Забытая память

Настоящая дружба правдива и отважна. Джордж Гордон Байрон

      Астра терпеливо поглядывала на часы: удивительно, но сегодня Ремус опаздывал. А ведь она так готовилась к его семнадцатилетию, которое, ко всему прочему, как раз попало на день посещения Хогсмида. Разве можно было упустить такую возможность? И пускай последнее время они с Ремусом почти не общались, — недостаток времени и твердолобость некоторых друзей давали о себе знать — но это отнюдь не значило, что стоит так пренебрегать встречами! Чёрт возьми, она же девушка. Однозначно не она обязана ждать, даже если у него сегодня день рожденья!       Рассеянно оглянувшись по сторонам, Астра столкнулась взглядом со старушенцией, которую добрая половина Хогвартса называла Антуанеттой. И как ни странно, именно в этой ситуации был замешан Питер, до жути обожавший историю маггловского мира. Пожалуй, не меньше, чем Адара, любовь которой к этой науке — да и можно ли назвать историю наукой? — сложно было переплюнуть. Правда, Адара всеобщей милости почему-то не придерживалась, постоянно напоминая Астре, что она и к Дженкинсу тоже была неимоверна субъективна.       Но ведь по поводу Дженкинса она была права! Он действительно оказался очень хорошим человеком, к тому же, до сих пор поддерживал с ней переписку. И часто делился чудными историями о родителях…       Не то что эта мегера, которая, в принципе, отвечала взаимностью на чувства Астры. И вот возникал вопрос: она-то с чего к ней прицепилась?       Их первый урок Защиты от Тёмных Искусств на шестом курсе не сулил никому ничего хорошего. Это Астра почувствовала, едва войдя в кабинет, в котором нестерпимо пахло какой-то приторной сдобой. Сириус, как самый ярый противник сладкого тут же скривился:       — Чёрт. Видимо, лучше Дженкинса у нас больше преподавателя не будет.       Адара демонстративно закатила глаза, но Астра постаралась тщательно проигнорировать этот жест, угрюмо поддерживая Блэка и добавляя:       — Ну, что? Ставим ставки, кого нам ждать теперь?       Джеймс и Ремус сдавленно хмыкнули, пока Питер смущённо что-то пробормотал о том, что у него при себе всего-то десять кнатов. Лили возмущённо набрала воздуха в лёгкие, явно желая начать гневную тираду о предвзятом отношении к учителю, но была перебита Мери:       — Лилс, не будь занудой. Ты же сама наверняка так считаешь. Даже Адара вон помалкивает.       В принципе, это было справедливо — Адара действительно помалкивала, чему Астра несказанно удивлялась. Учитывая, что она почему-то всё ещё питала к Дженкинсу недоверие. Несмотря на то, что он — на минуточку! — спас ей жизнь, защитив от проклятия Эйвери в конце прошлого года. Но в своей подозрительности Адара была неповторима, и спорить с этой чертой Астра уже попросту устала.       Лили вздохнула и как можно более спокойно парировала:       — А я не за это спорю. Дженкинс реально был лучший. Я просто хотела попросить вас не составлять мнение о преподавателе преждевременно.       Сириус демонстративно закатил глаза, прошептав губами что-то по типу: «Бла-бла-бла». Затем он подмигнул Астре и незаметно передал один галлеон с запиской «Это будет бабуленция». К счастью, Лили ничего из этого не увидела, а Астра смогла сдержать рвущийся наружу хохот. Джеймс, краем глаза заметивший содержание записки, подкинул ещё десять сиклей.       На самом деле, это уже давно стало притчей во языцех, что преподавателями по ЗоТИ они похвастаться не могли. Правда, да, в первый год им несказанно повезло: преподавателем ЗоТИ была Милисента Багнольд, которая сейчас, кажется, собирается выдвигаться в Министры Магии. Что ж, она вполне подходит для этой роли. Волевая, целеустремлённая и прекрасно разбирающаяся в Тёмных Искусствах и защите от них — в общем, идеальный руководитель магического общества и защитник от всяких бесчинств. Наверное, именно она смогла привить Астре такую любовь к Защите от Тёмных Искусств. Впрочем, не только ей: и Мародёры, и Лили, и Мери, и многие другие знакомые Джойс были просто в восторге от изучения этой дисциплины. Правда, не всех она прельщала: взять того же Снейпа или Адару, которые больше предпочитали сами тёмные искусства как метод защиты от них же. Хотя ладно, мнения Снейпа по поводу этой преподавательницы Астра наверняка не знала, но вот с Адарой у Багнольд не сложилось: на первом курсе Маунтвиль вообще очень любила увиливать от занятий. Особенно от ЗоТИ, называя их скучными и ничего толком не значащими. Багнольд, услышавшая её аргументацию, жаловаться Макгонагалл не стала, а разрешила пропускать занятия сколько душе Адары угодно, но с условием сдачи всех зачётов и экзаменов. Аргументировала она это тем, что никого ни к чему не принуждает и желание учиться в первую очередь должно исходить от студентов, а не от преподавателей. Так что можно было сказать, что разошлись Багнольд и Адара более чем полюбовно, потому что все зачёты последняя успешно сдала.       Чем там Адара занималась в то время, пока они тренировались, Астра не сильно интересовалась, потому что знала: ну, кто ей расскажет-то? Но, будучи достаточно неплохо с Адарой знакома, она не сомневалась, что это было наверняка что-то связанное с её любимой цитатой: «Отвечай врагам тем же, чем и они ответят тебе». Хотя сама Адара такого принципа, стоило признать, особо не придерживалась, что было вполне в её духе.       На второй год у них была милая женщина, которой было, скажем помягче, плевать на своих учеников, так как мисс Вертер предпочитала преподаванию… сон прямо перед своими подопечными. Почти все уроки в том далёком, если ей не изменяет память, тысяча девятьсот семьдесят втором году они просидели под мощным Силенцио, только молча наблюдая за крепким сном учителя Защиты. Стоило признать, такое случалось не со всеми курсами, а только с их, да и ещё с первым, потому что именно у них ЗоТИ стояло первыми парами. Да и, к тому же, по словам профессора Вертер: «В вашем возрасте ЗоТИ ни к чему. Вот станете постарше, тогда и пригодится».       Так что за чужим сопением кто-то наблюдал молча, кто-то пытался сходить пожаловаться (но что ты сделаешь с преподавателем, когда нет шансов найти ему замену на такую-то несчастливую должность?). Некоторые получали от такого ЗоТИ несказанное удовольствие, стоило признать: та же Адара, которая на парах опять занималась своими делами. К счастью, к апрелю их терпение окончательно лопнуло, и в один прекрасный день Мародёры — в полном составе и всё под тем же Силенцио — отправились прямиком к Макгонагалл. Сказать, что их деканесса была возмущена — ничего не сказать. Но после тщательного и длительного разговора с Дамблдором и самой Макгонагалл, а также с порядком разгневанной Вальбургой Блэк, которая узнала о подобных бесчинствах благодаря Нарциссе Блэк, кузине Сириуса, мисс Вертер больше никто не видел, не слышал.       Некоторые студенты даже поговаривали, что после общения с леди Блэк несчастная учительница отправилась в Сент-Мэри-Ле-Боу — известнейший монастырь Лондона. Астра искренне надеялась, что это только слухи, но, зная мамашу Сириуса, их нельзя было считать беспочвенными. Адара в ответ на это загадочно усмехалась и говорила, что уж там шансов поспать у мисс Вертер будет предостаточно.       Третий курс прошёл под началом ещё одной милой — и опять-таки незамужней — женщины. Мисс Фрост была нацелена на практические навыки своих учеников. На каждом повороте повторяя о важности простого для достижения великого, Хелена заслужила статус весьма недалёкого человека, так как все курсы — то есть, начиная от первокурсников и заканчивая выпускниками — за весь учебный год изучали один и тот же комплекс заклятий: Экспеллиармус, Остолбеней, Вингардиум Левиоса, Люмос, Люмос Максима, Петрификус Тоталус, Протего и, наверное, ещё Таллантелагра. Были ещё некоторые защитные и боевые техники, которые, на самом-то деле, мало могли помочь при конкретной дуэли, что уж говорить о сражении.       Итог этой преподавательницы тоже был весьма плачевен: Джеймс, Сириус и Регулус, который в тот момент как раз поступил на первый курс, дружно вынесли учительнице мозг — и вместе, и по отдельности. Конечно же, их вины в этом не было. Вся проблема заключалась в том, что Хелена Фрост была полным нулём в Защите от Тёмных Искусств, и тот набор заклятий был единственным, в чём она была хороша. Ну и да, ещё те дурацкие дыхательные техники, за которые Астру «в связи с беспричинным хохотом» выгнали из аудитории.       И вначале Регулус и парочка Мародёров действовали раздельно. Но в последствии, как признавался Джеймс, они всё же связались друг с другом и решили скооперировать свои усилия. Уж где Мародёры встретили боггарта никто не знал, но тем не менее они его встретили. И даже доставили. И Ремус тогда признавался Астре, что она ни за что не догадается, где они его откопали. Так что да, со стороны Джеймса и Сириуса счастливой преподавательнице был подсунут именно боггарт, а вот Регулус расстарался на целую кричалку, доставленную в самый неподходящий момент и в самом не подходящем месте — иными словами, рядом с боггартом. Правда, кричалка была от всё той же леди Блэк.       Поэтому, объективно, Астра не знала, что на самом деле хуже: кричалка от Вальбурги Блэк, которой побаивался даже Гораций Слизнорт, или несчастный боггарт из шкафа. Кстати, ей было просто жутко интересно, какую форму тогда принял боггарт Хелены Фрост. К сожалению, её любопытство так и не было удовлетворено, но сейчас достоверно известно, что эта женщина больше не истерит без повода и проживает отшельником в каком-то далёком шотландском лесу.       Четвёртый год у них преподавал калека (не в обиду всем неполноценным людям будет сказано) Гилберт Каллен, который потом уехал в Индию «искать спокойствия и открывать свои чакры». За этот год, по факту, вместо подробного изучения одних из наиболее тяжёлых заклинаний — Проклятий, воздействующих на память, а также Щитовых заклятий, — они детально изучили всю культуру Азии и основные принципы буддизма. Видимо, мисс Фрост своими техниками на самом деле просто готовила их к худшему.       Чакры, ясное дело, ни у кого не открылись — всем и без того хватало уроков Прорицания у Кассиуса Треллони. Даже Адара, которая не выбирала этот предмет для изучения, и то не была в восторге от эксцентричного внука прорицательницы: пару лет назад она в коридоре наткнулась на профессора и порядком об этом пожалела. Дословно не известно, что конкретно сказал Треллони Маунтвиль, но среди прочей едва слышной пустой болтовни Астра различила слова про чёрную и тёмную душу. Учитывая, что буквально незадолго до этого профессор Каллен тоже с ней общался, Астра подозревала некую договорённость между этими двумя чудиками. Тем не менее, Адара потом ещё около двух недель ходила с крайне задумчивым выражением лица, но так и не призналась подругам, что же такого сказал ей это «Всевидящее Око», как его называли за глаза. А преподаватель по ЗоТИ в мае решил, что чакры он не до конца открыл, так что ему очень срочно понадобилось в Тибет.       По мнению самой Астры, без излишне подозрительных случайностей, сопутствовавших преподавателя в течении почти всего учебного года (и лишь половина из которых была наверняка делом рук Мародёров), здесь не обошлось. Питер по секрету признавался, что им содействовали даже хаффлпаффцы, но что на самом деле заставило профессора Каллена окончательно покинуть Хогвартс за месяц до конца учебного года, наверняка никто не знал. Поскольку на тот момент новая шалость только задумывалась, а вряд ли бы две крысы, в очередной раз сжевавшие его индийские тапочки, довели раскрывателя чакр до той бессильной ярости, с которой он Хогвартс покидал. Да и, судя по ухмыляющейся физиономии Адары, которая довольно молчаливо наблюдала за тем, как неожиданно оживший чемодан профессора всё пытался укусить своего хозяина за вполне очевидное место, свою руку она к истреблению этого профессора тоже приложила.       Пятый курс был, наверное, самым лучшим после первого. Профессор Дженкинс искренне симпатизировал Астре и был настоящим профессионалом в своём деле. Мало того, что он великолепно подготовил весь курс — включая слегка туповатого Мальсибера — к С.О.В., так ещё и прошёл с ними всё то, что они упустили с другими преподавателями. То есть, например, борьбу с различными магическими тварями. Рассказывать о достоинствах Дженкинса можно было очень долго, но, увы, и ему пришлось уйти с преподавательского кресла. Виной всем был неожиданно «восставший» Совет Попечителей. Как позже выяснилось, настоящей причиной был конфликт в конце года профессора со слизеринцем Эйвери, если это, конечно, можно было назвать конфликтом. Профессор просто в весьма строгой ему манере указал заносчивому мальчишке своё место, но тот, вместо того, чтобы поутихнуть, нажаловался папочке, который задействовал все свои связи, чтобы снять Дженкинса с должности. Сейчас Астра изредка переписывалась с ним письмами — правда, от имени Адары, но разве это имеет значение, если сама подруга против не была? — и знала, что он довольно-таки неплохо зарабатывает, будучи учителем в менее популярном британском колледже магии — Шеффилде.       Из размышлений Астру вывел стук открывающейся двери личных комнат нового профессора. Точнее…       — Чёрт, — раздалось неподалёку едва слышное восклицание Блэка. — Надо было десять галлеонов ставить.       Это оказалась малюсенькая — ростом она была даже ниже, чем Адара, которая лишними дюймами похвастаться не могла, — старушенция. Наверное, её можно было легко спутать со шкафом в учительской. По крайней мере, по возрасту они явно были ровесницами. Довольно кашлянув и едва улыбнувшись замершим студентам, профессор начала:       — Добрый день. Меня зовут Кверентина Стоутон. И я рада приветствовать вас на своём занятии.       Первый урок, стоило признать, прошёл весьма скучно. Профессор Стоутон рассказывала основные цели и понятия Защиты от Тёмных Искусств, изредка прерываясь для того, чтобы попить водички и… покушать кексы. Наверное, именно это так смешило Астру, но после урока Питер гордо заявил, что «только Мария Антуанетта обожала сладкое так же, как и эта старая вешалка». И поспорить с ним было невозможно.       Кверентина Стоутон, как ни странно, оказалась мастером своего дела. Точнее будет сказать, что профессор должна была работать не в школе магии и колдовства, а, скорее, инструктором в аврорате. То, с каким злорадством она била своих учеников указками по спине, было, хм, невероятным, наверное. Понятное дело, что у Астры восторга это не вызывало. Но сама Кверентина объясняла такое поведение просто:       — Тебе, прелесть моя, — пропела она однажды уже порядком уставшей Астре, которая нашла в себе силы возразить против такого тоталитарного режима, — ещё не раз придётся получать пинок под зад. К тому же, если я не ошибаюсь, ты хочешь податься в авроры? А как же ты тогда собираешься участвовать в схватках? Будешь просить у Пожирателей секунду подождать, пока ты подтянешь штаны или же подкрасишь реснички?       И после такой эпитафии опять брала свой любимый шоколадный кекс. Астре оставалось только нервно сопеть и продолжать упражняться с двойным усердием, чтобы показать, что она не «ничтожество», не «белоручка» и не «нюхль, стремящийся за всем блестящим».       Кажется, мисс Стоутон выводила всех, включая порядочных и обычно добрых Ремуса и Лили. Отличалась от честной компании, наверное, только Адара. «Не снова, а опять», как шутила она сама, весело подмигивая опустившей плечики от очередного оскорбления Марлин. Наверное, крошка Маккиннон, невероятно восприимчивая к любым стрессам, нервничала перед уроками ЗоТИ больше всех. Это замечали даже её соседки по комнате, с которыми у неё, понятное дело, не было ни одного общего предмета. И, как всегда, единственным более или менее нормальным успокоительным для Марлс становился Регулус Блэк — напыщенный до неимоверности аристократ с замашками сноба и ханжи. И как такого можно было полюбить? Да, симпатичный, но не чета старшему брату, Сириусу. Да, умный, но не чета Ремусу. Да, сообразителен, но опять-таки и в подмётки не годится Джеймсу. И даже скромный Пит мог перещеголять Блэка по той же внешности, будучи не то чтобы симпатичным, но уж точно милым. Одним словом, Астре не слишком хотелось принимать выбор подруги, но, видимо, иного выхода не оставалось.       За этими размышлениями, пожалуй, её и застала Антуанетта. Глубокомысленно заглянула в глаза Астре, заставив последнюю недовольно поморщится. Почему все пытаются её оценивать, как лошадь на ярмарке?       Наверное, единственное, за что Астра была благодарна Антуанетте, так это за то, что та прибыла раньше всех, несмотря на свой предпенсионный возраст, на место схватки Адары и Волдеморта. Именно она первая сбила все щиты, которые дура Маунтвиль установила, чтобы отгородить всех остальных. Как Астра поняла, Стоутон даже разрешила не идти подруге в Больничное Крыло, хотя в этом явно была необходимость. Но учитывая факт, что Антуанетта ничего глобально позитивного не сделала, Астре можно было забыть на время о благодарности и уважении.       — И что же ты здесь делаешь, деточка? Почему ты до сих пор не в Хогсмиде? Неужели тебя, такую милую белоручку, кинули на произвол бушующей судьбы? — слегка улыбнувшись и наклонив голову, спросила вешалка, доставая из своей маленькой сумочки… Чёрт, ну почему снова пирожное?       Астра расплылась в широкой улыбке и в притворном обожании приветливо раскрыла руки:       — Ах, профессор Стоутон, не чаяла вас сегодня увидеть! Как вы? Как ваше здоровье? Не шалит?       Профессор ухмыльнулась и прищурилась, с удовольствием садиста поглядывая на ученицу. Астра почувствовала, что теперь ЗоТИ для неё станут настоящим «раем». Мордред его дери, но где Ремуса носит?       — Так и чувствую в твоих словах подтекст: «Чтоб вы так жили, профессор, как я вам рада», — медленно протянула Стоутон, методично поедая уже второе пирожное. У неё, что, не желудок, а контейнер для кексов? — Я бы советовала вам, мисс Джойс, сегодня зайти после уроков ко мне. Желательно, чтобы вы прихватили с собой ещё одного человечка.       Надо же, неужели она всё же довела пожилую профессоршу до кондрашки? Да нет, Астра, конечно, всегда знала, что на много способна, но чтобы настолько… Да ещё и не стараясь… Астра ухмыльнулась и, до конца не веря своему горю (или всё-таки счастью?) уставилась на Антуанетту:       — Только не говорите, что секунданта.       И Астра тут же опасливо оглянулась — всё же, дуэль с профессором, если это так, дело нешуточное.       — Именно, мисс Джойс, — кивнула профессор, едко ухмыляясь. — Рискнёте показать вашу хвалёную гриффиндорскую храбрость?       Астра истерически расхохоталась. Серьёзно? Она будет сражаться на дуэли с профессором ЗоТИ? Да уж, иногда и такие мечты становятся реальностью. Только Астру не слишком радовала такая реальность.       — Рискну, профессор, — всё же ответила она. Отступать было не в её привычках, а уж такой возможности для насмешки она не выдаст Стоутон и подавна.       — А я, пожалуй, если сама мисс Джойс не будет против, буду её секундантом, — неожиданно раздалось за спиной. Астра резво обернулась и встретилась с гордо вздёрнутым подбородком Адары. Та быстро кивнула головой и бросила пронизывающий взгляд на вешалку: — Моё почтение, профессор Стоутон. А кто будет Вашим секундантом?       Астра невольно восхитилась Адаре — иногда та могла быть до ужаса горделивой и заносчивой, но в необходимые для себя момента у неё резко все эти качества пропадали. Вот как сейчас, например. Вот как, как у неё получалось говорить со Стоутон с таким уважением к ней и вместе с тем не терять собственные гордость и достоинство? Учитывая, что Стоутон довольно часто ездила и по самолюбию Адары на парах. Правда, ту это, кажется, особо не задевало, потому что все жалобы Астры она всё так же не поддерживала и аргументировала это тем, что в лично её адрес всё было вполне заслуженно.       Кверентина, между тем, всё так же внимательно наблюдала за своими студентками. И сама Астра никак не могла расшифровать её взгляд. Немного помедлив и слегка задумавшись, профессор всё же ответила:       — Удивлена увидеть вас здесь и сейчас, мисс Маунтвиль. Как я понимаю, вы, впрочем, умеете появляться вовремя? — тоном вежливой заинтересованности спросила профессор, явно на что-то намекая.       Адара невозмутимо пожала плечами:       — Пожалуй, у меня сегодня нет настроения к прогулке. Никогда не питала особой любви к Хогсмиду.       Кстати, вопрос Стоутон был довольно интересным. А уж ответ Адары — тем более. Потому что Адара могла кому-то другому рассказывать про нелюбовь к Хогсмиду, но уж Астра наверняка знала — походы туда подруга никогда не пропускала. Так что возникал вполне логичный вопрос: что Дара здесь забыла?       — Годриковая Впадина гораздо приятнее, не правда ли? — спросила профессор, бросив очередной испытующий взор на Астру и Адару, явно рассчитывая кто же из них завалит эту игру первой.       Астра не сдержалась и всё же нахмурила лоб. Адара сохранила беззаботное выражение лица и с наивной улыбкой ответила:       — Не доводилось там часто бывать, увы, профессор. Только один раз этим летом, когда я имела честь некоторое время гостить у Поттеров, Джеймс решил показать нам этот дом, поскольку там неподалёку есть чудеснейшее озеро. Поэтому могу только сказать, что в августе там действительно просто замечательная погода. Ну, — Адара наивно пожала плечами, с улыбкой кладя руку Астре на плечо и успокаивающе сжимая, — и озеро, вправду, прекрасное.       Кверентина задумчиво кивнула:       — А что скажите Вы, мисс Джойс?       Всё, Адара, извини, но никакие успокаивающие поглаживания не могли успокоить Астру в этот момент. Потому что… Нет, она серьёзно? Какое ей дело? Так что Астра вполне закономерно мгновенно ощетинилась:       — А я скажу, профессор, — сделала она акцент на последнем слове, — что мы сейчас не на уроке, чтобы я вам отвечала. Пожалуй, можете задать мне тот же вопрос на наших занятиях, и тогда я буду вынуждена ответить.       Рука Адары на плече едва заметно сжалась и вздрогнула. Нет, ну а что? Астра, честное слово, не понимала её возмущения в свою сторону. Возмущаться стоило в адрес Антуанетты — ведь это не Астры малая родина находится в Годриковой Впадине. А почему-то именно Астра так резко реагирует на вполне очевидные намёки.       Кверентина в очередной раз задумчиво кивнула, поедая за время беседы, наверное, уже седьмое пирожное. Видимо, у неё всё-таки контейнер вместо желудка, с раздражением признала Астра.       — Не смею вас задерживать, дамы. Сегодня в пять вечера в моём кабинете, мисс Джойс, — и развернувшись, ушла плавной походкой. Но через десяток метров обернулась и ответила: — Пожалуй, моим секундантом будет Аластор Грюм, мисс Маунтвиль. Но не думаю, что вам это глобально поможет — против него даже опытные авроры не могут устоять.       Как только профессор скрылась за поворотом, Адара обернулась и облегчённо выдохнула, объясняя недоумевающей Астре:       — А я боялась, что она вызовет Вальбургу. Та бы точно нам такой выходки не простила — мы же всё-таки дамы, — и затем, сдержав драматическую паузу и закатив глаза, продолжила тоном старой вешалки: — Ремус, дорогуша, просил тебе передать, что он ждёт тебя у оранжерей. И ждёт с огромным нетерпением, так как, скажу по секрету и секретом это уже не будет, — склонившись к уху подруги, зловещим шёпотом проговорила Адара, — тебя там ждёт грандиозный сюрприз.       Астра счастливо пискнула и побежала в сторону оранжерей, оставляя Адару прямо посреди коридора. Она не знала и не могла знать, что едва она свернула за поворот, с лица Адары будто метёлкой стёрли улыбку. Тяжело прислонившись спиной к стене, она нервно закашлялась, схватилась за левый бок и грустно усмехнулась: определённо, у спокойствия явно аллергия на их имена.

***

      Астра быстро забежала за поворот и обомлела. По её ожиданиям, здесь должен был быть какой-нибудь грандиозный шатёр, как они делали на день Рождении Сириуса. Но вместо величественного оплота юношеских надежд её ждал неплохо организованный мини-пикник. Картина невольно поражала: Лили и Марлин суетились вокруг огромного пледа, размеры которого явно не могли быть такими без магии, Джеймс и Питер рыскали по оранжереям профессора Спраут, явно пребывая в поиске чего-то.       — Ну как, впечатляет? — неожиданно раздалось откуда-то сбоку и прямо возле неё появился взъерошенный, но торжественно улыбающийся, Сириус с двумя маленькими спичечными коробками, которые он как раз достал из кармана.       — Не то слово. Честно говоря, я ожидала немного другого. А зачем тебе спички? Да ещё и два коробка?       Сириус широко улыбнулся и категорично заявил:       — Конечно же, чтобы зажечь настроение этой вечеринки, — и не успела Астра и охнуть, как Сириус взмахнул палочкой, превращая спичечные коробочки в два внушительных ящика с огневиски. Сириус ухмыльнулся: — Мы же волшебники, дорогая подруга. Надо же иногда мыслить мозгами. А на день Рождении нашего Лунатика так тем более. Поэтому вокруг этого места стоят очень длительные согревающие чары главного идейного вдохновителя этого праздника.       Астра несколько минут с некоторым волнением наблюдала за подготавливающимися друзьями. Они так ответственно подошли к делу… И даже без её помощи. Астра была готова заложить руку, что идея пикника принадлежала именно Адаре — подруга прекрасно была осведомлена о любви и Астры, и Ремуса к свежему воздуху. Но, решив, что с Сириуса и так уже хватит чуть ли не ежечасного упоминания кодового имени «идейного вдохновителя», Астра скромно промолчала, продолжая оценивать и мысленно восторгаться чёткой организации пикника.       Питер и Джеймс, даже остановив своё копание, осторожно посмотрели на Астру. Первым неловкую тишину нарушил Хвост:       — Прости, что мы тебя сразу не позвали, — замялся паренёк, явно раздумывая, стоит ли продолжать: — Мы просто… хотели сделать и тебе сюрприз, а потом решили, что не помешало бы всё же сообщить тебе раньше, чем Лунатику. Тебе не нравится, да?       Астра не сдержалась и всё же подняла в удивлении брови. Оглянувшись, она заметила, что в точно таком же замешательстве пребывают и Лили, и Марлин, и Сохатый, и даже беспечный на вид Бродяга. Астра широко улыбнулась и кинулась обнимать всех в притворном возмущении:       — Вы издеваетесь? Да здесь же всё прекрасно организовано! Я ещё такого ни разу не видела! Это просто невероятно! — но затем, обняв всех и каждого по два раза, девушка с усмешкой заметила: — Но всё же, вы могли меня позвать. Наверняка Адара предложила оставлять всё в секрете?       Неожиданно вся компания рассмеялась, а Марлин, стараясь не расхохотаться снова, весело заметила:       — А вот и не угадала! — Астра удивлённо вскинула брови, пока Марлин продолжала хохотать. — Это я предложила.       — Да, — Джеймс поправил очки, бросая взгляд на Лили и взлохмачивая шевелюру. — Крошка Марлс очень удивила нас своей идеей, но мы не могли её не поддержать…       Сириус тут же подхватил мысль друга:       — Иначе ты бы точно задрала нос и командовала нами, как хотела, Джойс. Вся компания дружно захохотала, а Астра гордо вздёрнула тот самый нос:       — Я, Блэк, — ответила она, копируя строгий тон Адары, — имею полное право командовать тобой.       — И почему же? — насмешливо спросил Сириус, ухмыляясь и стараясь схватить всё ещё серьёзную и аккуратно увиливающую от его рук Джойс.       Астра важно кинула и ответила:       — К твоему сведению, я девушка сегодняшнего именинника, а ты всего лишь его друг. Поэтому у тебя просто нет шансов.       Сириус уткнул руки в бока и наигранно насупился:       — Ах, так! Ну, иди сюда, девушка моего друга… — и схватив убегающую Астру поперёк туловища, перекинул её прямо на плед. Джойс продолжала хохотать, но теперь уже потому, что Сириус щекотал её что было сил.       Лили и Марлин всячески старались отгородить еду и напитки от взбушевавшихся друзей, но с помощью волшебной палочки Питер спокойно установил небольшой щит, защищающий от мелких повреждений. Джеймс продолжал рыскать в оранжереях, но затем, радостно вскрикнув, быстро развесил такие нужные горшки с различными диковинками. Хвала Мерлину, не решился взять ядовитую тентакулу или жгучую антенницу.       Несмотря на все свои шутки и забавы с Блэком, Астра не могла не заметить, что Питер куда-то очень поспешно слинял, шуточно откозыряв Сохатому.       — Сириус, хватит! Я сейчас… умру… от смеха… — Астра уже просто задыхалась, нервно крутясь и всячески стараясь избежать щекотки.       Сириус каверзно ухмыльнулся:       — А ты хорошенько попроси, Джойс. И, может быть, я тебя прощу.       Астра расхохоталась снова и, не сдержавшись, завизжала:       — Блэк, отпусти! Пожалуйста!       — Они идут! — запыхавшийся Питер прибежал и мгновенно дёрнул Сохатого за рукав. Тот отреагировал так же чётко, резко прячась вместе с Хвостом за оранжерею. Лили и Марлин забежали за ними, а Бродяга, быстро схватив Астру за грудки и натянув что-то слегка прозрачное на них, утащил подругу ко всем остальным.       Не прошло и тридцати секунд, как их взору предстали спокойная как удав Адара и порядком встревоженный Римус.       — Адара, так что с Астрой? Ты можешь мне объяснить? — тревожно взмахнув руками, спросил Лунатик. — Вчера она мне говорит, что переносит встречу сразу в Хогсмид, как будто меня там ждёт сюрприз. Сегодня я прихожу — а её нет. Потом приходишь ты и говоришь, что планы резко поменялись. У меня вопрос: вы с ней издеваетесь, что ли? Или ты уже что-то с ней не поделила и закопала здесь труп? — с ухмылкой спросил Ремус, как-то странно сморщив нос.       Астра возмущённо оглянулась на друзей, чтобы спросить: «Какого чёрта? Я вчера к Ремусу не подходила. Как это понимать?», как Сириус мгновенно прикрыл ей рот своей ладонью. Ей мгновенно захотелось ощетиниться в своей обычной манере и как следует укусить наглеца, но неожиданно Ремус небрежно бросил:       — Бродяга, отпусти мою девушку, будь добр.       Адара резко обернулась и, не мигая, уставилась прямо на них. Вот всегда у Астры было подозрение, что у Адары есть какой-то локатор их движения… И буквально через секунду она как-то странно усмехнулась и пробормотала:       — Выходите уже, конспираторы недоделанные… Я же просила вас наложить заклятия по неопознаванию запахов. Ничего уже поручить нельзя.       — Мы просто не успели среагировать, Адара, — улыбнулся Джеймс, взъерошив волосы.       Первой выбежала Марлин, громко взвизгнув: «С Днём рождения, Лунатичек!» и тут же заключив Ремуса в крепкие объятия. За ней вышла и Лили, широко раскинув руки в приветственном жесте и не менее широко улыбаясь. Сохатый, Бродяга, отпустивший Астру, и Хвост выбежали с громкими воплями, как только Эванс и Маккиннон отступили. Астра вылетела вслед за ними и кинулась к Ремусу, который мгновенно прижал её к себе, прошептав:       — Знаешь, я уже успел испугаться.       Астра отреагировала мгновенно, шепча в ответ:       — Я тоже… Они ведь мне ничего не сказали, — и, не зная, что ещё можно прибавить в такой ситуации, Астра нежно прикоснулась к губам Ремуса.       Он ответил в ту же секунду. Бережно, нежно, как будто боясь ранить, убить своими действиями. Но Астра, не стесняясь окружавших друзей, только ещё сильнее потянулась к человеку, которого любила больше всего на свете.       Когда они в конце концов повернулись к друзьям, то Лили и Марлин умилённо вытирали уголки глаз, словно они плакали, но боялись признаться в этом даже самим себе. Питер опустил глаза на свои туфли и тщетно пытался скрыть свои покрасневшие щёки. Джеймс с нескрываемой надеждой любовался Лили, которая явно старалась игнорировать его взгляд. Сириус наклонился к земле и в притворном ужасе делал вид, будто его сейчас вырвет. Адара, стоявшая позади всех и легко улыбавшаяся, наблюдала за необычайно ярким голубым небом. В момент, когда Астра и Ремус оторвались от друг друга, она опустила глаза и пошла к ним поближе, на ходу пиная Блэка и заставляя его прекратить своё притворное актёрство:       — Для того, что ты сейчас делаешь, Блэк, есть специальное место, которое находится на втором этаже у статуи Улия Гампа, — все мгновенно прыснули, но Адара с ухмылкой продолжила, теперь обращаясь к обнимавшимся Астре и Ремусу: — Я рада за вас, дети мои. Будьте счастливы. И с днём Рождения, Лунатик.       И Адара заботливо обняла друга, слегка взлохматив ему шевелюру и шепнув так, чтобы слышал только он:       — Береги её. Теперь она под твоей ответственностью. Мало ли, что случится со мной.       Ремус на секунду взглянул серьёзно ей в глаза и таким же шёпотом ответил:       — Я не подведу, Дара. Не переживай. Я её никогда не брошу. И ты тоже береги себя, пожалуйста.       Маунтвиль легко улыбнулась и подмигнула, заодно бросая на Астру насмешливый взгляд:       — А разве я могу иначе, пока у меня есть вы?       — В этот прекрасный и солнечный день, — торжественно произнёс Сириус, осматривая всех тех, кто был на праздновании, — Я хочу поздравить тебя с днём Рождения, Лунатик! Что же пожелать тебе, такому умному зануде и порядочному старосте? — все улыбнулись, ведь прекрасно знали о «непогрешимости» старосты. С такими друзьями святым оставаться невозможно, и Ремус сам это прекрасно понимал. Тем временем Сириус продолжил: — Желаю, чтобы этот год жизни обошёлся без косяков и падений, ведь у тебя есть такая опора, как мы, — и он указал рукой на себя, Сохатого и Хвоста, но был перебит Лили:       — То есть, нас ты опорой не считаешь? Что это за дискриминация, Блэк?       Сириус не растерялся:       — Ты просто душечка, Цветочек, а мы можем набить морду, кому надо. Ладно, Джойс, а особенно Маунтвиль, это тоже могут, но здесь скорее исключения из правил.       Тут же раздалось возмущённый вскрик и увесистый тычок в бок от Астры:       — Хэй!       Адара при этом промолчала, загадочно улыбаясь. Сириус не преминул этим воспользоваться:       — Джойс, не наглей! Маунтвиль вон молчит, а ты бери с неё пример. Так ведь, крошка? — подмигнул он Адаре, надеясь на поддержку.       Та только покачала головой и ответила со всё той же улыбкой:       — Блэк, не порть мне настроение. Я прямо сейчас представляю, на какие муки тебя отправлю, а ты сбиваешь меня с нужного хода мысли. Не отвлекайся там от тоста — это последняя речь в твоей жизни, как никак.       Сириус обиженно надулся, продолжая:       — Умереть от твоей руки просто подарок, Маунтвиль. Так вот, Луни. Желаю тебе, чтобы у тебя были просто проблемы по мохнатой части, а не вой на луну и рычание, как на меня сейчас, — Сириус в оборонительном жесте тут же взмахнул руками, заметив, что Лунатик слегка поднял брови. — Влюбляйся с каждым днём всё больше в Джойс и не дури мне ею голову по утрам, когда я ещё даже толком не проснулся, — на этих словах и Астра, и Ремус очень сильно покраснели, одновременно опустив глаза. — Ну же, не смущайтесь, друзья мои! Маунтвиль вон никогда моим подколам не смущалась — берите пример…       — Блэк, ты на мне уже помешан, тебе не кажется? — флегматично спросила Адара, даже не отвлекаясь от созерцания Запретного Леса.       — Да я без ума от тебя, крошка! — притворно возмутился Бродяга. — Лунатик, никогда не вздумай раскисать, слышал? С такой, как Джойс, можно только смеяться и радоваться жизни! Не иначе! Сохатый, добавь, о чём я мог забыть.       Джеймс поднялся, поправил очки, взлохматил шевелюру — при этом жесте Лили страдальчески закатила глаза — и, кашлянув, сказал:       — Хочу добавить, Лунатик, чтобы ты мечтал и использовал все свои таланты и возможности по полной программе для наших шалостей. У нас их ещё много, поэтому запасись ещё и терпением, пожалуй. Эванс, не смотри так на меня, я тебе терпения уже на твоём празднестве пожелал. — и он ловко уклонился, делая вид, будто избегает удара. Которого, впрочем, не последовала.       Лили улыбнулась, скрывая даже от самой себя, что ей захотелось шутливо взлохматить шевелюру надоедливому Поттеру, и сдержанно ответила:       — Именно это ещё и удерживает меня от того, чтобы не убить тебя прямо сейчас, Поттер.       Полемику продолжать явно хотелось обоим, а потому Питер встал, решив прервать не начавшуюся дискуссию, и немного скованно улыбнулся:       — Лунатик, дружище! Наверное, я хочу тебе сегодня, в твой день совершеннолетия, пожелать настоящей мародёрской удачи и счастливого конца в каждой истории. Нет, лучше, чтобы твоим счастливым историям конца не было вовсе. И чтобы через пятьдесят лет мы собрались здесь, в том же составе, но уже как женатые старики. Счастья тебе, старина!       И в этот момент, держа одной рукой печёночный пирог от домовых эльфов и обнимая Астру второй, Ремус был по-настоящему окрылён, стараясь запечатлеть этот момент для того, чтобы потом опять попробовать наколдовать Патронус. Ведь более счастливого воспоминания невозможно было придумать.       — Предлагаю сыграть в одну увлекательную игру, пока наша парочка отлучилась на романтический вечер… — начал Сириус, наблюдая за уходящими под ручку Астрой и Ремусом.       — Я не буду с вами пить, — тут же закончила Лили.       Сириус каверзно улыбнулся:       — А тебе не придётся пить огневиски, Цветочек, — вкрадчиво прошептал он, широко раскрыв свои глаза. — Тебе просто придётся с нами играть… Даже не на желание…       — В чём подвох? — мгновенно спросила Марлин, нахмурившись.       Сохатый друга поддержал и ответил:       — Ни в чём.       Лили скептически подняла бровь. Вот в этот факт точно не верилось. Чтобы Поттер и Блэк вместе сказали, что подвоха нет и чтобы его на самом деле не было… Что-то этой ситуации было нечистое…       Джеймс тем временем продолжал:       — Мы просто отвлечёмся и узнаем друг друга поближе. Должен же я знать, Эванс, как моя будущая жена играет в карты?       Вся компания дружно расхохоталась, а Лили схватила первый попавший под руку камушек и пригрозила:       — Поттер… Скажи мне, с какого раза ты поймёшь, что у меня нет ни времени, ни желания на отношения с тобой?       Неожиданно кто-то ловко выхватил камушек из руки Лили и похлопал её по плечу. Адара Маунтвиль твёрдо заметила:       — Не стоит убивать пока Поттера, Лилс. Я не хочу, чтобы ты загремела в Азкабан из-за этого оленя…       Джеймс тут же нахохлился и заметил:       — Ты просто чудо, Адди… — но его счастье долго не длилось: мгновенно перебив его и продолжая незаконченную фразу, Адара проговорила:       — Есть куда более подходящие и чисто девичьи способы… Яды, например. Знаешь, у меня как раз есть один подходящий знакомый. Думаю, что экстракт болиголова или хотя бы аконита он нам точно выпишет. Что скажешь?       Лили каверзно улыбнулась, смотря прямо на побледневших Мародёров:       — Мне кажется, это прекрасная идея, Адара. Марлс, ты с нами?       Марлин весело улыбнулась и похлопала в ладоши:       — Конечно, с вами. Куда же я без вас?       Неожиданно Питер философски изрёк, подняв стакан сливочного пива:       — Бойся женщин, которые ещё тебе не мстили.       Сириус мгновенно подхватил, стараясь перевести тему:       — Молодец, Хвост! Звучит как тост. Что скажете, дамы? Маунтвиль, так ты с нами играешь?       Адара слегка вздрогнула, на мгновение задумавшись. За последний месяц это был первый раз, когда Сириус Блэк обратился к ней лично. До этого он старался говорить с кем угодно, но только не с ней. Лили, Марлин, даже угрюмая Мэри… Кажется, Сириус тоже понял, что он только что сделал, потому что резко отвёл от неё глаза и посмотрел на кромку леса, где сейчас, наверное, блуждали настроенные на романтику Лунатик и Астра.       — Не могу же я бросить подруг, — весело ответила Адара, пряча удивление за лёгкой ухмылкой. — Но я так поняла, что это ваша очередная авантюра, да? — с лёгким прищуром взглянув на Поттера и Блэка, спросила девушка.       Сириус поднял руки вверх:       — Нет, Маунтвиль, ни в коем случае. Никакого подвоха. Разве мы похожи на жуликов? — с лёгким укором спросил гриффиндорец, кивая Хвосту и Сохатому так, словно его смертельно задели слова гриффиндорки.       Маунтвиль пожала плечами и уселась между Лили и Марлин, при этом отвечая:       — Как по мне, ответ очевиден.       Питер поднял стакан и весело провозгласил:       — И хоть нашего друга сейчас и нет с нами, и хоть он ещё не знает, какое масштабное празднование ждёт его в гостиной, мы поднимаем этот стакан именно за его здоровье. С днём Рождения, Лунатик! — и чокнувшись со всеми, Питер кивнул Запретному Лесу.       Джеймс важно уселся на пледе и торжественно начал:       — Дорогие дамы и господа, имею честь объявить вам, что мы начинаем нашу увлекательнейшую игру…       После часа игры все начали неспешно собирать вещи. Ведь в четыре часа дня у них начиналось празднество в гостиной, на которое был приглашён весь Гриффиндор, совершеннолетняя половина Равенкло и Хаффлпаффа и даже парочка человек со Слизерина. Ну, как сказать «парочка». Всего один — Камилла Холланд, пятикурсница и по совместительству теперешняя девушка Сириуса Блэка. Ну, и, по мнению Джеймса, крайне странная личность, так как она совершенно ни в чём себя не проявляла.       Сохатый посмотрел в сторону лучшего друга: Бродяга устало свёл зубы и прикрыл глаза, явно думая о том же. Хотя нет, Джеймс почти был уверен, что в этот момент лучший друг думает не о Камилле, а о кое-ком другом, идущем вот буквально совсем сбоку от них. И с каждым днём он всё меньше понимал, почему эти двое никак нормально не поговорят. Судя со слов Сириуса, причина конфликта вообще была очень прозаична. И он уже говорил Бродяге, что Адара действительно могла не заметить тех Авад в пылу схватки — её мысли явно не на том были сосредоточены, чтобы проклятия различать. Но Бродяга ведь заартачился, и всё тут: она не даёт нам права выбирать.       Джеймсу было достаточно взгляда на Адару в тот момент, когда она пришла им на помощь в дуэли, чтобы понять: она смертельно напугана. И почему-то он знал: Адара никогда в жизни не стала бы использовать Непростительное, если бы она за них не переживала и не была достаточно зла на Маккензи за то, что он поставил под удар стольких людей. Джеймс это понимал. Сириус, к сожалению, нет.       Сириус видел только то, что Маунтвиль на него самого и его мнения или чувства совершенно плевать. Хотя да, Адара умело скрывала все свои эмоции и за непробиваемым выражением лица, и за острыми словами. Даже Лили никогда не отшивала его так грубо, как-то, что, по словам Бродяги, ляпнула Маунтвиль в коридоре. «Вряд ли ты поплачешь над моей могилой».       В то же время, судить Адару он не собирался: со стороны Бродяга иногда выглядел тем ещё недоумком, скрывавшим собственные проблемы за чрезмерной весёлостью, разгильдяйством и гулянками с девушками.       И в очередной раз заметив как бы невзначай брошенный Бродягой взгляд за спины о чём-то тихо перешёптывающихся Хвоста, Марлин и Лили, Джеймс закатил глаза: да сколько можно-то уже! Ведь и Холланд казалась ему отнюдь не плохой девчонкой, так что Джеймсу не составило труда осторожно наклониться к уху друга и спросить так, чтобы слышал только он:       — Ты уверен, что она тебе вообще надо? Возможно, ты просто крутишь чувствами девчонки. Она ведь тебе даже не нравится.       Сириус слегка повернул голову и тихо спросил, как всегда безошибочно понимая, о ком идёт речь:       — С чего ты взял? По-твоему, я влюбиться уже не могу?       Джеймс покачал головой — в отличии от многих, он никогда не воспринимал друга как бесчувственного засранца и в эту маску категорически не верил:       — Можешь. Никто не спорит с этим. Но ведь тебе нравится не она, а…       Сириус поднял руку, перебивая друга и покачал головой, тщетно пытаясь скрыть опасный блеск глаз на так и неозвученном имени:       — Это всё только твои скучные домыслы. Камилла великолепный человек, который всегда сможет дать мне то, в чём я нуждаюсь. И вообще она меня поддерживает как никто другой из девушек.       Джеймс только в очередной раз покачал головой в ответ: он не сомневался, что если бы Адара и Бродяга нормально поговорили и во всём разобрались, то Маунтвиль смогла бы Сириуса поддержать значительно лучше Холланд. Потому что она видела его настоящим, таким, каким он даже с друзьями не всегда рисковал быть, потому что она уже делала это не раз. Адара Сириуса прекрасно понимала, и Джеймс был уверен, что по большей мере Бродяга так злится как раз из-за того, что сам точно так же не подпускал иногда даже Ремуса и Питера в свои проблемы. Да, Джеймс о них преимущественно знал, и то он был почти абсолютно уверен, что всегда оставались моменты, которыми Сириус не мог поделиться. И, скорее всего, именно поэтому он так обижался на Адару: потому что она умела проникать почти в большинство его проблем, как бы невзначай поддерживая, в то время как он сам таким талантом похвастаться не мог. А, судя по его физиономии, понять Маунтвиль Бродяге очень хотелось.       И так как Сириус сказал свою последнюю фразу таким кислым тоном, Джеймс не рискнул ни спорить с другом, ни его разубеждать. Но такой подход Сохатому точно не нравился. Да и то, что теперь квиддичные тренировки изредка превращались в цирковые шоу с опасными трюками, тоже. Но побеседовать на эту тему можно и в другой раз. В конце концов, до финального квиддичного матча ещё есть целых две недели.       Неожиданно шедшая до этого где-то сбоку Адара повернулась к ним и ухмыльнулась:       — Извините, ребятки, но сегодня я не смогу всё время присутствовать на вечеринке.       Питер насупился и обернулся:       — Это почему же? Адара, что-то произошло?       Она с какой-то затаённой грустью улыбнулась и покачала головой:       — Ничего такого серьёзного, чтобы об этом стоило рассказывать.       Неожиданно Сириус холодно обронил, смотря принципиально в другую сторону:       — Не думаю, что ты что-то рассказала бы нам, даже если бы это было жизненно необходимо. — интересно, что сделает Бродяга Джеймсу, если тот его сейчас стукнет? Потому что стремительное исчезновение ухмылки Адары его сильно опечалило.       Да и вообще. Сколько можно было уже к Адаре доколупываться?       Лили и Марлин обернулись и прикрикнули:       — Сириус!       Джеймс похлопал друга по плечу, с трудом сдерживаясь от подзатыльника:       — Нет, Бродяга, ну, правда, должно же у Маунтвиль быть то личное пространство, о котором она так просила…       Адара закончить фразу не дала, ухмыльнувшись и удивляя всех:       — Я просто буду секундантом на дуэли, ничего серьёзного.       Джеймс поражённо замер:       — А чей хоть будет поединок? Что произошло?       Адара покачала головой и закатила глаза:       — Вот поэтому я и не люблю что-то рассказывать, Блэк. Всегда начинаются совершенно лишние вопросы. Я же сказала, что ничего серьёзного. Просто меня и Астры некоторое время не будет…       Марлин настороженно посмотрела на подругу, подходя к ней ближе:       — Адара, вы с Астрой снова куда-то вляпались, да? Или вы между собой поссорились?       Адара устало улыбнулась Марлин и покачала головой:       — Марлс, честно, ничего страшного. Мы не поссорились, я просто секундант при Астре. Мало ли что может случиться. А вот причина — это уже не моя тайна. Если Джойс захочет, она вам сама всё расскажет. Это её дуэль, а не моя, господа. Я уже своё отвоевала.       Неожиданно Джеймсу вспомнились слова, которые он много лет назад слышал как произносили его же отцу: «Это ваша война, а не моя, Флимонт. Я уже своё отвоевал». Только какая может быть связь между двумя этими совершенно разными людьми? Джеймс настороженно переглянулся с в том же духе настроенном Сириусом и сказал:       — Мы верим в вас, Адара, — внимательно посмотрев на неё, сказал Джеймс. Чем порядком удивил нахмуренную и ожидавшую подвоха Маунтвиль.       Затем подошёл к ней и спокойно, по-дружески обнял. Пару секунд Адара никак не реагировала, и Джеймс мог поклясться, что спиной чувствовал, как она усердно моргает от удивления. Но затем она осторожно обняла его в ответ. Джеймс Поттер не сдержал улыбки, но, когда отступил от неё, с удивлением заметил, что она не была удивлена. Скорее, стойкая и холодная Адара Маунтвиль усердно пыталась сморгнуть едва заметные слёзы. Это оказалось очень сложно, потому что вслед за Джеймсом её по очереди обняли все. Лили и Марлин обняли её одновременно с разных сторон и прижали к себе так, что Маунтвиль, рассмеявшись, воскликнула:       — Вы же меня задушите!       Лили поправила воротник плаща Адары и коротко заметила:       — Просто мы тебя очень любим.       Сириус подошёл и, вместо объятий, протянул Маунтвиль руку. Та слегка удивлённо посмотрела и через пару секунд колебаний протянула свою. Джеймс закатил глаза и уже собирался потом отчитать Бродягу по поводу того, что так не делается, но тот неожиданно удивил и лучшего друга: как только Адара ответила на рукопожатие, Сириус тут же потянул её на себя, осторожно заключая в объятия, и похлопал по спине:       — Удачи, крошка Маунтвиль.       Она только ухмыльнулась и посмотрела на всех ребят:       — Лучше пожелайте удачи Астре. Драться ей, а не мне.       Джеймс, кивнув и буквально на секунду задумавшись, достал из кармана волшебную палочку и взмахнул ею, проговаривая:       — Экспекто Патронум Сонорио.       Лили радужно улыбнулась и проговорила:       — Астра, мы желаем тебе удачи в предстоящей дуэли и хотим сказать, что верим в твои силы. Ты самая лучшая, Джойс.       Джеймс обернулся к ней и, поймав её весёлый взгляд, улыбнулся:       — Джойс, ты, конечно, противная зануда и иногда просто выводишь своими талантами, но мы желаем тебе удачи в предстоящей дуэли. Также хотим добавить, что верим в твои силы и мозги, которые ты далеко не всегда включаешь. Верим, что хотя бы в этой ситуации ты найдёшь тот самый включатель. Ну, или хотя бы Маунтвиль его найдёт. А она может, тут я уверен. Ты самая лучшая, Джойс, и знай это, не смотря ни на что. С уважением, господа, Сохатый, Бродяга и Хвост, а также леди Рыжик и Киннон. Маунтвиль пускай тебе отдельно напутствие говорит. — и, ещё раз взмахнув палочкой, Джеймс отправил своего прекрасного оленя адресату.       Пару минут все молча шли дальше, только посмеиваясь с услышанного. Но затем Лили, неожиданно замерев, с напускным свирепым выражением лица крикнула:       — Поттер, я убью тебя за Рыжика!       — Добрый вечер, профессор, — как можно более вежливо постучавшись и услышав короткий ответ, Астра и Адара вошли в кабинет.       Стоутон сидела за свои рабочим столом и мирно попивала чай с чем? Правильно, с очередными кексами.       — Я вижу, вы неплохо подготовились к нашей дуэли, — обратив внимание на то, что обе девушки одеты в крайне комфортную для дуэли одежду, Кверентина коротко кивнула и отпила ещё немного чая из маленькой фарфоровой чашечки. — Наверняка это была ваша идея, мисс Маунтвиль. Мисс Джойс, увы, не присуща такая предусмотрительность…       Адара, наверное, впервые в своей жизни перебила преподавателя, исправляя:       — Мы имели честь, профессор, заниматься с весьма образованными волшебниками. Поэтому и Астре, и мне подобное правило было вложено чуть ли не с детства.       Профессор кивнула, явно не удивившись такому ответу:       — Дружба — это, конечно, прекрасно, мисс Маунтвиль. В любом своём проявлении, а особенно в юности. Но не всегда наши желания идентичны нашему будущему. Так ли вы уверены, дорогуша, что мисс Джойс прикроет вашу спину в случае первого же конфликта, а не вонзит нож в спину?       Астра сглотнула. Она всё знала и просто испытывала терпение Адары. Саму Астру этот вопрос тоже волновал, но немного не в том ключе. Доверяет ли ей Адара так же, как и раньше? Или же былого уже нет шансов вернуть? Неужели теперь ей всегда придётся искупать вину за свою главную ошибку?       Не то чтобы Астра была зависима от дружбы с Адарой. И не то чтобы они были всегда настолько близки, что Астра сейчас чувствовала невыносимую горечь утраты. Нет, если бы она достаточно хорошо знала Адару, то никогда бы в жизни не поверила в подозрения по поводу того, что она прокляла Сириуса. А так… Тут уж как вышло, так и вышло. Над обстоятельствами этой истории Астре не очень хотелось заморачиваться.       Но как бы там ни было, Адара была ей самым близким из всех возможных людей. Астра знала, что ей можно доверять, что она всегда придёт на помощь, даже если Астра будет не права. Что Адара не выболтает её секретов — хотя бы потому, что у самой их целый чемоданчик. Так что да, терять свою главную поддержку, опору и подругу Астре не хотелось.       Да и, что уж скрывать, таких врагов, как Адара, ей тоже заводить не стоило. И Волдеморта вполне себе хватало.       Адара молчала не так уж и долго, как должно было бы быть. На её месте Астра, наверное, молчала бы дольше. Бросив в сторону Астры придирчивый и изучающий взгляд, она вздохнула и спокойно ответила:       — У меня нет привычки, профессор, кому-либо доверять вообще. Поэтому сомневаюсь, что у Астры выйдет вонзить мне нож в спину. Но, как ни покажется странным, я полностью уверенна, что умышленно моя подруга, — и это слово она подчеркнула, отчего в груди Астры что-то трогательно заворочалось, — так поступать не станет.       Астра облегчённо вздохнула. Кверентина, бросив на неё внимательный взгляд, ответила, снова обращаясь к Адаре:       — Я надеюсь, что вы знаете и понимаете, о чём говорите, мисс Маунтвиль. Вы не напоминаете мне человека, который не отвечает за свои слова и поступки. Хотя в дуэльном плане меня мисс Джойс куда больше интересует как преподавателя, но с человеческой стороны ваша психология куда интереснее.       Астра только сцепила зубы: у неё создавалось полное впечатление, что они с Адарой для «вешалки» как какие-то подопытные кролики — прокатит эксперимент или же нет. Резко возникло непреодолимое желание начать дуэль прямо сейчас, до прихода Грюма. Но в мыслях гриффиндорка уже слышала нравоучительную фразу Адары: «Без присутствия обоих секундантов мы не можем начать дуэль. Так что скрепи сердце, Джойс, и запихни свою гордость куда подальше». Это было сложно. Но, в принципе, в этом мире не было ничего невозможного.       Неожиданно дверь кабинета резко отворилась и на пороге, судя по всему, предстал тот самый Аластор Грюм — известный аврор и просто гениальный дуэлянт, о котором ходили легенды и которого уважали даже Пожиратели. На вид ему было буквально сорок лет как максимум, но его отнюдь не красили и только придавали возраста уродливые шрамы. Стоило признать, что с того момента, как Астра последний раз видела его фото в газете (а за каждым выпуском Пророка она внимательно следила), у Грюма добавилась парочка новых шрамов, один из которых сейчас украшал левую щеку прямо под глазом.       — Здравствуй, Квенти, — поздоровался Грюм, на ходу кивая и хищным взглядом окидывая стоящую ближе всех Астру. Стоутон поднялась из-за стола и протянула руку. Мужчина без раздумий её пожал и теперь уже полностью обернулся к дуэлянткам. — Добрый вечер, юные дамы… Маунтвиль? Ты снова здесь?       Астра в изумлении повернулась к Адаре, которая стремительно побледнела на виду. Видимо, именно те вопросы, которые сейчас возникали в голове Астры, в свою очередь так настораживали Адару. Но, честное слово, почему она не рассказала, что знакома с Грюмом? Это ведь кумир Астры уже чуть ли не пять лет! Да и вообще, когда Дара успела с ним познакомиться? И почему «снова здесь»? Куда Маунтвиль уже успела вляпаться.       Профессор, судя по всему, с частью этих выводов была согласна, а потому подняла брови и с любопытством посмотрела на приятеля:       — Вы знакомы, Ал? Мисс Маунтвиль не упоминала о таком факте из своей биографии. Да и ты тоже.       Астра снова внимательно посмотрела на Грюма. Мордред раздери, у него прямо на лице шрамами выписан весь этот опыт, полученный в дуэлях. Астра уже готовилась обидеться на Адару, что та даже и буквой не обмолвилась. Она вдеь знала, как много Астра мечтала о том, чтобы учиться под началом самого Грюма! Тот Самый Аластор тем временем выразительно закатил глаза и ухмыльнулся, что сделало его лицо похожим на плохо слепленную гипсовую маску:       — Я упоминал, Квенти. Просто имён не называл. Меня тогда об этом Кас попросила. Помнишь нападение на Косую Аллею на следующий день после Рождества?       Астра задумалась. После Рождества, действительно, в газетах только и писали о том, что неизвестные совершили нападение на Косую Аллею. Комментариев, правда, ни один офис Министерства, кроме пресс-службы не давал, но всё же. Утверждали, что почти всех преступников поймали, всё в порядке, волноваться не за что. Парочка домов были разрушены, но благодаря оперативной защите находящихся на улице граждан и хозяев магазинчиков, пострадавших почти нет. Есть пара человек, ставших жертвами проклятий, ещё несколько, получивших травмы из-за обрушившихся стен, но в целом будто бы обошлось без жертв.       Адара же вообще активно всем рассказывала (а Джеймс с Сириусом подтверждали), что на зимних каникулах она совсем немного побыла у Блэков, но сразу же после празднества у Лестрейнджей (на которое её взяли познакомиться с «высшим светом», а она попросту не смогла отказать) сбежала к Альфарду, а потом они все вместе были в гостях у Поттеров. И Рождество, собственно, праздновали там же. И что вообще всё прошло спокойно-мирно, и это был первый раз в жизни, когда она даже не рефлексировала в этот день, так что «зря ты к нам не присоединилась, Асти».       Наверное, Астре стоило заподозрить неладное ещё на том моменте, когда Сириус и Джеймс чересчур энергично Адаре поддакивали, а Сохатый так вообще заявил, что это было его лучшее за все года Рождество и что он ни капли не лукавит. Но Астра не заподозрила. А теперь получается, что Адара каким-то болотным фонарником оказалась на Косой Аллеи ровно в момент нападения на неё. И, видимо, даже чем-то запомнилась самому Грюму.       Профессор Стоутон нахмурилась, вспоминая:       — Да, припоминаю. Ты ещё сказал, что там парочка выпускников отличилась.       Астра нахмурилась: что-то не сходилось, ведь Адара не была выпускником. И кто же тогда был с ней, если там была парочка? Грюм кивнул, поправляя:       — Именно. Только тогда это были не выпускники, а шестикурсники. Пришлось лгать, опять-таки, Кас сказала не вмешивать во все эти дела детей. — Грюм пожал плечами, всем своим видом показывая, что спорить с какой-то Кас он совершенно не намерен. — Так что тогда это были Маунтвиль и Блэк.       И Астра уже хотела было уточнить, о каком именно Блэке идёт речь, как тут же поняла, что нет, здесь всё более чем очевидно. Конечно же, речь о Сириусе. В тот вечер у Лестрейнджей Адара и Регулус повздорили так, что в Хогвартсе до сих пор слагали легенды о том, действительно ли Сириус после слов Регулуса вмазал младшему брату, и правда ли, что Блэк-младший в ответ плюнул и в сторону Маунтвиль, и в сторону старшего брата. Так что да, Адара была с Сириусом. Но что, чёрт возьми, они вместе делали на Косой Аллее в рождественское утро? Астра, до этого только внимательно слушавшая разговор, возмущённо подняла брови и обернулась к Адаре:       — Дара, что это значит? Ты нам этого не рассказывала. — не стала она таить. С Сириусом Астра решила поговорить позже.       Адара сглотнула, пожимая плечами, и тихо ответила:       — Не было повода, Астра. Там не было ничего такого страшного и опасного, я тебя уверяю. — Астра слушала со всем вниманием, на какое только была способна. Ну, потому что когда ещё Адара раскошелится на подробности? — Мракоборцы во главе с мистером Грюмом прибыли почти сразу, а мистер Фортескью…       Грюм, тем временем что-то тихо говоривший Стоутон, неожиданно обернулся и рявкнул, испугав обеих и заставив Адару рефлекторно вытащить и поднять палочку:       — Не лги! Ничего опасного, говоришь, там не было? — медленно подступая, почти что рычал Грюм. Адара не отступала и продолжала держать палочку, держась за неё двумя руками и упрямо смотря опытному мракоборцу в глаза. — Забыла, как Лестрейндж кидалась в тебя же Авадами? Или сколько домиков там разрушили? Или как она тебе нож к шее прижимала? Неужели у тебя такая короткая память, Маунтвиль?       Адара продолжала упрямо держать палочку. Грюм подошёл максимально близко и палочка Маунтвиль упёрлась прямо ему в грудь. Астра не узнавала подругу: на бывалого дуэлянта она смотрела с такой свирепостью, с какой… Джойс вспомнила: Адара смотрела на кого-либо также только раз. Когда Астра пыталась перед ней же извиниться…       Да и не только поэтому она её не узнавала. Казалось, будто внутри Адары идёт огромнейшая борьба, будто прямо сейчас она решает для себя какой-то особо важный вопрос. Да и, к тому же, Адара всегда была невероятно сдержанной и расчётливой, и навряд ли лезла бы в дуэль с Грюмом… А здесь она, кажется, была довольно решительна настроена потягаться с самым известным аврором современности. Астра сглотнула.       Подруга едва слышно проговорила подрагивающим от гнева голосом, отступая на полшага назад:       — Не смейте говорить… Вы не имеете права…       Мракоборец снова ухмыльнулся:       — Что ты мне сделаешь, Маунтвиль? Она должна знать правду! — неожиданно рявкнул он. — Всем вам предстоит воевать, как бы вы этого не хотели, Маунтвиль. У вас просто не будет выбора. И если ты думаешь, что твоим мечтам стать преподавателем суждено сбыться, то ты глубоко ошибаешься! — Астра не знала, что можно рявкать громче, но у Грюма отлично получалось. Адара даже вполне очевидно вздрогнула и по цвету сравнилась с белым потолком.       Астре резко захотелось убраться с линии огня, а потому она всё-таки сделала пару шажочков в сторону, заслужив насмешливый взгляд Антуанетты. Ну уж нет, уступать она не будет!..       Адара чётко произнесла, перебивая мракоборца:       — Я не собираюсь воевать, мистер Грюм. А тогда я просто защищала себя. И впредь повторять такие ошибки я не собираюсь.       Грюм перебил гриффиндорку в ответ, явно не желая слушать весь этот бред:       — И поэтому прокляла Родольфуса Лестрейнджа? Или скажешь, что здесь были личные мотивы? И вообще, по воспоминаниям свидетелей с Аллеи, ты очень даже активно обезоруживала Пожирателей. — въедливо проговорил он, а Астра неожиданно поняла, что совершенно не успевает следить за беседой.       И всё же, вот что она могла наверняка признать, так это то, что очень зря Грюм это произнёс. Если Адара действительно прокляла Родольфуса Лестрейнджа, то личная месть здесь так же не могла быть исключена. Родственничек, как никак. К тому же, его отец, кажется, довёл бабушку Адары до самоубийства, а такое она так просто простить вряд ли могла.       Тем временем Адара явно из последних сил сдерживала себя. Астра, честное слово, уже даже начала переживать — все эти годы она считала, что у подруги с самоконтролем проблем нет. А здесь у неё даже капиляр под глазом появился, да и выглядела она так, будто Грюм загоняет её в угол. Неожиданно тот ещё подбавил масла в огонь:       — Почему не бьёшь? Почему молчишь? Думаешь, я не расскажу твоей подружке правду? Она должна её услышать, золотце, какой бы жестокой эта правда не была. Или ты у нас боишься того, какие вопросы могут возникнуть при взгляде на твою магию? Думаешь, никто ничего не видит? Так я тебя расстрою…       Видимо, эти слова Грюма стали последней каплей, потому что Адара неожиданно резко вскинула палочку одной рукой, коротко замахнулась и молча выкинула ещё вперёд и ладонь второй руки, отправив ничего не ожидающего Грюма в полёт, вслед за этим и обезоруживая его. Мракоборец попал прямо в шкафчик с книгами, и толстые фолианты мгновенно накрыли его собой, не давая возможности быстро подняться.       «Скорее всего, невербальное Депульсо и вслед за ним тут же Экспеллиармус», — заключила Астра про себя. Между тем рука Адары плавно опустилась, губы сжались, и вся она выглядела так, будто ещё секунду назад не пыталась себя сдержать.       — Да как ты… — но Адара не дала мракоборцу возможности закончить фразу: снова резко взмахнув палочкой, она наложила на него всё такое же невербальное Силенцио. Астра даже не поняла бы, что это именно оно, если бы Грюм не заткнулся на полуслове и беспомощно не захлопал ртом.       Затем подруга обернулась и направила палочку прямо на Стоутон. Та довольно уверенно сделала шаг вперёд, вытаскивая собственное оружие. Астра решительно перестала понимать, что происходит. Адара только что серьёзно уложила самого Грюма?       На секунду свет от люстры упал на лицо Адары, которое до этого пребывало в полутени, и Астра с ужасом обнаружила, что глаза у родственницы потемнели и приняли какой-то красноватый оттенок, а зрачки расширились, больше теперь напоминая… Какую-то дьявольскую бездну, что ли.       Стоутон замерла, вытянув руку с палочкой вперёд, но словно не решаясь нападать. Да Астра и сама бы не рискнула, если честно. Видимо, зрелище рассерженной Маунтвиль поразило их обеих, как говорится, до глубины души. До конца не понимая, что она делает, Астра подскочила к подруге и стала перед ней, держа за руки. Адара невидящим взглядом посмотрела на неё, а затем едва уловимым и слабым движением дёрнула плечами, как будто умоляя её отпустить.       Астра запричитала:       — Дара, тише-тише-тише… Слышишь меня? Успокойся… Вдохни, выдохни… — наверное, так ведь надо успокаивать человека, который целую тучу лет ни на ком не срывал злость? Ну, по крайней мере, скорее всего, Астра в таком состоянии хотела бы услышать именно это. Но, видимо, не Адара.       Подруга только рассержено покачала головой и дёрнулась, попытавшись дотянуться до пошевелившегося Грюма, которого Стоутон уже уверенными пасами палочки пыталась достать из-под завалов. Видимо, Адара всё же и книги обрушила тоже магически, потому что фолианты категорически отказывались подчиняться, то и дело падая обратно. Ну, или сама Стоутон их заколдовала.       Решив дать время профессору для спасения аврора, Астра попыталась удержать Адару, но подруге всё-таки удалось вырваться и оттолкнуть Джойс от себя. Стоило заметить, что сейчас сил Дара явно не рассчитывала: Астра прислонилась к стене, усердно пытаясь не упасть, но всё же скользнув на пол. А подруга тут же твёрдым шагом устремилась к Грюму. Но в этот самый момент дверь снова открылась и с порога послышалось:       — Ал, ты долго ещё будешь здесь разглагольствовать? Откуда шум? — дверь тут же с грохотом закрылась, подтверждая присутствие нового действующего лица в кабинете. — Что у вас вообще здесь происходит? Я хочу увидеть крестниц и всё.       Астра повернула голову в сторону двери и с несказанной радостью узнала Альфарда Блэка. Интересно, как он отреагирует на всё происходящее? Потому что сама Астра, кажется, реагировать была не в состоянии ближайшие пару минут — Адара нехило так её приложила. Хотя и явно с большей лаской, чем Грюма.       Альфард оценил ситуацию в мгновение ока. Внимательно осмотрев помещение, он остановился взглядом на почти что стоявшей напротив него Адаре. Буквально мельком заглянув ей в глаза, крёстный явно понял всё окончательно.       — Мерлиновы панталоны… — Астра хмыкнула, ругаться качественно крёстный умел всегда. Альфард быстро запер дверь на ключ и сверху добавил заклинание. Затем быстро подошёл к Астре и помог ей подняться, прошептав:       — Ты в порядке? — дождавшись кивка, он незамедлительно продолжил: — Помоги пока Аластору и Кверентине, пожалуйста. Только не дёргайтесь там сильно.       После этого крёстный резко подошёл ко всё ещё будто потерянной Адаре, сзади которой подозрительно кривился и слегка дёргался Грюм, и заглянул ей в глаза. Астра отметила, что увиденные метаморфозы его ничуть не напугали. Или крёстный довольно бойко держался. Вместо этого он зашептал:       — Тише, золотце. Всё хорошо, правда… Тебя никто не тронет. Успокойся, всё уже в порядке… — на месте крёстного Астра не была бы так уверена. — Давай, ну же. Вдохни, выдохни… Ты же умеешь контролировать себя. Ты справишься. Давай, Анни, ну же. — Астра поморщилась от произнесённого имени — оно могло Адару только больше раздраконить, — и помогла Грюму встать. Тот уже не кривился, хотя и выглядел будто бы изрядно помятым. — Ты сможешь. Я в тебя верю, мама в тебя верит, папа тоже. Давай, малышка, давай… Подумай о чём-то приятном… Сейчас мы пойдём с тобой на кухню и поедим шоколад. А на каникулах поедешь ко мне. Хотя нет, зачем тянуть, правда? Я тебя сегодня же со школы на недельку заберу. И всё будет в порядке. Слышишь? Всё точно будет хорошо. С Аластором всё в полном порядке, я тебя уверяю. Ну же, Анни, давай…       Неожиданно Адара глубоко вдохнула и зажмурилась, а вслед за этим свет мигнул, всё на секунду словно замерло, так что Астра даже дёрнулась. В маггловских фильмах ужасов после этого обычно происходило что-то страшное. Но здесь ничего такого не произошло.       Адара ещё раз громко вздохнула и как-то странно-болезненно дёрнулась. Затем она прижала ладони к вискам, тихо застонав и качая головой. Астра, которая уже помогла Стоутон снять с Грюма все наложенные Адарой заклинания, молча смотрела в их сторону. Если по правде, она всё ещё не понимала, что произошло. Грюм и Стоутон, видимо, тоже. Но Астра могла с уверенностью сказать: с Адарой происходило что-то странное, но Джойс была готова руку на отсечение отдать, что она этого сама не хотела, держась из последних сил. И шестым чувством Астра ощущала, что Адаре сейчас очень больно, потому что она, обычно держащая свои эмоции в руках, сейчас едва заметно дрожала и постоянно что-то тихо бормотала.       Затем, спустя пару минут, за которые Грюм уже успел подняться и отряхнуться, Адара как-то сдавленно покачнулась и почти рухнула в вовремя выставленные руки Альфарда. Её руки снова усердно сжали виски, будто кто-то изнутри раздирал её на части. Астре даже хотелось на секунду подойти и поддержать Дару. Ну, она никогда раньше не видела её такой слабой. И всё же, она не решилась. Сегодняшняя сцена как-то окончательно убедила Астру в том, что Адара может быть опасна.       Не то чтобы она испугалась, нет. Но как теперь её не опасаться, догадываясь, что не всегда Адара может себя контролировать? Стоило признать, что теперь слова ей следовало подбирать куда осторожнее. Потому что… ну, зачем лишний раз провоцировать Дару на вот такие страдания?       Альфард тем временем осторожно прижимал крестницу к себе, поглаживая по спине. Неожиданно Адара, подняв голову и уперевшись руками крёстному в плечи, как-то слишком громко в воцарившейся тишине зашептала:       — Альф, зелье… оно больше не действует. — Астра нахмурилась: какое ещё зелье? Это как-то связано с тем, что произошло сейчас?       И Астра с неожиданной горечью смогла признать, что, видимо, Адара никогда не доверяла ей достаточно. Так, как тому же Альфарду, например. Или она просто не хотела её волновать? Или что-то просто пошло не так, как планировалась, а Адара не нашла в себе смелости признаться?       Крёстный поражённо замер и посмотрел в глаза Адары:       — Золотце, ты сама понимаешь, это должно было случиться.       Адара как можно спокойнее кивнула:       — Я знаю, но… — затем мелко задрожала и уткнулась Альфарду в плечо: — Я думала, это всё будет приходить постепенно. Ну, потому что какой тогда был толк?.. Но я теперь постоянно всё вижу, понимаешь? Все эти вспышки эмоций, все эти картинки. То ли это видения, то ли воспоминания, то ли кошмары… — Адара впервые на глазах Астры выглядела настолько неуверенно. Что же такое, Мордред раздери, с ней происходило? — Он всё время зол, и я… Я не могу отличить свои эмоции от его, и он будто… Будто имеет надо мной власть. — она выдохнула и подняла голову, заглядывая Альфарду в глаза. Астра не знала, с каким взглядом подруга сейчас смотрит на крёстного, но тот выглядел совершенно ужасно, словно нагрузил на себя целый десяток лет. — Я схожу с ума, да?       Альфард нахмурился и внимательно посмотрел на Адару, как бы невзначай перебрасываясь взглядом с внимательно слушающими Аластором и Стоутон:       — Кого ты видишь? Я думал, что зелье было для того, чтобы…       Адара глубоко вдохнула и, видимо, окончательно совладала с собой, медленно качая головой:       — Не совсем. Всё было немного иначе. Поговорим потом, хорошо? Я не смогу… здесь. — затем Адара обернулась в сторону Грюма, Астры и Стоутон. И Астра с горечью осознала, что причина её нежелания рассказывать, видимо, пряталась в них. Неужели даже в Астре?       Нет, это очевидно небезопасно. А Адара, наверное, не доверяет настолько Грюму и Стоутон. Вот и всё. Астра понимала это и, пожалуй, даже была согласна. Она бы на месте Адары тоже ни Грюму, ни Стоутон не доверяла.       Поглубже вдохнув, она подошла и протянула Грюму руку. В другой ситуации это выглядело бы по меньшей мере забавно, потому что гора-мракоборец возвышался над Адарой так, словно сейчас раздавит её только своим видом. Но Адара, не смотря ни на что, с долей чопорности проговорила:       — Извините. Я… Скажем так, не знаю, что на меня нашло.       Астра, честное слово, опасалась, что за перенесённое унижение Грюм сейчас устроит Адаре трёпку и потребует реванша. Но Грюм неожиданно ухмыльнулся и ответил на рукопожатие:       — Никогда не извиняйся, если тебя оскорбили первым, девочка. Скажем так, Доркас Меддоуз передавала тебе привет. Она ещё тогда заметила в тебе весьма интересные странности.       Доркас Меддоуз? Если Астра не ошибалась, то в газете о ней писали как о лице, представляющем Аврорат на официальном уровне. Что-то типа работника, расследующего особо важные дела наравне с Грюмом. Так Адара и с ней познакомилась?       Адара нахмурилась и внимательно посмотрела на Грюма:       — Вы сделали это нарочно? — Астра вскинула брови. Ну, если это так, то прикол вышел такой себе.       Грюм хохотнул и неожиданно с притворной грозностью рявкнул, заставив Адару и Астру вздрогнуть:       — Как ты смеешь! — усмехнулся и, хрипло расхохотавшись, спокойно продолжил: — Конечно, нарочно. Я сама бестактность, безусловно, но не настолько, чтобы так давить на шестикурсницу. Можешь спросить у Квенти или Альфарда, но обычно я не рявкаю настолько неприятных вещей. Мне достаточно было просто отвести твою подружку и всё ей рассказать, а не устраивать вот это всё, — и он махнул рукой на уже выровненный Альфардом и Кверентиной шкафчик.       Астра продолжала скромно молчать — серьёзно, для нервных клеток ей будет лучше обдумать всё это не сегодня, а, скажем, завтра. Адара пару минут смотрела в окно, раздумывая, но затем медленно проговорила:       — Скажите, смогу ли я получить парочку частных уроков от мисс Меддоуз? Я думаю, что она сможет мне немного помочь.       Грюм ухмыльнулся и пожал плечами:       — Ну, не знаю… — медленно протянул он, а затем вытащил из кармана конверт: — Она просила тебе это передать. Думаю, что здесь есть ответ на твой вопрос.       Адара взяла конверт, внимательно его рассматривая. Затем, к удивлению Астры, она спрятала его карман и снова кивнула, устало протирая глаза:       — Спасибо.       Грюм похлопал её по плечу и обратился к Кверентине:       — Ну, Квенти, ты готова?       Стоутон посмотрела на друга и с долей мрачности кивнула, призывая к себе своё пальто. Астра впервые решила хоть что-то сказать:       — К чему?       Грюм закатил глаза и обернулся к гриффиндорке:       — Ну, точно не к дуэли. Её вам придётся отложить на неопределённое время, потому что у нас есть дела поважнее. Астра Джойс, не так ли? — и дождавшись сконфуженного кивка, продолжил: — Кверентина много чего о тебе рассказывала. — Чего?! Астра с трудом сдержала ироничный смешок. Она могла представить, что Антуанетта о ней рассказывала. — Ты уже не маленькая, должна понимать, что скоро начнётся война. И обычным честным дуэлям места уже не будет. Поэтому сейчас, дамы, попрощайтесь со своим крёстным и идите. На следующих выходных встретитесь в Хогсмиде. Альфард, мы ждём тебя на улице, — и Грюм быстро вышел, взмахом палочки отпирая дверь.       Кверентина поспешила за ним, но возле Адары и стоявшей рядом с ней Астры остановилась. Было видно, что ей хочется что-то сказать, но что-то её в тот же момент останавливало. Затем, положив руку на плечо Адары, она подметила:       — Умеешь удивлять, Адара. Я, как твой учитель, горжусь тобой, девочка. Аластор Грюм не смог бы защититься, даже если бы очень этого хотел. — Ну, тут Астра была более чем уверена, что Стоутон преувеличивала. Грюм мог бы защититься, он всё-таки первоклассный аврор, а способности Адары явно были переоценены.       Адара слабо улыбнулась, благодарно кивая. Но профессор уже обернулась к Астре и протянула ей руку:       — Надо быть очень храброй, Джойс, чтобы удерживать подругу. Беру свои слова обратно: нож в спину ты ей больше не вонзишь.       Ой, да ладно? Это что, похоже на признание и заслуг Астры? Ладно, тогда, возможно, Астра и готова ещё потерпеть Стоутон на месте преподавателя. И, возможно, если так пойдёт и дальше, она даже перестанет называть её Антуанеттой. Так что Астре оставалось только кивнуть и ответить с заметным облегчением:       — Спасибо, профессор.       Стоутон быстро пошла за Грюмом, поправляя пальто на ходу. Но у выхода она остановилась и, не оборачиваясь, бросила:       — И пятьдесят очков Гриффиндору за то, что смогли удивить старого профессора.       Альфард весело бросил ей вслед:       — Ты ещё не настолько старая, Квенти Стоутон, — но затем повернулся к крестницам и раскрыл руки. Астра весело побежала к нему обниматься, а Адара, всё ещё кусая губы, поспешила следом.       Астра крёстного обожала. Честное слово, этот человек был просто невероятным. Они, конечно, не так часто виделись, потому что у Астры была своя семья, где её любили, но всё же проводить с Альфардом время было очень и очень круто. В детстве, пока они были во Франции, он довольно редко бывал у них дома, но после, уже в Британии, захаживал чуть ли не каждый день. Потом, правда, после смерти всей семьи Астры связь между ними, очевидно, разорвалась, но на первом же курсе она узнала, что вот Адара с крёстным каким-то чудом смогли друг друга найти. И вот после этого уже и она сама с удовольствием подключилась к этому общению.       Так что да, Альфард был невероятным. И самое приятное из всего этого было ещё и то, что Астру он любил не меньше, чем Адару. В отличии, например, от того же Аберфорта, который в общении спускал Адаре значительно больше, чем самой Астре. Хотя… ладно, местами Аберфорт всё же мог приколупываться к Адаре куда сильнее.       Как только они прижались к крёстному, Астра с удивлением заметила, как Адара незаметно что-то вытащила из кармана. Расширив глаза, Астра молча наблюдала, как Адара осторожно прицепила едва заметную кнопочку на пояс пиджака крёстного. Та, только очутившись на поверхности, мгновенно растворилась и стала совершенно неотличима от ткани пиджака. Затем Адара, тяжело сглотнув, перехватила взгляд Астры и беззвучно показала, что об этом стоит молчать.       Ну, молчать так молчать. Но это не значило, что Астра не устроит кое-кому в ближайшее время допрос.       Тем временем Альфард отпустил крестниц и, слегка присев, заметил:       — Так как на счёт встречи в Хогсмиде на следующих выходных?       Адара грустно улыбнулась и ответила:       — Лично я с удовольствием. Как раз будет возможность всё тебе рассказать.       Астра весело кивнула и сказала:       — А я тем более. Тогда встретимся у Аберфорта, в «Кабаньей голове». Тебе в какое время удобно?       Альфард задумался и, прикинув что-то в уме, сказал:       — Давайте в девять утра в следующую субботу. Надеюсь, спать вы в такой день не намерены? — увидев необходимый ответ от обеих, крёстный с привычным весельем продолжил: — А сейчас мне, увы, надо бежать. Ведите себя хорошо, не шалите. Астра, — окликнул он девушку напоследок, — ты там сильно не увлекайся с этим Люпином. Будь благоразумной. К неожиданным детям от крестницы я пока не готов. Я ещё своими не обзавёлся. Не хочется, чтобы ты меня опередила.       Вот же старый… Фантазёр! Астра густо покраснела, а Адара укоризненно бросила:       — Крёстный, я же здесь. Я буду за ними присматривать. — и звучало это с такой почти детской серьёзностью, что Астра почему-то смутно подозревала, что не так уж упорно Адара будет за ними присматривать. И вот что она от маленьких родственников, кажется, не то чтобы очень против.       Альфард ухмыльнулся и, весело подмигнув, уже в коридоре сказал:       — На тебя одна надежда, золотце.       Астре неожиданно показалось, что эти слова были сказаны не только в том смысле, в котором должны были прозвучать. Но девушка решила не заострять на этом внимание, быстро бросив:       — Дара, побежали. Нам категорически нельзя пропустить танцы на празднике у Ремуса. Мне просто жизненно необходимо сейчас потанцевать. А расскажешь ты мне всё уже потом.       Адара постаралась ухмыльнуться, в ответ на такую очевидную угрозу закатывая глаза:       — А мне жизненно необходимо выпить огневиски, поэтому я полностью поддерживаю твою идею. Если я не ошибаюсь, то Питер и Джеймс обещали, что дезориентируют Филча, а миссис Норрис Блэк взял на себя, не так ли?       О да, Астра даже слышала от Бродяги детальный план того, как он будет эту кошку дезориентировать. Жаль, не удалось поприсутствовать, но Марлин, отправляющаяся с ним за компанию и в качестве подкрепления, обещала всё во всех подробностях рассказать. Астра ухмыльнулась:       — Совершенно верно. Поэтому можем спешить и шуметь.       И девушки как можно быстрее побежали к башне доблестного Гриффиндора.       Танцы проходили слишком шумно и слишком весело, по скромному мнению Адары. К тому же, её перетруждённый за сегодня мозг хотел только спокойствия и тишины, но оставлять Ремуса в его же праздник было слишком. Конечно, вряд ли бы он заметил её отсутствие, но обижать и так обиженного жизнью друга хотелось меньше всего. Поэтому она спокойно-мирно сидела рядом с Мэри и цедила виски. Макдональд, с которой они очень даже неплохо общались, решила составить ей компанию, так как танцевать тоже не слишком хотела. Да и мало кто рискнул бы пригласить девушку Фабиана Пруэтта на танец, боясь мести за «Я правильно понял? Ты рискнул, бессмертный, пригласить на танец мою девушку? Ну, всё, тебе не жить!».       Адара усмехнулась: на месте любого парня она бы рискнула даже чисто ради шутки. Потому что наверняка Фабиан такого поворота не ожидает. Попросить, что ли, кого-то?..       Хотя нет, пожалуй, не стоило. На сегодня с Адары и так проблем с лихвой хватило. А ведь впереди её жало ещё разбирательство с Астрой, беседа с Альфардом и целая куча всего-всего. Включая и то, чем Адаре хотелось заниматься меньше всего — беседа с самой собой.       Мэри тем временем продолжала рассказ о чём-то. Поэтому Адара собрала все силы и постаралась всё-таки послушать подругу:       — Понимаешь, в Хогсмиде почти не осталось людей. Только ученики и хозяева магазинчиков. Мы с Фабом сегодня гуляли и видели, что люди стараются выходить из дома только в случае крайней необходимости. Детей стараются не брать с собой, но в то же время и не оставлять одних дома. Адара, все ожидают нападения. Фаб говорит, что Грюм им уже на каждом занятии по боевой подготовке повторяет, что они, наверное, последние выпускники, которые учились в полноценной школе. Минчум хочет ввести курсы, которые будут длится всего лишь полгода.       Адара внимательно посмотрела в сторону собеседницы и подметила:       — Я, конечно, и раньше не особо мечтала отправиться в мракоборцы, но сейчас вдвойне этого не хочу, — сказала Адара, поглядывая на весело танцующих Астру и Ремуса. А ведь почти все их друзья мечтали стать именно аврорами. — Этих «курсантов» будут убивать в первой же битве пачками, Мэри. Даже самые мелкие Пожиратели обезоружат их первейшим Экспеллиармусом, а я уже не говорю о таких, как Лестрейнджи или Долохов.       Мэри внимательно посмотрела на подругу и едва слышно, но отчётливо громко для самой Адары, проговорила:       — Кому как тебе не знать об этом, правда? — Звоните в колокола. Адару пора выносить отсюда и, возможно, даже вперёд ногами.       Адара обернулась одним резким движением и пустым взглядом уставилась на Мэри. Она-то откуда знает? Разве что… Адара спокойно развернулась в кресле обратно к танцполу и махнула рукой:       — Фабиан рассказал, да? — Впрочем, ничего удивительного. У этого прохвоста от своей девушки почти никогда не было тайн. А уж появление Адары в той заварушке и вовсе большинством тайной не считалось. Просто удивительно, как эта новость не дошла до остальных подруг. Астра, к примеру, очевидно только сегодня об этом узнала, уж больно обескураженное было у неё лицо.       Хотя в тот момент Адара особо и не всматривалась. Не до того было.       Мэри кивнула:       — Да. Их тогда отправили, потому что все остальные мракоборцы были в командировках или в Мунго после предыдущей стычки. Он узнал тебя с Сириусом. И, естественно, рассказал всё мне, — она попыталась улыбнуться. Вот уж кто-кто, а Фабиан и Мэри никогда не казались Адаре чересчур слащавой парочкой.       Она ни в жизни бы на них такое на первом курсе не подумала — Фабиан в те времена ещё считал Мэри малюткой, почти дитям, хотя сам-то был всего на два с лишним года старше. И всё же, Адара не могла предположить, что именно так всё сложится. Но, как вышло так и вышло, и особо лезть в чужую личную жизнь Адаре не хотелось — Мэри и Фабиан вместе выглядели предательски счастливо, когда она их видела пару раз в Хогсмиде. Так что лишние вопросы она никогда не задавала, а Мэри — она сама не раз об этом говорила — была ей только благодарна.       И, тем не менее, осадок от того, что Адара не может многое рассказать друзья, начал последнее время возникать у неё всё чаще и чаще. Странное дело, но несмотря на весь свой скрытный характер, последнее время у неё нередко возникало желание поделиться своими переживаниями с кем-нибудь ещё. Астра не подходила по многим параметрам, но особенно потому, что Адара больше не чувствовала к ней привычного доверия, какое было раньше.       Марлин была слишком маленькой, нежной и, наверное, ещё просто-напросто не доросла до всех тех забот, которые возникали у самой Адары. Либо же она видела Марлин такой просто потому, что всегда считала её кем-то на подобии младшей сестрёнки, о которой всегда мечтала.       Лили… С Лили всё было сложнее, и вроде бы Адара не видела преград тому, чтобы в случае чего поделиться с ней тревогами, но это было как-то слишком. Она видела, что у Эванс и без этого проблем и обязанностей немало. А все вот эти дела Адары они мало того, что были до жути сложными по многим причинам и требовали тщательных объяснений, так ещё и могли втянуть любого посвящённого в очень и очень плохую историю. Так что и с Мэри, Пандорой или Амелией, которые недоверия не вызывали тоже, Адара не делилась по тем же причинам.       Был ещё Альфард, да. Он знал много изначально, потому что ему очень сильно доверяли родители Адары. Да и она сама тоже. Вот только Альфард был взрослым человеком, и раньше Адара никогда не задавалась вопросом того, стоит ли ей делиться своими подростковыми проблемами с крёстным. Да и, в общем-то, что она могла рассказать? Что отец так сильно пытался уберечь её от возможной опасности, которую она сама же и создала, что дополнительно создал ещё одну проблему, которая до этого почти никак себя не проявляла? Кому скажешь — не поверят. Хотя Альфард всегда говорил, что умениями влипать в неприятности Адара больше пошла в отца.       Адара, печально смотря на весёлую Астру, улыбающуюся Лили и порядком заскучавшую Марлин, задала тот вопрос, который возник у неё почти сразу после объяснений Мэри:       — Почему ты им ничего не рассказала? — Ведь это было так логично: они же друзья, которые вроде как стараются не хранить лишних камней за плечами. Так что со стороны Мэри было бы вполне понятным поделиться рассказами Фабиана с девочками.       Мэри пожала плечами и улыбнулась:       — А зачем им об этом знать? — В принципе, именно этим вопросом Адара тоже задавалась, когда решала, стоит ли рассказывать об этом приключении. Хотя объяснять Джеймсу и Сириусу, почему она хочет оставить это в тайне, было сложнее. Пришлось проявить смекалку и найти подходящие обстоятельства и причины. — Если ты не решилась это рассказать, то я не имею никакого права раскрывать твои тайны, Дара.       Адара улыбнулась ласковому прозвищу, которое придумала Марлин, желая хоть как-то сократить её имя, и только хотела поблагодарить Мэри, как за их спинами раздался голос:       — Извините, мисс… Макдональд, кажется, да? Не могла бы я поговорить с мисс Маунтвиль? Я ненадолго, честное слово.       Адара и Мэри синхронно обернулись. Позади них, порядком нервничая, стояла симпатичная русоволосая девочка. На вид она казалась ненамного младше их самих, возможно, год или даже два. Хотя сама Адара тоже иногда справляла впечатление весьма юной особы, несмотря на то, что по меркам волшебного мира она уже была совершеннолетней. Адара про себя отметила, что она не была с ней знакома, так что эта девушка однозначно должна быть их младше. Вот только что ей могло понадобиться?       К слову, каких-то особо отличительных значков на девушке не было: ни эмблемы факультета на аккуратном серебристом платьице, ни какой-нибудь заколки подсказки в волосах, как это часто любили делать какие-нибудь милые хаффлпаффки или слишком заумные равенкловки. Хотя учитывая, что порядочные слизеринки в гостиную Гриффиндора не захаживали, да и девушка совсем не была похожа на горделивого потомка чистокровного семейства, можно было предположить, что незнакомка должна быть именно с Равенкло или Хаффлпаффа.       В то же время — довольно неожиданно для Адары — Мэри девушку узнала, потому что улыбнулась и совершенно обескураживающим ласковым тоном проговорила:       — Мисс Холланд, если я не ошибаюсь? — увидев едва заметный слабый кивок девушки, Адара нахмурилась: эта фамилия казалась знакомой, но вот лицо мисс Холланд она бы запомнила однозначно, если бы они были представлены раньше. Мэри тем временем всё тем же светским тоном продолжила: — Конечно, я могу отойти на пару минут. К тому же, я давно хотела подбодрить Марлин. Как видите, она почему-то заскучала.       Адара поразилась тому, как быстро Мэри встала и, похлопав её по плечу, ушла на противоположную сторону гостиной, ловко лавируя между танцующими парочками. И кто такая эта Холланд? И что ей от неё надо вообще? Голова снова разболелась от этих вопросов, и Адара недовольно скривилась. Будто всех проблем сегодняшнего дня ей было недостаточно, и али Бог, али Дьявол, али Мерлин и Моргана решили добавить ей ещё немножечко «счастья».       Видимо, безликая Холланд приняла скривившееся лицо Адары на свой счёт, потому что присела в кресло и извиняющимся тоном начала:       — Я понимаю, мисс Маунтвиль, что вы не хотите со мной общаться…       Адара снова поморщилась — в тоне Холланд были слышны мнительно-раскаивающиеся нотки, и это было вдвойне странно, учитывая, что она вроде бы ничего плохого конкретно Адаре или её друзьям не делала:       — Начнём по порядку, — перебила она девушку, которая опять виновато поджала губы. — Извиняюсь за то, что перебила, но проясним сразу несколько моментов. Первое — я не настолько старая, чтобы мои приблизительные ровесницы обращались со мной на «Вы» и по фамилии. Можешь называть меня по имени, я не обижусь. Если что, я Адара, приятно познакомиться. Второе — если ты не против, то я тоже буду обращаться к тебе на ты. Третье — поморщилась я не из-за тебя, не принимай на свой счёт. Просто сегодня у меня был очень сложный день, — Адара неопределённо махнула рукой, только краем глаза наблюдая за собеседницей, — Впрочем, как всегда. Но сегодня у меня жутко болит голова. Поэтому весь этот шум заставляет меня морщиться, что я и делаю каждые пять минут. Четвёртое — я вся в твоём внимании.       Девушка облегчённо расслабила плечи, и уголки её губ немного приподнялись:       — Понимаете, — Адара закатила глаза, и Холланд поспешила исправиться, — Понимаешь, я долго думала подойти к тебе, но никак не могла решиться. Меня зовут Камилла. И мне тоже приятно с тобой познакомиться, я о тебе много слышала, — после этих слов Адара констатировала для себя, что вот этому она точно не рада, но вслух ничего не сказала. Ну, потому что последнее время не то чтобы слишком много хорошей информации бродило о ней по Хогвартсу. — И я… В общем, я теперешняя девушка Сириуса Блэка.       Адара про себя хмыкнула. Пожалуй, из всего последнего предложения ключевым словом было как раз «теперешняя». Хотя, ладно, вроде бы Блэк начал встречаться с ней неделю назад, по словам Лили, что уже было своеобразным рекордом. Правда, Адара тогда так и не запомнила её фамилию, но Лили говорила, что ухаживать за ней Бродяга начал очень феерично. Подробности Адару не интересовали, поэтому она и не в курсе. Впрочем, как всегда.       Но из этого следовал ещё один вывод: как Адара помнила, Лили рассказывал, что Блэк начал встречаться со слизеринкой с пятого курса, так что теперь у Адары возник огромный вопрос — с каким выражением лица Джеймс пропуска её в Башню? Наверняка после такой физиономии сама Адара на месте Камиллы бы ничего уже праздновать не захотела.       Тем временем Камилла продолжала:       — И… Знаешь, Адара, скажем по-честному, я сама прекрасно понимаю, что Сириусу Блэку я точно не нравлюсь. — Мда, лучше бы она не продолжала. Вполне сносное знакомство грозило стремительно перерости в не самое приятное.       Эх, а ведь Адаре эта Камилла очень даже понравилась. Но вот разбирательств с поклонницами Сириуса ей хватило в те дни, когда он был проклят и когда в этом обвиняли именно её. Одна Полли Макмиллан чего стоила, Адара даже начинала вполне реально беспокоиться за целостность своих волос, так хищно эта милая с виду хаффлпаффка на неё смотрела. Теперь ей не хватало только холодной войны со слизеринкой, учитывая что предмет этого самого конфликта прельщал её мало.       Адара нахмурилась и спросила, но лишь потому, что, видимо, сейчас ей надо было что-то сказать:       — Почему ты разговариваешь об этом со мной?       Камилла нервно теребила край рукава, но после длительной паузы ответила:       — Потому что мне кажется, что ему нравишься ты.       Адара, которая в этот момент опрометчиво отпила огневиски, неожиданно поперхнулась и закашлялась. Камилла поспешила ей на помощь и постучала по спине, но девушке уже и без этого стало легче. По крайней мере, давиться она в ближайшем будущем не собиралась. Адара пару минут спустя всё-таки нарушила неловкую тишину:       — Камилла, теперь вопрос, почему ты ко мне подошла отпал сам собой, но я спешу тебя порадовать: между мной и Сириусом Блэком ничего нет… И быть не может. Какие бы слухи по Хогвартсу не ходили. — Потому что да, слухи ходили. Их Адара остановить не могла, но тех, кто эти слухи распускал, очень даже. И если раньше она не предпринимала никаких шагов в силу своего безразличия к данному вопросу, то такими темпами она всё же научит некоторых необходимым манерам.       Холланд, видимо, не слишком сильно поверила её словам, потому что неожиданно наклонилась поближе к ней и зашептала:       — Понимаешь, я не собираюсь тебе угрожать или что-то подобное. И я не на слухах основываюсь. — Адара мысленно поморщилась: вот если не на слухах, то тогда сейчас прозвучит что-то очень скверное. — Да, я люблю Сириуса, но не настолько эгоистично, чтобы мешать ему строить своё счастье. Я вижу, Адара, как он на тебя иногда смотрит. В коридорах, во время прогулок на улице… Я ему не нужна, понимаешь? Возможно, ему со мной комфортно, но он не похож на человека, которому нужен исключительно комфорт, тепло и уют семейного очага.       Мерлин, конечно, это было некрасиво, но где-то на средине монолога Камиллы Адаре очень захотелось, чтобы она хотя бы слюной подавилась. Ну, потому что, даже если всё сказанное ею правда, что уже само по себе сомнительно, зачем ей это знать? Да и нет, в любом случае, это невозможно. Адара знала Сириуса достаточно, чтобы прекрасно понимать, что всё в ней его буквально бесит: начиная от излишнего упрямства и заканчивая невыносимой скрытностью.       Так что Адара хохотнула и весело заметила:       — Ты очень неплохо изучила Сириуса Блэка, но вместе с тем построила совершенно абсурдные выводы.       Камилла улыбнулась лишь краешком губ и продолжила:       — Возможно, но понимаешь, я, скажем так, давно чувствую к нему симпатию. Он красив, талантлив, умён, харизматичен, а самое главное — у него чистая и добрая душа. Даже если взять Регулуса, его брата, то здесь всё совершенно противоположно. И… Наверное, я сейчас говорю слишком пафосно, но так оно и есть, понимаешь?       О, да, надо было бы рассказать Регулусу, он был бы наверняка очень польщён. Адара как представила себе его выражение лица от подобной новости, так и хохотнула. Адара с долей насмешливости проговорила:       — Да, пафоса в твоих словах даже немного пересыпано. Но, возможно, в чём-то из всего этого ты права, но далеко не во всём. Сириус относится по характерам к Блэкам, возможно, даже больше, чем Регулус. — Да, в этом вопросе они с Реджи были абсолютно солидарны. — Хотя это я сказала просто к слову. Самое главное кроется в совсем другом: поверь мне, Камилла, я не собираюсь строить отношения в ближайшем будущем. На данный момент у меня достаточно забот и без чистого, доброго и светлого Сириуса Блэка. Он и так периодически не даёт о себе забывать, подкидывая мне проблем своим характером. Не хватало мне ещё такого парня, можешь поверить мне на слово. А ты спокойная, миролюбивая. Вполне вероятно, что ты станешь как раз тем, кого Сириусу так не хватает.       Камилла слегка недоверчиво на неё посмотрела:       — Ты серьёзно так думаешь?       Да, она действительно так думала. Чисто на интуитивном уровне она понимала, что Сириусу нужен человек, который сможет ему безоговорочно доверять, давать возможность решать необходимые проблемы и в ответ поддерживать даже в самую сложную минуту — а таких минут у него будет ещё довольно немало, учитывая его характер. Да и жизненные обстоятельства. И, опять-таки, даже если предположить, что все заверения и Камиллы, и подруг, и Мародёров правдивы, и она Сириусу нравится, то сути дела это не меняло.       Нет, он не был Адаре безразличен. Сколько бы раз она его не подкалывала или не показывала собственной раздражённости его нападками, по-настоящему ненавидеть он никогда не мог её заставить. Даже в те времена, когда его подколки граничили с издевательствами или напрямую ими являлись. По натуре она была таким человеком, который не любил держать в себе обиды. Так что да, Блэк не был ей противен. И она видела гораздо худшие вещи, чем вот те его попытки задеть её за живое. Но думать о большем, чем дружба или работа в команде, Адара никогда бы не рискнула. Она была слишком сложным человеком со слишком огромными проблемами, чтобы хоть когда-нибудь стать готовой к нормальной семейной жизни. В этой жизни об этом можно было не мечтать.       Так что Адара пожала плечами и отцедила ещё огневиски:       — Всем нам хочется спокойствия и уюта, Камилла.       Неожиданно с танцпола показался Сириус, явно кого-то выглядывая. Адара усмехнулась: выглядел он так, будто его уже успел перецеловать с десяток девчонок. Со встрёпанными волосами, беспокойными глазами и развязанными галстуком, он напоминал чем-то приблизительное состояние гостиной со стороны мальчишек. Адара даже не хотела представлять, кому это придётся убирать, пусть и магически. Неожиданно заметив Камиллу как раз рядом с Адарой, Сириус явно нервно хохотнул, а его глаза опасно блеснули, на секунду сталкиваясь с её насмешливым взглядом. Через минуту он, уже слегка шатавшийся от количества выпитого, был рядом с ними:       — Дамы, моё почтение. Камилла, пойдём потанцуем, — и он вежливо протянул ей руку. Не смотря на количество выпитого алкоголя, нормы этикета он всё ещё соблюдал в совершенстве.       Адара неожиданно вспомнила, как он приглашал её на танец пятнадцатого октября. Совсем не с таким трепетом, с каким он сейчас вёл себя по отношению к Камилле. Всё же, Адара не ошиблась, эта девочка была ему действительно дорога. И Адара неожиданно даже для самой себя улыбнулась самым краешком губ, без тени досады наблюдая за этим маленьким чужим личным моментом.       Камилла в ответ радостно улыбнулась, и её глаза на миг осветились неподдельным счастьем. Если бы Адара могла сказать об этом Блэку, то однозначно признала бы что его выбор был хорош: она даже начала задаваться вопросом, каким чудом Холланд попала на Слизерин. Но буквально в следующее мгновение, ситуация существенно изменилась, и Адара почувствовала себя третьим лишним, а не просто наблюдателем. Камилла печально сникла, и все сомнения отпали: пьяный глаз Сириуса однозначно косился в её сторону. Холланд повернулась к ней и проговорила:       — Мне было приятно с тобой познакомиться. Надеюсь, что мы с тобой ещё сможем пообщаться. Буду рада даже стать хотя бы твоей приятельницей. — Да, она бы тоже была рада. Вот только чувства вины это не отменяло: Адаре казалось, будто своим присутствием она портила этой малышке даже самую счастливую минуту.       Адара постаралась приятно улыбнуться. В конце концов, Камилла ей действительно понравилась:       — Конечно. Мне тоже было приятно с тобой познакомиться. Уверена, что мы ещё пообщаемся.       И Холланд, осторожно подхваченная Сириусом — или он ею, что тоже было весьма вероятно, — пошла в другую сторону гостиной, к проходу в спальню мальчиков.       Адара честно призналась себе, что рада за эту девчушку. Но где-то под ложечкой слегка неприятно кололо, чего сама Маунтвиль признавать категорически не собиралась. К тому же, какое ей вообще дело до личной жизни Блэка? Правильно, никакого. У судачащей общественности дела и то было значительно больше, вот пусть они и заморачиваются. Поднявшись и посмотрев на часы, Адара обнаружила, что нужное время она уже просидела и можно спокойно идти в свою спальню.       Но, видимо, этому долгому дню не суждено было наконец-то закончиться. Едва Адара, около получаса простояв под душем и только подготовившись ко сну, устало опустила голову на подушку, как в комнату прилетела похожая на снитч Астра и упав рядом с Адарой быстро спросила:       — Дара, так ты не хочешь мне объяснить, что ты прицепила к пиджаку Альфарда? — Господи, почему так вовремя?       Адара тихо застонала сквозь зубы и накрыла свою голову подушкой, бормоча оттуда:       — Астра, ради всех святых, вы от меня сегодня отстанете? — Адара была абсолютно уверена в том, что на утро Астра даже не вспомнит, о чём она там рассказывала, а потому честно ответила: — Это новая фишка Регулуса, над работой с которой ему помогал Орион Блэк. Что-то среднее между маггловскими прослушивающими устройствами и чарами выслеживания. Теперь я смогу слышать всё, что говорилось при Альфарде в записи.       Астра весело спросила, кажется, из всей речи уловив только одно:       — Так ты с Регулусом ещё общаешься?       Адара устало взвыла, повернулась на кровати и, столкнув оттуда явно слишком весёлую Астру, буркнула:       — С чего бы мне с ним не общаться? То, что он поссорился с Сириусом, для меня совершенно ничего не значит! И вообще, Астра. Ляг, проспись, завтра поговорим. С тобой пьяной что разговаривать, что головой об стену биться.       Астра покорно кивнула, осторожно подымаясь, и уже у двери крикнула:       — Тогда спокойной ночи, Дара!       Как только дверь за подругой закрылась Адара выдохнула, отбросила подушку в сторону и, воздев и руки, и глаза к небу, сказала:       — Неужели, Господи!       И устало уронила руки обратно в постель. Уже через пять минут, измученная этим, бесспорно, тяжёлым днём, Адара Маунтвиль спокойно спала, впервые за последний месяц не видя никаких кошмаров и видений.