что больше извиняться не придётся. Адара покачала головой: — Нет, конечно же, Поттер, — Сириус удивлённо вскинул брови, но после следующего продолжения фразы, кажется, удовлетворённо хмыкнул. — С чего я вообще должна на тебя обижаться? Это ты на меня не обижайся, хорошо? Джеймс широко улыбнулся и, кажется, повёлся на её уловку. — Адара, не говори ерунды, — махнул рукой он. — С чего бы я на тебя обижался? Это мне должно быть жутко стыдно за то, как я себя с тобой вёл. Адара усмехнулась и угрожающе вцепилась в многострадальную лямку портфеля. — Жаль только, Поттер, что понятия стыда тебе не ведомо. Поэтому, собственно говоря, я и извинялась. Джеймс расхохотался — намёк до него снова не дошёл. — Тогда пожмём друг другу руки в знак примирения? — с ухмылкой спросил он. — Учись-ка манерам. Даме нужно целовать руку, Поттер, — с такой же ухмылкой произнесла Адара, предвкушая последующую ситуацию. Сириус отвернулся и, кажется, прыснул в кулак. Видимо, тот факт, что у Поттера сейчас будут проблемы, не доходил только до самого гриффиндорца. Олень, что тут говорить. — Тогда я спешу исправиться, — и Джеймс манерно наклонился, чтобы поцеловать руку порядком повеселевшей даме. Но, увы, неожиданный удар под глаз от всё той же руки (только непонятно, когда сформировавшейся в кулак) резко оттолкнул его назад, выпрямляя. — Держи спину ровнее, Поттер, — хмыкнула Адара и быстро пошла по коридору дальше, оставляя хохочущего Сириуса и державшегося за глаз Джеймса позади себя. — Бродяга, ты-то куда? — обиженно произнёс оскорблённый в лучших чувствах Поттер, но продолжения разговора между двумя Мародёрами Адара уже не слышала — ей надо было поворачивать по направлению к Большому Залу. Так вот. Она же сказала уже, что Поттер попытался и с помощью других добиться извинений? Майкл, если Адара правильно поняла, до этого по семейным причинам отсутствовал на протяжении последних двух недель, но приехал на матч по квиддичу Гриффиндор-Слизерин. Ясное дело, что, увидев ужасное поражение первого, гриффиндорец искренне недоумевал: как Адара могла так слабо выглядеть на метле? Ведь прошлая игра прошла великолепно. Дело в том, что из-за всё того же отсутствия в школе, Майкл был не в курсе, что Адару выгнали из команды. А в небе второкурсница Кеннет была достаточно похожа на щуплую Маунтвиль. Конечно же, после допроса с пристрастием Джеймс признался о выходе талантливого ловца из команды, не вникая в причины и детали. И, ко всему прочему, попросил Маккензи убедить гриффиндорку вернуться в команду. Поэтому всё в тот же многострадальный для Поттера день Майкл присел рядом с креслом, за которым, уже пожалев, сидела Адара и читала очередной свиток о крайне интересных чарах. — Адара, ты ничего не хочешь мне объяснить? — спросил Майкл, немного нервно поглядывая на студентов, которые отсели как можно дальше от кресла Маунтвиль. — Я не понимаю о чём ты, Майкл, — невнимательно произнесла Адара, перелистывая страницу и не отвлекаясь от занимательного чтива. Майкл одним резким движением выхватил книгу из рук Адары и, быстро пролистав её, удивлённо спросил: — И как это понимать? Книга по тёмной магии? Адара вырвала книгу обратно и прошипела: — Говори тише, Маккензи, на нас и так смотрят. И действительно, несколько студентов внимательно наблюдали за действиями бывшей подозреваемой (а подозреваемых, как известно, бывших не бывает) и известным своими талантами выпускником. Майкл, заметив подобное внимание, улыбнулся и медленно встал, подавая Адаре руку. Затем, слегка приобняв девушку за талию, он прошествовал вместе с ней к спальням мальчиков. Обернувшись уже на ступенях, Адара беспомощно посмотрела на Сириуса, стоявшего у портретного проёма со скрещенными руками и нахмуренным взглядом. — А теперь рассказывай, — проговорил Майкл, закрывая дверь на ключ. Адара нахмурилась: — Только не делай вид, что ты не в курсе, Маккензи. Не замечая озадаченный взгляд последнего, Адара с любопытством оглянулась, внимательно рассматривая комнату семикурсников Гриффиндора. Здесь было менее просторно, чем у Мародёров, но причина этому была очевидна: проживающих выпускников было всего-то двое. Адара криво ухмыльнулась, рассматривая плакаты дух квидддичных команд, поклонниками которых явно являлись гриффиндорцы — «Осы из Озборна» и «Дружная Лужа». Впрочем, здесь был, что крайне удивительно для представителей мужского пола, почти что стерильный порядок. Заприметив подходящий подоконник, Адара с огромным удовольствием умостилась на него. И незаметно спрятала книгу в полах мантии. — Ладно, я знаю, что ты вышла из команды, — понаблюдав за её действиями, произнёс Майкл, — Но причин и деталей я до сих пор не знаю. — И не надо, — недовольно буркнула Адара. — Майкл, я не собираюсь это с тобой обсуждать, даже не надейся. Майкл удивлённо вскинул левую бровь: — И почему же, если не секрет? Адара пожала плечами: — Считай, что у меня нет настроения. — Раз у тебя нет настроения, то поговорим после каникул, хорошо? — неожиданно спокойно предложил Майкл, поглядывая на неё. Адара удовлетворённо фыркнула. Она не могла себе объяснить почему, но как-то ей хотелось как можно быстрее выбраться из этой комнаты. Поэтому она поднялась и уже собиралась уходить, как вдруг… — Адара, так что на счёт книги? — спросил Майкл, подойдя к своему шкафу. Открыв одну из полочек, он начал тщательно что-то искать. — Какой книги? — решила состроить дурочку Маунтвиль. В данной ситуации — это, наверное, был лучший выход. — Я не понимаю о чём ты, Майкл. Майкл весело расхохотался в ответ на такую попытку не отвечать: — Ладно, не напрягайся. У меня сегодня хорошее настроение, — довольно фыркнул он. — И… Вот она! Нашёл. Держи, — произнёс Маккензи, протягивая ей другую книгу. Адара усмехнулась, беря очередной ветхий фолиант в руки: — А ты меня, случайно, не отравить собрался? Майкл снова неопределённо хмыкнул: — Проверь, кто тебе мешает. Но книгу всё равно лучше никому не показывай. Мало ли, — и на секунду задумавшись, продолжил: — Если я правильно понял твои намерения, то она тебе пригодится. Адара спрятала книгу под мантию. Да, с двумя фолиантами в просторных карманах идти будет не так уж и удобно. Благодарно кивнув Майклу, Адара устремилась прочь из комнаты. Как только дверь за ней со стуком захлопнулась, она тут же наложила на себя чары невидимости, чтобы никто не посмел ей помешать по пути в свою спальню. Уже позже Адара обнаружила, что книга действительно оказалась крайне полезной — «Тысяча уникальнейших темномагических заговоров на мёртвом языке», издания чуть ли не времён самого Салазара Слизерина. У неё, правда, возникал вполне себе логичный вопрос: откуда у Майкла такой фолиант? Семья Маккензи, Адара знала это точно, принадлежала к чистокровным семьям так называемого второго класса. Это значило, что данный род является гораздо моложе, чем те же Блэки или Малфои, и тогда к «Двадцати восьми чистокровным» не принадлежали, но могли похвастаться маленькой библиотекой и максимум одним домовым эльфом (да и то далеко не всегда). Но такие фолианты… Как объяснил ей сам Майкл, он одолжил эту книгу у одного своего старого знакомого как раз для того, чтобы изучить все заклинания, которые могли использоваться неизвестным проклинателем. Закрыв книгу, Адара устало опустила голову на руки. Решив, что пора поразвлечься, она уверенно поднялась и вышла из предоставленной ей комнаты. Как ни странно, но именно сейчас, за день до Рождества, она находилась на Гриммо. Вальбурга Блэк, не забыв о своём приглашении, встретила девушку вместе с Регулусом на платформе девять и три четверти. В принципе, согласия самой гриффиндорки уже никто и не спрашивал. Но о том, что её сюда пригласили, Адара не жалела. Пока. Правда, судя по звукам со столовой, в которую она сейчас и спускалась, о ненадолго полученном спокойствии пора было забыть. — Орион, я тебе говорю, что Адаре стоит отправиться с нами! — почти что кричала леди Блэк. Адара уже давно заметила, что нервишки у Вальбурги шалили весьма часто и весьма сильно. Как объяснил ей Регулус, это началось после поступления Сириуса на Гриффиндор. Неожиданно Вальбурга стала вспыльчивой и начала часто уходить в себя. Причину подобного Регулус узнал прошлым летом — его матушка чуть сама не поступила на «красный факультет». Адара, которая уже смогла приблизительно составить мнение об этой удивительной волшебнице, ничуть не удивилась бы выбору Шляпы. Так вот. Сейчас Вальбурга яро спорила с Орионом о том, стоит ли Адаре отправиться с Блэками… Куда? Ответ не заставил себя ждать. — Мисс Дамблдор-Гриндевальд, я думаю, вы должны знать, что подслушивать нехорошо, — неожиданно раздался ворчливый голос за спиной. Адара резко обернулась и расширила глаза от такого «приветствия». Позади неё стоял одетый в парадную ливрею домовой эльф, насуплено смотря на неё снизу-вверх. Адара сделала лёгкий реверанс в ответ. — Извините… Я так понимаю, это Вы тот самый Кричер? — не растерявшись, спросила девушка. Кричер, а это был он, удивлённо вскинул брови вверх и уже более миролюбивым тоном ответил: — Именно я. Адара улыбнулась и подошла ближе, стараясь игнорировать возмущённые восклицания Вальбурги и спокойные ответы Ориона. — Я многое слышала о тебе, Кричер, от хозяина Регулуса. Но мне очень интересно было бы знать, откуда ты знаешь моё настоящее имя. Кричер довольно улыбнулся: — Главный эльф дома должен всё знать, мисс Дамблдор-Гриндевальд. А как же иначе? Адара постаралась скрыть собственное волнение: — Я надеюсь, об этом уведомлён только ты, Кричер? Кричер покачал головой и хитро улыбнулся, отвечая: — Из эльфов это знаю только я, — он гордо выпятил хилую грудь. От этого зрелища Адара мысленно фыркнула. — А вообще это знает ещё хозяйка Вальбурга. Думаю, что хозяин Орион тоже должен быть в курсе. Адара присела на корточки перед домовым эльфом и состроила наивные глазки: — Я надеюсь, ты же больше никому не расскажешь об этом, Кричер? В таком случае я бы была очень тебе признательна и всегда вспоминала бы тебя исключительно добрым словом. Естественно, как самого лучшего главного эльфа. Кричер задумался и спросил: — А хозяевам будете всегда это говорить, мисс? Адара весело улыбнулась: — Конечно же, Кричер. Мне кажется, что это очевидно, разве не так? Ведь ты действительно самый лучший эльф в мире. Кричер довольно улыбнулся и вежливо поклонился в ответ на такой комплимент. Неожиданно со ступенек послышалось утверждение: — Всегда знал, что тебе самое место на Слизерине. Не понимаю выбор Шляпы, — Регулус весело улыбался, смотря на подругу, а затем повернулся к Кричеру и приказал: — Кричер, отныне, пожалуйста, не рассказывай никому о настоящем имени Адары и в скоплении людей обращайся к ней исключительно на «мисс Маунтвиль» или же «хозяйка Адара». Кричер поклонился младшему Блэку и спросил: — Это приказ, хозяин Регулус? Последний задумался и после небольшой заминки ответил: — Это была просьба, Кричер. Но если ты не будешь её соблюдать, то она совместится и с приказом, и с наказанием. И тогда никакие заверения, если таковые будут, от мисс Дамблдор-Гриндевальд тебе не помогут. Кричер откланялся хозяину и порядком удивлённой Адаре и с громким хлопком исчез. Регулус посмотрел на неё и улыбнулся: — Я рад, что ты начинаешь приходить в себя. Адара посмотрела на него и нахмурилась. — Ты не знаешь, о чём это твои родители так переговариваются? — и кивком головы указала на дверь. Регулус слегка напрягся, спеша её успокоить: — Я думаю, что если ты не захочешь, то никто не заставит тебя это сделать. — Сделать что? — не поняла Адара, изумлённо выгибая брови. Регулус вздохнул: — Понимаешь, в этом году Лестрейнджи организовывают бал. Они узнали, что ты сейчас находишься у нас и пригласили тебя на это… мероприятие. Как последнего представителя чистокровного французского рода Маунтвиль, — с некоторым пафосом произнёс Регулус. — Вот отец и мать решают, стоит ли тебе туда ехать. Адара прищурилась и спросила: — Скажи, а Уоррингтоны там будут? — Регулус непонимающе на неё посмотрел, но кивнул, подтверждая её догадки. — А Кассиус? Регулус недоумённо поднял брови и произнёс: — Будет… Адара, ты уж прости, но я никогда не поверю, что тебе понравился этот Уоррингтон, — и он слегка презрительно скривил лицо. Адара посмотрела на него как на умалишённого, а затем безумно расхохоталась. Настолько, что старшие Блэки резко затихли на кухне. — Реджи… Мерлин и Моргана, как же это смешно… Реджи, скажи, что ты пошутил? Регулус слегка недоумённо продолжал на неё смотреть, а затем медленно произнёс: — Нет, я, конечно, догадывался, что общение с моим братом к хорошему не приведёт, но, чтобы настолько, Адара… Надо будет всё-таки попробовать ещё раз научить Сириуса манерам. Maman, — наигранно позвал Регулус, качая головой и сокрушённо хлопая в ладоши. Адара свела брови домиком и снова расхохоталась. То ли сказывалось недельное напряжение, то ли непонятно откуда взявшаяся радость. Мигом задвинув свой смех на самую заднюю полку, Адара посмотрела на Регулуса и тут же обратила внимание на дверь в столовую, откуда неожиданно раздалось: — Адара, Регулус, зайдите, пожалуйста, сюда! — требовательный голос Вальбурги не вещал ничего хорошего. По крайней мере, так показалось самой Адаре. —Спасибо, что хоть не настоящим именем назвали, — тихо буркнула Адара, вызвав хмыканье Регулуса: — А матушка могла бы, поверь мне на слово. Первое, что попалось Адаре на глаза, когда она вошла внутрь — это так называемое универсальное успокоительное зелье. Для тех, кто не понял с первого намёка, — огневиски. Вальбурга налила себе полстакана и залпом выпила. Адара чуть не усмехнулась: видимо, для леди Блэк это было не в новинку — она даже не поморщилась. — Адара, мне… нам, — заметив взгляд Ориона, исправилась Вальбурга, — нужно серьёзно с тобой поговорить. Адара присела в лёгком реверансе и с неподдельным вниманием спросила: — Да, леди Вальбурга? Я готова ответить на любые Ваши вопросы. Орион улыбнулся и вежливо отодвинул стул, как раз напротив супруги. Адара не упустила возможность сесть и благодарно кивнула Ориону. — Ты была права, Вальбурга, — кивнул он и усмехнулся. — С правилами этикета эта леди явно знакома. Адара довольно улыбнулась. Регулус незаметно ей подмигнул. Тем временем Вальбурга продолжила: — Но с недавних пор этикет разрешается не соблюдать у нас в доме. Так что можешь временно забыть о правилах приличия и отвечать искренне. Если Адара правильно поняла, то этим «недавним временем» стал уход Сириуса. Впрочем, это ничуть её не удивило. Наверное, нет матери, которая не дорожила бы своим ребёнком. И Вальбурга, понятное дело, исключением не была. А если ещё учитывать то, что Сириус её первенец, то… Впрочем, речь сейчас идёт не о Бродяге и хватит уже о нём думать. — Вот… — Вальбурга Блэк устало потёрла виски. — Как ты уже, я думаю, поняла, завтра у Лестрейнджей будет бал. Как ни покажется странным, но приглашение пришло и тебе. Не буду в точности цитировать всю его суть — если захочешь, то сама прочитаешь, оно будет в полном твоём распоряжении. Никто не собирается тебя заставлять, не подумай, — Вальбурга снова устало поморщилась. — Но я думаю, что тебе было бы полезно посетить подобное мероприятие. Во-первых, если я в тебе не ошиблась, то рано или поздно знание расположения комнат в доме Лестрейнджей тебе пригодится. Во-вторых, у тебя будет подходящая возможность изучить характер некоторых личностей. Например, моих дражайших племянниц — Беллатрисы и Нарциссы. В-третьих, на этом мероприятии, возможно, хотя и маловероятно, тебе удастся узнать что-то новое об этом чёртовом проклятии, — заметив недоумённый взгляд Адары, она устало улыбнулась: — Да, я знаю, что ты этим интересуешься. Блэки всё всегда должны знать. А я дважды Блэк. К тому же, чисто из праздного интереса Регулус никогда бы не просил меня передать ему парочку немного незаконных книг. Вальбурга сделала небольшую паузу. — Знаете, леди… — Вальбурга укоризненно на неё посмотрела, давая понять, что «леди» она пока слышать не желает. — Вальбурга, я думаю, что я соглашусь на ваше предложение. У меня есть ещё одна причина пойти на этот бал. Но также у меня есть пара вопросов: Том Реддл будет? Адара мысленно скрестила пальцы. Но Орион покачал головой: — Я уверен, ты слышала, Адара, о безумии нашей племянницы Беллатрисы. Мы не поддерживаем такое фанатичное поклонение какому-то полукровке, пускай он хоть наследник Мерлина, Морганы и Салазара Слизерина одновременно. Но ты понимаешь, что выбора у нас не остаётся. Увы, на тот момент Дамблдор нам защиту не предложил. Вальбурга недовольно поморщилась: — Я бы никогда не приняла защиту от этого человека, Орион. Орион кивнул и всё же продолжил: — Ты права, Бурги, но сам факт этого… Одним словом, он, судя по всему, даже не рассчитывал на наше согласие, хотя никто из нас в школьные времена Тому Реддлу не поклонялся. Помню, у Альфарда даже был с ним конфликт, но не в этом суть. Дело в том, что Беллатриса на правах хозяйки вполне спокойно могла пригласить Тома на это мероприятие. Он, несмотря на свои изменения во внешности, всё ещё привлекателен и всё ещё умеет производит впечатление своими манерами. Адара понимающе кивнула и задала второй вопрос: — Извините, мне неудобно спрашивать, но будет ли там Альфард, Поттеры и… Сириус? Вальбурга тихо вздохнула: — Адара, мы бы сами хотели это узнать. Поттеры вполне могли бы посетить подобное мероприятие — это, по крайней мере, им бы точно не повредило в будущем. Но их гриффиндорское упрямство, я думаю, знают все. Альфард, зная его любовь к различным эффектам, там точно появится. Поверь, я прекрасно знакома со своим братом. Он не пропустит возможность немного выпендриться… Орион перебил супругу, закатив глаза: — Ну, как немного… Одним словом, на балах к нему лучше всего не приближаться. Иначе будешь тут же втянута в какой-нибудь казус. Проверено на личном опыте. Регулус удивлённо поднял брови и пробормотал что-то по типу: — А такого ты мне не рассказывал… Вальбурга и Орион в ответ только усмехнулись одинаковыми ухмылками. Блэки, что с них взять. — Ой, Регулус, поверь, ты многого не знаешь о своём отце, — грустно улыбнулась Вальбурга. — В отличии от меня. Вот, например, однажды… Орион подошёл к жене и быстро подал ей руку, говоря: — Знаешь, Бурги, мне кажется, что ты многовато выпила. Та история, которую ты хочешь рассказать, слишком личная и вообще… Вальбурга оскорблённо надула тонкие губы. Учитывая обычную сдержанность миссис Блэк, выглядела это весьма забавно. — Ах, так, Орион Арктурус Блэк! Так вот, дети мои, однажды Орион… — Нет, Бурги, прости, но ты сама меня вынудила, — улыбнулся Орион и, быстро взмахнув невесть откуда взявшейся палочкой, наложил чары молчания. Вальбурга секунду удивлённо смотрела на мужа, а затем, гордо вскинув подбородок, удалилась с кухни. Орион печально покачал головой и снял заклинание молчания с уходящей Вальбурги. Как только она вышла, глава семейства тут же наложил антиподслушивающие чары на дверь и сел на место супруги. — Я думаю, ты понимаешь, Адара, что завтра такого настроения у Бурги уже не будет, — покачал головой Орион, смотря в окно. — Это первые каникулы, когда С… старший сын не приехал к нам вовсе и без нашего на это согласия. К тому же, ты наверняка помнишь, что случилось завтра. А Доротея и Роберт были очень близки ей, несмотря на то, что в последние годы их жизни мы крайне мало общались. Поэтому, — Орион печально вздохнул и посмотрел Адаре в глаза. — Вальбурге сейчас очень тяжело, и её можно понять, не так ли? Адара посмотрела в глаза Ориону и только молча кивнула. Вальбургу было очень жаль, хотя ни один Блэк этой жалости никогда не любил. Адара сама презирала подобных людей, которые склонялись в своё время сочувствовать ей. От этого никогда и никому легче не становилось, так какой тогда в этом смысл? Хотя, судя по всему и это было вполне ясно, Ориону сейчас тоже приходилось ненамного лучше, чем его жене. Ведь и Сириус ему был таким же сыном, как и Вальбурге, да и.… отец и мать тоже не были ему далеки. — Ты действительно хочешь отправиться на этот бал? — спросил Орион, неспешно цедя огневиски из стакана. — Или это было только для успокоения нервов Бурги? Орион смотрел на неё пристально и замечал, кажется, почти все её чувства. Адара не любила, когда её читали словно открытую книгу. Поэтому у гриффиндорки была одна огромная страсть, которую мало кто замечал, считая банальной наивностью: делать неожиданные ходы, которые не поддавались нормальной логике остальных и казались другим крайне глупыми и лишёнными какого-либо адекватного смысла. — Да, я хотела бы посетить этот бал. В конце концов, я уже много лет не был на подобных торжествах, — открыто улыбнулась Адара. Орион ещё раз внимательно посмотрел на неё. Затем кивнул и начал рассуждать: — В таком случае, тебе понадобится платье. И, пожалуй, на всякий случай сегодня приходи в фехтовальный зал. Глаза Регулуса удивлённо расширились: — Отец, может не стоит? Орион невесело усмехнулся: — Стоит, Регги, ещё и как стоит. Думаю, что Альфард не откажется посетить нас сегодня вечером. Адара в свою очередь посмотрела на хозяина дома. Тот, допив огневиски, в очередной раз улыбнулся и встал, подходя к ней и подавая руку: — А теперь позвольте, леди Дамблдор-Гриндевальд, и мне сразиться с вами? Адара улыбнулась, наклонив голову, манерно встала и скучающим тоном произнесла: — Почту за честь, мистер Блэк. Адара нервничала. И как ни странно, очень даже сильно. Застегнув ей платье, эльфийка Фанни поспешно поправила складки и произнесла: — Хозяин Регулус зайдёт к Вам через пару минут, мисс Адара. — Спасибо ещё раз, Фанни, — немного нервно улыбнулась Адара. Эльфийка радостно посмотрела на неё и с громким хлопком исчезла. Адара подошла к окну и задумалась. Она уже и забыла, сколько лет назад был её последний бал. Сморщив лоб, Адара отчаянно вспоминала, что это был за праздник и как он тогда прошёл. Кажется, это был бал именно у Блэков. И тоже на Рождество. Значит, ей было года четыре, не больше… А, вспомнила! Это она ещё тогда подожгла парочку заколок в руках у Нарциссы, а потом вместе с братом и Джеймсом бегала и доставала гордую Беллатрису. Да, именно. Это был последний бал, на который отпускали что их, что Джеймса, поскольку тогдашний скандал мама им вспоминала ещё долго, а папа всё время подшучивал, что такими темпами надо будет защитить дом и изнутри. Как же он был прав, чёрт всё это дери… — О чём думаешь, красавица? — Адара быстро обернулась: перед ней стоял улыбающийся Регулус. Во фраке, при бабочке — в общем, всё, как полагается настоящему джентльмену. Адара ворчливо скривила губы и, ткнув его легонько кулачком между рёбер, спросила: — Почему ты не сказал своей матери, что я не люблю красный? Регулус недоумённо на неё посмотрел: — Это действительно то, о чём ты сейчас думаешь? — Адара сложила на груди руки и обиженно вздёрнула подбородок. — Ладно, понял. Матушка хотела, чтобы ты выделялась — красный точно никто сегодня не оденет. К тому же, тебе очень идёт этот цвет. Адара вздохнула и укоризненно на него посмотрела: — Это не отменяет тех фактов, что я ненавижу красный и что я буду там… красной вороной. Регулус усмехнулся и подал ей руку: — Поверь, ты будешь выделяться на этом балу и в каком-либо другом платье. Адара закатила глаза и саркастически хмыкнула: — Умеешь ты успокоить, Реджи. Хотя про себя девушка признавала, что он абсолютно прав. Этот бал точно не обойдётся для неё благополучно. Но пока она ни о чём не жалела: ей была жизненно необходима информация, которую она могла там получить. Адара скучающе игралась с бокалом шампанского, слегка наклонив голову. Регулус отправился танцевать с Марлин, которая, как и любая другая представительница чистокровного рода, тоже здесь присутствовала. Орион танцевал с Вальбургой, которая была до жути бледна — Сириус всё-таки соизволил пожаловать на это торжество вместе с дядей, чем довёл свою мать почти что до нервного тика. По крайне неясным причинам на Адару он внимания не обратил. Возможно, конечно, что просто не узнал — даже в красном платье она старалась искать самые тёмные углы для уединения (и наблюдения). Поттеры тоже были здесь, несмотря на все свои убеждения, — Джеймс сухо кивнул ей головой, а Юфимия и Флимонт дружелюбно её обняли, не заметив реакции сына. Адаре было отнюдь невесело, поэтому она с некоей долей беспокойства крутила бокал, сосредоточенно при этом ища Уоррингтона и блокируя разум от «сторонних посетителей». Неожиданно у неё над ухом раздался шёпот: — Не окажет ли леди Маунтвиль мне честь одним крохотным танцем? Адара быстро поставила бокал и обернулась. Перед ней, протянув руку, стоял именно Кассиус Уоррингтон. Она улыбнулась и, благосклонно кивнув, произнесла: — Разве я могу отказать столь блистательному джентльмену? С Уоррингтоном танцевалось как-то странно: весьма легко с одной стороны и крайне напряжённо — с другой. Как партнёр он был прекрасен, но у Адары была одна привычка: не доверять простым знакомым. Да и не простым, в принципе, тоже. С недавнего времени. Уоррингтон, обольстительно улыбнувшись, наклонился к её уху и прошептал: — Я обещал тебе кое-что рассказать. Адара кокетливо улыбнулась для окружающих и серьёзным тоном спросила: — Неужели такие, как ты, сдерживают обещания? Всегда знала, что в глубине души представители факультета Слизерин хранят благородство. Правда, настолько бережно, что никто его не замечает. Уоррингтон улыбнулся и чуть крепче сдавил её руку: — Ты не можешь без ехидства, да? И как тебя только на Гриффиндор занесло, не понимаю. С таким ядом ты была бы идеальной слизеринкой. Адара снова наивно улыбнулась и прошептала: — Когда и где? — Хорошо, что ты поняла, что времени мало. Тёмный Лорд будет здесь где-то через час. Поэтому прямо сейчас, как только завершится танец, я уведу тебя отсюда в заколдованный сад за домом. Там есть альтанка. Я уже защитил её заклинаниями, поэтому нас никто не сможет прослушать. Кассиус говорил всё очень тихо, а она иногда смеялась, хотя до веселья ей было далеко так же, как пешком до Солнца. Но о создании картинки привлекательной молодой пары надо было позаботиться. Мелодия оборвалась, и Кассиус жестом предложил ей выйти. Адара с улыбкой кивнула и пошла под его руку. Выходя, она чувствовала на своей спине чей-то напряжённый взгляд, но оглянуться не посмела. Они медленно шли по саду, и Уоррингтон рассказывал ей забавные истории, отчего она задорно смеялась. Мимо пару раз прошли домовые эльфы и некоторые гости. Последние снисходительно улыбались, наблюдая за весело болтающей о чём-то парой. Наконец они подошли к альтанке. Уоррингтон, оглянувшись, зашёл за ней следом и прикрыл резные дверцы. Адара мигом наклонилась к своей обуви и достала оттуда волшебную палочку, чем немало удивила слизеринца: — Это самый оригинальный способ из всех, которые я когда-либо видел. Адара закатила глаза и наложила на помещение ещё парочку охранных заклинаний, недовольно бурча: — А что сделаешь, если иначе девушкам запрещено носить палочки на такие мероприятия? Кассиус недоумённо выгнул бровь: — Есть чудесный выход — не брать её вовсе, Адара. Девушка скептически на него посмотрела: — Раз такой умный, то сам бы нормально и защищал. Уоррингтон посмотрел на неё и с уважением сказал: — Но я же не знаю столько заклинаний, сколько ты. Я поставил базовую защиту. — База не всегда спасает и давай перейдём к сути вопроса, — деловито сказала Адара, присев на стул и положив руки на маленький столик. Уоорингтон сел напротив неё: — К делу, так к делу. Смотри, я сразу тебе говорю, что не знаю, кто проклинает грязнокровок, — в ответ на скептический взгляд Адары он ухмыльнулся: — Точнее не знаю, как это происходит. — Хорошо, что ты знаешь тогда? — немного разочарованно спросила Адара. Не для того она столько выстрадала, чтобы теперь ничего не узнать вовсе! — Я знаю, что это делает Тёмный Лорд лично… Адара понимающе хмыкнула: — Он никогда никому не доверял. Поэтому этим ты меня не удивил. Уоррингтон закатил глаза: — Я понимаю, что не удивил, но не перебивай, будь добра. Не забывай, у нас крайне мало времени, — он сосредоточенно посмотрел на часы. — Максимум через десять минут нам надо будет отсюда уходить. Так вот… Проклинает сам Тёмный Лорд. Как я понял, он убил кого-то из чистокровной ребятни второго звена, а на его родителей, скорее всего, наложил Империус. На каком факультете он сейчас, я точно не знаю. Но не думаю, что он на Слизерине. Туда идти было бы слишком рискованно. Скорее, Гриффиндор или Хаффлпафф — это самые безобидные факультеты в плане тёмных искусств. Тебя я в расчёт не беру, конечно. Адара хмыкнула и ухмыльнулась. Уорригтон тем временем продолжал: — Думаю, что этот старшекурсник — а в кого-то из мелких Лорду было невыгодно «внедряться» — имеет огромное влияние в своих кругах. Возможно, достаточно популярен, прилежный студент и дальше по тексту. Одним словом, полная противоположность типичного образа злого волшебника. Жертв он выбирает явно неслучайно, а с расчётом на то, чтобы никто не заподозрил лично его. Что ещё… На счёт самого проклятия. Я точно знаю, что оно на латыни. И также там должно было быть что-то про кровь, потому что Тёмный Лорд однажды проговорился, что это всё связано с чистотой крови жертвы. То есть, чистокровному, как тебе или мне, ничего за это не будет. Максимум — потеря сознания. Да и то маловероятно. Тут уже всё зависит от способностей. Полукровкам риск уже больший, но тоже не глобально. Ну, а что происходит с грязнокровками, ты и так уже видела. Адара нахмурилась, обдумывая информацию. — Сколько нападений ещё будет? — Ты думаешь об этом кто-то знает? — насмешливо спросил Уоррингтон. — Но, если я не ошибся по некоторым формулировкам, то Тёмный Лорд решил поиграть с вами всеми, так отчаянно пытающимися его поймать. Вроде бы он дал кому-то из приятелей ученика, в теле которого он живёт, достаточно полезную информацию. На последнем собрании он ещё смеялся, сомневаясь, догадается ли эта особа касательно его подсказки. Имени не называл, конечно же. Адара продолжала хмуриться, но уже не от недовольства. Информация хоть и была расплывчатая, но довольно нужная. — Скажи, Кассиус, зачем ты мне помогаешь? Уоррингтон вздохнул, уставившись вдаль: — Можешь выдохнуть, я в тебя не влюблён, если ты об этом. Скорее, знаешь, я не очень-то хочу прислуживать кому-то. Мне хочется нормально жить, учиться, жениться и дальше по тексту. А все эти премудрости и военные тактики — не для меня уж точно. У нашей семьи, как и у любой другой чистокровной, просто не было выхода: либо подчиниться, либо последовать примеру твоей семьи и семейки Дамблдоров-Гриндевальдов. Как ты понимаешь, каждый из нас хочет жить. Да и такой самоотверженности ни у кого нет. Адара внимательно на него посмотрела. Кассиус, как ни странно, глаз не отвёл: — А ты не боишься, что он узнает? Кассиус едва заметно вздрогнул: — Боюсь, — кивнул он, уставившись в пол. Но затем поднял голову и пристально посмотрел ей в глаза: — Но ты ведь не выдашь меня, не так ли? Иначе моя смерть будет только на твоих руках. И смерть моей семьи, кстати, тоже. Адара потянулась и посмотрела на Уоррингтона: — Кажется, нам пора. И не волнуйся, я тебя не выдам. Кассиус едва заметно улыбнулся и выдохнул. Встал, подал ей руку и спросил: — Ты со мной? Адара вздохнула: — А какой у меня остаётся выбор? Ох, как же я не люблю красный и подобные мероприятия. Слизеринец понимающе хмыкнул. Адара остановилась и обернулась к Уоррингтону, едва слышно прошептав: — Кассиус, спасибо. Я тебе очень благодарна. Уоррингтон отмахнулся и весело спросил, тыкая пальцем в свою щеку: — А волшебный поцелуй для сказочного принца? Адара засмеялась и хлопнула его ладошкой по тому самому пальцу. Уорррингтон шире улыбнулся и повёл девушку обратно. Пришли они даже раньше, чем прибыл Тёмный Лорд. Адара уже успела снова отыскать своё старое место и всё тот же многострадальный бокал шампанского. Она внимательно наблюдала за каждым и всеми фибрами души хотела куда-нибудь подальше от всей этой толпы. Неожиданно к Адаре приблизился какой-то волшебник — из-за яркого света позади него ей было сложно различить какие-либо черты — и предложил потанцевать. Маунтвиль весело улыбнулась: сложно было спутать этот голос с каким-то другим. Альфард Блэк решил пригласить её на танец, а Адара понимала, что отказать крёстному было бы крайне невежливо с её стороны. — Прекрасно выглядишь, Анни, — прошептал ей на ухо Блэк, притягивая поближе к себе. — Впервые замечаю, что всё-таки сходство с Теей у тебя есть. Не во внешности, конечно, но повадки абсолютно те же. Адара засмеялась на публику и обеспокоенным тоном попросила: — Альф, неужели так сложно не говорить имён? Альфард хитро ухмыльнулся и подмигнул ей: — Жизнь скучна без риска, лапочка. К тому же, скоро сюда Том прибудет, и я уже не успею с тобой поговорить. Адара грустно улыбнулась и спросила: — Это от тебя Сириус эту фразу про риск услышал? Знаешь, почему-то я даже не удивлена. Альфард расхохотался: — Лапочка, ты слишком напряжена. А Сириус, кстати, кажется, тебя ревнует. Адара скептически закатила глаза и саркастически спросила: — Не к тебе ли случаем, крёстный? Альфард на её иронию только наклонился и прошептал: — Не ко мне. К некому Кассиусу Уоррингтону. Зачем он тебе понадобился? Я никогда не поверю, что тебе понравился этот парнишка. Адара слегка раздражённо ответила: — Думаешь, что в моём вкусе именно твой дражайший племянник? Альфард ухмыльнулся, подлавливая её: — Заметь: я тебя за язык не тянул. Адара ответила: — Что ты знаешь о проклятии? Альфард заметно помрачнел, но весело улыбнулся и спросил: — Это ты о том, что происходит в Хогвартсе? Тогда я понял, зачем тебе понадобился тот мальчишка. Можешь не рассказывать: наверняка ты пообещала ему хранить молчание. Адара закатила глаза и улыбнулась: — Ты удивительно проницателен. Неужели меня так легко прочитать? Альфард улыбнулся: — Лично мне, да. Не обижайся, лапочка. Но ты слишком сильно похожа по характеру на отца. А вот тот самый, упоминаемый тобой ранее, племянник слишком часто говорит мне от том, что совершенно не понимает твоего поведения. Все каникулы он только и возмущался по поводу того, что ты отправилась справлять Рождество к Вальби. Адара нахмурилась: — Поэтому он и не обратил на меня внимание? Альфард усмехнулся: — Ничего подойдёт момент, и он отойдёт, не волнуйся. И только Адара хотела сказать, что ей это вообще безразлично, как вдруг за их спинами раздался насмешливый и холодный голос: — Кого я вижу — Альфард Блэк собственной персоной. Мисс Маунтвиль, моё почтение. Том Реддл слегка наклонился и поцеловал машинально отреагировавшей Адаре руку. Альфард осторожно и как можно незаметнее завёл девушку к себе за спину и весело поприветствовал: — Том, какая приятная неожиданность! Надо же, сколько лет прошло, как мы не виделись? Тридцать с лишним, не так ли? Удивительно, как ты вырос! Адара чуть не прыснула в кулак от такого приветствия. Что не говори, а довести до белого каления Альфард Блэк мог кого угодно. Том вежливо улыбнулся: — Да, давненько не встречались. Но, помнится мне, я тебя однажды приглашал к себе. Или я ошибаюсь, и память меня уже подводит? Альфард наигранно нахмурился, вспоминая: — Ах, да, припоминаю, — кивнул он. — Это вроде бы было, не дай Мерлин соврать, в шестидесятом. Только тогда ты меня в гости не звал. Ты предложил мне вступить в какой-то клуб бешеных фанатиков. Я уже не помню, как он называется, если честно. Адара покачала головой — Альфард явно не чувствует черты. Здесь почти что только Пожиратели — те самые безумные фанатики из забытого клуба. Том явно был такого же мнения, поэтому холодно улыбнувшись сказал: — Ты, Альфард Блэк, никогда не умел вовремя тормозить. Поэтому не удивляйся, если эта война уничтожит первым именно тебя. Альфард угрожающе улыбнулся и, продолжая расслабленно держать руки в карманах, едва заметно напряг спину: — Эх, Том, я не буду первой жертвой твоей войны. Разве ты уже забыл о её родителях? — Альфард кивком назад указал на Адару и продолжил: — Или Дамблдоров-Гриндевальдов ты тоже забыл? Поэтому первым я точно не буду. Эх, — прикрыв рот ладонью, зевнул крёстный, — Знаешь, ты никогда не умел нормально запугивать. Каждый раз это получается как-то слишком уж комично, — и он снова театрально зевнул. Том судорожно сцепил губы, тщательно обдумывая ответ. Адара скосила глаза влево: там стояла бледная Вальбурга, придерживаемая мужем, явно нервничающие Сириус и Регулус (которые впервые за многое время оказались плечом к плечу), подготовленные к худшему Поттеры-старшие, судорожно глотающий воздух Джеймс и когтями вцепившаяся в плечи готовых на всё родителей Марлин. А с другой стороны стояло множество сильных волшебников — Малфои, Лестрейнджи, Эйвери, Нотты, Розье, Уоррингтоны. Но вот Том собрался с мыслями и ответил, нервно улыбаясь: — За себя-то ты никогда не боялся, Альфард. А не боишься ли ты за прекрасную сегодня, — он снова слегка поклонился, — леди Маунтвиль? Она ведь учится в Хогвартсе, а там, как известно, может произойти всё, что душе угодно. Или за своего симпатичного племянника? Сириуса, кажется? Его, я слышал, недавно кто-то серьёзно проклял. Как он? Сириус смело выступил вперёд, с ненавистью поглядывая на Тома. Адара судорожно сглотнула и успела ухватить Бродягу за рукав, останавливая рядом с собой и шепча ему на ухо: — Успокойся, ради Мерлина. Если надо будет, то выступим вместе, а пока не мешайся. Сириус невидящим взглядом посмотрел на неё, а затем, когда смысл её слов окончательно до него дошёл, рванул вперёд, но Адара держала его достаточно крепко. Поэтому девушка недовольно прошипела: — Сириус, не глупи. Альфард точно тебя за это не поблагодарит. А этот тебя нарочно провоцирует, — она пренебрежительно кивнула в сторону усмехающегося Реддла. Сириус снова попытался сконцентрировать свой взгляд на ней. Наконец-то осознав хотя бы что-то, он судорожно выдохнул и сжал крепче её руку. Том посмотрел на неё и Сириуса и едва слышно прошипел, но его слова всё же дошли до Адары: — Ах, леди Маунтвиль, Вы слишком проницательны для своего возраста. Будет жаль, если такой талант исчезнет раньше положенного времени. Адара не дала Альфарду ответить на подобную угрозу, гордо вскинув подбородок и спокойно отозвавшись: — Я верю в фатум, мистер Реддл. А, значит, когда мне будет положено умереть, я спокойно с этим смирюсь. Но не думаю, что подобный вопрос касается Вас. Реддл посмотрел на неё и холодно заметил: — Но кто сказал, что я не Ваш фатум, леди Маунтвиль? Адара широко улыбнулась: — Я уже имела честь, мистер Реддл, однажды сбежать от Вас. Возможно, и во второй раз мне это так же удастся. Сириус удивлённо посмотрел на неё. Реддл усмехнулся и издевательски произнёс: — Я бы, конечно, предпочёл, чтобы Вы называли меня моим теперешним именем, мисс Маунтвиль. И неужели Вы не рассказали Вашему приятелю подробностей Вашего удивительного спасения? Адара гордо вздёрнула подбородок: — Это действительно то, что Вы хотите сейчас обсудить, мистер Реддл? Том криво ухмыльнулся. Когда Адара видела его в последний раз, он был точно не таким, больше напоминая привлекательного юношу (хотя давно уже тогда таковым не являлся). Сейчас же — и теперь Адара была полностью солидарна с Орионом — Том скорее напоминал получеловека-полузмею, которая вот-вот готовиться укусить. С чего бы были такие кардинальные изменения во внешности? Это, по меньшей мере, было странно, а по большей — могло приоткрыть завесу тайн. Адара поставила себе на заметку, что стоит поискать у Блэков и в Запретной секции причины таких превращений. — Пожалуй, мисс Маунтвиль, я не буду мешать Вам отдыхать, — с полуулыбкой произнёс Том. — Пока у Вас ещё есть на это время. — Пожалуй, я как-нибудь обойдусь и без Вашего любезного разрешения, мистер Реддл, — горделиво произнесла Адара и, выдернув свою руку из мёртвой хватки Сириуса, направилась обратно к своему уже полюбившемуся за сегодня месту. Адара не показала своего страха только потому, что и до этого уже была страшно бледна. Отойдя к своему прежнему месту, она задумчиво, широко расширив глаза, смотрела в окно. Том, неожиданно появившись, забрал парочку людей с бала и быстро исчез, не смотря на мольбы Беллатрисы. Альфард тоже быстро откланялся вместе с Поттерами, боясь мести со стороны дражайшей кузины и хозяйки дома. Она не заметила, когда Сириус сел с ней рядом. Вполне вероятно, что он был здесь, как только Том разрешил ей «веселиться». Хотя Маунтвиль думала, что он отбыл вместе с Альфардом. Но только сейчас Адара обратила своё внимание на парня, который уже пил как минимум пятый бокал шампанского. Внимательно проследив за состоянием гриффиндорца, Адара хмыкнула: — Я бы не советовала тебе здесь напиваться. Если хочешь, то можешь потом позвать меня и вместе выпьем. Сириус сфокусировал свой взгляд на ней и совершенно не к месту спросил: — Как ты от него сбежала? Кто убил твоих родителей? Почему ты постоянно молчишь? Адара скосила взгляд в сторону и заметила, что Беллатриса крайне тщательно за ней наблюдает. Поэтому она встала и напоследок ответила Сириусу: — Я всё тебе объясню, но как-нибудь в другой раз. Извини, но сейчас мне нужно срочно найти Регулуса. Сириус насупился, привстал и медленно кивнул, отвечая: — Пожалуй, я пойду с тобой. Адара махнула рукой: — Не стоит. Если у меня получится, то я ещё к тебе подойду. Сириус кивнул и сел обратно на место: — Я буду ждать. Адара медленно подходила к Регулусу, спокойно беседующему с Марлин. Как будто случайно поскользнувшись, девушка натолкнулась на слизеринца и едва слышно прошептала ему в ухо: — Подыграй мне. Мы должны показать, что ты всецело его поддерживаешь. Регулус непроницаемым взглядом смотрел на неё. Услышал ли он? — Регулус, мне нужно с тобой поговорить, — деловито начала Адара этот «спектакль». Регулус поднял бровь: — Адара, я ничего не имею против. Они ещё даже не начали ссору, а Белла уже обратила на них своё внимание. Тем лучше. — Нам нужно поговорить наедине, — Адара откровенно давила на слизеринца. — У меня нет секретов от Марлин, — Регулус парировал ловко и в доказательство ухватил уходящую Марлин за локоть. Адара недовольно поджала губы: — Что ж, пускай. Регулус, покажи свою левую руку. Регулус сделал вид, что удивлён: — Что, прости? — Что слышал, — резко ответила Адара. За ними уже наблюдали около десятка человек. Что ж, даже не удивительно. — Регулус Арктурус Блэк, покажи своё левое предплечье. Регулус поджал губы и закатал рукав. Адара признала, что, когда она видела Метку в последний раз — то есть, сразу же после её нанесения, — то выглядела она значительно хуже и противнее, чем сейчас. На данный момент в медленных движениях змеи было что-то завораживающе. Изобразив на лице испуг и неподдельный ужас, Адара вцепилась в руку друга и прошептала: — Рег, зачем? Ты же не… — Я полностью поддерживаю взгляды Тёмного Лорда, Адара, — горделиво посмотрел на неё Регулус Блэк. — Я тоже считаю, что грязнокровки не заслуживают носить такое же звание волшебников, как и мы, чистокровные. И, если ты, Адара, не поддерживаешь это же мнение, то, боюсь, что нам с тобой совершенно не по пути. Я презираю людей, которые считают поганых и мерзких грязнокровок равными себе. Неожиданно кто-то налетел на Регулуса и схватил его за грудки, не давая Адаре возможности ответить. Сириус смотрел на своего брата с нескрываемым шоком и, тряся его со всей силы, спрашивал: — Рег, неужели матушка так промыла тебе мозги? Неужели ты не понимаешь, что этот Лорд не прав? Вспомни Эванс, Рег! Она ничем не хуже, чем мы с тобой! Она не заслужила такого! На секунду Адаре показалось, что Регулус сейчас выдаст всю их комбинацию. Он смотрел на брата с такой плохо скрываемой болью, что у Маунтвиль неожиданно защипали глаза. Но Регулус только покачал головой и ответил с вызовом и непонятно откуда взявшейся гордыней: — Не смей поносить мадам, Сириус. Она наша мать. А Тёмный Лорд говорит истину. И, если разговор зашёл об Эванс, то я буду счастлив избавить этот мир от таких, как она. Тебе не понять этого, Сириус. Ты всегда был самым недостойным из Блэков. Сириус поджал губы и медленно отпустил брата. Отойдя на несколько шагов с гордо поднятой головой, он неожиданно обернулся и хорошенько врезал Регулусу в скулу. Вальбурга Блэк ахнула, Марлин подскочила к Регулусу, а Адара ухватила Сириуса за руку: — Умоляю, не надо, Сириус. Он того не стоит. Регулус поднял голову и прошептал: — Так ты, значит, поступаешь с братом, Сириус? Какой же ты после этого брат? Сириус гордо поднял голову: — Это было чисто в мерах профилактики. Может быть, хотя бы такой удар вернёт твою голову на место. Адара повернулась и, из-под ресниц взглянув на Регулуса, сказала: — Ты жалок, Регулус Блэк. Настолько же, как и уважаемый тобой Том Реддл. Вы вместе со всеми остальными Пожирателями сдохнете где-нибудь в подворотне и будете презираемы нормальным обществом. Регулус ответил, все ещё держась рукой за окровавленный нос: — Ты ничем не лучше, Адара Маунтвиль. И мы ещё посмотрим, кто из нас будет гнить в канаве. Неожиданно за их спинами раздалось: — Дорогой кузен! — Беллатриса Лестрейндж направила палочку прямо в сердце Сириусу. — Ты вместе со своей подружкой решили испортить всем нам праздник? Что ж, — кровожадно улыбнулась она: — Я тебя разочарую: у вас ничего не выйдет. Сириус улыбнулся и галантно поклонился сестре, как будто извиняясь: — Извини, дражайшая Белла, но мы пообщаемся как-нибудь в другой раз. Сегодня я, знаешь ли, не настроен на приятное времяпровождение, — затем неожиданно настала короткая пауза, и Сириус, резко схватив Адару за руку и заметив открывшийся было рот Беллатрисы для произнесения заклинания, изрёк самую мудрую за этот вечер фразу: — Адара, кажется, нам пора! Валим! И кинулся бежать прочь, на ходу вынимая волшебную палочку и всё ещё держа её за руку. Адара хлопнула в ладоши и усилием воли призвала свою волшебную палочку. Беспалочковая магия выходила у неё из рук вон плохо, но сейчас, на удивление, всё сработало. Взмахнув таким приятным на ощупь деревком, она превратила неудобное для побега платье на гораздо более комфортабельную с этой точки зрения одежду: джинсы, кроссовки и джемпер. Сириус улыбнулся и подмигнул: — Я всегда знал, что ты чересчур предусмотрительна как для девушки, Адара. Она засмеялась. Хотя ей было отнюдь не весело. Видимо, любой бал с их участием должен был заканчиваться приключениями такого рода. Удивительно, но в детстве погоню за ними тоже организовывала именно Беллатриса. Правда, тогда ещё Блэк. Да и сейчас с ней было ещё пара человек, но, определённо, она была самым опасным противником среди этой троицы. Белла визжала что-то бессвязное, гонясь за ними: — Ничего, я сейчас доберусь до вас, маленькие, пакостливые предатели крови! Адара резко обернулась и отразила брошенное Лестрейндж заклинание. Один из её «сообщников» тут же рухнул наземь. Сириус расхохотался и хлопнул её по плечу: — Браво, Адара! Только, кажется, ты вывела мою кузину из себя. Теперь им приходилось ещё и увиливать от множества заклинаний неизвестного авторства. При этом и Сириус, и Адара весело хохотали. Несмотря на опасность, это было до жути забавно — этакое приключение. Адара обернулась, прицелилась и ударила в одного из Пожирателей Сектусемпрой, благодаря Северуса и всех богов за изобретённое в их тандеме заклинание. Проклятие угодило в цель: второй напарник Беллы упал, словно убитый неведомой силой. Сириус прищурился: — Это то самое заклинание или я ошибаюсь? Адара усмехнулась, перекрикивая визги Беллатрисы: — Ну, надо же и нам чем-то удивить твою кузину. Они уже были на подъездной дорожке к особняку Лестрейнджей. Вдали виднелась оградка витиеватого забора. Впервые в жизни Адара порадовалась, что занималась квиддичем: по крайней мере, бегать она теперь могла долго и без особых усилий. Пообещав себе, что если выживет, то обязательно вернётся в команду, она снова обернулась к Белле и дерзко бросила: — Догоняй, Лестрейндж! Или лучше называть тебя Реддл? Сириус отрывисто захохотал, а Белла взревела похуже, чем ведьма банши. И пульнула очередное заклинание, которому, скорее всего, научил её именно Реддл. — Всё больше начинаю ценить твой юмор, Адара, — хохотал Сириус. Но здесь им пришлось неожиданно разделиться: впереди их уже ждало ещё несколько Пожирателей. Сириус проговорил ей так, чтобы слышала только она: — Завтра в девять утра. В Косой Аллеи. В магазинчике Флориана Фортескью. Я буду ждать. Адара улыбнулась и крикнула, надеясь, что они ещё увидятся: — Удачи! И резко повернула влево. Сириус повернул вправо. Пожиратели, не ожидая подобного выхода и наивно полагая, что «эти сопляки просто не могли их заметить», немного растерялись. Большинство кинулось за Сириусом. Беллатриса, явно раздумывая, за кем бежать, всё же решила преследовать её, крикнув: — Я покажу тебе, предательница! Ты ещё узнаешь силу Тёмного Лорда, а мой кузен больше никогда тебя не увидит! Адара обернулась: за ней бежало всего лишь двое Пожирателей. В принципе, Сириусу сейчас, наверное, хуже. Снисходительно улыбнувшись, она дёрнула плечом, крича в ответ: — Прости, Белла, но не сегодня! Та в ответ прорычала очередное проклятие. Адара снова мастерски его отразила — и теперь они с Беллой остались один на один. Маунтвиль грустно улыбнулась: Лестрейндж не рассчитала одного — вторая её палочка, выданной Олливандером в одиннадцать лет, была сделана из осины, которая, как известно, была наиболее подходящей для дуэлей. Поэтому отражать удары бывшей мисс Блэк она могла без особого труда, а отвечать ей теми же тёмными заклинаниями не имела ни малейшего желания. Адара понимала: они не могут умереть. Они ещё слишком молоды, чтобы умирать так просто и банально. Тем более, ей ещё надо простить Астру и дурака Поттера. Добежав до забора, Адара обернулась и стала в стойку, приготовившись отразить атаку. Белла ударила в неё какой-то очередной штучкой, слишком сильно напоминающей старое убивающее заклинание. Адара создала электрический щит. Она понимала: у неё есть всего лишь пять минут, чтобы перелезть через высокий забор и трансгрессировать. К счастью, подобным хулиганским штучкам она научилась при бродячей жизни и вовремя проживания в приюте. Грустно усмехнувшись, продолжая карабкаться и одновременно вспоминая, как убегала от интернатских обидчиков, она из последних сил ухватилась руками за шпили ворот. Белла металась из стороны в сторону, с нетерпением ожидая, когда же спадёт щит. Адара мысленно считала: шесть секунд, пять… Четыре… Она уверенно отталкивается ногами… Три… Осторожно приземляется на землю, с трудом удерживая равновесия… Две… Дерзко ухмыляется Беллатрисе, махая ладошкой на прощание… Одна… Адара с громким хлопком трансгрессирует подальше от ненавистного особняка Лестрейндж, понимая, что в словах Ориона была истина: «И, пожалуй, на всякий случай сегодня приходи в фехтовальный зал… Вокруг Альфарда всегда были только скандалы».***
Адара сама не понимала почему, но трансгрессировала она именно на кладбище в Годриковой Впадине. Хотя о своём выборе она не жалела: как никак, а родителей и брата сегодня просто необходимо было посетить. В её фантазии уже возникал стремительный диалог, от которого на душе становилось немного злорадно и хотелось так ехидненько посмеяться: — Мой Лорд, клянусь вам, мы случайно их упустили! Этим щенкам просто повезло! — Белла, ты просто не могла упустить их! Я же говорил, не отпускать их живыми! Круцио! Адара быстро оглянулась — расслабляться хоть где-то ей всё же не стоило. Вот только… был ли этот диалог просто её злорадной фантазией? Почему ей эта ситуация казалась такой, будто она уже видела её однажды? Почему у неё вообще бывают такие ощущения? — Господи, Адара, да тебе лечиться надо, — прошептала она самой себе, коротко усмехнувшись. Удостоверившись, что находится в безопасности, Адара медленно пошла по тропинкам между надгробиями. Стоило признать, кладбище за последний год значительно расширилось. Адара, если говорить честно, никогда не любила кладбища: они вселяли в неё просто жуткий и панический страх. Но, как ни покажется странным, рядом с могилами самых близких ей людей, она чувствовала себя по-настоящему уютно. Они были мертвы, но они всё ещё были её семьёй. Поэтому девушка спокойно наколдовала три рождественских венка и по очереди положила их на могилы, отца, матери и брата. Наколдовав себе плед и наложив согревающие чары, Адара уселась на одну из плит под именем «Аннабель Дамблдор-Гриндевальд» и снова усмехнулась от печального сравнения: говорили, что на могилах покойников сидеть было запрещено. Но ведь Аннабель покойницей не была, так ведь? Хрипло расхохотавшись, Адара улыбнулась: надо же, она нагло сидит на собственной могиле и даже не заморачивается над этим, хотя раньше это её сильно задевало. — Ты просто растёшь, девочка моя, — раздалось откуда-то слева, и Адара решительно вскинула волшебную палочку, готовясь выставить щит. Но рядом с ней сидел всего лишь её отец. Стоп. Всего лишь?.. Адара побледнела: не стоило всё-таки приходить на кладбище ночью. Или же её просто заманили в очередную ловушку: — У меня было целых две секунды убить тебя. Отвратительная реакция, Анни, — криво усмехнулся отец. Адара напряглась и протянула руку. Её отец был лишь слегка призрачным, но, в отличии от обычного призрака, её не обдало холодом при касании к его «телу». — Как? — Адара прошептала, с трудом сдерживая подступившие слёзы. — Это же не можешь быть ты? Ты мёртв… — Мёртв, — кивнул Роберт Гриндевальд, — Но за пятнадцать лет я же могу хотя бы раз посетить эту бренную землю? Или мне уже нельзя? Адара покачала головой: — Мёртвые не возвращаются сюда. Это рушит все законы мироздания. Значит, ты не Роберт Гриндевальд. Отец ухмыльнулся: — Мне нравится твоё недоверие. Но разве магия сама по себе не рушит все законы мироздания? Адара снова покачала головой, прищурив глаз. Это всё больше напоминало какой-то то ли кошмар, то ли сентиментальный фильм: — Магия — это просто дополнительная часть законов мироздания, которая неизвестно каждому встречному. Скажи что-то, что знает только Роберт Гриндевальд. Отец — если это был он, конечно, — с улыбкой ответил: — Ты, определённо, неплохо бы смотрелась на Равенкло. Что ж, — он сцепил руки на колене и внимательно посмотрел на неё: — Если я тебе скажу, что Аннабель Дамблдор-Гриндевальд неконтролируемым порывом магии сожгла собственный дом, то ты поверишь, что я настоящий? Адара поражённо замерла: этого точно не могла знать ни одна живая душа, кроме её брата и отца. Ну, и её самой, естественно. Даже Астре она не рассказал эту часть жестокой правды. Разве что Альфард или Аберфорт… Хотя последний и так ничего толком не знает, кроме нелепых фраз… — Ещё, — резко ответила Адара, вскинув подбородок. — Этого мало. Отец ухмыльнулся и сказал второй факт, гораздо серьёзнее первого: — Аннабель Дамблдор-Гриндевальд в четыре с лишним года получила волшебную палочку, изготовленную лично Гарриком Олливандером и персонально под её характер. Таким образом, данная палочка получила весьма необычные свойства: сама её древесина была сделана из грецкого ореха, сердцевина — сердечная жила дракона. К тому же, палочка несгибаема и имеет воистину уникальную особенность: её рукоятка является металлической и состоит из хорошо спрятанного кинжала, от ударов которого не спасут ни щитовые, ни лечебные заклинания при желании владельца, — Роберт Гриндевальд проговорил всё это таким официальным тоном, что Адара не сдержала улыбки: учитывая обстоятельства, ей можно было это простить. Адара окончательно убедилась, что непонятно каким образом, но перед ней сидел её собственный отец. Это было ясно по нескольким причинам: Гаррик Олливандер дал Непреложный Обет лично ей, что никогда никому не раскроет этот секрет до тех пор, пока она жива. Получается… — Всё равно не понимаю, — медленно проговорила Адара, хмурясь, — Как? Роберт печально улыбнулся и ответил: — Ну, могу же я хоть раз за двенадцать лет поговорить с родной дочерью? Тебе же семнадцать недавно исполнилась, крошка. И только не говори, что ты забыла. Адара неожиданно прыснула: — Не поверишь, но таки да, — она мелодично расхохоталась. — Понимаешь, в этот же день был матч по квиддичу. А вечером… — Мы следим за твоей жизнью, ребёнок, — проговорил отец, перебивая её. — А вечером напали на твою подругу, Мэри Макдональд. Кстати, на счёт квиддича: хорошо играешь. Вся в Тею: она тоже была ловцом. Адара каверзно улыбнулась: — А Альф сказал, что я по характеру на тебя похожа. Интересно, ты тоже, как и я, так феерично убегал от Пожирателей? Роберт расхохотался. Адара признала, что всё-таки схожесть у них была: по крайне мере, он точно также щурил глаза и откидывал назад голову, когда по-настоящему смеялся. — Ты не забывай, — помахал он пальцем, — Что я в первую очередь Гриндевальд. Поэтому я убегал от своего отца, а не от Пожирателей. Адара печально улыбнулась и покачала головой: — Не слышала этой истории. Расскажешь? Роберт грустно поджал губы: — Там нет ничего интересного. Точно также на балу я слишком сильно начал спорить с отцом. Это было ещё во Франции. Вот… Я приехал с Теей, чтобы познакомить отца с ней, хотя между нами тогда ещё ничего не было и я просто рассчитывал его позлить. Что и говорить, тогда ещё мисс Дамблдор ему понравилась, и это, если честно, меня самую малость раздосадовало. А потом мы начали обсуждать целесообразность взглядов на грязнокровок… Одним словом, я зашёл так далеко, что был вынужден под руку с Теей сматываться подальше от своего злого папаши. Адара усмехнулась: — Чем-то напоминает нашу сегодняшнюю стычку с Беллатрисой. Роберт покачал головой: — То есть, тот факт, что вы с Сириусом чем-то похожи на меня с матерью, ты не отрицаешь? Удивлён. Адара хмыкнула: — Отрицаю, конечно. Вы с матерью были в браке. Да и у вас дети были. А я… Роберт посмеялся снова и покачал головой: — Да уж. Для брака ты не слишком подходишь. Но с детьми-то тебе ничего не мешает. Зато я слишком хочу внуков. И желательно пораньше. Адара буквально пять секунд держалась изо всех сил, но затем снова расхохоталась. Этот разговор напоминал какой-то театр абсурда, честное слово. Отец рассмеялся вслед за ней, но затем продолжил: — Как ни странно, но сказано это было на полном серьёзе. Да, возможно, тебе пока рано об этом думать, но моего желания это ничуть не отменяет. Доротея, кстати говоря, просила передать тебе то же, — и поймав удивлённый взгляд дочери, удовлетворённо бросил: — Сам в шоке. Это, наверное, впервые в жизни она согласилась со мной, совсем не споря. Наконец-то я почувствовал себя главой семьи, — и он с притворной гордостью выпятил грудь. Адара снова расхохоталась. Она прекрасно помнила повадки родителей и чётко знала, что в их семье никогда не было конкретного лидера: отец и мать привыкли решать всё чисто дипломатическими путями и долгими спорами между собой. Очень часто эти споры заканчивались шуточными дуэлями между супругами, а заодно и между близнецами: Бель чаще всего становилась на сторону отца, а Тони — матери. Роберт печально улыбался, явно чувствуя её ход мыслей. Затем он сокрушённо вздохнул и перешёл к сути дела: — Собственно говоря, я появился здесь и сейчас не только ради того, чтобы тобой полюбоваться. Это, конечно, была главная причина, почему отправился я — слишком сильно мне хотелось тебя увидеть. Но я очень хочу предупредить тебя, Анни: будь осторожна, пожалуйста. Альфард прав в своём изречении, что жизнь скучна без риска. Но это отнюдь не значит, что стоит идти на неоправданный риск. Я знаю, что ты это понимаешь, но всё же: будь осторожна. Ты последнее, что осталось у твоего дедушки, как бы сильно я недолюбливал Дамблдора. Адара промолчала, не зная, что ответить. Слышать от отца воспоминания об Альбусе Дамблдоре, которому он не доверял всей душой, было, по меньшей мере, странно. — Я знаю, как ты относишься к Альбусу, — кивнул, нарушая затянувшееся молчание, Гриндевальд, — Но он, правда, не хотел нашей смерти. Мы сами выбрали этот путь, Анни. Ты приняла наш выбор, но не можешь принять того факта, что Альбус случайно — упаси Мерлин, если бы он прокололся нарочно! — не учёл пары деталей. Он не всесилен и «общее благо» далеко не всегда касается его семьи. — Ты хочешь сказать, что мне надо ему открыться? — выгнула бровь Адара. — И это говоришь мне ты? Роберт расхохотался: — Да, чётко ты меня приземлила, — усмехнулся он и продолжил: — Нет, я не считаю, что тебе стоит открыться. Мне кажется, что будет полезнее, если ты будешь тянуть с этим как можно дольше. Но! — он поднял указательный палец, явно копируя теперешнего Директора Хогвартса, — Это отнюдь не значит, что ты должна быть с ним настолько резка. По меньшей мере, скоро это начнёт вызывать подозрения. Адара кивнула: — Я поняла тебя. Роберт поднялся и, отряхнув со своего привычного пальто, несуществующие — он ведь призрак, что у них на одежде может вообще быть?! — пылинки, произнёс напоследок: — Я очень рад. Кстати, забыл сказать: человек, который проклинает грязнокровок, находится гораздо ближе, чем ты думаешь. Присмотрись. Адара пристально посмотрела на него и крепко задумалась. Понимая, что затягивает время отца она кивнула: — Спасибо за подсказку. Учту. Роберт Геллерт Гриндевальд весело ухмыльнулся, медленно растворяясь в воздухе: — Знаешь, старина Альф прав: ты действительно очень на меня похожа. Хотя бы тем, что не повторяешься в своих ответах, — и уже совсем исчезнув, но как будто почувствовав насмешливый взгляд Адары, закончил: — Ладно, ладно. Признаю: ты ещё много в чём на меня похожа. И больше Адара не услышала ни единого звука. Неожиданно обнаружив, что согревающие чары уже давно закончили своё действие, а применять их можно было всего один раз в сутки, девушка начал быстро собирать и уничтожать все следы своего пребывания. Решив, что рождественские венки всё-таки лучше оставить, девушка тихо шепнула: — Спасибо, пап. Маме и брату передавай там привет, хорошо? Я… В общем, вы и так всё знаете. И девушка, не имея ни малейшего желания и не видя никакого смысла мёрзнуть дальше, трансгрессировала с громким хлопком в особняк Блэков. Сегодня у неё очень много работы: переговорить с Орионом, Вальбургой и Регулусом, встретится с Сириусом, договориться о встрече с Альфардом, почитать ещё немного книг о тёмной магии из личной библиотеки Блэков и подумать над тем, кем же прикидывается Тёмный Лорд и насколько близок он лично к ней и её друзьям. Ближайшее время определённо не блещет радужными единорогами.