(Не)Моя Малая

POV Варя Прошел уже месяц, как меня выпустили из больницы, и если я ехала домой с мыслью, что смогу по приезде спокойно поговорить со своим мужем, то я действительно дура. Ни о каком разговоре и речи не шло, я толком Дениса не видела. Всего лишь два раза пересеклась с ним за завтраком, но он делал вид, что закончил и спешит на работу, хотя в тарелке оставалась еда и, он даже не притрагивался к кофе. Один раз мне не спалось, и я краем глаза увидела, как он заходит в кабинет. Единственное, что я точно знаю, что ему не наплевать на наших детей: то он постоянно узнаёт о моем состоянии у врача, то теперь наш повар готовит мне отдельно по необходимой мне диете, и еще ко мне два раза в неделю приходят девушка-тренер по йоге для беременных и психолог, который подготавливает меня к родам. И действительно, в душе кроется надежда, что Денис сможет любит наших детей, несмотря на то, что в них будет течь кровь Авериных. Я не раз задумывалась, что было бы, если я бы пошла послушно на аборт или сбежала из дома? Лучше? Нет, это уж точно. Тем более сейчас, когда я уже могу ощутить шевеление детей. Могу сказать со стопроцентной уверенностью, что не жалею, что стану матерью в восемнадцать. Было бы лучше без Дениса? Сомневаюсь. Да, между нами холод, но я знаю, что он беспокоится о детях. От мысли меня отвлек звук открывающихся ворот, я вскочила. Обычно Денис уезжал рано и приезжал, когда я уже спала. Но сейчас действительно Денис выходил из своей машины и направлялся к дому. Я выскочила из комнаты в надежде, что нам удастся поговорить. Мой муж направлялся в сторону своей спальни, когда я его позвала. — Мы можем поговорить? — Какова будет суть разговора? — спросил он, прислонившись к стенке. — А ты считаешь, что нам не о чем? — Например? — Например: я, ты, наши дети и наши с тобой отношения, — сложив руки на груди, я сказала. — Тебя не волнует ничего в наших с тобой отношениях? Мне рожать уже через четыре месяца, Денис, а мы до сих пор не разговариваем. — При последней попытке поговорить, мы ни к чему не пришли, — поморщился Шеремед. — И я не вижу сейчас оснований, чтобы снова трепать тебе нервы, Варя! — и он, черт возьми, просто взял и ушел. Но нет, муж, так просто не получится в этот раз сбежать от меня. Я резко открыла дверь, занеслась внутрь и застыла. Денис стоял передо мной без футболки, и на его ребрах были видны огромные синие синяки со свежими ранами. — Что случилось? — дернулась я в его сторону, но он остановил меня жестом. — Не смей, — прохрипел он, усаживаясь на свою кровать. — Иди к себе, Варь. — Денис, где аптечка? — посмотрела я по сторонам, пока я не наткнулась на его злой взгляд. — Я не уйду в любом случае, пока тебе не помогу, и только от тебя зависит, насколько быстро это прозойдет, — нахмурилась я, становясь перед ним. — В ванне, в шкафчике под зеркалом, — я кивнула и метнулась туда, куда он сказал. Потом, уже сидя с ним на кровати, обрабатывая очередную рану спиртом на его теле, я все же рискнула и задала повторно вопрос, где он так. Дэн с секунду подумал, но потом все же, когда я перестала ждать объяснений, ответил. — Раньше я зарабатывал на жизнь поединками. После того, как отец вернул меня в бизнес, бокс ушел в разряд хобби. Иногда, когда есть достойный противник и мне нужно выпустить пар, выхожу на ринг, — я замерла, невольно пронеслось воспоминание, когда я завалилась к нему в квартиру в слезах, и его лицо было покрыты синяками. — Почему именно бокс, а не что-то другое? — Как ты думаешь, кто-то хотел брать на работу «убийцу»? — Извини, — произнесла я, понимая, что спросилась глупость, где ответ на поверхности. — За что ты извиняешься? — усмехнулся он. — Ты не виновата в том, что Ника стала жертвой твоего братца. — Что было потом? — задала вопрос, на который боялась услышать ответ. — После того, как тебя обвинили. — Вызываешь на душевный разговор? — он встал с кровати, подошел к окну. — Боюсь, тут без ста грамма не обойдешься, а тебе нельзя. — Просто хочу понять тебя немного больше, если конечно ты позволишь, — встала с ним рядом. — Да нечего просто рассказывать, — повернулся он ко мне. — Жил себе мажор: учился в престижном юридическом вузе, гулял, встречался с сестрой лучшего друга. Пока она в один день не пропала, ее признали пропавшей без вести, а на меня повесили. Отец не стал разбираться в этом, просто выпер из дома, вычеркнул меня из завещания, а мое имя стало табу нас дома. Затем меня выгнали из вуза, а для друзей я стал изгоем. Вот и песенка спета. Я прикусила губу, хотела слишком много сказать и понимала, что это не к месту. Все мои слова — аля «мне очень жаль», — будут выглядеть максимально нелепо. А серьезный разговор насчёт моего брата я не выдержу. — Я не святоша, Варь, — заговорил Денис, привлекая мое внимание. — Я делал много плохого. Я срывался, врал, бил просто потому, что мне было хреново. Но я не убийца и не собираюсь им становится, — Шеремед зажмурился, давая нам время подумать. — Я пальцем не тронул твоего братца, — я уставилась на него. Ведь я не ожидала, что он сам затронет эту тему. — Я действительно был там, но… Но для того, чтобы поближе плюнуть ему в морду. Я не могу заставить тебя мне поверить, — я хотела вставить свое слово, но Денис жестом призвал меня к молчанию. — Дай договорить. В одном ты права: у нас скоро появятся дети и нам придется быть для них родителями. Я рос в семье, где мама для всех нас была солнцем, а отец дьяволом. Я хочу, чтобы у моих детей было по-другому. Чтобы их любили два родителя, чтобы они ко мне могли подойти и рассказать о проблеме, не боясь, что я их ударю за то, что они «никчемные». Да, я не пример отца, но тебе еще далеко до идеала мамы. Я предлагаю тебе вместе пойти на эту дорожку. — Звучит круче, чем если бы ты делал предложение руки и сердца, — улыбнулась я, а внутри радовалась, что он сам это предложил. Это же показатель, что ему не наплевать на нас. — Я соглана… попробувать. Можем начать прям завтра, если ты не сильно занят конечно. — Как я могу пропустить день, когда мы узнаем, кто у нас? — ошарашил он меня тем, что знал, когда у меня плановое УЗИ. — Смог произвести впечетления? — Еще как смог. Мне тогда показалось, что жизнь налаживается, но если бы я знала, что это затишье перед бурей.